| особый храм, где почивают мощи преподобных Зосимы и Савватия). С окончанием собрания Иосиф и Варфоломей были сведены в отдельные кельи и к кельям было поставлено по пяти человек караульных; келейники их, которые прибыли с ними из Москвы, были посажены в монастырскую тюрьму, а келейная рухлядь забрана и запечатана в монастырском амбаре 368 . Положение Иосифа и Варфоломея в монастыре было, очевидно, слишком незавидное. Но выхода из него пока никакого не представлялось, и они должны были по необходимости покориться своей участи. Дальнейшая судьба их во многом зависела от советов с нетерпением поджидаемого братией архимандрита Никанора. Не долго заставил себя ждать и Никанор. 20 сентября и он пристал к Соловецким берегам. Несмотря на то, что Никанор в Москве изменил старообрядчеству, о чем братия не могли не знать, и прибыл в монастырь в греческом «рогатом» клобуке, братия, однако встретили его далеко дружелюбнее, чем своего настоятеля. Остановившись со своей ладьей у Соловецкой пристани, он не хотел сразу явиться в монастырь, очевидно, ожидая приглашения, а может быть и побаиваясь братии за свою измену старообрядчеству, и расположился на ночь на своем судне. Действительно, келарь и казначей не замедлили отправить к нему соборных старцев Кирилла и Тихона и дьякона Еремея с приглашением ехать к ним в монастырь. Кирилл с товарищами явились на судно, приняли у Никанора благословение и передали приглашение. Никанор в ответ сказал: «я вас стану благословлять по-прежнему». На другой день он сам явился в монастырь, был принят «келарем и казначеем честно», – и приглашена, «в соборные сени» (т.е. в келью, где обыкновенно собирался монастырский собор для обсуждения разных дел). Начались расспросы в совещания по делам стояния за веру. – «Что де ты скажешь и какой с тобой есть великого государя указ» спрашивали Никанора братия, зная, по всей вероятности, что он в Москве дал обещание убеждать братию к покорности царю и церкви». «Со мною никакого великого государя указу (т.е. повелевающего уговаривать братию к покорности) нет», отвечал Никанор, «только есть великого государя грамота, что мне велено быть в келье и всякой покой давать мне по-прежнему». Весьма справедливо по поводу этого ответа замечает старец Кирилл, что если бы Никанор сказал братии, что царь и святейшие патриархи ему повелели убеждать братию к покорности, то «от того б многие его послушали»; между тем от него ни теперь ни после «не было о том никаких слов, ни поучения». Продолжая любопытствовать о московских новостях, келарь и казначей с братией с укоризною спросили Никанора; «для де чего ты Никанор клобук переменил»? Вопрос этот для Никанора не был неожиданным. Он давно уже приготовил на него и ответь, при помощи своей сговорчивой на все совести. |
| Между тем он хорошо знал, что можно с большим удобством и успехом испробовать осуществление своих намерений в родном ему Соловецком монастыре, населенном недовольными Никоном и недалекими в книжной мудрости монахами. С Соловецкими монахами Никанор, как Соловецкий постриженик, никогда не прерывал своих связей. Он чтил Соловецкую обитель и до глубины души любил Соловецкую братию. Эта преданность к месту своего пострижения и любовь к братии – прежним своим сподвижникам постоянно тянула его из Москвы обратно на старое пепелище. Он достиг этого, но только под конец своей жизни. Теперь же пока поддерживал свою связь посылкой в монастырь больших пожертвований. В разное время, начиная с 1654 до 1660 года, когда Никанор совсем перебрался на житье в Соловки, им переслано в монастырь денежных пожертвований 600 р.; кроме того: две митры, стоящие 1210 р., образ Божией Матери окладной с Богородичными праздниками; 12 миней листовых месячных; изображения праздников и святых за весь год, писанные красками с золотом, наконец – рипиды серебряные в. 135 руб. 70 . Посылка этих многочисленных пожертвований необходимо предполагает и письменное общение Никанора с братией. Тем более в этом можно быть уверенным, что у Никанора в Соловецком монастыре были духовные его братия и дети. Таков инок Боголеп, за которого он в 1657 г. прислал в монастырь 200 р. 71 таковы саввинские старцы, сосланные в смирение. Письменное общение в свою очередь дает право думать, что Никанор делился с Соловецкими монахами московскими новостями, которыми были так заинтересованы он сам и Соловецкие монахи. Но важнее всего для нас в этом случае личные свидания Никанора с Соловецкой братией в 1657 г. В старинной вкладной книге Соловецкого монастыря имеется следующая статья: «10 июля 7165 (1657) года был в монастыре на богомолье архимандрит Никанор Саввы Сторожевского монастыря и привез от боярина Бориса Иванова Морозова серебряных ефимков на 1000 р. (3 п. 24¼ ф.)» 72 . В этой статье нам особенно бросается в глаза выражение: «на богомолье». Неужели в самом деле Никанор имел исключительною целью посещения Соловецкой обители только богомолье? Не скорее ли это был предлог, за которым скрывалось желание Никанора обменяться с Соловецкой братией мыслями о происходивших в Москве церковных делах? Но допустим, что он был только для богомолья. И в этом случае посещение его не осталось без сильного влияния на Соловецкую братию в смысле окончательного их убеждения в порче Никоном церковных книг. Нужно заметить, что в это время еще не был получен в Соловецком монастыре исправленный и изданный в 1655 году служебник, – он получен лишь в конце 1657 года 73 . Может быть Соловецкая братия была уже архимандритом Ильей, Львовым и Нероновым настолько настроена против служебника, что готова была не принять его, но подтверждение их мнимой правоты со стороны столь авторитетного лица, каков Никанор, все-таки было для них не лишне. Монахи готовились сделать смелый и опасный шаг... |
| В 1889 г. владыка Никанор решил систематически изложить свои взгляды на догматические уклонения Римо-католической Церкви. К этому отчасти побудило его синодское начальство, не раз прибегавшее за помощью к его легкому полемическому перу. Сам Никанор писал, что К.П.Победоносцев и В.К.Саблер " заваливают " его учеными поручениями: " Не хотелось мне, - признается он, - вынужден был писать " Воззвание братьям славянам " . Там Владимир Соловьев представил вздор о подчинении России папам; напиши, мол, ответ " Вот в связи сочинением Соловьева Никанор и опубликовал в которой подверг критике высказывания неназванного по имени лица, возбудившие " пышные похвалы " папистов. Все разумеется догадались, что имелся в виду Вл.С.Соловьев... В 1883 г. в газете " Русь " он напечатал несколько статей под названием " Великий спор и христианская политика " , в которых высказался в пользу соединения Восточной и Западной Церквей, полагая, что догматические новации католицизма суть естественный результат развития догматов. Эти статьи вызвали оживленную дискуссию, на которую Соловьев ответил сочинением " Догматическое учение Церкви в связи с вопросом о соединении Церквей " (1886). Никанор был единственным архиереем, вступившим с Соловьевым в публичную полемику. Он начинает с определения понятия ересь как явного искажения церковного учения или прибавления к нему нового. Именно латинская Церковь усвоила себе, по Никанору, теорию развития догматов. Эта теория, которая " выяснена и утверждена в булле папы Пия IX ведет к утверждению в латинской Церкви частных мнений в качестве богооткровенных догматов " Таковы, в частности, учение о Непорочном Зачатии Девы Марии, о первородном грехе, " о непосредственном творении каждой в отдельности души человеческой " , о Filioque, о непогрешимости папы. Сылаясь на Грамоту восточных патриархов, а также на митрополита Макария (Булгакова), Никанор утверждает, что Православная Церковь эту теорию развития совершенно отвергает. Далее он погружается в подробный исторический обзор отмеченных особенностей латинского учения, и прежде всего Filioque, беря в союзники и западных писателей, в частности, Алкуина, назвавшего прибавление к Символу веры " Испанским заблуждением " и отвергая как еретическое даже выражение " чрез Сына " . |
| Своего предшественника по Херсонской кафедре, Киевского митрополита Платона (Городецкого) Никанор глубоко почитал ( " вообще он теплосердечный и отзывчивый, не московским чета " но что касалось взглядов " старца " на католичество и церковный раскол XVII века, то тут они в корне расходились. " Я далеко не всегда разделял воззрения старца Киевского, - признавался Никанор, - хотя он и благодетель мой " Проповедь Платона, сказанную им в Вильно 9 июля 1889 г. по случаю 50-летия присоединения униатов, он вообще нашел " еретическою " . В ней Платон говорил, что Православная и Римская церковь - сестры, " разошедшиеся по недоразумениям " ; и раскол на Руси, по его утверждению в другой проповеди, " произошел также из недоразумения " : прежде " крестились всяко " ; и англиканскую иерархию митрополит тоже признавал... " ...И замечательна у старца тенденция, - скорбел Никанор, - провести свою вредную еретическую мысль именно в исторические моменты в празднование 900-летия по крещении Руси, в праздник 50-летия по присоединении Унии. Значит, у него это глубокое сердечное убеждение. Значит, хочет, чтоб его услышали, чтоб ему поверили, чтоб его прославили за толерацию в таком вопросе величайшей важности и щекотливости. По моему суду, увы, это недостойно, вредно для церкви и преопасно, соблазнительно для соблазна " малых сих " , да и мнящихся великими умников " Никанор же проявил себя как бескомпромиссный критик католицизма и не менее жесткий обличитель старообрядческого раскола. " Разбор римского учения " Одно из первых научных сочинений Никанора, принесшее ему в конечном счете степень доктора богословия, было вызвано к жизни внешними обстоятельствами и, во всяком случае, не вполне укладывалось в его собственную творческую программу. Еще в Петербургской семинарии, в которую он как отличник в 1842 г. был послан учиться из могилевского духовного училища, Саша Бровкович мечтал написать " Свод религиозно-философских идей " , надеясь " согласить философию с православной религией " Надо заметить, что вкус к мыслительной работе Никанору привил его семинарский преподаватель Александр Иванович Мишин, читавший логику, психологию и философию. Позднее Мишин стал профессором каноники в Академии. " Он, - вспоминает Никанор, - имел наибольшее влияние на развитие моего смысла " |
| Новый архиепископ оправдал надежды Монарха. Неутомимым усердием к богослужению, ревностным проповеданием слова Божия, кротким обращением и подвигами благотворения, он приобрел всеобщее уважение и привязанность. Утешением для него, среди трудов, служили частые посещения Варшавы Монархом 10 и членами царской фамилии. Знаками внимания к нему со стороны Монарха служили два Высочайших рескрипта, при одном из которых был послан Никанору алмазный крест, для ношения на клобуке, а при другом – алмазные знаки ордена св. Александра Невского. Указом 4 ноября 1848 г., архиепископ Никанор был назначен митрополитом новгородским, с поручением управлять и петербургскою епархиею, по случаю болезни митрополита Антония. Не успел Никанор выехать из Варшавы, как Антоний скончался, и Никанор занял его кафедру, по Высочайшему повелению от 20 ноября. Прибывши в Невскую лавру, 17 декабря, митрополит Никанор вступил в лаврский собор и помолившись у мощей св. Александра и у гробов своих предшественников, вступил в митрополичий дом. Паства петербургская еще помнила своего викария и ожидала от него, уже умудренного опытом, деятельности. 8 лет правил петербургской епархией высокопреосвященный Никанор и прославился необыкновенною ревностью и точностью в исполнении возложенных на него обязанностей. Из писем его (1851–52) к викарию старорусскому, епископу Антонию Щокотову, видно, что он ко всему относился с строгим вниманием. В одном письме он касается неблагоприятных слухов о венчиковой сумме и находит нужным сказать, кому следует, предостережение: «Слышу, что венчиковая сумма уменьшилась противу прежних лет. Ясно, что дело по сему предмету было ведено без должного внимания. Члены консистории, особенно секретарь, будут ответствовать за опущение своей обязанности». Время отдыха он также употреблял на дело. «Приближается время отдыха от наших занятий», пишет он тому же викарию. «Я и ваше преосвященство можем воспользоваться этим временем для посещений по делам службы». В одном письме любопытно указание на одного иеромонаха, обнаружившего религиозную ревность не по разуму. |
| Несомненно, что в этот список попали сочинения, вызванные к жизни разными политическими мотивами и умозрительными запросами, но Никанор явно торопился с обобщением. «Отцы и дети» Тургенева, «Взбаламученное море» Писемского «были уже не идеализациею нигилизма, но реакциею - бичеванием» . А «Преступление и наказание» Ф.М.Достоевского («превосходная поучительная вещь») знаменует окончательное преодоление этой негативной тенденции. Выявив ее во всех деталях, самокритичный Никанор решил проверить - не льет ли и сам где-либо воду на ту же мельницу обличительной литературы. И, конечно же, нашел, в чем себя уличить. Составленный им «Патерик Саратовского Спасо-Преображенского монастыря» - четыре больших переписанных и переплетенных тома - был брошен в огонь 17 апреля 1866 года, после покушения Д.Н.Каракозова на Александра II... Немало в нем, очевидно, было исторических фактов, которыми охотно воспользовались бы ретивые публицисты... Но в своих биографических записках Никанор все равно возвращается к критическим интонациям, порой беспрецедентно суровым. «Сколько гадкого в русском человеке!» - восклицает он в сердцах, вспоминая о своей поездке по России, когда «отдал себя во власть плутов, или лучше доверил себя православной русской вообще и рязанской, в частности, честности»... Подобные настроения у Никанора порой переливаются через край, и тогда становится очевидным, что взять только одну сторону в оценке явлений общественной жизни честный человек попросту не может... «Позитивная философия и сверхчувственное бытие» Трехтомный философский труд Никанора «Позитивная философия и сверхчувственное бытие» (1875-1888) был в свое время подробно изложен и высоко оценен В.В.Зеньковским, который находил, что построения автора «больше всего примыкают к Ф.А.Голубинскому», что взгляды его «весьма интересно предваряют построения Гуссерля» и что он «лучше всех будущих софиологов намечает линии, по которым должна определяться основная проблема софиологии». Как апологет, Никанор действительно встраивается в направление, представленное именами Ф.А.Голубинского и Д.Г.Левицкого. Порой в проповедях у него встречаются рассуждения о Софии, которые можно при желании связать с мотивами московского профессора. Но все же ощутимо различие эпох: сам язык рассуждений о конечных причинах уже поблек и потерял актуальность, и Никанор по сути дела полагает начало новому, но, разумеется, он не совсем одинок. |
| Выявив ее во всех деталях, самокритичный Никанор решил проверить - не льет ли и сам где-либо воду на ту же мельницу обличительной литературы. И, конечно же, нашел, в чем себя уличить. Составленный им " Патерик Саратовского Спасо-Преображенского монастыря " - четыре больших переписанных и переплетенных тома - был брошен в огонь 17 апреля 1866 года, после покушения Д.Н.Каракозова на Александра Немало в нем, очевидно, было исторических фактов, которыми охотно воспользовались бы ретивые публицисты... Но в своих биографических записках Никанор все равно возвращается к критическим интонациям, порой беспрецедентно суровым. " Сколько гадкого в русском человеке! " - восклицает он в сердцах, вспоминая о своей поездке по России, когда " отдал себя во власть плутов, или лучше доверил себя православной русской вообще и рязанской, в частности, честности " Подобные настроения у Никанора порой переливаются через край, и тогда становится очевидным, что взять только одну сторону в оценке явлений общественной жизни честный человек попросту не может... " Позитивная философия и сверхчувственное бытие " Трехтомный философский труд Никанора " Позитивная философия и сверхчувственное бытие " (1875-1888) был в свое время подробно изложен и высоко оценен В.В.Зеньковским, который находил, что построения автора " больше всего примыкают к Ф.А.Голубинскому " что взгляды его " весьма интересно предваряют построения Гуссерля " и что он " лучше всех будущих софиологов намечает линии, по которым должна определяться основная проблема софиологии " Как апологет, Никанор действительно встраивается в направление, представленное именами Ф.А.Голубинского и Д.Г.Левицкого. Порой в проповедях у него встречаются рассуждения о Софии, которые можно при желании связать с мотивами московского Но все же ощутимо различие эпох: сам язык рассуждений о конечных причинах уже поблек и потерял актуальность, и Никанор по сути дела полагает начало новому, но, разумеется, он не совсем одинок. Свое наступление на позитивизм Никанор начал практически одновременно все с тем же Вл. Соловьевым, диссертация которого " Кризис западной философии. Против позитивистов " была защищена в ноябре 1874, но все же после Н.Н.Страхова, блестящая книга которого " Мир как целое " (1872) начала выходить журнальными статьями с 1858-го... |
| 59. Богородицкий – Сретенский – Тешевский – Задонский , мужской, 1-го класса, в гор. Задонске, Воронежской губ. Полагают, что основан в 1620 г., и основателями его считают старцев Кирилла и Герасима, принесших из Сретенского Москов. м-ря икону Владимир. Бож. Матери, привлекающую по ныне массу богомольцев. Однако же из распросных речей попа Леонтия в 1624 г. видно, что этот поп, тогда еще мирянин, был взят в полон Ногайцами „в Елецком уезде, в Задонском монастыре, тому восемь лет минуло о Никитине дни...», следовательно, м-рь существовал ранее 1620 г. В писцовых книгах Елецкого уезда, Засосенского стана, 1627 г., значится приписною к м-рю слободка Тешевка с крестьянами и угодьями. По штатам 1764 г. положен в 3-м классе; в 1851 г. возведен на степень 1-го класса, без увеличения производимого ему из казны содержания. В 1769 г. сюда переселился на покой преосв. Воронеж. Тихон I, преставившийся в 1783 г. 13 августа, и в этот же день в 1861 г. открыты нетленныя его мощи. “Жизнь новоявленн. угодника Божия Тихона еписк. Воронеж. и Елец., с присовокупл. избранн. мест из его творений, с изображ. святителя и снимков с собственноручн. его письма”, Москва, изд. 2-ое, 1862 г.; “Поездка в Задонск во время открытия мощей еписк. Воронеж. Тихона”, Москва, 1861 г.; “Житие св. Тихона Задонского чудотворца”, СПбург, 1863 г.; Свящ. А. Лебедев , “Жизнь св. Тихона”, СПбург, 1865 г.; Иеромон. Геронтий, “Ист.-статист. опис. 1-кл. Задон. Богород. м-ря”, Москва, 1871 г., с видом; Михаиловский, “Св. Тихон, еписк. Воронеж. и Задон.”, СПбург, 1873 г.; барон Нольде, “Краткое опис. Задонской обители поклонником русской святыни”, Тула, 1865 г.; “Ист. Росс. Иер.”, IV, 128; Ратшин, 88; “Матер. для стат. Росс.”, 1841 г., I, 181; “Опис. монаст.”, 1817 г., 42; Проценко, “М-ри в России”, 23; Болховитинов, “Ист.-геогр. опис. Воронеж. губ.”, 139; “Воен. стат. обозр. Воронеж. губ.”, 61; Михалевич, “Воронеж. губ.”, 282; “Памят. кн. Воронеж. губ. на 1863 – 64 г.”, 13 (Очерки Задонского у. и тамошнего мужского монастыря); на 1887 г., 312 (имущество монастыря); “Сенат. ведом.”, 1851 г., 26; “Извл. из отч. Об.-Пр.”, 1846 г., 92 (надел. лесом и пожертв. кам. дом в 2 этажа); 1851 г., 10 (возвед. в 1 кл.); 1852 г., 11 (учрежд. больницы на капитал помещ. Чебышевой); 1853 г., 87 (пожерт. лесная дача); 1861 г., 5 (открытие мощей); Толстой, “Книга глагол. опис. о Рос. свят.” 278, 477; Строев, “Спис. иер. и настоят.”, 847, 14 (Задон. Богород.), 848 (Тешевский и Владим. Богород.); “Чтения в И. Общ. ист.”, 1860 г., III, Отд. I, 146 (в 1744 г. имел 236 душ. крест.); Иванов, “Опис. госуд. архива старых дел”, 344 (в 1700 г. имел крестьян 41 двор.); Москвитянин, 1843 г., IV, 464 (Горчаков, “Воспомин. о м-ре Задонском и Тихоне, еписк. Воронеж.”); 1850 г., XVIII, 71 (письма преосв. Тихона Задон. 1773 г.); 1851 г., I, 126 (письмо преосв. Тихона 1764 г.); “Журн. Мин. Вн. Дел”, 1840 г., XXXVIII, 296 (описание Задонска); “Русск. истор. Библиот.”, II, 633, 166 (распросн. речи 1624 г. попа Леонтия). |
| Пресвятая Дева Мария служит предметом почитания не только на земле, но и на небе. Ее прославляют и воспевают не только человеки, но и ангелы. Как велико почитание и благоговение бесплотных перед Марией, можно видеть в лице св. Гавриила, «великого воеводы невещественных ангел» (Служба Благовещения на утр. по 2 каф. седал.). Еще только возвещая Марии тайну зачатия Ею Бога-Слова, он уже «честно благоговел» перед Нею (Кан. Благов. по 3, тр. 4). Святая церковь влагает следующие слова в уста св. Гавриила благовестника: «со страхом Тебе, яко раб Госпоже предстою, с боязнию Отроковице ныне смотрити стыждуся Тебе: яко бо дождь на руно, снидет на Тя Слово Отчее» (Кан. Благов. п.4. тр.4). Благоговение ангелов перед Марией, их почитание и прославление Ее понятны. Она, Матерь Божия, через рождение Царя всех и Владыки и Сама соделалась Царицей не только земли, но и неба, Госпожей и Владычицей не одних человеков, но и ангелов. Как же рабам, хотя бы то были и «бесплотные», не благоговеть, не почитать, не прославлять Матерь Бога, свою Госпожу, Царицу и Владычицу? «Радуйся, яко Тебе небесная невидимая воинства славословят всегда и величают яко Матерь Божию бывшую» (Кан. Одиг. п.8, тр.2). «Радуйся, Нескверная, взывает к Пресвятой Марии св. Иоанн Дамаскин , – по рождению Своему имеющая Божественное достоинство; посему кланяются Тебе и все небесные силы!» (Избранн. слов. св. отц. стр. 41). Но, составляя для ангелов предмет благоговейного почитания и прославления своим превосходством перед ними, как Матерь Божия, как Царица неба и земли, Пресвятая Мария служит для них преимущественно предметом радостного и благодарного прославления, как споспешница в деле спасения людей. Если ангелы так богаты любовью к нам, что у них бывает радость и об одном кающемся грешнике ( Лук. 15:10 ), понятно, какова была их радость о всеобщем спасении людей, – как велика была их радость, когда Премудрость Божественная изобрела высочайшее средство к избавлению нас от погибели, к возвращению нас на прежнее достоинство и славу, потерянные нами в лице Адама. |
| 1528 г. о подтвержд. м-рю права на влад. бобров. гонами и рыбн. ловл.), 171 (Гр. 1532 г. о неприкосновенн. отчины и угодий м-ря), 233 (Вводная запись 1544 г. на влад. урочищ. и уходами по Днепру с бобров. гонами и рыбн. ловл.; игум. Алексей); III, 49 (Ж. гр. 1570 г. на селища, земли и угодья по купчим и отказн. записям; игум. Кассьян); V, 29 (Универсал 1651 г. о повиновении крестьян монаст. властям), 54 (Ж. гр. 1658 г. на влад. маетностями), 186 (Подтвер. универсал 1689 г. Иоасафу Кроковскому на игуменство м-ря); “Опис. докум. и дел архива Св. Синода”, I, 3 (благослов. грам. 1685 г. патр. Иоакима архим. Варлааму Ясинскому, избранн. в архим. Киево-Печер. лавры); “Памятн. для разбора древн. актов”, II, ч. 2, Отд. 1, 62 (в грам. патр. Иерусалим. Феофана м-рь упоминается в числе мест знаменито-святых), 168 (игум. м-ря Исаия Трофимович в 1646 г. назначен митроп. Киевск. Петром Могилою исполнителем его духовного завещания); “Русск. истор. Библиот.”, IV, 28 (Киевский собор 1640 г.; игум. Исаия); “Архив юго-зап. России”, ч. 1, т. IV, 9, V (универсал 1652 г. гетмана Хмельницкого казакам давать десятину в пользу м-ря), 20, X (грам. 1661 г. гетмана Хмельницкого на владение селом Ошикчичами; игум. Алексей Тур), 21, XI (универсал 1663 г. гетм. Павла Тетеры казакам о защите монастыр. вотчин), 27, XIV (открытый лист, выданный в 1667 г. гетманом Дорошенком и освобождающий имения м-ря от военн. повинностей), 34, XIX (жалоба 1680 г. монахов м-ря на Липских, ограбивших монаст. имущ. в селе Зубковичах), 52, XXVII (универсал 1681 г. короля Uoahha III войскам о невзятии провианта и денежн. сборов с имений м-ря в Овруцком повете), 57 и 59, XXIX и XXX (письма 1682 г. Сандецкого старосты Яна Линского о вотчинах м-ря), 67, XXXIV (жалоба 1682 г. монаха м-ря Варнавы Маковича на Липскую о разграблении монастыр. имущества), 80, XL (жалов. грам. 1688 г. дворян. Ковалевскому на села, принадлежав. м-рю), 106, LI (грам. 1695 г. короля Uoahha III о передаче вотчин м-ря во влад. Заручайскому Овруч. м-рю), 111, (письмо 1695 г. |
|
|
