| 139 Как рассказывает об этом Феофан, Тимофей Элур еще за год до своего разбойничьего поставления в епископы «ночью обходил кельи монахов, каждого называл по имени и на отзыв всякому говорил: «Я ангел, посланный сказать всем вам, чтобы вы оставили общение с Протерием и постановления в Халкидоне, а избрали бы в александрийские епископы Тимофея Элура». (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.87). Ю.А. Кулаковский сообщает о нем следующее: «То был человек, которого некогда Кирилл насильно извлек из отшельнического уединения в пустыне и посвятил в пресвитеры. (что прямо противоречит Феофану – А.К.) Прозвище Элур – ласка – дано было Тимофею приверженцами Протерия за его малый рост и чрезвычайную худобу, последствие его подвижнической жизни. ... Монахи, чрезвычайно многочисленные в Египте, и толпа схватили Тимофея, насильно (что также противоречит Феофану – А.К.) привели его в кафедральный собор города ... для посвящения в патриархи». ( Ю.А. Кулаковский . История Византии. 395–518 гг. Спб., 1996 г с.275). Он занимал кафедру в 457–477 гг. 140 Феофан рассказывает об этом так: «При сем Тимофей, по прозванию Элур, произвел смятение в Александрии: подкупив множество беспорядочных людей, он силой овладел Александрийским престолом и, лишенный всякого духовного сана, был посвящен двумя, подобными себе, епископами. От сего произошли всякого рода соблазны в Александрии. Этот нечестивец с невыносимым бешенством оскорблял всюду и всех священников, державшихся постановлений Халкидонского собора, не рукоположенный рукополагал епископов, и не будучи священником, совершал крещение». (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.87). Ю.А. Кулаковский приводит дату 16 марта 457 г. (Ю.А. Кулаковский. История Византии. 395–518 гг. Спб., 1996 г. с.271). 141 Петр Ивер был сын царя Иверии Бакур-Вараза. Его имя, по свидетельству грузинского жития, было Мурван. В молодые годы он попал в Константинополь в качестве заложника во время войны Феодосия с персами и приобрел большое расположение императора, его супруги и Пульхерии. |
| Такое учение не, есть какое-либо новое учение, это учение св. отцев: Афанасия, Кирилла и других. И автор делаете многочисленные выписки из их сочинений. Не довольствуясь этим, он для сравнения с православными авторами приводить и подлинные выдержки из сочинений монофиситов: Аполлинария, Тимофея (Элура) и Севира. Относительно первого из них Леонтий выясняет, что его сочинения монофиситами заведомо выдавались, за сочинения свв. отцев: Афанасия Александр, и Юлия – Римского, что доказывается сочинениями аполлинаристов: Тимофея и Полемона, а также свидетельством Иоанна, еп. Скифопольского. Монофиситы в своем учении исходят из совершенно неправильного понимания Халкидонского вероопределения, которое они считают несторианствующим, как и самый собор – пристрастно действовавшим. Леонтий оправдывает как действия собора, так и его формулу, а севириан осуждает как за догматические заблуждения, так и за многие неблаговидные явления в практической жизни их общины. 3 ., Относительно последнего из интерполированных сочинений «Схолий» Леонтия, или «De sectis» нам уже не мало приходилось говорить при выяснении личности Феодора, упоминаемого в титуле этого сочинения. Мы приняли такое положение, что Феодор есть лицо, обработавшее и опубликовавшее имевшийся у него под руками подлинный материал Леонтия Виз. в особой книге под именем « Λεοντου» Записанный, затем, со слов Феодора переписчиком этот материал и получил настоящий вид книги «De sectis». Доказательством того, что в основе этого сочинения лежит Леонтиевский подлинник, могут служить параллельные места с подлинными произведениями Леонтия. Так, напр., в с. 1197D и д., где автор рассуждает о взаимоотношении ересей Савеллия и Ария, Нестория и Евтихия, можно наблюдать не только одинаковые мысли, но и тожественную словесную формулировку их с «Contra Nestor, et. Eutych. с. 1276C и д. В с. 1240 – 41 совершенно одинаково с внутренней и даже во многом с внешней стороны развиваются мысли об енипостасном человечестве Христа с с. 1276 – 77 из сочинения «Contra Nest. |
| На этой стадии кризиса ни одна из вовлеченных в спор группировок не отрицала роли Империи в сохранении христианского единства. Время, когда монофизитство станет символом этнического или культурного самоутверждения сирийцев, египетских коптов или армян, еще не пришло 403 . Конечно, в известной степени культурный сепаратизм существовал в Египте с начала римского завоевания, и христианские архиепископы, также как и массы монахов, использовали его в своих интересах. Но все выдающиеся личности Египетской церкви, включая святого Кирилла, Диоскора и Тимофея Элура, готовы были принять имперскую систему и использовать ее, когда ее политика совпадала с их интересами. Кроме того, наиболее выдающиеся лица монофизитского лагеря, включая не только самого Евтихия, но и Диоскора, Тимофея, Петра Валялыцика, Петра Монга, а позже и великого Севира Антиохийского, были греками по языку и культуре. Поэтому Империя имела возможность восстановить единство тем же способом, каким его восстановил Феодосий I после арианских споров. Это было бы возможно, если бы имперская политика направлялась соответствуюгцими богословскими советами, как это было при Феодосии I (когда эту роль играли Отцы-каппадокийцы) и как это будет позже при Юстиниане (когда император сам был богословом, но было уже поздно излечивать раскол). Как бы то ни было, если и представлялся случай к примирению, им не воспользовались. Вместо этого применялась грубая сила для поддержки либо неправильных решений, либо политики вероучительного компромисса, и результатом этого становилось дальнейшее углубление и расширение расколов. Императоры этого периода прибегли к новому методу использования своей власти в церковных делах: публикациям вероучительных постановлений, претендующих на выражение согласия, на деле же, навязывающих имперскую политику силой. Следует отметить, что такие указы не должны были рассматриваться как вероучительные определения наряду с символами веры или соборными постановлениями. Они обычно имели форму императорского послания к той или иной Церкви. Формально император не претендовал определять вероучение; он лишь давал авторитетную интерпретацию учений, установленных предыдущими соборами. Однако различие тут было скорее, теоретическим, и попытки эти были явно “цезарепапистскими”. Примечательно что ни один из этих указов независимо от того, был ли он издан православным императором или еретиком 404 , не был принят Церковью как авторитетное выражение православной веры. |
| После кончины благочестивого Маркиана, еретики опять подняли голову и стали возбуждать простой народ, и перестали только тогда, когда достигли своего. Пронырливый и лукавый Тимофей Элур, занимавшийся и волхвованием, следующим образом хитро обольстил египетских монахов, живших по монастырям или подвизавшихся в пустыне. В темную безлунную ночь Тимофей, одевшись в темную одежду, стал обходить келлии иноков и каждого называл по имени. Когда иноки спрашивали его, кто он и чего ему нужно, он отвечал: — Я — один из ангелов, послан от Бога, чтобы вы не имели общение с Протерием и не принимали бы постановлений Халкидонского собора. Епископом в Александрии вы должны поставить Тимофея Элура. Так хитрый льстец, при помощи демона, прельстил их. Иноки же, не поняв козней вражеских, приняли ложь за истину и, рассказывая друг другу о видении ангела, согласились и собрались все вместе. Посоветовавшись, все они отправились в Александрию — словно на борьбу; все они были ослеплены яростью против святого архиерея Протерия и хотели изгнать его из церкви. В то время Тимофей в Александрии собрал вокруг себя много мятежников; одних он прельщал, другим же тайно давал деньги. Дождавшись удобного времени, когда консула Дионисия не было в городе — он задержался в Верхнем Египте — Тимофей с многочисленными единомысленниками с вооруженным войском, нанятым им и с пришедшими иноками отправился в храм. Среди мятежников было два изверженных епископа и несколько клириков, тоже отлученных. Они посвятили Тимофея во епископа и нарекли его патриархом Александрийским. Он сделал это вопреки всем церковным правилам, презрев все законы царские, надеясь только на мятежный народ и на прельщенных иноков. Святейший патриарх Протерий, видя такой мятеж и не имея ни от кого, по причине отсутствия консула, помощи, умыслил бежать. Тайно ночью он вышел из города. Когда он в одном скрытом месте заснул, в сонном видении ему явился пророк Исаия и сказал: — Возвратись во град, там я буду ждать тебя! Размышляя о видении, Протерий понял, что ему предстоит мученическая кончина. |
| Патриарх Акакий оказался твердым на фоне нетвердости епископата. Он прозревал политическую неустойчивость власти Василиска. И решил переждать. Действительно, началось политическое брожение, захватившее даже Сенат. Посланные против Зинона в Исаврию два генерала (Илл и Трокунд — оба исаврийцы) вскоре сговорились с Зиноном. Этим был предрешен конец Василиска. Между тем Акакий своим противлением Энкиклиону вызвал симпатии масс и особенно симпатии авторитетного подвижника Даниила — сирийца, подражателя подвигу Симеона Столпника. Никогда не сходивший со столпа (даже зимой — до обледенения) Даниил ради опасности, грозящей вере, сошел со столпа и участвовал в процессии вместе с Акакием, приведя в движение весь город. Василиск трепетал. Из Исаврии пришла весть об измене. Зинон приближался к Константинополю. Василиск в испуге издал в отмену своего Энкиклиона Антиэнкиклион (Αντεγκυκλιον), возвращавший церковные дела в прежнее положение. Но это его не спасло. Зинон вошел в Константинополь. Василиска с детьми заключили в тюрьму в Каппадокии, откуда они и не вышли. Таким образом Зинон принес иерархии освобождение от Энкиклиона, под которым были подписи свыше полутысячи епископов, предавших этим Халкидонский собор! Теперь эта иерархическая масса с радостью приветствовала свое освобождение от бывшего насилия. Очень поучительный и для наших дней урок...! Тимофей Элур в Александрии не ожидал такого поворота. Он думал, что по традиции (Феофила — Кирилла — Диоскора) он восторжествовал над дерзким Константинополем. И вдруг «фараон» снова оказался побит! Власти уже ехали, чтобы арестовать и увезти его в ссылку, но старик заболел и умер (477 г.). Монофизиты успели устроить ему преемство. Из Элурова епископата в момент смерти Тимофея в Александрии находился лишь Федор, епископ Антинойский. Он и решил единолично рукоположить диакона Петра Монга во епископа. Петр Монг, совершив погребение Тимофея Элура, скрылся от ареста. Православный епископ Тимофей Салофакиол был вызван из неволи, водворен на епископском месте, и александрийские церкви силой власти переданы были ему. Но они пустовали. Народ был на стороне местного монофизитства и сопротивления Халкидону. Акакий извещал папу Симплиция о победе. Но Восток этой победе не поддавался. В Палестине и Сирии монофизиты усиливались и выживали халкидонцев. Египет пока шел по воле правительства, но там лишь немногие «приняли к сердцу Халкидон». Акакий знал, что при таком равнодушии большинства на нем, как на первенствующем епископе, лежит вся ответственность за ход вещей на Востоке. В этом он убедил Зинона, и тот на него всецело полагался, чтобы удержаться за Халкидонский собор. Но раз центр интереса полагался в политике, то и нельзя было ждать абсолютной церковной устойчивости. |
| Не должно опускать из виду эти общие соображения, когда хотят понять историю папства и борьбу, которая привела к разрыву Западной и Восточной Церквей. Неоспоримо, что императоры Константинополя старались усилить влияние епископов этого города. С этою целью они обнародовали множество декретов, а император Зенон объявил двадцать восьмое правило Халкидонского собора даже законом государства. Государи новой, Восточной империи рассчитывали увеличить свою собственную славу, окружая блеском и могуществом (епископский) престол своей столицы. Вследствие такого положения, константинопольский епископ стал пред ними необходимым посредником, не только в отношении к другим восточным епископам, но и в отношении к Западу; он сделался столь могущественным, что вошло в обычай избирать его среди членов императорской фамилии или в среде фамилий, наиболее знаменитых. Первоначально константинопольский епископ пользовался только почетным титулом в силу третьего правила второго вселенского собора (381). Спустя несколько времени император Феодосий Младший обнародовал два закона, чтобы сообщить ему действительную власть над провинциями Азии и Иллирика. Халкидонский собор (451) дал этим законам свое церковное освящение и распространил власть константинопольского епископа над Понтом и Фракиею, вследствие церковных смут, волновавших эти страны. Константинопольский епископ признал даже себя в праве распространить свою юрисдикцию и на другие патриаршие престолы Востока. Надобно обратиться к пятому столетию, чтобы найти начало этих домогательств. В 476 г. на престоле Константинопольском был Акакий, а на престоле Римском Симплиций. Василиск, согнавши с императорского трона Зенона, объявил себя расположенным к еретикам, осужденным на Халкидонском соборе и возвратил из изгнания Тимофея Элура, Александрийского епископа-еретика, и Петра Фулона, епископа-еретика Антиохийского, из коих и тот и другой был низложен на основании канонических постановлений. Симплиций писал к Василиску, против (этих) еретиков; он в то же время писал к Акакию, чтобы склонить императора к изгнанию Тимофея, и чтобы отклонить этого государя от созвания нового собора. |
| На апостольском престоле всегда невредимой сохраняется православная вера. He желая отпадать от этой веры и следуя во всем установлениям отцов, мы предаем анафеме Нестория, Евтиха, Диоскора, Тимофея Элура и Петра Монга Александрийских, подобным же образом и Акакия , бывшего епископа Константинополя, ставшего их сообщником и последователем, a равно и тех, которые упорствуют в общении и соучастии с ними. Посему, как мы выше сказали, следуя во всем апостольскому престолу , мы и проповедуем все, что определено им , обещаясь в будущем времени не поминать при совершении св. таинств имена отлученных от общения кафолической церкви, т.е. не соглашающихся во всем с апостольской кафедрой. Если же я от этого исповедания позволю себе сделать какой-нибудь обратный шаг, то и сам подпадаю под осуждение тех, кого я сам осудил.» Этот метод подписания с закрытыми глазами папского либеллуса был свидетельством глубокого провинциализма тогдашнего Рима, его наивности и слепоты. С самой границы фактического Востока, хотя еще и в формальных пределах римского патриархата, a именно побережья Адриатического моря, епископы Авлоны, Диррахиума и далее до Фессалоники и островов Архипелага — все, как сговорились, не подписывали либеллус, ожидая, что сделает Константинополь. Константинополь встретил легатов с помпой. Сами Виталиан, Юстиниан и сенаторы встретили легатов за 10 миль от города. Но легаты не пожелали вступить в общение с патриархом, пока не будет выяснено полное согласие с тезисами папы. Никаких обсуждений легаты не допускали. Императорская власть потребовала подписи патриарха Иоанна на другой же день. Патриарх просил изложить папский текст в иной форме. Император объявил иерархии ультиматум. Патриарх сдался. За ним последовали и епископы, собравшиеся в Константинополе, и игумены монастырей, но... эта жертва для Востока оказалась непомерной. Ведь требовалось анафематствовать имена не только Акакия, но и следующих за ним патриархов столицы: Фравиты, Евфимия, Македония и Тимофея, из коих Евфимий и Македоний чтились уже святыми. Но ультиматум императора попробовали выполнить. |
| Василиск вернул Тимофея Элура и издал согласительный документ – «Энкиклион», в котором отвергался как Евтихий, так и Халкидонский собор, и признавались соборы Ефесские. Этот документ подписали 500 епископов. Однако Василиск так и не смог удержаться на престоле. Уже в 476 г. в столицу вернется Зинон. Сменив своего противника на престоле, в церковной политике Зинон решает, тем не менее, следовать Василиску. Впрочем, Тимофей Элур будет окончательно сослан. После смерти Тимофея Салокафиола встал вопрос о новом епископе Александрии. На это место определилось два претендента: монофизит Петр Монг и православный Иоанн Талайя. Первым на престоле оказался Иоанн. Однако у Иоанна не сложились отношения с Константинополем и он был вынужден бежать в Рим. Личность православного епископа не вписывалась в новую императорскую политику. Император Зинон ради имперского и церковного мира издал согласительный документ, соединительное послание, «Энотикон» (ενωτικν), который был отредактирован патриархом Акакием. В этом документе не было не только упоминания о Халкидонском соборе, но даже таких слов, как «природа», «лицо» и «ипостась». В нем признаются Никейский и Константинопольский символы, Третий Вселенский собор, 12 глав Кирилла, анафемы Нестория и Евтихия. Основное догматическое содержание документа сводится 1) к исповеданию единства Сына Божия и Иисуса Христа, 2) к исповеданию единосущия Христа Отцу по Божеству, а нам по человечеству и 3) к признанию «общения свойств». «Исповедуем также, что Единородный Сын Божий и Бог, поистине вочеловечившийся Господь наш Иисус Христос, единосущный Отцу по Божеству и единосущный нам по человечеству, снисшедший и воплотившийся от Марии Девы Богородицы, есть Един, а не два. Единому мы приписываем чудеса и страдания, которые Он добровольно претерпел плотию» 34 . С внешней стороны это вполне православный документ. Однако он косвенно был направлен против халкидонского ороса: «Всякого же иначе мудрствующего, теперь или когда бы то ни было, в Халкидоне или на каком-либо ином соборе, – анафематствуем» 35 . Однако этот согласительный документ, косвенно не одобряющий Халкидонский собор, к согласию так и не привел: он показался слишком недостаточным как православным, так и монофизитам. |
| Правда, уже в следующем после собора 452 г. император Маркиан в послании к александрийским монахам со всей определенностью говорит о распространении последователями Евтихия книг Аполлинария, которые они надписывают именами святых отцев для обольщения простых умов. 191 Но это утверждение едва ли основывалось на какихлибо непререкаемых доводах, в частности, на историческом предании относительно аполлинарианского происхождения спорных документов. 192 Сами монофизиты, во всяком случае, не могли признать себя виновными в подлоге, так как приняли их от Кирилла, которого еще в 431 г. готов был обвинять в том же несправедливо Несторий. В арсенале монофи-зитской полемики против Халкидонского собора, например, в книге «Против собора» Тимофея Элура и в сочинениях Севира, они занимают первое место и находят чрезвычайно широкое применение. 193 С другой стороны, враждебное отношение монофизитов к собору в значительной степени зависело опять и от того, что особенно ревностными защитниками его выступали сторонники антиохийского направления, в союзе с которыми находился Рим. Приют себе антиохийское богословие нашло, между прочим, в особенности в среде константинопольских монахов акимитов, поддерживавших постоянные дружественные сношения с папами. В конце концов, однако, они настолько ясно обнаружили свои несторианские тенденции, что и неспособный вообще правильно разбираться в тонкостях восточной догматики Рим должен был осудить их (534 г.). Понятно, что при таком положении дела предложенная «Энотиконом» Зинона уния на основе игнорирования халкидонской терминологии (неупотребление выражений φσις и πστασις) не могла иметь никакого успеха, и попытки проведения ее содействовали лишь большему обострению взаимных неприязненных отношений партий. Лишь в VI в. впервые, по-видимому, получил более или менее достаточное научное разъяснение со стороны православных полемистов против монофизитов вопрос об аполлинарианских подлогах. В особом сочинении об этом предмете, которое известно с именем Леонтия (511–520 гг.), 194 имеется уже опыт документального обоснования принадлежности подлогов Аполлинарию (на основании сочинений учеников Аполлинария Валентина и Тимофея и древней рукописи произведений самого Аполлинария). 195 Леонтий Византийский , Иоанн Скифопольский, сам император Юстиниан занимаются уяснением вопроса, и он ставится на вполне твердую почву, хотя православные полемисты и теперь обычно обвиняют в подлоге самих монофизитов и относительно некоторых документов сами иногда не заявляют подозрений, по временам же обнаруживают доверчивое отношение к подлогу во всем объеме, особенно ввиду авторитета Кирилла. 196 |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание АНАТОЛИЙ (кон. IV в., Александрия - 3.07.458, К-поль), свт. (пам. 3 июля, пам. греч. 7 июля, 20 нояб.), Патриарх К-польский (с нояб. 449). Свт. Анатолий, Патриарх К-польский. Икона " София Премудрость Божия с избранными святыми " . Кон. XIX-haч. XX в. (ЦАК МДА). Фрагмент Свт. Анатолий, Патриарх К-польский. Икона " София Премудрость Божия с избранными святыми " . Кон. XIX-haч. XX в. (ЦАК МДА). Фрагмент Получил образование в Александрии. Рукоположен во диакона свт. Кириллом Александрийским . Участвовал во Всел. III Соборе в Эфесе (431), где была анафематствована ересь Нестория . В кон. 40-х гг. V в. был апокрисиарием Александрийского Патриарха в К-поле. После низложения на Разбойничьем Соборе (Эфес, 449) свт. Флавиана при выборах нового К-польского Патриарха возникли разногласия; было принято решение избрать кандидата из др. города, и выбор пал на А. Склонявшийся к монофизитству Патриарх Александрийский Диоскор I , надеясь, что А. будет послушно проводить его политику, лично прибыл в К-поль и совершил рукоположение. Однако новый Патриарх обманул надежды монофизитов. В 450 г. он подписал томос Римского папы Льва Великого , где излагалось учение о двух природах во Христе. В 451 г. был созван Всел. IV Собор в Халкидоне, в к-ром А. принял деятельное участие. В 458 г. под его председательством в К-поле прошел Поместный Собор, к-рый подтвердил решения, принятые в Халкидоне, и признал незаконным поставление монофизитского Александрийского патриарха Тимофея II Элура . С именем А. связано усиление авторитета К-польской кафедры. Уже в 449 г. А. вмешивается в дела Никейской епархии, обвинив местного митрополита в неканоническом и жестоком обращении с клириками. В 449 г. на Поместном Соборе в К-поле был низложен Тирский еп. Фотий и г. Тир был включен в состав Бейрутской епархии. Во время Халкид. Собора А. добился принятия 28-го правила, согласно к-рому К-польская кафедра получила права «равной чести» с кафедрой Рима. Этим же правилом К-польский Патриарх был наделен полномочиями поставлять митрополитов Понта , Асии и Фракии . При этом столичная кафедра получила права высшей церковной апелляционной инстанции. |
|
|
