| Два учения близки одно к другому, и эта близость сознается; но отличия их также важны. Федосий Васильев пожертвовал поморянам своим правилом о титле (он первоначально учил, что на кресте должна быть надпись I. Н. Ц. I. (Иисус Назарянин, Царь Иудейский) – не желавшие сделать этого пожертвования последователи его образовали особую секту – титловщину – но он не мог и не хотел пожертвовать более важными догматами своего учения. После заключительного совещания с учителями поморян, он отряс прах с ног своих: прения не повели к соглашению. Но не смотря на разъединение, существовавшее между поморянами и федосеевцами, основатель московской федосеевской общины, Ковылин, отправился в Выговскую обитель, чтобы изучить тамошние правила и ввести их, если можно, в московской беспоповщинской общине. Не удивительно, однако, что приняты на Выгу с большим почетом и ознакомившийся с бытом поморской обители, Ковылин не ввел выговского устава у себя в Москве. Иная жизнь сложилась в Москве. В этом русском центре и беспоповщинский толк должен был во многих отношениях приблизиться к поповщине. Таково было влияние среды и местности. Ковылин заимствовал свой устав у стародубских последователей беспоповского раскола. Если вспомним, что Стародуб первый приют поповцев, заимствовал многое у Москвы и эти заимствования не могли не отразиться также на стародубских беспоповцах, то введение стародубского устава в среде московских федосеевцев было как бы перенесением московского же в Москву. Спасово согласие (нетовщина) также представляет уже смягчение поморского учения. Основателем его был крестьянин Кузьма, отчего и само согласие называется иногда кузьминовщиной. Неграмотный крестьянин Кузьма явился учителем также бедных людей. Кузьма отвергал перекрещивание. Крещение, как догмат, занимало постоянно видное место в раскольничьих прениях. Перекрещивание было, как мы видели, первоначально догматом даже у поповцев. Перекрещивание означало рознь непримиримую и ненависть между последователями разных учений. Перекрещивание было естественно в ту пору, когда несогласных в деле религии считали нечистыми и слугами антихриста. |
| Чтобы помочь горю, покровцы дважды нанимали в разных местах землю под кладбище; но богатый Ковылин, «следуя оному велиару, иже рать творяше со святыми», каждый раз «отбивал ее» у поморцев. Тогда покровцы обратились с жалобой на Ковылина к «градоначальствующему и в управу благочиния, на что последовал господину частному приставу приказ – допустить просителей к хоронению усопших на Преображенское старообрядческое кладбище». Но что значил «частный пристав» для человека, у которого бывать в гостях за честь поставляли сами градоначальствующие? Если же полиция иногда приказывала Ковылину допустить покровцев на кладбище, – он прибегал к другому роду мщения мнимым врагам своим, и именно: приказывал, «чтоб когда их стада и един козел будет на кладбище, чтоб поморского согласия над усопшим не смели петь надгробного», и кроме того приказывал отводить поморцам для погребения умерших самые неудобные места на кладбище. Так, «егда скончавшуся рабу Божию Евстратию Федоровичу 439 , тогда Илья (Ковылин) велехитрый приезжает в частный дом в чаянии таковом, чтоб удержать похороны до пятого дня и более». Когда же эта попытка не удалась, то «егда покойного тело было принесено, Ковылин с наушником своим Иваном Федотовым скакаша по кладбищу в ресорных дрожках, глядя на дело своего злострастия, и подъехав сказали (покровцам, горевавшим о потере одного из самых уважаемых членов поморской общины): вот вам место спокойно, точию тело на воде положено будет». Но и это еще не все: желая силой заставить поморцев смириться пред «гордым патриархом федосианской церкви», а, следовательно, и пред его требованием – оставить учение о необходимости брачной жизни, Ковылин решился на немыслимый для набожных раскольников – кощунственный поступок: «поревновав гордостному дракону», он «с могил покровского согласия памятники собрал и землею оные сравнял, камни истесав, а кресты древяные в дрова употребил». После такого поступка Ильи Алексеича, поморцам, знавшим интимные отношения Ковылина, к властям, потворствовавшим хлебосольному богачу, действительно не оставалось ничего более, как смириться пред «отличным бракоборцем» и употребить все средства к примирению с таким сильным и неразборчивым в средствах мщения врагом своим. |
| И какое чудное это писание! Чрез него, по выражению св. Златоуста, мы становимся «едино тело со Христом и уды от костей тела Его, не токмо по любви, но и вещию самою в Его плоть обращаемся и соединяемся с Ним яко тело с главою. Кровь же Его душ наших избавление; тою омывается душа, тою украшается, тою распаляется» 805 . «Смешение странно, и выше слова бывает, – замечает Феофилакт Болгарский в благовестном евангелии, – имже быти Богу в нас и нам в Бозе пребывати» 806 . Старообрядцы беспоповщинского согласия не дерзают опровергать такое высокое значение таинства причащение. В сочинениях беспоповщинских учителей важность его признается вполне. «Христос Спаситель наш пречистыми своими устами, – читаем в «Поморских ответах», – глаголет: ядый мою плоть и пияй мою кровь во Мне пребывает и Аз в нем. Иоан. гл. 6, зач. 24. Сие словеса Христа Бога нашего елико всякаго достоверства и благоговейнаго почитания достойна суть, толико и прилежнаго во тщании исполнения требовательна: во еже всякому всегда причастнику быти животворящия плоти и крови Господни, во освящение души и тела, в наследие живота вечнаго» 807 . Те же слова буквально повторяет и автор «Меча духовного», с присовокуплением еще более решительных слов Христовых: аще не снесте плоти Сына человеческаго и не пиете крови Его живота не имате в себе; он же приводит также слова Большого катехизиса, что «крещение, покаяние и причащение сице нуждно потребни суть всякому во спасение, да спасется якоже корабль в преплытие глубины морския, без нихже ни един спастися может» 808 . То же повторяется во многих других бесоповщинских сочинениях. Но, признавая таинство причащения настолько необходимым в деле спасения, старообрядцы беспоповщинского согласия, ясно, не могут совершать его, по неимению лиц освященных. Предоставление право совершать оное лицу неосвященному для самых беспоповцев не могло не казаться величайшим святотатством. В своем месте мы видели, как выпутывались они из этого затруднения; говорили о причастии древними запасами дарами, и в конце остановились на учении о, так называемом, духовном причащении, чрез огнепальное желание оного. |
| • Письмо архимандриту Филофею (Успенскому): «Предложите, отец Ректор, прилагаемую при сем рукопись: «Повествование о обращении Брониной из Поморскаго толка» – на рассмотрение цензурнаго комитета, и есть ли будет одобрена к напечатанию, возвратите ко мне. Увидите, что некоторыя места в ней очищены, но сие не препятствует комитету разсмотреть внимательно» (Письма. 1888. С. 142). 16 августа. Резолюция на представлении от епископа Иосифа (Кобыльского-Богословского) и членов консистории списка кандидатов для должностей наставника сельских училищ и его помощника: «Мышкинский священник Соколов, хотя на него сделано показание о употреблении учеников для домашних занятий, по данному им объяснению... и по одобрительному в других отношениях служению, может и впредь пользоваться доверием начальства» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 134. 9865). 17 августа. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «О сказанном Вами мне у дверей, при выходе моем из Лавры, желательно было бы иметь некоторое объяснение для моего удостоверения. Если бы Вы сказали мне, из какого источника заимствовано сказанное, сие было бы, думаю, мне полезно и никому не вредно. Дело в том, чтобы вернее решить, что делать или чего совсем не делать, а не в том, чтобы кем-нибудь быть довольну или не довольну. Слава Богу о всем. Мир всем» (Письма преподобному Антонию. С. 302. 386). 18 августа. Резолюция на прошении прихожан об определении к церкви на священническое место профессора Вифанской духовной семинарии, который уже подал прошение с обязательством вступить в брак с племянницей умершего священника этой церкви: «Консистории снестись о профессоре с семинарским Правлением, может ли быть уволен, и всем случае требовать аттестата, есть ли, как уверяет представивший сие прошение, согласны на сие и церковный староста и прочие прихожане». Повторная резолюция на прошении прихожан об определении к церкви на священническое место профессора Вифанской духовной семинарии: «Вслед за принятием сего прошения и написанием предыдущей резолюции явились церковный староста и другой почетный прихожанин и объявили, что и они и большая часть постоянно при сей церкви живущих прихожан не согласны на сие прошение между прочим потому, что, будет ли и когда уволен профессор от службы училищной, им неизвестно, а оставаться церкви без священника затруднительно, и что они и прочие прихожане желают иметь или диакона, о котором просили прежде, или Троицкаго, что на Хохловке, священника Алексея Беляева. Таким образом, открылась необходимость принять в уважение... что из двоих кандидатов, принимаемых прихожанами, безспорное преимущество долговременной службы при одобряемом поведении имеет священник Беляев» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 135. 9866). |
| О оном деянии имеем мы многое сомнение и омышление сих ради вин. 1 . Недостоверно есть нам о бытии еретика Мартина и на него соборов, понеже от всех летописцев о сих не является. 2 . Время оно, написанное в харатейном деяние не согласует летописцем Российским и великокняжению Ростиславлю. 3 . Последи обретенное харатейное, еже и выпечатанное деяние с прежде выданным от Питирима списком, в летах не согласует, в речах во многих разньствует и противу списка не малых речей не имеет. 4 . Образ летописания и обычай и вид письма деяния оного и речения и пословицы в нем не древнего времени, но нынешнего обычая подобие показуют. 5 . Тщание писавшего деяние показуется не тако на ина помянаемая Мартином предания якоже вящщими словесы ратующее на нынешнее староверцев стояние. 6 . Предания во оном деянии писанная, многая древле-церковным яко Греческим тако Российским чиносодержанием противная суть. Сия шесть видов сомнения о деянии соборном вкратце предложивше, известнейше о сих исчисляюще, ниже сего объявляем». Эти шесть «омышлений» основаны на тех доводах, что и «вины» сомнения и след. в Диаконовых ответах, но группировка их нисколько иная и изложение ведется более кратко и с более изящной обработкой слога, обличающей в авторе знакомство с риторическими оборотами речи. Первое омышление делится на девять пунктов. 1 . Сообщает, что в соборном деянии поминается о Мартине еретике «коего никто же от древних повествователей изъяви, списателие житий не поведаша, степенная и гранограф не возвестиша, истории и летописцы Российстии не написаша, иже вся прилучающаяся в России, аще ереси, аще раздоры, вся исчисляюще написаша, о чесом в ответе 3-м изъявися, оного же еретика Мартина никтоже нигде ниже писа, ниже мало вспомяну. А понеже нигдеже Мартин оный воспоминается, убо недостоверно есть житие его» 67 . Этот довод соответствуете первому доводу первой вины Диаконовых ответов (стр. 146). 2 . Указывает, что в житии митрополита Константина ничего не говорится ни о соборе Киевском ни о Мартине. «Сея же (мнимые) толикия ревности, толикого тщания на Мартина ничтоже написася ниже мало речеся, но яко никогда же бывшее тако не вспомянуся» 68 . В Диаконовых ответах это 4 довод (стр. 147). |
| Секта Поморская была многолюднее и значительнее в столице, но первые имели случай быть долго под руководством искусного человека, который дал им преимущество над всеми другими толками, принадлежавшими беспоповщине. Это был московский купец Илья Алексеев Кавылин, который имел свою усадьбу на Хапиловском пруде, где перекрещивались Федосеевцы, и большие кирпичные заводы в окрестностях столицы. Он поставлял кирпич в Москву на многие постройки, чрез что вошел в обширное знакомство с людьми почетными. Товарищем его был также богатый купец, Федор Зенков, который завел первые суконные Фабрики в Москве, но он далеко не пользовался влиянием Кавылина, хотя и помогал ему денежными средствами. Оба чрез посредство своих связей, исходатайствовали дозволение устроить у себя карантин с кладбищем и немедленно приступили к делу. Приобретя в наймы землю у крестьян соседнего села Черкизова, поставили они свою заставу, дабы никто не миновал их шалашей по Владимирской и другим ближайшим дорогам под тем предлогом, чтобы бежавшие из столицы не распространяли заразы но окрестностям 112 . Тут истощаемы были все возможные средства для совращения приходивших, волею или неволею, под их кровы. Распустили молву, что в их карантине лучше содержание нежели в казенных, и старались действительно пропитывать голодных и успокаивать болящих, хотя сообщение с чумными умножало заразу и цель карантина была утрачена, но они стремились совсем к иной цели. Многочисленные кадки расставлены были во всех шалашах и, обуреваемых страхом смерти, убеждали перекрещиваться новые их наставники, обещая за то Царство Небесное. Некоторые соглашались добровольно, других погружали в воду уже при последнем издыхании, чтобы только умножить число имен в своем согласии, а между тем и не безмездно радели о их успокоении. В час смертный перекрещеванцы жертвовали всем имуществом своим благодетелям, а некоторых даже и не спрашивали о согласии, и сто лошадей, которых содержал Кавылин, для перевозки кирпича, употреблены были, при остановившихся работах, на другое занятие: доверенные извозчики его толка ездили по опустевшим улицам столицы, в оставленные дома новых приверженцев раскола, и возами забирали в них все имущество умерших или даже еще живых в шалашах Федосеевских. |
| по сотворении мира. Средники были известны в Астраханской, Саратовской (особенно в с. Воскресенском) и Тамбовской губерниях. В сер. XIX в. от строгих нетовцев возникали новые ответвления, напр. рябиновцы, первые сведения о к-рых относятся к 1848 г. Название этого толка происходит от принятой в нем особой формы гладкого (без изображения Спасителя) креста из рябины, к-рую рябиновцы почитали за кедр, кипарис и певг в древнем трисоставном Кресте. Первоначально рябиновцы сами крестили своих детей, со временем в их среде появились своего рода чин крещения и духовники, затем стали устраиваться моленные, где собирались на общую молитву, внешне согласие стало походить на поморское. В согласии большой известностью в 50-х гг. XIX в. пользовался наставник А. В. Лагутов, устроивший в Чистополе моленную, богадельню и уч-ще, по его имени рябиновщину нередко называли «лагутовщиной». К 60-м гг. XIX в. в Чистополе насчитывалось более 500 рябиновцев. Рябиновцы, или Б. по «кресту честному», как они сами себя называли, жили также в Нижегородской, Самарской губерниях и в С.-Петербурге. Среди малочисленных беспоповских согласий, возникших в XIX в. и отличавшихся полицентризмом, следует назвать мельхиседеков. Считая, что «православное священство» утрачено, мельхиседеки тем не менее утверждали, что без Причастия Тела и Крови Христовой спастись невозможно. Согласие так обосновывало свои традиции: «Мельхиседек, царь салимский, встретивший Авраама, не был поставлен во священники, но приносил Богу хлеб и вино как жертву», такое же «мельхиседеково священство» существовало, по мнению членов сообщества, и у них. Мельхиседеки причащались хлебом и вином, к-рые с вечера клали перед иконами, затем молились, кто как может, а потом принимали их. Отдельные сообщества мельхиседеков встречались от Москвы до Дальн. Востока, но о к.-л. письменных свидетельствах или соборах согласия неизвестно. Б. в XX - нач. XXI в. Издание манифеста «Об укреплении начал веротерпимости» (1905), провозгласившего, что «отпадение от православной веры в другое христианское исповедание или вероучение не подлежит преследованию», и указа «О порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин» (1906), легализовавшего старообрядческие орг-ции, коренным образом изменило положение последователей «старой веры» и в то же время усилило полемику как внутри согласий, так и между ними. |
| С 1927 г. в Даугавпилсе, затем в Риге выходил ежегодный поморский «Церковный календарь». В 1928-1933 г. под ред. Заволоко издавался ж. «Родная старина», публиковались учебники по Закону Божию и по церковной истории. Единое руководство старообрядческими общинами Латвии сохранялось до мая 1929 г., когда группа поморцев во главе с лидером «Блока православных и старообрядческих избирателей и организаций», депутатом 3-го сейма Латвии С. Р. Кирилловым вышла из Центрального комитета и организовала Совет старообрядческих соборов и съездов. После гос. переворота К. Улманиса (май 1934) старообрядческие орг-ции наряду с др. общественными объединениями были распущены. Свою деятельность они возобновили после принятия в Латвии в февр. 1935 г. «Закона о старообрядческих общинах», предоставившего общинам религ. и хозяйственную самостоятельность. В 1920 г. Виленский край вошел в состав Польши. В объединении и укреплении поморского согласия в Польше в 20-30-х гг. значительную роль сыграли братья Пимоновы. Благодаря их усилиям в 1922 г. в Вильно возобновило свою работу старообрядческое уч-ще. 14 окт. 1925 г. открылся 1-й Всепольский съезд старообрядцев, итогом к-рого стало принятие Устава старообрядческой церкви и избрание Высшего старообрядческого совета в Польше, председателем к-рого стал глава виленской общины сенатор польск. парламента Арсений Моисеевич Пимонов. Его старанием в 1928 г. в Польше был издан закон, регулирующий деятельность поморского согласия в стране. Ковенский (в совр. Каунасе) приход поморцев в Литве стал инициатором созыва 19 мая 1922 г. 1-го Вселитовского съезда старообрядцев, к-рый постановил организовать в Литве Центральный старообрядческий совет под председательством В. А. Прозорова. 21 дек. 1923 г. состоялся 2-й Вселитовский съезд поморцев, на к-ром был переизбран тот же состав совета и дополнен представителями с мест. Для решения текущих вопросов при Центральном совете была создана духовная комиссия из 5 наставников. В 1926 г. прошел 3-й Вселитовский съезд старообрядцев, 13 марта 1927 г.- 4-й съезд. |
| После издания указов «Об укреплении начал веротерпимости» (17 апр. 1905) и «О порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин» (17 окт. 1906) началась массовая регистрация старообрядческих общин, строительство церквей и моленных, открытие школ, создание общественных орг-ций старообрядцев. В 1912 г. в Барнаульском, Бийском и Змеиногорском округах было зарегистрировано ок. 65 старообрядческих общин различных согласий, из них ок. 45 принадлежали к Белокриницкому (входили в состав Томско-Алтайской старообрядческой епархии). В нач. XX в. регулярно собирались съезды (см. Съезды старообрядцев ) и соборы (см. Соборы старообрядческие ) алтайского старообрядчества: после 1905 г. неск. съездов провели поморцы, часовенные, неокружники , в 1906-1928 гг. регулярно проводились съезды старообрядцев Томско-Алтайской епархии, в июле 1917 г. прошел краевой съезд старообрядцев всех согласий (поповцев, беглопоповцев, поморцев и часовенных), в к-ром участвовало ок. 100 чел. В 1918-1919 гг. старообрядцами Томско-Алтайской епархии издавался ж. «Сибирский старообрядец» . В 20-30-х гг. XX в. на Алтае были закрыты все старообрядческие церкви, молитвенные дома и мон-ри. В кон. 80-х - нач. 90-х гг. XX в. началась регистрация сохранившихся общин (прежде всего поморского и Белокриницкого согласий). Н. А. Старухин Католичество. Католич. приходы существуют в Барнауле, Славгороде, поселках Волчиха, Тальменка, Гальбштадт, селах Дружба, Шумановка, Романовка, Анисимово, Курочкино, Загайново и Луговое. Католики появились на территории А. к. в 1908 г., когда в окрестностях Славгорода поселились переселенцы с юга Украины, исповедовавшие католичество, тогда были открыты костелы в селах Новороманово, Отрадное и Константиновка, в Славгороде. В советское время католич. общины были ликвидированы. В 1983 г. был зарегистрирован католич. приход в районном центре Волчиха. 18 июня 1996 г. новый костел в Славгороде освятил кард. Георг Стацинский. Протестантизм. К 2000 г. лютеран. общины в А. к. действовали без регистрации в органах юстиции, в 28 населенных пунктах края существовали группы лютеран, нек-рые из них насчитывали до 65 чел. |
| Подложность присяги доказывается и содержанием её. В 19-м пункте присяги проклинаются: поповщина, беспоповщина, перекрещенцы, морильщики, ануфриевщина, софонтиевщина, спасовщина, хлыстовщина, федосеевщина, нетовщина, ветковщина, или старообрядцы, жившие в то время в Польше и Литве, в Молдавии, или в „волохах“ в Помории, в Керженце, и в других местах. Патриарх Иоаким умер в 1690 году, а все перечисленные старообрядческие толки возникли в разное время уже после его смерти, и сам он в своём сочинении „Увет Духовный“ не упоминает ни об одном из поименованных толков. Поповщина и беспоповщина это не два самостоятельных толка, получивших своё начало ещё при патриархе Иоакиме, а целый ряд толков, получивших начало после патриарха Иоакима. Так, поморское согласие основано около 1695 года дьячком Даниилом Викуловым на берегу реки Выги; феодосеевский толк выродился из поморского около 1706 года; нетовщина, или спасово согласие, получило своё начало в первой четверти 18-го столетия; ануфриевщина, или аввакумовщина, окончательно сформировалась также в начале 18-го века и прекратила своё существование в 1717 году, после смерти основателя её Онуфрия; ветковцы выделились в особое согласие уже после 1695 года; перекрещенцы это не отдельный, самостоятельный толк, получивший своё начало в определённое время и в известном месте, а все беспоповщинские толки, кроме спасовщины, которые перекрещивают всех, приходящих к ним. Каким же, после этого, образом патриарх Иоаким мог составить присягу, в которой проклинаются вышепоименованные старообрядческие толки, получившие своё начало после его смерти? Подложность присяги доказывается и тем, что всё содержание её изложено весьма безграмотно, бессвязно, сбивчиво и с весьма частыми неуместными повторениями. Патриарх Иоаким писал грамотно, связно и убедительно, о чём свидетельствует его сочинение „Увет Духовный“. Но допустим на время, что присяга, о которой идёт речь, подлинно принадлежит патриарху Иоакиму. Рассмотрим, на кого наложены в ней клятвы. |
|
|
