| рублей. В сентябре 1921 г. было принято решение увеличить оба фонда на 500 тыс. рублей каждый . Исчисленный в ноябре 1921 г. проект сметы на институт и училище на первые 3 месяца 1922 г. составил уже 19 млн рублей. Общество приходов приняло решение отчислять на институт по 2 тыс. рублей с продажи экземпляра Православного церковного календаря на 1922 г. При тираже 40 тыс. экземпляров это давало институту 80 млн рублей. Сборы на институт и училище в Рождественские праздники 1922 г. дали 50 млн рублей . Таким образом, средствами на конец второго и начало третьего года институт и Пастырское училище были вполне обеспечены. Однако с конца 1921 г. атмосфера над Церковью в очередной раз стала сгущаться. В Петрограде обсуждались новые запреты и ограничения, которые собирались ввести власти. А с февраля–марта 1922 г. постепенно набирала скорость кампания изъятия церковных ценностей, и начались первые публичные заявления «прогрессивого духовенства» (обновленцев). В апреле 1922 г. комиссии по изъятию церковных ценностей пошли по храмам Петроградской епархии с описями. Начались столкновения с ними верующих, а митрополита власти вызывали для объяснений в Смольный . В это время у деятелей Богословско-пастырского училища, лаврских монахов и некоторых бывших профессоров Санкт-Петербургской духовной академии возникла идея о «возрождении духовной академии». Однако время для обсуждения этого вопроса оказалось совсем неподходящим. В городе было неспокойно, начались аресты духовенства. Настоятель Казанского собора протоиерей Н. К. Чуков неустанно призывал верующих жертвовать своими ценностями, чтобы выкупить соборные, и бился за сохранение иконостаса собора. В ночь на 30 апреля были арестованы Ю. П. Новицкий и большинство членов Правления Общества приходов. Ждал ареста и ректор института. Возможно, впрочем, что некоторых раздражало то, что прибывшего из провинции протоиерея народ в столице называл «ректор духовной академии». В связи с разговорами об этом «возрождении» Совет Богословского института в спешном порядке провел проекты об Академии богословских наук и о присуждении ученых степеней. |
| Однако, Соловьев «был уверен, что отсутствие людей из Петербурга объясняется именно тем, что Марков 2-й, безусловно, вошел в связь с немцами, которые настоят на вывозе Императорской Семьи за границу, и поэтому /Марков 2-ой/ отказался от мысли послать кого-нибудь в наши края, считая излишним насильственное освобождение, сопряженное с огромным риском, так как вовсе не нужно было быть в Екатеринбурге, чтобы понять, что из столицы " красного Урала " неизмеримо труднее вырвать Царскую Семью, чем из патриархального Тобольска...». В том безнадёжном положении, в котором оказались Марков и Соловьёв с перевозом Царской семьи в Екатеринбург, ничего не оставалось, как ухватиться за соломинку и принять ту идею, что «спасти Их Величества из рук екатеринбургских каторжников можно было только дипломатическим путем, то есть в Их судьбу должна вмешаться иностранная держава, перед которой в то время трепетали большевики... А такой державой была Германия в лице ее Императора». Было решено, что С.В. Марков отправится в Петроград (вслед за Седовым, который уехал туда, но известий от него так и не поступило), «чтобы поставить в известность как А. Вырубову, так и Маркова 2-го во всех подробностях о положении Их Величеств». Дальнейшее пребывание Соловьёва в Тюмени «было явно безполезным и для дела даже вредным, так как лишь только его дело начнется в революционном трибунале, то привлекут к допросам и свидетельским показаниям и меня, и из заварившейся каши нам не так легко удастся высвободиться, как в первый раз». Борис Николаевич решил на время укрыться в Покровском, откуда он должен был поддерживать связь с Сергеем Марковым впредь до его отъезда в Петроград, а затем ждать от него известий из Петрограда. В случае же необходимости «скрыться из Покровского в район Верхотурского монастыря». «В первой половине июня Соловьев покинул Тюмень, придравшись к случаю, что в Покровское направлен небольшой красноармейский отряд, так как в этом районе было не спокойно. Он показал в Совдепе телеграмму, в которой сообщалось о тяжёлой болезни его жены. Подкрепил он свою просьбу о разрешении ему выезда в Покровское ещё и тем, что опасаться его побега товарищи не могут, так как он выедет туда совместно с отправляемым туда отрядом, а это может служить достаточной гарантией того, что он никуда не скроется. В Совдепе согласились с этими доводами и дали ему разрешение на время пребывания отряда в Покровском оставаться там, но обязали его прибыть в Тюмень по первому вызову Революционного трибунала. Мне было очень тяжело расставаться с Соловьевым, - пишет Марков. - С его отъездом я терял всякую надежду на возможность каких-либо действий для освобождения Императорской Семьи». |
| Но становился его отпуск уже неприлично долог, необъясним, и этих военных месяцев боевому генералу не вернуть! Пришлось прибегнуть к самым разным средствам. Во-первых, стороною попросить благожелательных статей в газетах, – и они появились: такие разные газеты как «Биржевые ведомости» и «Новое время» со вниманием и симпатией всегда сообщали: как живёт генерал Рузский, как он выздоравливает, как приехал в Петроград, полон бодрости и готов получить новое назначение. И этот похвальный хор отзывался даже и в Германии, и немецкая печать тоже писала о Рузском как о самом талантливом русском генерале. Во-вторых, поискать заступничества некоторых великих княгинь и князей, и, совсем конфиденциально, – молитв Распутина. И они помогли, может быть, более другого: в июле 1916 Рузский получил назад своё Главнокомандование и даже с важным добавлением: теперь попадали в его ведение Петроградский военный округ, и весь живой кипучий Петроград, и, значит, цензура петроградских газет, – и генерал становился как бы: шефом, защитником и отцом столицы. Но всё это он делал с таким тактом (с советами Зинаиды Александровны, прекрасно знавшей петербургскую жизнь и все фигуры тут), что сумел установить отличные отношения со столичными общественными кругами, и его очень любили и хвалили большие газеты, уверенные, что генерал всегда сочувствует общественным чаяниям. И даже, этой зимой, приезжавшие во Псков деятели полутуманно зондировали отношение генерала к возможным государственным изменениям, – и Рузский, в исключительно осмотрительной форме, подтвердил им своё сочувствие. Эта натуральная живая связь с Петроградом была разорвана недавним выделением Хабалова в самостоятельную единицу. Сперва Рузский очень жалел, был обижен, – но когда на этих днях разыгрались петроградские волнения, то, верно, следовало порадоваться, что не на Рузского легла палаческая роль давить их. Но и не вовсе в стороне пришлось удержаться. Ещё в воскресенье вечером Родзянко бестактно прикатил Рузскому телеграмму, убеждая ходатайствовать перед Государем о создании министерства доверия. |
| Закрыть «Он не боялся говорить правду, брал душой, харизмой» О личности Игоря Талькова, трагически погибшего ровно 30 лет назад 06.10.2021 2262 Время на чтение 8 минут 2021 год – непростой год, касающийся памяти Игоря Талькова. Сегодня исполняется 30 лет со дня его трагической гибели во дворце спорта «Юбилейный», на концерте, который состоялся 6 октября 1991 году. В этом же году мы отметим 65 лет со дня его рождения, поскольку он родился в 1956 году 4 ноября, на праздник Казанской иконы Божией Матери, в тот день, когда Минин и Пожарский освободили Москву от поляков, и, по сути дела, это была одна из главных вех окончания Смутного времени, которое имело место в XVII веке. В Санкт-Петербурге много лет существовал клуб памяти Игоря Талькова, я был одним их тех, кто был у его начала, у его основания, как и Екатерина Юзепчук, которая занималась организационными вопросами, была руководителем этого общественного объединения. Проходили концерты в разных местах города. У нас был концерт памяти Талькова в Администрации Фрунзенского района, которая нас поддержала. Были концерты в разных местах, локальные, небольшие. Самое крупное мероприятие состоялось в ДК им. Ленсовета, это полуторатысячный зал нашего города. И тогда был выпущен журнал «Русская звезда», посвященный Талькову, на те средства, которые удалось получить от концертов и от пожертвований. Была выдвинута нами инициатива по установке памятника Игорю Талькову, это было в 2001 году. Многие нас поддержали, в том числе музыканты, которые лично знали Талькова - Олег Газманов, Валерий Леонтьев, Татьяна Буланова и другие. У нас был подписной лист, с которым мы обратились в Администрацию Петроградского района, и администрация нас тогда поддержала, в то время Людмила Косткина была главой Администрации Петроградского района. Но нам тогда Иван Уралов, главный художник Санкт-Петербурга, ответил, что должно пройти не менее 25 лет по законодательству после гибели человека, чтобы установить ему памятник. Года три назад мы возобновили вопрос об установке памятника Игорю Талькову, так как близилось тридцатилетие со дня его гибели, и уже по законодательству памятник можно было бы установить. |
| 22 мая 1908 г. декретом Конгрегации по чрезвычайным церковным делам З. назначен начальником миссии «ad nutum Sanctae Sedis» (подчиненной непосредственно Папскому престолу) для католиков «греко-славянского обряда… проживающих на территории Российской Империи». При этом были официально отменены, но негласно сохранены все полномочия митр. А. Шептицкого в отношении рус. католиков визант. обряда. В сент. того же года З. присоединил к католич. Церкви в сущем сане старообрядческого свящ. Евстафия Сусалева , а также ходатайствовал через митр. А. Шептицкого о признании действительности Белокриницкой иерархии , к которой он принадлежал до перехода в католичество. В июле 1909 г. З. во главе миссии для католиков визант. обряда в России фактически заменил приставленный к нему в качестве советника франц. ассумпционист пресв. Ж. Буа. 20 марта 1911 г. по распоряжению госсекретаря Папского престола кард. Рафаэля Мерри дель Валя автономная миссия для католиков визант. обряда в России была упразднена, вслед. чего в том же году З. был включен в клир Могилёвского архиепископства римско-католических церквей Российской империи и получил от властей легализацию. В 1912 г., после закрытия прихода на ул. Полозова, назначен викарием католич. ц. св. Екатерины в С.-Петербурге, где совершал богослужения по византийскому обряду. В мае 1917 г. участвовал в проходившем в Петрограде под председательством митр. А. Шептицкого Соборе рус. католиков, где был учрежден экзархат Русской католической Церкви во главе с пресв. Леонидом Фёдоровым . До 1920 г. исполнял обязанности секретаря русского католич. экзархата, входил в состав учрежденного в 1917 г. Об-ва поборников воссоединения Церквей, состоявшего из католиков и православных. 30 апр. 1919 г. арестован большевиками вместе с католич. Могилёвским архиеп. Эдуардом фон Роппом , но через месяц освобожден. 12-18 апр. 1920 г. вновь находился под арестом в рамках следствия по «польскому делу». В февр. 1922 г. получил от папы Римского Пия XI титул прелата Папского двора. После ареста пресв. Л. Фёдорова с марта 1923 г. временно управлял делами Экзархата в Петрограде. 19 нояб. того же года был арестован по обвинению в распространении контрреволюционных статей и писем, но в связи с преклонным возрастом в дек. освобожден под подписку о невыезде. 19 мая 1924 г. Коллегией ОГПУ приговорен к 10 годам тюремного заключения, замененного 7 авг. 1924 г. ввиду преклонного возраста 3 годами ссылки, к-рую отбывал в Екатеринбурге (Свердловске) и Тобольске. 28 мая 1926 г. арестован в Тобольске за «религиозную активность» и отправлен в Обдорск (ныне Салехард). 9 мая 1927 г. освобожден из ссылки с запрещением проживать в 6 крупных городах и пограничных областях. Поселился в Смоленске, где хотел возглавить местный католич. приход, с 1929 г. проживал в Н. Новгороде (в 1932-1990 Горький). |
| Столыпина. Срочно Столыпин послал в Москву ко мне и к митрополиту Владимиру чиновника с угрозами… За безуспешностью же угроз чрез чиновника, он вызвал меня в Петербург и на часовом приеме грозил мне и митрополиту Владимиру карами власти и «общественно-думского мнения» за борьбу с «братцами». Видя, что угрозы не действуют, что, наоборот, ему самому указывают на неуместность вмешательства во внутреннюю жизнь Церкви, П. Столыпин от угроз перешел к посулам и похвалам: мне он предлагал место вице-губернатора, а митрополита хвалил за принципиальность, причем просил в деле «братцев» уступить ему, П. Столыпину, и отменить предстоящую анафему «братцам», так как он обязался пред думскими «октябристами» добиться отмены анафемы. Одолжить же октябристов мне надобно по политическим соображениям,– заявил П. Столыпин (в то время в Г. Думе шла октябристско-кадетская буря против «волевых импульсов и нажимов» на Г. Думу Столыпина и последний, в целях упрочить свое премьерство, искал соглашения с думцами, тем более, что в «сферах» его положение уже было шатким). Однако ни посулы, ни похвалы не возымели силы. Анафема была решительно назначена на 7 марта 1910 г., в Неделю Православия. И вот Столыпин учинил возмутительное давление на находившегося в Петрограде митрополита Владимира. В 10 часов ночи под 1 марта приехал на Троицкое митрополичье подворье в Петрограде к митрополиту Владимиру обер-прокурор Св. Синода и именем Столыпина потребовал от митрополита Владимира срочною телеграммою в Москву отменить назначенную на 7 марта анафему, о которой уже знала вся Москва. Однако и этот нажим не подействовал, и митрополит Владимир дал в Москву твердый приказ приготовить все к торжественному провозглашению анафемы «братцам» в разных храмах Москвы, в приходах которых «братцы посеяли свои плевелы. Анафема была провозглашена… Когда же дело о «братцах» было направлено П. Столыпину к административному обследованию с целью обелить «братцев», и когда, благодаря честности бывшего московского градоначальника Адрианова 8 расследование обнаружило правду Московского митрополита, и Столыпин вынужден был направить дело в суд, в недрах которого он также властно принимал меры к реабилитации «братцев», когда на защиту «братцев» явно выступил Распутин, метавший громы и молнии в митрополита Владимира и славший письменные угрозы по адресу суда, когда в защиту «братцев» были вовлечены и «высшие сферы»,– вопрос о переводе митрополита Владимира из Москвы стал на очередь… И вот октябристско-кадетские и бюрократические круги, вкупе с Распутиным, шумно справляли «победу» над митрополитом Владимиром: 23 ноября 1912 г. |
| «Как сейчас помню его коротенькую фигурку на кривых ножках, когда он раскачивающейся походкой, ежеминутно поправляя пенсне на носу, шел к своему столу, - вспоминал А. Ильин. - Мы никогда не узнаем, сколько людей погибло по приказам этого урода-алкоголика». Террор, развернутый чекистами Урицкого в Петрограде, был направлен на физическое уничтожение не только «контрреволюции», но и всех, кто хотя бы потенциально мог не поддержать большевиков. По его личному распоряжению были расстреляны демонстрации рабочих, возмущенных действиями новой власти; подвергнуты пыткам, а затем убиты офицеры Балтийского флота и члены их семей. Несколько барж с арестованными офицерами были потоплены в Финском заливе. Петроградская ЧК обрела репутацию поистине дьявольского застенка, а имя ее главы наводило ужас. За творимые в ЧК зверства Урицкий и был застрелен молодым поэтом Леонидом Каннегисером. В отместку «за Урицкого» чекисты расстреляли по всей стране заложников из представителей «непролетарских классов» (в одном только Петрограде были убиты более тысячи человек - в том числе женщин, стариков и детей). Похоронен этот палач был в центре Петербурга, на Марсовом поле, где проходили когда-то парады уничтоженной большевиками русской армии. Имя Урицкого одно время носила даже Дворцовая площадь в Ленинг раде, лишь в 1944 году ей по распоряжению Сталина вернули прежнее название. О том, как в Петербурге относятся к этой зловещей фигуре, свидетельствует тот факт, что еще в 2012 году неизвестные сняли мемориальную доску с дома на 8-й линии Васильевского острова, в котором жил Урицкий. Из-за протестов горожан на прежнее место ее так и не вернули, и восстанавливать не стали. Но его имя до сих пор носит посёлок, улица в г. Колпино и улица в Кронштадте (бывшая Михайловская), хотя местные жители и требуют ее переименовать. Накануне появления мемориальной доски на Дворцовой площади в северной столице состоялся пикет. О своей позиции заявили и старейшие национальные организации России, обращаясь к потомкам русских эмигрантов. «Более четверти века наш народ медленно и мучительно преодолевает тяжкое наследие тоталитаризма, возвращаясь к Православной вере, восстанавливая страницы своей подлинной истории, имена национальных вождей и героев, - говорится в заявлении. - К сожалению, существующая в Российской Федерации законодательная база, общий низкий уровень исторических знаний и инерция сознания значительной части населения, доставшиеся стране от советской системы, не способствуют тому, чтобы этот жизненно важный для России процесс шёл быстрее». |
| 20 августа состоялись выборы в Петроградскую думу, которые, в отличие от выборов в Советы, были всеобщими, так что в них участвовали и имущие граждане. Голосование проводилось по партийным спискам. Заметное большинство взрослых жителей столицы пришли к урнам — подано было около 550 тысяч голосов. Поэтому по результатам этих выборов можно судить о раскладе влияния разных партий в Петрограде: на первом месте оказались эсеры — за эту партию радикальных революционеров и террористов проголосовало более 200 тысяч человек (37% избирателей), серебро досталось большевикам с их 33% (около 200 тысяч голосов), бронза — кадетам, получившим около 20% голосов, за меньшевиков проголосовали 23 тысячи человек, так что в Петрограде они оказались практически выключенными из политической игры. Другие партийные списки собрали еще меньше голосов. Правые партии были запрещены и в выборах не участвовали. Можно предполагать, что среди тех петербуржцев, кто не пришел к урнам, существенную долю составляли сторонники правых союзов, монархисты, хотя некоторые из их единомышленников голосовали за октябристов и кадетов, в которых видели меньшее зло. И все же более 70% избирателей столицы поддержали списки революционных партий, причем среди голосовавших за эсеров едва ли уже не преобладали сторонники фракции Марии Спиридоновой — лидера левых эсеров, фактически ставших в оппозицию Керенскому и возглавляемому им Временному правительству и вместе с большевиками требовавших передать всю власть Советам. Керенский не видел больше шансов удержать власть без разгрома большевиков, что он и попытался осуществить руками боевого генерала. Керенский не видел шансов удержать власть без разгрома большевиков Между тем 21 августа германские войска взяли Ригу, откуда, развивая успех, можно было вести наступление на столицу. В реляции Ставки Верховного главнокомандующего сообщалось: «Утром 21 августа наши войска оставили Ригу и в настоящее время продолжают отход в северо-восточном направлении. Дезорганизованные массы солдат неудержимым потоком устремляются по псковскому шоссе». |
| 101 Павловское училище большевиками считалось, например, «первым по своей контр-революционности». Николаевское Кавалерийское училище, по словам Половцова, было самым «надежным резервом Правительства». 102 Лишь 23-го Чрез. След. Комиссия вынесла постановление о непричастности ген. Каледина к корниловскому «мятежу». 103 «De la façon la plus formelle» – повторяет Керенский в статье напечатанной в «Candide» 28 октября 1927 г. 104 По утверждению Тырковой в позднейшем заседании Городской Думы (4 ноября), на котором писательница докладывала о своем посещении ударниц, женский батальон прибыл к Зимнему Дворцу лишь на парад и здесь был задержан «обманным путем» (выражение, употребленное в отчете «Дела Народа»). Возможно, что подобная версия выдвигалась в то время в виде некоторой защиты ударниц от преследований со стороны большевистского ВРК. 105 В это время Правительство было озабочено усилением власти на местах и реорганизацией полицейских органов. Соответствующий законопроект мин. вн. д. Никитина обсуждался в Предпарламенте. 106 Приказом еще 17 октября Главнокомандующему Северным фронтом были подчинены Петроград, Кронштадт и Финляндия, т. е., осуществлено то, чего в свое время добивался Корнилов, но распоряжения по охране безопасности в столице сохранены были за Правительством. 107 Нуланс уверяет, что 22-го на его запрос, какие меры Правительство приняло для подавления мятежного движения, и имеются ли у него верные части, на которые оно может рассчитывать, Керенский ответил, что к Петербургу приближается несколько дивизий. Из слов главы Правительства – утверждает посол – ясно было, что ничего не было организовано. Подвигался к Петербургу только 5-ый батальон самокатчиков, квартировавший в Проскурове на Юго-Западном фронте, – по-видимому, не в связи с экстренными мерами, принятыми в виду ожидавшегося выступления большевиков. 108 Должен здесь сделать одно добавление. В заседании Академической Группы в Париже, на котором ген. Головин делал доклад с возражениями на мою критику его истории «российской контрреволюции» (см. брошюру «Методы и выводы ген. Головина»), было оглашено письмо Керенского, в котором бывший российский главковерх заявлял, что «в последние дни перед восстанием большевиков все (курсив мой) приказы мои и Штаба Петербургского военного округа о высылке с Северного фронта войск в Петроград саботировали на местах и в пути»... Как можно усмотреть на основании приведенных документов, утверждение это не соответствует фактам, поскольку речь идет о предоктябрьских действиях. Этих распоряжений просто не было. Мне придется еще вернуться к некоторым весьма своеобразным выступлениям ораторов на упомянутом «академическом» заседании в связи с характеристикой взаимоотношений Керенского и Черемисова в дни переворота, которую я делаю во второй части своей работы. |
| (4 чел.), инженеры «Унион» (3), дело Гукона (Главного конского управления – бывш. с.-р. Топильский), сотрудники Госторга и Главмортехозупра, в Петрограде инженер Верховский (в числе других 7 лиц), торговец на Сухаревском рынке, 4 рабочих за «саботаж», «обнаглевшие красные купцы за денежную спекуляцию, дело какого-то «владимирского клуба» и многие другие за подобный же провинности. бессмысленная, ничем не вызванная в 1923 г. месть за старое: лейтенант Ставраки, участвовавший в подавлении восстания Черноморского флота в 1905 г., 76 возвратившихся на родину врангелевских солдат; ген. Петренко, приехавший с Принцевых островов по амнистии. Преступления по должности: 11 служащих центрального жилищного отдела в Москве, порховский процесс (Псков) служащих налогового ведомства (2), дело о взятках в вятском отделе народного образования (1) и серия дел чекистов и членов трибуналов за злоупотребления (одно время была такая полоса): член Архангельского трибунала, руководитель Дубосарского (Царицынского уезда) уголовного розыска, обвиненный в самочинных расстрелах и истязаниях. Сообщения об этих и многих других расстрелах за 1923 г. хранятся в моем портфеле. Но сколько расстрелов производится вне публикации? С категоричностью утверждаю это. Где, напр., опубликован был факт расстрела 19 «савинковцев» в мае 1923 г. в Петрограде. Я имею об этом расстреле достаточно авторитетные сведения, из которых видно, что 13 из них, во всяком случае, не имели отношения к тому, в чем их обвиняли. Свидетель Синовари в процессе Конради говорит о расстреле в Петербурге в январе этого же года П.И. Смирнова, арестованного по делу «савинковцев» в апреле предшествующего года... И вновь Грузия уже «коммунистическая». Неизбежно вслед идут восстания, прекращаемые по старым испытанным методам. Об этих повстанческих движениях 1922 г., подавленных красной армией, писали и большевицкие газеты. О них свидетельствуют приказы жителям далеко не новые по своему содержанию: «Все жители обязаны немедленно сообщить властям и представителям войск имена и фамилии бандитов, их укрывателей и вообще местонахождение всех врагов советской власти». |
|
|
