| В IX в. аббатство Сен-Жермен-де-Пре неск. раз подвергалось разорению норманнами. При каждой опасности монахи уносили святыни в более безопасные места. Так, в 845 г. мощи Г. были укрыты в монастырском владении Кумбис и через неск. месяцев вновь возвращены в обитель. В 857 г. монахам пришлось спасать мощи Г. от норманнов. Из-за постоянной угрозы нападения норманнов монахи Сен-Жермен-де-Пре в течение 5 лет вынуждены были переходить с мощами святого с одного места на другое. Вновь поместить мощи в монастырской церкви удалось лишь в 863 г. Эти события описаны их очевидцем Аймоином из Сен-Жермен-де-Пре в соч. «История чудес и перенесений из-за нападений норманнов» (Historia miraculorum et translationum ob irruptiones Normannicas - BHL, N 2480). О перенесении мощей в 845 г. сохранилось также повествование анонимного монаха аббатства св. Г. (BHL, N 3879). Во время осады Парижа вождем норманнов Зигфридом (Зигурдом) в 886 г. мощи Г. были перенесены за городские стены Сите и помещены в часовне Иоанна Крестителя. Аббон из Сен-Жермен-де-Пре, написавший поэму об этой осаде (De bello Parisiaco), сообщает о нек-рых чудесах святого. Мощи Г. были возвращены в Сен-Жермен-де-Пре в 888 г., а рука святого оставлена в часовне св. Иоанна, и вскоре церковь была переименована в честь св. Г. (св. Германа Древнего, Сен-Жермен-ле-Вьё). Тогда же на раке Г. в Сен-Жермен-де-Пре была выгравирована стихотворная эпитафия (прежняя, кор. Хильперика, видимо, была утрачена при нападениях норманнов). В 1061 г. кор. Филипп I по инициативе префекта Парижа Стефана решил конфисковать из аббатства драгоценный крест кор. Хильдеберта, однако, как повествуется в кратком фрагменте, вошедшем в службу в честь Г. (BHL, N 3482), нашедшее на алтарь облако неожиданно ослепило Стефана, что заставило короля отказаться от своих планов. Аббат Гуго III перестроил в XII в. главную церковь аббатства, освященную папой Александром III . Тогда же здесь был устроен алтарь, посвященный Г. В 1408 г. была создана новая рака, целиком обложенная драгоценными металлами. В 1704 г. ее поместили в специальный киворий, поддерживаемый античными мраморными колоннами, вывезенными из Сев. Африки (вероятно, из разрушенного древнего г. Лептис Магна). В 1793 г. раку конфисковали по приказу революционного правительства, мощи Г. были уничтожены. В 1802 г. была разрушена ц. Сен-Жермен-ле-Вьё. |
| Приходили поздравлять из школ доселе только Женская. Дал 4 ены на кваси. Приходила Анна с ученицами (не со всеми) еще до пяти часов. Теперь вот шесть часов вечера. Пишу с перерывами, ибо приходят распределившиеся катехизаторы и учителя прощаться, а Иоанн Овата проспал и едва захватил часть поросенка. Оставшегося угощения от разговленья катехизаторов и прочих осталось и слугам, которые кончили поросенка и говядину. Потом слуги пришли ко мне с поздравлением. Дано им: Алексею, Василию (ночному дворнику), Андрею (моему слуге), Захарию (у учеников) Никите, Никанору и Луке всего 7-ми человекам по 2 ены Итого 14 ен Прислуге: Тихону (в кухне), Петру (ламповщику), Марку (в кухне), Михею (банщику), Михаилу (старику дворнику), Тихону (его сыну), Ман (молодому дворнику), дворнику в Женской школе, слуге у малых учеников, Моисею (слуге в Айайся), всего 10-ти человекам по 1 1/2 ены, Итого 15 ен. Роману (что смотрит за Мурата), Никифору (только что из Оосака), женской прислуге: Ольге, Ирине и жене дворника в Женской школе и женщине в Айайся – всего 6-ти человекам – по 1 ене, Прислуге. Итого 6 ен 2-м Ясуке, прислуживавшим в прошедшую Пасхальную ночь по дому, по 50 сен. Итого 1 ена. Итого прислуге роздано в Пасху 1884 года 25-ти человекам, из которых 23 – постоянные, здешние, – всего 36 ен. Остальные ученицы Женской школы все приходили поздравить, по- христовался с двумя самыми младшими и дал всем по яйцу, а на кваси дано прежде. Лег было в комнате о. Владимира, ибо в комнате все приходили поздравлять, но услышал стук – видимо, ученики Семинарии гурьбой пришли. Пришел вниз и роздал им всем 78-ми по 10 сен. Итого на Семинарию – 7 ен 80 сен. Тут же пришли ученики Причетнической школы; дал Маедако 20 сен, а прочим 11-ти человекам по 10 сен, сказав, что завтра будет еще дано им как певчим. Итого на Причетническую школу 1 ена 30 сен. Чтобы отделаться от всех поздравлений, позвал, кстати, и старших Катехизаторской школы, чтобы дать на кваси ей. Пришли почти все. Дано 27 ученикам Катехизаторской школы по 20 сен, итого 5 ен 40 сен. |
| Подписавшиеся должны указать выдающегося ученого, которого они считают наиболее крупным умом, и таким образом человечество выберет своих духовных вождей. Он был фантаст, и все его практические предложения производят впечатление чего-то странного. Сен-Симон вышел из марксистов, с ним связаны те идеалы, которые являются господствующими в среде социал-демократов. Коллективизм, обоснование которого должно быть дано для этого социалистического идеала, был создан школой Сен-Симона. Сенсимонизм оказал сильное влияние на все движение. Последнее сочинение Сен-Симона начинается диалогом консерватора и новатора: «Верите ли Вы в Бога?... (Читает.) ...первыми христианами». Дальше развивается новая христианская религия, которая с точки зрения Сен-Симона должна заменить существующую христианскую Церковь . Но заметьте, господа, что Сен-Симон чужд мысли упразднить Церковь , наоборот, он принимает не только религию христианскую, не только Церковь, он принимает и все то, из чего реально слагается Церковь, он принимает культ, священство, иерархию, все это должно прийти в новом христианстве. В чем же заключается то несовершенство христианства, которое требует его превращения? Прежде всего Сен-Симон отмечает: «Признавая божественность Иисуса, Сен-Симон чувствует себя пророком. Последний завет его книги был такой: «Я верю, что христианство есть... (Читает.) ...дух христианства " ». Сен-Симон находит, тем не менее, что христианство не завершило своего исторического развития. Он видит в этом противоречие с признанием божественности христианства, так как указывает, что Иисус дал зерно верной религии, которая подлежит дальнейшему развитию. Мы знаем идеи Иисуса в том выражении, какое они получили в умах современников. Поэтому, признавая божественность Иисуса, мы не можем считать, что его учение получило полное выражение в том представлении, которое оно вызвало у людей того времени. Если все на свете развивается, то должно развиваться и понимание христианства, и прежнее христианство должно быть восполнено новой идеей. |
| Жан Пелуер открыл книгу Ницше на другой странице — это оказалось «По ту сторону добра и зла» — и жадно впился глазами в высказывание под номером 260, где шла речь о двух типах морали: морали господ и морали рабов. Он глядел на свое освещенное солнцем, желтое, как обычно, лицо и повторял слова Ницше, проникаясь их смыслом, — порывами октябрьского ветра отзывались они в его душе. На мгновение Жану показалось, что его вера вырвана с корнем, подобно дубу. Разве не она в этот знойный день валяется у его ног? Нет и еще раз нет! Дерево еще поддерживало его множеством своих корней. После обрушившегося на него шквала Жан опять обретал в своем сердце любимую тень, тайну, хоронящуюся под густой, вновь недвижной листвой. Жан осознал вдруг, что религия для него прежде всего убежище. Ему, уродцу, лишившемуся матери, она служила утешением. На алтаре обитал Тот, кто заменял Жану друзей, которых у него отродясь не было, а на Богородицу перенес Жан преданность, которая предназначалась матери по плоти. Душившие Жана признания изливались в исповеди или в безмолвных молитвах в сумраке церкви, в ночной свежести темного нефа. И тогда сосуд его сердца разбивался у невидимых ног. Если бы у Жана были кудри, как у Даниэля Трази, которого с самого детства не переставали ласкать женщины, стал бы он проводить свои дни среди старых дев и служанок? Он был из рабов, на которых так ополчался Ницше. Об этом свидетельствовала его невзрачная наружность, он носил на себе неизгладимую печать проклятия. Казалось, он был создан для того, чтобы терпеть одно поражение за другим, как, впрочем, и его отец, такой же набожный, как Жан, но более подкованный в богословии, еще недавно штудировавший святого Августина и святого Фому. Жана мало заботили догматы, религия была для него лишь поводом излить свои чувства, тем не менее он восхищался отцом, искавшим ей разумное обоснование. Жан всегда помнил слова, которые отец любил повторять: «Без веры кем бы я стал?» Однако при всей своей вере он не мог в обычный день пойти на мессу из боязни простудиться. По большим праздникам его пускали в протопленную ризницу, откуда он, тепло закутанный, следил за церемонией. |
| Охота на диких голубей служила Жану предлогом, чтобы проводить дни вдалеке от той, которую он изводил одним своим присутствием. По утрам он вставал еле слышно, чтобы не разбудить Ноэми. Когда она открывала глаза, двуколка уже увозила его далеко по грязной дороге. Жан распрягал коней у арендатора и, подходя к шалашу, прятался и свистел — боялся спугнуть голубей. Внук Кадетты кричал, что он может подойти, и они устраивались в засаде: долгие часы проводили они в тумане и дремоте под звон колокольчиков проходящего стада, под крики пастухов, вороний грай. После четырех пора было возвращаться, но чтобы явиться домой как можно позже, Жан заглядывал в церковь. Молитв он не произносил, но его сердце кровоточило. На глаза часто навертывались слезы. Ему представлялось, что его голова покоится на ее коленях. Потом Жан бросал на кухонный стол синевато-серых голубей с раздувшимися шеями. Башмаки Жана сушились у огня, теплый собачий язык лизал ему руку. Кадетта заливала бульоном ломтики хлеба. Следом за нею Жан входил в гостиную. Ноэми встречала его словами: «А я и не знала, что вы уже вернулись... или «Руки мыть будете?» Тогда он шел к себе в комнату — ставни еще не были закрыты, фонарь освещал поливаемые дождем рытвины на дороге. Жан мыл руки, но вычистить застарелую грязь из-под ногтей не удавалось, и он прятал их под стол, чтобы не увидела Ноэми. Украдкой он наблюдал за ней: какая она бледная! Она почти ничего не ела. Жан неуклюже настаивал, чтобы она попробовала баранину. «Я же говорю, что не голодна!» Покорная улыбка, а иногда и сложенные для воздушного поцелуя губы смягчали минутное раздражение. Она глядела мужу в лицо, как верующая, отдавая Богу душу, глядит в лицо смерти. Улыбка вообще не сходила с ее уст, словно она хотела подбодрить лежащего на смертном одре. Это из-за него, из-за Жана, каменеет ее взгляд, из-за него у нее в лице ни кровинки. Рядом с ним иссякала ее молодая жизнь. Но, осунувшаяся, она была ему еще более дорога. Какую еще жертву так сильно любил палач? Зато господин Жером совершенно расцвел. |
| Самуила в Сен-Дени ок. сер. IX в. Этот сборник продолжает предыдущий: после пересказа чудес, заимствованных из соч. свт. Григория Турского «О славе мучеников», следует ряд чудес, случившихся до конца правления имп. Людовика Благочестивого, при аббатах Сен-Дени Фульраде, Мегинарии, Фардульфе, Вальтоне и Гилдуине. Ок. 880 г. к сборнику была присоединена 3-я книга, к-рая охватывает правление имп. Карла Лысого (843-877). Житие, составленное Гилдуином, было последним в развитии легенды о Д. А., поэтому попытки создания нового Жития на Западе долго не предпринимались. В X в. св. Гросвита Гандерсхаймская написала Житие в стихах. Сохранилась также составленная в Сен-Дени в XI-XII вв. проповедь в честь Д. А., Рустика и Елевферия, в состав к-рой вошел фрагмент «Послания Аристарха» (BHL, N 2187). На почитание Д. А. повлиял новый лат. перевод корпуса «Ареопагитик», выполненный ок. 1100 г. Иоанном Сарацином. Петр Абеляр в послании к Адаму (Epistula Petri Abaelardi XI de Dionysio Areopagita//PL. 178. Col. 341-344; BHL, N 2188) обращался к вопросу о смешении у Беды Достопочтенного Д. А. и сщмч. Дионисия Коринфского. Д. А., ранее почитавшийся как покровитель г. Парижа и королевской семьи, начал восприниматься как покровитель всей Франции. Одним из этапов развития почитания святого стало освящение новой церкви в аббатстве Сен-Дени 11 июня 1144 г., на котором присутствовал кор. Людовик VII. Описание этого события было составлено от имени настоятеля Сен-Дени Сугерия (1122-1151) его секретарем мон. Вильгельмом. Вильгельм перевел на латынь энкомий Михаила Синкелла в честь Д. А. В сер. XII в. мон. Сен-Дени Ивон составил новое Житие Д. А. (BHL, N 2191). Аббат Сен-Дени Эгидий преподнес это сочинение кор. Филиппу II Августу (1180-1223). Ивон включил в Житие ряд заимствований из сочинений Михаила Синкелла, а также подробный пересказ содержания корпуса «Ареопагитик». Он перечислил всех агиографов, писавших Житие Д. А. на греч. или лат. языках. Эта часть получила распространение как самостоятельная под названием «Заметка о жизнеописателях св. |
| Что же это за новая идея и что это было за прежнее христианство? Сен-Симон различает две формулы христианства: христианство старое и христианство новое, которые он должен связать. Для старого христианства характерно провозглашение идеи братства всех людей: «Возлюбите всех людей, как самого себя», но это формула старого мира. Новое общество должно принять и новое понимание христианства. Новая формула должна гласить: «Общество должно работать для улучшения морального и материального существования самого бедного общественного класса; общество должно быть так организовано, чтобы наилучшим образом достигать этой великой цели». Эта вторая формула христианства должна восполнить и первую идею. На этом устанавливаются и остальные идеи Сен-Симона. Надо показать новое содержание христианства. И к этой идее он прибавляет другую идею, которая получила более полное развитие в школе сенсимонистов. Эта идея: «восстановление прав плоти», идея борьбы с тем дуализмом, который выражается в духе и теле, что плоть наша священна, как и дух. Историческое христианство, не признавая этого, требует в этом смысле своего завершения. Третья идея нового христианства для Сен-Симона заключается в том, что историческое христианство не было связано с культурой, христианство знало только одну ценность, морально-религиозную. Но кроме моральных и религиозных ценностей есть и другие вечные ценности человечества: интеллектуальные, эстетические, и с этой стороны христианство должно быть восполнено. Вот основные идеи сенсимонизма, которые могут быть лучше иллюстрированы, если мы остановимся над любопытной критикой протестантизма, которую дает Сен-Симон. Вообще критика католицизма у Сен-Симона гораздо менее крепка, что объясняется тем, что сенсимонизм имел некоторое тяготение к католицизму, более внешне, чем внутреннее. Но факт остается фактом, и, хотя Сен-Симон доказывает, что католическая Церковь еретическая, но самые сильные удары он наносит не католицизму, а протестантизму. Он более на этом останавливается, потому что протестантизм ему кажется религией, более близкой к тому научному духу, который характерен для Сен-Симона и всей его школы. |
| 1846. Vol. 3. P. 156-160; Ott J. S. Bishops, Authority and Community in Northwestern Europe, c. 1050-1150. Camb., 2015. P. 175-177). Т. о., после сер. XI в. мощи Н. почитали одновременно в кафедральном соборе и в аббатстве Н. (Сен-Никез), что приводило к спорам между соборными канониками и монахами о подлинности святынь. Согласно записи в монастырских анналах под 1309 г., соборные каноники утверждали, что владеют «всем телом» Н. (se habere totum corpus beati Nicasii), тогда как у монахов есть якобы только зуб святого (Annales S. Nicasii Remenses//MGH. SS. T. 13. P. 87). В 1307 г. архиеп. Робер де Куртене произвел освидетельствование мощей Н. в кафедральном соборе, а в 1310 г.- в аббатстве Н.; повторное освидетельствование в мон-ре было предпринято в 1359 г. архиеп. Иоанном III (Жаном де Краном) ( Demouy. 1980. P. 118-119, 128-131). В 1378 г. архиеп. Ришар Пик подарил имп. Карлу IV частицу мощей святого из аббатства Сен-Никез. Готическая монастырская ц. во имя Н., заложенная в 1231 г., была одной из крупнейших в г. Реймсе и отличалась пышностью убранства (подробнее см.: Givelet. 1897. P. 11-127; Bideault, Lautier. 1977). В церкви находился мраморный саркофаг, установленный на колоннах, в котором, по преданию, некогда покоились останки Н. Мощи святого хранились в 2 серебряных раках; нижняя челюсть, кость руки и зуб - в особых реликвариях; в монастырской ризнице находилась также стола святого ( Marlot. 1843. P. 602-603; Tarb é . 1843. P. 251-259). Во время Французской революции аббатство Сен-Никез было упразднено (1791), монастырские здания проданы с аукциона и к 1819 г. полностью разрушены. Нек-рые предметы убранства были переданы в собор и в базилику Сен-Реми, саркофаг Иовина и фрагменты гробницы Н.- в городской музей. Серебряные реликварии с мощами Н. и Евтропии, хранившиеся в соборе, были конфискованы в 1792 г. ( Tarb é . 1843. P. 139-142). Тогда же были утрачены реликвии, находившиеся в аббатстве Сен-Никез. После революции уцелевшие частицы мощей Н. были переданы в кафедральный собор и в базилику Сен-Реми; среди них были фрагмент нижней челюсти и позвонок святого, ранее хранившиеся в монастыре Сен-Никез, а также документы об освидетельствовании мощей в XIV в. |
| Пролог. Т. 6. С. 9). Под этим же числом память П. и пострадавших с ней была внесена в ВМЧ митр. Макария ( Иосиф, архим. Оглавление ВМЧ. Стб. 442-443 паг.]), а оттуда перешла в «Книгу житий святых» свт. Димитрия, митр. Ростовского, где содержится сказание, составленное на основе «Страстей...»; центральное место здесь занимает рассказ о 1-м видении П. ( [Димитрий (Туптало), свт. Ростовский]. Книга житий святых. К., 1764. Кн. 2. Л. 452 об.; ЖСв. Февр. С. 17-19). Мощи После захвата Карфагена вандалами (439) мощи мучеников были перенесены в Рим. В IX в. франкский кор. Карл Лысый направил к папе Римскому посольство во главе с Родульфом, архиеп. Буржа (840-866). Привезенные им мощи Фелицитаты в 855 г. были положены в основанном им на фамильных землях аббатстве Сен-Пьер (ныне коммуна Больё-сюр-Дордонь), а мощи П. в 843 г. помещены в мон-ре Девр (ныне коммуна Сен-Жорж-сюр-ла-Пре). Чтобы защитить мощи П. от набегов норманнов, монахи получили от правителя г. Вьерзона разрешение основать на р. Йевр аббатство Сен-Пьер, куда перенесли реликвии в 903 г., после чего П. стала считаться покровительницей Вьерзона. В 1632 г. от мощей совершались исцеления во время эпидемии чумы, в благодарность за это был установлен серебряный бюст П. Для хранения мощей был изготовлен саркофаг (1666), а над алтарем часовни Сен-Жозеф у ворот Сен-Рок поместили изображение П., приносящей Вьерзон в дар Деве Марии. В 1705 г. бенедиктинские монахи аббатства Сен-Лоран передали часть черепа П., которую ранее получили от братии Вьерзона, в приходский храм. В 1739 г. по просьбе франц. кор. Марии Лещинской архиепископ Буржа торжественно отделил частицу мощей П. и передал ее в Версаль. В 1792 г., во время Французской революции, бюст и саркофаг П. были переплавлены в слитки, что вызвало массовые волнения. После продажи аббатства Сен-Пьер (1807) реликварий был перенесен в ц. Нотр-Дам, где хранится в наст. время. В 1822 г. бюст П. был восстановлен из дерева. В кон. 80-х гг. XX в. во Вьерзоне было образовано братство во имя П. |
| Был светлый солнечный день, и до того тихо, что свечи пред крестом и чашею с святою водой горели почти до конца богослужения. К двенадцати часам богослужение было окончено. Разоблачившись, я вышел к собравшимся в доме катехизатора христианам и сказал несколько слов приветствия и поучения. Потом было угощение. Так как всем в одном месте собраться невозможно было, по неимению достаточной для того комнаты, то для священно- и церковнослужащих, для архитектора с помощниками, для представителя христиан, для првославного грека, бывшего на закладке (служащего механиком на японской табачной фабрике), и прочих, всего семнадцать человек, приготовлено было угощение в доме о. Мии и стоило мне 15 ен 70 сен – но 75 сен на каждого, и на вино всем 3 ены 80 сен; угощение было чисто японское, и превосходное; христиане же угощались в доме катехизатора на свой собственный счет. На угощение рабочих я дал 17 ен 3 сен, то есть на пятьдесят пять человек – по 25 сен на коробку с пищей – и 3 ены 28 сен на вино. – Дано еще деньгами по 50 сен шести главным рабочим разных частей. Всего мне стоило угощение на закладку 35 ен 73 сен. Все было благопристойно. Рабочие, по окончании угощения, продолжали работы до вечера, несмотря на сегодняшний праздник Хиган. Целый день продолжалось праздничное настроение и хорошие разговоры с христианами и священниками о Церкви, о школе, о проповеди и прочем. О. Симеон Мии говорил, что «пока кончится постройка Церкви, ему хотелось бы наблюдать за работами, а отлучки в дальние Церкви Миядзу, Таиза и Каназава мешают этому: нельзя ли на это время поручить посещение этих Церквей другому священнику?» Здесь же мы устроили совещание и решили, что Миядзу и Таиза посетит за него о. Сергий Судзуки, а Каназава – о. Иоанн Оно. О. Мии известит об этом христиан своих и напишет, чтобы приняли святые таинства у временных заменителей его. О. Сергий Судзуки рассказал про Петра Такеици (отставленного от катехизаторства за беспричинный развод с женою), что «он женился ныне на другой по-язычески, живет с нею мирно, и можно надеяться, что уживется навсегда; желал бы он очень повенчаться с нею по-христиански – но можно ли это? Он на семь лет под епитимией, теперь уже два года прошло с тех пор, как он развелся с прежней женой и на него было наложено запрещение участвовать в таинствах Церкви». Я разрешил повенчать его после того, как жена его будет наставлена в христианстве и примет крещение, но после Такеици пять лет все-таки пусть несет свою епитимию, то есть не получает отпущения грехов в исповеди и не приобщается Святых Тайн, – находящемуся под епитимией в смертной опасности дозволяется приобщаться, но после, если выздоровеет, он оканчивает свою епитимию. Это можно приложить и к Такеици в другом смысле: зачем же дети его, если родятся, будут не освящены своим происхождением от благословенного брака? А это важно. Смотри 1Кор. 7, 14 . |
|
|
