| В это же время Никон добился и переиздания «Уложения» с некоторыми изменениями. ( Макарий, митр . ИРЦ. Кн. 7. С. 121: «По окончании печатания Патриарх Никон не дозволил тотчас выпустить ее в свет, а предварительно освидетельствовал ее вместе с митрополитами, архиепископами, архимандритами и игуменами. При этом освидетельствовании он сделал в ней немногие и неважные исправления и опущения, но зато сделал существенные прибавления. В начале книги прибавлена статья о происхождении патриаршества в России, ясно показывающая полную церковную самостоятельность и независимость Русского Патриарха наравне с прочими Патриархами. Помещены также краткое изложение церковной истории от апостольских времен до учреждения патриаршества в России. Сказание о поставлении Патриарха Филарета, перечень всех российских Патриархов, включая самого Никона, и сказание о Римском отпадении. Под конец книги помещена грамота святого Царя Константина Папе Сильвестру [грамота оказалась подложной, но Патриарх Никон, конечно, об этом не подозревал], изображавшую, какими высокими правами и преимуществами будто бы наделил равноапостол Римского, а за ним и всех прочих Патриархов и как оградил неприкосновенность их власти и их имений по всей вселенной и укрепил навсегда до скончания века. В таком-то виде Кормчая и была наконец выпущена в свет». В послесловии подчеркивалось, что книга сверена с греческой древней «Кормчей» и на л. 642–647 напечатано: … буди же вам, христоименитому достоянию, всем известно яко да соуз мира церковнаго твердо, в духе кротости, хранится и да будет, несогласия ради, распри в церковном телеси, сего ради многия преводы сия святыя книги, Кормчия, по свидетельству типографскаго дела, собраны тыма; в них же едина, паче прочих, в сущих правилех крепчайши, наипаче же свидетельствоваша тую книгу Греческая Кормчая книга, Паисий, Патриарх святаго града Иерусалима, якоже древними списцы написася, за многая лета, ему же Патриарху Паисии (в та времена) бывшу в царствующем граде Москве; в толкованиях же святых правил, во всех преводех, яко друга друзей вси согласуют. |
| Писание не есть практический источник церковного права, который бы мог быть непосредственно применяем церковно-правительственными органами к конкретным вопросам практики, каноны же могут быть таковым практическим источником только в качестве субсидиарного. Само собой разумеется, что этой субсидиарной ролью значение канонов для русского церковного права не ограничивается: каноны составляют историческую основу для национального церковного правообразования, но это важное их значение не должно быть смешиваемо с тем, что называется практическим источником права 1027 . Основанием церковного управления и суда в разъясненном смысле могут служить также символические книги православной церкви. Подобно тому как символические книги для католиков и протестантов служат источником церковного права в том смысле, что символические книги содержат в себе основные принципы церковных институтов, в символических книгах православной церкви должны быть такие учения, которые служат основой и вместе критерием правильности отдельных институтов церковного права. Под символическими книгами должны быть понимаемы катехизисы или краткие изложения вероисповедных учений, в которых содержатся не только общехристианские, всеми христианскими вероисповеданиями признанные догматы, а я те особенности (в учении о церкви), которыми одно вероисповедание отличается от другого. Для православной церкви такими символическими книгами признаются: вышеупомянутое «православное исповедание» киевского митрополита Петра Могилы и «послание патриархов восточно-кафолической церкви о православной вере» в Великобританию, отправленное туда в 1723 г. в виде ответа на запрос со стороны англиканской духовной иерархии. Появление обеих названных символических книг вызвано было именно желанием определить сущность и особенности православия, в отличие от католицизма и протестантизма 1028 . Относительно номоканона при большом требнике, который так же, как и кормчая имеет византийское происхождение и также был издан официально в качестве руководства для духовников, следовало бы сказать тоже самое, что и относительно кормчей, т. |
| Помимо полного круга богослужебных книг, почти непременной частью к-рого являлись в названное время «каноны новых чудотворцов», канонизированных на Соборах 1547 и 1549 гг. (2 списка), в библиотеке К. числилось много четьих паралитургических сборников: Евангелие учительное («Евангелие в десть на бумаге воскресное») и толковое («вседневное толковое»), «Златоуст в десть на бумаге», «два Маргарита в полдесть», сборник житий «новых чудотворцев», сборник Слов свт. Григория Богослова. Торжественник представлен в описи 4 томами - один под самоназванием, а 3 как «книги Райские» (книга «Рай» - особая редакция Торжественника триодного, созданная не позднее рубежа XV и XVI вв.- СККДР. Вып. 2. Ч. 2. С. 307-309). Относительно книги «Григорьева беседа в полдесть» неясно, идет ли речь о Беседах папы Григория Великого на Евангелие или же о Римском Патерике. Из набора аскетических сочинений, характерных для русских монастырских б-к XV-XVI вв., в описи К. м. не упомянуты лишь творения прп. Исаака Сирина. Из патериков были представлены помимо возможного Римского Скитский и Киево-Печерский (последний в 2 экз.). Показательно наличие в описи 80-х гг. XVI в. помимо Жития прп. Саввы Крыпецкого («Савино житие строителя Скрыпецкого (!) монастыря») книг о соименных ему святых - прп. Савве Освященном («житие старца Савы») и свт. Савве Сербском. Весьма необычно для довольно скромной монастырской б-ки присутствие кн. «Маноканон большой», т. е. Кормчей. Опись раскрывает содержание книг лишь частично, называя их по 1-й статье (так, «книга Ефрема Сирина житие в десть» скорее всего обозначает Паренесис, а «книга Максима Исповедника в полдесть» - приписывавшееся ему соч. «Кормчий, рекше правитель душевный»). Согласно описи, в б-ке К. м. имелись 1 пергаменная рукопись («Псалтырь… невелика, на харатье») и 4 печатные книги без указания на место издания: 2 Евангелия «в десть» (вероятно, московское анонимное или слободское издание), Апостол «тетр» (скорее всего одно из изданий Ивана Фёдорова , московское или львовское) и «Псалтыря в полдесть старая печати» (судя по формату и указанию на «старую печать», это могло быть пражское издание Франциска Скорины 1517 г. |
| 1878), «Памятники древнерусского канонического права до 15 в.» (Русск. Истор. библиот. т. 6, 1880. СПБ.), «Книги законные, содержащие в себе, древнерусском переводе, византийские законы земледельческие, уголовные, брачные и судебные» (СПБ. 1885), «50 глава Кормчей книги, как исторический источник русского брачного права» (М. 1887 г.) и «Мнимые следы католического влияния в древнейших памятниках югославянского и русского церковного права» (М. 1892). Кроме этих обширных и капитальных исследований, из коих некоторые удостоились премий и золотых медалей со стороны Академии Наук, покойный напечатал несколько мелких, но весьма ценных в научном отношении, статей, относящихся также к изучению источников русско-византийского права, каковы напр., «О сочинениях, приписываемых русскому митрополиту Георгию» (Прав. Обозр. 1881, т.1), «Неизданный памятник церковного права 12 в.» (Журн. Мин. Нар. Просв. 1890, «Кому принадлежат канонические ответы, автором которых считался Иоанн, еп. Китрский» (Визант. Времен. 1894, в. 3–4), «Синодальное постановление патриарха Сисиния о не венчании второбрачных» (там же 1895, в. 1 –2), «Канонические ответы Никиты, митрополита ираклийского (11–12 в.), в их первоначальном виде и в позднейшей переработке Матвея Властаря» (там же), «Канонические ответы Никиты, митрополита солунскаго» (там же т. 1, в. 3), «Синодальный акт константинопольского патриарха Михаила Анхиала 1171 г. О приводе архиереев к присяге на верность императору Михаилу Комнину и его новорожденному сыну Алексею, с формою самой присяги» (там же), «Синодальное постановление константинопольского патриарха Харитона (1177 – 1178) о третьем браке, редактированное Феодором Вальсамоном» (там же в. 4), «Подложная дарственная грамота Константина Великого папе Сильвестру в полном греческом и славянском переводе» (там же 1896, т. 3, в. 1) и др. Живой по темпераменту и весьма отзывчивый сердцем, Алексей Степанович не мог оставаться равнодушным и к вопросам, которые ставила на очередь текущая жизнь или злоба дня, и разрешения, которых искало современное ему общество у людей компетентных, стоящих во всеоружии знаний. |
| 62–64), статьи Кирилла Туровского (65–68), пресвитера Тимофея и Никона Черногорца (70–71), выход книги. Лишь только отпечатана была Иосифовская К. и разошлась в нескольких экземплярах, как патриарх, от имени которого она напечатана, умер, и на его место вступил Никон. Патриарх Никон остановил выпуск из типографии значительнейшей части экземпляров Иосифовской кормчей книги, произвел в них перемены и выпустил их в 1653 г. в обращение от своего имени, с некоторыми дополнениями. Дополнения эти следующие: в начале помещены сказание об основании и устройстве русской православной церкви, грамоты об учреждении патриаршества в России и сказание о поставлении в патриархи Филарета; в конце — подложная грамота Константина Великого папе Сильвестру и сказание о римском отступлении от православной веры и церкви. Сверх того, выпущены в этих экземплярах листы 393–402 из 47й главы (из статьи Никиты Стифата ) и прибавлено об участии патриарха Никона в издании К. Это издание называется Никоновской К. — Издание Иосифовской К. было повторено в XVIII в. в Варшаве старообрядцами, но никем не авторизовано. В 1885 г. Иосифовская К. напечатана в московской единоверческой типографии, с благословения св. синода, но с пропуском 393–462 л. — Никоновское издание К. имело исключительное употребление в церкви до времен Екатерины II, как издание церковное. В 1787 г. последовало Екатерининское издание К., под непосредственным руководством св. синода. В “Екатерининской К.” статья Никиты Стифата (гл. 47) опущена; к статье “О тайне супружества” присоединено русское толкование старинных славянских названий родственных имен; число глав в книге 70; вся книга делится на две части; предметный указатель к первой части помещен между 41 и 42 гл. При Александре I К. издавалась два раза, в 1804 и 1816 гг.; с тех пор она больше не издается. Первая ее часть заменена “Книгой правил”, в первый раз изданной св. синодом в 1839 г.; вторая часть имеет в настоящее время значение источника права русской церкви лишь по тем вопросам, которые не разрешены в памятниках самостоятельного русского законодательства. |
| Влияние Болгарии в книжном деле началось весьма рано. Не касаясь известий Татищева, указывающего на весьма ранние сношения 45 , Шафарик говорит: «Трудно угадать, когда и какими путями болгарские книги в первый раз явились или чаще всего приходили на Русь. Полагаю, что уже в войнах Святослава с Болгарами 967 и 971–72 г.г., может быть еще до кончины Ольги (969), некоторые из книг вывезены были вследствие опустошения болгарских сокровищниц, храмов и библиотек, корыстолюбивыми, а с тем вместе расположенными к христианству воинами. После крещения Владимира (988), Русь не могла обойтись без книг болгарских... По падении Болгарского царства (1018), когда в это время княжил на Руси любитель книг Ярослав (1019–1054), который по свидетельству летописей, со всех сторон собирал книги, без сомнения много пришло на Русь разными путями драгоценных болгарских рукописей» 46 . Труды, совершенные под покровительством царя Симеона и старанием Иоанна экзарха болгарского, перешли и в Россию. Самое священное писание на славянском языке, употреблявшееся уже у южных славян, послужило лучшим средством книжного общения их с русскими. Сборники, написанные для ц. Симеона, стали известны у нас с 1073 г., с именем кн. Святослава Яр. черниговского 47 . В деяниях Владимирского собора 1274 г. митрополит Кирилл жаловался уже, что до того времени церковные правила были невразумительны по причине греческого языка, и с радостью указывает на новый перевод Кормчей, присланный ему из Болгарии 48 . Влияние болгар шло также с Афона 49 . В других случаях (Типик, Синтагма Матфея Властаря , житие сербских государей, список Слов Григория Богослова 1479 г.) видно участие сербов 50 . Впрочем, многие славянские рукописи доставлялись в Россию и непосредственно из Константинополя, где жили славянские монахи. Появление в России (южной и северной) таких литературных деятелей, как мм. Киприан и Григорий Цамвлак, как иером. Афонской горы Пахомий Логофет должно было усилить прилив южно-славянских рукописей; но также завоевание Константинополя (1453) должно было содействовать не только ослаблению этих сношений с последним и Афоном, но и с южными славянами 51 . |
| «Воззри убо, аще не леностен еси, говорится в предисловии к Кормчей, изданной при патр. Иосифе, обрящеши ли где праве списанную 2 без всякого порока в церквах святых книгу, обрящеши ли чин и последование по указанному святых и богоносных отец узаконению... и по чину вся бывающая в церкви? Но вем, яко неудоб обрести возможеши, не точио в соборных градских церквах, но ниже в епископиях, паче же ни в монастырех. (Кормч. 1650 г. предисл. л. 3). Как отнесся к исправлению богослужебных книг патр. Никон? Видя, что дело исправления книг не окончено, патр. Никон решил довести его до конца, т.е. исправить книги вполне. А так как исправление по одним славянским книгам не приводило к цели, то он рассудил, что исправление необходимо производить не только по древним славянским книгам, но и по греческим. Что за человек был патр. Никон и мог ли он надлежащим образом исправить богослужебные книги? Патр. Никон был человек образованный, набожный и благочестивый, со светлым умом, твердым характером, и сильною, непреклонною волею. По своему происхождению, он был крестьянин Нижегородской губ. и в мире назывался Никитою. Научившись грамоте, Никита, 12 лет от роду (родился в 1605 г.), тайком убежал в Макарьевский Желтоводский монастырь. На 20-м году его поставили во священники. Потеряв детей, он через 12 лет после поставления в священники, уговорил жену поступить в монастырь, а сам удалился в Анзерский скит (на Белом море) и принял там пострижение. Отсюда перешел в Кожеозерский монастырь (в Арханг. губ.) и там был выбран в игумены. В 1646 г. он был по монастырским делам в Москве и своею величественною наружностию и сильною речью обратил на себя внимание царя Алексея Михайловича. По желанию последнего, его сделали архимандритом Новоспасского монастыря. В этом звании он каждую неделю являлся к царю для духовной беседы и неустанно ходатайствовал за несчастных, обиженных на суде, вдов и сирот. Через три года его возвели в сан митрополита новгородского. Будучи митрополитом, он старался уничтожить те неустройства в церковной жизни, которые вкрались в нее. |
| Д. принял участие в 2 Соборах, на к-рых был осужден прп. Максим Грек : в 1525 и 1531 гг. В 1525 г. вопросы прп. Максиму от имени митрополита задавал Крутицкий архиерей. На Соборе 1531 г. прп. Максим утверждал, что он исправлял рус. богослужебные книги с санкции митр. Варлаама и епископов, в т. ч. Д. Последний это категорически отрицал и выступил как главный обвинитель прп. Максима (задавал вопросы о книжном исправлении, о сомнениях афонского инока в святости нек-рых рус. подвижников, о высказывавшемся прп. Максимом неодобрении поставления Рус. митрополитов без благословения К-польского патриарха). На Соборе 1531 г. рассматривалось также дело Вассиана (Патрикеева) . Вассиан, как и прп. Максим, ссылался на митр. Варлаама и «освященный собор» архиереев, включая Д., к-рые благословили Вассиана составить новую редакцию Кормчей книги (в ней отразились воззрения составителя, выступавшего, в частности, против монастырского вотчиновладения). Д. отрицал, что давал благословение Вассиану на эту работу. 21 нояб. 1533 г. Д. вместе с митр. Даниилом и Коломенским еп. Вассианом посетил смертельно больного вел. кн. Василия III в подмосковном с. Воробьёве. Те же иерархи отпевали почившего государя 4 дек. в Архангельском соборе. В 1535 г. Д. участвовал в переложении мощей Московских святителей Петра и Алексия в новые раки, торжества возглавил митр. Даниил. В 1537 г., во время мятежа кн. Андрея Старицкого, к нему из Москвы был послан Д., который, судя по наказу, данному ему митрополитом, должен был склонить князя к приезду в Москву с обещанием безопасности или же наложить на него церковное прещение в случае его намерения бежать. 6 февр. 1539 г. Д. участвовал во введении на митрополичий двор игум. Троице-Сергиева мон-ря Иоасафа (Скрипицына), 9 февр.- в его хиротонии во митрополита всея Руси в Успенском соборе Кремля. В том же году в Оковецкой вол. около Ржева было явление чудотворной Ржевской Оковецкой иконы Божией Матери . По этому поводу митр. Иоасаф совещался с 3 архимандритами и 2 епископами, видимо находившимися тогда в Москве, в т. ч. с Д. ( Л[еонид (Кавелин)], а[рхим.]. Сказание о явлении иконы Пречистыя Богородицы Оковецкия (Ржевския)//РА. 1881. Кн. 2. С. 10). Затем икона была принесена для поклонения в Москву, на месте ее встречи позднее был построен храм, куда 29 нояб. совершался крестный ход. |
| Das Kirchenrecht Т. 1:532). Таким образом, если и есть, в моём изложении, какая ни будь ошибка, то неточность терминологии и притом самая микроскопическая по своему значению. Затем г. Суворов находит промах в моей фразе: дела клириков относятся к делам смешанной подсудности, и неизвестно почему. В тексте моей книги объяснено, какие именно дела клириков относятся к делам смешанной подсудности, – это именно дела уголовные. В прежнее время в решении этих дел принимала участие как церковная, так и светская судебная власть. И с этой стороны уголовные дела клириков находятся в аналогии с делами смешанной подсудности, касающимися мирян. Не знаю, отчего было г. Суворову не вникнуть в дело? Ещё г. Суворов видит промах с моей стороны в том «будто шестой вселенский собор был в Трулле в 691 году и составил 102 правила». Прежде всего, приведу текст своего изложения, чтобы поправить переиначенное с задней целью чтение в рецензии. В моей книге сказано: «Вселенских соборов признаётся в Православной церкви семь, из них: Никейский составил 20 правил. Константинопольский второй 553 года не оставил правил, Константинопольский в Трулле – 691 года составил 102 правила». Сказанное в моей книге справедливо. Берём, например, Книгу правил и читаем, прежде всего, в оглавлении: Правила соборов вселенских: Правила четвёртого Халкидонского 451 года, О пятом соборе Константинопольском 553 года, Правила шестого собора Трулльского 691 года. Затем в тексте читаем: святые отцы пятого вселенского собора особенных правил, относящихся к благочинию церковному, не составили. А затем идут: Правила святого вселенского шестого собора, Константинопольского, иже в Трулле царских палат (точный перевод с параллельного греческого текста). То же самое говорится и в печатной славянской Кормчей. Возражение г. Суворова, конечно, имеет своей подкладкой тот факт, что шестой вселенский собор 680 года не оставил правил, подобно пятому, и что Трулльский собор 691 года был особый собор, отличный от шестого собора 680 года. Но общеизвестно, что правила Трулльского собора 691 года издревле, со слов самих отцов этого собора, были признаны восточной церковью за дополнение к пятому и шестому вселенским соборам, не оставившим правил, и потому называются у толковников церковных правил, Зонары и Вальсамона, правилами пято-шестого собора. |
| XIII века. Ему досталась в наследство Русь, сожжённая и разграбленная в 1237 – 1238 гг. татарами. Он поднял её из пепла, отстроил и украсил городами, святыми обителями и храмами. Им были восстановлены опустошенные врагом города Поволжья: Кашин, Углич, Ярославль, Кострома, Городец. Церковь Феодора Стратилата в Костроме и Феодоровский монастырь близ Городца основаны им в честь своего Ангела. Всего восемь лет стоял он у кормила великого княжения, но за это время он сумел направить страну по единственно верному в то время пути – военно-политического равновесия с Золотой Ордой на востоке и активного противостояния католической Европе на западе. Ближайшим сподвижником и продолжателем его государственного дела был сын, святой Александр Невский. Чудотворная Феодоровская икона Божией Матери – благословение отца – постоянно находилась при святом Александре, была его моленным образом. После его смерти (святой князь умер 14 ноября 1263 года в Городце, в основанном отцом монастыре) икона, в память о нём, была взята его младшим братом Василием. Феодоровская икона в золотом окладе В 1272 году при очередном татарском набеге русское войско выступило из Костромы им навстречу. По примеру деда, святого Андрея Боголюбского, который брал с собой в походы чудотворную Владимирскую икону Божией Матери, князь Василий двинулся в бой с чудотворной иконой Феодоровской. Яркие лучи исходили от святого образа, попаляя врагов; татары были разгромлены и изгнаны из Русской земли. В 1274 году при его участии состоялся во Владимире большой церковный Собор. Непосредственным поводом его явилась хиротония во епископа Владимирского святителя Серапиона (+ 1275, память 12 июля), из Печерских игуменов, митрополитом Кириллом III (+ 1282) и собором русских святителей. Содержание соборных деяний было очень широко – это был первый Собор в Русской Церкви со времени монгольского нашествия. Главной задачей было возрождение русской церковной письменности – восстановление традиций древнерусского «княжеского строения». Собор принял новую редакцию Кормчей книги – основного канонического кодекса православной церковной жизни. |
|
|
