| Согласно святоотеческому преданию, общему для греческого Востока и латинского Запада, истинным совершителем каждого таинства всегда является Сам Христос, невидимо, но действенно присутствующий в них посредством Святого Духа. Это явствует из литургической практики Православной Церкви. Совершая таинства, священнослужитель никогда не употребляет местоимение «я». Он говорит не «Я крещаю тебя», но «Крещается раб Божий»; не «Я рукополагаю тебя», но «Божественная благодать, всегда врачующая немощное и восполняющая недостающее, поставляет благоговейнейшего иподиакона имярек во диакона» (и аналогично при рукоположениях в другие священные степени). Как говорит епископ Богу в молитве на рукоположение диакона: «Ведь не в положении моих рук, но в посещении богатых Твоих щедрот подается благодать тем, кто достоин Тебя». И хотя митр. Петр (Могила) действительно использует в своем Требнике латинскую формулу таинства Покаяния «Я разрешаю тебя...», это нельзя рассматривать иначе, как отклонение от подлинной сакраментальной традиции Православной Церкви. Вера в то, что истинным совершителем всех таинств является Христос, особенно ясно проявляется в Божественной литургии. Прежде открывающего ее возгласа диакон говорит священнику: «Время сотворити Господеви», то есть время Господу действовать (καιρς το ποισαι τ Κυρ= Пс.118:126 7 ). Литургия – это, так сказать, не только слова, но и действия; более того, это не столько наше действие, сколько действие Господа. Истинным Служителем в каждой Евхаристии всегда является Христос, единственный Первосвященник; мы же, священнослужители и миряне, – не более чем Его сослужители. О том же ясно говорится в молитве, которую читает священник во время Херувимской песни: «Ты – приносящий и приносимый». Христос есть одновременно и Тот, Кто приносит, и само приношение, и Жрец, и Жертва. Непосредственное присутствие Христа в Евхаристическом действе выражено также в словах приветствия, которыми обмениваются священнослужители во время лобзания мира: «Христос посреди нас». |
| Совершителем любого таинства является Сам Бог. Перед началом Литургии диакон говорит священнику: «Время сотворити Господеви» ( Пс.118:126 ); по-русски «время Господу действовать», то есть настало время, пришел час, когда действовать будет сам Бог, а священник и диакон – лишь Его орудия. И в момент преложения Святых Даров священник не действует сам, а только молится, призывая Бога Отца: «и сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, а еже в чаши сей честную Кровь Христа Твоего». В чине Крещения священник произносит «Крещается раб Божий…», подчеркивая, что не он сам, а Бог совершает таинство. Крещение Таинство Крещения является дверью в Церковь как Царство благодати – с него начинается христианская жизнь. Крещение – грань, отделяющая членов тела Христова от прочих людей, находящихся вне этого тела. В Крещении человек облекается во Христа, по словам апостола Павла, которые поются во время обхождения крещаемых вокруг купели: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся» (Гал.3:27: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись»). В Крещении человек умирает для греховной жизни и воскресает в новую духовную жизнь, о чем говорится в апостольском чтении, содержащемся в чинопоследовании таинства: «Все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились. Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни… Если мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает, смерть уже не имеет над ним власти… Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога» ( Рим.6:3-11 ). Таинство Крещения заповедано Самим Христом: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» ( Мф.28:19 ). Заповедь Христа включает в себя основные элементы чинопоследования таинства: предварительное научение («оглашение»), без которого вера не будет сознательной, погружение в воду и формулу «во имя Отца и Сына и Святого Духа». |
| Это место внесено в Слово о Смерти, и потому здесь не повторяется. Слово 17-е. Слово 22-е. Слово 23-е. Слово 24-е. Слово 25-е. Слово 26-е. Слово 27-е. Слово 26-е. Авва Исидор, пресвитер Скитский 1. Авва Исидор, пресвитер скитский, принадлежал к первым монахам Скита, и по времени и по преуспеянию. Он говорил: «Мудрость святых состоит в познании воли Божией: человек, образ Божий и подобие, послушанием истине возвышается над всем. Не столько страшны все демоны, сколько страшно следование собственному сердцу, то есть своим помыслам, а не закону Божию. При конце жизни своей, человек восплачет о том, что не познал существенно христианства, не нашел пути святых, не подвизался на нем. Ныне «время сотворити Господеви» (Пс. 118:126), спасение совершается во время скорби — как и Писание говорит: «В терпении вашем стяжите души ваша» (Лк. 21:19). 2. Брат спросил авву Исидора, пресвитера скитского: «Авва! отчего демоны так сильно боятся тебя?» Старец отвечал: «С того времени, как я сделался монахом, не допускаю гневу подняться до гортани моей». 3. Говорил авва Исидор: «Вот! совершилось сорок лет, как я не увлекся ни вожделением, ни гневом, хотя и ощущаю пришествие греховных помыслов». 4. Он говорил: «Люта неистовая страсть сребролюбия. Объятая ею душа решается на всякое беззаконие, не знает насыщения страстию, и ведется ею в глубину зла. Страсть эту должно отсекать в самом начале. Если же она возобладает нами, то не возможем преодолеть ее». 5. Он поведал о себе: «Однажды я пошел на торг продать немного сделанных мною корзин. Приметив, что по поводу продажи возникает во мне гнев, я оставил корзины и бежал». 6. Говорил авва Исидор: «Велика — высота смиренномудрия, глубока — пропасть высокоумия: и потому советую вам возлюбить первое, чтоб не впасть во второе». 7. Поведал авва Пимен о авве Исидоре: «Когда он поучал братию в церкви, то прежде всего говорил: «Оставите, и оставится вам». 8. Некоторый брат сказал авве Пимену: «Помышления мои не допускают мне видеть грехов моих; но отцы понуждают меня помышлять о грехах моих». |
| Если порой человеку случается увидеть страшные последствия своего преступления, он ужасается и, может быть, благотворно ужасается. Этот ужас мог бы нас охватить каждый раз, когда мы знаем, что предлежит перед глазами не священника одного, но ангелов Божиих, которые трепетно присутствуют при совершении этого приготовительного действия: распятие. Но не только распятие, потому что жертвенник, который собой изображает место рождения Христова в смерть, место, где предлежит нам уже от века, прежде века закланный Агнец, есть тоже место, откуда будет совершаться позже, в течение Литургии, торжественное шествие во время херувимской песни. Этот Агнец, закланный до сложения мира, будет выноситься видимо в образе хлеба и вина, внутренне – в виде Агнца закланного, распятого, грядущего на смерть. Но вместе с этим Он видится ангелами и нами в вере именно так, как говорит о том херувимская песнь: это торжественное шествие, где ангелы Божии носят Победителя, Сына Божия, Слово Божие, ставшее плотью. И, начав с тайны рождества, пройдя через всю тайну воплощения и распятия, мы останавливаемся у пределов воскресения. Смертию смерть поправ , Он как победитель будет потом носим ангелами, когда мы на земле еще с ужасом видим Его распятие. Расположив частицы на дискосе, священник ставит над ним согнутую подставку, как бы два скрещенных полуобруча, которая называется звездицей и напоминает нам о той звезде, которая остановилась над местом рождения Христова. Священник покрывает все это одним покровом, чашу – другим, потом покрываются оба сосуда большим покрывалом, читается последняя молитва – и все готово. Очень многое уже готово, очень многое совершено: народ собрался, молитвенно приготовившись уже раньше, молитвенно собравшийся духом священник, дьякон, служащие приготовились к этому страшному, величественному действию, приготовлены хлеб и вино, Церковь Христова собрана образно, и теперь мы стоим на грани совершения самой Литургии. И вот на этой грани я вам напоминаю слова, которые говорит дьякон по-славянски: Время сотворити Господеви ( Пс.118:126 ). |
| Богослужение не изобретено людьми Поэтому важно не забывать, что Церковное Богослужение не является изобретением людей – и не отдельным людям корректировать его просто по своей прихоти. Литургические службы Церкви – это воплощение указаний Христа Его апостолам относительно того, как мы должны Ему поклоняться. Сам Бог управляет актами Богослужения, сам Бог провозгласил его чин. Он установил и слова молитв. Архимандрит Софроний (Сахаров) в книге «Видеть Бога как Он есть» пишет: » “Время сотворити Господеви, (Пс.118:126) Владыко, благослови.” С такими словами обращается дьякон к иерею пред началом Литургии. Смысл этих слов: “Время (Самому) Господу действовать”. Итак, ЛИТУРГИЯ есть прежде всего Божественный Акт.» Именно благодаря этому православные получают и то вдохновение, которое ищут протестанты. Служба всегда хороша, поклонение всегда правильное, и получим ли мы это вдохновение зависит только от нас самих. Протестанты, уходя из церкви после службы, часто задают себе вопрос: «Что сегодняшняя служба сделала лично для меня, что она дала мне?» Православного же такой потребительский вопрос вообще не заботит. Он ощущает полноту Церкви в себе. Будучи профессионалами на клиросе, например, мы знаем, что на определенной службе нами была допущена масса недочетов, в некоторых местах и хор пел фальшиво; прихожане же подходят после службы и, полные счастья и радости, от души благодарят за службу. На самом деле они благодарят не нас, но сами об этом не всегда догадываются. Очистительный огонь Мы хотим закончить эту часть цитатой из книги Мэтью Галлатина (Matthew Gallatin) «Жаждая Бога в земле обмельчавших колодцев», бывшего известного американского проповедника-евангелиста, перешедшего в Православие после более чем 20 лет безуспешных поисков истинной церкви в протестантизме: «Литургическое Богослужение как очистительный огонь. Он никогда не угасает. Бог ярко сияет в нем, во всей славе Своей. Когда я приступаю к нему [ к Богослужению – прим. авторов ], я обязан предать себя Богу, являющемуся в нем. Я говорю слова, заповеданные Им. Я пою песни, которые Он призывает. Я молюсь молитвами, которые Он вложил в меня. Что Он желает, того я должен твёрдо держаться. Что Он хочет, я должен делать. Тут нет места заботе о себе или своих собственных желаниях. Что это Богослужение, как не возможность для меня стать таким как Христос?» |
| Когда он видел живого Христа, который проповедовал о приближении Царствия Божия, его сердце влеклось ко Господу, но он не решался идти дальше, он был тайным учеником Христовым. Но когда он увидел распятие Христа — может быть, он тоже был среди тех, кто стоял около этого Креста Господня, — его сердце было сокрушено любовью Господней. Мы видим, что с самого начала сотник, потом Иосиф с Никодимом и другие люди являются свидетелями исполнения слова Христова: когда Он будет вознесен от земли, Он всех привлечет к Себе. Некоторые говорят, что Иосиф Аримафейский дал Христу гробницу после того, как Христос умер, но он не сделал ничего, чтобы заступиться за Него при жизни. И в этом есть, может быть, некая правда — та, которую мы должны увидеть, каждый из нас, по отношению, прежде всего, к самим себе. Так бывает и так должны мы увидеть свою собственную жизнь, что мы не сотворили ничего достойного для Господа нашего, но только смерть Христова открыла нам глаза на все, что происходит в нашей жизни. И только смерть Христова способна нас изменить по-настоящему. И сейчас, когда в мире идет неслыханное поругание Церкви Христовой, которая уже все более возводится на крест, когда все большему осмеянию подвергается истина Божия, мы должны быть способны сказать вместе с псалмопевцем: «Время сотворити Господеви, разориша закон Твой». Время Господу действовать, потому что никто ничего не может, и разорили уже закон Твой, и нечестивые торжествуют. И далее: «сего ради я возлюбил Твои заповеди паче злата и топазия» (Пс. 118, 126—127). Только тогда, когда я увидел такое поругание правды Божией, всех заповедей Божиих, достоинства человеческого и Божественного, я понял, что заповедь Божия для меня дороже всего на свете. И я буду хранить ее ценою жизни и смерти. Вот о каком все решающем выборе, который совершил святой праведный Иосиф Аримафейский, напоминает нам сегодня Церковь. В человеке вера может быть слишком слабой, чтобы он открыто мог исповедать Христа. Так было в годы недавних гонений, и сейчас все больше люди стыдятся открыто исповедать веру, боясь насмешек. |
| В этом смысл погружения в воду (в Крещении), помазания миром (в Миропомазании), вкушения хлеба и вина (в Евхаристии). В будущем веке «вещество» таинства уже не нужно, и человек причащается не Тела и Крови Христа под видом хлеба и вина, но Самого Христа непосредственно. На пасхальном богослужениии мы молимся: «подавай нам истее (полнее, совершеннее) Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего». Тем самым мы исповедуем, что в небесном отечестве, in patria, мы чаем еще более полного, еще более тесного единения со Христом. Но пока мы in via, в странствии, на земле, мы нуждаемся в видимых знаках Божьего присутствия: поэтому мы приобщаемся к Божественному естеству через воду, насыщенную Богом, через хлеб и вино, напоенные Им. Совершителем любого таинства является Сам Бог. Перед началом Литургии диакон говорит священнику: «Время сотворити Господеви» ( Пс.118:126 ); по-русски «время Господу действовать», то есть настало время, пришел час, когда действовать будет сам Бог, а священник и диакон – лишь Его орудия. И в момент преложения Святых Даров священник не действует сам, а только молится, призывая Бога Отца: «И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, а еже в чаши сей честную Кровь Христа Твоего». В чине Крещения священник произносит: «Крещается раб Божий...», подчеркивая, что не он сам, а Бог совершает таинство. По словам свт. Амвросия Медиоланского , «крещает не Дамасий, не Петр, не Амвросий и не Григорий. Мы исполняем свое дело как служители, но действенность таинств зависит от Тебя. Не в человеческих силах сообщать Божественные блага – это Твой дар, Господи». Однако из того факта, что в таинствах Церкви объективно присутствует полнота освящающей благодати, еще не следует, что каждый принимающий то или иное таинство автоматически становится причастником этой благодати. Восточные отцы настаивали на том, что подающуюся в таинстве благодать необходимо воспринимать встречным движением воли (в противном случае, как выражался свт. Григорий Нисский о таинстве Крещения, «вода остается водою»). |
| Божественную Литургию можно познавать с разных точек зрения, изучая ту или иную ее сторону, но можно видеть в ней и всеобъемлющий синтез творческого гения человека: как в священном приношении, в ней есть все самое совершенное, истинное и прекрасное, что только может создать человек. Литургия есть всеобъемлющее искусство, она соединяет молитву и все виды искусства: зодчество и живопись, поэзию и музыку, одежду и ароматы, а также (почему бы и нет?) драматическое и пластическое искусство. Но чтобы стать достойными поклонения Богу в духе и истине (Ин 4:23), все виды искусства должны были когда-то пройти через очищение, через смерть и воскресение, что свойственно всему, что принадлежит христианству. И только тогда они могут войти в новую реальность Церкви. В культе богословие становится, вернее, вновь становится молитвой, поэзией и пением. “Им [богословием] надо жить, а не стараться постичь его умом”, — подчеркивает греческий богослов Христос Яннарас 28 . Литургическая поэзия является молитвенным переложением догматов, а икона — “богословием в красках”. Анамнезис включает события прошлого в вечное “сегодня” литургического времени и позволяет нам заранее участвовать во “втором и славном пришествии Христовом” 29 . Вся мировая история, начиная с сотворения мира до окончательного ее завершения в Царствии Небесном, сосредоточена в этом раскаленном горниле, куда нисходит огонь Божественного Присутствия. Литургия — это не только действия человека. В начале литургии диакон, обращаясь к священнику, говорит: Время сотворити Господеви (Пс 118:126). Литургия является также и действиями Самого Бога, и поэтому ее называют Божественной Литургией. Она Богочеловечна. “Во всех своих проявлениях Церковь имеет эту Богочеловеческую природу. Ее задача усвоить человеку и человечеству черты Богочеловека” 30 . Богочеловеческая природа Литургии достигает своего высшего развития в Евхаристическом каноне, когда священник возносит евхаристические дары, хлеб и вино, говоря: Твоя от твоих Тебе приносяще о всех и за вся 31 , после чего взывает ко Отцу и молит Его о ниспослании Духа Святого на дары для преложения их в Тело и Кровь Христовы. |
| Кстати упомянем здесь об одном письме свт. Тихона, написанном им для вразумления одного обманщика. Раз, под видом благочестия, явился к нему один капитан, из дворян, и своим лицемерным благочестием и своими беседами вкрался к нему в такое доверие, что Тихон держал его у себя около года, пил с ним чай и кушал за одним столом. Войдя в такое доверие, благородный гость поступил с благодетелем совсем неблагородно. Видя, что из любви к Святителю многие из его знакомых и друзей не скупятся помогать бедным, гость написал к ним письма от имени Тихона, в которых просил у них помощи, и, подписавшись под почерк и руку Святителя, под предлогом посещения родных, поехал развозить их и собирать деньги. Но Тихона немедленно известили об этом подлоге, и хитрость обманщика не удалась в самом начале. Однако же наглый обманщик имел еще столько бесстыдства, что снова просился к Святителю в Задонск. Тогда, милостивый, но не терпящий такого наглого обмана, Тихон написал ему короткое и увещательное письмо, в котором между прочим писал: «хотел ты ко мне явиться, а с какими расположениями неизвестно, – Бог один знает твое сердце, – но я тебя не допустил и не без причины. Человек однажды обманувшись в другом, и впредь ему не доверяет. .. Я тебе все оставляю, что ты мне ни сделал, желаю тебе всего, чего и себе. Будь же ради меня спокоен и мирен, только сам себя не оставь. Разумей, что пишу. Что человек в мире этом ни делает, все Бог видит и в книге своей записывает. Мирское в мире и останется, а с человеком только дела его пойдут. И чем более делает он добрых или злых дел, тем более и там их явится... Полно же запутываться в сети, но пора расторгнуть их и освободиться... Бог во всем помощник; ты только восстань, и Бог подымет тебя; ты начни, и Бог поможет тебе; ободрись, и Бог укрепит тебя; пробудись, и Христос просветит тебя; вступи на путь благочестивых, и Христос поведет тебя. Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос (Еф 5:14). Пора, пора, о пора! Время уже сотворити Господеви (Пс 118:126). Не знает человек, где суд Божий его постигнет, там падет в ров, где и не чает... Поэтому начни, пока здоров, и хоть бы смерть постигла тебя, спасешься и все грехи твои не помянутся пред Богом. Так сильно пред Богом покаяние истинное и сопряженное с верой во Христа». |
| Ибо многие придут под именем Моим, и будут говорить: я Христос; и многих прельстят. Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь: ибо надлежит всему тому быть; но это еще не конец. Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам. Все же это — начало болезней. Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое...” (Мф. 24: 3-44). “Люди будут издыхать от страха и ожидания (бедствий), грядущих на вселенную... Когда же начнет это сбываться, тогда восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше... знайте, что близко Царствие Божие... день тот... внезапно, как сеть, найдет на всех живущих по всему лицу земному” (Лк. 21). “Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей, и все Святые Ангелы с Ним; тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую сторону, а козлов по левую” (Мф. 25: 31-33). Все сие входит в состав Божественного Акта Литургии: “Поминающие убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную сидение, второе и славное паки пришествие: Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся”. “Время сотворити Господеви (Пс. 118, 126), Владыко, благослови”. С такими словами обращается дьякон к иерею пред началом Литургии. Смысл этих слов: “Время (Самому) Господу действовать”. Итак, Литургия есть прежде всего Божественный Акт. Все понятия в ней меняют свой объем, свое значение. Слово “время”, например, что значит? Заклание Агнца было предрешено еще в предвечном Совете Троичного Бога: “искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, драгоценною Кровью Христа, как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас, уверовавших чрез Него в Бога, Который воскресил Его из мертвых...” (1 Пет. |
|
|
