| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Буссов К. Московская хроника Глава XVIII. О посольстве его величества короля польского к польским воинам в лагерь Димитрия К оглавлению Рождественским постом 1609 г. Сигизмунд III, король польский и пр., отправил посольство в лагерь Димитрия под Москву, но не к нему, а к его главному полководцу князю Роману Рожинскому и к польскому рыцарству. Легатами и послами были: господин Стадницкий, господин Зборовский, господин Людвиг Вейгер и пан Мартцын, ротмистр. Королевское обращение к войску было таково: пусть они вспомнят, что в прежние годы своим бунтом в Польше они совершили Crimen laesae Majestatis . Все это будет прощено им и забыто и все, что было отнято у них в Польше, будет возвращено им, если они схватят и привезут под Смоленск к его величеству того самозванца, которому они присягнули и служат и который называет себя Димитрием, но на самом деле не Димитрий, и т.д. Однако это сохранялось в тайне весь рождественский пост. Димитрий удивлялся, что послы не являются к нему и не просят аудиенции. Ему и в голову не приходило, что посольство направлено на погибель ему. Но так как время шло, а послы не просили никакой аудиенции, то Димитрий затревожился и на четвертый день нашего Рождества позвал к себе своего полководца Романа Рожинского и спросил его, в чем там дело с королевскими послами, что они столько недель живут в лагере и не просят разрешения прийти к нему и получить аудиенцию. Рожинский, который уже побеседовал со старшими военачальниками и дворянами, решил, как и они, выполнить желание короля, но сейчас был сильно пьян, разразился грубыми ругательствами и угрозами и с криком: «Эй, ты, московитский сукин сын», — замахнулся на него булавой. «Зачем тебе знать, какое у послов до меня дело! Черт тебя знает, кто ты такой. Мы, поляки, так долго проливали за тебя кровь, а еще ни разу не получали вознаграждения и того, что нам положено еще». |
| XXIII. Первый крестовый поход 1 Патриарх Симеон Григорий VII, основатель владычества папского, простиравший честолюбивый взор свой на все престолы Запада и Востока, чтобы подчинить их единой кафедре Рима, уже жаждал освободить гроб Господень силою оружия и, по словам его, душа его была прискорбна даже до смерти, поскольку не мог сего исполнить. Посланники императора греческого Михаила Дуки, после бедственного поражения Романа Диогена, предстали в Рим умолять папу о защите против сильного Малек-шаха и возраставшей силы Сельджукидов. Но, хотя Григорий и писал ему в ответной грамоте, что пятьдесят тысяч воинов, под его личным предводительством, готовы выступить на помощь христианам восточным; хотя и возбуждал, окружными посланиями, властителей Европы к освобождению Св. мест, и посылал туда на покаяние великих преступников, однако голос мощного папы остался без деятельного отголоска, посреди долголетней борьбы его с императором римским Генрихом IV; он только посеял семена, в свое время произрастившие плод. Виктор III, его преемник, действуя в его духе, звал также Запад к освобождению Востока и мог только подвигнуть поморские города Италии вооружить свои флоты для бесполезных высадок на берега Сирии. Дело сие предстояло Папе Урбану II, которого мощное слово двинуло все народы Запада к Востоку, и тогда началась новая воинственная эпоха для Иерусалима, изменившая на два столетия лице всей Палестины и доныне оставившая глубокие следы свои на Востоке. Новая стихия западная, племя франков, примешалась к стихии арабской и турецкой, уже заглушавшей первобытную образованную стихию мира греческого, который столь благодатно процвел в обновленной христианством Св. земле. В течение двух веков непрестанные кровопролития франков и турков миллионами трупов усеяли все пути Сирии, и хотя от сего страшного столкновения Запада с Востоком возникло впоследствии просвещение в Европе, немного пользы принесло оно бедствующей Палестине, над которою еще более отяготилось иго магометанское, по удалении франков; а между тем истребилось постепенно сокровище обителей пустынных, под превозмогавшим влиянием первосвященников западных, и остатки учености духовной, которою славились еще лавры Св. Саввы и Феодосия, Евфимия и Харитония, под игом арабским исчезли совершенно, когда, после бурного прилива и отлива волн западных, осталась только одна горькая пена столетнего их владычества в Св. граде и двухвекового в Св. земле. |
| Василий II I. Вот так расстался с жизнью император Иоанн Цимисхий, принесший много пользы Ромейской державе и укрепивший ее мощь. Царская же власть полностью оказалась в руках Василия и Константина, сыновей императора Романа. 1 II. Они оба уже вышли из отрочества, 2 характерами же различались. Василий – старший из них – производил всегда впечатление человека деятельного и озабоченного, а Константин, напротив, всем казался безвольным прожигателем жизни, будучи человеком легкомысленным и склонным к развлечениям. Они согласились не делить самодержавной власти, и все правление взял в свои руки старший Василий, а его брат только унаследовал титул императора, ибо нельзя было управлять государством, не доверив самодержавной власти первому и более опытному. Поступок Константина вызывает восхищение: ведь можно было бы и поровну разделить отцовское наследие (я имею в виду царскую власть), а он уступил брату большую долю и сделал это в молодые годы, когда огонь властолюбия горит особенно ярко, да при этом и Василий был не зрелым мужем, а юнцом, как говорится, с первым пушком на щеках. Такой похвалы удостоим Константина уже в начале рассказа. III. Что же касается Василия, то он, приняв власть над Ромейской державой, не пожелал ни делить с кем-либо свои заботы, ни пользоваться чужими советами в управлении государством. Но положиться на самого себя царь тоже не мог, так как не было у него опыта ни в командовании войском, ни в государственном управлении, и потому он приблизил к себе паракимомена Василия. 3 Муж этот занимал наивысшее положение в Ромейском царстве, отличаясь и большим умом, и высоким ростом, и истинно царской внешностью. С отцом Василия и Константина у него был общий родитель, но разные матери. Из-за этого его уже в раннем детстве оскопили, чтобы сын сожительницы при наследовании престола не получил преимущества перед законными детьми. Он смирился с судьбой и сохранял привязанность к царскому и, следовательно, своему роду. Но особое расположение он чувствовал к племяннику Василию, нежно его обнимал и пестовал, как любящий воспитатель. Потому-то Василий и возложил на него бремя власти и сам учился у него усердию. И стал паракимомен как бы атлетом и борцом, а Василий – зрителем, но целью царя было не возложить венок на победителя, а бежать за ним по пятам и участвовать в состязании. |
| Вопрос: Здравствуйте Батюшка! В «Александрии», жизнеописании Александра Македонского, описывается событие, когда пророк Иеремия благословляет Александра Македонского на битву с Дарием и другие события, свидетельствующие о благочестии Александра. Жития Александра Невского и Дмитрия Донского сравнивают святых князей с царем Константином, св. князьями Борисом и Глебом, с ветхозаветными мужами и с Александром Македонским. Как объяснить такую связь македонского царя, являющегося, по сути, носителем языческой культуры, с культурой православной? Отвечает иеромонах Иов (Гумеров): Сравнение святых благоверных князей Александра Невского и Дмитрия Донского с Александром Македонским относится к военным победам, одержанным великим полководцем древности и не касается религиозной жизни. Что касается книги Александрия (или Александрида), то она не содержит историческое жизнеописание знаменитого царя и завоевателя. Это одна из версий романа об Александре Македонском, созданного в 3 или 2 веке до Р.Х. на греческом языке. Приписывается Александрия Каллисфену, греческому историку, племяннику и ученику Аристотеля. Он сопровождал Александра Македонского во время похода в Индию. Будучи строгих нравов, нелицеприятно говорил Александру, который заковал его в цепи, в которых он умер в 328 году. Однако исследователи решительно отрицают принадлежность ему данного произведения. Поэтому имя неизвестного автора условное – псевдо-Каллисфен. У славянских народов имеется две редакции: у болгар, сербов и русских в основу легли византийская версия; у поляков и чехов – латинские или западноевропейские. Славянские рукописи не являются простым переводом. В них много добавлений, соответствующих народному сознанию своей эпохи. В рукописях имеются мифологические элементы. Книга начинается с рассказа о том, что отцом Александра был не царь Филипп, а «Нектанафа царь египетский». Речь идет о последнем фараоне Египта Нектанебе II. Он бежал в Эфиопию после победы персов во главе с Артаксерксом III. В Александрии рассказывается о том, что он прибыл в «Филипустъ Македонский град» и явился к «Алимпияде» «в образе бога Аммона» (Амона-Ра). Такое начало явно указывает на то, что произведение это появилось в дохристианском Египте. Нет необходимости упоминать и другие мифологические сюжеты. |
| Деяние и мучение святых и славных и всехвальных апостолов Петра и Павла Подготовка текста, перевод и комментарии Е. Г. Водолазкина ДЕЯНИЕ И МУЧЕНИЕ СВЯТЫХ И СЛАВНЫХ И ВСЕХВАЛЬНЫХ АПОСТОЛОВ ПЕТРА И ПАВЛА «Деяние... апостолов Петра и Павла» – одно из самых ранних (II–III вв.) апокрифических сочинений о новозаветных событиях. Возникшее в среде ранних христиан, это произведение несет отпечаток традиций эллинистического романа. Историю деятельности апостолов, рассказанную в канонических «Деяниях» сдержанно и реалистично, апокриф заменяет красочным повествованием с обилием чудес. Подобно множеству других апокрифов, появление настоящего сюжета о Петре и Павле может объясняться недосказанностью произведения канонического, обрывающегося на сообщении о двухлетнем пребывании апостола Павла в Риме. Апокрифическое «Деяние» посвящено окончанию жизни святых апостолов. Хронологически и географически описываемые события сопоставимы с четвертым и последним миссионерским путешествием апостола Павла. Напомним, что по каноническим «Деяниям» путешествие это было вынужденным: Павел ехал в Рим на суд кесаря. Помимо общей географии каноническое и апокрифическое повествования об апостолах сближаются своей проблематикой, в частности освещением взаимоотношений христиан и иудеев. Наконец, апокрифическое «Деяние» упоминает тех же исторических лиц, что и «Деяния» канонические, но упоминания этих в обоих произведениях различны (например, о Симоне волхве или епархе Агриппе). Переводы апокрифических сюжетов о Петре и Павле были известны на Руси уже в XI в. Прение Петра и Павла с Симоном и их мученическая смерть отражены в нескольких сюжетно близких произведениях. Так, наряду с публикуемым текстом в ВМЧ под 29 июня существует еще один, более краткий. О популярности данного сюжета свидетельствует и включение его (с добавлениями по Хронике Георгия Амартола) в ряд древнерусских хронографов. Символика этого апокрифа использовалась не только в средневековье. В качестве примера можно привести барельеф «Низвержение Симона волхва апостолом Петром» на Петровских воротах Петропавловской крепости, где в аллегорической форме прославлялась победа России над Швецией. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Капитанская дочка» Пушкина Историко-критический этюд 19.11.2010 7400 Время на чтение 47 минут Ниже мы впервые начинаем переиздание историко-критического этюда Николая Ивановича Черняева (1853-1910) (см. о нем: «Кое-что о Кольцове» ), одного из лучших знатоков жизни и творчества А.С. Пушкина . Это первая монография, посвященная «Капитанской дочке», по сути дела, завещанию великого русского писателя. Публикацию, специально для Русской Народной Линии (по изданию: Черняев Н.И. «Капитанская дочка» Пушкина: Ист.-крит. этюд.- М.: Унив. тип., 1897.- 207, III с. (оттиск из: Русское обозрение.- 1897. 8-12; 1898.- подготовил (в сокращении) доктор исторических наук, профессор Харьковского национального университета имени В.Н. Каразина Александр Дмитриевич Каплин. Постраничные ссылки перенесены в окончание текста. + + + ВВЕДЕНИЕ. С чувством весьма понятной робости мы приступаем к разбору «Капитанской дочки», - этого гениального создания великого русского поэта, в котором он явил неувядаемый образец художественного совершенства и достиг крайних граней искусства. Строгая критика может указать на некоторые недостатки и пробелы и в «Евгении Онегине», и в «Борисе Годунове», но в «Капитанской дочке» нет слабых мест: она принадлежит к числу тех вечно юных и чарующих произведений, которые никогда не утрачивают своего значения и лучше которых в том же роде ничего нельзя себе представить. «Капитанская дочка» - единственный русский роман, который может выдержать какое угодно сравнение, и на который мы можем смело указать и германо-романской Европе, и нашим соплеменникам-славянам, как на непререкаемое доказательство изумительной мощи русского народного гения, сказавшейся в особенно ныне распространенном и любимом роде поэзии, то есть в области романа, заполонившей собою чуть не всю современную изящную литературу. «Капитанскую дочку» мы смело можем противопоставить и «Дон-Кихоту» Сервантеса, и романам Гете, Вальтер-Скотта, Жорж-Занда, Диккенса и Теккерея. Не говорим уже о сомнительных творениях тех звезд второй и третьей величины, которые теперь мерцают или недавно мерцали на сереньком небосклоне заграничной беллетристики: сравнивать «Капитанскую дочку» с этими творениями, а Пушкина с их авторами значило бы впасть в своего рода кощунство. «Капитанская дочка», подобно картинам Рафаэля или операм и Requiem’y Моцарта, никогда не будет забыта и всегда будет служить предметом изумления, восторгов и тщательного изучения. И в то время, когда все светила нашей современной литературы канут в Лету, слух о «Капитанской дочке» |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Капитанская дочка» Пушкина Историко-критический этюд. 3 часть 01.12.2010 4874 Время на чтение 37 минут 1 часть 2 часть Ниже мы завершаем публикацию историко-критического этюда Николая Ивановича Черняева (1853-1910) (См. начало: «Капитанская дочка» Пушкина ; продолжение: «Капитанская дочка» Пушкина Историко-критический этюд. 2 часть ). Специально для Русской Народной Линии публикацию (по изданию: Черняев Н.И. «Капитанская дочка» Пушкина: Ист.-крит. этюд.- М.: Унив. тип., 1897.- 207, III с. (оттиск из: Русское обозрение.- 1897. 8-12; 1898.- подготовил (в сокращении) доктор исторических наук, профессор Харьковского национального университета имени В.Н. Каразина Александр Дмитриевич Каплин. Постраничная ссылка перенесена в окончание текста. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Общие выводы о значении и особенностях «Капитанской дочки». - Ее психология и психологические приемы.- Списывал ли Пушкин с кого-нибудь героев и героинь своего романа?- «Капитанская дочка» отразила в себе русское общество и русский народ времен Екатерины II.- Сравнение «Капитанской дочки» с «Евгением Онегиным» по широте размаха.- Мнение Н. Н. Страхова о «бедной действительности» и «умеренном понимании и чувствовании» действующих лиц «Капитанской дочки».- Их язык.- «Капитанская дочка», как проявление русского национального самосознания.- Отзыв Ю. Н. Говорухи-Отрока.- Особенности «Капитанской дочки». - Слова Шербюлье о художественном идеализме и стиле.- Всемирно-историческое значение «Капитанской дочки». Теперь нам следует подвести итоги всему прежде сказанному и точнее определить литературное значение и особенности «Капитанской дочки», о которых нам уже приходилось не раз говорить мимоходом. Представляет ли «Капитанская дочка» большой, исключительный интерес с психологической точки зрения? Мы решаемся поставить и разобрать этот, собственно говоря, лишний вопрос, лишь в виду той сбивчивости понятий, которая господствует в нашей критической литературе и мешает правильной оценке гениальнейших произведений русского искусства. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Царь представлен в ложном, пошлом, негативном виде» Православные граждане призывают Генпрокурора запретить к показу клеветнический фильм про Царскую Семью «Матильда» и возбудить уголовное дело в отношении режиссера А.Учителя 07.06.2016 3872 Время на чтение 5 минут В редакцию «Русской народной линии» поступил текст проекта обращения для православных граждан на имя Генерального прокурора в связи с выходом на экран в февраля 2017 года исторического фильма «Матильда» (дополнение к названию на афише фильма: «Тайна дома Романовых») режиссёра Алексея Учителя. «Фильм рассказывает о романтических отношениях последнего российского Императора Николая II и балерины Мариинского театра Матильды Кшесинской, придавая им исторически недостоверное пошлое содержание, - убежден автор документа. - Согласно данным «Российской газеты» бюджет фильма составляет 25 миллионов долларов (примерно 1 млрд. 625 млн. рублей). Роль Николая II исполнил Ларс Айдингер, немецкий актёр, исполнивший в 2012 году порно-роль в фильме Питера Гринуэя " Гольциус и Пеликанья компания " . Проект поддержан Фондом кино и реализован исключительно на российские деньги». Исходя из анализа трейлера к фильму можно говорить о наличии в фильме глумления и клеветы над Императором Николаем II, его супругой Александрой Федоровной, их семьи, и всеми Императорами дома Романовых, - подчеркивается в обращении. - Так, " Александр III " в исполнении С.Гармаша заявляет, что " из всех русских царей, только один не жил с балеринами — это я " . Это утверждение является сознательной ложью, так как история не зафиксировала ни одного факта сожительства русских государей с балеринами. Россия представлена в фильме как страна виселиц, пьянства и блуда». «В картину с невероятной дерзостью включены постельные сцены Николая II с Матильдой Кшесинской, сам Царь Николай II представлен жестоким мстительным развратником и прелюбодеем, - возмущен составитель обращения. - Бесконечно унизительно изображение " романа " Николая II с Матильдой Кшесинской после венчания Императора с Александрой Федоровной, что также является грубой ложью в отношении святой семьи. Николай II, его супруга и дети являются святыми Православной Церкви, Царственными страстотерпцами. 20 августа 2000 года Архиерейским Собором Русской Православной Церковью члены последней Императорской семьи Романовых в лице Императора Николая II, его супруги Императрицы Александры Федоровны, Царевича Алексея и Великих Княжен: Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии, были причислены к лику святых в составе Собора новомучеников и исповедников Российских, явленных и неявленных». |
| Князья Святополк Изяславич и Владимир Мономах изгоняют кн. Олега Святославича из Чернигова. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 132 об.) (ок. 1050 - 1.08.1115), кн. черниговский (1078, 1094-1096), тмутараканский (1083-1094), новгород-северский (1097-1115). Из династии Рюриковичей, 2-й сын черниговского и киевского блгв. кн. Святослава (Николая) Ярославича от 1-го брака с некой Кикилией. Отец черниговского и киевского кн. Всеволода Ольговича (основателя Кирилловского Свято-Троицкого монастыря в Киеве), блгв. кн. Игоря (Георгия) Ольговича , кн. Святослава (Николая) Ольговича . На страницах источников О. С. появляется в 70-х гг. XI в., но его политическая судьба в это время восстанавливается лишь гипотетически. В киевское княжение отца (1073-1076) он в 1073-1075 гг. наместничал скорее всего в Турове, откуда зимой 1075/76 г. вместе с двоюродным братом кн. Владимиром (Василием) Всеволодовичем Мономахом был отправлен отцом в 4-месячный поход на Чехию в качестве союзника польск. кн. Болеслава II. В 1076-1077 гг. был перемещен из Турова в Ростов или во Владимир (Волынский). После 3-го вокняжения в Киеве в июле 1077 г. дяди, кн. Изяслава (Димитрия) Ярославича , О. С. находился на Волыни под покровительством др. дяди - черниговского кн. Всеволода (Андрея) Ярославича , к-рый по неизвестной причине вывел его с Волыни в марте 1078 г. Не получив от Всеволода Ярославича волости, О. С. бежал в Тмутаракань (греч. Матарха, Матраха), где княжил его младший брат Роман Святославич. Уже в конце лета с помощью половцев и при участии двоюродного брата князя-изгоя Бориса Вячеславича О. С. после кровопролитной битвы на Сожице с войсками кн. Всеволода Ярославича (25 авг.) захватил отцовский Чернигов, где, очевидно, имел немало сторонников, судя по тому, что даже в отсутствие О. С. черниговцы не открыли ворота соединенному войску его дядей - князей Изяслава и Всеволода Ярославичей. В решающем сражении на Нежатиной Ниве 3 окт. погибли киевский кн. Изяслав Ярославич и кн. Борис Вячеславич, а потерпевший поражение О. С. снова скрылся в Тмутаракани. В борьбе со ставшим киевским князем Всеволодом Ярославичем О. С. и Роман Святославич потерпели сокрушительное поражение: в 1079 г. Романа убили перекупленные киевским князем половцы, а О. С. в Тмутаракани захватили местные хазары, передав его в заключение «за море Цесарюграду», что несомненно стало следствием договора между киевским князем и визант. имп. Никифором III Вотаниатом , т. к. в Тмутаракань был направлен посадник Всеволода Ярославича Ратибор. В визант. плену на о-ве Родос О. С. провел 2 года. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕВГЕМЕРИЗМ [эвгемеризм], одна из первых в истории концепций рационалистического объяснения мифологии, основанная на трактовке божеств как сакрализованных исторических персонажей. Термин происходит от имени античного писателя Евгемера (греч. Εμερος) (кон. IV - нач. III в. до Р. Х.) из Мессении, к-рый жил при дворе македон. царя Кассандра. Ему принадлежит соч. «Священная грамота», представляющее собой утопический роман о путешествии автора на несуществующий о-в Панхайя (или Панхота, по-дорически - всепрекрасный) в Индийском океане. В одном из фрагментов текста - «Золотой надписи» упоминается виденная автором в храме Зевса золотая колонна, на к-рой была изложена история острова. Некогда на нем жили и правили Уран , Кронос , Зевс и др. древнегреч. боги, к-рые изначально были обычными людьми, но за свои благодеяния и подвиги удостоились божественного почитания. Традиц. греч. мифология не исключала возможности восшествия смертных на Олимп. Так, Геракл в конце жизни обрел бессмертие, земной юноша Ганимед стал олимпийским виночерпием. Но в эпоху Евгемера в Средиземноморье была широко распространена практика апофеоза правителей еще при их жизни (ср. Александр Великий , Птолемей Филадельф и др.). Из текста романа, однако, не понятно, считал ли Евгемер действительно возможным достижение человеком полноправного божественного статуса (в этом случае его сочинение можно было бы воспринимать как обоснование апофеоза), или же он хотел разоблачить традиц. олимпийских богов. Сочинение Евгемера сохранилось в отрывках, а также в пересказе в произведениях др. авторов. Самый большой отрывок текста Евгемера пересказан сторонниками его идей. Так, Диодор Сицилийский (I в. до Р. Х.) в «Библиотеке» ( Diodor. Sic. Bibliotheca V 41-46; VI 1) считал истинным его рассказ о путешествии в Панхайю. В Риме книга Евгемера стала известна благодаря ее переводу на лат. язык Квинта Энния (239-169 гг. до Р. Х.; сохр. фрагменты этого перевода). |
|
|
