| Предметы рассуждений Собора разделены на сто глав, откуда и самый Собор получил имя Стоглавого. В этих главах изложены вопросы царские Собору, ответы на них Собора, и некоторые соборные постановления. Собор рассуждал, обличая беспорядки и бесчиния, о богослужении и уставах церковных, об устройстве храмов, об иконах, 9 о книгах богослужебных, 10 о просфорах и просфорницах, 11 о благочинии в храмах, о чине совершения таинств, о крестном знамении, о произношении аллилуии, об избрании и поставлении священнослужителей, о благочинии черного и белого духовенства, о суде церковном или святительском, о содержании храмов и причтов, об исправлении общественных нравов и обычаев. 12 Догматов веры Собор не касался, и не имел в виду опровержения какой-либо ереси. Что сказать о достоинстве постановлений Стоглавого собора? Справедливость требует сказать, что многие постановления собора были полезны для церкви, и имеют свое несомненное достоинство. Таковы его определения о заведении училищ при церквах, об учреждении старост для надзора за благочинием духовенства, 13 защищение судебных прав клира, мысль об исправлении церковных книг, об истреблении соблазнительных пороков духовенства, суеверий и зловредных обычаев народных. Заботливость о избрании достойных служителей алтаря, о точности в соблюдении церковного устава в богослужении, о благочинии христианском в храмах, благоустроение монастырей, попечение о содержании церквей, ограничение мзды в церковных сборах, приведение в порядок судопроизводства епископского: все это показывает в членах Собора пастырскую ревность о благоустройстве Церкви отечествен- ной. Некоторые особенные постановления Собора были весьма полезны для жизни общественной, как например постановления о богаделенных домах, о выкупе пленных, о принятии в церковные училища детей гражданских сословий; с добрым намерением собор предохранял отечество от иноземных обычаев, с доброю мыслию обращал внимание на крестьян (епископских и монастырских) и людей скитающихся по миру для собирания милостыни, – открывая последним способы получать пропитание честными трудами, облегчая состояние первых через ограничение роскоши и корыстолюбия в монастырях. Вообще видна благонамеренность решений Собора и усилие основывать их на правилах Вселенской Церкви. Но при всем том, нельзя не заметить и тех недостатков, и даже погрешностей в решениях Собора, которые унижают его достоинство и лишают его канонической важности в Церкви. |
| Царь ответил, что когда иерархи Русской Церкви собирались на Собор в “царских полатах”, то царь и владыки умолили Святителя остаться на Митрополичьем престоле и “в том обещании простили” его 32 . Имеется в виду Стоглавый Собор 1551 года, проходивший в “царствующем граде Москве в царских палатах” 33 . Во время приключившегося в Москве великого пожара святителю Макарию было 65 лет и невзирая на случившиеся бедствия Господь сохранил его Своим Божественным Промыслом. Впереди было ещё много плодотворных святительских трудов на благо Церкви: второй Макарьевский Собор 1549 года по канонизации святых, Стоглавый Собор 1551 года по исправлению различных недостатков в Русской Церкви и обществе, через год — торжественная встреча царя Иоанна Грозного после покорения Казани, затем завершение работы по созданию Успенской редакции Макарьевских Четьих Миней, а также создание царской редакции Великих Миней. Митрополит Макарий открыл новую страницу в древнерусской книжности, положив начало церковного книгопечатания, благословив кремлёвскому клирику диакону Иоанну “составление печатному делу”. В русской историографии появился принципиально новый памятник исторической мысли — Книга степенная царского родословия. Эти деяния Святителя стали достоянием отечественной истории и русской культуры. Повседневное архипастырское попечение о Церкви и пастве до конца дней жизни Святителя было наполнено также личными трудами, молитвами и подвигами. А в годовщину пожара, в память великого бедствия, в Русской Церкви было установлено поминовение всех православных христиан 34 . Указ о совершении панихиды переписывался в древних Синодиках. Предлагаем его текст. В лето 7056 месяца иуниа в 21 день, на память святого мученика Иулиана Тарсянина, благоверный и христолюбивый государь царь и Великий князь Иоанн Василиевич, всеа Русии самодержец, по благословению отца своего преосвященнаго Макариа, Митрополита всеа Русии, уставил общую память благоверным князем и бояром и христолюбивому воиньству, и священническому и иноческому чину, и всем православным христиан ом, от иноплеменных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен сведенных, гладом и жаждою, наготою и мразом и всяческими нуждами измерших, и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся, и в водах истопших, всех православных христиан. |
| Определение Собора последовало такое: «Да Протопопом же и старейшим Священником со всеми Священники в коемждо граде во всех святых церквах дозирати и священных книг и священных Евангелий и Апостолов и прочих святых книг, их же соборная Церковь приемлет. А которые будут святые книги Евангелия и Апостолы и Псалтыри и прочая книги в коемждо церкви суть обрящете неправильны и описливы, и вы-б те все святые книги здобрых переводов исправили Соборне. Занеже священная правила о том запрещают и не повелевают неправленных книг в церковь вносити ниже по них пети». Глава 28: о книжных писцах: «Также которые писцы по городам книги пишут и вы-б им велели писати здобрых переводов, да написав правили, потом же бы продавали: а который писец, написав книгу продаст несправив, и вы-б тем возбраняли с великим запрещением, а хто у него неправильную книгу купит, и вы-б тому потому же возбранили свеликим запрещением, чтоб впредь так нетворили. А впредь таковии обличени будут продавец и купец, и вы-б у них те книги имали даром безовсякого зазору, да исправив отдавали в церковь , которые будут книгами скудны, да, видячи таковая вашим брежением и прочии страх приимут, и вы о всех тех предиреченных чинех Церковных, и о честных Иконах и о святых книгах, о всем том потщались совершати и исправити елика сила ваша. И за то от Господа Бога велику мзду воспримете и от Благочестивейшего Царя хвалу и честь. А и от нашего смирения соборное благословение. А ото всего народа благодарение и хваление за ваши священнические труды и подвиги. И аще сия со благодарением и хотением сердечным исправити подщитеся; то с радостью ожидайте сугубы мзды от Бога и царства небесного, по реченному Христову словеси, добрый мой рабе благий и верный о мале ми бысть верен, над многими Тя поставлю, вниди в радость Господа своего и прочая». Кто б не видел в повторенных теперь словах, сколь много Благочестивый Государь имел сомнения, или с невыгодной стороны думал о находившихся тогда в употреблении книгах Церковных? Сколько с тем вместе озабочивался он об исправлении книг? Кто б не чувствовал, сколь важным делом Стоглавный Собор ставил нужду исправления тогдашних книг? Убеждения, с какими изъяснялся Собор касательно труда сего, трогают сердце и ныне. Напрасно нынешние мнимые Старообрядцы утверждают, что книги были уже исправлены Максимом Греком , и что после, при Патриархе Никоне , никакой не было нужды касаться исправления их снова. Что же с книгами делано было сряду и в последствии времени, о том будем говорить на своем месте после. |
| Потому, что Стоглав не «соборное уложение», необходимое для руководства всем и каждому, – как ошибочно думает И.А., но черновые записки собора, не приведённые в порядок и, как оказывается, даже повреждённые впоследствии рукою пристрастною и несовсем искусною. Что же касается мысли, будто Стоглавый собор, есть «единственный» в своём роде собор, – это совершенная правда. И пастыри наши всегда смотрели на него с большим уважением, и вот отзыв о Стоглавом соборе одного из них: «собор сей со стороны своего намерения и попечения устроить порядок в церкви с единообразием во всем заслуживает благодарного нашего воспоминания. Среди описываемых им и государем царём Иоанном Васильевичем разновидных нестроений в церкви и в общественной тогдашней жизни, он являлся, как свет во тьме ночи» (Ист.о раскол. преосвящ. Игнат. Воронеж. стр. 99). Неправда только то, будто Стоглавник представляет собою каноническое уложение этого собора. «В духовных книгах в России, продолжает И. А., являлись некоторые главы сего собора, согласныя с эгоизмом деспотов российской церкви, представителей постоянного собора петербургского, – обижающие же (т.е. главы?) своею наивною простотою и откровенностью лицемерие христианства XIX столетия, – считалось плодом запрещенным». Я считаю излишним говорить о том, насколько справедливо и как честно-голословно обвинять наших пастырей-представителей Св. Синода – в деспотизме. Недавно я узнал из газет, что один французский епископ величает наших архипастырей рабами светской власти, а вот И. А. называет их деспотами. Царство врагов православной церкви разделилось на ся и, конечно, испытывает участь, предсказанную такому царству ещё Спасителем. Но, оставляя в стороне клевету, слишком очевидную для всякого, я считаю не лишним сказать несколько слов о том, почему доселе не был напечатан у нас в России Стоглав в полном его составе. Потому же самому, почему он не был принят и теперь не принимается в руководство для церкви, т. е. как книга, не имеющая канонического значения. |
| В результате всего 24 февраля 1549 г. состоялось заседание Собора «в Мясопустную неделю на память Страшного Суда, в царствующем граде Москве в митрополичье дворе, в белой палате» (с. 139) 225 . Возглавлял его Митрополит Макарий. В заседаниях участвовали архиепископ Великого Новгорода и Пскова Феодосий (1542–1551), епископ Рязанский и Муромский Михаил (1548–1551), епископ Тверской Акакий (1522–1567), епископ Коломенский и Каширский Феодосий (1542–1555), епископ Сарский и Полонский Савва (1544–1554). Кроме архиереев, в нем участвовали архимандриты, протопопы и старцы монастырей. «Исака Собаку» осудили «соборне по священным правилам святых Апостол и святых Отец, и отпустиша его на Белоозеро в Нилову пустыню на покаяние» (с. 139). Хронологическая близость заседаний этого Собора ко второму Собору о «новых чудотворцах», проходившему в 1549 г., позволяет сделать предположение о единстве состава того и другого, а следовательно, благодаря этой находке мы знаем, кто в нем участвовал. Новооткрытые материалы дают нам новые сведения о жизни и деятельности Митрополита Макария и о Соборах Церкви того времени. Стоглавый собор 1551 года Выявляя бесценные сокровища Церкви – ее святых подвижников, прославляя их, Митрополит Макарий не забывал и о церковных нестроениях, для искоренения которых он предпринимал энергичные меры. Мудрый архипастырский подход выразился в том, что он прежде всего ставит на подсвечник Церкви ее славу – святых угодников, прославленных на Соборах 1547–1549 гг., и с их благодатной помощью выявляет и устраняет различные недостатки в обществе. Так в полной степени исполнялся призыв апостола Павла: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще» ( Евр.12:1 ). Рассмотрением различных подобных вопросов занимался Стоглавый Собор 226 . Начало работы Собора происходило таким образом: «В лето 7059-е (1551) месяца февраля в 23 день Быша сии вопроси и ответы многи о различных церковных чинех в царствующем граде Москве в царских полатех от благоверного и благовенчанного царя и государя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии самодержца к отцу его Макарию Митрополиту всея Русии и ко всему священному Собору Руския Митрополия самобывших тут: Феодосия, архиепископа Великого Новаграда и Пскова; Никандра, архиепископа Ростовского; Трифона, епископа Суздальского и Торуского; епископа Смоленского и Брянского Гурия; Касьяна, епископа Рязанского; Акакия, епископа Тверского и Кашинского; Феодосия, епископа Коломенского и Каширского; Савы, епископа Сарского и Подонского; Киприана, епископа Пермского и Волоцкого, с че-стными архимандриты и игумены» 227 . |
| За фасадом успехов Возможно, в словах Грозного было и сильное преувеличение, однако, действительно, так называемая «Избранная Рада» – Адашев, Сильвестр, Курлятев и другие – реально правила страной. Историки считают 50-е годы ΧVI века – время «Избранной Рады» – самым блестящим периодом правления Грозного. Действительно, в это время присоединяется Казанское ханство, Астраханское ханство; проходит Стоглавый Собор; вводится земское самоуправление; принимается новая редакция Судебника; удачно – взятием Нарвы – начинается Ливонская война. Тем не менее, было бы недолжным преувеличением считать эти победы исключительным достижением кружка Сильвестра и Адашева. В целом ряде событий мы видим руку молодого царя. Именно его решимость и энергия удержали русское войско под Казанью в 1552 году, когда многие воеводы были склонны снять осаду и вернуться домой. Грозному принадлежало решающее слово в принятии плана штурма Казани в октябре 1552 года, он же деятельно участвовал в определении мест, где были установлены русские орудия, сыгравшие решающую роль во взятии города. Такое деяние, как Стоглавый Собор, на целое столетие определивший жизнь Русской Церкви, было немыслимо без активного участия царя, который и созвал Собор, и ставил вопросы пред отцами Собора, и умело, но ненавязчиво вел его ход. Влияние государя Ивана Васильевича ощущалось и в новой редакции Судебника, и в земской реформе, которая оформила и развила и городское, и сельское самоуправление. Наконец, война с Ливонией является исключительно инициативой царя, вызвавшей его трения даже с ближайшим окружением. Как показывают новейшие исследования (А.И. Филюшкин и др.) , война за Ливонию связана не столько со стремлением «открыть окно в Европу» – для этого достаточно было бы основать порт в устье Невы, что и сделал впоследствии Петр, – сколько с необходимостью увеличить земельный фонд для служилого дворянства, а равно раз и навсегда покончить с опасностью для северо-западных рубежей Руси. Однако Грозный видел, что за всеми этими успехами скрываются так и не исправленные беззакония, неправосудие, рознь, неподчинение царю, а временами – измена и прямой саботаж боярства. Митрополит и его приближенные ходатайствовали за явных изменников, бежавших в Литву. Особенно болезненным был для Иоанна Грозного 1552 год, когда он заболел и его ближайшие приближенные отказались целовать крест в верности законному наследнику – малолетнему царевичу Дмитрию, а были готовы поддержать двоюродного брата царя – князя Владимира Андреевича, сына мятежника Андрея Старицкого. На следующий год при весьма странных обстоятельствах Дмитрий погиб: во время паломнического плавания почему-то под мамкой проломились сходни и почему-то царевич утонул. В 1560 году в расцвете лет неожиданно скончалась царица Анастасия – самый близкий царю Иоанну Васильевичу человек. В ее смерти Грозный прямо обвиняет бояр, преследовавших ее при жизни лютой ненавистью и в конце концов, по его словам, отравивших ее . |
| Завершающую часть своего выступления владыка посвятил истории реабилитации старых обрядов, начало которой восходит к далекому 1783 году, когда инок Никодим, выразитель чаяний старообрядцев Стародубья, желавших соединиться с Православной Греко-Российской Церковью на определенных условиях, подал в Святейший Синод прошение из 12 пунктов. Уже в 1800-м году московские старообрядцы, обратившиеся с аналогичным прошением к Митрополиту Платону (Левшину), просившие, среди прочего, отменить клятвы на старые обряды, хоть и не получили просимого, но были приняты в единство с Церковью на основе принципиально нового учреждения – Единоверия. Это тяготило единоверцев, становилось камнем преткновения для воссоединения с Церковью старообрядцев, и со временем святитель Филарет Дроздов в своем «Изъяснение о проклятии, наложенном от Собора 1667 года» дал пояснения о том, кто же в действительности подпадает под клятвы Собора: «Из сего следует, что держащиеся обрядов Стоглавого Собора, если перестают быть противниками Православной Церкви и входят в примирение с нею, по силе самого Определения Собора 1667 года, должны быть разрешены и действительно разрешаются от проклятия Святейшим Синодом и данною от Бога архиерейской властию. А что они остаются при обрядах Стоглавого Собора, сие не должно приводить их в сомнение, потому что на сии обряды Собором 1667 года проклятия не положено, как выше доказано, Святейший же Синод, по снисхождению, благословляет им соблюдать сии обряды». Подобное изъяснение содержалось в последующих изданиях Священного Синода на данную тему, например, в 1886-м году, в объяснениях поучений против раскола. Но такой взгляд все же был несколько односторонним, поскольку игнорировал позицию старообрядцев. Несмотря на объяснение, что соединявшиеся с Церковью на правах Единоверия из-под действия клятв выходят, решение этого вопроса требовало не деклараций, а соборного решения, поскольку, по словам митрополита Никодима, Собор 1667 года воспрещал употребление дониконовского обряда на будущее время безусловно. |
| Соответствует ли это действительности? Канонический свод Православной Церкви знает 85 правил святых апостолов. Среди нет ничего не только о том, что умерших, при жизни бривших бороду, нельзя отпевать, но и вообще ничего о бороде не говорится. Любые другие правила, например, так называемые «Апостольские постановления», имеющие надписания апостолов, отвергнуты вторым каноном Трулльского собора – дабы «не допускать порождений еретическаго лжесловесия, и не вмешивать их в чистое и совершенное Апостольское учение». Ведь именно Вселенская Церковь опознала, какие тексты принадлежат апостолам, а какие нет. Кроме того, во времена апостолов вряд ли были сорокоусты и принятые у нас просфорки. Но и в отвергнутых Церковью «Апостольских постановлениях» нет правила, предписывающего не отпевать умерших, при жизни брившихся. Рассуждения о том, что не надо завивать волосы или брить бороду, «чтобы нравиться» — есть. А о том, чтобы «сорокоусты не петь» — даже близкого по смыслу текста нет. Нет там ничего и про еретичность бритья. Смысл сказанного в соответствующем месте «Апостольских постановлений» заключен в следующей фразе: «Красоты, данной тебе от природы Богом, не разукрашивай, но смиренномудренно умеряй ее пред людьми». Таким образом, один из аргументов 40й главы Стоглава оказывается ложным. Очень странно, что собор дерзнул приписать апостолам некий текст, который не имеет отношения к апостольской традиции. Посмотрим на второй аргумент – об одиннадцатом правиле Трулльского собора, именуемого здесь шестым (непосредственно шестой Вселенский собор, как я уже говорил, канонов не принимал). Что это за правило? Возьмем для верности Кормчую книгу Патриарха Иосифа, на которую так любят ссылаться старообрядцы. И там, и в нашей Книге правил, содержащей основной канонический свод, видно, что 11е правило Трулльского собора – совсем не про бороду. Ну, то есть, оно совсем о другом. В этом правиле говорится о том, что христиане не должны смешиваться с иудеями. Вот, собственно, и все аргументы 40й главы Стоглава. Вообще-то, я не могу отделаться от ощущения, что она основана на банальных подлогах. |
| Автор-составитель соборных документов, подобно гимнографам, прославляющим участников Вселенских Соборов, называет сшедшихся в Москву иерархов «небопарными орлами», «легка крила имуща». Об их пришествии в Москву говорится: «И бе чудно зрение, яко весь богоспасаемый град красящеся отец пришествием» 228 . О Стоглавом Соборе, как и о Соборах «новых чудотворцев» 1547, 1549 гг., современники-летописцы ничего не говорят. Сообщения о Стоглаве можно встретить в более поздних летописях 229 . Л. В. Черепнин справедливо отмечает, что летописные заметки о Стоглаве XVII века «восходят в качестве источника к тексту самого памятника» 230 . Е. Голубинский признает дату 23 февраля за начало работы Собора 231 . Священник Д. Стефанович же, очень тщательно разбирая содержание Стоглава, говорит в своей магистерской диссертации, что Собор начался в первых числах января 1551 г., что к 23 февраля он мог и окончиться 232 , а за период с 23 февраля по 11 мая было произведено формирование и редактирование материалов Стоглава. Деяния этого Собора разделены на сто глав, благодаря чему этот памятник церковно-правовой мысли получил большую значимость. Подобное стремление к монументальности характерно и для утвержденного в это время Судебника, содержащего также сто глав. Такое явление мы встречаем и в богословской литературе Византии 233 , и в русских памятниках, современных Стоглаву 234 . При многоплановости содержания материалов Собора можно, однако, усмотреть некоторое их деление по тематике. В первых четырех главах содержится исторический материал о подготовке и начале работы Собора, о его составе, о речах царя к участникам Собора. В них молодой царь обращается с молитвой ко Святой Троице, ангелам, святым, называет имена «великих чудотворцев иже в нашей земли Великия Росии в чудотворениях просиявших» (гл. 3, с. 261). Он также рассказывает о Соборах, на которых были канонизованы «великие светильники новые чудотворны многими и неизреченными чудесы прославляеми Богом» (гл. 4, с. 266). Затем говорится, что работе Стоглавого Собора предшествовали молебны и моления в соборной церкви Пречистой Богородицы, после чего царь, говоря о нестроениях, обращается к собравшимся: «о всем о сем довольно себе духовне посоветуйте. И на среди Собора сие нам возвестите, и мы вашего святительскаго совета и дела требуем и советовати с вами желаем о Боже утвержати нестройное во благо» (гл. 4, с. 267). |
| Лица, считавшие себя нечистыми и недостойными, не дерзали входить в самую церковь , а становились вне ее у дверей и оттуда слушали богослужение. Люди простые, бедные, постоянно занятые работами, редко посещали церкви, но люди достаточные, горожане и вообще свободно располагавшие своим временем, никогда не опускали церковных служб, когда они совершались. В дни же воскресные, как только около четырех часов утра раздавался благовест, матери и мужья, мальчики и девочки оставляли свои постели, одевались и спешили в церковь. Сам великий князь, а по примеру его и многие другие, ежедневно бывали в церкви на всех службах и не принимали пищи, не выслушав Божественной литургии. В церквах во время богослужений обыкновенно стояли с величайшим благоговением и усердием, несмотря на то что русская литургия, казалось, вдвое, даже втрое продолжительнее латинской, хотя бывали и исключения. Некоторые позволяли себе разговаривать и глумиться в церкви, по крайней мере во время чтений, когда они происходили невнятно и бестолково. Сам царь Иван Васильевич разговаривал за литургией с своими боярами и военачальниками, выслушивал их доклады и отдавал им свои приказания. И во дни этого царя, по его собственным словам на Стоглавом Соборе, бесстрашие до того вошло было в людей, что некоторые стояли в церкви в тафьях, в шапках и с посохами и здесь, как на торжище или на пиру, вели между собою громкие беседы и споры и произносили всякие праздные и срамные слова, заглушая богослужение (Стоглав, Гл. 5, вопросы 21, 22), что тогда же и запретил Собор князьям, и боярам, и прочим вельможам, и всем православным христианам, подтвердив приходским священникам поучать своих духовных чад, чтобы они к церквам Божиим приходили с женами и детьми и стояли при богослужениях со страхом и трепетом, с великим вниманием и сокрушенным сердцем, а шептания, и празднословия, и повестей, и иных неподобных дел отнюдь себе не позволяли (Стоглав. Гл. 38 и 39). С почтением к храмам Божиим русские соединяли глубочайшее почтение к святым иконам и другим священным предметам. |
|
|
