| Наконец, в третьей части речи (31-я глава) Иов вновь настаивает на своей нравственной безупречности пред Богом и людьми. Итак, 29-я глава ( Иов. 29:1–25 ) содержит рассказ о том, как Иов, пребывая прежде в состоянии особой Божественной милости к нему, обладал подлинным земным счастьем. Его окружали любимые дети, имение его было изобильно, люди воздавали ему великие почести. В те времена Иов не лишал необходимой поддержки и заботы ни одного страждущего. Живя подобным образом, Иов ожидал для себя долгой земной жизни и спокойной старости. У него было все необходимое для такой продолжительной и благополучной жизни: славное имя среди людей, крепкие физические силы, преклонение перед ним всех тех, кто видели в нем своего милосердного утешителя. Тогда, в прошлом, Иов был подобен царю в окружении верных ему войск. И продолжал Иов возвышенную речь свою и сказал: о, если бы я был, как в прежние месяцы, как в те дни, когда Бог хранил меня, когда светильник Его светил над головою моею, и я при свете Его ходил среди тьмы; как был я во дни молодости моей, когда милость Божия [была] над шатром моим ( Иов. 29:1–4 ). По Златоусту, Иов здесь как бы говорит друзьям: «Я хотел бы, чтобы наступил месяц моего прежнего благоденствия, дабы заградить ваши уста и показать, кем я был». При этом, по убеждению святителя Иоанна, Иов жаждет возвращения «своего прежнего благоденствия» в первую очередь именно ради того, чтобы показать Елифазу, Вилдаду и Софару подлинное значение осуществлявшегося в жизни Иова Промысла Божия. Иов желает, чтобы друзья убедились: все, что раньше имел Иов, было приобретено им по дару любви, ниспосланному праведнику от Самого Господа. По Златоусту, свое прежнее житейское благополучие Иов «приписывает одному Богу» 879 . Иов ясно свидетельствует и о том, что обстоятельства его прежней жизни все же не были абсолютно «гладкими», «беспроблемными». Как мы помним, он жил в падшем грехом мире, еще до пришествия Христа, причем принадлежал к языческому народу. Именно поэтому свое былое существование он сравнивает с хождением среди тьмы ( Иов. 29:3 ). |
| При этом Иов, по мысли Златоуста – отец, нежно любивший своих детей, – отнюдь не оставался здесь бесчувственным к случившемуся. Поэтому и его слова Господь дал, Господь и взял ( Иов. 1:21 ) никак нельзя считать проявлением с его стороны какого-либо равнодушия. Он искренне и подлинно скорбит, но эта скорбь не сокрушает его дух, не лишает его прежнего великого смирения и чувства любви к Богу 259 . Как пишет об этой особой любви Иова к Богу святитель Иоанн Златоуст , «...смотри также, что сказал Иов: Господь дал, Господь и взял ( Иов. 1:21 ). Не желая, чтобы кто-либо злословил его Возлюбленного, – а иной мог сказать: в такие-то бедствия Он предал тебя, – Иов своей любовью устраняет проклятие: буди, говорит, имя Господне благословенно (ср.: Иов. 1:21 ). Люблю, говорит, и не могу я злословить Его» 260 . Толкователи также отмечают, что Иов этими своими словами выражает убеждение в том, что все, что мы имеем в нашей жизни, любое имущество, – то, чем, как нам кажется, мы владеем и распоряжаемся, – на самом деле нам не принадлежит и является достоянием одного только Бога. Так, по мысли комментирующего это речение Иова (Господь дал, Господь и взял. – ( Иов. 1:21 )) Климента Александрийского , «ничто из того, что мы стяжали, нам не принадлежит; мы владельцы одного только имения – благочестия» 261 . Тем самым, эта мысль Иова оказывается универсальной для всех поколений живущих на земле верующих христиан, призванных разделить такую убежденность древнего праведника. Таким образом, Иов стойко и смиренно перенес все постигшие его искушения и испытания. Как свидетельствует библейский текст, во всем этом не согрешил Иов и не произнес ничего неразумного о Боге ( Иов. 1:20–22 )». Итак, Иов не возроптал на Бога за все случившееся, хотя и страшно терзался и страдал из-за потери любимых детей. И в этом, по убеждению Святых Отцов, Иов так же, как и во многом другом, явил собой прообраз Христа, Который, будучи безвинен и безгрешен, смиренно и безропотно принял поношения и страдания ради Искупления человеческого рода. Об этом созвучии страданий Христа и их ветхозаветного прообраза – несчастиях праведного Иова, во время которых Иов не восстал против Бога и не согрешил против Него ни словом, ни мыслью, – пишет святитель Григорий Двоеслов . При этом Святитель проводит ясную параллель между этим библейским свидетельством и словами из Послания апостола Петра. Двоеслов подчеркивает, что подобно Иову, который и не согрешил, и не произнес ничего неразумного о Боге, и Христос также, по свидетельству апостола, не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его ( 1Пет. 2:22 ) 262 . Бог и сатана: второй диалог (Иов. 2:1–6) |
| Тем не менее Иов не горделив. Его слова свидетельствуют о его смирении и даже духе покаяния. Он, судя по всему, вполне готов признать себя грешником: Научите меня, и я замолчу; укажите, в чем я погрешил? ( Иов. 6:24 ). Он знает, что, без сомнения, он не совсем чист: Но кто свободен от нечистоты? Никто ( Иов. 14:4 ). Однако его возможная виновность и беды, которые ему приходится претерпеть, настолько несоразмерны, что между ними нельзя не только увидеть причинно-следственной зависимости, но даже какой-либо связи одного с другим. Напротив, Иов к тому же отказывается устанавливать зависимость между тем, что он праведен, и благосостоянием, которым он пользовался ранее, признавая его как беспричинный дар Бога, а не как воздаяние за его добрые дела (ср. Иов. 2–10 ) 165 . Рассматривая себя как праведника, Иов не обманывает себя. Его праведность подтверждается автором книги, который так начинает свой рассказ: Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, богобоязнен и удалялся от зла ( Иов. 1:1 ). В своем толковании свт. Иоанн Златоуст останавливается, в частности, на слове непорочен: «Почему не сказано “невинный”, но непорочен? Потому что… он не делал, говорится, не только тяжких проступков, но старался не поддаваться и самым легким, которые скорее составляют недостаток, чем вину, и заслуживают порицания, а не наказания» 166 . Эта характеристика Иова подтверждается Самим Богом, Который дважды говорит сатане, когда тот предстает перед Ним: Обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова, ибо нет такого, как он, на Земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла ( Иов. 1:8; 2:3 ). Свт. Иоанн Златоуст отмечает: «Бог свидетельствует, что Иов непорочен» 167 . В глазах Бога Иов – самый святой человек своего времени. Бог считает ни за что нечистоту, которую Иов готов признать за собой (ср. Иов. 14:4 ). Иов не принимает мысль об «имманентной справедливости» Бога, которую высказывают его друзья. Реальность опровергает представление, будто бы беды, которые человек должен претерпеть, посланы в наказание за его ошибки, потому что можно видеть, как много невинных претерпевают такие беды. Иов, в частности, вспоминает множество людей, которых, хотя они и верны Богу, несправедливо угнетают, эксплуатируют и вынуждают претерпевать все формы бед ( Иов. 24:1–12 ; см. также 9:23). |
| Не потому ли попустил Господь сатане искушать Иова, что дух ревности, зависти и злобы давно уже овладел его друзьями и они помышляли в сердце своем, не понимая, что это голос врага Божия: “Разве даром богобоязнен Иов?” (Иов 1:9). Как знать, может быть именно эти помыслы и послужили причиной несчастий Иова? Ведь нечестивый зачинает зло, рождает ложь, и утроба его приготовляет обман (Иов 15:35), который служит жилищем лукавого. Иов также трепещет пред лицем Божиим, размышляя о вечности, и страшится имени Его (Иов 23:15). Но “дух Божий в ноздрях моих”, — говорит он (Иов 27:3). Душа Иова жаждет познать истину, которая бы смогла избавить его от рабского страха, ибо, по словам святого евангелиста Иоанна, только она может сделать человека свободным (Ин 8:32). “Пусть Он только обратил бы внимание на меня и я навсегда получил бы свободу от Судии моего” (Иов 23:6–7). “Вот, Он убивает меня, но я буду надеяться; я желал бы только отстоять пути мои пред лицем Его!” (Иов 13:15). В отличие от друзей, Иов знает, что страх Божий — это не “животный страх”, который охватывает человека, боящегося лишиться земных благ, и всех делает рабами, как сказал апостол Павел: “От страха смерти подвержены рабству” (Евр 2:15). Но Божественная любовь лишает человека страха, ибо “совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение” (1 Ин 4:18); страх за свою плоть унижает человека и превращает его жизнь в настоящую пытку. Ведь человек, полагающий основой своей жизни заботу о собственном благополучии, постоянно умирает “от недостатка разума” (Притч 10:21). И Иов, дни которого угасают, и он находится уже у края гроба (Иов 17:1), раскрывает друзьям тайну богобоязненности, ничего не имеющей общего с боязливостью: “Вот, страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла — разум” (Иов 28:28). Иов боится быть отчужденным от Бога: “Неужели величие Его не устрашает вас, и страх Его не нападает на вас?” (Иов 13:11), — обращается он к друзьям. Ибо что, как не отсутствие страха Божия, побуждает друзей так гордо отвечать и рассыпать бездумно “ветреные слова”? — Только страх Божий дает возможность усомниться в собственной правоте и быть осторожным при обличениях. |
| Данной версии происхождения Иова придерживаются такие авторитетнейшие древние толкователи православного Востока, как, например, святитель Иоанн Златоуст и блаженный Феодорит . Так, святитель Иоанн пишет: «Иов жил прежде Моисея, потому что был пятым после Авраама потомком Исава» 26 . С этим согласен и блаженный Феодорит . Задаваясь вопросом «откуда ведет свой род Иов?», он сам на него отвечает: «От Исава. Это показывает его история; ибо сказано: человек бяше во стране Авситидийстей ( Иов. 1:1 ). То же объявил и блаженный Моисей. Ибо, описывая преемство царствовавших из рода Исавова, сказал так: умре же Валак, и царь бысть по нем Иовав сын Зарин от Восорры ( Быт. 36:33 ). Сие сходно с историей Иова» 27 . Тем самым получается, что события книги Иова происходят в ту эпоху, когда евреи уже находились в Египте. Как пишет святитель Иоанн Златоуст , «когда сиял этот праведник, иудеи были еще в Египте, который имели потом покинуть» 28 . Подобной же позиции в отношении вопроса о происхождении Иова и о времени его жизни придерживаются и некоторые западные толкователи. Так думал блаженный Августин : Иов «жил на три поколения позже Израиля» и «происходил от народа Идумейского, в среде которого родился и умер...» 29 А неизвестный нам по имени латинский автор IV столетия, условно называемый в церковной традиции Амвросиастом , пишет: «...А что от Исава происходят добрые и верующие сыны, доказывает Иов: он из сынов Исава, пятого поколения от Авраама, и, значит, его внук» 30 . По убеждению же христианского историка конца IV – начала V столетия Сульпиция Севера, Иов жил во времена Моисея и пребывания евреев в египетском рабстве 31 . Однако вместе с осуществлением на христианском Западе перевода Библии блаженным Иеронимом (Вульгата), не включившим вставку из Сирской книги в новый вариант текста книги Иова, основная версия о происхождении и времени жизни этого ветхозаветного праведника перестала быть единственной в христианской среде. Вслед за иудейской традицией толкования родословия Иова блаженный Иероним утверждает: «У Нахора, брата Авраама, от жены его Милки, дочери Арана, родился сын-первенец по имени Ус, от ветви которого произошел Иов, как написано в начале книги, посвященной ему: Был человек в земле Ус, по имени Иов ( Иов. 1:1 ). Поэтому неверно считают некоторые, будто Иов ведет свою родословную от Исава... [ведь] содержащееся в конце книги Иова (а именно то, что книга была переведена с сирийского языка, и то, что Иов является четвертым от Исава, и прочее, что там содержится (см.: Иов. 42:17 ; по Септуагинте), в еврейских книгах отсутствует» 32 . Касаясь же личности Иовава, о котором говорится в книге Бытия (см.: Быт. 36:33 ), блаженный Иероним , сначала приведя библейскую цитату: И воцарился после него Иовав, сын Зары, из Восоры ( Быт. 36:33 ; Вульгата), подчеркивает: «Некоторые, в соответствии с добавлением в конце книги Иова, предполагают, что речь идет об Иове. Но евреи, со своей стороны, утверждают, что Иов родился от потомства Нахора...» 33 |
| Иов решительно утверждает, что всегда был верен путям Божиим: Нога моя твердо держится стези Его; пути Его я хранил и не уклонялся ( Иов. 23:11 ). По мысли святителя Григория Великого , это означает, что страдалец всю свою жизнь стремился подражать «шествию Бога» в этом мире, являемому нам посредством Его обращенных на человека промыслительных «долготерпения и доброты» 823 . Подобные же этим Божественным совершенствам добродетели всегда стремился взращивать в себе и Иов. Иов настойчиво свидетельствует друзьям о таких своих добродетелях: От заповеди уст Его не отступал; глаголы уст Его хранил больше, нежели мои правила ( Иов. 23:12 ). Святитель Григорий Великий отказывается видеть в этих словах Иова намек на какую-либо присущую ему гордыню, на самопревозношение страдальца. В связи с этим святитель Григорий приводит последующие слова Иова, цитируя их в версии Вульгаты. Они содержат в себе свидетельство о том, что Иов отнюдь не считает причиной собственных добродетелей себя самого, их единственный Источник он видит в Боге: Ибо Он – единственный ( Иов. 23:13 ; Вульгата. По синодальному переводу: Но Он тверд). Как говорит при этом святитель Григорий, «разве вытекает из этого, что Иов полагает себя чем-то?.. Прибавив эту фразу, Иов показывает, что во всем содеянном добре он не усматривает ничего своего...» 824 Далее ( Иов. 23:13–17 ) Иов вновь говорит о том, что ему не ясна причина, по которой Божественный Промысл ниспослал ему все эти страдания; он силится разгадать эту тайну, но она непостижима для него. Это бессилие в понимании Божественного замысла приводит праведника в трепет и ужас; потому-то он и находится, по выражению Златоуста, «во тьме отчаяния» 825 и горько сожалеет, что не умер ранее, чем все эти несчастья его настигли. Иов произносит: Но Он тверд; и кто отклонит Его? Он делает, чего хочет душа Его. Так, Он выполнит положенное мне, и подобного этому много у Него. Поэтому я трепещу пред лицом Его; размышляю – и страшусь Его. Бог расслабил сердце мое, и Вседержитель устрашил меня. Зачем я не уничтожен прежде этой тьмы, и Он не сокрыл мрака от лица моего! ( Иов. 23:13–17 ). |
| Итак, Иов вступил в живое и реальное общение с грядущим воплотиться Словом; узрел он и сам образ такого будущего Воплощения – именно как человеческий лик Христа. Быть может, именно поэтому святитель Амвросий Медиоланский и пишет о том, что из всех когда-либо живших на земле святых «никто... больше Иова... не любил Христа»; при этом Иов любил Спасителя так самозабвенно «даже [и] в страданиях своего собственного тела». И потому-то для Иова эти раны его страданий оказываются «ранами любви», «ранами благими». Некогда, еще при начале своего спора с друзьями, восклицая: стрелы же Господни в теле моем, их ярость испивает кровь мою; когда начну говорить, ранят меня ( Иов. 6:4 ), Иов как раз горестно свидетельствовал об этих мучительных ранах любви, наносимых ему Богом 1122 . Однако тогда он даже не догадывался, что эти раны ему наносятся во Христе, что он через них состраждет с Самим Господом. Он не знал, что эти «стрелы» мучений являются «Господними», отнюдь не в том смысле, что их наносит Иову Сам Господь (как мы знаем, Иова ранил не Бог, а сатана). Эти язвы – «Господни» в том их значении, что некогда в земной истории подобные же мучительные раны будут наносится людьми Самому Богу – Сыну Божию, ставшему человеком, и что страдания Иова эти раны как раз и прообразуют. Говоря о такой предельной любви Иова ко Христу именно как, по слову святителя Амвросия, о любви «в страданиях собственного тела», следует обратить внимание еще на одно. Иов зрит человеческий лик Христа именно в то время, когда его, Иова, страдания еще отнюдь не прекратились. Святитель Иоанн Златоуст обращает наше внимание на то, что «Иов произносит» обращенные к Богу слова теперь же мои глаза видят Тебя ( Иов. 42:5 ; Септуагинта) еще «не будучи избавлен от искушения, но... пребывая в страданиях». Иов «воспел эту палинодию» (греч. «παλινωδα», «покаянную песнь»), произнес отречение от своих прежних слов в отношении Бога, говоря: поэтому я уничижил сам себя и истомился, и мню себя землей и прахом ( Иов. 42:6 ; Септуагинта) еще в то время, когда праведник продолжал терзаться болезнями. Иов встречает Христа именно в реальности собственных страданий, страстей, и потому эта радость сретения с Господом сочетается и как бы «смешивается» в нем с мучительной горечью переносимой им муки. Безвинно страждущий Иов, прообразующий собой грядущую муку Христову, встречает лицом к Лицу именно грядущего безвинно пострадать за мир Сына Божия; он зрит не просто Самого Христа, но Христа, идущего на Распятие, на вольную страсть. Вероятно, как раз в этом смысле и следует понимать значение слов Златоуста о том, что Иов в миг той личной встречи зримо научается именно «тайне Христовой» 1123 – узнает лично от Него Самого, от Христа, о таинстве Его будущей земной жизни, венчаемой мучительной смертью. |
| Здесь сказано то, о чем я уже упоминал. Иов утверждает, что если бы Господь вдруг хотя бы отчасти перестал столь грозно мучить его, страшить снами и наполняющими отчаянием неотступными мыслями о горестной судьбе, то он, ощутив некий прилив сил, решился бы тогда вступить с Богом в спор о своей чистоте и непорочности. Во второй половине своей речи ( Иов. 10:1–22 ) страдалец пытается все же понять, за что Господь с ним борется. Он прямо требует от Господа ответа на вопрос о причинах такой борьбы. Иов полагает, что Бог – высочайший, небесный – должен быть снисходителен к произведению Собственных рук: слабому, немощному. Однако Иов видит, что это совсем не так. Страдалец недоумевает, почему же Бог, Который наверняка знает, что его, Иова, никак нельзя считать беззаконником, так упорно мучает его. Иову не ясна причина такой настойчивости Бога в преследовании праведника еще и потому, что Он Сам любовно создал Иова, даровал ему жизнь; теперь же Господь его губит. За что же Бог столь беспощадно преследует его? – вопрошает Иов. За что выискивает малейшее преступление Иова для того, чтобы как можно сильнее поразить его? Зачем Бог Своим гневом умножает его беды? Иов вновь молится о своей скорейшей кончине и просит Бога о том, чтобы хотя бы в преддверии смертного часа Творец немного отступил от него Своей яростью: пусть хотя бы в миг отхождения в страну тьмы и сени смертной – туда, где уже не будет ничего отрадного, – Иов смог бы немного ободриться. Итак, Иов говорит: Опротивела душе моей жизнь моя; предамся печали моей; буду говорить в горести души моей ( Иов. 10:1 ). Святитель Иоанн Златоуст считает, что эта «горесть души» есть та глубочайшая мера отчаяния, в которое он впал и в котором сознается друзьям. При этом Иов опасается, как бы это отчаяние не помутило его рассудок и не привело его – в состоянии безумия – к бунту против Бога. Иов здесь как бы говорит: «Я боюсь… как бы не упасть или не совратиться; я боялся, что буду вынужден произнести какую-то хулу или наложить на себя руки» 622 . |
| Elenchos или Apophasis megalê V, 10. «Философема, или Опровержение всех ересей» Philosophumena, ou Réfutation de toutes les hérésies nepeboд. A. Siouville (псевдоним Joseph Turmel), 1928. Archè, 1991, 249 p. ; также перевод H. van Kasteel, Beya, 2019, XXXIV, 394 p. Каталог языческих верований и гностических христианских систем. Ода 23. Евангелие от Никодима гл. XXI. Idem., г л. XXIII. Св. Ириней Лионский. Против Ересей. 56 Св. Иустин Философ. Апология I, 41. Св. Иустин Философ. Разговор с Трифоном Иудеем 73. Тертуллиан. Против Маркиона. 19. 1-6. Св. Иустин Философ. Первая апология. XXXV, 2. Oracles Sibyllins, VI, 26-28; Griechische Christliche Schriftsteller, 132. Или в литературном переводе: «О блаженное древо, на коем Бога распяли! Не на земле пребывать тебе предстоит, а на небе, Бог когда огненный взгляд, обновленный, как молнию кинет». Св. Иустин Философ. Первая Апология. Гл. 55, 2. Евангелие от Петра, 10.39 – 10.42. Послание Двенадцати Апостолов 16. Откровение Апостола Петра I. Дидахе. 16.6 Danielou Jean, Théologie du Judéo-Christianisme. Cerf, Paris, 1991, p. 329. Св. Иустин Философ. Разговор с Трифоном иудеем. 85. Ориген. Против Цельса. Книга 1, VI. Ориген. Против Цельса. Книга 1, VI. Ориген. Против Цельса. Книга 1, VI. Иоанн Златоуст. Беседа о кресте и разбойнике. Беседа 1. Tertullianus. De Patientia 14. Tertullianus. De Patientia 14. Зенон Веронский. Об Иове. II. Возлюбленные братие, Иов (…) был образом Спасителя нашего Иисуса Христа. (…) Иов был праведен. Спаситель наш есть сама правда (…). Иов был истинен. Господь наш есть подлинная, совершенная истина. Иов был богат. Но чье богатство может сравниться с богатством Господа нашего (…). Иов три раза был искушаем диаволом. (…) Трижды же искушал диавол и Господа Нашего. Иов (…) обнищал. Господь наш (…) также обнищал, чтобы нас обогатить. Дети Иова были умерщвлены. Дети Господа нашего, пророки, были побиты (…). Иов поражен был язвами. Господь наш (…) принял все нечистоты и язва греховные. Иова увещевала жена его впасть в тяжкий грех. Господа нашего ублажала синагога следовать испорченным древним преданиям иудейским. На Иова нападали друзья его. На Господа (…) восстали первосвященники и книжники. Иов, пораженный проказой (…), сидел вне города. Господь наш, (…) был предан позорной смерти вне города. Иов (…), непобедимый, терпением опять приобрел и здоровье, и богатство. Господь наш, победив смерть (…), даровал верующим бессмертие. Иов родил других детей… Господь наш (…) создал себе новых детей – святых Апостолов. Иов скончался в мире. Господь наш, оставив нам мир, (…) во славе вознесся к Отцу своему. |
| 3. С Софаром Минейским, который такожде советует Иову, яко грешнику, принести покаяние. гл. 11 до 15 ( Иов.11–14 ), где предлагается. а. Речь Софарова, в которой он советует Иову покаяться. Иов.11 . б. Ответ Иовлев, в котором он α. Предлагает свое о Боге мнение. Иов.12 . β. Свидетельствует свое на Него упование. Иов.13 . γ. Оплакивает суету жизни. Иов.14 . Второе прение тем большее, чем сильнее друзья за себя вступаются, будучи уничижены отвержением своих советов, где Иов разглагольствует 1) С Елифазом, обвиняющим его в лицемерии и в бесстрашии к Богу, – гл. 15 до 18 ( Иов.15–17 ), где: а. Елифаз различно укоряет Иова. Иов.15 . б. Иов защищает свою вольность в словах. Иов.16 . в. Друзей своих обвиняет в посмеянии себе. Иов.17 . 2) С Валдатом Савхейским, обличающим Иовлево возмерение, – гл. 18 до 20 ( Иов.18–19 ), где: а. Валдат укоряет Иова, и многим заклинает. Иов.18 . б. Иов ответствует, и свидетельствует свое упование на Искупителя. Иов.19 . 3) С Софаром Минейским который бедность беззаконников и лицемеров, с отношением к Иову, скрытно от него обличаемому, увеличивает, – гл. 20 до 22 ( Иов.20–21 ), где: а. Речь сего друга, содержащая рассуждение о выше реченном. Иов.20 . б. Иов ответствует, и благополучием беззаконников в сей жизни делает возражение на рассуждение Софарово. Иов.21 . Третье прение, содержащее сильнейшее наступление, состоит из разговора с двумя первыми друзьями, при молчании уже третьего; именно же: 1) Со Елифазом, обличающим Иовлево мнение о правоте своей пред судом Божиим, – гл. 22 до 25 ( Иов.22–24 ), где: а. Обличительная его речь. Иов.22 . б. Ответ Иовлев, в котором он призывает на себя суд Божий. Иов.23 . в. Жалуется на сокровенность судеб Божьих. Иов.24 . 2) С Валдатом Савхейским, утверждающим, что никто из человек правым пред Богом назваться не может, – гл. 25 до 32 ( Иов.25–31 ), где: а. Краткая его речь. Иов.25 . б. Иовлев на оную ответ, в котором он пространно рассуждает о всемогуществе и величестве Божием. Иов.26 . в. Призывая свидетелем Бога, обличает противников, и советует, дабы они престали грешить. Иов.27 . |
|
|
