| В 1802 году построена церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы в селе Флоровское на средства помещика Николая Ивановича Сабурова. В то время как приходская жизнь только начиналась в этом храме, во всемирно известной обители Оптиной Пустыни, где к тому времени был только один храм, тоже Введенский, происходит чудесное событие - рождается еще один храм Пресвятой Богородицы в честь иконы Ее Казанской. Во время обновления Оптиной Пустыни приснопамятным настоятелем ее о. Авраамием, когда разбирали старую деревянную ограду, в числе прочей братии находился на работе и иеромонах Макарий, бывший впоследствии архимандритом Малоярославецкого Черноострожского монастыря. Он имел несчастие упасть с верху ограды на том самом месте, где ныне утвержден фундамент Казанской церкви, и ушибся смертельно. Во время своей жестокой болезни, благочестивый инок молил Пречистую Богородицу продлить ему лета живота, и вот, в сонном видении, увидел он себя в доме помещицы Козельского уезда села Фроловского Елены Семеновны Сабуровой, слезно молящегося пред Казанскою иконою Божией Матери, ей принадлежавшей. Проснувшись после сего благодатного видения, о. Макарий почувствовал облегчение от болезни, и в тоже время дал, от полноты благодарного сердца, обет, по совершенном выздоровлении ехать в дом г-жи Сабуровой и отслужить там молебен виденному им во сне образу Богоматери. При исполнении этого обета о. Макарием, г-жа Сабурова в разговоре объявила ему, что она имеет намерение построить в одном из своих сел храм во имя сего образа, прибавив притом: „А если согласитесь устроить его в Оптиной Пустыни, то я с радостью отдам эту икону вам в обитель и сверх того пожертвую деньгами на постройку " . Иеромонах Макарий, возвратясь в обитель, передал желание г-жи Сабуровой игумену Авраамию, который, приняв это известие за знак особой милости Божией к его обители, немедленно решился устроить на месте происшествия, послужившего поводом к предложению г-жи Сабуровой, теплую церковь во имя Казанской иконы Божией Матери. Исполняя обещание, г-жа Сабурова вместе с упомянутой иконою прислала о. Авраамию значительную сумму денег на церковное строение, а иеромонах Макарий, по усердию своему, ездил за сбором подаяния на окончательную отделку храма. |
| В.В. Каширина Аннотация. Известный исследователь духовного наследия Феофана Затворника архим. Георгий (Тертышников) называл затвор святителя «центром» его духовной жизни, где «явились во всей силе его великие труды и подвиги». Духовному подвигу святителя в затворе посвящено стихотворение прп. Варсонофия Оптинского «Памяти в Бозе почившего епископа Феофана Затворника ». В этом стихотворении святой говорит о святом, прославляет его подвиги, назидается его творениями и молитвенно чтит его память. В стихотворении рефреном проходит слово «блажен», которое свидетельствует о высокой духовной жизни подвижника. Стихотворение имеет четыре части, выделенных самим автором. Несколько раз прп. Варсонофий называет затвор святителя – таинственным, сокрытым от людей, но ведомым Богу. Цель затвора, как и богоугодной жизни вообще, о чем писал и святитель в своих творениях, – это Богообщение. Основное значение литературных трудов святителя Феофана прп. Варсонофий видит в духовном пробуждении людей, возвращение их под «кров родной из области духовного изгнанья». По мнению известного исследователя духовного наследия святителя архим. Георгия (Тертышникова), «время затвора – важнейший период, можно сказать, центр жизни преосвященного Феофана, ибо именно тогда по преимуществу явились во всей силе его великие труды и подвиги…» с.82]. Стихотворение прп. Варсонофия Оптинского «Памяти в Бозе почившего епископа Феофана Затворника » († 6 января 1894 года), посвященное духовным подвигам святителя, – это «венок на могилу» вышенского подвижника, в котором содержится оценка его подвигов, данная оптинским духоносным старцем, носителем оптинской духовной традиции, прославленным ныне в лике святых. В этом стихотворении святой говорит о святом, прославляет его подвиги, назидается его творениями и молитвенно чтит его память. В Иоанно-Предтеченском скиту Оптиной пустыни прп. Варсонофий написал несколько стихотворений, посвященных памяти великих русских подвижников, своих современников: «Памяти в Бозе почившего старца Оптиной Пустыни иеросхимонаха отца Амвросия», «Памяти старца Оптиной пустыни иеросхимонаха отца Анатолия, преемника и носителя старческих заветов после кончины старца иеросхимонаха отца Амвросия» (25 января 1894г.) и «Памяти в Бозе почившего епископа Феофана Затворника » (+6 января 1894 года). |
| Глава V. Оптина Пустынь – благодатный уголок русской земли Коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил! Блажени живущии в дому Твоем! ( Пс. 83, 1, 5 ). Пока Александр Михайлович , положившись на волю Божию, с радостным сердцем поспешает к цели своих стремлений – Оптиной пустыни, скажем несколько слов об этой святой обители. Возникновение Оптиной пустыни некоторые относят ко временам домонгольской древности. Сохранившиеся в синодиках обители имена схимников и схимниц показывают, что первоначально обитель была «общая» и что она существовала уже в XV веке, так как в начале XVI в. «общие» монастыри были упразднены. Первое письменное упоминание об обители относится к началу XVII в., когда в обители была одна деревянная церковь и шесть келлий. Цари Михаил Феодорович, Алексей Михайлович и Феодор Алексеевич оказывали обители свою «милостыню». В XVIII в. обитель, как и многие другие в то тяжелое для монастырей время, пришла в упадок, и к концу этого века в ней оставались всего три престарелых монаха, из которых один был к тому же слепой. Своим возрождением обитель обязана знаменитому Московскому митрополиту Платону, в ведение которого она поступила в самом конце XVIII века. Объезжая в 1796 году свою епархию, он обратил внимание на чудесное местоположение Оптиной пустыни, нашел его очень удобным для пустынножительства и решил принять меры к благоустроению обители. Призвав к себе настоятеля Песношского монастыря о. Макария, бывшего учеником знаменитого молдавского старца Паисия Величковского , митрополит потребовал от него способного и добросовестного человека, которого он мог бы послать настоятелем в Оптину пустынь. Отец Макарий ответил: «Да у меня нет таких, владыко святый! – А вот разве дать тебе огородника Авраамия?» – прибавил он, подумавши. Под предлогом производства покупок в городе Авраамий был доставлен в Москву и представлен митрополиту. Он произвел благоприятное впечатление на владыку и немедленно же был отправлен приводить в порядок Оптину пустынь. Неохотно принял на себя эту обязанность о. Авраамий. Прискорбно было ему расставаться со своим огородным одиночеством. Но делать было нечего – приходилось покориться. Прибыв в Оптину, о. Авраамий нашел там крайнее запустение. «Не было полотенца рук обтирать служащему, а помочь горю и скудости было нечем; я плакал да молился, молился да плакал». |
| Духовная связь Глинской пустыни с Оптиной Глава VI В XIX и начале XX века Оптина и Глинская пустыни были наиболее известными на Руси центрами старческого окормления. Восприняв старческие заветы преп. Паисия Величковского от его верных преемников, Глинские и Оптинские старцы строго хранили и исполняли эти заветы, что и явилось основой их духовного единения 1002 . Именно эти две обители были особо выделены Поместным Собором Русской Православной Церкви (6–8 июня) 1988 года при канонизации преп. Паисия Величковского . В определении Собора сказано, что русская школа старчества, возрожденная преп. Паисием, «на протяжении всего XIX века и позднее приносила свои благодатные плоды на ниве спасения чад церковных в Глинской, Оптиной и в других монастырях и пустынях Русской Церкви» 1003 . В житии преп. Паисия подчеркивается, что известные пустыни – Глинская, Оптина и Софрониева – были продолжательницами духовного наследия старца Паисия и «определяли духовное возрождение русского народа в XIX веке» 1004 . Однако до сих пор в трудах, посвященных Глинской и Оптиной пустыням, не было показано, в чем конкретно проявлялась духовная связь этих обителей. Протоиерей Сергий Четвериков и И. М. Концевич пишут лишь, что старческое делание, возрожденное преп. Паисием Величковским и его учениками, разделилось в России на три главных течения: северное, центральное и южное. Оптина относилась к центральному, а Глинская пустынь – к южному течению 1005 . Но этого далеко не достаточно для раскрытия духовной связи этих обителей. Прежде всего единение Глинских и Оптинских старцев раскрывается при сопоставлении их учений. Учение Глинских пастырей нашло глубокое отражение в эпистолярном наследии верного последователя и ученика игумена Филарета – схиархимандрита Илиодора (Голованицкого), который, в свою очередь, был руководителем многих Глинских старцев. Его наставления не только по смыслу, но иногда почти дословно совпадают с наставлениями великих Оптинских старцев: преподобного Амвросия (Гренкова) , иеросхимонаха Макария (Иванова) , схиархимандрита Моисея (Путилова) и схиигумена Антония (Путилова). (Для целостного восприятия основных разделов учения о. Илиодора аналогичные наставления Оптинских старцев далее приведены в сносках.) |
| Е.Н. Никулина Источники и литература Жития святых 1 . Агапит (Беловидов), схиархим. Жизнеописание в Бозе почившаго оптинскаго старца иеросхимонаха Амвросия: В 2 ч. – М., 1900. 2 . Афанасий Великий , свт. Житие Антония Великого /Творения. В 4 т. – М., 1994. Т. 3. С. 178–251. 3 . Афонский патерик, или Жизнеописания святых, на святой Афонской горе просиявших [Электронный ресурс]. – М., 1897. < http://ww.omolenko.com/zhitiya/index.html > (3.09.2008). 4 . Великие русские старцы XX века/Под общ. ред. игум. Аристарха (Лоханова). – М.: Трифонов Печенегский монастырь; Ковчег, 2002. 5 . Византийские легенды. – Л.: Наука, 1972. 6 . Византийские легенды. – СПб.: Наука, 2004. 7 . Григорий (Борисоглебский) , архим. Сказание о житии оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. – М., 1893. 8 . Григорий Турский , свт. Житие отцов/Предисл. и ред. иером. Серафима (Роуза) , пер. с лат. и фр. На англ, иером. Серафима (Роуза) и Пола Батлера, пер. на рус. Л. Васениной. Изд. Братства Преподобного Германа Аляскинского. Платина, Калифорния. – М.: Изд. дом «Русский паломник», 2005. 9 . Димитрий Ростовский , свт. Жития святых, на русском языке изложенныя по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовскаго с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых. – Репр. воспр. изд. 1904–1912. (М.), – [Козельск]: Изд. Свято-Введенской Оптиной Пустыни, 1993. 10 . Епифаний Премудрый . Житие преподобного и богоносного отца нашего игумена Сергия чудотворца. [Сергиев Посад]: Изд. ТСЛ, 2001. 11 . Жизнеописание Оптинскаго Старца Иеромонаха Леонида (всхиме Льва). – [Козельск]: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1876. 12 . Жизнеописание оптинского старца иеросхимонаха Макария. – М., 1997. 13 . Житие блаженного Мар-Евгена, начальника иноков в стране Низибийской на горе Изла/Пер. с сир. архим. Пимена, помощника начальника Русской духовной миссии в Урмии (Перси)/ Феодорит Кирский , блж. История Боголюбцев. – М.: Паломник, 1996. 14 . Житие и писания Молдавскаго старца Паисия Величковскаго с присовокуплением предисловий из книги св. Григория Синаита , Филофея Синайскаго, Исихия Пресвитера и Нила Сорскаго , сочиненных другом его и спостником, старцем Василием Поляномерульским , о умном трезвении и молитве. – М.: Изд. Козельской Введенской Оптиной Пустыни, 1847. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Лагерь польских военнопленных в Оптиной Пустыни Катынь: мифы и реальность 09.06.2013 2516 Время на чтение 16 минут Исторический факт существования с 1939 по 1941 год лагеря для военнопленных поляков в Оптиной Пустыни не дает покоя некоторым деятелям с польской стороны. В 1989 году к нам приехал польский режиссер Анджей Вайда, фильм которого «Катынь» впоследствии вызвал волну обострения русско-польских отношений. В 1992 году польская католическая делегация даже предприняла попытку совершить католическое богослужение на территории скита. Начиная с 1989 года, посещая монастырь в качестве паломников, байкеров и различных делегаций, поляки, нарушая покой братии не всегда корректным поведением, пытаются навязать установку памятной доски о тех событиях. Издатели предлагают читателю статью Л.И.Соколовой, историка, секретаря СПб Комиссии по канонизации, которая поможет разобраться в исторических событиях тех лет, до сих пор будоражащих не только поляков, но и нас. Редакция «Оптинского альманаха». Расстрел польских офицеров в Катыне - событие в чреде тех, что обостряли и обостряют и без того весьма непростые отношения между Польшей и Россией. Вновь и вновь возникает этот вопрос по разным поводам и на разных уровнях. Многие российские историки, считающие все происходившее в советский период преступлением перед человечеством, априори поддерживают западную точку зрения на эту трагедию. Удивляться не приходится. Еще А.С. Пушкин во время польского восстания 1830 года писал о таких «гражданах России»: Ты просвещением свой разум осветил И правды честный лик увидел, И нежно чуждые народы возлюбил, И мудро свой возненавидел. Отношения России и Польши на протяжении всей истории были напряженными. В 1772 году произошел первый раздел Польши. В 1793 году второй раздел еще больше уменьшил ее территорию в пользу России. Когда в 1795 году, было подавлено восстание Костюшко, и А.В. Суворовым взята Варшава, государство Польша исчезло с Европейской карты: его территория была поделена между Россией, Пруссией и Австрией. Так часть Польши вошла с состав России. В свою очередь в Смутное время (1598-1613) поляки стремились захватить власть в Русском государстве и запомнились нам разорением Кремля, намерением навязать России католичество и длительной осадой Троице-Сергиевой Лавры. |
| Иеросхимонах Александр, затворник Гефсиманского скита (1810–1878) Старец Александр (Стрыгин) положил начало своей монашеской жизни в Оптиной пустыни, где вместе с будущим преподобным Амвросием Оптинским проходил одно послушание и вместе с ним ходил для духовного наставления к старцу Леониду. Эта духовная дружба не прекратилась и впоследствии: когда отец Александр принял старчество в Гефсиманском скиту, преподобный Амвросий нередко присылал к нему своих духовных чад на исповедь. Прожив в Оптиной пустыни, по смерти отца Леонида, еще несколько лет, будущий старец, по предложению преподобного Антония (Путилова, брата игумена Оптиной пустыни), перешел в его Николо-Черноостровский монастырь в городе Малоярославце Калужской губернии. Здесь он прожил пять с половиной лет и был сначала рясофорным, а затем и мантийным монахом, и при пострижении наречен Агапитом. В 1849 году отец Агапит, по совету своего товарища и побуждаемый нерасположением к нему братии, подал прошение о переходе в город Харьков. Там же он был рукоположен в иеродиакона, а через год – в иеромонаха и был назначен на должность эконома при архиерейском доме. На этом новом месте, при полной свободе, при больших доходах и других соблазнах, отец Агапит незаметно начал было свыкаться с жизнью, наполненной мирской суетности. «И вот, однажды, – рассказывал старец, – я подумал: прежде, когда я был послушником, у меня было тогда одно только желание спасти душу; а теперь, что я делаю? Леность мною начала обладать. И этого я убоялся; думаю: погибну от нерадения о своем спасении. Вскоре после этого я подал прошение об отпуске на богомолье и, получивши разрешение, отправился. Слышал я тогда, что близ Троице-Сергиевой лавры устроился скит Гефсимания, весьма удобный для безмолвия. Отправившись туда, я по дороге заехал на свою родину; взял с собою своего родителя Димитрия и с ним поступил в число братства Гефсиманского скита». Это было в 1851 году. Поступив в скит по благословению святителя Филарета, отец Агапит построил келью на пчельнике, по примеру Георгия, затворника Задонского , чтобы проводить жизнь свою в безмолвии. В 1858 году некоторые из старцев скита (среди них был и отец Агапит) перешли для большого безмолвия в глубь леса, где была вскоре выстроена церковь во имя Святого Духа Параклита, с приделом во имя святого Иоанна Крестителя Господня. На день Введения во храм Пресвятой Богородицы в Гефсиманском скиту отец Агапит принял пострижение великого ангельского образа – схиму и наречен опять Александром. Но архимандрит Антоний (Медведев) просил старца: «Отец Александр, прошу тебя, пожалуйста, перейди опять в скит, потому что в скиту осталась более молодежь, надо там поддерживать дух монашества» – и старец Александр, повинуясь своему духовному отцу, в 1861 году вернулся в скит. |
| мон. Лазарь (Афанасьев) Глава 3. Первые настоятели В конце XVIII века Калужская провинция входила в состав Московской губернии. Следовательно, Козельск и Оптина пустынь относились к Московской епархии. Митрополит Платон (Лёвшин) имел титул Московского и Калужского. Однако это длилось недолго: в 1799 году уже была образована самостоятельная Калужская епархия. За год до воцарения на Российском престоле Императора Павла произошло событие, положившее начало не просто возрождению Оптиной пустыни, а ее коренному пересозданию. Митрополит Платон (1737–1812), один из образованнейших иерархов Русской Православной Церкви, не только молитвенник и аскет по своей жизни, но и блестящий «московский Златоуст», воспитатель и друг Павла I, проявил много заботы о монастырях своей огромной епархии. Ранее немало их было закрыто, а иные бедствовали подобно Оптиной пустыни. Митрополит делал для них все, что было в его силах. Посетив Козельск и осмотрев его храмы, владыка решил взглянуть на Оптинский монастырь. Местоположение его показалось ему прекрасным, – быть бы здесь целой Лавре, ведь вокруг на десятки верст нет другого монастыря, а край населен был весьма плотно. Владыка сначала поручил строителю Пешношского монастыря архимандриту Макарию (†1811) взять Оптину пустынь под свою опеку (а тот уже опекал в епархии шесть обителей) и «учредить ее к лучшему» (отец Макарий был известен как аскет-подвижник, он имел переписку с отцом Паисием (Величковским)) . Затем назначил пешношского иеромонаха Иосифа строителем (управляющим) обедневшей обители. Одновременно был переведен сюда из Перемышльского Лютикова монастыря иеромонах Сергий, на которого была возложена забота о возобновлении службы. Спустя год иеромонах Иосиф по болезни уволился от настоятельской должности 15 . Узнав об этом, митрополит Платон призвал пешношского игумена и попросил его дать в Оптину «для ее устройства совершенно способного и вполне благонадежного человека». Архимандрит Макарий подумал-подумал и ответил: «Да у меня нет таких, владыка святый... А вот разве дать тебе огородника Авраамия?». Преосвященный почувствовал в такой оговорке нечто такое, что вызвало у него желание увидеть своими глазами этого огородника. Пришлось отцу Авраамию побывать в Москве у митрополита. Тщетно он ставил на вид свои немощи, говоря, что такое назначение выше его сил. Он не был стар. Владыка назначил его настоятелем Оптиной пустыни 16 . |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 41 голос: 4.3 из 5) 4. По образу древних Среди сосен и елей шла тропинка, и на ней изредка показывался старец-схимонах, имевший в этой глуши, однако вблизи монастыря, уединенную келлию. Его звали о. Иоанникий. Там был небольшой просвет в чаще. Возле хижины зеленело несколько огородных грядок, а в небольшом отдалении стояло два или три улья… Схимонах Иоанникий скончался в 1815 году. А в 1819м Оптину Пустынь посетил назначенный в Калужскую епархию известный подвижник-аскет, истинный монах – владыка Филарет (Амфитеатров) . Он внимательно осматривал всю епархию. Здесь же, в Оптиной, он увидел, вернее, почувствовал чутким сердцем особенную благодать – безмолвие здешних лесов много сказало его душе. Пройдя по тропинке в лес, он увидел место, возле которого долго стоял в задумчивости: келлия покойного схимонаха, тишина – все располагало к молитве и богомыслию… Но владыка если и желал, не мог затвориться в уединении, – он призван был Господом на высокую кафедру для руководства и наставления многих. Так он и уехал отсюда. Немного времени спустя посетил Оптину Пустынь один из отшельников, живших на смоленской земле в Рославльских лесах, – монах Моисей, человек еще молодой, но уже многому научившийся вместе с братом своим, о. Антонием, у старцев, руководивших ими там. Они оба и пострижены были в отшельнической келлии иеросхимонахом Афанасием. Изредка отшельников навещали Оптинские подвижники отцы Вассиан и Феофан (последний и скончался в Рославльской пустыни). Схимонах Вассиан при встрече с владыкой Филаретом сообщил ему, что старец Афанасий хотел бы переместиться с братией из Рославльских лесов, где им стали мешать, в соседство Оптиной Пустыни. Это совпало с желанием владыки устроить уединенное место по образу древних пустынников, где возрастала бы в безмолвии молитва, – место, которое было бы духовной опорой всего края… Так и определилось оно, там, возле келлии покойного монаха Иоанникия. И вот братья-иноки Моисей и Антоний прибыли в Оптину, а потом в Калугу, к епископу Филарету, который с ними направил письмо старцу Афанасию, где одобрил желание переселения и благословил начать устройство Скита. «Я вам позволю в монастырских дачах избрать для себя место, какое угодно будет, – писал он, – для безмолвного и отшельнического жития по примеру древних святых отцев-пустынножителей. Келлии для вас будут изготовлены, как скоро вы изъявите на то свое согласие. От монастырских послушаний вы совершенно будете свободны… Любя в юности моей от всей души монашеское житие, я буду находить истинную радость в духовном с вами собеседовании». |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 41 голос: 4.3 из 5) Добрый, светлый и веселый… В Малоярославецком уезде было село под названием Личино, в котором жил крестьянин Борис Иванович Иванов. В молодости он, еще при крепостном праве, пока был неженат, не раз пускался в бега. Нет, он не был лентяем или пьяницей, работать на земле любил и умел сызмальства, но его тянуло в монастыри, постранствовать, помолиться, подышать там как бы освященным воздухом… Потом, уже при жизни своей в Скиту Оптиной Пустыни, он рассказывал старцу Варсонофию, тогда еще послушнику, об этих своих побегах… «Барин объявит розыск, – рассказывал он. – Найдут меня и вернут этапным порядком… Ну, конечно, на съезжую. Сильно накажут. Я поправлюсь да и снова уйду!» О наказаниях этих он говорил с улыбкой, прибавляя: «Старые порядки лучше были, хоть и сильно попадало… А ныне худо: власти нет, всякий живет сам собою». «Ну, про Оптину этого сказать нельзя», – заметил о. Варсонофий. – «Еще бы, – ответил о. Борис, – если бы и в монастырях всякий жил по своей воле, то совсем была бы погибель». Потом женился он, перестал бегать. Надо было кормить семью, – дочка у него росла. Жил он, всеми уважаемый, трезвый и богомольный, трудился, как и все. Из нужды выбраться не удавалось. Уж ему за шестьдесят, – дочь замуж отдана, а супруга скончалась. И вот слышит он голос, звучащий где-то внутри него самого, ему казалось – в самом сердце: «Оставь все и иди в монастырь. Ты ведь бывал в Скиту Оптиной Пустыни… Помнишь, как он тебе мил показался? Пуще дома родного… Иди туда». Оставив землю общине, выправив нужные бумаги, крестьянин Борис отправился в Оптину Пустынь. И настоятель обители архимандрит Исаакий, и скитоначальник иеромонах Анатолий с любовью приняли его. Он поселился в Скиту в келлии привратника: дверь келлии выходила в Скит, а окно – в лес… Был 1884й год. О. Борису было шестьдесят три года. Старец Варсонофий вспоминал, что о. Борису ночью случалось отгонять от ворот бесов, которые приходили толпой, стучались и требовали отворить ворота. Он творил Иисусову молитву, и они пропадали. Когда его постригли в мантию – неизвестно. О. Варсонофий рассказывал, что часто навещал о. Бориса, который любил его: «Был он из простых, но имел высокую душу. Батюшка Амвросий облек его в тайную схиму. Отец Борис меня не стеснялся, и я видел его в схимнической одежде. Часто, указывая на Херувимов и Серафимов, изображенных на ней, он говорил: |
|
|
