| Скачать epub pdf Речь при освящении домовой церкви графа А. Д. Шереметева, в С.-Петербурге, произнесенная 29 октября 1888 года. Слава и благодарение Господу, Подателю и Источнику всякого блага! Освящение сего благолепного храма совершилось, принесена в нем и первая таинственная безкровная жертва, имеющая отныне приноситься здесь дотоле, доколе будет существовать самый храм этот. Воздавая опять хвалу Богу, сподобившему меня совершить сие священное торжество, радостно приветствую благочестивых создателей святого храма сего с светлым праздником, приветствую и всех молитвенно участвовавших в этом празднике. Здесь теперь место святое, здесь жилище Божие. Здесь Господь невидимо пребывает в таинстве Евхаристии, здесь Он присутствует с нами в молитвенно настроенных душах наших. Правда, в пространственном отношении Господь везде, и нет места во вселенной, где бы не было Бога. Но в нравственном отношении, в отношении к нам, людям, Господь может быть или близок, или далек от нас, или и совсем отвратить от нас Лице Свое, смотря по состоянию духовного настроения нашего, или доброму, или худому. В местах и общественных собраниях, устроенных и организованных для праздного времяпровождения, для легких и, по людскому разумению, невинных развлечений, Господь не близок к нам, для Него здесь в наших душах или слишком мало места, или и совсем его не бывает. В местах, где люди предаются шумным удовольствиям и широкому разгулу, Господь и совсем далек бывает от них и отвращает от них Лице Свое. Здесь люди, по церковному воззрению, не Бога славят, а диавола тешат. То же бывает, когда в сердце нашем гнездится или безумная страсть, или какое-нибудь преступное, злое намерение. Не вмещается тогда в сердце нашем Господь. Но что бывает, когда мы идем в храм Божий на молитву? Все низменное, все злое, все нечистое в душе нашей мы стремимся тогда отбросить от нас и оставить там, за порогом храма. Напротив, все доброе, все высокое, все чистое мы усиливаемся возбудить и поднять в себе, чтобы принести их сюда, как жертву благовонную и благоприятную Богу. |
| Заключение «Едино же есть на потребу – послушание слова Божия» (1:403) Всю многогранность суждений Задонского Затворника инока Георгия, разносторонность его наставлений, глубину духовных размышлений можно свести к его же четверостишию: «Едино на потребу: Горети духом к Небу, О земных же не радеть, Ради Господа – терпеть!» (2:149). Нам нужно одно: послушание слову Божию и неразрывно с ним связанные – будущая блаженная жизнь, вечное спасение, что избрала Мария и «что Сам Христос объявил Марфе, пекущейся и молвящей о многом» (3:508, 518, 617...). Все, что при нас, возле нас – временное, сегодня есть, а завтра нет, но что избрала Мария, то никогда «не отьимется от нея» (1:403). Временное, земное «мимо идет», протечет, как водичка в реке. Здесь нет на чем остановиться – все непостоянно скоро похищаемо – тает даже в наших руках, как тает снег, «и в глазах наших исчезает, как дым; и невольно лишаемся всего. Кто не видит, как на свете все превратно и подобно колесу, которое на одном часу сколько раз и вверх и вниз оборачивается!» (3:508). Сказав о непостоянстве всего временного, мимолетности всего земного, Старец тут же напоминает, что это же временное, мимолетное принесет нам неоценимую пользу, если мы правильно его проведем – будем жить по заповедям Божиим и искать единого вечного спасения. «А что вечно, то без конца! Здесь же хотя бы кто тысячу лет наслаждался всякими утехами, всякими забавами, но последняя минута жизни все то разом пресечет! И настанет мука и горесть адская – за сладости временные. Так лучше же здесь нам произвольно скорби и горести терпеть и всякие неприятности сносить: ибо они, там же, как и удовольствия, пройдут; но последняя минута освобождения от них и преселения души в вечную жизнь будет уже началом бесконечной радости о Господе. О радость неизреченная! Там нет печали и оскорбления; нет опасности, ни лишения; нет никакой зависти, ни злобы; нет враждующих, ни злословящих; там все покойно! Все свет! Все радость и любовь бесконечная!» (3:509). Там во всех и во вся Христос Господь, а где Он, там нет ни печали, ни воздыхания; там нет и таких речей, «какие здесь бывают. Там друг о друге радуются и говорят не языком, но любовью, и все славословят Господа и пребывают, как Ангелы: там гласы без звуков, от любви произносимые: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! И Аллилуиа без конца! Как же здесь нам уклоняться от скорбей и прискорбного пути, которым идя можем, милостью Божией, достигнуть в покой и радость вечную!» (3:518–519). «Дай нам Господи, здесь терпение до конца, чтобы удостоиться милости Твоей и внити в радость вечную, в радость всех радостей, в радость Божию, неизреченную! Но, – останавливает Старец внимание христианина, – покуда еще время есть, читайте, молитесь, трудитесь, всегда занимайтесь делом спасения и храните в себе память Божию» (3:509). |
| Что говоришь ты, малодушный и жалкий человек? Тебе надлежит сделать нечто угодное Богу, а ты стоишь с заботою о награде? (свт. Иоанн Златоуст , 44, 162). Источник. Разве ты не знаешь, что награда тебе будет больше, когда ты станешь делать должное, не надеясь на награды? (свт. Иоанн Златоуст , 44, 162). Источник. ...Когда совершим что-нибудь доброе, не будем тотчас же требовать воздаяния, но также будем полагаться на Его волю, потому что если Он откладывает, то после делает большее воздаяние (свт. Иоанн Златоуст , 48, 533). Награды назначены не просто за дела, но за расположение (свт. Иоанн Златоуст , 49, 548). ...Кто ищет от Бога воздаяния за труды свои здесь и делает добро для настоящего, тот уменьшает свою награду; а кто всех венцов ожидает там, , тот гораздо более достоин воздаяния... (свт. Иоанн Златоуст , 53, 198). ...Не будем искать воздаяния здесь, но особенно тогда и будем радоваться, когда мы, делая добро, терпим зло, потому что там Бог готовит нам награду не только за добрые дела, но и за претерпеваемые искушения (свт. Иоанн Златоуст , 53, 443). ...Крайне постыдно домогаться здешних благ, тогда как нам предложено небо и блага вышенебесные (свт. Иоанн Златоуст , 53, 444). Источник. ...Как венцы, так и наказания следуют не за то, что совершается по природе, но за то, что по воле (свт. Иоанн Златоуст , 53, 806). ...Дела большею частию оцениваются по начинаниям, а не по совершению; и венец соплетается за решимость, а не за конец дела (прп. Исидор Пелусиот , 61, 380). ...Если и нам желательно, чтобы провозгласили нас победителями и увенчали, то принесем в жертву самих себя; никакая смертная и житейская страсть да не найдет в нас места, но, расставшись со всем, будем говорить и делать только достойное небес (прп. Исидор Пелусиот , 62, 94). Источник. Знай... что если окажешься благоискусным во всем, то неполучение здесь наград послужит тебе не к тому, чтобы вовсе не получать их, но к тому, чтобы получить блистательнейшие. Ибо один получаст нечто блистательное здесь, а другой, не получив здесь ничего, приимет там блистательнейший венец. Посему, что может доставить тебе радость, то да не будет для тебя причиною к малодушию. Ибо получившему здесь справедливо умаляется тамошняя награда, а не получившему, очевидно, соблюдается там полная (прп. Исидор Пелусиот , 62, 189 – 190). Источник. |
| Посетивший Троице-Сергиеву лавру в XVII веке, именно 11 июня 1655 года, архидиакон Антиохийского патриарха Павел Алеппский отзывается о ней с величайшим восхищением как о прекраснейшем месте всей земли. Церковь же Святой Троицы «так прекрасна», по его словам, «что не хочется уйти из нее». Нам нет нужды заподозривать искренность этого суждения: ведь Павел Алеппский писал не для печати, а исключительно для себя и для своих внуков, и лишь в наше время его впечатления стали общим достоянием. Неправильно было бы отвести это свидетельство и ссылкой на восточное красноречие писателя: ведь если арабская фантазия его, а точнее сказать огнистость восприятий, способна была видеть в окружающем более художественных впечатлений, чем притуплённая и сыроватая впечатлительность северян, то одинаковой оценке подвергалось все виденное, и среди всего лавра оказывается на исключительном месте; очевидно, она и была таковою. Это свидетельство Павла Алеппского невольно проверяет на себе всякий, кто прожил достаточно времени возле «Дома Пресвятыя Троицы», как выражаются наши летописцы. При туристском обходе лавры беглому взору впервые развертывается не подавляющее количественно, но действительно изысканное богатство художественных впечатлений от нее. Есть, однако, и гораздо более тонкое очарование лавры, которое охватывает изо дня в день, при вживании в этот замкнутый мир. И это очарование, теплое, как смутная память детства, уродняет душу лавре, так что все другие места делаются отныне чужбиной, а это – истинною родиной, которая зовет к себе своих сынов, лишь только они оказываются где-нибудь на стороне. Да, самые богатые впечатления на стороне скоро делаются тоскливыми и пустыми, когда потянет в Дом преподобного Сергия. Неотразимость этого очарования – в его глубокой органичности. Тут – не только эстетика, но и чувство истории, и ощущение народной души, и восприятие в целом русской государственности, и какая-то трудно объяснимая, но непреклонная мысль: здесь, в лавре именно, хотя и непонятно как, слагается то, что в высшем смысле должно называть общественным мнением, здесь рождаются приговоры истории, здесь осуществляется всенародный и, вместе, абсолютный суд над всеми сторонами русской жизни. Это-то всестороннее жизненное единство лавры, как микрокосма и микроистории, как своего рода конспекта бытия нашей Родины, дает лавре характер ноуменальности. Здесь ощутительнее, чем где-либо, бьется пульс русской истории, здесь собрано наиболее нервных, чувствующих и двигательных, окончаний, здесь Россия ощущается как целое. |
| К востоку от Иерусалима, при подножии горы Елеонской, находится сад Гефсиманский. Несколько старинных масличных деревьев и поныне сохранились: они обнесены теперь невысокою каменною оградою. Сюда любил уединяться Господь наш Иисус Христос со Своими учениками; здесь Он часто беседовал в молитве со Своим Небесным Отцом; сюда же пришел Он, возлюбленный Спаситель наш, после Тайной вечери с апостолами, в ночь пред Своими страданиями… Для нас, грешных, сады и верток рады служат обыкновенным местом отдыха и приятной прогулки; не то был сад Гефсиманский для нашего Господа. «Не чистые струи вод, – говорит один благочестивый поклонник святых мест, а потоки кровавого пота здесь источались; не тихое веяние ветра, а вздохи и вопли здесь слышны были; не с благоухающими розами, а с оружием и дрекольями пришли сюда Взять Господа нашего злобные враги Его»… И сколько внутренних страданий, сколько душевных мук должен был Он вытерпеть здесь, еще прежде чем взяли Его, прежде чем начались Его телесные страдания – там, во дворе Анны и Каиафы, в претории Пилата, и наконец, на Голгофе, на кресте! Да, это была ночь, подобных которой не было и не будет, пока мир стоит; это была ночь предсмертных страданий Спасителя мира, страданий самых лютых и невыносимых… Пришед на место, повествуют святые евангелисты, Он сказал ученикам Своим: «Посидите здесь, пока Я пойду, помолюсь там». И взял с Собою Петра и Иакова, и Иоанна, и начал скорбеть, ужасаться и тосковать. Тогда говорит им: «Душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бдите со Мною». И отойдя от них на такое расстояние, на какое можно докинуть камень, преклонил колена, пал лицом на землю и начал молиться. И было о чем скорбеть и тужить, было от чего ужасаться и тосковать! Ведь Он – Агнец Божий, вземляй на Себя грехи всего мира; ведь все грехи человеческие, все то, что должен был претерпеть весь мир за свои беззакония, вся эта тяжесть легла теперь на Него одного! Тяжек и один грех – что же, когда таких грехов больше, чем песку на берегу морском? Как не изнемочь было под этою невыносимою тяжестью греховной Господу нашему? О, Господи, Господи! Если бы мы грешные всегда помнили, чего стоили Тебе грехи наши, мы, наверное, боялись бы их пуще огня; а то мы никогда о том и думать не думаем!… |
| Здесь его чаще всего зовут Монахом. Или, уважительно, – Сергеем Владимировичем. Насчет монаха немного погорячились: Сергей Конкайзер с супругой Антониной Григорьевной живут в городе вот уже 12 лет, так что могли бы и привыкнуть. С другой стороны, «Монах» – это, скорее всего, потому, что он долгое время лечил людей в монастыре, а потом перебрался на Север, в Онегу, где стал постоянным прихожанином Свято-Троицкого собора. Сергей продолжает служить людям, считая, что вверенный ему от Бога талант должен быть употреблен в дело: если ты знаком с медициной, помоги ближнему избавиться от страданий. А страдающих много, так что приходится вести прием не только дома, но и ездить по России-матушке. – Как назвать мою деятельность правильно? Наверное, костоправ: вправляю позвоночник, конечности, делаю массаж. Одно время лечил людей в монастыре в Центральной России. Как-то в обитель приехал епископ, меня представили, и владыка благословил меня на это служение. Вот и не оставляю работы, переехав сюда, – люди везде нуждаются в помощи. Что может препятствовать Божьей воле? В Онегу мы с супругой переехали в 2011-м году. Многие удивляются: ехать на Север не в туристическую поездку, а с твердым намерением остаться здесь жить, да еще в то время, когда люди трудоспособного возраста стремятся переехать в теплые края! А нам здесь нравится. Не просто нравится – такое ощущение, будто мы здесь всю жизнь прожили, настолько родным, своим стал нам Север сразу же. Давно замечено: если Богу угодно твое решение, то все будет проходить легко. Не без трудностей, конечно, но преодоление этих трудностей будет лишь укреплять тебя, помогать понять, что твое решение согласовано с Божьей волей. А если есть Божья воля – что может ее нарушить? У нас так и свой дом здесь появился: хотели купить один, а потом Господь привел именно в этот, гораздо лучше и просторней, и людям есть где разместиться. Такое ощущение, будто мы здесь всю жизнь прожили, настолько родным стал нам Север Нашему решению перебраться в Онегу способствовало и желание избавиться от суеты – очень сложно молиться, когда вокруг сотни тысяч людей. |
| К СТОЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ АРХИЕПИСКОПА ВИТАЛИЯ 1873–1973 г.г. Через 2 дня после праздника Преображения Господня 821 августа сего 1973 года исполняется ровно 100 лет со дня рождения Высокопреосвященного Виталия, Архиепископа Восточно-Американского и Джерзиситского, Аввы нашего Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле, основателя и первого ректора Св.-Троицкой Духовной Семинарии. Необыкновенный это был Архипастырь – во всяком случае, совершенно, никак и ни в чем, не созвучный «духу времени», «духу века сего». Говоря как-то о нем, наш почивший Первоиерарх, родившийся двумя днями раньше его, Блаженнейший Митрополит Анастасий выразился так: «он не хочет быть «князем Церкви» . И это несомненно была одна из самых характернейших черт нашего усопшего Аввы Владыки Архиепископа Виталия. Он и в архиерейском сане, от которого он так долго отказывался, был прежде всего монахом – строгим монахом, неуклонно стремившимся во всех случаях своей жизни с точностью исполнять все данные им при монашеском пострижении обеты. Иначе он и не мог бы поступить, ибо во всем чувствовалось, что никакой личной жизни, никаких личных интересов и стремлений у него нет: он весь, всем своим существом жил Церковью и для Церкви . Вот потому-то, хотя монашество и было у него на первом месте, он был в то же время и настоящим Архипастырем «Божией милостию», полагающим душу свою за овцы, самоотверженно и ревностно пекущимся о благе вверенного ему словесного стада. Один Бог знает, что было бы здесь в Америке, сохранилась ли бы тут истинная Церковь , если бы не было здесь Владыки Архиепископа Виталия! Не будь здесь Архиепископа Виталия, не было бы в США и Канаде «соборной церкви», как она тогда всеми ревнителями нашей Церкви называлась, не было бы здесь Свято-Троицкого монастыря, каким он теперь стал со своей церковной типографией и Духовной Семинарией, не было бы куда приехать и обосноваться здесь в США нашему Первоиерарху Митрополиту Анастасию и Архиерейскому Синоду. Да и многого чего не было бы: всего и не перечислить, что сделано здесь в Америке для православных русских людей Архиепископом Виталием! Да! подлинно он жил не для себя! |
| Разделы портала «Азбука веры» истории паломников ( 2 голоса: 5.0 из 5) Многие из нас читали дивную книгу чудес и знамений — Святое Евангелие, где повествуется о рождении в мире Мессии и Спасителя Господа нашего Иисуса Христа, Его жизни и крестной смерти ради искупления рода человеческого от греха и погибели через победоносное, светлое и радостное Воскресение из мертвых. Русский поэт И. С. Никитин писал о Евангелие: Здесь все в чудно сжатой картине Представлено Духом Святым: И мир, существующий ныне, И Бог, управляющий им, И сущего в мире значенье, Причина и цель, и конец, И вечного Сына рожденье, И крест, и терновый венец. Как сладко читать эти строки, Читая, молиться в тиши, И плакать, и черпать уроки Из них для ума и души. Не все могут принять без сомнений подлинность событий этой Книги. Но когда мы отправляемся в паломническое путешествие по Святой Земле, то воочию убеждаемся, что Библейская история воплощена здесь, как в пятом Евангелие, которое нельзя прочитать, но можно увидеть, потрогать, почувствовать. Земля, камни, величественные храмы полны духа той эпохи. Когда ты прикасаешься к ним, то ощущаешь себя участником многовековой истории христианства. Святая Земля – земная родина Христа Спасителя. На этой земле исполнились Благовещение Пресвятой Богородице, Рождество Христово, Сретение и Крещение Господне, здесь Господь наш Иисус Христос жил, учил, творил чудеса, на Тайной Вечери в Сионской горнице установил спасительное таинство Святой Евхаристии, здесь Он был предан Иудою, претерпел Страдания, Распятие, Крестную смерть. Здесь же на Святой Земле было Его Славное Воскресение, Вознесение на Небеса и Сошествие Святого Духа на апостолов. На Святой Земле протекла жизнь Матери Божией, и было Ее славное Успение. Отсюда вышли на проповедь Святые Апостолы. Здесь пролилась кровь первых мучеников за Христа. Иными словами, Святая Земля – духовная родина всех христиан. Иерусалим во веки веков останется для нас Святым Градом, а Церковь Иерусалимская – Матерью всех Церквей. |
| Псалом 65 Пс.65:1 . В конец, песнь псалма воскресения. НАДПИСАНИЕ Сего слова, воскресения, ни в Еврейском тексте, ни в древнем переводе седмидесяти толковников не находится, но приложено может быть от Греков, потому что некоторыя слова псалма сего поются в день воскресения Христова. СОДЕРЖАНИЕ Пророк призывает весь израильский народ к благодарению и хвале Бога за некое отличное благодеяние, по случаю котораго в лице церкви исчисляет другия премногия милости, которыя Бог всегда являл избранному народу. Пс.65:2 . Воскликните Господеви вся земля, пойте же имени его, дадите славу хвале его. Здесь в первых словах содержится общее предисловие, потом тотчас следуют особливыя положения. А понеже Пророк обращает слово ко всей земле, то без сомнения содержится здесь пророчество о будущем распространении царства Божия, которое ясно открылось в пришествии Христа Спасителя. Во втором члене утверждает то же, но с большею силою, дабы тем лучше возбудить людей ленивых и медленных к хвалению Бога. Петь имени Божию – значит то же, что по достоинству превозносить святое имя Божие, дабы от всех прославляемо было. В третьем члене повторяется то же иными словами, аки бы сказал: прославляйте Бога и духом и телом, и не приписывайте славы вам самим, но всю часть положите во хвале Бога. Пс.65:3 . Рцыте Богу: коль страшна дела твоя? во множестве силы твоея солжут тебе врази твои. Здесь дает причину, чего ради хощет, дабы все хвалили Бога. А понеже премногие люди с холодностию разсуждают пред другими о похвалах Божиих, сего ради Пророк, дабы сильнее тронуть чувства верных, повелевает и язык и слово обращать к Богу: рцыте Богу. Но дабы и таковое расположение более возвысить в них, глаголет, что врагам только свойственно лгать пред Богом: но и сии трепещут силы Его. Аки бы сказал: ежели де люди злые и лукавые, которые охотно желали бы избежать власти Его, волею и неволею принуждены бывают смиряться пред Ним, то что творити подобает верным, которых Бог не страхом Себе покоряет, но милостию призывает? Ибо здесь подразумевается прикровенное сравнение между добровольным служением, которое оказывают верные, будучи привлекаемы любовию к Богу, и между рабским и принужденным покорением, к которому неверные силою привлекаются. Что бо иное значит лгать пред Богом, как быть покорну не от доброй воли, но по нужде, как сказано во псалме Пс. 17:45 ? Впрочем, хотя лицемеры многоразличными образы лгут пред Богом, но Пророк не о сем глаголет здесь, а только то показывает, колико сила Божия и самим врагам страшна, когда и нехотящих их себе покоряет. |
| Написать о Святой Земле что-то целостное и законченное решительно невозможно: увиденное и пережитое нельзя ни понять, ни осмыслить, ни вместить. К тому же, путешествие туда — это всегда начало. Начало, которому, хочется верить, — не будет конца. Как-то, ещё в то время, когда у меня и мыслей не было о возможности поехать на Святую Землю, я спросила свою подругу, недавно вернувшуюся из паломничества: «Изменилось ли что-то в тебе после этой поездки?» Она ответила коротко: «Изменилось. Что именно — этого не расскажешь. Но мне кажется, что каждый хотя бы раз в жизни должен там побывать». Понять в полной мере правдивость её слов мне пришлось позже, только испытав их на себе. И теперь на вопрос «ну как?» я зачастую отвечаю примерно так же. Иерусалим — это локус вне времени и пространства. И если на земле есть географическая точка, наиболее близкая к небу, то эта точка, без сомнения, здесь. «Чувство Иерусалима», единящее тех, кто хоть однажды вдыхал воздух этого города, немыслимо без опыта Встречи — той самой, о которой молчат слова. Именно она здесь — главная. А всё остальное — детали. Всё начиналось с Вифлеема. Прохладное палестинское утро, неуютные улицы, поспешные шаги в тишине ещё сонного восточного города... И вот мы уже на площади перед крохотными Вратами смирения. Базилика Рождества, какой её можно видеть сегодня, возведена в VI веке на месте церкви, построенной царицей Еленой. С тех пор богослужения здесь не прекращались практически никогда: это единственная христианская церковь в Палестине, сохранившаяся в целости с домусульманского периода. Даже во время персидского нашествия в 614 году храм чудом избежал печальной участи: на мозаике поклонения волхвов персы узнали своих соотечественников и сохранили святыню из уважения к предкам. Людей, привыкших к русскому благолепию, здесь удивляет всё. Вместо блистающего собора — хмурый неф базилики и почерневший от копоти потолок крипты Рождества. Вместо громыхающего праздничного хора — один или два монаха, заунывно тянущих речитативом греческие песнопения. Во всём — какая-то подчёркнутая будничность. До реставрации и благоустройства здесь, кажется, вообще никому нет никакого дела. |
|
|
