| – Хм! Сретенский!!! Давайте мне пачку! Так что в целом народ жаждет, отнесся к акции благожелательно и с оптимизмом. Дмитрий Корольков, 3-й курс Что можно сказать о нашем «миссионерском стоянии»? Стояли по соседству: продавцы носков, распространители рекламных листовок «Одежда для больших», газет с предложениями работы и мы, активисты Русской Православной Церкви. Меня очень занимал вопрос: кто окажется важнее для этого множества людей, спешащего на работу через станцию метро «Петровско-Разумовская». Буквально через полчаса бабульки (со своими носками, газетами и листовками) с угрожающим ворчанием покинули место нашей дислокации… Запомнился один интересный случай. Подошел мужчина, взял «Подарок от Святейшего Патриарха», сказал, что до работы еще долго – почитает. Сразу почему-то вспомнилось из жизнеописания митрополита Антония Сурожского: «Попал ты, мужик». И действительно, через 40 минут возвращается (до работы он не доехал): «Слушай, парень, дай еще: хорошая штука, я сослуживцам отнесу». Вообще радует недоверие народа к множеству сект, существующих в столице. Оно было настолько сильно, что его едва могли поколебать наши плакаты с «благословением Святейшего Патриарха». Народ проходил мимо. Другие долго и методично спрашивали, откуда мы, кто наместник монастыря, кто издатель Евангелия, требовали все мыслимые документы: и студенческий билет, и бумагу от архимандрита Тихона. И даже после всех этих сложных процедур, длившихся порой по 10–15 минут, кто-то уверялся в нашем Православии и брал подарок, а кто-то все-таки уходил, не приняв «сектантскую» книгу. К сожалению, пришлось столкнуться и с прямой ненавистью к Богу Иисусу Христу, Его Евангелию: «Я еврейским Богам не поклоняюсь». Кто-то брал книгу, потом выбрасывал, топтал ногами, плевал, тушил об нее сигареты. Тяжело было подбирать такую книгу в таком состоянии. Не легче и запускать руки в мусорки, что мне всегда виделось как прерогатива скорее бомжей, чем семинаристов. Под конец тяжелого дня, правда, уже было все равно: как на тебя смотрят и что говорят. |
| Прошу во имя справедливости пересмотреть дело моего мужа и освободить его, чтобы он мог умереть среди своей семьи, которую он честно воспитал, дав стране полезных работников. Мой сын, несмотря на то, что его отец был выслан, был недавно выбран в члены-корреспонденты Академии Наук, как выдающийся ученый в области механики. Я глубоко убеждена, что в деле моего мужа произошла какая-то ошибка или клеветнический оговор. Я верю, что Вы восстановите справедливость и мой муж будет освобожден, его дело будет рассмотрено в судебном порядке, как это предусмотрено нашей Конституцией, чтобы он мог доказать свою невиновность. Я верю, что Вы не обманете надежд старого человека. ... Глубокоуважающая Вас. ...» 28 мая 1940 г. Нач-к Управления НКВД г. Москвы майор ГБ Михайлов после наведения ряда справок, говоривших однозначно, что Артоболевский был расстрелян,» не нашел оснований для пересмотра дела [наверное, не хотел какого-то шума или травмировать семью] и " оставил решение бывшей Тройки НКВД от 14 февр. 1938 г. в силе» 28 сент. 1943 г. Артоболевская же подала прошение на имя Патриарха Московского и всея Руси, в котором просила его хлопотать о возвращении осужденного сосланного на 8 или 10 лет без права переписки. Там же она указывала, в частности, что он после революции до 1924 года был настоятелем церкви в Петровско-Разумовском, а затем, по ее закрытии до 1931 года настоятелем Церкви Святых Адриана и Наталии на Мещанской. С 1931 по 1938 г. муж нигде не служил и жил на иждивении сына, члена-корреспондента Академии Наук Ивана Ивановича Артоболевского...» Неизвестно, однако, был ли ответ Патриарха Сергия на это обращение. Научные труды Артоболевского относительно немногочисленны. Это магистерская диссертация " Первое путешествие Св. Ап. Павла с проповедью Евангелия» (1899 г.). Статьи:» О именуемом Феодоритовом слове» (1894), об архитектуре храма Сельскохозяйственной Академии (1915 ) и около 20 слов и поучений, произнесенных по долгу службы в учебных заведениях и помещенных в разных сборниках. |
| Тихвинская церковь предстает как гармония объемов, рисунка силуэта и пластики архитектурных деталей: руста по граням нижнего яруса, сдвоенных пилястр восьмерика, сложного профиля карнизов и нарядных, напоминающих ручную лепку, наличников. Но главное – храм приведен в удивительное согласие с характером местности. В окружении старых деревьев церковь выглядит скромным, уединенным сооружением. Вид на нее открывается со стороны р. Луги. Отсюда поставленная на пологой возвышенности церковь воспринимается неожиданно монументально, почти без помех, во всей выразительности своих пропорций. Согласно историческим сведениям, в церкви находился иконостас старинной работы из трех «тяблов» (поясов, ярусов). «Антиминс храма освящен архиепископом Гавриилом. В углах его лики 4 Евангелистов, в середине четвероконечный крест, а под ним – картина тайной Вечери». Антиминс был освящен 13 (24) декабря 1775 г. В храме находились такие святыни, как кресты с мощами свв. Моисея Мурина, Нила Столбенского, Антония Римлянина и частицами Животворящего Древа и ризы Пресвятой Богородицы, а также иконы: образ Божией Матери Тихвинской в вызолоченной ризе с драгоценными камнями и старинная икона Знамения Божией Матери. Приход романщинской церкви соседствовал с Вычелобовским и Петровским. Он включал три помещичьи усадьбы: Романщину, Солнцев Берег и Рапти. С 1878 г. приход церкви состоял из 7 деревень, с числом прихожан – 1020 человек. В приходе короткое время действовала школа в д. Бор, где находилась также и одна из часовен прихода (наименование не установлено). Школу в Бору закрыли за неимением подходящего для нее помещения. Взамен ее в 1879 г. в Раптях помещиком А. А. Половцовым открыли школу на 20 детей (мальчиков). Всего же в приходе обучалось до 80 крестьянских детей (на 1884 г.). Крестные ходы совершались: 24 июня – в Петровске в д. Петровско (Петровские Бабы. – А.Н., О.Н. ), 26 сентября – в д. Бор, 8 июня – в д. Рапти... Вновь возвратимся к Тихвинской церкви. Источники начала XX в. отмечают ее хорошее состояние, чистоту, хотя и при некоторой скудости церковной утвари. «Прихожане жертвуют на храм: есть пожертвованные облачения, хоругви, был денежный сбор на плащаницу». Отмечают и хорошее состояние приходской библиотеки с «порядочным количеством» книг. Церковь была обнесена оградой, церковное кладбище окружал вал. |
| Преосвященный Виссарион, отправляясь в Петербург на заседания Св. Синода, сегодня приехал к нам в Посад с утренним поездом, и так как у нас сегодня же назначено было в 6 час. вечера экстренное заседание Совета, то его и попросили мы пожаловать в это заседание, чтобы in corpore, по счастливому совпадению обстоятельств, приветствовать его с докторством. Он был и благодарил корпорацию академическую за честь удостоения его степени доктора богословия». 3-го июля преосвященный Виссарион, епископ Костромской и Галичский, прислал преосвященному Савве визитную карточку со следующею надписью: «Станция Тверь, июля 3-го. Поздравляю Ваше Высокопреосвященство с возведением в степень доктора церковной истории. Пишу Вам в двух шагах от Вас. Еду в Питер присутствовать в Синоде. Благословите!» 7-го июля преосвященным Саввою получено письмо из Петровско-Разумовской Академии от профессора Анатолия Петровича Богданова следующего содержания: —427— «С чувством глубочайшей радости прочли мы, я и моя семья, известие, что Московская Духовная Академия поднесла Вам диплом на доктора Церковной истории. Кому же и украшать докторство Богословских наук как не такому светильнику Русской Церкви и такому святителю, как Вы. Примите, Ваше Высокопреосвященство, наше сердечное, искреннейшее и почтительнейшее поздравление и удостойте вспомнить в Ваших святых молитвах человека, приготовляющегося уже к переходу в другую, вечную жизнь и всегда глубоко чтившего Вас в своем сердце». В ответ на это письмо преосвященный писал: «Досточтимый Анатолий Петрович! Приношу Вам и любезному семейству Вашему искреннюю благодарность за поздравление меня с докторским званием. Священное знамение сего высокого звания я получил от Св. Синода лишь на сих днях; диплома же на это почетное звание от Совета Академии еще не имею. Примите достопочтеннейший Анатолий Петрович взаимно и от меня усердное приветствие с получением почетного звания доктора философии». 14-го июля преосвященным Саввою получено письмо из Харькова от протоиерея Иоанна Лукича Чижевского, который, от 10-го числа, писал: |
| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ Ноября 1 9 (2 декабря) Священномученик Сергий Махаев Священномученик Сергий родился 6 сентября 1874 года в семье священника Константина Георгиевича Махаева, служившего в Спасской церкви села Усово Московского уезда, где находилось имение великого князя Сергея Александровича. Духовное образование Сергей Константинович получил в Вифанской Духовной семинарии, которую он окончил по первому разряду в июне 1895 года. По окончании семинарии он был определен в псаломщики к московской церкви святителя Николая Чудотворца в Кошелях. С самого начала своей церковной деятельности Сергей Константинович проявил себя как педагог и ревностный проповедник слова Божия. Будучи псаломщиком, он исполнял обязанности учителя в Николо-Мясницкой двухклассной церковноприходской школе (с января 1896 по сентябрь 1897 года), причем делал это безвозмездно, затем (с сентября 1897 по август 1900 года) занимал должность учителя русского языка в старшем отделении Сергиевской в Рогожской слободе церковноприходской школы. В эти же годы он женился на Людмиле Сергеевне Цветковой, дочери московского священника Сергия Цветкова. Детей супруги Махаевы не имели. В 1900 году при Московской Иверской общине сестер милосердия Красного Креста, почетными попечителями которой являлись великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Феодоровна, была построена церковь в честь Иверской иконы Божией Матери. На священническую вакансию в этой церкви 29 июля 1900 года был назначен псаломщик Сергий Махаев. Преосвященный Парфений (Левицкий), епископ Можайский, 15 октября 1900 года рукоположил его во диакона и 17 октября того же года во священника. В этой церкви отец Сергий прослужил девятнадцать лет. Став священником, отец Сергий получил возможность продолжить педагогическую деятельность уже в качестве законоучителя. С 10 сентября 1901 года с разрешения епархиального начальства он одновременно состоит законоучителем основных классов Петровско-Серпуховского городского начального училища и Торговых классов Московского общества распространения коммерческого образования. Он также становится членом-сотрудником Московской комиссии Императорского Православного Палестинского Общества. |
| По версии ученых, следователь, возможно, объяснил священнику, что за это он может быть выслан за границу, и отец Иоанн сам написал заявление с просьбой опустить его в Ригу. За эту добровольность следователь решил выпустить его из-под стражи с обязательством уехать в семидневный срок. Однако пастыря отпустили всего на два дня: другой следователь ревтрибунала, усмотрев в предъявленном священнику обвинении его опасность и способность «причинить ущерб диктатуре рабочего класса», приказал снова арестовать его и отправить в Таганскую тюрьму, где он пробыл до осени. В октябре 1922 года было составлено обвинительное заключение, где в вину протоиерею Иоанну уже вменялось зачитывание с амвона послания патриарха Тихона. Священника приговорили к 3 годам заключения, но в январе 1923 года постановлением ВЦИК он был освобожден. В 1924 году отец Иоанн был награжден митрой и включен в состав членов Высшего Церковного Совета при Святейшем Патриархе Тихоне. Все складывалось, вроде бы, хорошо, он даже вернулся в Петропавловский храм и служил в нем вплоть до его закрытия в 1927 году, а затем был назначен настоятелем Введенского храма в Черкизово. В январе 1933 года священника опять арестовали вместе с другими пастырями по обвинению в беседах на религиозные темы и антисоветской пропаганде. После трехлетней ссылки он вернулся в Москву, но в январе 1938 года был в снова арестован, на этот раз по поводу «академического дня». Этот повод имел отношение не к Петровской академии, а к Московской духовной академии, в которой учился отец Иоанн и которая была давно уже закрыта властями. Ее выпускники приходили на молитвенные собрания, вспоминая о своем пребывании в стенах «у Троицы». По обвинению в контрреволюционной агитации отца Иоанна приговорили к смертной казни. Он был расстрелян 14 февраля 1938 года и похоронен в общей могиле на полигоне в Бутово. На Юбилейном Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года он был канонизирован как священномученик. Напомним, что и сын последнего настоятеля Петропавловского храма Иван Иванович Артоболевский тоже оказался причастен к русской истории: он стал академиком, крупнейшим специалистом по теории машин и механизмов. |
| Вследствие этого преосвященный Амвросий был предметом разговоров для профессоров академии даже за их товарищеским обедом, после которого они написали ему письмо следующего содержания: «Ваше преосвященство, епископ Амвросий! Учебный персонал Петровской Академии, собравшись в дружеском кружке, вспомнил сегодняшнюю вашу высоконравственную и глубокоразумную речь и высказанное вами сочувствие к процветанию Академии. Счастлива была бы Россия и русский народ, имея больше таких представителей церкви, как вы. Пусть ваши дни будут долги для плодотворной работы. Ф. Арнольд, И. Шерцель, А. Темирязев, А. Фадеев, Г. Густавсон, Шишкин, Реш, Турский, Чижев, В. Собичевский, Г. Траутенвальд, Захаров, Фр. Фельдман, Шене, Иванюков, Як. Цветков, Р. Шредер». На этом акте был и слышал речь преосвященного Амвросия тогдашний московский Почт-Директор тайный советник и камергер С. Подгорецкий. 28-го ноября вечером он писал Преосвященному Амвросию о впечатлении его речи на студентов следующее: «На акте у нас говорил речь архиерей; говорил более получаса и – так хорошо, так разумно, все так его заслушались, что как бы онемели. 400 человек стояли так тихо, что слышен был бы полет мухи. Говорил он о вещах интересных для всякого человека: об идеалах, т. е., о совершенстве, к которому должен стремиться всякий, о совести, о свободной воле человека, о несовершенстве человеческих знаний, о влиянии религии на честного человека и, наконец, просил студентов, чтобы они не подрывали религии и не смеялись над нею между крестьянами, так как вместо нее ничего не могут дать им. Любо было слушать его, – душа радовалась. Целый день после этого почти только и говорили, что про его речь. Таких архиереев надо со свечкой поискать. Вот отзыв одного студента Петровско-Разумовской Академии». Преосвященному Амвросию принадлежала мысль об учреждении в Москве Общества попечения о детях просящих милостыню. При помощи Божией мысль эта скоро осуществилась и 27-го декабря 1879 года состоялось открытие Общества. В день открытия сам преосвященный совершал Божественную литургию в Спасской, на Сретенке, церкви, а после литургии он произнес речь, в которой выяснил сущность обязанностей, принятых на себя членами новооткрытого общества. |
| Конечно, он не был политическим слепцом. Его скорее можно назвать царём-идеалистом, но не от того, что увлекался какими-то несуществующими и невероятными философскими или социальными " идеями " , а потому, что всегда оставался преданным лишь одному вечному и бесспорному идеалу - Иисусу Христу. " Дон-Кихот Самодержавия " Дочь поэта Ф.И Тютчева фрейлина А.Ф. Тютчева (в замужестве Аксакова) назвала Николая Павловича " Дон-Кихотом Самодержавия " . Это определение в данном случае вполне уместно, если само нарицательное имя " Дон-Кихот " воспринимать в его в первичном значении, как обозначение человека, беспрекословно преданного чести и долгу. Николай Павлович был последним в европейской истории стражем легитимизма, базирующегося на нераздельных христианских принципах иерархии и патернализма. Потому в 1849 году он, наперекор рациональным выкладкам и расчётам, бросил русскую армию на подавление венгерского восстания, угрожавшего целостности австрийской империи и существованию династии Габсбургов. Однако прошло всего несколько лет, и Австрия заняла резко враждебную позицию по отношению к России. Подобное развитие событий стало крушением не только легитимистской политики Николая I, но и предательством исходных христианских принципов " Священного союза " . Однако Николай Павлович в том крушении повинен не был, до конца исполнив роль благочестивого и благородного правителя. При Николае Павловиче Россия начала возвращать себе то, что было отброшено и предано забвению со времени Петровской " голландизации " страны - национально-государственное самосознание. Это не было, как иногда утверждается, только " имперской идеологией " ; идея о " величии империи " осеняла весь XVIII век. Но петровско-екатерининское " величие " отражало только внешний абрис страны, её размеры и государственную мощь. При Николае I пришло осознание, что Россия не просто великая мировая держава, но она уникальна, неповторима, что она не только не стала за сто лет " голландией " , но и никогда не сможет ею стать, потому что она - обитель Православия. Возникло понимание нового содержания, иного смысла русского исторического бытия, совсем не сводящегося теперь только к калькированию, копированию европейских форм, норм и приёмов. В его эпоху складывается русское национально-государственное самосознание, явленное великими творцами и подвижниками. |
| «Годы жизни святой блаженной Матроны в Москве - время жестоких гонений на Церковь и на верующих, - напомнил архимандрит Иов Гумеров. - Блаженная Матрона была старицей и принимала людей, чтобы им помочь. Это быстро становилось известно соседям и властям. Поскольку она была прозорливой, то знала о грозящей опасности. Сама не боялась за себя, но знала, что могут пострадать хозяева, у которых она жила». В 1937-1938 гг. были расстреляны более 100 тысяч священно- и церковнослужителей. Только на Бутовском полигоне похоронены около 1000 человек, казненных за исповедание православной веры. Чтобы не подвергать риску других людей, Матрона часто переезжала с места на место. Среди адресов, по которым она жила, называют Вишняковский переулок, Пятницкую улицу, Загорск (Сергиев Посад), Царицыно, Петровско-Разумовское и др. Заботились о Матроне послушницы, как их называют в Житии, или хожалки, которые жили вместе с ней. Москвичка Елена видела их, когда приходила молиться на могилу блаженной в 1991 году. «Это были худенькие женщины, все в черном, - вспоминает она. - Они были строгие и одновременно благодатные. Описать это трудно. Видимо, Матронушка за них очень сильно молилась». Откуда были эти женщины, почему оказались рядом с Матроной, неизвестно. Сохранилось лишь несколько имен: Пелагея, Даша, Татьяна, Груша. Да еще Поля Ракитинская, которая приехала в Москву со станции Узловая, расположенной примерно в 50 км от села Себино. «Я приехала к Матроне, - вспоминала жительница Себино Александра Гуськова, навещавшая старицу в Москве. - Домик деревянненький был такой. Стучусь. Выходит хожалка. «Вам кого?» «Я приехала к Матронушке». «Я не могу вас пустить, я вас не знаю». Дверь открыта была. Матрюша услышала и говорит оттуда: «Пусти, пусти ее»». В середине 30-х годов Иван и Михаил Никоновы тоже переехали в Москву, об этом их потомки рассказали сотрудникам себинского музея. Известно, что Иван помогал Михаилу строить дом на Воробьевых горах. Достоверных сведений об отношениях братьев с блаженной Матроной не сохранилось. Но на похороны сестры они пришли. |
| В 1914–1918 годах служил в армии в чине унтер-офицера инженерных войск. В 1918 году принял православие. Вскоре женился на княжне Наталье Дмитриевне Шаховской – известной детской писательнице. Семья поселилась в Сергиевом Посаде, где Михаил Владимирович принимал участие в работе Комиссии по охране памятников искусства и старины Свято-Троицкой Сергиевой лавры, а также преподавал историю в Сергиево-Посадском педагогическом техникуме. В1925 году митрополитом Петром (Полянским) рукоположен во диаконы; в том же году арестован и сослан в Туркестан. В ссылке в 1927 году рукоположен во священники. Был близок к отцу Сергию Мечёву . После возвращения в Москву с 1928 по 1930 год служил в храме Святителя Николая на Маросейке, где его очень тепло приняли прихожане, а с 1930 по 1931 год – в Никольской церкви у Соломенной Сторожки. Преследуемый властями, вынужден был уехать из Москвы. Поселился в Малоярославце, совершал богослужения в устроенной им домовой церкви. На жизнь (в семье родилось пятеро детей) зарабатывал переводами и литературным трудом. В 1937 году был арестован и 27 сентября расстрелян на Бутовском полигоне под Москвой. Священномученик Василий Надеждин (1895–1930) Родился в Москве в благочестивой семье служащего Дворцового управления. Предки его ревностно служили на церковных приходах Тамбовщины. В 1910 году окончил Заиконоспасское духовное училище, в 1920-м – Московскую духовную академию. 7 июня 1921 года рукоположен Святейшим Патриархом Тихоном во иерея к церкви Святителя Николая у Соломенной Сторожки в Петровско- Разумовском, приход которой составляла преимущественно научная интеллигенция, сотрудники Петровской (ныне – Тимирязевской) сельскохозяйственной академии. Как пастырь отец Василий имел особое попечение о молодежи, вступавшей в жизнь в богоборческое время. Был дружен со священником Владимиром Амбарцумовым, С. А. Никитиным (будущим епископом Стефаном). 28 октября 1929 года арестован. В Бутырской тюрьме встретился и имел продолжительную беседу с отцом Сергием Мечёвым , с которым был духовно близок. Приговорен к трем годам лагерей. В ноябре 1929 года отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения, но из-за прекращения навигации оставлен до весны в Кеми. 19 февраля 1930 года скончался в лагерной больнице от сыпного тифа и последовавшей гангрены. Прославлен в лике святых на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года. Протоиерей Сергий Смирнов (1873–1945) |
|
|
