| В то же время, в начале 1688 года в Малороссии познакомились с московским литературным спором о пресуществлении. Книга Манна Сильвестра Медведева, по поднесение её царевне Софии, была послана гетману Мазепе и киевским властям для свидетельства. Это и понятно: Медведев был родом из Курска, находился в сношениях с малоруссами, 774 само учение о пресуществлении было малорусское, да и сам гетман Мазепа был благоприятель ближнего человека царевны, князя В. В. Голицына, покровителя Сильвестра. 775 С «Манной» была послана и другая, греческая книга о том же пресуществлении. Об этой присылке в Киев трактует и запись св. Димитрия Ростовского , которую мы приводили раньше, (стр. 151 – см. в конце 699 сноски), и из этих книг он сделал выписки и для своего личного употребления: доказательство, что он и сам был заинтересован в этом деле. Книга Медведева вызвала общее одобрение малороссов. Известный уже нам Иннокентий Монастырский, игумен Кирилловский, писал Мазепе (в декабре 1688 года): «О письмах, которые будучи у твоея вельможности видел и отчасти читал, сие ныне на письме моем глаголю, что устне глаголах, с чим готов есмь и умерети... пречестнаго монаха Медведева веру, труды, разум хвалю и почитаю... я того пречестного Медведя не от медведя зверя, но от ведомости меда походити сужду... не моего разума сила писати о том, яко же пресуществление словесы Христовыми... бывает... но сила божественная в немощах совершается, могу и я что-либо о том написати». Сильвестру тот же Иннокентий писал впоследствии; 9 февраля 1689: «Еслиб я писал к Лихудам, то сказал бы: для вас Сильвестр не Silvester, но Solvester (солнце ваше). 776 Видех аз книжицу от них написанную, юже они нозваша Врачевание (Акос) и в Киеве с Москвы тех греков книжица присланная, мало инакшая; 777 в обоих ничесоже обретох точию едину ересь. Пространно о оном в скором времени церковь наша малороссийская разглагольствует (будет говорить) с твоею пречестностью.» Мазепа пишет о том же Шакловитому: «Книги ваша вельможность дал мне за великую тайну (то ест, Акос и Обличение), 778 но вижу, что уже давно по всему Киеву их знают, такожде и в Чернигове. Ибо от соборныя митры (патриарха ?) тиижде книги присланы к митрополиту, ко архиепископу и архимандриту... желают дабы одно разумели с греками теми двема и дабы оно свое разумение на письме прислали но... все духовныя (не только) подписатися на оно, что Медведев правду пишет, а они (греки) ложь, но и умирати готовы. На ону греческую книжку по указу митрополита и всего чина духовнаго отписывает Монастырский». 779 Между тем в Москве противная партия не оставалась в долгу: Сильвестра прямо обвиняли в том, что он хочет убить патриарха и «некия другия чина архиерейскаго и иныя православныя – и кажется, Иоаким, этому вполне верил». 780 |
| В частности, указанный парадокс ярко обнаружился в известном евхаристическом споре конца XVIIb. Как известно, суть спора сводилась к вопросу о том, в какой момент евхаристического канона совершается пресуществление Святых Даров: при произнесении слов Спасителя «Примите, ядите», или после призывания Святого Духа на Дары. Понятно, что этот вопрос имел не только литургическое или догматическое, но и экклесиологическое измерение, подразумевая под собой и определенное различие в восприятии Церкви на Западе и на Востоке, и хотя именно это, в конечном счете, придало ему невиданную остроту в XVII в., обсуждался он тогда все-таки как вопрос догматический по преимуществу. Уже до революции спор этот неоднократно привлекал внимание исследователей, которыми был написан целый ряд серьезных монографий, касающихся как истории самой полемики, так и личностей его участников 6 . Их авторы по-разному объясняли причины разгоревшегося конфликта. А. Прозоровский, исследователь жизни и трудов Сильвестра Медведева, считал, что хотя богословское содержание вопроса было доступно далеко не всем, оно в конечном счете было только внешним поводом, за которым стояла борьба представителей греческого и латинского направлений в русском образовании 7 , и связывал начало открытой полемики с приездом в Москву в марте 1685 г. известных братьев Лихудов. Он же выступил с критикой поддерживаемого другими учеными (Миркович, Шляпкин) предположения о том, что евхаристический спор начался еще в 1681 г., задолго до приезда Лихудов 8 . Доказывая свою точку зрения ссылкой на свидетельства самого Медведева и автора трактата о пресуществлении, приписываемого свт. Димитрию Ростовскому , Прозоровский относит начало спора к состоявшемуся 15 марта 1685 г. диспуту Лихудов с неким Яном Белобоцким, где первым же вопросом, заданным Лихудами Белобоцкому, был вопрос о времени пресуществления 9 . Надо сказать, что его точка зрения выглядит вполне убедительной. Во всяком случае оппоненты Прозоровского не смогли привязать начало спора ни к какой иной хронологической точке, поскольку полемические сочинения расходились тогда в рукописях, и установить, в каком году они были написаны, практически невозможно. |
| Представителями польско-латинской культуры в Москве были выходцы из южной России, особенно после присоединения Малороссии к Московскому государству. В Москве в тот период образовались две религиозно-политические партии – одна латинствующая, во главе которой стоял ученый монах, настоятель Заиконоспасского монастыря, Сильвестр Медведев, другая – ревнителей Православия, возглавляемая патриархом Иоакимом. Для борьбы с польско-латинским направлением патриарх Иоаким испросил в 1685 году от восточных патриархов двух ученых греков, монахов братьев Лихудов, поставил их во главе «греческого» училища, основанного в Москве в 1679 году, и поручил им опровергать сочинения латинствующих. Но этим борьба не закончилась. По инициативе патриарха Иоакима созывался Собор, на котором Медведев был приговорен к строгому заключению. В дальнейшем передан гражданским властям, подвержен пыткам и казнен. С чувством особой суровости и даже враждебности относился патриарх Иоаким к расколу. Строгость и суровость проявлял он и в отношении ко всей пастве. С особой настойчивостью преследовал патриарх Иоаким патриарха Никона , низложенного с патриаршего престола. В 1676 году он перевел его в Кириллов монастырь под строжайший надзор. Следует отметить, что патриарх Иоаким проявлял большую заботу о духовенстве. Он стремился поставить его в юридическую и материальную независимость от светской власти, выделить среди других сословий и доставить ему, по возможности, самостоятельность во внутреннем его управлении. Оценивая деятельность патриарха Иоакима, можно сказать, что он не является личностью светлой и симпатичной; даже среди современников он выделялся своей нетерпимостью и суровым, подчас жестоким фанатизмом. В то же время он представляет из себя личность цельную, с твердым и непреклонным характером, с непоколебимой силой воли, с железной энергией и настойчивостью. Труды: Увет духовный, или опровержение челобитной соловецких раскольников, поданной царю Алексею Михайловичу. – М., 1682; М., 1753; М., 1791. |
| Симеон Полоцкий был энциклопедически образован, по меркам своего времени, обладал красноречием и острым пером, способным писать и ученые трактаты, и стихи, и театральные комедии. Он обращался к царю с молением «изыскать премудрость», то есть завести школы и училища, но, будучи главой «латинского» лагеря, убеждал в необходимости создавать училища по западным образцам, с преподаванием на латыни, с упором на рациональное знание, на светское просвещение, на подготовку европейски образованных специалистов. Этому течению противостоял лагерь грекофилов во главе с монахом Епифанием Славинецким, членом Ртищевской, а потом Чудовской школы. Они отстаивали традиционную православную ориентацию в деле просвещения: цель образования – глубинное осмысление православной веры, изучение Священного Писания и святоотеческого наследия и при этом широкое овладение наукой, языками, «свободными искусствами» ради христианского познания и ради защиты Православия от ересей, рационализма, невежества и суеверий. Оттого и преподавание следовало вести на греческом языке и соединить в нем «церковную мудрость со светскими знаниями». Грекофилы имели поддержку всесильного боярина Артамона Матвеева, царского друга, а потом патриарха Иоакима. Государство же пока принимало сторону Полоцкого. Уже в 1665 году по указанию царя Алексея Михайловича при Заиконоспасском монастыре была открыта первая Спасская школа, где Симеон Полоцкий обучал латыни государевых подьячих Посольского приказа: переводчикам было необходимо знание международного языка, а таким тогда была латынь. В числе учеников был Семен Медведев, впоследствии постригшийся в этой обители в монахи под именем Сильвестра и ставший преемником и последователем Полоцкого. Полоцкий чувствовал, что способен на большее. Когда на престол вступил его юный воспитанник царь Федор Алексеевич, который отпускал на содержание учителя и его обители большие пожертвования, он решил приступить к осуществлению давно желанной идеи – создать академию в Заиконоспасском монастыре. В 1680 году Полоцкий составил Академическую привилегию (грамоту) в виде царского манифеста об учреждении академии и ее уставе. В ней предполагалось готовить образованных специалистов из разных сословий для государственной и церковной службы и обучать их языкам, семи свободным искусствам (грамматике, риторике, диалектике, музыке, астрономии, геометрии, философии) и богословию. Академия, по мысли Полоцкого, должна быть и органом по охране чистоты религиозных помыслов, вершить суд над еретиками, осуществлять духовную цензуру и надзор за всеми образовательными заведениями и даже за домашними учителями. Но исполнить свой замысел Полоцкий не смог: он умер в августе того же 1680 года. Его погребли в нижней церкви собора, и Сильвестр Медведев написал ему «плач» на надгробии: |
| Акафист, как поэтическая форма гимнографии, задолго дo XVII b. был известен на Руси, но не имел широкого распространения: переводные «кондаки и икосы неседальны», помимо Великого акафиста из Постной Триоди, появились с kohцa XIV — haчaлa XV b. . Среди сборников, содержащих переводные тексты, особо известен Канонник прп. Кирилла Белозерского 1407 г. (ГРМ. Др. М 16), содержащий «икосов подобных акафисту Патриарха Исидора [Бухирáса (пер. пол. 14 в.)] архистратигу Михаилу, Иоанну Предтече, святителю Николаю, а также канон похвальный Пресвятой Богородице (с Акафистом)» . Как свидетельствуют рукописи, со второй половины XV b. такие тексты могли становиться на Руси частью монашеского правила, отчего в сборники включалось 7 акафистов, т. е. по одному тексту на каждый день недели . В 1522 г. в составе «Малой подорожной книжицы» были изданы акафисты Франциска Скорины . Om XVII b. известны и введены в научный оборот очень немногие оригинальные русские акафисты — с середины XVII b. до 1711 г. около 10 текстов, из них 4 акафиста на церковнославянском языке посвящены прп. Сергию Радонежскому. Ранний из них написан князем Семеном Ивановичем Шаховским и не издан до сих пор. Единственный известный сейчас список cepeдuhы XVII b. хранится в ГИМ (Cuhoд. III. Л. 224–238 об.) и введен в научный оборот Ю. А. Грибовым . О создании этого текста рассказывается среди посмертных чудес прп. Сергия. По свидетельству Симона Азарьина, кн. Шаховской сам принес текст в Троице-Сергиеву лавру и рассказал о чуде, ставшем причиной написания текста . Из лавры переписанный текст с сопровождающим рассказом были переданы в Москву патриарху Иосифу на свидетельство . Возможно из-за путаницы, или из-за неоднозначности личности автора текста принятого для богослужения акафиста — Сильвестра Медведева, или из-за труднодоступности b XVIII b. текста кн. Шаховского, или по неизвестной нам причине, но к kohцy XVIII b. кн. Шаховскому устойчиво приписывалось авторство написанного Сильвестром Медведевым текста. Именем кн. Шаховского этот текст был подписан в издании акафистов, подготовленном в 1788 г. по благословению Московского митрополита Платона (Левшина) . После этого издания авторство акафиста, сочиненного Сильвестром Медведевым, на долгое время закрепилось за кн. Шаховским. Именно так оно названо в Истории Русской Церкви митрополитом Макарием (Булгаковым) и в ряде других работ, включая некоторые современные . Ошибочность этой атрибуции неоднократно указывалась в современных изданиях . |
| Составленная Лихудами учебная программа ориентировалась на европейские образцы, прежде всего на программу Падуанского университета. Братья написали учебники: «Малая греческая грамматика», «Поэтика». Первоначально к Лихудам перевели учеников типографской школы – Алексея Барсова, Николая Семенова-Головина, Федора Поликарпова, Федота Аггеева и Иосифа Афанасьева; к ним присоединились монах Иов и дьякон монастыря Палладий Рогов. В 1686 году для школы был построен особый каменный трехэтажный корпус в Заиконоспасском монастыре; «возведению здания весьма много содействовал и деньгами и распоряжениями» князь Василий Васильевич Голицын, которого Лихуды называли своим «заступником, защитителем, помощником, покровом и прибежищем». В новое здание к первым ученикам Лихудов были переведены все ученики из типографской школы, а также «по указу Царей вскоре присоединены до 40 боярских детей и значительное число разночинцев». К концу 1687 года в возникшей Академии числилось 76 человек учащихся. Преподавательской деятельностью в основном занимался Софроний Лихуд, возглавлявший академию в 1685-1694 годы; Иоанникий Лихуд в 1688-1691 годы вел переговоры с Венецианской республикой о союзе с Россией против Османской империи. В Москве Лихуды сыграли также важную роль в богословских спорах: отстояли православное учение в полемике с Яном Белобоцким и Сильвестром (Медведевым) о времени пресуществления Святых Даров в Евхаристии. Когда Лихуды прибыли в Москву, там всех волновал вопрос о времени Пресуществления Святых Даров на Литургии. Представитель «латинского учения» монах Сильвестр, видевший в Лихудах соперников по ученому авторитету, провозгласил их еретиками и издал против них сочинение «Манна». Лихуды написали в ответ «Акос, или Врачевание от угрызений змиевых» (перевод на русский язык был сделан их учениками, Поликарповым и Семеновым). Сильвестр издал второе сочинение против них — «Тетрадь на Лихудов»; Лихуды отвечали книгой: «Диалоги грека учителя к некоему Иисуиту». Хотя полемика по спорному вопросу продолжалась и после, но названными двумя сочинениями Лихудов этот вопрос был бесповоротно решен в пользу православного греческого мнения. |
| 6 . – Поездка старца Арсения Суханова в Грузию (1637–1640 гг.). Христианское Чтение 1884 г., кн. 3–4. Отдельно Спб. 1884 г. (стр. 1–46) напечатано было 90 экземпляров. Получено гонорара 75 руб. 21 коп. За оттиски её и предыдущей статьи 5) уплачено 24 рубля. 1885 г. 7 . – Сильвестр Медведев об исправлении богослужебных книг при патриархах Никоне и Иоакиме. Христианское Чтение 1885 г., кн. 11–12. Отдельно Спб. 1885 г. (стр. 1–37) напечатано было 90 экземпляров. 8 . – Сильвестра Медведева «Известие истинное православным и показание светлое о новоправлении книжном и о прочем». С предисловием и примечаниями С. А. Б–ва. Предисловие подписано: 13 ноября 1885 г./13 января 1886 г. Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете 1885 г. кн. IV-я, стр. I–XLI+1–87 и отдельно М. 1886 г. (300 экземпляров). Отзывы: 1) Исторический Вестник 1886 г. июль, стр. 178. А. Б. 2) Братское Слово 1888 г., 3. Н. И. Субботина . 1886 г. 9 . – К материалам для истории Московских соборов 1666–1667 гг. (Послание восточным патриархам Макарию Антиохийскому и Паисию Александрийскому, приехавшим в Москву для суда над патриархом Никоном . Ркп. Моск. Син. Библиотеки 684, стр. 460–467). Христианское Чтение 1886 г., кн. 1–2, стр. 292–296. Отдельных оттисков не было. 10 . – К биографии Павла митрополита Сарского и Подонского. (1. Слово по преставлении митр. Павла – ркп. Москов. Син. Библиотеки 684, стр. 420–442. – 2. Хартия Новоспасского монастыря архим. Иосифа с братиею о пожертвованиях в этот монастырь м. Павла – оттуда же, стр. 444–455. – 3. Духовное завещание митр. Павла, оттуда же, стр. 468–482. Там же, кн. 3–4, стр. 593–619. Отдельных оттисков не было. 11 . – К патриаршеству Иоакима. (1. Приветствие царю Феодору Алексеевичу патр. Иоакима на Новый год – ркп. Моск. Синод. Библиотеки 684, стр. 40–43. – 2. Приглашение патр. Иоакимом царя Феодора Алексеевича на праздник Успения пресв. Богородицы, оттуда же стр. 43 об.–44. – 3. Соборное определение о ходе на осляти в неделю Цветоносную, 1678 г. март, оттуда же, стр. 416–418). |
| А. состоял в переписке с царем Петром I, Патриархами Иоакимом и Адрианом , Тобольским митр. Игнатием (Римским-Корсаковым) , Евфимием Чудовским , справщиками московского Печатного двора и др., приезжал в Москву для участия в общецерковных делах. В спорах о времени пресуществления Св. Даров, проходивших в 60-80-х гг. XVII в., А. отстаивал правосл. т. зр., к-рая получила отражение в его соч. «Книга о пресуществлении» («Книга православного исповедания», дек. 1688) и в сб. «Щит веры» (1690, не опубл.), составленном и отредактированном А. по благословению Патриарха Иоакима, к-рый дал сборнику название. Сборник отражает историю споров по данному вопросу со времени Ферраро-Флорентийского Собора (1438-1439) до полемики между «грекофилами» и «латинствующими» в России во 2-й пол. XVII в. и содержит резкую критику «латинствующих» во главе с Сильвестром (Медведевым) . В состав «Щита веры» вошли тексты, написанные в ходе дискуссий (сочинения А., Евфимия Чудовского, братьев Иоанникия и Софрония Лихудов , сочинения, написанные от имени Патриархов Иоакима и Адриана, переписка Патриарха Иоакима с иерархами Киевской митрополии и др.), памятники более раннего периода, определение Собора 1690 г. по делу Сильвестра (Медведева) и его единомышленников. В сборнике содержатся также опровержения католич. и протестант. учений, проникавших на Русь в XVII в. 13 июля 1699 г. Патриарх Адриан писал близкому к царю боярину Т. Н. Стрешневу о желательности поставления А. во митрополита Крутицкого для помощи Патриарху в делах общецерковного управления, в частности для заведования Печатным двором и школами ( Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого. Т. 3. Прил. 7. 37. С. 500-501). Однако Петр против воли Патриарха назначил Крутицким митрополитом престарелого Трифиллия (Инихова) . А. трижды принимал в Архангельске Петра, что описано в соч. «О высочайших пришествиях», составление к-рого приписывают А. Холмогорский архиепископ поддерживал планы царя по поиску выходов России к морю. Следя за азовскими походами (1695-1696), А. собрал сведения о них в соч. «Вести из-под Азова». В ходе подготовки к Северной войне А. по поручению царя описал пограничные с Россией швед. земли и пути к швед. столице в соч. «Описание трех путей из России в Швецию». В 1700-1701 гг. холмогорский архиерейский дом сделал щедрые пожертвования строительными материалами и деньгами на сооружение Новодвинской крепости. |
| Барсов Т. В. О правилах карфагенского собора//Христианское чтение. 1879. Барсуков Т. Константинопольский патриарх и его власть над русской церковью. М., 1878. Бартенев П. И. Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1858. Бахрушин С.В. Научные труды. Т. III. М., 1955. Белокуров С.А. Арсений Суханов. Ч. 1. Биография Суханова//ЧОИДР. 1891. Т. I и II; Ч. II. Сочинения А. Суханова//ЧОИДР. 1894. Т. II (есть отд. издание). Белокуров С.А. Из духовной жизни московского общества XVII в. М., 1902. Белокуров С. А. Свидетельство Сильвестра Медведева о никоновском исправлении книг//Христианское чтение. 1886. Т. IV. Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом. М., 1889. Т. I. Богословский М.М. Земское самоуправление на русском севере в XVII веке. М., 1909. Т. I-II (ЧОИДР. 1909). Богословский М.М. Петр I. Материалы для биографии. Т. I. М., 1940. Бонч-Бруевич В.Д. Материалы к изучению русского сектантства и раскола. СПб., 1908. Т. I. Бороздин А.К. Протопоп Аввакум: Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. СПб., 1898. Брикнер А. Патрик Гордон и его дневник. СПб., 1878. Броневский В. История Донского войска. СПб., 1834. Т. I. Будовниц И. У. Русская публицистика XVI века. М.—Л., 1947. Булавинское восстание: Сборник документов. М., 1935. Бухтарминские старообрядцы. М.—Л., 1930. Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Очерк русской политической литературы от Владимира Святого до конца XVII века. Пг., 1916. Введенский В. Протопоп Даниил//Богословский вестник. 1913. 4. Веселовский С.Б. Памятники первых лет русского старообрядчества. II. Документы о постройке Пустозерской тюрьмы, о попе Лазаре, Иване Красулине и Григорее Яковлеве. СПб., 1914 (ЛЗАК. Т. 26). Викторовский П. Западно-русские дворянские фамилии, отпавшие от православия в конце 16 и в 17 веке//ТКДА, 1908. Виноград Российский – см. Семен Денисов. Виноград российский или описание пострадавших в России за древлецерковное благочестие. М., 1906. Виноградский Н. Церковный Собор в Москве 1682 года. Смоленск, 1899. |
| В 1675–1677 г. Евфимий Чудовский, ученик Епифания Славинецкого, по указанию патриарха Иоакима составляет «Воумление иереям» 12 , в котором четко излагается «латинское» учение о времени пресуществления 13 . Тот же Евфимий в 1677 г., готовя к печати «Чиновник архиерейского служения», внес туда исправления, предписывавшие архиерею снимать митру и надевать омофор перед произнесением «установительных слов», тем самым особо подчеркивая их значение 14 . Наконец к началу 1680-х гг., по всей вероятности, относится сочинение Сильвестра Медведева «Хлеб животный» 15 , излагавшее учение о Евхаристии и затрагивавшее вопрос о времени пресуществления Святых Даров 16 . Таким образом, к началу 1680-х гг. в Великорусской Церкви вполне утвердился «латинский» взгляд на время пресуществления Святых Даров. В марте 1685 г. в Москву прибыли братья Иоанникий и Софроний Лихуды . Это были греки, доктора богословия Падуанского университета, получившие рекомендательные грамоты от патриарха Иерусалимского Досифея, славившегося своей ревностью в борьбе за чистоту православной веры. Все иностранцы, претендующие на службу у великих государей, должны были пройти официальный экзамен. Для Лихудов таким экзаменом стал диспут еще с одним человеком, претендовавшим на звание доктора богословия, который в то время находился в Москве, – с Яном (Андреем Христофоровичем) Белобоцким 17 . Лихуды без труда разгромили Белобоцкого (познания последнего сводились главным образом к эзотерическому учению Раймунда Люллия 18 ) и вынудили его признаться, что он не имеет докторских степеней ни по богословию, ни по философии 19 . При этом первым вопросом, который братья-греки задали своему оппоненту, был вопрос о времени пресуществления Святых Даров. Белобоцкий ответил на него изложением «латинской» точки зрения, на что Лихуды ответили развернутым опровержением и изложением «восточного» учения. Точная мотивация «самобратии», побудившая их поднять тему времени пресуществления, остается неизвестной: было ли это как-то связано с диспутом с иезуитом Руткой 20 , состоявшимся, когда Лихуды проезжали через Речь Посполитую привлекли ли внимание греков поклоны на литургии в московских церквях, или же причина была иной. В любом случае сам факт существования двух различных взглядов на важный богословский вопрос должен был рано или поздно выйти наружу. Однако в специфических условиях московской интеллектуальной элиты конца XVII в. этот чисто богословский вопрос стал поводом для борьбы не на жизнь, а на смерть и ознаменовал собой начало евхаристических споров, потрясших Русскую Церковь в конце 1680-х – начале 1690-х гг. Процесс конфессионализации придавал узковнутрицерковным дебатам общенародную значимость. |
|
|
