| Рус. музея. СПб., 1995. С. 220; Св. Николай Мирликийский в произведениях XII-XIX вв. из собр. Рус. музея. СПб., 2006. Кат. 60. С. 158-159); не исключено, что при составлении подобных композиционных программ учитывался календарный порядок: почитание перенесения мощей Н. (11 мая) соседствовало с днем перенесения мощей свт. Николая Чудотворца в Бари. В отдельном медальоне вместе с др. новгородскими святыми он возносит молитвы на иконе с образом Божией Матери «Знамение» и топографически верным видом Новгорода (2-я пол. XVIII в., НГОМЗ). Возглавляет 1-й ряд новгородских святителей (на правой стороне) на иконе «Новгородские чудотворцы, в молении образу Софии Премудрости Божией» (вариант Собора Новгородских святых); Н. в шапке, фелони, омофоре, обеими руками держит, почти прижимая к груди, Евангелие, из-за отсутствия бороды и с прядями волос по плечам выглядит моложаво: прорись с иконы XVIII в. из колл. А. М. Постникова ( Успенский В. И., Успенский М. И. 1899. Табл. 69; Маркелов. Т. 1. 198. С. 399; Т. 2. С. 179), икона кон. XIX - нач. XX в. (НГОМЗ). Фигура Н. включалась также в состав композиции «Собор всех святых в земле русской просиявших» («Образ всей России чудотворцев»), разработанной на основе текста «Службы всем российским чудотворцам» (1768) и повторявшейся неоднократно во 2-й пол. XVIII-XIX в. прежде всего у старообрядцев-беспоповцев. Святые обращены в молении Этимасии, образу Софии Премудрости Божией, и Св. Троице: Н. в шапке, саккосе и омофоре, его фигура опознается по безбородому лику и длинным прядям волос, первый слева во 2-м ряду - иконы 2-й пол. XIX в. в ГТГ, Музее икон в Рекклингхаузене; икона 1814 г. мастера П. Тимофеева из выговской Зеленковской моленной (ныне в ГРМ; см.: Образы и символы старой веры. 2008. Кат. 70. С. 82-84); на иконе 2-й пол. XVIII в. (МИИРК) волосы у святого короткие, лик моложавый, в руках - Евангелие в окладе и с красными обрезом, на шапке видны украшения-«городки». На иконах схожего извода с образами всех рус. святых Киевской земли, включая святых Киево-Печерского мон-ря, где ряды фигур размещены под сидящей на облачном престоле Новозаветной Троицей (Сопрестолие), Н. |
| Таковы: а) три канона инока владимирского Рождественского монастыря Михаила – святому князю Александру Невскому, святому князю Петру и княгине Февронии Муромским и святому князю Константину и детям его Михаилу и Феодору Муромским; б) два канона псковского пресвитера Василия, в монашестве Варлаама, пресловутого ревнителя сугубой аллилуйи, – преподобному Евфросину Псковскому и святому великомученику Георгию Болгарскому; в) два канона бывшего игумена Хутынского монастыря Маркелла Безбородого святому Никите, епископу Новгородскому, и г) один канон – «творение Феодора» какого-то святому Максиму, юродивому Московскому. Последний класс служб и канонов святым, прославленным Соборами 1547–1549 гг., составляют те, которые написаны прежде ли, во время или после Соборов только неизвестными лицами и сохранились в рукописях XVI в. Если перечислим еще каноны и службы святым, прославленным последующими Соборами, как-то: Мартиниану Белозерскому – какого-то Матфея инока, Савве Крыпецкому – пресвитера псковского Василия, Григорию и Кассиану Авнежским – игумена Данилова монастыря Иоасафа, Стефану Махрицкому – того же игумена, Антонию Сийскому – царевича Ивана и Иосифу Волоколамскому – старца Фотия; если прибавим к этому несколько канонов и служб святым, местно чтившимся, написанных неизвестными лицами и дошедших до нас в списках XVI в, то мы в состоянии будем составить себе довольно приблизительное понятие о количестве служб церковных, появившихся у нас до конца настоящего периода. Каковы же эти службы? Все вообще очень невысокого достоинства, а некоторые крайне убоги и по содержанию, и по внешней обработке. Видно, что наши церковные песнописцы были только люди грамотные, без всякого научного образования, иногда же и недовольно грамотные. Клали они пред собою существовавшие каноны и службы и пользовались ими не только как образцами, но отчасти и как источниками; заимствовали из них и мысли, и выражения, и целые обороты речи, нередко даже целые песни и целые отделы; составляли кое-как и собственные песни; все это соединяли, как могли, и выходили новые каноны, новые службы новым святым. |
| О Маркеле Безбородом известно, что он был игуменом новгородского Антониева монастыря. Около 1557 года Маркел переселился в Mockbyiii. Таким образом, он принадлежал к старшему поколению новгородско-московской школы мастеров пения. О творчестве Маркела в одном из памятников XVII века сообщается: «а псалтырь роспета в Великом Новеграде, некто был инок Маркел, слыл Безбородой, он де ея роспел. Да он же сложил канон Никите архиепископу новгородскому, вельми изящен " iv. Распетая Маркелом псалтирь в текстуальном отношении представляет ряд избранных стихов из разных разделов псалтири или кафисм. Эти стихи исполнялись на воскресной утрени в девять приемов или «слав». Девять «слав» воскресных кафисм – это девять вариаций Маркела. Тема вариаций в основном виде дана в запеве головщика. Она представляет псалмодию, на слове «аллилуиа» переходящую в распевную мелодию. Начало темы дано в ладу большой терции: фа-ля, конец же ее минорный на тоне ре. Хор повторяет ту же тему, изложенную более распевно. Вторая вариация – та же тема, оканчивающаяся не на ре, а на до, что придает ей мажорный колорит. Особенность третьей вариации – окончание ее на тоне ми, придающем ей фригийскую окраску. Четвертая вариация – метаморфоза второй и первой, созданная исключительно распевом без псалмодии. В ладовом отношении это распев большой терции: фа-ля, в одном «колене» приходящий к мажорному окончанию (тон до), в другом к фригийскому кадансу (тон ми). Пятая вариация создана, как и первые три, на основе псалмодии и широкой кантилены. В ладовом отношении это – сопоставление мажора с минором. Шестая вариация выделяется из ряда других устойчивостью ее минорного лада. Кроме того, для нее характерно применение псалмодии не вначале, как это было в предыдущих вариациях, а в середине ее. В седьмой вариации новым является образование мотивов на основе ионийской терции до-ми и окончание после этого на тоне ре, создающее впечатление прерванного каданса. Конец вариации построен на опевании ведущего в напеве тона фа с завершением ее, т.е. всей вариации, в миноре на тоне ре. В восьмой вариации интересен момент проведения псалмодийного участка мелодии первоначальной вариации в противодвижении. Девятая вариация построена на сопоставлении мажора и минора. Середина ее речитативного характера. |
| i Полное собрание русских летописей. Т.1. Лаврентьевская летопись. М., 1962, стр.370. ii Имеется еще «Достойно есть» Опекаловское (ГПБ, Кирилловское собрание, л.122 и об. iii Д.В. Разумовский. Материалы для археологического словаря. «древности. Труды Московского археологического общества», т.1. М., 1865–1867. iv В.М. Ундольский. Замечания для истории церковного пения в России. М., 1864, стр.22. v Противодвижение как архитектонический прием можно назвать характерным для творчества Маркела Безбородого. Сочиненный им «вельми изящен» канон Никите, архиепископу новгородскому, представляет два многострофных произведения, акростихом для которых служит сначала алфавит, а затем имя автора. В первом произведении алфавит дан в нисходящей последовательности букв – а, б, в и т.д., а во вором «опрокинутый», т.е. от последней буквы к первой. Акростих первого канона заканчивается согласными буквами из имени автора – МРКЛ, а второй полным именем в «противодвижении» – ЛЕКРАМ. vi Стоглав, издание третье. Казань, 1912, стр. 59. vii Там же стр.59 viii В.М. Ундольский. Замечания для истории церковного пения в России. М., 1894, стр.22. ix Там же. x Н.Ф. Финдзейн. Очерки по истории музыки в России, т.1, вып.3, М.-Л., 1928, стр. 246–247. xi Ф.Г. Спасский. Русское литургическое творчество (по современным минеям). Париж, 1951, стр.225 и 226. xii В. М. Ундольский. Замечания для истории церковного пения в России. М., 1864, стр.22. xiii Текст этих стихир принадлежит византийскому гимнографу, императору Льву Мудрому (886–911 гг.). Их содержание – пересказ одиннадцати разделов Евангелия, читаемых в порядке очереди на утренях воскресных дней всего года. Отсюда их название – евангельские. xiv О переложениях Жукова для четырехголосного партесного хора будет сказано в комментариях к разделу V, в котором помещен пример его «Блаженн». xv Н. Финдзейн. Очерки... вып. III, стр. XXVII. xvi Например, рукопись ГПБ, Соловецкое собр. Л.50 об. xvii Например, рукопись Московского исторического музея. Певческое собрание, л.76. |
| и слав. богослужении VIII-XIII вв.//Palaeobulgarica. 2001. Год 25. 3. С. 31-60; Добрев И. Д. Каноните за св. Иван Рилски от Георги Скилица//Palaeobulgarica. 2002. Год 26. 3. С. 3-12; Конзал В. Старославянская молитва против дьявола. М., 2002; Макарий (Веретенников), архим. К вопросу изучения богослужебных Миней//АиО. 2002. 1 (31). С. 86-104 (То же// Он же. Святая Русь: Агиография, история, иерархия. М., 2005. С. 289-306); он же. Акростихи в богослужебных Минеях//Традиции и современность. 2004. 3. С. 83-87; Турилов А. А. , Флоря Б. Н. Христ. лит-ра у славян в сер. X - сер. XI в. и межслав. культурные связи//Христианство в странах Вост., Юго-Вост. и Центр. Европы на пороге 2-го тыс. М., 2002. С. 398-458; Успенский Б. А. История рус. лит. языка: XI-XVII вв. М., 20023; Матейко Л. Вопросы исслед. древнейшей слав. гимнографии: (Ирмосы: разночтения и история текста)//XIII medzinárodný zjazd slavistov v L " ubl " ane: Prispevky slovenských slavistov. Brat., 2003. C. 21-48; Станчев К. Литург. поэзия в древнеслав. лит. пространстве: (История вопр. и нек-рые пробл. изучения)//La poesia liturgica slava antica. София; R., 2003. С. 5-22; Шnaдujep И. Химнографски жанр и богослужебна пракса - Teoдocujebu канони св. Симеону и св. Сави//Зб. Матице Српске за славистику. Нови Сад, 2003. 63. С. 343-351; Костадинова А. Два неизвестних преписа на канона за Успение Богородично от Климент Охридски//Palaeobulgarica. 2004. Год 28. 3. С. 67-84; Понырко Н. В. Покаянные каноны Кирилла Туровского: Вопр. атрибуции//ТОДРЛ. 2004. Т. 55. С. 240-260; Темчин С. Ю. Этапы становления слав. гимнографии (863 - ок. 1097 г.). Ч. 1//Славяноведение. 2004. 2. С. 18-55; он же. Этапы становления слав. гимнографии. Ч. 2//Славяне и их соседи. М., 2004. Вып. 11: Славянский мир между Римом и К-полем. С. 53-94; Смирнова А. Е. Службы Макарию Калязинскому: Рукоп. традиция, пробл. источников, датировки и атрибуции//Русская агиография: Исслед. Публ. Полемика. СПб., 2005. С. 332-395; она же. Творчество гимнографа XVI в. Маркелла Безбородого: АКД. |
| По мнению Рамазановой, «тогда, вероятно, и возник интерес к Псалтири Маркелла Безбородого» как к образцу древней певческой традиции (Там же. С. 175). Однако предположение о том, что М. сочинил некую версию Певчей Псалтири в сер. XVI в., которая стала распространяться только в XVII в., кажется сомнительным, поскольку при этом не учитываются факты, связанные с историей фиксации псалмовых формул. Во-первых, в разд. «Псалтирь певчая» содержатся напевы воскресных и седмичных утренних кафизм, но при этом все они распеваются по модели воскресных - 2-й и 3-й. Во-вторых, напев 2-й кафизмы фиксируется уже в рукописях 1-й пол. XVI в., при этом мелос ее стихов и припевов, судя по графическим редакциям, весьма прост и основан на традиц. формулах знаменного распева, к-рые могли быть известны любому грамотному певчему. Более вероятно, что М. стал автором сложного мелоса 3-й кафизмы с включением попевок путевого распева , к-рый распространяется в певч. рукописях во 2-й пол. XVI в. Однако владение подобным стилем, отличающимся сложностью формульного состава и употреблением специфической нотации, было характерно для особых мастеропевцев, имена которых вероятнее всего должны были найти отражение в музыкально-теоретических руководствах или упомянуты в ремарках певч. рукописей. Учитывая богатую гимнографическую деятельность М., есть основания полагать, что он сочинил тексты оригинальных текстовых припевов ко 2-й (в порядке следования в богослужении) кафизме - как в воскресный, так и седмичные дни. Эту мысль высказала Казанцева в публикации, посвященной старообрядческой традиции пения псалмов ( Казанцева Т. Г. Традиции Новгородской школы церковно-певческого искусства в богослужебной практике совр. сибирского старообрядчества: (Некоторые наблюдения над исполнением кафизм утрени у староверов-странников)//Старообрядчество: История, культура, современность: Мат-лы IX науч. конф./Ред.-сост.: В. И. Осипов, Е. И. Соколова. В. Новг., 2010. С. 335-359). Действительно, 2-строчная структура нек-рых тропарей из канонов М. |
| Портретный характер первых изображений И. передан в описаниях его облика в нек-рых иконописных подлинниках под 3 июня, 3 июля или 13 нояб. (классификация текстов произведена прот. И. И. Кузнецовым: Кузнецов. 1910. С. 492-494; см. также: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 2. С. 122). Если не считать простейших явно формальных или неверных характеристик («млад, во единой свитке»; «сед, брада доле Николы, ряска дичь» - Кузнецов. 1910. С. 493), к-рые, очевидно, имеют сравнительно позднее происхождение, эти описания довольно пространны, хотя и различаются в деталях. Согласно одному из наиболее подробных и распространенных вариантов, И. «старообразен, брада не велика, едва знать, рус, плешив, с морщинами, власы свились назад з главы, свитка зеленая (празелень), пуговицы до подолу, в руке левой клюка и колпак» (Там же. С. 492; ср. близкие тексты: Филимонов. Иконописный подлинник. С. 57 («колпак велик, ноги босы»); Большаков. Подлинник иконописный. С. 104; ИРЛИ. Перетц. 524. Л. 168 об., 3 июня). Здесь перечислены признаки, свойственные многим ранним изображениям И.: внешность человека неопределенного возраста, не имеющего бороды и седин, но в то же время пожилого или преждевременно состарившегося («старообразного»); морщинистое лицо; высокий открытый лоб; сравнительно длинные волосы, вьющиеся или волнообразно спадающие на спину; характерное одеяние с многочисленными застежками (его цвет варьируется); клюка и колпак, к-рый святой придерживает локтем. В нек-рых подлинниках неопределенность возраста И. подчеркивается его уподоблением безбородому свт. Никите Новгородскому, прославленному в сер. XVI в.: «Аки Никита Новгородский, плешив, на лбу космочки, власы велики, ряска в полворота, пуговицы до полу, в руках колпак, да четки, да клюка, на ногах ступни [обувь]» ( Кузнецов. 1910. С. 493). В этом тексте, косвенно указывающем на то, что юродивый к моменту смерти был сравнительно немолодым человеком, появляются важные детали, к-рые нечасто встречаются в изобразительной традиции, но присутствуют в древнейшем изображении И.- в росписи Благовещенского собора в Сольвычегодске (1600): «ступни» и четки, в одном из подлинников названные «великими». |
| Русское певческое искусство не было безликим. В Лаврентьевской летописи под 1175 годом упоминается «Луцина чадь» – хор владимирского князя Андрея Бoroлюбckoroi. Руководитель этого хора Лука конечно был и учителем певческого искусства и композитором. Однако по традиции, сложившейся еще в Киевской Руси, русские мастера пения не указывали своего имени при произведениях. В редких случаях они позволяли себе сделать надпись «ин перевод». После их смерти последующие мастера иногда делали краткие надписи о принадлежности произведений умершим вроде «Опекаловское», «Жуковское» и т.п. Поэтому мы располагаем очень ограниченным количеством авторских произведений. Между тем последние имеют большое значение для истории русской хоровой культуры, так как каждый из авторов в своих произведениях отражал стиль пения своей эпохи, и авторские произведения, в свою очередь, уточняют время бытования в певческом искусстве тех или иных стилевых особенностей. Ниже предлагаются примеры авторских произведений мастеров пения второй половины XVI – середины XVII столетий. Расположены они в хронологической последовательности их появления (разумеется, условно, насколько позволяют сохранившиеся, порой очень скудные, сведения о времени жизни авторов). (73) – «Святый Боже» – «Опекаловское» встречается в рукописях конца XVI – начала XVII века, преимущественно новгородского происхождения. По-видимому, автор был новгородским мастером пения. Очевидно оно предназначалось для пения на погребениях. Характер музыки соответствует этому назначению. Оно написано в низком регистре, соответствующему «простому» и «мрачному» согласиям древнерусского певческого звукоряда. Напев представляет весьма широкую кантилену, построенную в основном на использовании больших длительностей – половинных, целых нот и даже бревиса. Местами «вкрапленные» в медленно движущуюся кантилену четвертные и еще реже четвертные с точкой и восьмые усиливают музыкальную драматургию. Интересна форма произведения. Соответственно словам «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный», автор трижды проводит одну и ту же мелодию, затем на словах «помилуй нас» создает на основе варьирования этих же мотивов пространную koдyii. (74) – псалтирь сочинения Маркела Безбородого. |
| Кроме канонического текста службы на день памяти М. в ряде рукописей XVI-XVII вв. обнаружено бытование 6 списков текста др. редакции (публ.: Гадалова Г. С. Службы прп. Макарию Калязинскому//Рус. агиография. СПб., 2005. С. 396-427). В основе обеих редакций лежит один текст. Изменения прежде всего коснулись 9-й песни 1-го канона, в акростихе к-рой скрыто имя ее автора, известного гимнографа XVI в. Маркелла (Безбородого) . Согласно исследованию Смирновой, Маркелл был автором обеих редакций службы ( Смирнова. 2005). Участие Маркелла в составлении службы М.- 1-й опыт работы гимнографа. Др. служба М., на обретение мощей на великой вечерне («Преподобен и честен светильник божественныи и светоносныи…»), представляет собой список общей службы единому преподобному с включением в нее имени М. В XVII в. были изданы первоначальная редакция службы на день памяти святого 17 марта (см.: Трефологион. М., 1638) и полная служба на день обретения его мощей 26 мая (Минея. М., 1646. Март). Памятник прп. Макарию Калязинскому в г. Калязине. Фотография. 2014 г. Памятник прп. Макарию Калязинскому в г. Калязине. Фотография. 2014 г. В 1599 г. царь Борис Феодорович Годунов во время посещения мон-ря сделал вклад - серебряную раку, в которую в его присутствии были перенесены мощи. В 1610 г. мон-рь был разграблен польско-литов. отрядом. Мощи были низвергнуты из раки, а сама она рассечена и увезена. В дубовой раке мощи покоились до 1699 г., когда она была заменена новой - позолоченной серебряной, устроенной на монастырские деньги и пожертвования. В 1769 г. над ракой была воздвигнута резная золоченая сень. В 1861 г. Синод разрешил ежегодно носить 26 мая раку со св. мощами вокруг соборной церкви Калязинского мон-ря. По материалам XIX в., 26 мая после малой вечерни мощи выставлялись на середину соборной Троицкой ц. Во время всенощного бдения перед гробницей пелось величание при открытых царских вратах, прихожане прикладывались к мощам и совершалось елеопомазание. На др. день все духовенство калязинских церквей обходило мон-рь при колокольном звоне. Кроме дней общецерковного поминания память М. в мон-ре праздновали 16 нояб. (в честь тезоименитого М. св. евангелиста Матфея). |
| Ок. 1469 г., когда мощи прп. Иоанна Рильского были перенесены из Тырнова в его возрожденную обитель, находившуюся под покровительством султанши Мары Бранкович, этому событию посвятил торжественную службу греч. и слав. книжник, уроженец серб. г. Ново-Брдо Д. Кантакузин ( Кантакузин. (I) 1989. С. 44-77; Кожухаров. (I) 2004. С. 227-258). Его перу принадлежит также широко распространенная в слав. (включая рус.) и румын. рукописной традиции XVI-XIX вв. пространная и поэтичная Молитва к Богородице ( Кантакузин. (I) 1989. С. 93-140). На гимнографическое творчество софийских книжников XVI в., посвященное местным новомученикам, оказало влияние наследие Григория Цамблака: его лит. приемы и образы (вплоть до обильного прямого цитирования) использовали и поп Пейо (ок. 1515, наряду с Житием) в службе мч. Георгию Новому ( Ангелов. (I) 1978. С. 131-155), и диак Андрей (ок. сер. XVI в.) в службе мч. Николаю Новому Софийскому ( Кожухаров. (I) 2004. С. 259-280). Болг. Г. эпохи национального возрождения (XVIII в.- до 1876) находилась под заметным влиянием рус., получившей известность через печатные служебные Минеи; так, в каноне службы Феодосию Тырновскому, написанной в кон. XVIII в. иером. Спиридоном (Там же. С. 281-308), использован азбучный акростих, широко применявшийся рус. книжниками XVI-XVIII вв., начиная с Маркелла Безбородого ( Смирнова. (II) 2005. Творчество. С. 19). II. Начало серб. национальной Г. (как и мн. др. сфер церковной и культурной жизни средневек. Сербии) связано с деятельностью св. Саввы, первого архиепископа Сербского. Более ранние гимнографические памятники здесь неизвестны, не обнаружено даже отдельных древних песнопений (как слав., так и греч.), посвященных кн. мч. Иоанну-Владимиру († 1016). При непосредственном участии св. Саввы I для нужд Хиландарского мон-ря, а затем и для новой автокефальной Сербской Церкви был переведен Евергетидский Типикон. С евергетидской практикой, по наблюдениям Т. Суботин-Голубович, связан особый перевод Праздничной Минеи (Белград. Архив САНУ. 361, XIII в.), не получивший заметного распространения в серб. традиции; редактированию в соответствии с Евергетидским уставом здесь подверглись преимущественно более ранние тексты, либо восходящие к западноболг. охридской Г. (включая большое число памятников древнейшей слав. Г.- см.: Турилов А. А. Роль сербской традиции в сохранении древнейших памятников слав. лит-ры//Слав. альм., 1998. М., 1999. С. 21, 28), либо связанные с древнерус. оригиналами (годовой комплект служебных Миней). Известны серб. списки XIII-XIV вв. службы блгв. князьям Борису и Глебу в составе июльских Миней - ГИМ. Хлуд. 156, 160; Дечанский мон-рь. 32 ( (I) 1992); рус. тексты (на памяти прп. Феодосия Печерского, перенесение мощей свт. Николая и блгв. князей Бориса и Глеба) содержит и единственный серб. список минейного Кондакаря нач. XIV в. (ГИМ. Хлуд. 189. Л. 251-276). «Лоза Неманичей». Роспись ц. Вознесения мон-ря Дечаны. 1348–1350 гг. |
|
|
