| По возвращении в Константинополь святитель Марк Ефесский написал окружное послание, в котором решительно отмежевался от Ферраро-Флорентийского Собора. В 1442 году на Соборе в Иерусалиме Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский отказались признать Ферраро-Флорентийский Собор, назвав его " грязным, антиканоничным и тираническим " . Спустя восемь лет, на Соборе в Константинополе, Ферраро-Флорентийский Собор в присутствии Патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского был предан анафеме Константинопольской Церковью. Таким образом, Ферраро-Флорентийский Собор был отвергнут всеми Поместными Православными Церквами. Однако в Католической Церкви он, как и Лионский Собор, признается " Вселенским " . Наконец, третья попытка Рима навязать унию Православной Церкви имела место в конце XVI века. В течение 1590-1596 годов в Бресте, входившем тогда в состав Польско-Литовского королевства, состоялось несколько Соборов, целью которых было упорядочить церковную жизнь на территории Киевской митрополии и для выработки стратегии по противодействию протестантизму и латинскому католицизму. На последнем из этих Соборов, состоявшемся в 1596 году, и было принято решение о вступлении в унию с Римом. Противники унии во главе с князем Константином Острожским созвали в Бресте свой Собор, в котором принимали участие два епископа – Львовский Гедеон и Перемышльский Михаил, наместники наиболее известных монастырей, а также представитель Александрийского патриарха Кирилл Лукарис (впоследствии Патриарх Константинопольский). Православный Собор низложил епископов, принявших унию, а униатский Собор низложил противников унии, обратившись к королю Сигизмунду III с призывом передать их епархии, монастыри и храмы униатам. Король поддержал унию и признал оставшихся верными Православию епископов низложенными. В течение четверти века православные в Польско-Литовском королевстве не имели своей иерархии. Весной 1620 года в Киев прибыл Патриарх Иерусалимский Феофан III. Вскоре после приезда он издал благословенную грамоту " всем в Православии сияющим, иже в Малой России, изряднее же обывателем Киевским " . Осенью того же года, по многочисленным просьбам священников и мирян, он начал рукополагать для " Малой России " епископов. Восстановление православной иерархии Киевской митрополии стало причиной новых притеснений со стороны королевской власти и униатских епископов. |
| Повсеместно сохраняется применение ксилографии для печатания иллюстраций и кратких текстов. В результате, по современным оценкам, с 1455 по 1501 г. (когда оканчивается время инкунабулов) было отпечатано 6 млн книг (на всем Западе в течение всего Средневековья манускриптов было создано гораздо меньше). Основу печатных изданий составляла в то время религиозная литература. Печатная книга вносила заметный вклад в развитие европейского менталитета: с распространением книгопечатания, повлекшим за собой значительные сдвиги в сфере образования, многие европейцы постепенно вливались в ряды привилегированного образованного класса. 3. Демографический рост и географический фактор Вследствие демографического роста для европейцев возникает стимул к расширению границ освоенного ими пространства. В первой половине XV в. началась португало-кастильская борьба за право владения заморскими землями и свободного плавания в Атлантике. До первого похода Колумба инициатива была у португальцев. Утвердившись в 20-х – 30-х годах XV в. на Мадейре и Азорских островах, они начали прокладывать морской путь вдоль западных берегов Африки, во многом – благодаря усилиям принца Энрике (Генриха) Мореплавателя (1394–1460). Кастилия, охваченная феодальными усобицами, безуспешно пыталась соревноваться с Португалией. На протяжении XV в. португальцы систематически осваивают западный берег африканского континента – начиная с взятия Сеуты в 1415 г. и вплоть до достижения ими в 1487 г. мыса Бурь, впоследствии названного мысом Доброй надежды. 25 мая 1420 г. папа Мартин V буллой In Apostolice dignitatis specula назначил принца Энрике магистром духовно-рыцарского Ордена Христа (который сыграл видную роль в процессе развития португальской колониальной империи) с правом владения всеми новооткрытыми землями Африки. В ответ Кастилия заявила притязания на Канары. Спор между Кастилией и Португалией обсуждался на Базельском соборе в 1435 г. В 1452–1454 гг. португальцы добились от папы Николая V (1447–1455) предоставления им исключительного права на открытие и завоевание новых земель в Африке и на обращение в христианство их населения. Буллами Dum diversas от 18 июня 1452 г. и Romanus Pontifex от 8 января 1455 г. папа Николай даровал португальскому королю Альфонсу V (1438–1481) права на африканские земли: сфера владений Португалии не имела на юге пределов, и любая новооткрытая территория в Африке должна была принадлежать португальцам. В Dum diversas португальский король наделялся правом обращать в рабство всех сарацинов и язычников при завоевании их земель. |
| политику. Кор. Сицилии и Неаполя Карл I Анжуйский (1266-1285), приехавший принести вассальную клятву новому папе, вынужден был обещать, что в состав Неаполитанского королевства никогда не будут входить Тоскана и Ломбардия. Титулы сенатора Рима и викария Тосканы и Ломбардии, дарованные Карлу I папой Римским Иннокентием IV , так и не были подтверждены. Вместе с тем папа способствовал примирению Карла I Анжуйского с герм. кор. Рудольфом I Габсбургом (1273-1291). С последним велись переговоры о восстановлении папской светской власти над Равеннским экзархатом. От англ. кор. Эдуарда I Длинноногого (1272-1307) И. потребовал выплатить чинш (вассальный сбор), не поступавший в Рим с 1215 г., и освободить пленников - Элеонору, гр. де Монфор, и ее брата Амори, захваченных в ходе междоусобной распри. Попытка И. организовать крестовый поход провалилась из-за раздоров между кор. Франции Филиппом III (1270-1285) и кор. Кастилии Альфонсом X (1252-1284), оспаривавших королевство Наварра. В кон. 1276 г. папским легатам удалось временно уладить конфликт между королями, однако весной 1277 г. вновь начались приготовления к войне, к-рой удалось избежать лишь благодаря вмешательству папы. Важными для И. были отношения с Византийской империей. Заключенная на II Лионском Соборе уния Церквей (1274) и произнесенные от имени имп. Михаила VIII Палеолога визант. послом Георгием Акрополитом признание примата Римского папы и клятва верности папе требовали офиц. подтверждения визант. императором. Кроме того, посольство под рук. Георгия Метохита, прибывшее из Византии незадолго до смерти папы Григория X, ожидало ответов на вопросы, касавшиеся организации нового крестового похода, маршрута армии крестоносцев, а также того, в какой мере глава Римской Церкви намеревался поддерживать агрессивную политику Карла Анжуйского в отношении Византии. Посольство, отправленное в К-поль папой Иннокентием V, вернулось в Рим из Анконы после получения известий о смерти папы. Посольство в Византию, подготовкой к-рого занимался уже И., было отправлено в нояб. |
| Прежде всего, догмата о главенстве папы во Вселенской Церкви, а в новейшей церкви и догмата о папской непогрешимости. В истории всегда эти унианальные попытки сопровождались ложью или насилием. Со стороны восточных участников переговоров причины, заставлявшие их пойти на заключение этих соглашений, были отнюдь не церковного характера. При заключении Лионской унии 1274 года император Михаил Палеолог, прежде всего, думал о получении передышки для воссоздания Византийской империи, после более 60 лет Латинского владычества на Балканском полуострове, после захвата Константинополя 1204 году в результате IV крестового похода. При заключении Ферраро-Флорентийской унии высшая Византийская администрация заботилась о получении военной помощи со стороны Западной Европы против неотвратимо надвигавшихся турецких полчищ. В 1599 при заключении Брест-Литовской унии бывшие православные епископы, пошедшие на нее, руководствовались прежде всего меркантильными или малодушными соображениями. И, по сути дела, показали себя отступниками от православной веры. Никогда эти унии не поддерживал церковный народ. Всегда они были лишь результатом административно-политической игры. В новейшее время, признавая трагический путь западно-украинских униатов в XX столетии, которые, действительно не мало претерпели от советской власти после присоединения Западной Украины, хотя, заметим, претерпели неизмеримо меньше, чем их православные собратья. Тем не менее, никак нельзя оправдать практику религиозного насилия, опирающегося на националистические настроения в Западной Украине, которая имеет место с конца 70-х гг. Именно силой, а не в результате добровольного межконфессионального решения вопроса, были разгромлены целые епархии Православной церкви. С одной стороны высшая ватиканская администрация, проводя переговоры, именует Православную церковь Церковью-сестрой, т.е. признаются полнота благодатных даров во всех ее таинствах, законность ее иерархии, а, с другой стороны, как указывает Святейший Патриарх, от этой Церкви-сестры отторгают часть за частью, а Ватикан ничего не предпринимает для того, чтобы это пресечь. |
| Софии в К-поле И. Г. не рискнул опровергнуть мнение имп. Михаила, провозгласившего намерение заключить соглашение с Римом. Тем не менее в ответ на вскоре изданный «Томос» имп. Михаила, оправдывавший возможность унии, И. Г. организовал составление трактата, подписанного его именем, в котором указывался ряд причин, делающих невозможным соглашение с латинянами ( Laurent, Darrouz è s. 1976. P. 1-15, 136-301). В июне 1273 г. И. Г. выступил также с публичным заявлением против планов заключения унии, поклялся, что никогда не примет соглашения на условиях, предложенных Папским престолом (Ibid. P. 15-17, 302-305). Не владея основами богословской науки, И. Г. широко пользовался советами своего окружения, противников унии, в т. ч. Иова Иасита и Георгия Пахимера . Скорее всего документы, известные под именем И. Г., были составлены его приближенными. В янв. 1274 г., протестуя против непреклонного стремления имп. Михаила и его сторонников к унии, И. Г. удалился в к-польский мон-рь Пресв. Богородицы Перивлепты, сохранив за собой пост патриарха. В нач. 1275 г., после того как Лионская уния была официально провозглашена в К-поле, И. Г. отрекся от престола и удалился в к-польский мон-рь арх. Михаила в Анапле. На престоле его сменил патриарх Иоанн XI Векк . Вероятно, незадолго до отречения или уже в период своего изгнания И. Г. составил «Исповедание веры», где вновь выступил против унии (Ibid. P. 31-33, 326-331). После отречения И. Г. в разное время жил в неск. мон-рях в К-поле или близ него. Известно, что в 1280 г. он жил в мон-ре Космидий близ К-поля. В кон. 1282 г., после смерти имп. Михаила VIII (11 дек. 1282), ситуация в Византии и К-польской Церкви изменилась: большинство церковного сообщества и имп. Андроник II были настроены против унии и стремились как можно скорее добиться ее отмены. Вскоре был низложен патриарх Иоанн Векк, а И. Г. был тем человеком, кто мог возглавить Церковь, освободившуюся от соглашений с латинянами. Он вернулся на Патриарший престол, но вскоре вынужден был вновь отречься из-за ухудшающегося здоровья; скончался спустя неск. |
| 2. Ватикан поддерживает Унию Несмотря на то что Ватикан лицемерно «осуждает» Унию как метод соединения Церквей (Баламандское соглашение, §1), он подтверждает ее тем, что признает существование униатских общин (§31), всячески усиливая их присутствие и деятельность на канонических территориях Православных Церквей. Поэтому мы спрашиваем себя: до каких пор мы, православные, будем продолжать богословский диалог, терпя это чудовищно ненормальное положение вещей? Католики (не считая достойных похвалы исключений, когда они, в отличие от Ватикана, не согласны с Унией) непоследовательно осуждают Унию как метод прошлого и, в то же время, признают униатские общины. Как возможно осуждение Унии и одновременная поддержка униатских общин, которые делают Унию реальностью на сцене современной истории? Прошлая неприглядная деятельность папской Унии известна. Напомним, что, используя политическую и военную беспомощность Восточной империи после тяжелого венецианского владычества, паписты заложили первое основание Унии, подчинив православных греков решениям папского Лионского собора (1274) при императоре Михаиле Палеологе и патриархе Иоанне Векке. Вторым серьезным основанием стало известное тираническое требование Папы Евгения IV, чтобы находившиеся в затруднительном положении восточные христиане полностью подчинились Ферраро-Флорентийскому собору (1439). Кроме того, со времени Брестского собора (1596) иезуиты делали Унию великим искушением для православной Восточной Церкви подобными по своему коварству методами. Уния стоила жизни Патриарху Кириллу Лукарису, привела к низложению многих патриархов, отторжению из недр Церкви великих общин на Украине, в Трансильвании, Далматии, Антиохии и вызвала жестокие гонения на православных в этих и других областях, контролировавшихся турками . В тот же исторический период организуемая папами униатская пропаганда развивается в два этапа: сначала как деятельность отдела папской курии Propaganda Fidei (Пропаганда Веры), а затем в виде строительства школ (главенствующее место среди них занимает Коллегий св. Афанасия в Риме), руководимых папскими миссионерами с целью не столько обращения в Унию отдельных лиц, сколько изменения всего мировоззрения православных при помощи латинофильской деятельности многих выпускников таких школ. |
| Значительная часть Италии находилась под контролем сицилийского короля, однако понтифик не желал видеть Манфреда во главе армии крестоносцев, поскольку тот являлся незаконнорожденным сыном имп. Фридриха II Штауфена (1220-1250), возглавлял партию итал. гибеллинов (сторонников императора в противостоянии с папой Римским), а также вступал в конфликты с папами Иннокентием IV (1243-1254) и Александром IV (1254-1261). Осознавая выгодное географическое положение Сицилии как плацдарма для буд. экспедиции против Византии, папа искал правителя, способного свергнуть Манфреда. В итоге выбор пал на Карла I Анжуйского, брата франц. кор. Людовика IX Святого . В 1262 г. папа Урбан IV начал переговоры с франц. двором, предлагая Карлу Анжуйскому занять трон Сицилийского королевства. По условиям заключенного в июне 1263 г. договора на Карла налагались мн. ограничения: он не мог распоряжаться назначениями на церковные посты, не мог претендовать на имп. престол и занимать к.-л. пост в имперской части Италии и в Папской обл., но уже осенью он был избран сенатором Рима, что являлось нарушением договора. После переговоров обе стороны согласились на уступки. Избранный на Папский престол после смерти Урбана IV папа Римский Климент IV (1265-1268) продолжил политику своего предшественника и 28 июня 1265 г. в Риме провозгласил Карла королем Сицилии. Манфред, собрав армию, выступил против Карла Анжуйского. После небольшой стычки Манфреду пришлось отступить, в результате чего он потерял власть в Анконской марке, а его влияние в Тоскане ослабло. Карл Анжуйский при посредничестве папы собрал деньги, к-рые были необходимы для похода против Манфреда. В окт. набранная им армия выступила из Лиона и в янв. 1266 г. прибыла в Рим. 6 янв. Карл был коронован как король Сицилии в рим. базилике св. Петра, 20 янв. со всей армией он выступил против Манфреда. 26 февр. в битве под Беневенто войско Манфреда было разбито, а сам он убит. 7 марта Карл Анжуйский торжественно въехал в Неаполь. Однако лишь после победы 23 авг. 1268 г. при Тальякоццо над племянником Манфреда Конрадином, герц. Швабии и титулярным кор. Иерусалима (1254-1268), и его казни (29 окт. 1268) новый король Сицилии смог приступить к реализации планов по созданию большой империи на Востоке. К этому времени под его контролем находились также о-в Керкира (Корфу) и восточное побережье Ионического м.- от Диррахия (ныне Дуррес, Албания) до Бутринти. 24 мая 1267 г. кн. Гийом II Виллардуэн передал Карлу Анжуйскому право управлять Ахейским княжеством после своей смерти; 27 мая это решение было подтверждено лат. имп. Балдуином II. После смерти папы Климента IV (29 нояб. 1268) Карл Анжуйский заключил договоры с правителями Венгрии, Сербии и Болгарии. Однако планам короля по расширению владений помешало обещание участвовать в 8-м крестовом походе, организованном кор. Людовиком IX (см. ст. Крестовые походы ). |
| Стремительный взлет эпохи Возрождения – следствие взаимодействия экономических, технических и географических факторов. Покровительство властителей и просто богатых людей создавало предпосылки и условия для становления и распространения нового типа культуры. Ренессанс не принес бы всех своих плодов без меценатства, развитию которого способствовала раздробленность Италии, где в каждом из мелких владений люди искусства находили себе богатых и знатных покровителей, в непосредственной зависимости от вкусов и запросов которых находился процесс развития художественной техники. Короли XVI в. соперничали из-за архитекторов и живописцев, покровительствовали гуманистам, которых делали капелланами, библиотекарями и наставниками своих детей, а папы и епископы предлагали им почетные должности, оставляющие достаточно свободного времени на литературные занятия. В то время как все без исключения монастыри и старые университеты оставались в рамках средневековой научной традиции, светские правители либо учреждали параллельные заведения университетского типа (например, в саксонском Виттенберге в 1502 г. или в кастильской Алькала-де-Энарес двумя-тремя годами ранее), либо стремились следовать примеру традиционных научных центров, в результате чего, например, в 1530 г. в Париже возникла коллегия, получившая название коллегии «королевских чтецов», а затем – «Коллегии Франции» (College de France). Эразм Роттердамский (1467–1536), благодаря щедрому дару Иеронима Буслейдена (ок. 1470–1517), учредил в 1517 г. в Лувене трехъязычную коллегию. 2. Технические факторы Важным фактором стало изобретение книгопечатания, призванного размножать знания. Наиболее совершенную форму техника книгопечатания обрела после того, как в Майнце приблизительно в 1452–1455 гг. объединили свои усилия Иоганн Гутенберг (между 1394 и 1399, или 1406–1468), его вкладчик Фюст и зять последнего Петер Шеффер. К концу XV в. книгопечатание потеснило, а кое-где и заменило собой труд переписчиков, который в свою очередь был ранее усовершенствован благодаря появлению так называемого exemplar, το есть образцового, авторитетного текста, опираясь на который можно было избежать бесконечных ошибок, неизбежно накапливавшихся при многократном переписывании. |
| Спорными считаются сведения визант. историка Георгия Пахимера о том, что Феодор Святослав повелел сбросить И. с высокого обрыва холма Царевец в р. Янтру, т. к. давно подозревал, что тот «желал его предать татарам» ( Georgii Pachymeris. 1835. С. 265). Выдвинуто много гипотез о причинах этой беспрецедентной в болг. истории казни. Нек-рые историки буквально воспринимали слова источника и обвиняли И. не только в связи с татарами, но и в том, что он был виновником нашествий татар на Болгарию 1285 и 1292 гг. Также они считали, что имя И. как недостойного первоиерарха не было включено в Борила царя синодик и что в нем упоминается др. болг. одноименный предстоятель ( Гюзелев, Йончев. 1982. С. 300, 318). Защитники И. полагали, что имя патриарха было включено в помянник, а казнь стала результатом либо внутренней болг. политики ( Попруженко М. Г. Синодик царя Борила. София, 1928. С. 91), либо связей патриарха с Римом ( Андреев. 1974. С. 313; Он же. 1994. С. 178). Также есть мнение, что И. навлек на себя гнев Феодора Святослава либо выступлением против его похода на Тырново, либо участием в заговоре о смещении Феодора с престола ( Павлов. 1992. С. 32-33; Он же. 1994. С. 531). Ист.: Georgii Pachymeris De Michaele et Andronico Palaeologis. Bonnae, 1835; Delorme F. M., Tautu A. L. Acta Romanorum Pontificum, ab Innocentio V ad Benedictum XI (1276-1304). Vat., 1954. Лит.: Андреев Й. Народностно-патриотични тенденции в Синодика на Българската църква//Търновска книжовна школа. София, 1974. Т. 1. С. 311-316; он же. Йоаким III// Андреев Й., Лазаров И., Павлов П. Кой кой е в средновек. България. София, 1994. С. 178-179; Гюзелев В., Йончев Л. България в края на XIII и първите две десетилетия на XIV в.//История на България. София, 1982. Т. 3. С. 290-308; Павлов П. Патриарх Йоаким III, татарският хан Чака и цар Теодор Светослав//ДК. 1992. Кн. 6. С. 27-33; он же. Бележки към събитията в България и в средновек. столица Търново в края на XIII - нач. на XIV в.//Търновска книжовна школа. Вел. Търново, 1994. Т. 5. С. 527-534; Петков К. Средновековна България и Лионската уния: Един малко известен епизод от политическите биографии на патриарх Йоаким III и папа Николай IV//Палеобалканистика и старобългаристика: Първи есенни национални четения «Проф. И. Гълъбов». Вел. Търново, 1995; Гюзелев В. Папството и българите през средновековието (IX-XV в.). Пловдив, 2009. |
| Агитация арсенитов в столице, обеспокоив Михаила, заставила правительство прибегнуть к мерам принуждения и строгости. Последнее же обстоятельство принудило арсенитов бежать из столицы, где до тех пор почти исключительно сосредоточивалась их деятельность, и этим самым открыло для их темной пропаганды провинции, население которых толпами стекалось слушать их. возбуждающие речи, направленные против императора и в защиту и возвеличение низложенного патриарха. Смерть самого Арсения не прекратила раскола, и после его смерти борьба продолжалась. По словам И. Е. Троицкого , борьба партий при Михаиле “своим лихорадочным воодушевлением и неразборчивостью в средствах напоминала самые шумные времена борьбы ересей IV, V и VI веков.” 1010 Лионская уния во многом изменила положение партии арсенитов, как таковой. Уния затронула гораздо более широкие и существенные интересы Греческой церкви, а именно, ее коренную основу – православие. Арсениты со своими узко партийными интересами и счетами отошли на время на задний план, так как общественное и правительственное внимание было направлено во внутренней жизни страны почти исключительно на вопрос об унии. Этим объясняется, на первый взгляд, странное молчание историков о деятельности арсенитов во все время, начиная с Лионской унии до смерти Михаила VIII. Есть все же туманное известие о том, что в 1278 г. в Фессалии или в Эпире собирался Арсенитский собор. Основной его задачей было обеспечение триумфа дела аресенитов и прославление памяти Арсения. 1011 Чувствуя упорную, явную и тайную оппозицию своим униатским планам, Михаил в последние годы своего правления отличался большой жестокостью. 1012 Его преемник и сын Андроник II Старший получил в церковной жизни в наследство от отца два трудных дела: унию и раздоры арсенитов с господствующей церковью. Прежде всего, новый государь торжественно отрекся от унии и восстановил православие. “Всюду, – как пишет источник (Григора), – разосланы были гонцы с царскими указами, которыми объявлялось исправление церковных беспорядков, возвращение всех, за ревность свою о церкви подвергшихся ссылке, и помилование испытавшим другое какое-либо бедствие.” 1013 Проведение этого дела не представляло больших затруднений, так как известно, что громадное большинство восточного духовенства и общества было против соединения с Римской церковью. Лионская уния, не оправдав ожиданий ни той, ни другой стороны, просуществовала формально восемь лет (1274–1282 гг.). |
|
|
