| Отец Валериан, трудясь на послушании, не мог бывать в простые дни на литургии, но он никогда не пропускал утрени, и вечером при первом ударе колокола, оставив свои инструменты, спешил к вечерне. В храме за богослужением он всем сердцем ощущал Божие присутствие, а для христианина нет большего утешения, как ощущать близость Небесного Отца и беседовать с Ним в своей молитве. Отец Валериан раскрывал всю свою душу пред Богом, благодарил Его и воздыхал к Нему, прося Его помощи. Он непоколебимо верил, что истинный христианин не только в земной жизни не разлучается с Богом, но не лишится общения с Ним и в вечности. После закрытия обители о. Валериана ждали новые испытания. Родственников у него не было, жить было негде, и уполномоченный хотел отправить его в Черкасский дом престарелых 1929 . Но о. Валериана согласилась принять в свой дом прихожанка обители больная старушка – Мария Степановна Кудрявцева 1930 , которая из Москвы переехала в с. Сосновку. Здесь о. Валериан претерпел много горя. Старушка была одинокая, бедная; небольшой дом ее разваливался, средств к существованию не было. По слабости своих сил о. Валериан с трудом ухаживал за больной и не мог заработать даже на еду, так что часто голодал. Но всецело предав себя воле Божией, он все переносил благодушно. Терпеливое и смиренное отношение к испытаниям свидетельствовало о высоте его духовной жизни. До конца своих дней он прожил в с. Сосновка. Точная дата его кончины неизвестна. Монах Климент (в миру Карп Романович Григораш) родился 26 мая 1886 года в селе Вершицы Черкасского уезда Киевской губернии в крестьянской семье 1931 . В 1896 году он окончил трехклассную начальную школу. До 42 лет Карп жил на родине и занимался сельским хозяйством. Он был женат, но в 1926 году жена его умерла, оставив на его попечении сына. В 1929 году он переехал в Донбасс, где работал в кооперативной артели, с 1933 по 1937 год был бондарем в колхозе близ города Майкопа, а с 1937 по 1950 год – весовым мастером в городе Вольске. Затем он переехал к сыну в Саратов. Здесь произошел полный переворот во всем строе его внутренней жизни. Карп начал усердно посещать храм Божий, все чаще думал о смерти и неизбежном суде Божием, стал бояться умереть без покаяния. Он глубоко осознал, что приготовление к вечности в единении с Богом – вот цель земной жизни человека. Наконец он решился совершенно оставить мир и провести оставшуюся жизнь в покаянии в монастыре. Карп много слышал о высокой духовной жизни Глинских иноков и в 1954 году приехал в Глинскую пустынь, где начал трудиться на благо монастыря. В том же году он был принят в число насельников пустыни «как проверенный и нужный обители работник» 1932 . |
| Рассказывал отец Карп и еще об одном случае. Старушка прихожанка тяжело заболела и на смертном одре просила дочь пригласить на дом священника, чтобы пособороваться и причаститься. Дочь была коммунистом и не хотела даже слышать о просьбе матери. Были званы лучшие врачи, но ничего не помогало. Наконец, дочь сдалась и сказала: “Ладно, пускай придет, утешит тебя”, — и согласилась позвать батюшку. Отец Карп исповедал больную, пособоровал и причастил запасными Дарами. Старушка сразу начала поправляться. Через несколько дней встречает ее отец Карп и спрашивает: “Как вы себя чувствуете?” “Хорошо, батюшка. Господь по своему милосердию и по вашим святым молитвам поднял меня на ноги, но я не только за себя радуюсь, но и за дочь. Другая, батюшка, стала. Ничего не признавала, а тут смирилась, ходит по избе вечером и все твердит: “Ничего не понимаю, все врачи маму к смерти приговорили, отказались лечить, а поп пришел, что-то сделал — и она встала. Ничего не понимаю!..” И действительно, она тогда не понимала действия благодати Духа Святого — исцеляющего, просвещающего, освящающего душу и тело человека. “Вот какие чудеса делает наша вера православная”, — заключил свой рассказ отец Карп. До глубокой старости отец Карп не уходил на покой со своего прихода. Умер он недавно — ослепший, оглохший, но духовно бодрый до самой своей кончины. Привратник Аввакум “На божественной страже богоглаголивый Аввакум”, — несется в воздухе высокое звонкое пение вместо ответа на вопрос: как твое имя, отец? Привратник Аввакум был особенный монах, не похожий на остальных. Был он слишком мал ростом, но велик душой. Вся жизнь его прошла в святом послушании — пропускать людей чрез святые врата монастыря, ни о чем другом не заботясь и ничего другого не делая. Живая вера ищет спасения не только своей душе, но ревностно жаждет спасения душ ближних. Монах Аввакум служил Богу через людей страждущих, духовно немощных, чающих утешения словом Божиим. Он нес это слово с любовью и они отвечали взаимностью. Инок смиренно трудился на своем поприще, как опытный старец, не теряя молитвенного духа, принимая все как волю Божию о себе. |
| Не помня себя, Даринька торопила Карпа: «Говори, что сказала… что, что?!..» - «Сполна, говорит, все получили от хозяина, а не расплатились, как честные барышни… ну, самое безобразие! Я, говорит, ее судом притяну». Ну, тут я ее и повернул, больше не явится, не беспокойтесь. Виктора Алексеевича нет, он бы ее…» Даринька рыдала, и Карп успокаивал ее. Она ему выплакала всю боль, как вчера Марфе Никитишне. Карп все понял и укрепил ее. Она завернула ожерелье и брошь с жемчужиной, приложила серебряный флакончик с ужасной «пошкой» и попросила Карпа сейчас же все отнести на Старую Басманную, отдать самому барону в руки и получить от него расписку. Карп посоветовал погодить; сперва он развяжется с господином офицером,- всякое случиться может,- а как вернется старушка, сходит и на Басманную,- и не будет никакого беспокойства. Даринька лежала в «детской» и плакала. Тогда-то и забыла г о л о с,- затерялся он в шумах дня. Оставались слова: «Се причастилась Господу», но самый г о л о с, полный благоволения и света, неизъяснимый, не помнился и не укреплял. «Крестный сон» казался теперь грозящим, безблагостным и безутешным. Обливаясь слезами, Даринька горько вопрошала - за что!.. за что?!.. И, как бы в ответ на это, рванул звонок. - С тех дней она не могла выносить звонков, бледнела и зажимала уши,- рассказывал Виктор Алексеевич.- В звонке слышалась ей беда, угроза, что-то нечистое, издевательски-злое, облекшееся в металл. Известно влияние звука на душу… Колокола возьмите: благовестят, поют, взывают, славословят, плачут,- играют нашим сердцем. Плоть их - света духовного. В нашем звонке было для Дариньки грозящее, злое, темное. Вернувшись от Троицы, она сняла колокольчик и разбила. Это был Вагаев. Он хотел видеть Дариньку. Карп выглянул из ворот, передал ему сверток и записку и сказал, как наказала Даринька. Вагаев побледнел и отшатнулся, и у него задрожали губы, когда он вскрикнул: «Неправда, не может быть!» По словам Карпа, он вовсе растерялся, допрашивал, называл голубчиком, совал деньги. |
| Повинен смерти! Какие еще нужны доказательства его вины?! И своей рукой ставит под допросом подпись. Чтобы протоиерей Карп Эльб стал еще одной жертвой неистового террора, кровавым приношением для новых богов. Карп был простым крестьянским юношей, привыкшим с малолетства к тяжелому труду. Он родился 5 февраля 1869 года в деревне Оло Феллинского уезда Лифляндской губернии. Больше всего он любил Бога и детей. Поэтому и путь его оказался особенным, не таким как у отца и матери, братьев, односельчан… Первым шагом на этом пути стала Прибалтийская учительская семинария, после которой, молодой человек начал преподавать Закон Божий в городе Балтийский порт (теперь — Палдиски) и в Пюхтицком Успенском женском монастыре. Через некоторое время в монастырском храме он был рукоположен в диаконы. А в 1899 году священник Павел Петрович Кульбуш (в недалеком будущем — священномученик Платон, епископ Ревельский) пригласил отца Карпа занять должность диакона в столичном храме священномученика Исидора (центр русско-эстонского благочиния в Санкт-Петербурге). Какими же дарами от Бога обладал диакон? Что его невозможно было не заметить… Кроме служения на приходе отец Карп стал законоучителем сразу в нескольких школах Санкт-Петербурга. Во II и IV Коломенских женских начальных городских училищах, в эстонской церковно-приходской двухклассной школе, в образцовом приюте барона А. А. Штиглица, в котором обучались около двухсот петербургских мальчиков и девочек из малообеспеченных семей. Когда мера переполнена, это уже не труд, а служение. Доказательство Любви делом. В приюте и в эстонской школе отец Карп учил детей Закону Божию безвозмездно. Возвели отца Карпа в священнический сан как на Голгофу. Потому что был уже 1918 год, начало гонений, притеснений, убийств. Уже погиб златоуст Петербурга — отец Философ Орнатский и многие другие священники… Петербург сотрясался в безумии падучей болезни — революции. В 1922 году, прикрываясь голодом, прячась за покойниками, Ленин начал террор против Церкви. Недаром он говорил: «Я являюсь личным врагом Бога». |
| Валаамский игумен Варлаам, живший в Оптинском скиту на покое, однажды, испытывая его, сказал: «Отец Карп! не хочешь ли поехать в Москву? там есть искусные доктора; они бы сделали тебе операцию, и ты бы стал видеть». О. Карп испугался этого предложения. – «Что вы, что вы, батюшка, отвечал он. Я этого вовсе не хочу, я спасаюсь своею слепотой». В последние годы своей жизни о. Карп стал очень изнемогать, уже не мог по-прежнему трудиться, но очень усерден был к службам Божиим, и желая выну приметатися в дому Божии, просил о. настоятеля, чтобы для него устроена была келейка при входе в Казанскую церковь . Но исполнить его желание было неудобно. Почувствовав изнеможение сил, он келейно принял пострижение в схиму. В декабре 1865 г. слег в постель, впрочем, никакой болезни не чувствовал. Даже незадолго до самой смерти, когда братия его спрашивали: «что у тебя болит, о. Карп?», он отвечал: «ничего не болит». До последних минут своей жизни сохранил ясное сознание. Благовременно был напутствован всеми христианскими таинствами и 13 марта 1866 года, в воскресенье пятой недели великого поста, в час пополудни, мирно и тихо почил о Господе. Замечательно, что старческое лице о. Карпа, которое при жизни его было самое обыкновенное, по смерти стало так благообразно, чисто и светло, как у трехлетнего младенца, и видимо сияло благодатью Божией, так, что все братия удивлялись. На третий день его кончины никто не ощущал от тела его ни малейшего запаха. Так Господь, по смерти его, еще здесь прославил этого смиренного подвижника, который никогда не искал человеческой славы и всю жизнь свою провел в неизвестности. 7. Андрей Андреевич Петровский Б 1859 году поселился в Оптиной Пустыни один из досточтимых ветеранов Русской армии, генерал-майор Андрей Андреевич Петровский. Жизнь его была очень замечательная. 1804 г., 18-ти лет, он вступил в военную службу; в 1805, 1806 и 1807 годах был в походах в Галиции и в Пруссии; в 1812, 1813 и 1814 годах участвовал в военных действиях против неприятеля в пределах России, в Германии и во Франции: был при вступлении русских войск в Париж; в 1831 г. |
| В минуту смерти Петра все его дети и внуки не находятся уже в живых: ему наследуют правнуки его Алексей и Карп, потому что представляют личность отца своего Федора и деда своего Ивана. При этом никак не предполагается, что имущество умершего Петра переходит сначала к тем, кого уже нет в живых – к сыну его Ивану, потом к внуку Федору, и уже через последнего – к детям его Алексею и Карпу. По праву представления в наследстве имущество пе-реходит прямо к представителям, не задевая лица представляемого, без всякой мысли о передаче от представляемого. Это различие имеет практическую важность. Если бы имущество прадеда Петра, достающееся правнукам, переходило к ним не иначе как по наследству от отца или от деда Ивана, который должен был наследовать отцу своему Петру, когда бы при смерти его находился в живых, в таком случае наследство перешло бы к правнукам не только с долгами прадеда, но и с долгами деда или отца; но так не бывает и быть не должно (ст. 1262). Напротив, когда бы Иван хотя одним днем пережил отца своего Петра, то Алексей и Карп получили бы тоже самое прадедовское имение в наследство уже не от прадеда своего Петра, а от деда Ивана, стало быть, оно перешло бы к ним и с долгами Петра и с долгами Ивана. В какой мере наследство принадлежало бы представляемому лицу, в той мере принадлежит оно представителю. Умирает Петр. Если бы живы были в эту минуту сыновья его Николай, Карп, Антон, то сыновья и внуки их не имели бы никакого права на наследство. Так не имеют этого права Сергей и Федор, сыновья Ивана живого. Но Николай, Карп, Антон не живы в минуту открытия наследства после Петра. В степень их входят их потомки следующим образом. После Карпа следовал бы сын его Александр, но и Александра нет, а есть в живых сыновья его Василий и Андрей, дети Александра, внуки Карпа, правнуки Петра. Они получат и разделят поровну ту часть, которая следовала бы Карпу. После Николая осталась дочь, одна только дочь Анна. Она единственная представительница Николая, который, как сын Петра, получил бы полную наследственную долю. Она и получит сполна долю отца своего Николая. Осталась в живых и тетка Анны, дочь Петра. Она как дочь, как женщина, сама по себе получит после отца только 1/14 долю недвижимости из его наследства, тогда как племянница ее Анна, представительница мужчины, отца своего Николая, получит его полную, мужскую долю. Но был у Петра еще сын Антон. Его тоже нет в живых; после него остались сын Власий, да дочь Ольга. Как тут поступить? Один ли Власий пользуется правом представлять отца своего Антона в наследстве и получит всю долю, следовавшую отцу его, или вместе с тем и сестра Власия, Ольга, пользуясь тоже правом представления, должна получить из этой доли 1/14 часть недвижимого и 1/8 движимого? |
| Лихач почему-то не дождался. Нашли сироту-извозчика, и он потащил их в гору. В Кудрине пересели на лихача, вдребезги пьяного, который мотал их долго и привез к Сухаревой Башне. Да зачем же к Сухаревой? «А то куда же? Эн вам куда, к Штрашно-му… а по мне хошь в Питер!..» - «Слышали?..- сказал Дариньке Вагаев.- Почему вы такая… не озябли?» Дариньке было грустно, что кончился этот чудесный день. Лихач довез, наконец, до переулка, но в переулок пролезть не мог. «Можно к вам… выкурю только папиросу?» - сказал Вагаев. Даринька вспомнила про шарфик. «Ах, забыла отдать вам шарфик…» Стежку совсем засыпало. Вагаев быстро сказал: «Позволите?..» - подхватил на руки и понес. «Что вы… зачем!..» - шептала в испуге Даринька, но он не слушал. «Вы устали… вчера позволили…» Он донес ее до крыльца, бережно опустил, и они увидели Карпа. Карп нагребал снег в ящик и отвозил в ворота на салазках,- работал не видя их. Даринька тихо позвонилась. Никто не шел. Карп вернулся, опять наваливал. Даринька позвонила громче. Карп, наконец, заметил. «Придется, Дарья Ивановна, уж двором…- сказал он, будто давно их видел,- никого дома нет. Девчонку давеча тетка забрала, завтра престол у них в Дорогомилове, Богоявление… а старуха ко всенощной пошла, скоро должна вернуться». Дарннька вспомнила - испугалась: «Го-споди! да ведь сочельник нынче… завтра Богоявление Господне, Животворящий Крест погружали… водосвятие сегодня было!..» Вагаев спрашивал Карпа: «Так это ты Карп, братец?»-«Так точно, ваше благородие, Карп… а что-с?» - «Солдат!» - «Был и в солдатах…» -«Гвардеец?» Карп был высокий, складный. «Никак нет, ваше благородие… первой роты 3-го гренадерского Перновского, короля Фридриха-Вильгельма IV-ro полку!» - четко ответил Карп. Вагаев достал бумажник. «Держи… ты молодчина, Карп!» Карп пошевеливал лопаткой. «Тебе говорят, держи!» - настойчиво повторил Вагаев. «Да за что же… мне-то, ваше благородие?» - «А… за службу!» - «Да мы с вами и не одного полку… будто и не за что…» - отвечал Карп, разминая лопатой снег. «Разговаривай еще… по душам дают…». В тоне Вагаева Дарииька услыхала раздражение и как будто смущение. Карп взял бумажку, сказал раздумчиво: «Ну, благодарим покорно, ваше благородие»,- и тронул шапку. «Так что двором, Дарья Ивановна, придется…» - сказал он так же раздумчиво н опять принялся за снег. |
| Крестьянин Карп (впрочем, мирское имя его, кажется, осталось неизвестным) поступил в Оптину пустынь в 1832 году. Сначала был звонарем, а потом всю остальную жизнь хлебопеком. Он жил не в келии, а в самой пекарне, где ему отведен был небольшой уголок. Трудолюбие его было удивительно: он, находясь в пекарне почти неисходно, первым приступал к работе и последним от нее отходил. А ночью, когда он оставался один, он шел в амбар и там просеивал муку для следующего дня, – а ее требовалось до двадцати пудов на день. И он все это успевал приготовить один. Если к тому же еще оставалось время, то он не ложился спать, а разматывал пряжу, из которой плелись невода, помогая братии, проходившей послушание рыболовов. Зная, что Карп всегда бдит, его просили многие о том, чтобы разбудил их в определенный час. Он охотно исполнял такие просьбы, и не было случая, чтобы он не разбудил монаха в нужное время. Церковные службы он посещал неопустительно; и здесь-то враг и борол его – отягощал сонливостью, но Карп и с этим справлялся, не давая себе засыпать. И вот Господь попустил ему весьма тяжкое лишение: он ослеп. «Постоянное самовнимание и понуждение себя на все благое были отличительные черты отца Карпа. Самоукорение как бы срослось с ним, – пишет отец Леонид, его жизнеописатель. – Нравом он был кроток и молчалив; в обращении с братиею ласков, приветлив и любовен. Еще покойный старец отец Леонид любил его и говаривал о нем: “Карп слеп, но видит свет”» 254 ... Отец Карп с большим терпением нес этот крест. Живший в скиту игумен Варлаам, испытывая его, как-то спросил: – Отец Карп! Не хочешь ли поехать в Москву? Там есть искусные доктора, они сделали бы тебе операцию, и ты стал бы видеть. Монах-слепец даже испугался: – Что вы, что вы, батюшка, – сказал он, – я вовсе этого не хочу... я этой своей слепотой спасаюсь. Осенью 1865 года отец Карп принял схиму и в декабре этого года слег в постель, не имея уже сил даже ходить. «Что у тебя болит, отец Карп?» – спрашивали его. Он отвечал: «Ничего не болит». Но он чувствовал изнеможение, и так вот, безболезненно, напутствованный Святыми Христовыми Тайнами, отошел ко Господу 13 марта 1866 года. Многие отметили, что лицо его, при жизни бывшее самым обыкновенным, дивно преобразилось, когда испустил он последний вздох. Оно стало необыкновенно чистым, светлым и благообразным. До самого погребения никто не слышал, чтобы от тела его исходил мертвенный запах. Так Господь прославил одного из смиреннейших монахов. |
| ным», – вм. поздн. «проразумением» лучше «прозрением» Карп. или «проуведением» Ал., а вм. «предана» поздн. в Хр. Карп. «продана», у Ал. «отдана», что вполне соответствует и толкованию автора. 2:24 вм. «якоже» Ал. «понеже» стр. 100. 3:20 стр. 175. καιρο ναψξεως вм. «времена прохладна» Гилф. 14 в. Острож. Кут. тепер. – в древн. Хр. Карп. «отдыхания», Ал. «отдышенья» – «отдыха» как и автор, – точнее: вздоха. 3:26 стр. 201 против русского «воскресив» говорят все древне-слав. и тепер.: «воздвигий» Ал. «вставив», – напротив перевод автора греч. ν τ ποστρφειν – «в обращении» неверен (стр. 202); лучше поздн. Остр. Скор. Кут. Киев. и тепер. «отвратитися», древ.: «возвращатися». А замечания автора стр. 202, пр. 4: «слав. перевод: «во еже отвратитися», не точен; благословение будет раздаваться не «для» обращения, но «при условии» обращения от «злоб» нашло бы себе подкрепление и разъяснение в справке, что тепер. слав. перевод был выдуман киевскими справщиками 1788 г., между тем как древнесл. или неопредел. накл. «возвращатися» Хр. или «егда» (Ал. «внегда») «возвращатися» Кари. Ал. или «егда возвращается» Толст. 14 в. (относ. русск. «отвращая» см. в параграфе «филология»). К 4:11 стр. 215 Хр. Карп. др. «укореный» Ал. лучше (иже) «небрегомый», Толст. «похулен», –точнее: «уничиженный». 10:34–35 поправка слав. в изд. на 4-х языках «лицеприимец» (стр. 288, пр. 2) взята у св. Алексия. Толст. «лицемер», Толк. «лицемерен» древн. как тепер. В 11:9 довольно настойчиво в древнеславянском удерживается имеющаяся в тепер. славян. прибавка «глаголя» или «глаголющ» (Хр. Карп. др., но нет у Ал. Шиш.), интересна в текстологическом отношении для определения оригинала древн.-слав. перевода, – она имеется только в немногих минускулах и латин. 11:13 стр. 302 прибавки «свята» нет в древн. Хр. Крп. Ал., – она есть только в Толст. и позд. – во мн. греч. мин. приб. το θεο. К 15:79 стр. 327: «в вас» Карп., но Хр. Ал. «в нас» – «разнствова» Хр. Карп. Ал.; а Толст. «разлучил», Скор. «разделил», – лучше чем Гильф. 14 в. и поздн. и тепер. «разсуди». К 15:10 стр. 330: прибавки «хотяще» нет в древне-сл. – она заимствована из Скор. и чисто русского происхождения, – объясняется боязнью переводчиков поставить неопред. наклон. после |
| Наше достоинство – не в нашем звании и состоянии, но в том, как мы исполняем свои обязанности. У кого музыка жизни согласна с партитурой его долга, тот не будет порицаем за слабость голоса. Пусть из работников на ниве Христовой никто не унывает и не жалуется на свое слабосилие; работа будет оплачена не по количеству ее, а по усердию делателей. И Суд не без милости. Св. Карп, ученик ап. Павла, раз был очень возмущен одним язычником, который совратил в нечестие христианина. Он встал в полночь на молитву, но молитва не согревала его сердца. Карп думал: „неужели это согласно с правосудием Божиим, что нечестивые люди спокойно живут на земле и развращают пути Господни?» И потом стал просить Бога, чтобы Он послал огонь с неба для истребления с земли и язычника и совращенного им. Во время этой молитвы было Карпу видение: потрясся дом, кровля раскрылась и увидел Карп небо отверстым и на нем Господа Иисуса, окруженного ангелами. Когда же Карп опустил очи долу, то увидал разседающуюся землю и глубокую темную пропасть, на краю которой стояли язычник и совращенный им в языческое нечестие христианин. Видя их, Карп снова стал просить им гибели. Они же стояли в ужасе, и какие-то мужи били их и влекли в пропасть, на дне которой был великий и страшный змий. Карп радовался этому и снова просил Бога об ускорении гибели осужденных. Когда же Карп поднял глаза на небо, то увидел, что Господь встал с Своего престола, подошел к устью пропасти и подал руку помощи погибавшим. И тогда ангелы взяли людей тех, стали их ободрять и отвели от пропасти. И сказал Карпу Иисус: „Что же? если хочешь, снова бей Меня! За спасение человеческое Я готов снова распятым быть, только бы люди возненавидели свои грехи. И неужели ты думаешь, что Мне приятнее, чтобы люди с змием в пропасти жили, нежели с Богом и Его благими и человеколюбивыми ангелами?» Этим видение кончилось. По истине изумительна высота неба, поразительна глубина моря, необъятно пространство вселенной; но еще изумительнее милосердие Господа! Мы оскорбляем Его, а Он подает нам руку и избавляет от гибели! Мы прогневляем Его, а Он посылает ангелов Своих, чтобы отвести нас от преисподней! Мы наносим Ему раны грехами, а Он готов претерпеть крест и смерть, только бы мы возненавидели свои грехи. Неужели и при этом мы не тронемся любовью божественной? |
|
|
