| Александра Медема (1870–1931) Алексия Ворошина (†1937) Алексия Горбачева (1892–1937) Анастасии (†1922) Анны Остроглазовой(1900-?) Анны Серовой Аполлона Бабичева (1874–1937) Сергия Мефодиева (†1922) Феоктисты Ченцовой (1880–1942) от Казанской епархии: митрополита Казанского Кирилла (Смирнова; 1863–1937) священника Димитрия Шишокина (1880–1918) священника Филарета Великанова (1873–1918) от Красноярской епархии: епископа Енисейского Амфилохия (Скворцова; 1885–1937) протоиерея Николая Казанского (1874–1942) священника Александра Поливанова (†1919) священника Амоса Иванова (†1919) священника Владимира Фокина (†1919) священника Димитрия Неровецкого (†1919) священника Иоанна Пригоровского (1878–1918) священника Михаила Вологодского (†1920) священника Михаила Каргополова (†1919) священника Николая Силина (†1919) священника Порфирия Фелонина (†1919) священника Стефана Семенченко (†1919) священника Трофима Кузнецова (†1919) от Крымской епархии: епископа Уманского Макария (Кармазина; 1875–1937) протоиерея Андрея Косовского (1878–1920) протоиерея Виктора Киранова (1881–1942) протоиерея Димитрия Игнатенко (1872–1935) протоиерея Михаила Богословского (1883–1940) священника Александра Ильенкова (1896–1942) священника Матфея Александрова (1872–1921) Стефана Наливайко (1898–1945) Димитрия Спиридонова (1877–1938) от Курской епархии: архиепископа Курского Дамиана (Воскресенского; 1873–1937) епископа Рыльского Иоанна (Пашина; 1881–1938) от Московской епархии: архиепископа Владимирского Николая (Добронравова ; 1861–1937) архиепископа Можайского Димитрия (Добросердова; 1864–1937) архиепископа Угличского Серафима (Самойловича; 1881–1937) епископа Велижского Ионы (Лазарева; 1869–1937) епископа Дмитровского Серафима (Звездинского ; 1883–1937) епископа Орехово-Зуевского Никиты (Делекторского; 1876–1937) епископа Селенгинского Ефрема (Кузнецова; 1876–1918) архимандрита Амвросия (Астахова; 1860–1937) архимандрита Гавриила (Игошкина; 1888–1959) архимандрита Мины (Шелаева; 1882–1937) протоиерея Александра Агафонникова (1881–1937) |
| Архиепископ Серафим, между тем, (не зря он был потомком казачьего гетмана XVII века Ивана Самойловича) считал, что надо бороться с митрополитом Сергием, в том числе и за епископские кафедры. Не сумев убедить митрополита Кирилла принять на себя управление Церковью, он решил, в меру возможного, управлять ею сам. Об этом можно судить, например, по показаниям арестованного в сентябре 1934 г. епископа Макария (Кармазина), известного тем, что он в 1923–1925 гг. фактически возглавлял нелегально организованный православный епископат на Украине, а после 1927 г. стал одним из наиболее непримиримых противников митрополита Сергия: «Принятие руководства нелегальными епархиями “Истинно-православной церкви» и отдельными группами я (Кармазин) Макарий получил в мае м[еся]це 1934 года от [архи]епископа Серафима (Самойловича) через священника Пискановского, отбывающего ссылку в г. Архангельске. В письменном указе Серафим (Самойлович), несмотря на то, что он находился в ссылке, рассматривая себя как Заместителя Патриаршего местоблюстителя, предлагал принять Днепропетровскую епархию, которой я управлял до своего ареста 1927 года» 1355 . (Упомянутый здесь священник Николай Пискановский – тот самый, который в 1926 г. объезжал украинских епископов, собирая у них подписи в поддержку митрополита Сергия во время его полемики с григорианским ВВЦС и митрополитом Агафангелом. Впоследствии он стал одним из наиболее близких к архиепископу Серафиму лиц, полностью разделяя крайне негативное отношение Угличского святителя к «новому курсу» митрополита Сергия.) Принять назначение на кафедру, по-видимому, архиепископ Серафим предлагал и епископу Дамаскину. Ответ на это предложение можно увидеть в следующих словах Глуховского святителя: «Нечего нам мечтать и стремиться к кафедрам, – каждый из нас уже сделал свое. Мы теперь “Самим Богом потушенные свечи» [...] Внешнее наше противостояние царству зла может выразиться разве в том, что мы имеющимися еще в нашем распоряжении средствами будем утверждать, подкреплять вместе с нами предстоящих суду меньших братьев наших единых с нами по духу, уясняя им путь наш, как правильный и со стороны канонической, как благословенный предстоятелем Росс[ийской] Правосл[авной] Ц[еркв]и, который из своего заточения поручил передать одному из собратий наших: “Скажите Вл[ады]ке X, что если он с м[итрополи]том С[ерги]ем, то у меня нет с ним ничего общего«». Чуть ниже епископ Дамаскин, упреждая возможное недоумение по поводу «потушенных свечей» пояснил: «Потушены свечи только в отношении “начальствования», а не благодатного горения, которое необходимо продолжается по мере свободы от личных грехов наших. Ни распоряжаться, ни приказывать теперь кому-либо мы не можем и не должны. Мы можем лишь быть “правилом веры и образом кротости» яко да стяжем “смирением высокая, нищетою богатая»» 1356 . |
| В 1913 г. был основан Зверинецкий Рождество-Богородичный скит (ныне киевский Зверинецкий во имя арх. Михаила мужской монастырь). В 1918 г. скит был разрушен во время взрывов на артиллерийских складах, а братия приписана к Рождество-Богородичному мон-рю в Церковщине. В 1915-1916 гг. часть братии К.-П. л. эвакуировалась, в связи с чем обустраивались временные подворья в Харьковской, Полтавской и Екатеринославской губерниях. Также в К.-П. л. прибывали эвакуированные монахи и монахини из мон-рей зап. губерний. Не позднее 1916 г. в подворье К.-П. л. обращен храм прп. Феодосия Печерского близ лавры. В 1916 г. в Киев прибыла настоятельница эвакуированного из Прибалтики Антолептского жен. монастыря игум. Мария (Щёлкина), которая с 10 монахинями разместилась на Феодосиевском подворье. В 1917 г. игум. Мария приняла схиму с именем Михаила. В 1919 г. указом управляющего Киевской епархией еп. Назария (Блинова) Киевский мон-рь при Феодосиевском подворье передан со всеми штатами в ведение схиигум. Михаилы. Между 1919 и 1924 гг. на Печерске также было основано Воскресенское подворье. 24 окт. 1924 г. указом патриарха Тихона лавре была предоставлена ставропигия. Этот указ распространялся на Феодосиевское и Воскресенское подворья, находившиеся в подчинении лавры, к-рыми управляла схиигум. Михаила (Щёлкина). Указом управляющего Киевской епархией еп. Макария (Кармазина) от 30 окт. 1924 г. Воскресенское и Феодосиевское подворья стали именоваться «Киевским Ставропигиальным монастырем». В 1925 г. К.-П. л., а также Феодосиевское и Воскресенское подворья, объединенные в т. н. Ставропигиальный жен. монастырь, были закрыты, их здания переданы обновленцам. Однако ок. 200 насельниц Ставропигиального монастыря после его закрытия поселились в киевских частных домах. Они группировались вокруг схиигум. Михаилы и самозваного «архимандрита» Михаила Костюка, ставшего духовником для неск. групп монахинь. В 20-30-х гг. XX в. в различных местностях Киевщины, а также в др. областях появились тайные монашеские общины, муж. и жен., возводившие свою историю к К.-П. л. и ее подворьям. |
| К 1922 г. архиеп. Агапит вернулся в Екатеринослав (к 1921 на территории Екатеринославской губ. установилась советская власть), в сент. этого года он направил в епархиальный комитет «Живой церкви» письмо с просьбой о присоединении к обновленчеству . В нояб. того же года архиерей был арестован, скончался в тюрьме ок. 1926 г. В 1922-1938 гг. существовала обновленческая Екатеринославская (Днепропетровская) кафедра с Мариупольским и Луганским (Ворошиловградским) викариатствами. В 1919 г. правосл. Екатеринославской епархией управлял, возможно, еп. Димитрий (Вербицкий) , затем еп. Ермоген (Максимов) , эмигрировавший вместе с армией ген. П. Н. Врангеля. В 1922-1924 гг. епархией управлял архиеп. Владимир (Соколовский-Автономов) , поставленный в 1921 г., в 1924 г. высланный из Екатеринослава в Москву и вскоре арестованный. В янв. 1926 г. архиерей присоединился к григорианскому Высшему временному церковному совету , был назначен на Екатеринославскую кафедру, в июне того же года принес покаяние, после чего был уволен на покой и жил в Москве. Особое значение для сохранения канонического Православия на Украине в кон. 20-х гг. имела деятельность Днепропетровского еп. сщмч. Макария (Кармазина) , назначенного на кафедру в 1925 г. В дек. того же года архиерей был выслан из Екатеринослава, в кон. 1927 г. арестован. В 1928-1937 гг. епархией управлял еп. Георгий (Делиев) , в 1932/33 г. присутствовавший в Москве на зимней сессии Свящ. Синода. В эти годы совершались массовые закрытия храмов, в 1930 г. прекратились богослужения в днепропетровском Преображенском соборе, в 1934 г.- в Свято-Троицкой ц. В 1917-1937 гг. существовали вик-ства Екатеринославской (Днепропетровской) епархии: Приазовское и Таганрогское (1911-1919), Александровское и Павлоградское (1917-1933), Бахмутское (Артёмовское) (1921-1924), Криворожское (1923-1924, 1928-1930), Мариупольское (1917-1926). Церковная жизнь возродилась на Днепропетровщине во время оккупации ее нем. войсками. В авг. 1942 г. Днепропетровским епископом канонической Украинской автономной Церкви был назначен Димитрий (Маган) . В 1942 г. в епархии открылись 318 приходов, из них 10 в Днепропетровске, возобновилось богослужение в днепропетровских Преображенском соборе и Троицкой ц., Тихвинском и Свято-Иосифовском мон-рях. В янв.-сент. 1943 г. еп. Димитрий управлял Донецкой епархией, при приближении советских войск уехал на Запад. В мае 1942 г. Днепропетровским и Запорожским епископом Украинской автокефальной православной церкви был поставлен поддержанный оккупационными властями Геннадий (Шиприкевич), сторонник Поликарпа (Сикорского) , возглавлявшего автокефалистов. Геннадий противодействовал еп. Димитрию, в 1943 г. эмигрировал. |
| «Кармазин, являясь сторонником к/р. решений Поместного Собора, также, как и его единомышленники-епископы, учел невозможность вести открытую борьбу с Сов. Властью, изменил тактику и вместо открытой борьбы – протеста проводил решения Собора в скрытой форме. По его расчетам, момент активной борьбы должен наступить к концу 2-й пятилетки, когда легальная Церковь будет уничтожена, а ее место займет подпольная... Квартира Кармазина в с. Селище является ничем иным как штаб-квартирой, куда направляется необходимая для организации информация, откуда шли директивы, где имелась своя агентура в лице Острогского 164 , Ржевской и монахинь (названы три лица)...» [л. 37]. Мог ли так говорить Серебрянский? Это же язык революционных штампов того времени. Весь этот «протокол» создан для того, чтобы «завалить» епископа Макария. К сожалению, просмотренное нами дело не имеет конца и из него неизвестен приговор, вынесенный епископу Макарию. 165 Интересно отметить, что священник Павел Острогский, создавший тайную кассу для помощи голодающим при Селищенской церкви в начале 1933 года, оказал однажды денежную помощь и Серебрянскому через приемную сестру последнего – Дарью Павловну, фамилия которой не сообщается. В этом же деле упоминается, что Кармазинские собрания были в квартире и o Ino?ianeiai, один раз – у Серебрянского [л. 57 и 62]. Псевдопоказания(?) Серебрянского о том, что он служил псаломщиком на одной из тайных служб, где причащалась свидетель В.Н. Ржевская, последняя отрицала на очной ставке с Серебрянским [л. 82]. По этому Кармазинскому делу Серебрянский проходил как свидетель и оставался еще на свободе. В апреле или августе 1936 года (в документах не ясно проставлен месяц) по его ходатайству ему было дано право свободного проживания в тех же Селищах. Видимо, в связи с этим он перебрался в 15 район этого села (дом 12). При этом ему был выдан уже паспорт (сер. ИГ 622736) 166 вместо удостоверения личности. 3 декабря 1936 года по обвинению в контрреволюционной агитации и распространении провокационных слухов был арестован архиепископ Костромской [с 1932 г.] Никодим 167 [в миру – Николай Васильевич Кротков, 26.11.1868–21.08.1938]. 168 4 декабря на следствии он показал, что якобы поддерживал связь с отбывающими наказание за к/р деятельность с бывшим митрополитом Ивановским Павлом Гальковским из Семипалатинска и с рядом священников, которым оказывал материальную помощь 169 . |
| Николая Смирнова (1886 -?) Ольги Масленниковой(1874-1941) Петра Языкова (1881-1922) Авксентия Калашникова († 1922) Александра Медема (1870-1931) Алексия Ворошина († 1937) Алексия Горбачева (1892-1937) Анастасии († 1922) Анны Остроглазовой(1900-?) Анны Серовой Аполлона Бабичева (1874-1937) Сергия Мефодиева († 1922) Феоктисты Ченцовой (1880-1942) от Казанской епархии: митрополита Казанского Кирилла (Смирнова; 18630-1937) священника Димитрия Шишокина (1880-1918) священника Филарета Великанова (1873-1918) от Красноярской епархии: епископа Енисейского Амфилохия (Скворцова; 1885-1937) протоиерея Николая Казанского (1874-1942) священника Александра Поливанова († 1919) священника Амоса Иванова († 1919) священника Владимира Фокина († 1919) священника Димитрия Неровецкого († 1919) священника Иоанна Пригоровского (1878-1918) священника Михаила Вологодского († 1920) священника Михаила Каргополова († 1919) священника Николая Силина († 1919) священника Порфирия Фелонина († 1919) священника Стефана Семенченко († 1919) священника Трофима Кузнецова († 1919) от Крымской епархии: епископа Уманского Макария (Кармазина; 1875-1937) протоиерея Андрея Косовского (1878-1920) протоиерея Виктора Киранова (1881-1942) протоиерея Димитрия Игнатенко (1872-1935) протоиерея Михаила Богословского (1883-1940) священника Александра Ильенкова (1896-1942) священника Матфея Александрова (1872-1921) Стефана Наливайко (1898-1945) Димитрия Спиридонова (1877-1938) от Курской епархии: архиепископа Курского Дамиана (Воскресенского; 1873-1937) епископа Рыльского Иоанна (Пашина; 1881-1938) от Московской епархии: архиепископа Владимирского Николая (Добронравова; 1861-1937) архиепископа Можайского Димитрия (Добросердова; 1864-1937) архиепископа Угличского Серафима (Самойловича; 1881-1937) епископа Велижского Ионы (Лазарева; 1869-1937) епископа Дмитровского Серафима (Звездинского; 1883-1937) епископа Орехово-Зуевского Никиты (Делекторского; 1876-1937) епископа Селенгинского Ефрема (Кузнецова; 1876-1918) архимандрита Амвросия (Астахова; 1860-1937) |
| Первым в этом ряду следует указать митрополита Казанского (с точки зрения Патриархии, бывшего Казанского) Кирилла (Смирнова). Далее можно назвать имена архиепископов Серафима (Самойловича), Прокопия (Титова), Феодора (Поздеевского) , епископов Дамаскина (Цедрика), Афанасия (Сахарова) , Макария (Кармазина), Парфения (Брянских) и др. Митрополит Кирилл летом 1933 г., отбыв очередной трехлетний срок туру- ханской ссылки, впервые с 1922 г. получил свободу (разумеется, с известным «минусом», то есть с запретом проживания в больших городах и их окрестностях, но это уже было «мелочью»). Пробыв несколько месяцев в Красноярске, Казанский святитель выбрал местом жительства находившийся за границей стокилометровой зоны от Москвы город Гжатск Западной области (ныне город Гагарин Смоленской области). Едва только выбравшись из туруханской глуши, митрополит Кирилл попытался возобновить свой прерванный в 1930 г. спор с митрополитом Сергием по вопросу об объеме прав последнего. С этой целью он написал Заместителю письмо, датированное 28 июля (скорее всего, старого стиля) 1933 г., в котором попытался последовательно опровергнуть основные доводы митрополита Сергия, изложенные тем в их прежней переписке и в статье «О полномочиях...», и разъяснить всем, почему он (митрополит Кирилл) считал Заместителя узурпатором церковной власти 1315 . Прежде всего, митрополит Кирилл настаивал на том, что право передачи патриарших полномочий по завещанию (точнее, даже не право, а поручение) было дано в 1918 г. Собором исключительно Патриарху Тихону и никому более: «Передавая на основании сего соборного поручения патриаршие права и обязанности, Святейший Тихон не мог передать и не передал с ними лично ему на определенный случай Собором данного и им исполненного поручения, а митрополит Петр, действительно воспринявший после патриаршего завещания все патриаршие права и обязанности, не мог воспринять и не воспринял права передавать все патриаршие права и обязанности архипастырю по своему выбору. Утверждение, будто митрополит Петр совершил такую передачу своим распоряжением 23 ноября (6 декабря) 1925 года на основании патриаршего завещания, делает почившего Патриарха повинным в установлении для Русской Православной Церкви осужденного Вселенской церковью порядка завещательной передачи церковных полномочий, а митрополита Петра – в применении такого порядка в жизни церковной. |
| преподобных отцев Печерских Антония, (+ 1073, память 10 июля, 2 сентября), Феодосия (+ 1074, память 3 мая, 14 августа, 3 сентября), Моисея Угрин а (+ ок. 1043/после 1051, память 26 июля), Нестора Летописца (+ 1113-1116, память 27 октября), князя и инока Николы Святоши , Черниговского, Печерского (+ 1143, память 14 октября) и всех отцев Киево-Печерских; преподобных Иова (1551–1659, память 28 августа/10 сентября, 28 октября/10 ноября и 6/19 мая) и Амфилохия (1897–1971, память 29 апреля/12 мая), чудотворцев Почаевских, схимонаха Досифея Китаевского , схим. (+ 1777, память 25 сентября/8 октября), преподобного Серафима Саровского, преподобной Александры Дивеевской (+ 1789, память 13/26 июня), преподобного иеросхимонаха Парфения Киевопечерского (1790–1855, память 17/30 марта) святых новомучеников и исповедников: священномученика Владимира , митрополита Киевского (1848–1918, память 25 января/7февраля), Константина , митрополита Киевского ( Дьякова , 1871–1937), Александра , архиепископа Харьковского (Петровского, 1851–1940, память 19 мая/1 июня), Прокопия, архиепископа Херсонского (Титова, 1877–1937), и с ним иерея Иоанна Скадовского (+ 1937, 10/23 ноября), Анатолия, митрополита Одесского (Грисюка, 1880–1938, память 10/23 января), Онуфрия , архиепископа Курского и Обоянского (Гагалюка, 1885–1938, память 19 мая/1 июня), Макария , епископа Днепропетровского (Кармазина, 1875–1937, память 20 ноября/3 декабря), Василия, епископа Прилукского (Зеленцова, 1870–1930, память 22 марта/4 апреля), Иоасафа, епископа Могилевского (Жевахова, 1874–1937, память 22 ноября/5 декабря), Дамаскина, епископа Глуховского (Цедрика, 1877–1937, память 2/15 сентября), Аркадия, епископа Бежецкого (Остальского, 1889–1937, память 16/29 декабря ), Порфирия, епископа Симферопольского и Крымского (Гулевича, 1864-1937, память 19 ноября/2 декабря), Сергия, архиепископа Мелитопольского (Зверева, 1872–1937, память 1/14 ноября), святителей исповедников Луки , архиепископа Симферопольского и Крымского , и Афанасия, епископа Ковровского , |
| 154 Справка за подписью зам. начальника отдела регионального управления ФСБ РФ по Красноярскому краю от 17.08.1998 г. В.П. Савина. 155 Пировское, как удалось выяснить, расположено примерно в 100 км южнее Енисейска, а Игнатово – в 13 км восточнее Пировского, при слиянии двух маленьких речушек, образующих Третью речку, так прямо и называемую. 158 См. Брачев В.С. Трагедия академика Платонова С.Ф. – «Ленинградская панорама», 1989, 9, с. 27–29 и его же: «Укрощение строптивой» – В-к АН СССР, 1990, N 4, с. 120 -. 159 Эта дата взята из протокола допроса Серебрянского от 3.11.1934 года – см. «Следственное дело N 9 по обвинению Кармазина Макария Яковлевича, Острогского П.Ф. и др.» за 1934 год под номером «0–2160», том 1-й, ныне – дело 6179 по 2-й описи фонда 3656 ЦДНИ Костромской обл. 160 Ni 1-й выпуск «Академического дела 1929–31 гг.», изданного Библиотекой Росс. Ак. Наук в 1993 г. (СПб). 161 См. с. VII, XIII, 173–174 этого «Академического дела». Интересно отметить, что в «4-й подгруппе» из шести человек, значились: профессор СПБДА А.И. Бриллиантов , и четыре священника – А.В. и М.В. Митроцкие, И.П. Астанин и будущий ректор МДА Н.В. Чепурин, о котором С.Ф. Платонов на допросе сказал: «Не знаю; в Союзе не был...» [с. 182]. 164 Селищенский священник Павел Федорович Острогский, а не Островский, 1887 г. рожд., арестовывался в 1928 и 1930 гг. Дано его тюремное фото, единственное во всем деле. 165 Согласно И.И.Осиповой [ " Сквозь огнь мучений и воды слёз...» М.1998., с. 262], еп. Макарий, участник «Кочующих Соборов» ИПЦ, был выслан в Казахстан и умер в Караганде после 1937 года, а согласно справочному указателю в ИРЦ, [т. 9, с. 747], он был расстрелян 20 ноября 1937 года. 166 К большому сожалению, кем-то, еще до 1953 года, из дела был изъят его паспорт, где была надежда обнаружить его фотографию. 167 Следственное дело 1002–36 УГБ УНКВД Яросл. обл. и дело 4546–38, ныне фонд N 3656, оп. 2, д. 1143, т. 1 и т. 2 в ЦДНИ Костр. обл. 168 Ныне причисленный к лику местно чтимых святых – см. его житие в Альманахе «Светоч», Кострома, 1996 г. с. 69–70. |
| Действовать в полном отрыве от остальных православных архиереев Украины, однако, епископ Константин не собирался, да и ГПУ УССР было заинтересовано в том, чтобы его почин был подхвачен, поэтому оно не препятствовало обсуждению им сложившегося положения с другими епископами, о чем Горожанин сообщал в своей докладной Дерибасу далее: «Указанные выше условия легализации тихоновщины подверглись также детальному обсуждению и находящимся в Харькове епископатом в лице епископов: Бориса Шипулина, управляющего Подольской епархией, Макария Карамзина (правильно: Кармазина – свящ. А. М.), управ[ляющего] Днепропетровской епархией, Аркадия Остальского , викария Дубенского. После обсуждения эти условия признаны слишком тяжелыми для тихоновщины. Основным пунктом, встречающим противодействие со стороны их, является п. 2 об отмежевании от нелегально действующих церковных течений и организаций. В случае принятия этого пункта, они должны будут отказаться от всякой связи с Заместителем Местоблюстителя патриаршего престола и порвать всякую связь с епископами Украины, административно высланными. В результате обсуждения наших условий епископы с своей стороны выставили условия, приемлемые для них: Вполне лояльное отношение к гражданской власти. Полное отмежевание от заграничной церковной эмиграции и осуждение ее за политиканствующий образ действий, несовместимый с идеалами пастырства и вредный для блага церкви. Проведение автокефалии Украинской церкви на строго канонических началах с последующим потом отмежеванием от всех нелегальных течений и тех их представителей, кои не пожелают стать на путь легализации. Вышеуказанные условия легализации, по нашему мнению, неприемлемы для нас. Дальнейшие переговоры ведутся» 1108 . Последний абзац получателем докладной записки был отчеркнут и слева от него нанесена надпись: «Правильно». Как видно, украинские архиереи во главе с епископом Константином готовы были идти на серьезные уступки, но власть хотела еще большего. Пользуясь образом Дерибаса, можно сказать, что епископ Константин соглашался встать перед ГПУ на одно колено, а ему отвечали: нет, только на оба. |
|
|
