| А.М. Смулов Выводы 1 . Изучение источников и литературы, приведение их краткого обзора выявило тему настоящей работы как малоизученную и весьма актуальную. 2 . Проведенное исследование позволило систематизировать значительный объем статистических данных Извлечений и Отчетов обер-прокурора Св Синода на интервале 1870–1916 гг., получить, на ежегодной основе, их табличное и графическое представление. Приведенные сведения и графики позволяют сделать качественного рода выводы об особенностях жизни РПЦ в исследуемый период. Изучение источников выявило ряд особенностей архивных документов, требующих предварительной работы по приведению располагаемых данных к виду пригодному для сопоставления. 3 . Показано состояние и содержание миссионерской работы РПЦ в период с 1870 по 1920-е гг. Приведено многообразие подходов и методов православной миссии, гибкой трансформации направлений и путей совершенствования миссии до и после момента коренного революционно-исторического перелома жизни Церкви, общества и государства в 1917 г. 4 . На основе изученных архивно-исторических документов и литературы приведены описания основных (фундаментальных) форм и методов, используемых советскими органами власти, для борьбы с православной верой, Русской Православной Церковью и ее миссионерами. Показаны средства церковно-миссионерского противодействия этим методам и даны оценки результативности деятельности обеих сторон в сложившихся исторических условиях. 5 . Дана оценка роли и значения православных монастырей в истории Церкви, общества и государства, в воцерковлении народа, в решении миссионерских задач как в сфере духовного роста и нравственного просвещения, так и в социально-благотворительной сфере. Подтвержден тезис о том, что обители РПЦ в исследуемый период, как и ранее в истории, были духовно-нравственным базисом культуры России. 6 . Выявлено и обосновано, что особенности миссии монастырей РПЦ, как правило, были уникальными, в зависимости от общих и частных культурно-исторических и других особенностей «миссионерского поля», но могли проявляться и оканчиваться в разных монастырях в разное время, иногда совпадать во времени проявления схожих форм и методов осуществления Евангельской проповеди, духовно-нравственного воспитания народа и культурно-просветительной деятельности в миру. |
| Публикации «M. G. H.» демонстрируют достижения метода исторической критики источников, разработанного в XVIII - нач. XIX в. немецкими учеными (И. Д. Михаэлис, Б. Г. Нибур и др.). Во 2-й пол. 30-х гг. XIX в. Пертц начал привлекать к работе выпускников исторического семинара, к-рый вел в Берлинском ун-те крупнейший нем. историк Л. фон Ранке (1795-1886): Г. Вайца (1813-1886), Р. Кёпке (1813-1870), В. Ваттенбаха (1819-1897) и др. Спектр возможностей об-ва значительно расширился после назначения Пертца на пост директора Королевской б-ки в Берлине (1842). В работе над «M. G. H.» совершенствовались принципы анализа рукописей, критики и реконструкции текстов, отрабатывались новаторские типографские приемы (использование разных шрифтов, оформление критического аппарата). С 1841 г. в связи с распространением в немецких ун-тах практики проведения исследовательских семинаров начался процесс перепечатки наиболее востребованных текстов, ранее вышедших в формате in folio, отдельными книгами карманного формата (in octavo) и с облегченным справочно-критическим аппаратом «для нужд учащихся» (in usum scholarum). В XIX в. издание «M. G. H.» послужило образцом для аналогичных серийных публикаций источников во мн. странах Европы. В сер. 40-х гг. XIX в. центральная дирекция фактически прекратила существование: Пертц после смерти Бёмера стал единственным руководителем издания, к-рое он рассматривал уже как личное предприятие. Своим преемником он рассчитывал сделать сына, К. Пертца (1828-1881), хотя тот имел репутацию посредственного историка. Подготовленный им 1-й том сер. «Diplomata» (1872) получил резко отрицательные рецензии. В 1862 г. из-за конфликта с Пертцем из «M. G. H.» ушел один из лучших сотрудников Ф. Яффе (1819-1870), начавший публикацию собственной серии источников - «Bibliotheca rerum Germanicarum» (1864-1869. Т. 1-5; 1873. Т. 6). Пертц развернул в печати кампанию против Яффе, а затем обвинил его в краже рукописи из берлинской б-ки и в шпионаже. В результате травли у Яффе развилось психическое заболевание и он покончил с собой. |
| Чтоб привлечь внимание общественности к вредной политике административных взысканий, Гиляров регулярно публиковал в своей газете сведения о карах в отношении различных органов печати. В 1880 г., во время работы Комиссии по пересмотру цензурных законов под председательством П. А. Валуева, Гиляров в очередной раз возвысил голос за полную отмену цензуры и выступил с развернутой критикой нововведений 1870-х гг. карательного характера: права негласных временных распоряжений, принуждавших печать молчать по насущным общественно-политическим вопросам; права запрещать розничную продажу изданий и печатание объявлений и др. Он утверждал: Печать должна быть освобождена от произвола. Она должна быть подчинена закону. (…) В чем была наша беда? 1) В том, что печать подчинена была единоличной власти министра или, пожалуй, даже начальника Главного управления. 2) В том, что цензура действовала безгласно. 3) В том, что обвиняемому и наказуемому не дано было права защиты, – ему не объявлялось даже, за что он подвергается наказанию. 285 Гиляров доказывал, что все эти стеснения и породили нелегальную печать, пропагандировавшую терроризм: Стеснения породили зло – тайную печать, свившую постоянное гнездо внутри России. 286 Будучи приглашен П. А. Валуевым на заседание Комиссии в ноябре 1880 г., Гиляров призвал правительство смотреть на печать как на друга, а не как на врага. Спустя три месяца он требовал в своей газете максимальной гласности при обновлении цензурного законодательства и сетовал: Новые законы о печати заготавливаются в удивительной тиши. (…) Неоднократно было заявлено желание о возвращении печати хотя к положению 1865 года. Жестокий закон о сожжении книг остается еще в силе; отчеты об общественных собраниях подлежат еще предварительной цензуре; ее иго не снято с коммерческих объявлений, и притом в изданиях даже, изъятых от предварительной цензуры. 287 Об административном произволе по отношению к журналистике Гиляров неоднократно высказывался в 1870–1880-х гг. в письмах к К. П. Победоносцеву . 288 Гиляров проводил мысль, что гласный суд над журналистикой должны творить не случайные присяжные и не юристы и чиновники разных ведомств (как предлагалось многими в то время), а несменяемые, специально ведающие дела печати независимые лица, политически и нравственно образованные, для чего предлагал учредить особый департамент Сената как высшую инстанцию для печати. |
| Директор П. А-ч Р-ский…— Павел Аполлонович Ровинский (1831–1916) — этнограф, славяновед, путешественник, публицист. Ровинский был активным членом общества «Земля и Воля», поддерживал связи с польскими повстанцами (1863), предпринял неудачную попытку освободить Н. Г. Чернышевского из ссылки (1870). Директором колонии был в 1875–1877 гг. Ряд статей Ровинского, написанных по материалам его путешествий по Монголии и Сербии, был напечатан в «Вестнике Европы» в первой половине 70-х гг. Состояние дел в колонии он подробно осветил в статье «С.-Петербургская земледельческая колония» (Журнал гражданского и уголовного права. 1877. 4–6). …из бывшего отделения малолетних преступников еще в Литовском замке, теперь там уничтоженного. — Отделение малолетних преступников, существовавшее в Литовском тюремном замке в Петербурге с 1871 г., было в декабре 1875 г. преобразовано в самостоятельное исправительное учреждение. До этой реорганизации оно практически ничем не отличалось от обыкновенной уголовной тюрьмы; малолетние преступники свободно общались со взрослыми, учеба и воспитательная работа не были налажены, среди подростков процветали порочные привычки. Достоевский побывал в отделении малолетних преступников в мае 1874 г. Литовский замок, в котором до 1823 г. располагались казармы Литовского полка, находился на площадке между рекой Мойкой, Офицерской ул. (ныне ул. Декабристов), Крюковым каналом и Тюремным переулком (ныне пер. Матвеева). Петропавловка — Это обиходное название «отделенный домик» (как он именовался официально) получил по аналогии с тюрьмой, находившейся в Петропавловской крепости в Петербурге. Кстати вверну сюда одно странное нотабене — вешаются или застреливаются. — В ходе осуществления школьной реформы 1864 г. телесные наказания повсеместно вышли из употребления, однако рецидивы жестокого обращения с учащимися все же время от времени случались. Не были редкостью сообщения в печати о самоубийствах по причине плохой успеваемости. Вопрос об отмене телесных наказаний был в свое время предметом острых разногласий между передовой частью общества и консервативно настроенными людьми и вызвал резкую полемику в печати. Отзвуки этой полемики не прекращались и в последующие годы, и одним из них было мнение, приводимое Достоевским. Это мнение он услышал 19 января 1876 г. от Василия Васильевича Григорьева (1816–1881), востоковеда, профессора С.-Петербургского университета, монархиста-консерватора по убеждениям, бывшего редактора газеты «Правительственный вестник» (1869–1870), начальника Главного управления по делам печати (1874–1880). По воспоминаниям А. Г. Достоевской, ее муж «с особенным удовольствием беседовал» с В. В. Григорьевым, с которым лично познакомился 16 февраля 1872 г. Эти беседы оказали, по-видимому, влияние на главы «Дневника писателя», посвященные Восточному вопросу и Т. Н. Грановскому. |
| С течением времени, когда число верующих увеличилось, к ним стали проникать из того же Китая французские миссионеры. Пробирались они тайно, в платье простых кули (чернорабочих). Такая таинственность вызвана была тем, что Корея того времени являлась страной, въезд в которую иностранцам был запрещён под страхом смертной казни. Всякий, осмеливающийся проникнуть в страну, жестоко карался, особенно миссионеры, пытавшиеся насажать чуждую для этого замкнутого народа веру. Однако, несмотря на все строгости запретов, христианство не только проникло туда, но и нашло не мало достойных последователей, что не могло укрыться от бдительного ока правительства, которое не замедлило начать жестокие гонения на приверженцев новой религии. Но это мало помогло делу. Христианство быстро распространялось по стране. Тогда власти решили окончательно ликвидировать христианское учение, и всех, кто подозревался в принадлежности к вере Христовой, приказано было предать огню и мечу; это касалось не только явных христиан, но и язычников, родственников христиан до седьмого поколения включительно. Народ гиб целыми тысячами. Мучители не щадили никого и ничего. Палачи еле успевали сечь головы мученикам на специально изготовленной для сего гильотине. Многих живыми зарывали в землю, иных варили в кипящих котлах или просто побивали каменьями без суда и следствия. Имущество конфисковывалось правительством или расхищалось палачами. Гонения продолжались с теми или иными промежутками почти целое столетие, т.е. с 1784 по 1872 г., когда христианство официально было уже признано терпимым (только терпимым!) в Корее. За этот продолжительный период корейцы насчитывают до восьми больших и малых гонений, чередовавшихся одно за другим; но самыми лютыми и жестокими считаются последние два, бывшие при королеве-регентше Ким в 1839-1846 гг. и при принце регенте Тэ-вон-гуне в 1866-1870 гг. Насколько было жестоко последнее гонение, можно видеть из того, что за один 1870 г. было умерщвлено до 8 000 человек, не считая погибших от холода, голода и др. |
| В том же и следующем годах в Бонне он участвовал в конференции, посвященной возможностям объединения католиков и протестантов, и в обсуждении принятого I Ватиканским Собором в 1870 г. догмата о папской непогрешимости (в Англии значительный интерес к этим вопросам проявлял, в частности, известный политик У. Гладстон). Кроме того, Л. критиковал поддержку Великобританией тур. правительства, в т. ч. в проповедях и газетных публикациях 1876 г., весьма негативно воспринятых Мин-вом иностранных дел, а также неоднократно открыто выражал поддержку действиям России во время русско-тур. войны 1877-1878 гг. В 1886 г. Л. вместе с сестрой совершил длительную поездку по Палестине и Египту, встречался с патриархом Иерусалимским и пытался убедить правосл. иерархов поддержать выступления против учрежденного в 1841 г. протестант. (англо-немецкого) еп-ства Иерусалимского, к-рое англо-католики считали недопустимой формой объединения 2 протестант. церквей (с 1887 англиканское Иерусалимское еп-ство). Л. критически воспринял публикацию в 1889 г. группой богословов младшего поколения, «либеральных англо-католиков», сб. «Lux Mundi», однако подробно ответить им так и не успел. В последние годы жизни Л. неоднократно получал предложения занять высокие церковные должности. Так, в 1885 г. премьер-министр Гладстон предлагал ему возглавить одну из 3 вакантных епископских кафедр. В следующем году его прочили на должность декана вустерского собора, во время путешествия в Палестину его заочно избрали епископом Эдинбургским. Несмотря на то что Л. неизменно отказывался от этих предложений, в 1870-1880 гг. его считали одной из наиболее влиятельных фигур в Церкви Англии, лидером (наряду с Пьюзи, учеником и последователем к-рого он считал себя всю жизнь) Оксфордского движения и идеологом англо-католицизма. Ист.: Dr. Liddon " s Tour in Egypt and Palestine in 1886: Being Letters Descriptive of the Tour written by his sister, Mrs. King. L., 1891; Кэрролл Л. Дневник путешествия в Россию в 1867. М., 2014. Соч.: Some Words for God: Being Sermons Preached Before the Univ. |
| Key words: Kazan Theological Academy , library, book collection , manuscripts , books. 1842 год ознаменовал начало деятельности КазДА. Четвертая и самая молодая в ряду духовных академий Российской империи со временем она стала крупным образовательным центром Поволжья. Для достижения такого статуса помимо прочего требовалось создания научной базы, которая включала в себя обширную библиотеку и ряд естественно – научных и исторических коллекций, которые вследствие развития сформировались в виде отдельных музейных подразделений. На начальном этапе существования КазДА ее библиотека стала местом сосредоточения всего поступающего научного материала, к которому наряду с книгами можно отнести и физические инструменты, гербарии, монеты, разного рода древности. Такой разнородный фонд создавался путем покупки, пожертвований, выписки, передачи из учебных и научных заведений. Так или иначе, способы комплектования можно свести к двум первым видам, на которых базировалась вся собирательская, а также музейная деятельность КазДА. Традиционно периодичность в истории академий связана с введением регламентирующих уставов. За время существования КазДА смена уставов была неоднократной: 1872, 1884, 1910 гг. Ее результатом стали изменения и в учебной программе. Изначально Казанская академия функционировала в соответствии с уставом 1814 г. По нему наряду с гуманитарными, богословскими, догматическими дисциплинами предполагалось преподавание естественных наук. Согласно следующему уставу 1869 г., введенному в КазДА в 1870 г., их изучение упразднялось. Вследствие такой кардинальной перемены период с 1842 по 1870 гг. является уникальным по отношению к текущей собирательской деятельности академии. Поэтому представленная статья посвящена частным пожертвованиям именно этого периода. Академическая библиотека являлась культурно-просветительным и научно-вспомогательным подразделением. В библиотеке осуществлялся систематический сбор, хранение, популяризация и выдача студентам книг и рукописей. К 1917 году это была уникальная, богатейшая библиотека гуманитарного направления. Она состояла из отделений: философско-богословского, исторического, литературного, юридического, филологического, педагогического. Количество изданий на русском, западно-европейских и восточных языках насчитывали 50000 названий 120000 томов литературы разнообразного содержания. 1 Большое количество книг и рукописей поступило в дар от тех, кто понимал важность существование библиотеки академии. Фонд библиотеки содержал литературу по всем отраслям знания. Довольно полно была собрана отечественная литература. Академия обладала обширной коллекцией русских книг и журналов XVIII в. Библиотека располагала иностранной литературой по гуманитарным, физико-математическим и естественным наукам. В ее состав входило большое собрание старопечатных книг 2 и книг гражданской печати XVIII века, которые нередко объединяют в одну группу, относя их к книжным памятникам. 3 |
| — профессором Петербургской Академии. Замечательным литургистом был профессор Н. В. Покровский (1848–1917), научные работы которого посвящены церковной археологии и иконографии. Церковная археология, появившаяся в программах академий лишь в 1869 г. и до того времени почти не изучавшаяся, обязана Покровскому многим. Согласно Уставу 1910–1911 гг., была создана особая кафедра литургики, на которой разработкой ее как исторической и догматической дисциплины занимался преемник Покровского, профессор И. А. Карабинов († после 1918 г.) . Говоря о Московской Академии периода 1869–1917 гг., прежде всего следует назвать ее ректора протоиерея А. В. Горского (1864–1875). Его авторитет в академии и в богословской науке вообще был в это время, пожалуй, еще более высок, чем прежде. «Горский читал догматическое богословие не только научно, но и как–то благоговейно, — писал его ученик, будущий архиепископ Николай Зиоров. — Аудитория ректора была всегда полна студентами как его, так и других отделений» . И даже полстолетия спустя ощущалось его благотворное влияние . При Горском вся жизнь академии, и научная, и учебная, определялась воздействием его обаятельной личности. Горский был очень скромным человеком и, недооценивая свои работы, редко публиковал их. Но личное общение и переписка с ним имели для его современников и учеников громадное значение. Читая догматику, он в отличие от Макария Булгакова обычно начинал с истории отдельных догматов. Возможно, здесь сказывалось влияние Филарета Гумилевского, но, вероятнее всего, причиной была его собственная любовь к истории. Как философ, большое влияние на студенчество имел В. Д. Кудрявцев–Платонов (1828–1891), ученик А. В. Горского и Ф. А. Голубинского и преемник последнего по кафедре (1854–1891). Убежденный идеалист по своим философским взглядам, он умел убедить и своих студентов, ибо в его на удивление гармонической личности идеализм сочетался с глубокой религиозностью и нравственной чистотой. Он относился к тем редким академическим преподавателям, которые умели снискать себе уважение и любовь уже с самого начала своей деятельности; и в молодости, и в старости его личность очаровывала какой–то прозрачной ясностью. Как автор научных трудов, он был не слишком плодовит. «В книгах Кудрявцева, — пишет Г. Флоровский, — покоряет этот стиль внутренней свободы, душевное изящество и благородство, с каким этот человек недрогнувшей веры ведет свое спекулятивное оправдание или обоснование этой веры, строит свой критический синтез среди недостаточных решений других философских школ» . После кончины Кудрявцева–Платонова кафедру унаследовал его ученик А. И. Введенский (1888–1912). Большим авторитетом как преподаватель пользовался П. И. Горский–Платонов, который с 1878 по 1888 г. являлся еще и инспектором академии. За 37 лет своей профессорской деятельности он читал и древнееврейский язык (1858–1895), и библейскую историю (1858–1870), и библейскую археологию (1870–1892) . |
| Рис. 20. Доли казеннокоштных учащихся и учащихся, пользующихся пособиями в общем числе учащихся духовных учебных заведений РПЦ, % Источник: составлено автором по данным Рис. 21. Численность выпускников духовных академий, чел. Источник: составлено автором по данным Из рисунка следует, что доля казеннокоштных учащихся составляла в разные годы 15,6–8,68%, с максимальным показателем в 28,35% в 1905 г. Дальнейшее снижение доли казеннокоштных воспитанников (до минимума равного 8,68% в начале 1915 г.) может быть объяснено определенными предвоенными и военными сложностями в государстве и в Церкви, от него зависящей. Аналогичную ситуацию, с показателями в 36,56–1,96%, можно наблюдать с выплатой пособий нуждающимся ученикам и студентам. Видны весьма существенные колебания значений в начале XX в.: локальные максимумы в 1906 (40,82% – глобальный максимум), 1909 (23,13%), 1913 (27,5%) годах; локальные минимумы в 1908 (19,4%), 1910 (5,64%), 1915 (1,96% – глобальный минимум на начало года) годах. По характеру кривой можно сделать выводы о намерениях Церкви всемерно помогать учащимся духовных школ и значительных сложностях, возникающих при реализации таких намерений. На рис. 21 показан рост числа студентов духовных академий, который составил почти 2,5 раза, и выразился в увеличении числа выпускников с 406 чел. до 995 чел., с ярко выраженным подъемом в 1878–87 гг. и максимумом в 1883 г.. когда было выпущено 1134 чел. В период 1870–82 гг. число казеннокоштных студентов академий и студентов, пользующихся пособиями совпадает, начиная с 1883 г. эти показатели начинают существенным образом различаться. Максимальное количество казеннокоштных отмечено в 1885 г. и было равно 705 чел. Такой характер приводимых данных может быть объяснен тем, что изначально в извещениях обер-прокурора 1870–1882] все казеннокоштные студенты отмечались, как пользующиеся пособиями, в дальнейшем методология учета была изменена и отмеченные два показателя стали рассматриваться как различающиеся. То есть, методология учета не была установившаяся и стабильная. |
| аристократии, поддерживавших В. материально. Помимо подготовки польск. католич. пресвитеров, к-рой занимались члены конгрегации, одной из сфер их деятельности в это время была борьба с распространившейся в кругах польск. эмиграции мистической религ. сектой «Круг слуг дела Божьего» (польск. Kolo Slug Sprawy Bozej), основанной теософом и мистиком А. Товянским. Но главной задачей стала служба католич. Церкви: сбор средств для поддержки папской курии и строительства католич. храмов, а также вербовка солдат и офицеров для папской гвардии. Позднее В. стали заниматься пропагандой католицизма среди правосл. населения (в Австрии и тур. Болгарии), при этом нек-рые В. переходили на совершение богослужений по византийскому обряду . В. работали в рим. округе (1857), в Канаде (1857, пров. Онтарио), в тур. Болгарии (1863, Адрианополь, ныне Эдирне, Турция), в США (1866 в шт. Техас, 1869-1870 в Чикаго), основали католич. миссии в Париже (40-е гг.) и Лондоне (80-е гг.). При их участии создавалась Польская коллегия в Риме (9 марта 1866), первым ректором к-рой стал П. Семененко. В 80-х гг. В. начали свою деятельность на польск. землях, основав мон-ри во Львове (1880) и Кракове (1884). Под влиянием В. возник ряд жен. католич. монашеских конгрегаций. В наст. время В. действуют гл. обр. в Польше. Численность их конгрегации составляет 412 чел. (An. Pont., 2004. P. 1345). Резиденция генерального настоятеля находится в Риме. Женские конгрегации В. Конгрегация Сестер Непорочного Зачатия Пресв. Девы Марии (итал. Suore dell " Immacolata Concezione della Beata Vergine Maria) была основана в 1854-1859 гг. в Риме Юзефой Марией Карской (1823-1860) и Марцелиной Даровской (1827-1911) при участии Кайсевича. Утверждена папой в 1874 г. На польско-укр. землях первый мон-рь В. появился в 1863 г. в Язловце (совр. Тернопольская обл., Украина). Сестры ведут жизнь в затворе и занимаются воспитательной работой, руководят гимназиями и начальными школами. В наст. время к конгрегации принадлежат 230 сестер в 13 мон-рях (An. |
|
|
