| В различных рукописях и переводах НЗ встречается ряд противоречий ( Schermann. 198-239). Во-первых, проблема Фаддея/Иуды осложняется тем, что рукописи и переводы Евангелия от Марка (и отчасти Евангелие от Матфея) дают 2 варианта имени 10-го апостола: Фаддей (греч. Александрийский и Ватиканский кодексы , сир. Пешитта , копт. бохайрский перевод, Вульгата и др.) и Леввей (греч. кодекс Безы, старолат. переводы). Эти разночтения были известны уже Оригену (Contra Cels. I 62). Др. сложность представляет собой эпитет Симона: Кананит (Матфей, Марк) или Зилот (Лука, Деяния), что повлекло за собой появление Иуды Зилота в нек-рых старолат. переводах. Кроме того, в Евангелии от Иоанна (21. 2; список 12 апостолов отсутствует) среди апостолов называется также Нафанаил, а Петр в Посланиях ап. Павла (1 Кор 9. 5, 15. 5, Гал 1. 18, 2. 11) называется иногда своим арам. именем Кифа. 2. Егип. тип. В егип. (греч. и копт.) и эфиоп. лит-ре нет самостоятельных А. с., сведения об именах и порядке апостолов встречаются в неск. раннехрист. памятниках. Нек-рые из этих списков неполные: имена апостолов Фомы, Андрея, Иакова, Симона Кананита, Филиппа и Варфоломея - «Евангелие эбионитов» ( Epiph. Adv. Haer. III 39. 4), «Пистис София» (Pistis Sophia. IV 136/Ed. C. Schmidt//NHSt. Leiden, 1978. Bd. 9. P. 706); «все апостолы, Матфей, Иоанн, Филипп, Варфоломей и Иаков» - «Книга Йеу» (The Book of Jeu. 3/Ed. C. Schmidt//NHSt. Bd. 13. P. 8). Полных списков с 11 именами сохранилось 3: в Апостольских постановлениях (кн. I, пролог) и в «Учении одиннадцати апостолов» (идентичен), а также в эфиоп. «Послании апостолов» (гл. 2 (13)); порядок имен отличается. К особенностям этого типа относится перестановка на первые места 2 евангелистов (в «Послании» - только Иоанна; ср. «Книгу Йеу») и включение вместо Фаддея Иакова, Нафанаила и Кифы («Послание» также называет Иуду Зилота вместо Симона). Впрочем, этот тип был, видимо, не единственным в данном ареале, как показывают А. с., написанные на магических чашах из Хамбукола в Нубии (X-XI вв.), к-рые следуют Евангелию от Матфея, лишь переставляя местами Иоанна и Иакова и заменяя Иуду Искариота на Матфия (как в Деяниях) (Th. Hägg). |
| Завязкой А. и М. д. является захват ап. Матфия (в нек-рых вариантах Матфея) людоедами, в городе к-рых он проповедовал. На 30-й день они собирались съесть апостола вместе с др. пленниками. Об этом за 3 дня до назначенной казни сообщил ап. Андрею, проповедовавшему в Ахее (во 2-й редакции - в Амасии), Сам Христос, призвавший апостола отправиться на помощь собрату. Андрей с учениками сел на корабль, к-рым управлял Христос в виде кормчего и 2 ангела в обличье моряков. Не узнав корабельщиков, апостол вместо платы за проезд рассказывает им об Иисусе; материал этих рассказов почерпнут как из канонических Евангелий, так и из апокрифов. После высадки у города антропофагов (с этого момента 2-я редакция, излагающая путешествие по морю пространней, совпадает с 1-й) ап. Андрей, освободив Матфия и др. пленников и вернув им зрение и разум, вывел их за стены, а сам вернулся в город. После многих перипетий и мучений он, вызвав потоп, обратил людоедов ко Христу, после чего покинул их. 2-я редакция добавляет рассказ о возвращении Андрея в город и его дальнейших проповедях. Название города людоедов в тексте 1-й редакции не сохранилось, однако оно имеется во 2-й редакции, а также в «Мученичестве Матфия» и в лат. переработках А. и М. д. и читается как Мирна, Мирмена или Мирмидона. А. фон Гутшмид попытался (на основе созвучия) идентифицировать этот город с боспорским Мирмекеем, а людоедов отождествить со скифами, среди к-рых, согласно восходящей к Оригену традиции, проповедовал ап. Андрей. Очень рано этот город начинают локализовать где-то на юж. берегу Чёрного м.: согласно исследованиям М. ван Эсбрука, нек-рые вост. памятники идентифицируют его с Мармаридием (около Амасии); апостольские списки помещают его в Иссулимене (устье Чороха); наконец, не позднее VI в. основным становится отождествление его с Синопой (Паломничество Феодосия). Материал А. и М. д. был использован также в более поздних житиях Андрея (Епифания Монаха, «Narratio» и др.), причем подвергся серьезной переработке: Епифаний, напр., разделил А. и М. д. на 2 части, а людоедов отождествил с иудеями. В слав. традиции известны с XIV-XV вв. А. и М. д. (напр., ГИМ. Хлуд. 158, РНБ. Сол. 622), ни по языку, ни по бытованию в рукописях не имеющие ничего общего с переводом Петра и Андрея деяний (сохранились тексты с XII в.), но связанные с неопубликованным переводом 1-й редакции жития Епифания Монаха, что отражает архаическую стадию греч. традиции. Проповедь Андрея в Амисе из этого жития бытует и в качестве отдельного текста. Известен также перевод Метафрастова жития, опубликованный К. Истоминым без начала. Греч. мученичества, переработки древних «Андрея деяний», представлены переводом «Послания диаконов и пресвитеров ахейских» (напр., ОЛДП. F 137). А. и М. д. в переработке Епифания Монаха включены в ВМЧ ( Иосиф, архим. Оглавление ВМЧ. Стб. 210 (1-я паг.)). |
| Проблема, связанная с отождествлением апостолов Иуды Иаковлева и Фаддея-Леввея, возникла из-за разночтений в списках апостолов в НЗ. По мнению Б. Линдарса, чтение «Леввей» появилось очень рано, видимо в латиноязычной среде ( Lindars B. Matthew, Levi, Lebbaeus and the Value of the Western Text//NTS. 1958. Vol. 4. N 3. P. 220-222). Большинство современных комментаторов считают, что имя Леввей происходит от евр. - сердце ( Blomberg. 1988; Luz U. Matthew: A Comment. Minneapolis, 2001. Vol. 2. P. 66), в связи с этим предлагаются такие переводы этого имени, как «смелый, храбрый, мужественный» ( Peretto L. 1965. Col. 1152). Эта этимология подтверждается и древними авторами: блж. Иероним Стридонский в «Четырех книгах толкований на Евангелие от Матфея» приводит этимологию имени Леввей, указывая, что оно соответствует лат. слову corculum ( Hieron. In Matth. I 10. 4//PL. 26. Col. 61), которое имеет 2 значения: прямое - сердечко и переносное - умница, разумный. В «Толковой книге еврейских имен» блж. Иероним связывает значение имени Леввей (corculum) со словом «сердце» (corde) ( Hieron. Liber nominuibus hebraicis//PL. 23. Col. 841-842; Lagarde P., de. Onomastica sacra. Gött., 1870. P. 83). Т. Цан предполагал, что прозвище Леввей было дано по названию сел. Лобба в Галилее ( Zahn T. Das Evangelium des Johannes ausgelegt. Lpz., 19216. S. 393). По мнению совр. комментаторов, греч. Θαδδαος происходит от арам. - грудь ( McNeile A. H. The Gospel According to St. Matthew. L.; N. Y., 1955r; Blomberg. 1988). Согласно мнению нек-рых экзегетов, имя Фаддей может быть рассмотрено как вариант имени Θευδς - Февда ( Dalman G. The Words of Jesus. Edinb., 1909. P. 50), которое, вероятно, является уменьшительной (сокращенной) формой имени Феодор, Феодот или Феодосий ( Lagrange M.-J. Évangile selon saint Marc. P., 19354. P. 82; Bruce F. F. The Acts of the Apostles: The Greek Text with Introd. and Comment. Grand Rapids (Mich.), 1990. P. 176; Barrett C. K. A Critical and Exegetical commentary on the Acts of the Apostles. L.; N. Y., 2004. Vol. 1. Р. 293) и только созвучно с арам. словом, означающим «грудь» ( Jeremias J. Jesus als Weltvollender. Gütersloh, 1930. S. 71). |
| типа. Так, в Четвероевангелии из Ватопедского мон-ря на Афоне (Ath. Vatop. 949. Fol. 83v, 222v, 949 г.) Е. представлены на ровных золотых фонах. Их фигуры обращены в одну сторону. Позы приобрели более сдержанный и условный характер, что позволило в дальнейшем повторять их из рукописи в рукопись. Нек-рые иконографические варианты пользовались особой популярностью и сохранялись почти без изменения на протяжении столетий, напр. изображение Марка, к-рый сидит, подпирая голову левой рукой и опустив правую руку со стилом на раскрытый кодекс, лежащий у него на коленях (Ath. Vatop. 949. Fol. 83v; Ibid. 950. Fol. 72v, XI в.; Ibid. 960. Fol. 104v, 1128 г.; Ibid. 953. Fol. 92v, XIII в.; Ibid. 939. Fol. 82v, XIII в. (фигура развернута фронтально); РНБ. Греч. 801, XI в.; мозаика ц. Успения Богородицы в Никее, 1065-1067, не сохр.). Также Марк может изображаться читающим, он держит книгу обеими руками (Ath. Vatop. 913. Fol. 74v, нач. XIV в.); пишущим в книге, к-рая лежит на коленях (Ibid. 917. Fol. 62v, XIV в.); опустившим стило в чернильницу и придерживающим лист пергамена на колене (Ibid. 974. Fol. 74v, XIII в.; Ath. Stauronik. 56. Fol. 62v, XIII в.); опустившим руку со стилом на колено и придерживающим левой рукой кодекс на пюпитре (Трапезундское Евангелие - РНБ. Греч. 21. Л. 5 об., сер. X в.); разворачивающим свиток обеими руками (Ath. Laur. А-113. Fol. 210v, XIV в.). Каждый из Е. может быть представлен в одной из таких поз, Е. в одной рукописи могут быть изображены одинаково, напр. пишущими в книгах (Ath. Vatop. 917. Fol. 7v, 62v, XIV в.). В палеологовскую эпоху в визант. миниатюрах появились изображения Евангелиста, затачивающего стило (изображение Матфея - Ath. Vatop. 937. Fol. 14r, нач. XIV в.), заимствованные из западноевроп. миниатюр XI-XII вв. ( Buchthal. 1983. P. 158). Наряду с представлением к.-л. этапа в процессе создания автором книги - писания текста, обдумывания, сверки текстов, приготовления инструмента письма - в изображениях Е. могут быть запечатлены особые обстоятельства, при к-рых были написаны Евангелия, отражены агиографические детали, имеющие и историческое и духовное значение. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕВАНГЕЛИЕ. ЧАСТЬ II Язык Евангелий Проблема новозаветного греческого Дошедшие до нас оригинальные тексты НЗ написаны на древнегреч. языке (см. ст. Греческий язык ); существующие версии на др. языках - это переводы с греческого (или с др. переводов; о переводах Евангелий на др. языки см. в ст. Библия ). Эти тексты значительно отличаются от классической греч. лит-ры как лингвистически, так и лит. приемами. Древние христ. авторы иногда высказывались о стиле новозаветных книг, оправдывая его «простоту» перед языческой критикой ( Lact. Div. inst. V 2; Orig. Contr. Cels. I 62, ср.: Isid. Pel. Ep. I 67; Hieron. Ep. 53. 3). Нет сомнений, что Послания и Деяния св. апостолов были изначально написаны по-гречески, т. е. на языке межнационального общения в Вост. Средиземноморье I в. по Р. Х. В отношении же Евангелий (и в меньшей степени Откровения Иоанна Богослова) такой уверенности нет: адресаты нек-рых Евангелий, прежде всего Евангелия от Матфея, владели арам. и даже древнеевр. языками, к тому же множество разных элементов указывает на семит. языковую стихию и поэтическую традицию, стоящие за греческим текстом Евангелий. Это обстоятельство заставляло исследователей на протяжении последних полутора веков искать адекватное описание такого феномена, как новозаветный греческий язык. Язык НЗ, и в т. ч. Евангелий, неоднороден, и под новозаветным греческим обычно понимается совокупность общих черт, проявляющихся в меньшей или в большей степени в разных книгах, но характерных для всего корпуса НЗ. Уже с кон. XIX в. принято определять язык НЗ как койне (κοιν - общий), т. е. общепринятый вариант греч. языка, созданный на базе аттического и др. ионийских диалектов, но несводимый к ним. Однако само койне было неоднородно, в нем можно выделить более нормированную речь и просторечие, существенно варьировавшееся от региона к региону. Кроме того, в языке НЗ можно найти нек-рые элементы, несвойственные др. разновидностям койне. Был предложен ряд теоретических моделей описания греч. языка НЗ, особенно после того, как в XX в. археологи обнаружили множество нелит. текстов (частных писем и деловых документов), написанных в I в. по Р. Х. на койне. В основном это папирусы, найденные в Египте. Находки пролили свет на разговорный греческий, к-рым пользовалось негреч. население Вост. Средиземноморья. В наст. время существует неск. подходов к проблеме греч. языка канонических Евангелий. Сознательная стилизация или естественная неправильность речи |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КАТОЛИКОСА ЕВАНГЕЛИЕ арм. иллюстрированная рукопись Четвероевангелия кон. X - нач. XI в. (Матен. 10780). В 1978 г. была подарена Матенадарану католикосом Вазгеном I, что и дало название рукописи. Пергамен, 264 листа, 32,5 ´ 22,5 см; шрифт - ранний месроповский прямолинейный еркатагир (вид унциала), текст написан в 2 столбца. На л. 79а сохранился колофон свящ. Саргиса об обновлении К. Е. в 1088 г.; остальные древнейшие памятные записи стерты, смыты или соскоблены (листы 3а, 22б, 79б, 80б, 128а, 128б, 209б), в нек-рых не читаются только имена. Есть также ряд поздних памятных записей владельцев рукописи (между XIV и XVIII вв.). Вырезан лист перед началом текста Евангелия от Матфея с изображением евангелиста. Согласно исследованиям Т. А. Измайловой и А. Матевосяна, К. Е. создано, как и Евангелие Матен. 6201 (1038 г.), в районе оз. Ван по образцу манускриптов VI в. При этом К. Е. переписано раньше или с более раннего прототипа, возможно писцом и миниатюристом Евангелия Матен. 6201 Евагром. Иллюстрации К. Е. являются уникальным и самым ранним дошедшим до нас примером цикла повествовательных композиций, появление которых связано с переходом от свитка к кодексу. К. Е. представляет интерес как памятник текстологии, палеографии и кодикологии. В отличие от канонических текстов НЗ в нем есть разночтения в переводе Евангелия от Марка и в Евсевиевых канонах, происходящие из первоначального древнеарм. перевода книг Свящ. Писания (V в.). Содержащиеся в нем варианты текстов точнее всего соответствуют арм. Евангелиям VII-X вв. и Евангелию Матен. 10434 (1069 г.), к-рое, согласно колофону, также было переписано с древнего прототипа якобы самого Месропа Маштоца. В К. Е. сохранились ранние и последующие (3 временных слоя) деления евангельского текста на стихи, Евсевиевы главы и «главные Евангелия», позволяющие использовать рукопись в литургии как Евангелие-апракос. Есть также комментарии к 3 Евангелиям (кроме Евангелия от Иоанна) в виде послесловий. Встречаются редкие греч. подписи к иллюстрациям, составленные с ошибками. Общность и различия с др. арм. рукописными Евангелиями позволяют датировать К. Е. периодом между X и XI вв. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАРАВВА [греч. Βαραββς], преступник, избранный толпой по наущению священников вместо Иисуса Христа, когда Понтий Пилат предложил освободить одного из узников по случаю праздника Пасхи. Хотя точная этимология имени остается предметом споров, большинство толкователей склонны считать имя Варавва греч. вариантом арам. патронимического имени - сын аввы (отца) либо сын Аввы, если арам. понимать как личное имя ( Abrahams. 1924. P. 201-202). Др. полагают, что В. был сыном известного раввина, поскольку слово «авва» часто использовалось при обращении к уважаемым учителям и раввинам. В некоторых лат. рукописях встречается написание имени Варавва с удвоенным «р», это дает основание для предположения, что это имя произошло от имени Бар Рабба(н) - сын учителя ( Wilkins. P. 607). В нек-рых поздних греч. рукописях Евангелия от Матфея (27. 16-17) В. назван «Иисус Варавва» (f1 и нек-рые др.). Ориген отмечает, что в его время (ок. 240 г. по Р. Х.) большинство рукописей содержали именно такую форму имени. Мн. совр. исследователи также признают, что первична именно эта полная форма имени «Варавва», позднее она была заменена переписчиками на более краткую, чтобы не прилагать личного имени Иисуса Христа к В. ( Metzger B. Textual Comment. to the Greek New Testament. Stuttg., 1975. P. 67-68). Т. о., в Евангелии от Матфея противопоставляются 2 лица, носивших одно имя - Иисус: Пилат предлагает толпе сделать выбор между Иисусом, сыном Аввы, и Иисусом, названным Мессией ( Albright, Mann. Matthew. P. 343-344). Отсутствие внебиблейских свидетельств о традиции пасхальной амнистии дало основание нек-рым исследователям утверждать, что рассказ об освобождении узника не имеет под собой исторического основания и создан самими евангелистами в апологетических целях (H. Rigg; H. Maccoby; S. Davies). Однако источники содержат достаточно много примеров того, что на основании народного решения, и именно в вост. части империи, арестованные могли быть освобождены во время языческих праздников ( Merkel. S. 309. Anm. 1-4; Merrit. P. 53-68; Colin J. Les villes libres de l " Orient gréco-romain et l " envoi au supplice par acclamations populaires. Brux., 1965. P. 109-152), так что такое освобождение и в праздник Пасхи представляется вполне достоверным. |
| Если сторонники Грисбаха считают Евангелие от Марка сокращением Евангелий от Матфея и от Луки, то расширенные чтения в Евангелии от Марка выглядят странно. Кроме того, евангелист Марк вряд ли мог опустить такие ключевые перикопы Евангелий от Матфея и от Луки, как заповеди блаженства, Молитва Господня, повествование об искушении Христа в пустыне. Использование Лукой Евангелия от Матфея также сомнительно (в нек-рых случаях варианты Евангелия от Луки выглядят более древними; необъяснимо то, что изречения Господа помещаются в иные контексты; труднообъяснимы отличия в повествованиях о Рождестве, Тайной вечере, воскресении Христовом). Гипотеза 2 документов (или гипотеза Гольцмана-Стритера) признает приоритет Евангелия от Марка, к-рое независимо использовали Матфей и Лука. Помимо Евангелия от Марка в их распоряжении был утерянный ныне источник Q. Аргументы в пользу этой гипотезы многообразны, основаны исключительно на сравнительном анализе текстов и не подразумевают обращение к церковному Преданию. В пользу приоритета Евангелия от Марка косвенно говорит то, что это самое короткое из всех канонических Евангелий (Евангелие от Марка - 661 стих; Евангелие от Матфея - 1068 стихов; Евангелие от Луки - 1149 стихов). 90% материала Евангелия от Марка присутствует в Евангелии от Матфея и более 50% - в Евангелии от Луки, при этом букв. совпадений - ок. 51% между Евангелиями от Марка и от Матфея и ок. 53% между Евангелиями от Марка и от Луки. Считается, что легче доказать, что нек-рый материал (повествование о Рождестве, Нагорная проповедь) добавлен Матфеем или Лукой, чем объяснить его пропуск в Евангелии от Марка. В Евангелии от Марка больше просторечных выражений (напр., φυλαξμην в Мк 10. 20 (лит. вариант Мф 19. 20 - φλαξα); κρβαττον в Мк 2. 4), имеются грамматические трудности (εδον в Мк 16. 5), присутствуют арамеизмы (Мк 3. 17; 5. 41; 7. 11, 34; 14. 36; 15. 22, 34). Поэтому легче объяснить исправление просторечного языка Евангелия от Марка Матфеем и Лукой, чем намеренное искажение Марком более лит. |
| общие черты. Так, Ин 6 располагается в текстах обоих типов перед Ин 5, а Ин 7-10 отнесены в конец Д. Т. о., материал из Евангелия от Иоанна помещен в основном в начале и в конце Д., а главная часть представлена выдержками из синоптиков, порядок к-рых ориентируется в целом на Евангелие от Матфея (Ibidem). Мотивы составления Д. Религ. взгляды Татиана, понимание к-рых важно для изучения Д., нельзя полностью достоверно восстановить по имеющимся источникам, а его роль в секте энкратитов была, возможно, неск. преувеличена древними авторами ( Leloir. 1966. P. 12). Согласно наиболее распространенной в науке т. зр., Татиана «лучше всего характеризовать как радикального христианина-эклектика, которого с самого начала его христианского пути привлекала аскетически энкратитская жизненная позиция» ( V öö bus. 1958. P. 31-45), хотя есть попытки объяснить составление Д. тем, что Татиан был гностиком-валентинианином или даже платоником ( Мецгер. 2002. С. 36). В сохранившихся свидетельствах текста Д. имеется немало чтений, обнаруживающих его склонности к энкратизму. Так, используя Мф 1. 19, где об Иосифе Обручнике говорится, что он был мужем Пресв. Богородицы ( νρ ατς), Татиан опускает определенный артикль и притяжательное местоимение, понимая слово νρ (муж) в обобщенном смысле, а не как обозначение семейного положения (Там же. С. 37). Срок супружества Анны пророчицы (Лк 2. 36), по нек-рым свидетельствам, был сокращен Татианом с 7 лет до 7 дней ( Merx. 1905. S. 207-208). В нек-рых средневек. гармониях, зависящих от Д. (Льежской, Штутгартской и др.), заповедь Мф 19. 5 - «посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одной плотью» приписывается Адаму, а не Богу ( Мецгер. 2002. C. 37). Мн. источники свидетельствуют о враждебности Татиана к вину. Так, напр., слова Христа: «Я есмь истинная виноградная лоза» (Ин 15. 1) - в персид. гармонии заменены на слова: «Я древо плода истины». Это же чтение зафиксировано в сочинениях Афраата и, по-видимому, присутствовало в не дошедшем до нас варианте араб. Д. ( Baarda. 1975). В некоторых источниках отсутствуют слова «вот человек, который любит есть и пить вино» (Мф 11. 19), а в описании брака в Кане Галилейской опущено выражение «когда напьются» (Ин 2. 10). Энкратизмом Татиана объясняют также замену вина уксусом при описании Страстей, зафиксированную в комментарии на Д. прп. Ефрема Сирина ( Мецгер. 2002. С. 38). Впрочем, оба варианта - ονος (вино) и ξος (уксус) - существуют и в различных греч. рукописях НЗ, и именно 2-й из них лежит в основе текста синодального перевода для Мф 27. 34. Мн. исследователи считают, что энкратизм Татиана был одной из главных причин быстрого распространения и длительной популярности текста Д. на христ. Востоке, поскольку это «соответствовало восточным вкусам» ( Vööbus. 1951. P. 22). |
| Важный вклад в исследование Н. п. внес нем. специалист в области античной лит-ры К. Ф. Г. Гейнрици (1844-1915). Он провел сравнение синоптических параллелей (Н. п. и Рр, а также соответствующего особого материала речений, имеющегося только у Матфея или только у Луки) с целью дать ответ на вопрос об источнике, который мог лежать в основе лит. композиции Евангелий. Исходным предположением при этом было то, что 2 проповеди представляют собой гномические компиляции (состоят из гномических сентенций - нравоучений, образных изречений, выражающих некий философский смысл или правило мудрости - Heinrici. 1900. S. 18). Что касается материала обеих речей, то его устное предание еще не было зафиксировано окончательно, его продолжали ученики Иисуса (Ibid. S. 10, 76-81). Однако Н. п. и Рр показывают, что был сделан шаг к письменной фиксации источников, евангельские тексты являются «реконструкциями, а не просто передачей» учения Иисуса (Ibid. S. 10): Н. п. создается в палестинско-евр. среде, Рр - в языческой (Ibid. S. 79). Нем. библеист П. Вернле объяснял различия между Н. п. и Рр тем, что изменения произошли во время передачи материала проповедей евангелистами ( Wernle. 1899. S. 233): заметное дистанцирование от иудаизма и близость к кафолической Церкви в Рр должны были быть результатом работы евангелиста Луки; Н. п., напротив, была, по-видимому, лучше сохранена Матфеем, поскольку его вариант отражает идеи первоначальной Церкви (Ibidem); т. о., изначальный источник Q (датируется автором временем жизни апостолов, до 60-х гг.), созданный одним из самых ранних последователей Иисуса, был несколько позже отредактирован - возможно, тогда в текст были введены элементы, указывающие на отношение к иудаизму (Ibidem). Наоборот, Ю. Велльгаузен ( Wellhausen. 1905) допускал, что Лука мог сохранить материал Q «более оригинальным» (Ibid. S. 67), но в целом текст источника Q у Луки - это перевод с арамейского на греческий. «Оригинальное» в Рр Луки - это само собрание речений, в то время как версия евангелиста Матфея имеет вторичную композицию - материал собран в неск. крупных речей (о композиции Евангелия от Матфея см. в ст. Матфей , евангелист). Однако Молитва Господня (см. ст. Отче наш ) и нек-рые др. материалы из Н. п., согласно Велльгаузену, никогда не были в составе Q (Ibid. S. 67-68). Они относятся к источнику более раннего периода, т. к. евангелист имел доступ к оригинальным иудеохрист. традициям Иерусалимской Церкви (Ibid. S. 88-89). Во 2-м издании «Введения...» (1911) Велльгаузен отошел от арам. гипотезы: первоначальный арам. Q был переведен на греч. язык; греч. перевод далее существовал в неск. редакциях, из к-рых одна была использована Матфеем, а другая - Лукой. |
|
|
