| То обстоятельство, что два завещательных распоряжения были составлены Местоблюстителем с интервалом в один день, наложило отпечаток на их содержание. Нетрудно убедиться, что в завещании от 5 декабря митрополит Петр просто воспроизвел форму завещания Патриарха Тихона от 7 января 1925 г., начало которого гласило: «В случае Нашей кончины Наши патриаршие права и обязанности, до законного выбора нового Патриарха, предоставляем временно Высокопреосвященному митрополиту Кириллу [Смирнову]. В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам вступить ему в отправление означенных прав и обязанностей, таковые переходят к Высокопреосвященному митрополиту Агафангелу [Преображенскому]» 835 . Естественно, в завещании на случай кончины завещатель не мог удерживать что-либо (в данном случае права Первоиерарха) за собой. Поэтому никаких ограничительных оговорок ни в завещании от 7 января, ни в завещании от 5 декабря не было. Составляя на следующий день, 6 декабря, завещание на случай своего ареста, митрополит Петр действовал уже по определенному шаблону и об ограничении прав своих заместителей ничего не написал (не считая указания на необходимость продолжения возношения его имени, как Патриаршего Местоблюстителя за богослужением). Впоследствии это позволило его преемнику всячески обыгрывать отсутствие такой ограничительной оговорки и заявлять, что Местоблюститель передал ему всю полноту власти, а сам более в дела церковного управления вмешиваться не должен. Произошло это, однако, не сразу, и предположить такое в те напряженные дни митрополит Петр не мог. О том, что было после того, как в декабре 1925 г. митрополит Петр отдал конверты с завещаниями своему брату, важные сведения сообщает М. Е. Губонин (в 1930-е гг. он жил вместе в ссылке с епископом Тихоном (Шараповым), который, в свою очередь, был близок Местоблюстителю и знал о тех событиях из первых рук). «В первую очередь митрополит Петр направляет посланца с запечатанным пакетом к Экзарху Украины митрополиту Киевскому и Галицкому (на самом деле, всего лишь Гродненскому – свящ. |
| Высказываясь так открыто и определенно о расколе старообрядства, г. Шарапов в предупреждение «сетования» на него его «добрых друзей в старообрядческом мире», заявляет, что он «остается верным его воззрениям, высказанным еще в 1888 г. на страницах «Русского Дела». Насколько помнится, в «Рус. Деле» и «Труде» г. Шарапов не так ясно высказывался, так что из его рассуждений выводились заключения далеко не те, которые он теперь высказал. Но не верить ему не желаем. Поэтому прежние заключения из его прежних статей о расколе, несогласные с настоящими его взглядами, отнесем к неясности этих статей и охотно признаем, что г. Шарапов и тогда держался того же взгляда на раскол, как и теперь, т. е. что в нём нет «внутренней правды», а только «внутреннее ничто, пустота», но только мы его не понимали… После этого странно читать у г. Шарапова отказ его «называть вместо с о. о. миссионерами и г. г. Субботиными старообрядческую церковь «самочинным скопищем»». Прежде всего – последним именем очень, очень редкие из православных полемистов называют старообрядческие общины, да и то в пылу раздражения. Но если и называют, то разве они не правы? Разве сам г. Шарапов не тоже-ли самое выразил всею своею характеристикой старообрядства? Он не произнес этого слова, а, наоборот, отказывается от него!! Но, кажется, пора бы нам оставить ломать копья из-за слов, из-за названий. Ведь не в них дело. Это хорошо знает и сам г. Шарапов, обвиняющий старообрядцев за отделение их от Церкви из-за «буквы»… Симпатии г. Шарапова, по его же заявлению, на стороне старообрядцев. Невольно недоумеваешь при таком направлении симпатий г. Шарапова. Чем вызвали их г.г. старообрядцы? А тем, что они «цельные, коренные люди… истинно доблестные, истинно церковные и истинно русские люди»… Что это – комплименты по адресу «добрых друзей в старообрядчестве», дабы не раздражить их, а потому – громкие только фразы? После открыто высказанного взгляда автора на старообрядчество только за фразы, казалось бы, и следовало признать эти комплименты. Но нет! Г. Шарапов в них мыслит определенное содержание. «Посреди всеобщего разложения церковного, гражданского и бытового, эти несколько миллионов русских людей держатся твердо, недоступные никаким соблазнам (отдельных людей не считаю), хранят русские предания, даже истинную церковность в её внешнем проявлении, её древнем богослужении, обрядах, традициях»… «Они сохранили русскую церковную обстановку: у них уставность богослужения, правильные отношения клира и народа, истовое благочестие, крепкая церковная и бытовая связь»… |
| Мы посоветовали бы, напротив, самому широкосмотрящему и не знаем довольно ли брезгливому г. Шарапову не только «благосклонно», по и «беспристрастно» ознакомиться, не с личностью только, а и с направлением Швецова, как оно выразилось в его сочинениях. Хотя он и говорит о Швецове, как интимный его друг, в совершенстве его знающий; но из того самого, что говорит, ясно открывается, что вовсе не знаком ни с его творениями, ни с характером и направлением его деятельности. Так он возмущается, что Швецова обвиняют в еретичестве, и смело утверждает, что «вся ересь его в том и заключается, что он не фанатик и не буквоед». Значит, г. Шарапов и понятия не имеет о тех, напр., сочинениях Швецова, где тот проповедует и упорно защищает, только затем, чтобы поддержать авторитет учредителя Белокриницкой иерархии инока Павла, учение о подлетном рождении Сына Божия от Бога Отца (полагаем, что и г. Шарапов не откажется признать в этом учении ересь), – не знает, что за эти сочинения судил Швецова даже собор старообрядческих епископов, что на соборе он обещал не держаться более изложенного в них еретического учения, и однако не исполнил обещания, продолжал и доселе продолжает его проповедовать, что и указано было как препятствие к произведению его в архиепископы. Как же г. Шарапов утверждает, что вся «ересь» Швецова, заключается в том, что он «не фанатик и не буквоед»? Ужели проповедовать, что Сын Божий родился от Отца не «прежде всех век», а вместе с веками, значит только быть «не фанатиком и не буквоедом»? Если так, то г. Шарапов публицист уже слишком «широкосмотрящий» ... Арсений Швецов «не фанатик и не буквоед». Положим «не буквоед»? но говорить, что он «не фанатик», значат опять совершенно не знать г. Швецова по его сочинениям, по которым всего лучше можно судить о нем (надеемся, что против этого и г Шарапов спорить не будет). Фанатическая преданность расколу и фанатическая вражда против церкви, не пренебрегающая ни явной ложью, ни наглой клеветой и разного рода софизмами таковы всем известные, и не известные только г. Шарапову, отличительные качества всех сочинений Швецова и его учеников. Прочел бы г. Шарапов хоть книгу Усова, главного теперь Швецовского наперсника, в которой собрана вся ложь и все клеветы на церковь , измышленные Швецовым, тогда, вероятно, и у него не хватило бы духа сказать, что Швецов «не фанатик» раскола, а человек, чрез которого «могло бы совершиться давно желаемое единение старообрядцев с церковью». |
| Необходимо, однако, заметить и твердо помнить, что г. Шарапов любит и защищает не всю австрийщину, а лишь гак называемых окружников. Об этом ограничении объекта своих симпатий он неукоснительно заявляет и со всею решительностью. В своём ответе на письмо епископа Антония (Храповицкого) г. Шарапов писал: «Русский Труд» проводит строгую между раскольническими группами разницу. Подразделяя раскольников по общепринятому порядку на поповцев и безпоповцев, г. Шарапов в том же своём ответном письме, между прочим, говорит: «старообрядцы поповцы делятся по отношению их к господствующей Церкви на три группы. Во-первых, австрийцы, или австрийское согласие, основавшее свой особый церковный центр в Белой Кринице, в Австрии. Огромная часть этих старообрядцев молится за Государя, поминая Его имя на проскомидии, и присоединилась к «окружному посланию», смысле коего тот, что господствующая Греко-Российская Церковь сохраняет таинства и благодать апостольского преемства, но общение с нею невозможно, во-1, из-за её обрядов и новшеств, во-2 и главным образом, из-за канонических отступлений по-никоновского периода. Другая, меньшая часть, неокружники или противоокружники отвергли «окружное послание» и остались на почве старой нетерпимости и фанатизма. По их верованию, русская «никонианствующая» Церковь лишена благодати, предалась антихристу и т. д. С этою группою разговоров быть не может, да и серьезных элементов здесь нет» (третья группа беглопоповцы). 57 Итак, только «окружников» г. Ш-в считает «истинно-доблестными, истинно-церковными и истинно-русскими людьми». 58 «Окружники», по своим догматам, чисто православные люди. Никаких даже «мнений», отличных от Церкви, т. е. несогласных с канонами и преданием церковным, у них нет. Разделяют их с нами единственно их непокорство русской церковной власти и обряды. 59 К «окружному посланию» присоединилась, по словам г. Шарапова, огромная часть поповцев. Количество их он считает целыми миллионами. 60 Решительно и очень самоуверенно подразделяет г. Шарапов раскольников на группы и с видом настоящего знатока современного раскола характеризует нравящуюся ему группу «окружников», состоящую из нескольких миллионов. Но так ли всё это? Не подновляет ли в данном отношении г. Шарапов тип Дон-Кихота, хотя, так сказать, и с другого конца? Тот сражался с мельницами, а этот не защищает ли призраки? Посмотрим. |
| Архимандрит Тихон (Шарапов) 21 мая 2020 г. 09:34 Архимандрит Тихон (Шарапов)- защитник канонического Православия на белорусской земле К юбилею Жировичского монастыря хотелось бы напомнить еще об одной яркой странице в истории обители. В первой половине 1920-х гг. Жировичский монастырь стал центром по сохранению единства православных верующих Западной Белоруссии с Русской Православной Церковью. Возглавил это движение архимандрит Тихон (Шарапов), в недавнем прошлом полковой священник. В 1922 г. Собор Епископов Православной Митрополии в Польше принял «Временные правила об отношении правительства к Автономной Православной Церкви в Польше». Разработкой документа занималось Министерство исповеданий и народного просвещения Польской Республики. Благодаря ему государство получило возможность активно вмешиваться в вопросы церковной жизни. Кроме того, «Временные правила» создали условия для разрыва канонического единства Православной Митрополии в Польше с Православной Российской Церковью и последующего провозглашения ее автокефалии. Свое несогласие с подписанием документа заявили епископ Пинский и Полесский Пантелеимон (Рожновский) и епископ Белостокский Владимир (Тихоницкий), временный управляющий Гродненской епархией. Оба иерарха настаивали на сохранении канонического единства с Московским Патриархатом. Свой письменный протест они передали патриарху Московскому и всея России Тихону (Белавину) через иеромонаха Тихона (Шарапова), который в январе 1922 г. инкогнито совершил поездку в Москву. Именно отцу Тихону, через месяц возведенному Патриархом в сан архимандрита, предстояло возглавить противодействие православных белорусов и украинцев Второй Речи Посполитой автокефалистским тенденциям. Должности настоятеля Успенского Жировичского монастыря (который оказался на польской территории), благочинного монастырей Гродненской епархии и исполняющего обязанности благочинного приходов Бытеньского округа Гродненской епархии существенно укрепили позиции архимандрита Тихона, позволив ему расширить свою деятельность за пределы Жировичской обители. |
| В результате такого чтения и воспитания, - писал С.Ф. Шарапов, - «при переходе в высшие школы мы (дворяне. - А.К.) были сплошь материалистами по верованиям (мы «верили» в атомы и во все, чт хотите) и величайшими идеалистами по характеру. «Наука» была нашею религией, и если бы было можно петь ей молебны и ставить свечи, мы бы их ставили; если бы нужно было идти за нее на муки, мы бы шли... Религия «старая, «попы» были предметом самой горячей ненависти именно потому, что мы были религиозны до фанатизма, но по другой, по новой вере. «Батюшка» читал свои уроки сквозь сон, словно сам понимал, что это одна формальность, и на экзамене всем ставил 12. Но нравственно мы все же были крепки и высоки. Чернышевский и Писарев тоже ведь учили «добродетели» и проповедовали «доблесть». Этой доблести, особой, юной, высокой и безпредметной доблести, был запас огромный. Мы были готовы умирать за понятия, точнее, за слова, смысл которых для нас был темен» . Дело доходило до того, что юнкер Сергей Шарапов был в тайной типографии и даже пробовал набирать . После этого «вера была совсем подорвана» , но это не исключало применимость к тогдашнему поколению молодых дворян пушкинского утверждения: «... пока сердца для чести живы». Сергей Шарапов и его товарищи в училище видели бывавшего у них Императора Александра II: «благородная, светлая личность Государя действовала невообразимо», и они «революционеры, нигилисты и ненавистники монархии, в эти минуты перерождались и от всей души кричали «ура» . Политиканство дворянской молодежи, ровесников С.Ф. Шарапова, было по его же словам «чистейшим иделизмом», и в жизнь это поколение вышло «в хорошем сравнительно составе» и впоследствии работало добросовестно. Из-за болезни матери, Сергей Шарапов не закончил полного 3-х летнего курса, в 1874 году уволился из Инженерного училища в чине подпоручика, получив специальность сапера (по его словам, он твердо знал то, что «должен знать хороший саперный офицер» ) и прибыл в Сосновку. Отца - «человека крепчайшего здоровья» - к тому времени уже не стало, он умер в возрасте пятидесяти лет. Однако пробыл в родном доме Сергей Федорович недолго. |
| Дубровин. Представители обоих Союзов были приняты Государем Николаем II в декабре 1905 года. После высочайшего одобрения, работа по организации народа для борьбы с революцией закипела в обоих Союзах. Но, уже в 1907 г. в руководстве СРН стали возникать разногласия. В 1908 г. из состава СРН вышел В.М. Пуришкевич, который создал «Союз Архангела Михаила». Идеологически к нему примкнул Московский СРН, созданный прот. Иоанном Восторговым и архим. Макарием (Гневушевым). Став депутатом Госдумы, отошел от деятельности Дубровинского Союза и Н.Е. Марков. Причем, эти приведшие к расколам разногласия начались вскоре после объединительных, прошедших в феврале, апреле и октябре 1906 г. Всероссийских Съездов Русских Людей. Наблюдавший за происходящими нестроениями С.Ф. Шарапов хотел даже создать Русскую Народную Партию, но, как он с горечью писал впоследствии: «когда я увидел… как почтенные люди… садятся на палочку верхом и пускаются во весь карьер, чтобы обскакать противников на выборах, мне стало стыдно моего увлечения» Критически Шарапов относился и к деятельности СРН. Уже в 1907 году, когда наметились разногласия в Союзе Русского Народа, и даже еще ранее, когда в 1906 году, при поддержке П.А. Столыпина Пуришкевич вошел в состав Думы, Шарапов стал критически высказываться, как о СРН, так и Госдуме. Например, в 1907 г., после Четвертого Всероссийского Съезда Русских Людей (26 апр.–1 мая 1907 г., когда было принято решение, признать доминирующую роль СРН) он писал: «Союз Русского Народа и другие патриотические организации «еще ничего творческого не дали, никаких программ не выработали», а уже начинают становиться политическими партиями и «втягиваться в парламентскую игру, заведомо недостойную и безнадежную» Борьба в это время обострилось до такой степени, что Шарапову, после ряда угроз пришлось претерпеть вооруженное покушение. В 1906 году, ночью по его кабинету были произведены многочисленные выстрелы. И сам Сергей Федорович, и его жена, и дети чудом остались живы. О Государственной же Думе Шарапов писал с еще большим нелицеприятием, чем о некоторых своих сподвижниках. |
| По одному рассмотренному нами пункту дурновской «программы» читатели могут судить и об остальных. Но мы, повторяем, не думали и говорить об ней, как не заслуживающей внимания, а коснулись её только потому, что в ней идет речь, между прочим, о Швецове. Г. Дурново, а вслед за ним еще более г. Шарапов вооружились против органов печати, объявивших драгоценного для них г. Швецова еретиком и вредным для церкви пропагандистом раскола. Но тут же, по поводу г. Швецова, два союзника и разошлись во взглядах. Г. Дурново утверждает, что «для господствующей церкви (он вообще избегает называть российскую церковь православною, а предпочитает называть господствующей) избрание (в московские архиепископы) о. Швецова, или кого-либо другого, дело совершенно безразличное»; г. Шарапов «совершенно не согласен» с этим, он говорит: «наоборот, нам(?!), православным, в высшей степени важно, чтобы во главе старообрядческой иерархии в Москве стояло лицо вполне достойное (быть раскольническим епископом?) и разумное... С этой точка зрения, избрание Арсения Швецова можно было бы только приветствовать и поддерживать, насколько возможно». Вот когда сказалась во всей силе сердечная привязанность г. Шарапова к о. Арсению Швецову, так усердно распространяющему «Русский Труд»! Приводить все, что говорит далее преданный друг Швецова в его защиту и восхваление, все хлёсткие речи его против Духовного Совета «попросту» уничтоженного Швецовым (но с уставом которого сам г. Шарапов, разумеется, совсем и не знаком), против «толстосумов» этого Совета, удовлетворяющих только свое «самодурство и тщеславие», с которыми будто бы Швецов ведет «резкую борьбу», особенно же против ненавистных ему «Московских Ведомостей», в которых много говорилось об еретичестве Швецова, приводить все было бы и долго и не стоит. Но приходится все-таки сделать длинную выписку. «Между тем (продолжает г. Шарапов) вся «ересь» Швецова именно (!) в том и заключается, что он не фанатик и не буквоед. Именно чрез него могло бы совершиться давно желанное единение, в духе канонов, старообрядцев с церковью, ибо у этого человека хватило мужества, рискуя своим положением, выступить не только с указанием на некоторые отступления от канонов в делах старообрядческого церковного управления в Москве, но и с предложением (?) исправления церковного ритуала, в смысле его очищения от некоторых нелепостей, не согласных ни со стариной, ни с правдой и духом богослужения. Так им исключена из Требника 22 (исключенная и у нас) одна из соблазнительных тайных молитв священника пред литургией 23 , попавшая по невежеству переписчиков 24 ; исправлен искаженный обряд крещения и исповеди (для последней составлен по Номоканону даже новый чин) признано много ошибок в дониконовских книгах 25 и т. д. |
| В 1-й половине XV в. селом владел Андрей Шарапов (судя по фамилии, он был княжеским приказчиком, они часто получали фамилии по селу, которым управляли, - например, Хотунский в великокняжеском с. Хотунь). Шарапов вложил село в Троице-Сергиев монастырь: «Се аз, Андрей Иванов сын Шарапов дал еси в дом Животворящия Троицы в Сергиев монастырь игумену Зиновею с братиею… своё село Шараповское с пустошами». В синодике ризницы Троице-Сергиева монастыря против рода Шараповых отмечено на полях киноварью: «Дача их село Шараповское (1432-1443) с деревнями и сёлы». В сотной грамоте 1562 г. написано: «В Переяславском уезде в Кинельском стану села Троице-Сергиева монастыря: село Шарапово, а в нём церковь Михаил-Архангел, двор - поп Иван, в келье пономарь, в келье проскурна да пять келий, а в них живут нищие, питаются от церкви Божиеи». Показан также двор монастырский и 58 крестьянских дворов. Близ д. Алексеево были часовня и кладбище. В эту часовню с незапамятных времен совершался крестный ход в день Вознесения Господня. Служилась панихида по боярыне Евдокии (у её надгробия). Село было разорено в Смутное время. В писцовых книгах Троице-Сергиева монастыря написано, что храм в с. Шарапово устроен и снабжён всем необходимым от монастыря (1627-1631) а жителей показано 7 дворов (вместо 58 в середине XVI в.): «Село Шарапово, а в нём церковь Михаило-Архангел деревяна клецки, а в церкви деисус, двери царския и образа местныя, и ризы, и книги, и всякое строение монастырское. А у церкви двор: поп Леонтий, двор дьячок: Томилко Иванов, двор пономарь: Степанко Трофимов, двор: проскурница Овдотьица… да в селе же двор монастырский, а в нём живут для пашни старцы, да двор коровей, а в нём дворник Костя Ипатиев, да детёнышев для монастырской пашни четыре двора, да три двора крестьянских, да четыре двора бобылей, из коих двое сбежало в 1621 году». По переписной книге 1725-1728 г.г к приходу с. Шарапово относились д.д. Алексеево, Шильцы, Ляпино (в последней сохранились две устроенные над источником часовни-столпа XX в.). Село принадлежало монастырю до 1764 г., потом стало казённым. |
| Несмотря на глубокий снег и расстояние в 7 верст, большинство городских жителей пришли в обитель пешком. После литургии в Знаменском храме был совершен молебен святому в ц. во имя свт. Николая. В том же году Белёв посетили митр. Московский Иоанникий (Руднев) и управляющий канцелярией Синода В. К. Саблер, а также вел. кн. Константин Константинович. По ходатайству жителей Белёва и архиеп. Никандра Синод указом от 28 февр. 1889 г. разрешил именовать Белёвскую Жабынскую пуст. Макариевской в честь преподобного (Тульские ЕВ. 1889. 6. С. 117-118. Офиц. ч.). 17 окт. 1889 г., во вторую годовщину чудесного спасения царской семьи во время крушения поезда на ст. Борки, в Жабынской пуст. состоялась закладка храма во имя прп. Макария на месте бывш. Никольской ц. Значительные усилия к быстрейшему завершению строительства приложил бывший настоятель мон-ря игум. Иона (Белобородов). Постриженик пустыни иером. Тихон (Шарапов) записал со слов схим. Филарета рассказ игум. Ионы о том, что он намеревался во время строительных работ обрести мощи М. Однако святой, явившийся подвижнику в сонном видении, запретил это делать. 28 сент. 1895 г. новый храм был освящен. В 1898 г. составлен канон прп. Макарию Жабынскому, в 1914 г. А. Воскресенский по просьбе настоятеля пустыни игум. Кирилла (Павлова) написал М. службу и акафист. В 1913 г. иером. Тихон (Шарапов) подготовил к изданию монастырские записи о чудесной помощи святого за период с 1881 по 1908 г. ( Тихон (Шарапов). 1913). 15-17 марта 1919 г. по решению Белёвского исполкома в Макариевском храме проводились работы по вскрытию места предполагаемого погребения М. В письме председателю исполкома Н. А. Петруничеву от 18 марта 1919 г. настоятель пустыни архим. Макарий (Филатов) сообщал, что под ракой «на глубине пяти аршин... никаких признаков могилы или какого гроба не оказалось» ( Герасим (Дьячков). 2010. С. 88). 7 сент. 1921 г. решением президиума Тульского губисполкома мон-рь был закрыт. К нач. 90-х гг. XX в. Введенский и Макариевский храмы находились в полуразрушенном состоянии. |
|
|
