| Арнольда о видении Роберта, аббата Моза (кон. X в.). Статуи Девы Марии, скорее всего созданные по образцу скульптуры-реликвария Стефана II, получили широкое распространение в Оверни; именно такое изображение, хранившееся в Ле-Пюи, считалось чудотворным (уничтожено в 1794). На деревянной статуе Пресв. Богородицы в Орсивале (XII в.) сохранилось первоначальное покрытие из тонкого серебряного листа. Известны также статуи-реликварии святых, напр. скульптура св. Веры из аббатства Конк (рубеж X и XI вв.). К XII в. относятся бюсты-реликварии святых Баудимия в Сен-Нектере, Теофреда в Ле-Монастье-сюр-Газей и Кесария Арелатского в Море; известно о фигуре-реликварии св. Геральда в Орийаке, к-рая существовала в XI в. Образец др. типа реликвариев - рака св. Кальминия и его супруги Намадии в Моза, украшенная полихромными эмалями лиможской работы (2-я пол. XII в.). Появление форм готической архитектуры в Оверни обычно связывают с деятельностью нищенствующих орденов в 1-й пол. XIII в. Среди ранних памятников - скромная капелла доминиканского мон-ря в К. (однонефная церковь с прямоугольной алтарной частью; сохр. 3 травеи, перекрытые стрельчатым сводом). В 1248 г. еп. Гуго де ла Тур д " Овернь заложил кафедральный собор в К. Строительством хора с деамбулаторием и трансепта руководили Жан и Пьер Дешаны; вероятно, зодчие ориентировались на северофранц. образцы (соборы Нотр-Дам в Париже и Сен-Пьер в Бове, базилика Сен-Дени и др.). Строительные работы были прерваны скорее всего в кон. XIV в.; зап. фасад и часть нефа так и не были построены. Несмотря на утрату значительной части скульптурной декорации и убранства в кон. XVIII в., в интерьере сохранились витражи и фрагменты росписей XIII-XIV вв. К нач. XIV в. диоцез К. был среди крупнейших во Франции; он включал ок. 1 тыс. приходов, объединенных в 7 архидиаконий (Бийом, Бриуд, К., Кюссе, Орийак, Сен-Флур и Сувиньи) и 15 архипресвитерских округов. По ходатайству сеньоров В. Оверни на землях, выделенных из диоцеза К., была основана епископская кафедра Сен-Флур (булла папы Иоанна XXII от 9 июля 1317); в нее вошли ок. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАНН [Жан из Шатийона; франц. Jean de Châtillon] (1098, Блуа - 1.02.1163), св. Римско-католической Церкви (пам. зап. 1 февр.), еп. Алета и Сен-Мало (Бретань). Род. в семье, принадлежавшей к местной знати. В юности был принят в аббатство Бурмуайен близ Блуа, принадлежавшее регулярным каноникам конгрегации св. Виктора (викторинам). Ок. 1130 г. по просьбе Стефана I, гр. Пентьевра, И. вместе с 12 канониками был направлен в это графство, чтобы основать мон-рь Генган (в совр. деп. Кот-д " Армор), и был назначен 1-м аббатом обители. В 1144 г. И. был избран одновременно на епископские кафедры Трегье и Алет (ныне Сен-Серван-сюр-Мер, в черте г. Сен-Мало) и выбрал Алетское еп-ство. Прибыв в Алет, И. обнаружил, что город находится в упадке, бóльшая часть жителей перебралась на защищенный от вражеских нападений о-в Сен-Мало. Епископы также проживали на острове, несмотря на то что официально кафедра размещалась при соборе св. Петра в Алете. Ок. 1108 г. ц. св. Викентия на о-ве Сен-Мало была подарена еп. Иудикаэлем (Бенедиктом) аббатству Мармутье, что стало препятствием для И., к-рый намеревался при поддержке герц. Конана III (1112-1148) перенести епископскую кафедру в этот храм. Монахи Мармутье обратились за помощью к Римскому папе Луцию II (1144-1145), к-рый передал дело на рассмотрение комиссии из 3 франц. епископов. Решение в пользу Мармутье, вынесенное епископами, было утверждено папой, к-рый отказался принять И., явившегося в Рим, и лишил его кафедры. При поддержке мон. Генриха (архиепископ Реймсский в 1162-1175), сына кор. Франции Людовика VI, И. укрылся в монастыре Клерво и обратился с просьбой о помощи к Бернарду Клервоскому . Благодаря вмешательству последнего Римский папа Евгений III (1145-1153) назначил новую комиссию во главе с Гальфридом III (Жоффруа дю Луру), архиеп. Бордо, к-рый был известен как покровитель новых монашеских орденов - цистерцианцев , регулярных каноников и др. |
| Перед ним рисовалась будущность, вся освещенная Козеттой, словно лучезарным сиянием. Даже лучшим людям свойственны эгоистические мысли. Иногда он с какою-то радостью думал о том, что она будет некрасива. Правда, это только наше личное мнение, но если уж говорить до конца, то мы полагаем, что Жан Вальжан, когда он полюбил Козетту, нуждался в любви, чтобы укрепить в своем сердце стремление к добру. Он только что увидел людскую злобу и ничтожность общества в их новых проявлениях. Но то, что предстало пред ним, роковым образом ограничивало действительность, выявляя лишь одну ее сторону: женскую судьбу, воплощенную в Фантине, и общественное мнение, олицетворенное в лице Жавера. На этот раз Жан Вальжан отправлен был на каторгу за то, что поступил хорошо; его сердце вновь исполнилось горечи; отвращение и усталость вновь овладели им; даже воспоминание об епископе порой как бы начинало тускнеть, хотя позже оно возникало вновь, яркое и торжествующее; но в конце концов и это священное воспоминание поблекло. Кто знает, быть может, Жан Вальжан был на пороге отчаяния и полного падения? Но он полюбил и вновь стал сильным. Увы! В действительности он был нисколько не крепче Козетты. Он ей оказал покровительство, а она вселила в него бодрость. Благодаря ему она могла пойти вперед по пути жизни; благодаря ей он мог идти дальше по стезе добродетели. Он был поддержкой ребенка, а ребенок этот был его точкой опоры. Неисповедима и священна тайна равновесия твоих весов, о судьба! Глава 4 Наблюдения главной жилицы Из осторожности Жан Вальжан никогда не выходил из дому днем. Каждый вечер в сумерки он гулял час или два, иногда один, но чаще с Козеттой, выбирая боковые аллеи самых безлюдных бульваров и заходя в какую-либо церковь с наступлением темноты. Он охотно посещал ближайшую церковь Сен-Медар. Если он не брал Козетту с собой, то она оставалась под присмотром старухи, но для ребенка было радостью пойти погулять с добрым стариком. Она предпочитала час прогулки с ним даже восхитительным беседам с Катериной. |
| Дано: певчим, как и в прошлый Новый год, по 50 сен на человека, 62-м человекам – 31 ен. Кроме того, исполатчикам, в первый раз сегодня певшим отдельно, по 25 сен – 6-ти человекам 1 ен. 50 сен. 26-ти ученикам Причетнической школы, чтецу (из Катехизаторской школы) и иподиакону по 50-ти сен – 18-ти человекам 9 ен. Семинарии – 5 ен. Женской школе – 5 ен. Катехизаторской школе – 4 ен. 15-ти слугам по 2 ены, как в Новый Год, Ирине и мальцу-слуге новому (по 1 ене) – 32 ен. Роману Комацу и прочим по мелочам – 1 ен. Всего: 88 ен. 50 сен. Позавтракавши дома с о. диаконом и о. Владимиром, ибо все здесь кончилось около двух часов, поехали поздравить в Посольство. Потом здесь были Пеликаны и прочие. Вечером служена всенощная, на которой проповедь была о. Анатолия. 7 января 1883 г. Воскресенье. Соборне отслужена Литургия с участием о. Анатолия и о. Владимира. Диакон несносно капризничал вследствие того, что я заметил ему – выжидать окончания пения «сю аваремеё» прежде говорения следующего прошения, иначе не слышно, о чем просьба. Вследствие немалого своего гнева Евангелие прочитал премерзко. Японцы даже улыбались и недоумевали: что, мол, за безобразие. Экое несчастье иметь на службе капризных и гневливых людей! Проповедь сказана. В два часа пришла с поздравлением с праздником Церковь Коодзимаци, то есть о. Павел Ниицума со своим хором певчих, тамошние катехизаторы, сицудзи и несколько христиан. Пропели у меня, после чего все были угощены чаем, японскими апельсинами и кваси – в аудитории; о. же Павел с катехизаторами и Исивара из сицудзи – у меня в комнате рюмкой портвейну. Певчим – 16-ти человекам (и в Церкви служащим) по 50-ти сен дано – 8 ен. После того все отправились в Якову Дмитриевичу поздравить его и вместе о. Анатолия. В половине четвертого была свадьба Михея и Риммы, где, между прочим, Никита был шафером. 8 января 1883 г. Понедельник. В восемь часов утра началась Литургия. Служил о. Анатолий, всенощной не было. О Литургии сегодня объявлено вчера вывеской оповещения. Кроме учащихся, было мало в Церкви. Проповеди не было. – После Литургии о. Анатолий сделал неловкость недопущения раздачи священного хлеба. |
| И за распределением комнат для христиан на Пасху присматривать, иначе выйдет несправедливость! Петр Исивара хотел запереть Асакуса в самую маленькую комнатку; я настоял, чтоб дали, по крайней мере, комнату соседнюю с полукруглой; потом катехизатор пришел жаловаться, что мало «100 человек-де будут»; велел еще отвести комнату, назначенную для учителей, эти, мол, свои, где-нибудь побудут; и обе комнаты были полные; значит, Исикава Петр имеет неприятности с христианами Асакуса. Вокруг Церкви обошли благополучно; на всякий случай были наняты на ночь для караула дверей, кроме Василия, два тобиката. Лития в притворе была пропета певчими – человек двадцать – большими; но иметь на будущее время в виду сказать Обара петь «Христос воскресе» после литии, когда входят в Церковь ; молча входят и копаются среди тишины пока [?]: Кугимия наладится говорить ектению – безобразно! Освещение было великолепное! Пели отлично. Только прокимен сразнили. Читали Евангелие: Кугимия по-японски, я по-гречески, о. Мии по-славянски. Пели утреню очень медленно; вся служба кончилась в половине четвертого. Я освятил у себя, в Катехизаторской школе, у христиан; о. Павел Сато в Женской школе, о. Мии в Семинарии; третий священник сегодня был о. Симеон Юкава. Разговлялись у меня, в редакции, на две очереди. Из посторонних были Чёого четверо, Окамура и Варвара с детьми, один из Хоккайдо, один из Кагосава, П. Минамото – член Парламента – бывший катехизатор. Заведовали гостями Нумабе и Фудзисава. Я, освятивши, остановился у себя и стал раздавать яйца. Яиц 600 роздано. В шесть часов пришла Женская школа: всем ученицам по 10 сен и яйцу; учительницам угощенье, потом по 50 сен (только Хондзё, как непоющей и младшей, дано 40 сен). Кстати, подошли Анна Асаока, Софья Сутияма, ее сестра, цветочница, – закусили и они с наставницами; дал Софье, как ученице, 30 сен, цветочнице 50 сен (бедные ведь). Долго закусывали они, а мы с о. Димитрием Львовским беседовали и поздравления еще приходящих принимали. Катехизаторам, певчим, семинаристам дано тоже всем по 10 сен и яйцу. |
| упоминается, что в ц. Сен-Низье находился алтарь Пресв. Девы Марии, освященный еп. Потином; там же хранились мощи 1-го епископа Лугдуна ( Martin J.-B. Conciles et bullaire du diocèse de Lyon. Lyon, 1905. N 1284, 1312). Впосл. считалось, что еп. Потин поместил там статую Девы Марии, привезенную им с Востока; в IV или V в. на месте подземного раннехрист. оратория была возведена базилика Апостолов, в дальнейшем названная в честь св. Ницетия ( Martin-Daussigny E. C. La crypte de Saint-Pothin à Lyon//Rev. du Lyonnais. N. S. 1853. T. 7. P. 431-441). Многие исследователи пытались отождествить аббатство Эне и ц. Сен-Низье с позднеантичными и раннесредневек. храмами, известными по упоминаниям в источниках. Романская церковь аббатства Эне была освящена папой Пасхалием II 29 янв. 1107 г. и реконструирована в 1829-1855 гг.; примыкающая к ней капелла св. Бландины с небольшой криптой датируется ок. 1000 г. (впосл. перестроена), но следов более ранних церковных построек там не обнаружено. Готическая ц. Сен-Низье была возведена в XV-XVI вв. на месте древней базилики, где был похоронен св. Ницетий († 573) и др. епископы Лугдуна, жившие в VI в. Крипта, в к-рой находились гробницы епископов, была радикально перестроена в 1883-1884 гг. Т. о., нет убедительных доказательств в пользу отождествления базилики, упомянутой Григорием Турским, с ц. Сен-Низье или с аббатством Эне (Lyon. 1983. P. 37). Одни исследователи высказывались в пользу Эне (напр.: Vieillard-Tro ï ekouroff. 1976), другие - в пользу Сен-Низье (напр.: Decourt, Lucas. 1993. P. 128). Однако Б. Божар предположила, что базилика, в к-рой хранился прах Л. м., могла находиться не в Атанаке, а в другом месте; ее не следует отождествлять с храмом, где был похоронен св. Ницетий. По мнению исследовательницы, остатки базилики Л. м. еще не обнаружены ( Beaujard B. Grégoire de Tours et Lyon//L " abbaye. 2008. P. 53-60). Опираясь на эту гипотезу, Ж. Ф. Рено предложил локализовать базилику мучеников на месте совр. ц. Сен-Пьер-де-Вез, расположенной в сев. |
| О. Матфей Кагета описывает свой обзор Церквей и, по-всегдашнему, ничего утешительного не молвит, все спит или рушится – одна речь у него. И это, вероятно, сущая правда о некоторых Церквах; например, пишет, что в Оказаки теперь еще плоше, при Павле Окамура, чем при прежнем катехизаторе; в Фукурои Яков Ивата не заслуживает ни любви, ни уважения христиан; конечно, все это так и есть. Но, Боже, где людей взять? 8/20 декабря 1896. Воскресенье. Дождь и слякоть. В Церкви были одни японцы, между тем как в последнее время всегда бывали и русские. Было причастников человек сорок. Александр Николаевич Шпейер, посланник, прислал 32 ены, «принося душевную признательность за доставленный нам третьего дня случай помолиться о здравии и благоденствии Государя Императора, для поступления с его суммою по усмотрению Вашему». Я положил 30 ен разделить певчим, а 2 ены положить в церковную кружку. Певчих оказалось: мужских – регент (Алексей Обара), 8 учителей пения (собственно соборных певцов, кончивших курс в Певческой школе) и 37 учеников (34 семинариста и 3 ученика Певческой школы); девиц: – 7 учительниц и 60 учениц; всего, с регентом, 113 человек. Разделено было так, регенту вчетверо против простых певчих, учащим вдвое; всего сумма разделена на 131 часть, и досталось: Алексею Обара 92 сен, учащим по 46 сен, простым певчим, одинаково мальчикам и девочкам, по 23 сен. Почему и передано для раздачи Алексею Обара: 13 ен 11 сен, Надежде Такахаси: 17 ен 2 сен. Остальные из 32 ен, 1 ена 87 сен, опущены в церковную кружку. Из Оцу (где ранен был Цесаревич) получено письмо от язычника – просит христианского научения; отвечено ему, чтобы искал оного у о. Симеона Мии; а о. Симеоно. Симеону, в Кёото, я написал, чтобы он постарался удовлетворить желание сего язычника; быть может, он поможет потом начать церковное дело в Оцу, очень уже помышляет о. Симеон; судя по письму, язычник этот человек серьезный. Написал также о. Семену, чтобы он принял о. Павла Савабе и провел его по своим Церквам. О. Иов Мидзуяма пишет об обращении глухонемого; впрочем, не от рождения глухонемой, так что с ним можно объясняться письменно. В Санума христиане нашли для покупки дом под Церковь . В Такасимидзу христиане очень полюбили нынешнего своего катехизатора Василия Ивама, что очень приятно. |
| После обеда (в один час) и полчаса отдыха сделал визиты своим: священникам, учителям, Хорие и Накаи, также Танесима и Сасаки, врачу. 1889 год. 2 января. Среда. До обеда гулял в Уено и в Асакуса, всходил на Фудзимияма. После обеда, с двух часов, сделал визиты: Сайго – не застал, Соесима – просидел долго, бишопу Вильямсу – не застал. Гулял в Уено. Получил ревматизм в правой руке, в промежутке между перчаткой и рукавом, – вот-де и наблюдай! Чуть что – сейчас и болезнь. В Праздник Рождества Христова 1889 года старого стиля. Дал певчим старым по 40 сен (новым по 30 сен), ученикам по 10 сен; слугам по 1 ене – без различия, женщинам по 1 ене. Угощения никому не было, кроме стакана чаю о. Павлу Сато и диакону Кунгимия в моей комнате. Прочие все поздравляли в приемной. На второй день праздника пропели свои певчие, новые, дал по 30 сен (ученики Причетнической школы, старые, разняются со старыми певчими, новые – с новыми певчими). Были из Коодзимаци. Угощение на 80 человек (мало) и на христиан 20 (мало). Опоздали угощением. Совестно было. Дал певчим пяти по 50 сен, другим по 30 сен, ученикам и ученицам по 10 сен. Мори – регенту 1 ену. Угощение священнику, диакону и катехизаторам было, как певчим, и поставлена бутылка вермуту – но последнюю лучше не ставить, довольно пищи и европейского чая. Накануне праздника, после всенощной, был на Елке у Шевича, трубу получил. На второй день праздника, в третьем часу ездил поздравлять их. Шевич кашлял, жена больна, дочери дома не было, В. В. «[?]». Новый 1890 год. Японский. 31 декабря всенощную пели певчие, проповедь говорил Иоанн Овада – прескверно, вроде энзецу: начал и минут десять говорил подобиями, которые неизвестно к чему ведут. Потом о кокка, уж это кокка (куни и долг) у японцев! Вот гнилые-то патриоты! Только и речи о кокка, а дай грош, продадут и кокка, и себя самих! И учительские проповеди, значит, нужно просматривать прежде произношения. В этот день исповедуются почти все ученики Семинарии. Танаку [Такаку] дан выговор за […] и леность по китайскому языку; обещал раскаяться и исправиться. |
| Оттуда между 1115 и 1118 гт. он прибыл в Париж, где поступил в Сен-Викторское аббатство, будучи, согласно некрологу, «в самом расцвете своей юности». Аббатством в это время управлял аббат Гилдуин, a занятия в богословской школе проходили под руководством приора Фомы. Как сообщают «Анналы» Иоанна Тулузского, в 1127 г. засвидетельствована подпись Гуго Сен-Викторского наряду с подписями Гилдуина и Фомы в грамоте Стефана Санлисского. Когда в 1133 г. приор Фома был убит, на его место был поставлен Гуго для руководства учебными занятиями и для исполнения обязанностей приора. Преподавание Гуго вел по методике, сочетавшей широкое изучение светских научных дисциплин с ориентацией слушателей на постоянный поиск духовного смысла всякого научного знания и рассмотрение его в свете богооткровенных истин и норм духовной жизни человека. К этому времени богословская школа в аббатстве Сен-Виктор перестала быть публичной, какой она была при Гильоме из Шампо, и учениками Гуго были только каноники аббатства Сен-Виктор, однако и для них он считал полезным изучение светских дисциплин как развивающих ум и предуготовляющих его к созерцанию божественных тайн. В период своего учительства Гуго вел переписку с Бернардом Клервоским, Вильгельмом из Мортани, Иоанном Севильским и другими видными богословами. О смерти Гуго известно из сообщения Осберта, начальника лечебницы Сен-Викторского аббатства, a позже аббата монастыря Нотр-Дам в Нормандии. За свои богословские труды Гуго Сен-Викторский получил почетное прозвище «Второй Августин» (Alter Augustinus). 218 «Historice civitas est constituta super montem Sion, in area Omae Jebusaei, ubi rex Da vid nebulosam construxit turrim. Allegorice est urbs in monte Christo constituta, ejus fundamentum in montibus sanctis, ubi Christus régnât in aetemum. Moraliter, fidelis anima contemplationi dedita quae in virtutum eminentia stemit fundamentum. Anagogice, supercoelestis ilia curia, archangelica turba, quae quotidie satiatur, dum eis apparet gloria» (Hugo abbas. |
| Наряду с Везле важными центрами паломничества, связанными с М. М., были горный массив Сент-Бом (в одной из пещер к-рого М. М., по преданию, провела 30 лет) и мон-рь Сен-Максимен в Провансе. Пещера в Сент-Боме находилась на высоте ок. 1100 м. Впервые она была названа местом поклонения М. М. в грамоте 1174 г., где упоминается базилика М. М. в Сен-Максимен-ла-Сент-Бом, настоятелем к-рой был монах из мон-ря Сен-Виктор в Марселе ( Albanè s. 1880. P. 1). В пещере находились 3 алтаря, один из к-рых был посвящен св. Марфе. Слева от главного алтаря было место, огороженное стеной, где М. М. молилась и спала. В др. части пещеры находился резервуар с водой, к-рую использовала М. М. Рядом с пещерой располагался доминиканский мон-рь, там могли останавливаться паломники, имелись конюшни для лошадей и мулов. На вершине скалы, откуда, согласно легенде, ангелы возносили М. М. к небу и где опускали на землю, стояла небольшая часовня. Среди паломников, посещавших грот М. М., был кор. Людовик IX Святой, к-рый в 1254 г. совершил паломничество также в Сен-Максимен и в аббатство Везле. Из сохранившихся рассказов паломников XV в. следует, что их путь обычно начинался в Марселе с посещения аббатства Сен-Виктор. Там находилась крипта с гротом М. М., где, согласно преданию, святая жила и молилась в течение 7 лет, пока проповедовала в Марселе. Также в пещере хранился каменный стол, за к-рым М. М. принимала пищу, алебастровый сосуд с миром, к-рым она мазала ноги Христа, и частица креста ап. Андрея. В XIII в. в Провансе сложилась новая легенда о М. М., основанная, по мнению Дюшена и Саксера, на агиографических сказаниях, составленных в аббатстве Везле в XII-XIII вв. ( Saxer. 1985. P. 48). Согласно этой легенде, из-за ошибки монаха, посланного за мощами М. М., из Прованса в Бургундию были перенесены мощи св. Сидония. В ответ на притязания монахов из Сен-Максимена насельники Везле решили подчеркнуть, что мощи М. М. хранились в их мон-ре. С этой целью 4 окт. 1265 г. по инициативе аббата Иоанна из Осера в Везле состоялось торжественное освидетельствование мощей в присутствии Ги де Мело, еп. |
|
|
