| Закрыть itemscope itemtype="" > Нет блаженней Жертвы Твоей 25.07.2016 945 Время на чтение 8 минут Во Имя Отца и Сына и Святого Духа! Иногда, братья и сестры, слышишь про Царя Николая II, что Его прославили во святых (то есть канонизировали) только лишь за последний отрезок жизни, на котором Он претерпел страшные мучения с Венценосной Семьей. За всю же остальную часть жизни Он якобы недостоин Церковного почитания, так как, мол грехов было много, за что даже может быть деканонизирован. Такое мнение иногда можно услышать даже от некоторых священников, которые как-то стесняются в православных храмах размещать иконы, на которых написаны Царь с Царицей Александрой и детьми. А уж попросить их отслужить молебен Государю вообще не представляется возможным, так как, скорее всего, последует уклончивый отказ. Ну, что тут скажешь, братья и сестры, когда наблюдается такое отношение, тут как говорится, и врагов не надобно, своих умников хватает, чтобы попрать в грязь нашего Иова Многострадального, избранного и возлюбленного Всевышним. А ведь этот Благочестивейший и Самодержавнейший Император Всероссийский всю жизнь готовил Себя к самопожертвованию ради Своих подданных. Однажды Николай Александрович даже признался Столыпину, что если необходима будет Жертва для спасения народа, то Он будет этой Жертвой. Господь открыл Ему, что будет с Ним в 1918 году, что предстоит Ему претерпеть, и Царь готовил Себя духовно к этому великому испытанию. К тому же, ценность Его Искупительного Подвига еще и в том, что Он добровольно на это пошел, понимая, что так надо сделать, чтобы исполнить Замысел Божий о России. Это был удивительный человек, Светоч Веры Православной, Отец с большой буквы этого слова, а для других народов Белый Царь, которого почитали, любили, искали покровительства, защиты, дружбы и подданства. Вот, послушайте, братья и сестры, что говорил о молодом Цесаревиче известный японский отшельник монах Теракуто, взору которого открывались тайны мира и судьбы людей, когда будущий Государь посетил Японию. |
| Закрыть Православные священники в русской императорской армии в годы Первой мировой войны 27.01.2016 956 Время на чтение 14 минут Первая мировая была встречена в российском обществе небывалым патриотическим подъемом. Уже в августе 1914 г. в публичном пространстве доминирующей стала ее интерпретация как «народной», а различные общественные группы стремились продемонстрировать собственный вклад в будущую победу. Православная церковь не осталась в стороне. В символическом пространстве того времени ей отводилась роль помощника сражающейся армии. В тылу задача приходов и монастырей заключалась в сборе средств на нужды войск (например, проводились кружечные сборы для нужд Российского общества Красного Креста ), обустройстве лазаретов, презрении раненых и увечных воинов, а также членов семей погибших. В конце июля 1914 г. Синод принял решение направить во все госпитали РОКК по одному иеромонаху . Церковь брала на себя значительные социальные обязательства, что делали одновременно и различные общественные организации. Все эти усилия активно фиксировались в публичном пространстве, каждая сторона увеличивала «символический капитал» (в терминологии социолога П. Бурдье), который мог иметь важное политическое значение после победоносного завершения войны. Это приводило к политизации благотворительной деятельности: например, в конце августа 1914 г. близкая к кадетам газета «Утро России» выдвинула обвинение, что «монастыри наши в нынешнюю войну, как и в русско-японскую, сравнительно слабо отозвались на тяжелое положение, переживаемое отечеством, и сделанное ими для помощи раненым далеко не соответствует их богатствам». [iv] В дальнейшем развернулась целая полемика, в которой церковные иерархи (и прежде всего, митрополит московский и коломенский Макарий) пытались опровергнуть обвинения [v] . Однако роль православной церкви не сводилась только к благотворительности: многие священники находились непосредственно в армии. В образе героев, сформированном в публичном пространстве, мы находим и фигуру православного священника. Как и остальные, он наделен беззаветной храбростью и готовностью к самопожертвованию. Его подвиг тоже демонстрирует превосходство человеческого духа над всеми сложностями военной действительности. Причем особенность героизма состояла именно в его добровольности. Общий же тезис, характерный для публицистики того времени, об особой духовности русского воинства делал фигуру священника неотъемлемой частью представления о фронтовой жизни. |
| Из Японии в Иерусалим Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 48, 2007 18 декабря, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 48, 2007 Желание прикоснуться к Иерусалиму земному и Иерусалиму небесному и явственно ощутить реальность библейской истории издавна привлекало множество паломников в Палестину, на Землю Обетованную. “При одной мысли, что ты, недостойный и немощный, вступаешь в Святейший Град Господень, во Иерусалим, необычайный духовный трепет и чувство высокого благоговения овладевает тобою. Здесь всея свято, все проникнуто Божественным дыханием, Христовой Божественной любовью, и потому ты ощущаешь себя как бы опаляемым невидимым благодатным огнем”, — вспоминал митрополит Нестор (Анисимов) 1 . Попробуем восстановить события, связанные с православным паломничеством на Святую Землю священников и мирян Японской Православной Церкви: и русских, и японцев. После посещения Палестины каждый из них с особенным благоговением вспоминал о паломничестве и в течение всех лет отпущенной Богом земной жизни мысленно обращался к Иерусалиму — духовному источнику для своего посильного служения на благо Японской Церкви, в чем бы ни выражалось это служение: в освоении курса богословских наук, в написании икон, в преподавании, в строительстве и восстановлении храмов, в миссионерском служении в соседних дальневосточных епархиях, в архипастырской проповеди в самой Японии. Каждый паломник повторял вслед за владыкой Нестором: “Всем существом сознавал я и ощущал, что вот сила, которую не смогут победить никакие иные силы, вот свет, которого не в силах потушить все усилия зла” 2 . Часть 1. Первые ростки Православия в Японии Святитель Николай Японский 26 января 1855 года в храме Гёкусэндзи портового города Симода Токийского залива был заключен первый Трактат о торговле и границах, установивший дипломатические отношения между Японией и Россией. В августе 1858 года в городе Эдо был подписан Трактат о торговле и дружбе, согласно которому между двумя странами были установлены дипломатические отношения и в северояпонском городе Хакодатэ открылось русское консульство. При содействии консула И. А. Гошкевича в 1859 году в Хакодатэ была построена церковь Воскресения, а ее настоятелем стал протоиерей Василий Махов. Однако у пожилого священника прогрессировала болезнь сердца, и он был возвращен в Россию для лечения. |
| Как узнать хорошего миссионера Когда святого Николая спрашивали, по какому признаку следует отбирать кандидатов для Японской миссии, он описал ряд признаков: «Никакое известие из России не может быть более радостным для Миссии, как то, что есть надежда на прибытие оттуда миссионеров!.. Миссионеров разумею – не по имени, а настоящих; и поэтому если бы в заявляющихся сюда были замечены хоть в малой степени свойства, несогласные с назначением миссионера, таких прямо прошу устранять. Если бы, например, человек заговорит о деньгах с явным желанием найти обилие их здесь... или же – о чинах и наградах... то с таким, не оканчивая разговора, следует прекратить дело о Миссии. Равно не годны для Миссии люди с характером очень изменчивым, непостоянным и легкомысленным, люди, явно наклонные к лени и бездеятельности, люди неуживчивого нрава, никак не должны быть допущены сюда телесно болезненные, особенно расположенные к нервным болезням... здесь плохие миссионеры не только не нужны, но были бы вредны» 55 . В другом письме он писал: «не только не предлагать три года [для желающих поехать в заграничную миссию], но если бы новичок сам заявил, что “я-де желаю поехать на 3–4, даже на 5–6 лет, и если понравится там, то остаться и навсегда”, такого – не допускать сюда. Вообще человек, размеряющий себя в каком-либо отношении, не надёжен для миссии, у такого человека, очевидно, центр тяжести в нём самом, а не в деле, – такого и не нужно сюда, а нужно человека, беззаветно отдающего себя на служение Богу путём служения миссионерского» 56 . Об истинности этих критериев свидетельствует и история миссии. В 2012 году мы отмечали трехсотлетие миссии Русской Православной Церкви в Китае. Примечательно, что когда создавали эту миссию, то и церковные и светские власти изначально ставили целью проповедь китайцам и обращение их в Православие. Однако в первые полтора века все посылаемые в Пекин миссии, за редким исключением, были в этом отношении совершенно безуспешны. Почему? Потому что изначально ставились неверные критерии для отбора людей в миссию. Власть, желая мотивировать кандидатов, обещала: «съездите на несколько лет в Китай, а потом, когда вернётесь, вы получите особые привилегии, карьерное продвижение и т.п.» И такой подход специфически определял тех, кто попадал в миссию. Это были люди, не готовые жертвовать собой ради миссии. Для них психологически важна была не миссия, а то, что они получат после того, кого уедут из миссии. Оказавшись в Китае, многие просто ждали, пока выйдет их срок, и они вернутся назад, другие находили себе какое-нибудь развлечение по душе 57 . |
| Как это «верить в Россию», - скривится какой-нибудь церковный либерал? Верить нужно только в Господа Бога, а верить в Россию - это язычество, национализм, этнофилетизм и проч. и проч. Нету тут даже и запаха никакого национализма и язычества. Национализмом и язычеством пахло бы, если б кто-нибудь призывал верить в какую-нибудь Японию или Данию. Ничего не имею против Японии и Дании, против японской и датской культуры, только они не могут быть предметом веры, как, впрочем, и любая другая страна, кроме России. А потому верить в эти страны - верный признак национализма. Впрочем, ни одному чужеродному национальному гению и в голову не приходило призвать верить в свою страну. Немцы только в горделивом самомнении предлагали считать их Германию «превыше всего». Не то у Тютчева. Не Россия - превыше всего, а в Россию - нужно верить. К слову, особость России понимали и признавали внимательные, чуткие иностранцы. Одни, как англичанин Хэлфорд Маккиндер, с тревогой и ненавистью. Основоположник британской геополитики назвал нашу страну, точнее территорию, которую мы по Промыслу Божию занимаем, «Хартлендом», сердцем мира, срединной землей и утверждал: «Кто владеет Хартлендом, владеет мировым островом [Евразией. - А.С.], кто владеет мировым островом, тот владеет миром». И англосаксы во все века (и до Маккиндера и после) стремились и стремятся по сию пору вытеснить Россию из Хартленда. Другие инородцы, как немецкий поэт Эрих-Мария Рильке, писали об особости России с любовью. Из своего путешествия по Отечеству нашему Рильке вынес стойкое убеждение: «Другие страны граничат с горами, морями и реками, Россия же граничит с Богом». Как точно и метко! Пожалуй, точнее выразился только праведный Иоанн Кронштадтский: «Россия - это подножие Престола Господня». А Николай Васильевич Гоголь призывал каждого Русского возблагодарить Бога за то, что он родился Русским. Но ведь это значит, что нужно соответствовать этому высокому предназначению - быть Русским! А непобедимый Александр Васильевич Суворов в упоении восклицал: «Мы - Русские! Какой восторг!». Подумать только: сердце великого полководца переполнял восторг от мысли, что он - Русский... Да, утратили мы, нынешние русичи, такое понимание предназначения Русского человека. |
| Канонизация святых: как понять правду, спустя годы? 1937 год, Москва. Арестовывают многодетного священника. Он уже знает, что его ожидает расстрел. Прощаясь с семьей, он благословляет сына, чтобы тот завтра же пошел в комсомольскую организацию по месту учебы, написал письмо, что он отрекается от своего отца, и вступил в комсомол. Потому что кто, кроме него, теперь сможет поддержать остальных членов семьи? 30 августа, 2006 1937 год, Москва. Арестовывают многодетного священника. Он уже знает, что его ожидает расстрел. Прощаясь с семьей, он благословляет сына, чтобы тот завтра же пошел в комсомольскую организацию по месту учебы, написал письмо, что он отрекается от своего отца, и вступил в комсомол. Потому что кто, кроме него, теперь сможет поддержать остальных членов семьи? Содержание статьи Прим. Ред., — Канонизацией в христианской Церкви называют причисление кого-либо к лику святых. Решение о том, кого Церковь может назвать святым, — непростое. Созывается специальная комиссия, изучается история жизни человека, которого предлагают канонизировать. Иногда еще при жизни святого Господь особо отмечает его и выделяет среди других людей. Праведная жизнь человека позволяет ему после кончины стать нашим заступником перед Господом на Небесах. Святость стяжали не только те люди, которые прошли официальную канонизацию. О многих история могла не сохранить сведений. Актом канонизации Церковь лишь подтверждает иногда уже существующий среди верующих опыт молитвенной связи между членами Церкви (и не только ныне живущими) и подвижниками благочестия. История Церкви — это история святости Канонизация святых – очень сложный вопрос. История Церкви – это, прежде всего, история святости, и XX век в этом смысле – одна из самых печальных страниц нашей церковной истории. В ХХ веке, дав миру огромное количество святых, Русская Церковь не имела возможности проводить канонизацию. С 1917 и до 1988 года было канонизовано только два подвижника, и то только потому, что это имело значение для внешней политики СССР (например, канонизация Николая Японского подчеркивала присутствие Русской Православной Церкви, России, а значит и Советского Союза в Японии). |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви Сколько раз история наша подтверждала: главное богатство России не в территориальных пространствах или земных ресурсах, а в людях. Один из таких людей - генерал-майор Роман Исидорович Кондратенко (1857-1904). В этом году исполнилось 150 лет со дня его рождения. По инициативе Отдела по взаимодействию с вооруженными силами на могиле героя Порт-Артура на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры 12 октября была отслужена панихида. Екатерина Семочкина корреспондент. На фото - похоронная процессия, 1905 г. Жизнь до Порт-Артура… Роман Исидорович Кондратенко родился в большой семье, рано потерял мать и, чтобы помочь отцу, с шести лет подрабатывал, продавая на улицах питьевую воду. С отличием окончил военную гимназию в Полоцке; по первому разряду - Николаевское инженерное училище и Инженерную академию. В чине штабс-капитана он направлен на службу в Батум, где два года разрабатывал проект строительства Батумской крепости. Возведение новых фортификационных сооружений, укрытий, мастерских, пороховых погребов, кладовых было осуществлено им с учетом мельчайших деталей. Этот опыт, несомненно, пригодился ему через 20 лет в Порт-Артуре. А тогда, в 1886 году, за выказанное усердие Роман Исидорович был награжден орденом святого Станислава III степени и произведен в чин капитана. И вновь он решает пополнить знания: поступает в старший класс Николаевской академии Генерального штаба, которую заканчивает по первому разряду в 1886 году. В 37 лет Кондратенко уже был полковником при штабе Виленского военного округа. В 1895 году он назначается начальником штаба войск Уральского военного округа, а вскоре - командиром 20-го стрелкового полка в городке Сувалки. В 1900 году Кондратенко вызывают в Петербург для работы в Комиссии по образованию войск. Затем его посылают на Дальний Восток, где становилось неспокойно. В 1903 году он произведен в генерал-майоры и перед самым началом Русско-японской войны становится начальником дивизии в Порт-Артуре. |
| М.Н. Боголюбов Начальный этап деятельности Российской Духовной Миссии в Японии: 1870–1875 гг. О. В. Шаталов (Опыт исторической реконструкции на основе архивных материалов) В конце 1869 г., находясь в России и имея за плечами 8-летний опыт пастырского служения на Японских островах, тоща еще в сане иеромонаха, о. Николай (Касаткин) обратился в Святейший Синод с предложением организовать там постоянно действующую Православную Духовную Миссию. Мотивируя это свое предложение, будущий святитель Николай исходил из изменившегося отношения местных властей к христианству и его последователям из числа подданных империи (соответствующие заявления на этот счет в числе прочих известий о мероприятиях годов Мэйдзи появлялись время от времени в официальной правительственной прессе), а также первых успехов собственной миссионерской деятельности (за 1865–1868 гг. им было обращено в Православие 12 человек). Для образования миссии, по мнению автора проекта, требовалось дополнительно 3 священнослужителя из числа выпускников духовных семинарий или академий и один причетник, что позволило бы открыть 4 миссионерских стана: в «колыбели христианства» – г. Нагасаки, на о. Хонсю в г. Йокогаме (еще лучше в бывшей сёгунской столице г. Эдо) и г. Хёго, для северных районов страны в г. Хакодате, где уже имелась церковь при русском консульстве. Для финансового обеспечения миссии о. Николай считал достаточным 10 000 руб. единовременного и 6000 руб. ежегодного содержания, которые были бы употреблены на строительство домов для миссионеров и выплату им жалованья, помимо тех сумм, которые получали он сам лично и состоящий при нем в должности псаломщика Виссарион Сартов предшествующими синодальными постановлениями в ежегодном размере 2500 и 800 руб. соответственно каждому. 14 января 1870 г. последовало соответствующее определение Св. Синода об открытии в пределах Японии Православной Духовной Миссии. А затем по согласованию с Государственным Казначейством и Министерством Иностранных Дел в соответствии с Высочайшей Волей и существующими правилами (утверждены 27 апреля и 1 мая 1867 г.) и практикой в организации заграничных церквей Православного исповедания (Иерусалимская и Пекинская) были утверждены рекомендованные о. Николаем штат миссии и суммы на ее содержание. По делам общеепархиальным Российская Духовная Миссия в Японии была иерархически подчинена Камчатскому епархиальному ведомству, во главе которого тогда находился Преосвященный Вениамин, епископ Камчатский. |
| Миссионерский подвиг святого равноапостольного Николая в Японии Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 17, 1998 9 июня, 2012 Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 17, 1998 86 лет назад 3 февраля 1912 г. святитель Николай архиепископ Японский почил о Господе. В те дни глубоко скорбела вся Церковь Православная. Скончался, почил от дел своих святой муж, который на исходе второго тысячелетия христианства показал всей своей жизнью, что существует и в XX веке призвание апостольское и возможны апостольские труды. В Японии архиепископа Николая почитали не только христиане, но и язычники. После императора не было в Японии человека, который пользовался бы таким уважением, такой известностью, как он, глава Русской Духовной Миссии. Один из современников Владыки писал в 1912 г.: “Нам неоднократно приходилось быть свидетелем, как язычники, совершенно незнакомые Владыке, с шумным восторгом приветствовали его на улице и их мощное «банзай Никорай» частенько раздавалось в японских кварталах. А дети, милые японские дети, постоянно окружали его кольцом и, как бабочки на огонь, вихрем неслись навстречу суровому на вид, но с добрым, ласковым сердцем Святителю… Должно заметить, что беспрерывный, тяжелый апостольский подвиг, праведная жизнь, особая прозорливость, чему мы сами были неоднократно свидетелем, давно уже между верующими православной Японии составили убеждение, что святитель Николай особенно близок и угоден Господу, что Он его прославил небесною славою. Даже язычники, и те помещали в газетах его портреты с сиянием и нимбом и часто называли его «Сей да кео», то есть «святой архиепископ»” 1 . Шли годы. Время не затмило памяти святителя Николая. 10 апреля 1970 г. Русская Православная Церковь причислила архиепископа Николая к лику святых. При канонизации за свою миссионерскую деятельность в Японии он получил наименование равноапостольного — одно из величайших духовных именований. “Самые эти факты, — пишет митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский Антоний (Мельников), — имеют глубокое значение: казалось бы, во второй половине XX века умаляется вера, но ясным светом загорается новая звезда на церковном небосклоне, свидетельствуя о непрерывном возрастании Церкви как Царствия Божия. Самое же наименование «равноапостольный» говорит о непрекращающейся связи современной Церкви с первохристианской апостольской” 2 . Официально было провозглашено то, что жило в сознании православных людей со дня кончины святителя, который, будучи равноапостольным в подвигах, причислен к лику равноапостольных святителей и ныне возносит свои молитвы о всей Церкви Православной. |
| Михаил Булгаков и Патриарх Сергий: двойной портрет В один день, 15 мая, родился в 1891 году Михаил Булгаков и отошел в 1944 году в вечность Патриарх Сергий (Страгородский) 15 мая, 2016 В один день, 15 мая, родился в 1891 году Михаил Булгаков и отошел в 1944 году в вечность Патриарх Сергий (Страгородский) О том, что объединяет двух столь разных, казалось бы, людей – Патриарха Сергия (Страгородского) и Михаила Булгакова – размышляет иеромонах Димитрий (Першин). Современники, апологеты, страдальцы, сталинские адресанты, заложники своего выбора, критикуемые со всех сторон и при жизни, и в наши дни, они вошли в историю как ее символы. Как авторы книг, не понятых до сих пор. И как люди, о которых молилась гонимая Церковь и, соответственно, можем молитвенно вспомнить и мы. Сергий опережал время на эпоху. Булгаков – на жанр. Будущему Патриарху довелось проходить свои университеты в языческой Японии и в только что стряхнувшей турецкое иго Греции. В первом «вузе» его ректором был святитель Николай Японский. Во втором – священномученик Григорий V, патриарх Константинополя, повешенный на Пасху в 1821 году. Оба учили отца архимандрита тому, что Церковь может жить и во враждебном окружении без имперских скреп и костылей. Что уход в катакомбы – это крайняя мера, чреватая маргинализацией церковной жизни. Что ради легитимного выживания церковных институтов можно публично благодарить императора-язычника или султана-мусульманина за саму возможность дышать с удавкой на шее. И ради того, чтобы не пролилась кровь христиан, можно благословлять их на молитву о победе языческой Японии над православной Россией, либо анафематствовать их же, коль скоро они учинили бунт против иноверной Порты. А Михаил Афанасьевич, сын профессора Киевской Духовной Академии и внук священников, почерпнул от отца весьма глубокие познания в области западных исповеданий. Не прошел он мимо и либерального протестантизма, редуцировавшего Евангелие до набора моральных прописей, но при этом превратившего жизнь Иисуса в увлекательный роман. Книгами Ренана и Штрауса зачитывались. |
|
|
