| Всю ночь она провела спокойно и ни разу не звала Ваню, хотя он несколько раз к ней вставал. Ваня рассказывал, что она как будто бы хотела утром его благословить, может быть, это была и правда. (Когда выносили из дома ее гроб, я нес крышку ее гроба и всю дорогу горько плакал.) В среду ее похоронили, по нашей просьбе, в церковной ограде. Народу было очень мало, так как вообще знакомых крестьян у мамы было немного... С одной стороны, лучше, что она умерла, так как ей не придется больше страдать, а с другой – она оставила нас круглыми сиротами, у которых всегда была надежда когда–нибудь опять соединиться в одну целую неразлучную семью, центром утешения которой была наша дорогая мама. Но, как видно – «человек предполагает, а Бог располагает», так случилось и с нами и мы, по примеру нашей мамы скажем: «Господи, да будет воля Твоя!»... Спасибо тебе, дорогая и бесценная мама, за то, что ты всегда направляла нас на тот путь, который нам указал Господь! и да упокоит Он твою душу там, где царит вечный покой и блаженство! Июнь 1920 г. Павлик Голубцов. Ольга Сергеевна (по ее дневникам и письмам) «...В своих дневниковых записях, 64 – пишет ар-хиеп. Сергий, – О. Смирнова выступает перед нами как человек, интересующийся современной ей литературой, преимущественно иностранной. Ее, в частности, занимают английские моралисты, она подчастую цитирует выдержки из их сочинений, иногда их критически осваивая, делает свои выводы и замечания, этим самым обнаруживая самостоятельность своих суждений. Тем не менее усматривается и несомненное влияние на нее прочитанных произведений. Круг ее интересов, судя по приводимым авторам, очень обширен. О. Смирнова про себя говорит: «Чтение для меня необходимо: как пища, питие и воздух для жизни тела, так чтение и размышление Ольга в 12 лет для души» (24 с.) Здесь мы встречаемся с английским писателем Самуилом Смайльсом (†1816 г.), который составил себе имя популярно–моральными сочинениями, имевшими близкую связь с его практической деятельностью. Он редко поучает отвлеченными рассуждениями; свои мысли он доказывает примерами из жизни и биографии выдающихся деятелей. |
| В связи с поступлением в Университет он на своей работе, помимо очередного отпуска в июне–июле 1928 г., брал отпуск без содержания с 15 июля по 15 августа, а с 15 октября – на целый год (до 15 окт. 1929 г.) и затем перешел на работу на пол–оклада. В феврале 1930 года, когда Павел учился на III курсе, кто-то из его сокурсников донес «куда следует» об его негодующем отношении к сносу церковных памятников. В результате 26 марта он был арестован, уволен из Университета 196 и брошен в Бутырскую тюрьму, где провел несколько месяцев. Там он в июне–июле 1930 г. умудрился написать карандашом по памяти на небольших дощечках несколько иконочек. 197 Вскоре был административно выслан на 3 года в Северный край по ст. 58–10. (См. следст. дело, с. 140). 24–х летний юноша очутился на юге Архангельской области на полусвободном поселении, где–то в районе станции Коноша Северной ж.д. (где отходит ветка на Котлас и далее), а затем несколько севернее – на ст. Няндома. Возможно, что первое время, в Коноше, он жил в лагере, т.к. по документам значится, что он был на каких–то хозяйственных работах. Немало тяжелых моментов было там в его жизни, воспоминания о которых ушли навек вместе с покойным. Было много искушений и переживаний. Ему приходилось противостоять ухаживаниям за ним со стороны женского пола. Но он ощущал поддержку со стороны своей покойной матери и Преподобного Сергия, усердным и глубоким почитателем которого он стал еще в юности. Однажды, насколько помню рассказ Владыки, когда ему было особенно тяжело, в день Преп. Сергия, часов в восемь утра его вызвал к себе начальник и спрашивает: «Что, Голубцов, тебе надо, почему ты всю ночь не давал мне спать?» Павел ответил, что ему тут тяжело и он хотел бы отсюда куда–нибудь уехать. Начальник ответил: «Пиши заявление. Меня переводят и я тебя возьму с собой» [вероятно, в Няндому]. Талант художника и личное обаяние спасали его. Начальники заказывали ему свои портреты. В Няндоме (после какого–то периода пребывания «на хозяйственных работах», вероятно, в конюшне) он устроился художником–оформителем в клубе железнодорожников «с окладом жалования девяносто рублей в месяц», как свидетельствует сохранившаяся справка от 5.XI.1931 г. Сохранилась и приводимая здесь фотокопия одной из его декораций с ее автором. |
| —7— переводчики были опытными библеистами, тем не менее, им еще многое было неизвестно из истории еврейского народа и других народов Древней Передней Азии, из истории их религии, культуры, литературы. Жизнь, быт, нравы семитских народов не были тогда достаточно изучены. А без таких знаний переводчики, естественно, не могли создать перевода, наиболее полно соответствующего тексту библейского оригинала. Своеобразие самого текста Библии, особенно ритмическое, также явилось значительным затруднением в их работе. Несмотря на то, что все они были знатоками древнееврейского языка, библейская ритмика не всегда поддавалась разгадке. Это особенно заметно при знакомстве с поэтическими текстами Библии. Но ритмическое своеобразие библейской поэзии – это такая тайна для перевода, что она остается до конца не открытой до сих пор. Все это показывает, как значительны были трудности, с которыми столкнулись переводчики в своей работе. Среди особенностей русского перевода Библии первое место, на наш взгляд, занимает буквализм перевода. Его мы можем наблюдать не только в каждой библейской книге, но и почти в каждой главе. Это и явилось главной причиной обилия гебраизмов в русском переводе. Гебраизмы со всей отчетливостью запечатлены в нем во многих, не свойственных и не знакомых русскому языку оборотах, выражениях, словах. Последние можно назвать своего рода «оттисками» древнееврейского языка, по которым бывает нетрудно восстановить ту или иную фразеологическую конструкцию оригинального текста. Такое явление для нас не ново. Мы уже знаем, что славянский перевод Библии, отличающийся еще большим буквализмом, со всей научной серьезностью хотят использовать для восстановления греческого оригинала, с которого был сделан славянский перевод. Теперь мы непосредственно перейдем к знакомству с некоторыми гебраизмами русского перевода Библии. В русский библейский текст переводчики иногда переносят синтаксические особенности древнееврейского языка. Одна из таких особенностей – соединение абсолютного инфинитива с личной формой того же глагола. Такое соеди- |
| 7 Упомянутая выше метрическая выписка дана, очевидно, в связи с поступлением Якова в хоровой класс Московского Хорового Общества. В том же документе указывается, что Яков Александрович со второй половины 1896 г. переведен из крестьянского сословия в мещанское. 8 Фотоснимок смешанного хора с участием военных (стоят в белых гимнастерках в последнем ряду) позволяет сделать интересное предположение. Здесь Я.А.Чмелев примерно в том же возрасте, что и на ташкентском фото 1903 г. Более того: он тоже – в военной форме. На погонах некоторых персонажей просматривается вензель «Т» – не Ташкентский ли гарнизон он обозначает? Сидящий рядом с Чмелевым юноша очень похож на одного из трех «фигурантов» ташкентского снимка. Весьма вероятно, Яков Александрович отбывал в Ташкенте воинскую повинность по своей «дирижерской» специальности. 9 Метрическая выписка от 14 июля 1908 года (семейный архив Чмелевых). У Якова и Марии Чмелевых был сын Борис (1913–1995), окончивший Гнесинское училище по классу фортепиано и аккордеона. Он работал концертмейстером в Москонцерте, а с 1936 г. служил в НКВД; в 1954 г. во время хрущевского «погрома» КГБ был уволен в звании подполковника и исключен из партии; последние годы преподавал в школе. 12 Имеется в виду разрушенный в 1930-х гг. храм, находившийся на месте существующего ныне дома N 4/12 по Новокузнецкой ул. 15 Звездочками в этом перечне отмечены произведения, которые были или есть сейчас в обиходе хора московского Богоявленского собора (по сведениям Г.Я.Скопцовой). 16 Двумя звездочками отмечены произведения, ноты которых имеются в Московской регентско-певческой семинарии. 18 Звездочками обозначены произведения, ноты которых находятся в РГАЛИ (ф. 653, оп. 1, д. 2122). Там же есть ноты еще двух произведений Я.А.Чмелева: «Песня рабочего» (слова И.Назарова) – для смешанного хора и «Песня – наша сила» (слова И.Белоусова) – для однородного или смешанного хора, на мелодию казацкой песни «Пыль клубится по дороге» (с небольшими изменениями). 19 Грамота «ударника соцсоревнования» от 21 января 1933 г. за подписью зав. школой (семейный архив Чмелевых). |
| —8— нение обычно используется для того, чтобы подчеркнуть или усилить описываемое действие, показать его несомненность. Если сочетание этих двух стоящих рядом форм одного и того же глагола перевести на русский язык буквально, то появится несвойственное русскому языку выражение, которое, к тому же, не отразит смысла, заключенного в древнееврейском словосочетании. Обратимся к библейскому тексту. В 17-м стихе 2-й главы книги Бытия читаем: «... в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь». «Умереть смертью » – такого выражения русский язык не знает. К тому же, переводчики, допустив при переводе этого словосочетания буквализм, все же видоизменили его, введя вместо инфинитива «умирать» (как в древнееврейском тексте) существительное «смерть», т.к. они, естественно, не могли сделать перевода, совершенно недопустимого стилистически: «... в день, в который ты вкусишь от него, умереть умрешь». Однако и выражение «смертью умрешь» не передает смысла древнееврейского словосочетания. Последнее употреблено здесь для того, чтобы подчеркнуть непреложность Божественного закона, абсолютную неизбежность смерти в случае нарушения заповеди. Соответственно более точный вариант перевода этого текста мог бы быть таким: «в день, в который ты вкусишь от него, непременно умрешь». В следующей главе мы снова встречаем аналогичное сочетание. «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою...» (ст. 16). В тексте оригинала здесь использованы две формы глагола: инфинитив и будущее время (букв.: «умножить умножу»). Этим словосочетанием определяется сила, тяжесть скорби, которая впоследствии ляжет на плечи женщины. Поэтому одним из вариантов перевода этого места мог бы быть следующий: «Жене сказал: весьма умножу скорбь твою...» В Синодальном же переводе снова стоит не свойственное русскому языку выражение: «умножая умножу». Правда, при переводе некоторых других аналогичных мест переводчики избегают таких выражений. В 14-м стихе 12-й книги Царств мы читаем: «умрет родившийся у тебя сын» (текст взят из обличительного слова пророка Нафана, обращенного к пророку Давиду). Словом «умрет» здесь переводится древнееврейское словосочетание, уже знакомое |
| Восточная архитектура, в частности сирийская, привнесла сильное изменение в базиликальные здания: укоротив их длину, она их расширила, приблизила к квадрату, исключила поперечный неф (трансепт) и, наконец, возвела купола на парусах. Так сложился новый центричный тип храмов, впоследствии весьма распространившийся в восточном православии и в нем нашедший глубокое символическое значение. Этому обстоятельству способствуют новые архитектурные конструктивные части здания: коробовые своды, паруса и т. п. Весьма важно отметить влияние на Византию построек, возникших в Палестине над святыми местами, в частности, круглой ротонды над Гробом Господним. Строители из Малой Азии, в особенности из провинции Анатолии, постоянно строили в Константинополе, Салониках и других городах Византии. Анатолийскими архитекторами Артемием из Траллеса и Исидором из Милера в 532–537 гг. был возведен знаменитый храм Святой Софии в Константинополе, в котором гениально разрешилась задача сочетания центрально-купольного и базиликального типов 11 . Равным образом в нем могли сказаться принципы строительства круглых храмов (ротонд), родившихся из построек погребального значения, а впоследствии и из баптистериев. Принимая во внимание огромное влияние этого мирового шедевра архитектуры на последующие эпохи, следует его охарактеризовать в нескольких чертах. План храма представляет собой почти правильной формы четырехугольник, разделенный на пять нефов. Средний неф и два боковых заняты огромным 30-метровым в диаметре куполом и двумя полукуполами, которые вместе составляют единое возвышающееся завершение храма. Принцип продольного корабля заменяется централизацией огромного подкупольного пространства. Главный купол опирается путем четырех парусов на четыре мощных столба, имеющих вид отрезков стен, в промежутках которых расположены ряды колонн, соединенных арками в два этажа. Базиликальный и центричный принципы архитектуры здесь слиты во единое, но многообразное по своему символическому значению целое. Купол выражает собой вселенную, объединяя понятие о Боге и обо всем мире в гармонически слитое единство. |
| Из показаний от 23 марта 1922 г. священника Фрязинова 8 : «...Как благочинный 1-го отделения Зам[оскворецкого] сорока – я был на собрании у арх[иепископа] Никандра вместе с другими благочинными (март, числа не помню), на котором нам было читано воззвание Патриарха Тихона с указанием, что д[олжно] его сообщить по церквам. Через день приблизительно экземпляр воззвания был прислан ко мне для размножения его по церквам; но я этого не сделал. Вслед за этим прислано мне 19 экземпляров для каждой церкви. Эти экземпляры и были мною розданы. 14 марта состоялось собрание [благочиннического округа] по вопросу помощи голодающим, на котором по обязанности [я] председательствовал. Был прочитан декрет [СНК] и послание Патриарха... Обсуждалось предложение гражданина] Брызгалова о закладе церковных] ценностей] с тем, чтобы сумма была внесена...» (это предложение в конце концов не было признано реальным, хотя и не было отвергнуто – С. Г.). Далее в протоколе идут слова Фрязинова, подчеркнутые, видимо, следователем: «...в нашем храме ввиду участившихся случаев ограбления храмов, мною нек[ото]рые сосуды были спрятаны в самом храме...» «...В дальнейшем я обратился к Собранию с воззванием об оказании немедленной реальной помощи голодающим в виде том, как она оказывается в нашем приходе, где, для начала, храм и приход взяли на прокормление 6 детей из голодающих стран в возрасте 5–6 лет. Это предложение было единогласно принято. Никаких протестов от благочиния в силу этого собрания не могло поступать... Я как священник уже воздерживался от произнесения проповедей в последние воскресные дни, опасаясь каких-либо кривотолков, так как один раз уже пострадал, думаю, из-за них. С 19 августа 1918 г. по 17 апреля 1919 г. я содержался в Б[утыр]ках 9 без всякого допроса, если не считать вопросов «в чем я виноват», и без суда я был освобожден. С тех пор я д[олжен] был научиться осторожно относиться ко всяким вопросам и если раньше вел занятия по Закону Бож[ию], то после освобождения эти занятия прекратил. |
| О. Смирнова использует его произведения, переведенные на русский язык в 1867 и 1881 гг. под названием: «Самодеятельность» и «Бережливость». Она, например, цитирует его мысли о самоуправлении человека над самим собой: «Способ внешнего человека, – пишет он, – имеет сравнительную важность: все зависит от умения человека управлять самим собой». Она на это возражает, говоря: «как–то странно, мне кажется, что тут все приписывается силе человеческой, забывая, что «без Бога ни до порога», сила человека состоит в силе непреклонного его желания сделать что–нибудь, во власти, в умении владеть самим собой, но самое действие всегда требует Божией помощи, – в этом одного человека недостаточно» (1 с.) О. Смирнову все время занимают мысли о выковывании в человеке характера, целеустремленности. Она пишет: «Нужно прочесть книги Овена «Об образовании человеческого характера», «Книгу нового нравственного мира», потом о религии, о браке, о личной собственности, о народном воспитании, о занятиях работников, социологию Спенсера» (27 с). Она снова обращается с вопросами становления характера к иностранным писателям и с этой целью цитирует Гуго Миллера, который говорит, что единственной школой, которой его учили, была та обширная школа жизни, где «труды и лишения были суровыми, но лучшими наставниками», далее она приводит слова Ламенье, который говорил одному веселому юноше: «Вы теперь в таком возрасте, в котором должна сформироваться решительность характера» (4 с). Умением вы – Девушка с виноградной лозой ковывать свой характер ее наставляет (из рисунков О. С. Смирновой ) Бекстен, который был твердо убежден, «что молодой человек очень легко может сделаться тем, чем захочет» (5 с). Она делает выписки из книги Шелгунова о нравственности и его критикует (31 с); соглашается с мнением Франклина, который говорит: «Я жил долго, и опыт заставлял меня часто изменять свое мнение по вопросам серьезной важности, я считал себя правым, но лучшие сведения и более глубокое изучение вопросов показывали мне, что я ошибался. Вот почему, чем становлюсь я старше, тем более я начинаю сомневаться в верности своего суждения и получаю большее уважение к мнению других». При этом О. Смирнова от себя добавляет в скобках: «Я тоже самое скажу про себя» (33 с). Ее в не меньшей степени интересует русская публицистическая литература. На нее сильное впечатление произвела книга Н.Г. Чернышевского «Что делать», которую она читает вместе со своим женихом А.П. Голубцовым . Она пишет ему также о своем впечатлении, которое произвела на нее книга Добролюбова: «Я теперь читаю Добролюбова, все о забитых личностях, о темном царстве: нечего тебе и говорить, что это все имеет для меня неподражаемую прелесть и большой интерес, сколько затрагивает самых близких вопросов и заставляет постоянно задумываться над их разрешением» (10 с). О. Смирнова цитирует отрывок из книги Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы» (49 с). |
| Папа редко пил с нами, а больше потом, проводивши нас в гимназию; этого момента, когда он засядет за книги, нее мы нетерпеливо ждали, вначале, бывало, еще выйдет по каким–нибудь хозяйстненным делам, ну а потом уж плотно – можно не бояться, шалить и заводить шумные игры. Разве уж только что случится: кто–нибудь упадет, ушибется, или очень раскапризничает маленький грудной, какой–нибудь Лелька или Павлик, что папа быстрыми шагами, испуганный выскочит из кабинета: «Что, что такое?». Так он сидит до завтрака. В 12 часов полагалось у нас чаепитие, хоть маме оно и не нравилось, и сколько раз хотели его отменить, ничего не выходило. Всегда папа виновато говорил: «Олечка, а не поставить ли нам самоварчик, я что–то озяб». Да как было не озябнуть, сидя неподвижно 2–3 часа в холодном и сыром кабинете. С полу дуло, от окон – того больше. Потом, когда я подросши, занималась в кабинете летом, я хорошо поняла, отчего папа никак не мог обойтись зимой без чаю в 12 часов. Умственная работа истощает быстро и мозг требует отдыха и возбуждения. Вот почему папа, придя в столовую, где всегда из кухни тянуло теплом, пахло мягким хлебом, и весело кипел самовар – вот почему папа довольно улыбался и потирал руки, садился на свое обычное место, слева от самовара. За завтраком бывали всегда только младшие дети, старшие учились. Подавалась всегда жареная картошка, иногда просто огурцы с хлебом или сливочное масло. Папе наливали стакан крепкого чаю с лимоном, он брал себе на колени последнего малыша, шутил с остальными и так сидел за 2–3 стаканами, пока не остывал совершенно самовар. Все, бывало, уйдут по своим делам, а папа сидит, греясь и отдыхая от своей работы. После завтрака опять затворится он до обеда. Что он делал? Писал в это время, т.е. до 1908 года, свою докторскую: «Соборные чиновники и особенности службы по ним». Материал приходилось выбирать из старых текстов и освещать его исторически. На столе у папы всегда лежали тома полного собрания русских летописей, с обычными его заметками красным или синим карандашом. |
| При рождении он был назван Андреем Гавриловичем Медведевым, получил лишь самое элементарное образование, 7 был весьма красивой наружности и очень самолюбивый; отец сделал из него лекаря и аптекаря и он служил в имении князя в селе Лысково Нижегородской губернии, где было много раскольников, ведших активную пропаганду против православия. Наслушавшись их разговоров и проповедей, Андрей весьма охладел к Церкви, и душа его мучилась настолько, что он лишился сна и еды. В духовном становлении будущего архимандрита Антония в дни его молодости сыграло следующее событие. Однажды, с разрешения князя сопровождая одного заехавшего к последнему высокопоставленного гостя – больного генерала с женой – он с ними прибыл в Арзамас, где все остановились на постоялом дворе, причем им отвели нетопленную комнату, которую только что стали отогревать, затопив печь. Ночью, страдая от бессонницы, Андрей вышел на улицу и, услышав звук колокола одной женской обители, пошел туда, отчасти потому что он слышал, что в ней пребывает некая уважаемая юродивая Елена Афанасьевна. После утрени одна из инокинь указала ему келию Елены Афанасьевны, куда он вошел и увидел перед собой еще совсем молодую и красивую монашенку с распущенными волосами ниже колен. На вопрос ее, что ему угодно, он ответил, что слышал о ней много хорошего и зашел засвидетельствовать ей свое почтение. Она тогда взяла его за руку, поставила посереди келии и стала его обходить кругом и говорить: «Какая мерзость на тебе, – указывая на фрак, – тебе нужно иметь длинную одежду, какая гадость, – указывая на его прическу, – нужно иметь посередине прямой пробор и длинные волосы». 8 Потом подошла к столу и, взяв множество пряников и сухарей, набила ими его карманы, говоря: «Это твоим больным». Он напрасно возражал, что у него лишь один больной (генерал). Когда Андрей вышел от нее и спросил одну монашенку о значении того, что Елена Афанасьевна ему сказала, та ответила, что Елена Афанасьевна говорила о том, что Андрей станет монахом. С досады он даже плюнул, услыхав об этом. Придя на постоялый двор, он нашел всех в большом смятении: генерал и его семья угорели и их с трудом привели в чувство. Когда же им дали чаю, а он – сухари и пряники от Елены Афанасьевны, то их недомогания сразу прошли, что очень изумило Андрея. |
|
|
