| 51 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение. 52 . Один козел в жертву за грех, 53 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Елишамы, сына Аммиудова. 54 . В восьмой день начальник сынов Манассииных Гамалиил, сын Педацура. 55 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное 56 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 57 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение. 58 . Один козел в жертву за грех, 59 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Гамалиила, сына Педацурова. 60 . В девятый день начальник сынов Вениаминовых Авидан,сын Гидеония. 61 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 62 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 63 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 64 . Один козел в жертву за грех, 65 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов пять однолетних агнцев. Вот приношение Авидана, сына Гидеониева. 66 . В десятый день начальник сынов Дановых Ахиезер, сын Аммишаддая. 67 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное. 68 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 69 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение. 70 . Один козел в жертву за грех . 71 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Ахиезера, сына Аммишаддаева. 72 . В одиннадцатый день начальник сынов Асировых Пагиил, сын Охрана. 73 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное. |
| 351 Ср. Менахот III, 7: т. е. семь ветвей светильника спутаны одна с другой, семь светочей их спутаны один с другим. Ср. Де-Глин, ор. с. стр. 15–18. Для того, чтобы дать светочам несколько наклонное положение, Де-Глин наклоняет к среднему светочу трубочки, в которых находились боковые светочи. Ср. его же Археологический альбом ко II-й и IV-й кн. Моис. рис. 67 и 68. 352 Λχνοι δ πιφρονται ατας πτ κατ μ αν τν πλανητν τν ριθμν μεμιμημνοι, ρσι δ ες τε τν νατολν κα τν μεσημβρ αν λοξς ατς κειμνης. Antiquit. jud. III, 6, 7. 353 Проф. А. А. Олесницкий золотую кадильницу кадильного алтаря отождествляет с той частью алтаря, которая по-еврейски называется «гаг» ( ), в русско-синод. «верх», но у 70– σχραцерковно-слав. «огнище», у Иосифа Флавия также « σχρα» (Antiqu. jud. III, 6, 8), – тем же словом, каким называется «каркоб» жертвенника всесожжении. На основании переводов 70 и Иосифа Флавия, а также одного места из послания ап. Павла к Евреям (9:4), где апостол, поставляя золотую кадильницу во святом святых и перечисляя в то же время предметы святилища, совсем не упоминает об алтаре кадильном, А. А. Олесницкий предполагает, что принадлежность жертвенника, называемая «гаг», – и представляла собою в данном случае «золотую кадильницу». При этом он представляет ее в виде золотой угольницы, с сетчатой крышкой сверху. Эта угольница была приспособлена к стенкам жертвенника, устанавливалась на его верхней части и, может быть, нацеплялась на его рога, и служила для него как бы покрышкой, составляя главную и существенную часть жертвенника, так что, в случае снятия ее, как в день Очищения, он мог даже и не считаться между предметами святилища ( Евр. 9:2 ). (ср. Олесницкого А. А. ор. с., стр. 133–135). Таким образом, на основании всего сказанного, алтарь кадильный имел такой вид. Это был ящик, имевший 1 л. в ширину и 1 л. в длину, 2 л. в высоту, и заканчивавшийся вверху по четырем углам выступами, имевшими вид рогов. Сверху на эти рога нацеплялась кольцами золотая угольница, имевшая вид церковного кадила, но больших размеров. В эту угольницу клались уголья и потом благовонный порошок. Так как угольница была сетчатой и висела в воздухе, то вследствие сильной тяги воздуха угли очень скоро разгорались и курение воспламенялось. В день очищения первосвященник снимал эту угольницу с рогов жертвенника и поставлял ее во святом святых. |
| 10 . И принесли начальники жертвы освящения жертвенника в день помазания его, и представили начальники приношение свое пред жертвенник. 11 . И сказал Господь Моисею: по одному начальнику в день пусть приносят приношение свое для освящения жертвенника 71 12 . В первый день принес приношение свое Наассон, сын Аминадавов, от колена Иудина. 13 . Приношение его было: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сикией, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 14 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 15 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 16 . Один козел в жертву за грех . 17 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношёние Наассона, сына Аминадавова 72 18 . Во второй день принес Нафанаил, сын Цуара, начальник (колена) Иссахарова. 19 . Он принес от себя приношение: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одну серебряную чашу в семьдесят сиклей по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою смешанною с елеем, в приношение хлебное, 20 . Одну золотую кадильницу в десять сиклей, наполненную курением. 21 . Одного тельца, одного овна, одного однолетнего агнца, во всесожжение. 22 . Одного козла в жертву за грех , 23 . И в жертву мирную двух волов; пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Нафанаила, сына Цуарова. 24 . В третий день начальник сынов Завулоновых Елиав, сын Хелона. 25 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 26 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 27 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 28 . Один козел в жертву за грех, 29 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Елиава, сына Хелонова. |
| 74 . Одна золотая кадильница в десять сиклей наполненная курением, 75 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 76 . Один козел в жертву за грех . 77 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Пагиила, сына Охранова. 78 . В двенадцатый день начальник сынов Неффалимовых Ахира, сына Енана. 79 . Приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное. 80 . Одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением. 81 . Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 82 . Один козел в жертву за грех, 83 . И в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев. Вот приношение Ахиры, сына Енанова. 84 . Вот приношения от начальников Израилевых при освящении жертвенника в день помазания его: двенадцать серебряных блюд, двенадцать серебряных чаш, двенадцать золотых кадильниц. 85 . По ста тридцати сиклей серебра в каждом блюде, и по семидесяти в каждой чаше: и так всего серебра в сих сосудах две тысячи четыреста сиклей, по сиклю священному. 86 . Золотых кадильниц, наполненных курением, двенадцать, в каждой кадильнице по десяти сиклей, по сиклю священному: всего золота в кадильницах сто двадцать сиклей. 87 . Во всесожжение всего двенадцать тельцов из скота крупного, двенадцать овнов, двенадцать однолетних агнцев и при них хлебное приношение, и в жертву за грех двенадцать козлов. 88 . И в жертву мирную всего из крупного скота двадцать четыре тельца, шестьдесят овнов, шестьдесят (однолетних) козлов, шестьдесят однолетних агнцев (без порока). Вот приношения при освящении жертвенника после помазания его 73 . 89 . Когда Моисей входил в скинию собрания, чтобы говорить с Господом, слышал голос, говорящей ему с крышки, которая над ковчегом откровения между двух херувимов, и он говорил ему 74 . Глава VIII. Освещение скинии лампадами; посвящение Левитов; закон о Левитах и времени их служения |
| 67 приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 68 одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 69 один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 70 один козел в жертву за грех, 71 и в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев; вот приношение Ахиезера, сына Аммишаддаева. 72 В одиннадцатый день начальник сынов Асировых Пагиил, сын Охрана; 73 приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 74 одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 75 один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 76 один козел в жертву за грех, 77 и в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев; вот приношение Пагиила, сына Охранова. 78 В двенадцатый день начальник сынов Неффалимовых Ахира, сын Енана; 79 приношение его: одно серебряное блюдо, весом в сто тридцать сиклей, одна серебряная чаша в семьдесят сиклей, по сиклю священному, наполненные пшеничною мукою, смешанною с елеем, в приношение хлебное, 80 одна золотая кадильница в десять сиклей, наполненная курением, 81 один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение, 82 один козел в жертву за грех, 83 и в жертву мирную два вола, пять овнов, пять козлов, пять однолетних агнцев; вот приношение Ахиры, сына Енанова. 84 Вот приношения от начальников Израилевых при освящении жертвенника в день помазания его: двенадцать серебряных блюд, двенадцать серебряных чаш, двенадцать золотых кадильниц; 85 по сто тридцати сиклей серебра в каждом блюде и по семидесяти в каждой чаше: итак всего серебра в сих сосудах две тысячи четыреста сиклей, по сиклю священному; 86 золотых кадильниц, наполненных курением, двенадцать, в каждой кадильнице по десяти сиклей, по сиклю священному: всего золота в кадильницах сто двадцать сиклей; |
| 1:4—7 Песн.1:4. Черна есмь и добра, дщери иерусалимския, якоже селения Кидарска, якоже завесы Соломони. Песн.1:5. Не зрите мене, яко аз есмь очернена, яко опали мя солнце: сынове матере моея сваряхуся о мне, положиша мя стража в виноградех: винограда моего не сохраних. Песн.1:6. Возвести ми, Егоже возлюби душа моя, где пасеши, где почиваеши в полудне? да не когда буду яко облагающаяся над стады другов Твоих. Песн.1:7. Аще не увеси самую тебе, добрая в женах, изыди ты в пятах паств, и паси козлища твоя у кущей пастырских. В священной скинии свидения видимое совне не равноценно было сокровенной внутри красоте. Ибо опоны состояли из льняных тканей, и внешним украшением скинии служили завесы из козьих волосов, и покровы из красных кож; смотрящим же совне ничто в этом не представлялось великим и драгоценным. Но внутри вся скиния свидения сияла золотом, серебром и дорогими камнями. Столпы, их стояла и верхи, кадильница, алтарь, кивот, светильник, очистилище, умывальницы, завесы во входах, красота которых срастворялась всякого вида доброцветными красками, золотая нить, искусственною какою то работою нарядно сотканная вместе с синевою, багряницею, виссоном и червленицею, из всего этого составив нечто единое, делала, что ткань поражала взоры, блистая как бы лучами радуги. А что имея в виду, начинаю сим речь, без сомнения, сделается для нас явным из того, что будет сказано. Снова предлагается нам Песнь песней, как полное изложение боговедения и любомудрия. Она есть истинная скиния свидения, в которой покровами, завесами и опонами служат некие слова и речения, выражающие любовь, показывающие отношение к любимому, также изображение красоты, упоминание телесных членов, и видимого на лице, и сокрытого под облачением одежды. А что внутри, то в подлинном смысле есть некий пресветлый светильник и кивот, исполненный таин, и благоухающая кадильница, и очищение греха, оное всезлатое кадило благочестия, эта красота завес — благообразное исткание из доброцветности добродетелей, эти незыблемые столпы помыслов, неподвижные стояла догматов, и красота верхов, которыми истолковывается благодать во владычественном души, и омывальницы душ; и все, что относится к небесному и бесплотному житию, что закон предписывает, выражаясь загадочно, можно находить в сокрытых под буквою понятиях, если только, в купели Слова омыв всю скверну гнусной мысли, попечением о жизни соделаем себя способными к вступлению во святая святых, а не останемся не узревшими чудес внутри скинии, подвергшись смерти за то, что, вопреки предписанию закона, касались мертвого понятия или какого-либо нечистого помышления. |
| 1:4 —7 Песн.1:4. Черна есмь и добра, дщери иерусалимския, якоже селения Кидарска, якоже завесы Соломони. Песн.1:5. Не зрите мене, яко аз есмь очернена, яко опали мя солнце: сынове матере моея сваряхуся о мне, положиша мя стража в виноградех: винограда моего не сохраних. Песн.1:6. Возвести ми, Егоже возлюби душа моя, где пасеши, где почиваеши в полудне? да не когда буду яко облагающаяся над стады другов Твоих. Песн.1:7. Аще не увеси самую тебе, добрая в женах, изыди ты в пятах паств, и паси козлища твоя у кущей пастырских. В священной скинии свидения видимое совне не равноценно было сокровенной внутри красоте. Ибо опоны состояли из льняных тканей, и внешним украшением скинии служили завесы из козьих волосов, и покровы из красных кож; смотрящим же совне ничто в этом не представлялось великим и драгоценным. Но внутри вся скиния свидения сияла золотом, серебром и дорогими камнями. Столпы, их стояла и верхи, кадильница, алтарь, кивот, светильник, очистилище, умывальницы, завесы во входах, красота которых срастворялась всякого вида доброцветными красками, золотая нить, искусственною какою то работою нарядно сотканная вместе с синевою, багряницею, виссоном и червленицею, из всего этого составив нечто единое, делала, что ткань поражала взоры, блистая как бы лучами радуги. А что имея в виду, начинаю сим речь, без сомнения, сделается для нас явным из того, что будет сказано. Снова предлагается нам Песнь песней, как полное изложение боговедения и любомудрия. Она есть истинная скиния свидения, в которой покровами, завесами и опонами служат некие слова и речения, выражающие любовь, показывающие отношение к любимому, также изображение красоты, упоминание телесных членов, и видимого на лице, и сокрытого под облачением одежды. А что внутри, то в подлинном смысле есть некий пресветлый светильник и кивот, исполненный таин, и благоухающая кадильница, и очищение греха, оное всезлатое кадило благочестия, эта красота завес — благообразное исткание из доброцветности добродетелей, эти незыблемые столпы помыслов, неподвижные стояла догматов, и красота верхов, которыми истолковывается благодать во владычественном души, и омывальницы душ; и все, что относится к небесному и бесплотному житию, что закон предписывает, выражаясь загадочно, можно находить в сокрытых под буквою понятиях, если только, в купели Слова омыв всю скверну гнусной мысли, попечением о жизни соделаем себя способными к вступлению во святая святых, а не останемся не узревшими чудес внутри скинии, подвергшись смерти за то, что, вопреки предписанию закона, касались мертвого понятия или какого-либо нечистого помышления. |
| 1 серебряная чаша в 70 сиклей приблизительно – 56 рублей. 1 золотая кадильница в десять сиклей весом: 1 золотой сикль принимается Англ. Коммент. Библией ценностью в 1,15 соверена, т. е. в 25 шиллингов (от девяти до десяти рублей), так что вся кадильница стоила около ста рублей. Все приношения по весу металла на серебро представляли около 270 рублей серебра. Жертвоприношения состояли из козла, в жертву за грех по уставу кн. Левита гл. IV ст. 22–23. Мы упоминаем первым об этом жертвоприношении потому, что вообще жертвы за грех приносились первыми; только примирившись с Господом, сознанием греха, приступал жертвователь к вознесению «жертвы благоухания», т. е. к всесожжению ( Лeb. I, 3–9 ), для которого начальники колен доставляли одного тельца, одного овна и одного однолетнего агнца. Мы напоминаем, по при совершении жертвы за грех, кровь козла возлагалась на рога жертвенника ( Лeb. IV, 35 ) и тук его сжигался (id. 26) а священник, совершавший жертву за грех должен был есть мясо жертвы на святом месте, на дворе скинии ( Лeb. VI, 26 ). Жертва же всесожжения приносилась по уставу первой главы книги Левит, то есть кроме кожи сжигалась совершенно. Наконец последняя из приносимых жертв, жертва мирная сжигалась лишь участию; на жертвенник возлагался лишь тук крупного скота и тук и курдюк мелкого скота ( Лeb. III, 3, 9 ); священнику отдавалось правое плечо жертвы, а грудь семье Аарона (id. VII 31, 32); из остального же учреждалась трапеза, к которой присоединилось и приношение хлебное; обязательно приносимое вместе с мирной жертвой ( Лeb. VII, 12, 13 ). При этом заметим, что это хлебное приношение не следует смешивать с Минха т. е. с приношением муки с елеем, которое сжигалось как всесожжение «благоухание приятное Господу» ( Лeb. II, 2 ) и которое названо «великая святыня» (Ioco cit. V. 3). Этот род жертвы был также принесен коленами израилевыми; под видом серебряной чаши, наполненной мукою, смешанною с елеем. Хотя нет указания в Святом Писании в каком порядке приносилась эта жертва относительно других жертв, (установленный порядок жертв яснее всего из посвящения Аарона в VIII главе Левита, но хлебное приношение там упомянутое есть приношение посвящения и скорее подходит под разряд хлебных приношений мирных), – но мы можем, кажется с достаточною достоверностью предположить, что она, имея характер всесожжения, приносилась вместе с жертвою всесожжения (ср. ст. 8 и 12, главы VIII Чисел), независимо от того хлебного приношения, которое приносилось вместе с жертвой мирной. |
| (5) Не зрите мене, яко аз есмь очернена, яко опали мя солнце: сынове матере моея сваряхуся о мне, положиша мя стража в виноградех: винограда моего не сохраних. (6) Возвести ми, Егоже возлюби душа моя, где пасеши, где почиваеши в полудне? да не когда буду яко облагающаяся над стады другов Твоих. (7) Аще не увеси самую тебе, добрая в женах, изыди ты в пятах паств, и паси козлища твоя у кущей пастырских. В священной скинии свидения видимое совне не равноценно было сокровенной внутри красоте. Ибо опоны состояли из льняных тканей, и внешним украшением скинии служили завесы из козьих волосов, и покровы из красных кож; смотрящим же совне ничто в этом не представлялось великим и драгоценным. Но внутри вся скиния свидения сияла золотом, серебром и дорогими камнями. Столпы, их стояла и верхи, кадильница, алтарь, кивот, светильник, очистилище, умывальницы, завесы во входах, красота которых срастворялась всякаго вида доброцветными красками, золотая нить, искусственною какою то работою нарядно сотканная вместе с синетою, багряницею, виссоном и червленицею, из всего этого составив нечто единое, делала, что ткань поражала взоры, блистая как бы лучами радуги. А что имея в виду, начинаю сим речь, без сомнения, сделается для нас явным из того, что будет сказано. Снова предлагается нам Песнь песней, как полное изложение боговедения и любомудрия. Она есть истинная скиния свидения, в которой покровами, завесами и опонами служат некия слова и речения, выражающия любовь, показывающия отношение к любимому, также изображение красоты , упоминание телесных членов, и видимаго на лице, и сокрытаго под облачением одежды. А что внутри, то в подлинном смысле есть некий пресветлый светильник и кивот, исполненный таин, и благоухающая кадильница, и очищение греха, оное всезлатое кадило благочестия, эта красота завес — благообразное исткание из доброцветности добродетелей, эти незыблемые столпы помыслов, неподвижныя стояла догматов, и красота верхов, которыми истолковывается благодать во владычественном души, и омывальницы душ; и все, что относится к небесному и безплотному житию, что закон предписывает, выражаясь загадочно, можно находить в сокрытых под буквою понятиях, если только, в купели Слова омыв всю скверну гнусной мысли, попечением о жизни соделаем себя способными к вступлению во святая святых, а не останемся не узревшими чудес внутри скинии, подвергшись смерти за то, что, вопреки предписанию закона, касались мертваго понятия или какого–либо нечистаго помышления. |
| 7:1. Помазание священных предметов. Помазание – это акт посвящения. Неясно, чем осуществляется помазание, – елеем или кровью, но первое представляется более вероятным. 7:13. Серебряная посуда. Указанные предметы из серебра представляли собой чаши, причем первая была вдвое больше второй и, вероятно, глубже. Их вес составлял три и полтора фунта, соответственно. 7:13. Пшеничная мука. Это была крупка, оставшаяся в сите после просеивания муки. Такая же крупка использовалась в хлебном приношении (см. коммент. к Лев. 2:1 ). 7:14. Золотая кадильница. Этот предмет весил около четырех унций. Слово, переведенное как «кадильница», обычно обозначает руку. В Амарне найдены щипцы, которым придана форма рук, однако, учитывая, что эти приспособления наполнялись благовонием, можно предположить, что это были не щипцы, а плошки. Несмотря на относительно небольшой размер кадильницы, наполнявшее ее благовоние было столь ценно, что даже такое малое количество представляло существенный дар, помимо ценности золота, из которого она была сделана. 7:84–88. Назначение приношений. В тексте не сказано, что животные были действительно принесены в жертву, и слово, переведенное как «приношения», не относится к жертвоприношениям. Животные были пожалованы на нужды скинии для определенных жертвоприношений (названных в перечне) и пополнили принадлежавшее святилищу стадо. Обеспечение скинии всем необходимым для служения напоминает празднование новоселья. 8:1–4 Светильник 8:2. Светильник. Светильники в виде стилизованного дерева с центральным стволом и шестью ветвями, по три с каждой стороны, получили распространение в культурах Средиземноморья в эпоху поздней бронзы. См. коммент. к Исх. 25:31–40 . 8:5–26 Левиты 8:7. Бритье тела для очищения. Египетским жрецам также приходилось брить голову и тело для поддержания ритуальной чистоты. Бритвы были бронзовыми, в виде ножа с закругленной рукоятью или в виде лезвия с узкой ручкой, прикрепленной под прямым углом к полотну. 8:10. Возложение рук. Такой же обряд израильтяне совершали, представляя священнику жертвенное животное (см. коммент. ниже). Это символизирует служение левитов от имени израильтян. |
|
|
