| Таинство брака Протоиерей Владислав Цыпин. Церковное право Брак в Древней Церкви Канонические сборники Православной Церкви оперируют определением брака, предложенным римским юристом Модестином (III в.): «Брак - это союз мужчины и женщины, общение жизни, соучастие в божеском и человеческом праве.» Данное определение содержится в «Номоканоне» Патриарха Константинопольского Фотия (IX в.), в «Синтагме» Матфея Властаря (XIV в.), в греческих правовых сборниках Византии, в том числе в «Прохироне» Василия Македонянина (867-886 гг.), перевод которого составил 49-ю главу «Кормчей Книги.» В «Кормчей» определение брака дано в следующей редакции: «Брак есть мужеве и жене сочетание, сбытие во всей жизни, божественныя и человеческия правды общение.» В греческом «Номоканоне» это определение сопровождается замечанием об основных свойствах брака: физическом (моногамный союз лиц разного пола), этическом («общение жизни» - общение во всех жизненных отношениях) и религиозно-юридическом («соучастие в божеском и человеческом праве»). Христианская Церковь, позаимствовав определение брака из римского права, сообщила ему христианское осмысление, основанное на свидетельстве Священного Писания. Господь, ссылаясь на закон Моисея, учил: «Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (Быт. 2:24). «Так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:5-6). Спаситель говорил о нерасторжимости брака, который мог быть прекращен только по вине прелюбодеяния одного из супругов: «Кто разведется с женой своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует.» (Мф. 19:9). Апостол Павел придавал браку значение Таинства, ибо уподоблял его тайне единства Христова в Церкви. «Жены, - писал он в Послании к Ефесянам, - повинуйтесь своим мужьям, как Господу; потому что муж есть глава жены, как и Христос Глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее... Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5:22-25, 31-32). |
| История Номоканона Глава 1. История Номоканона, как памятника греческого церковного права Первоначальный состав Номоканона. – Греческий подлинник его. – Время происхождения этого подлинника. – Вопрос об его авторе. – Источники. – Общая характеристика. – Отношение к старшим покаянным номоканонам. – Употребление в греческой церкви. Сборник церковных правил, с 1658 года стереотипно издаваемый в конце нашего Большого Требника под заглавием: «Номоканон, сиречь Законоправильник, имея правила, по сокращению, святых апостол, Великого Василия и святых соборов», первоначально не принадлежал к Требнику, а составлял особую книгу, которая имела специальное, прямо и ясно в ней самой указанное церковно-практическое назначение – быть руководством для духовников при совершении исповеди и наложении епитимьи на кающихся. Такому назначению вполне соответствовал и прежний состав книги. Она состояла из двух частей: первая содержала в себе: а) краткое наставление духовнику с указанием его качеств и главнейших служебных обязанностей; б) «чинопоследование», по которому духовник должен был совершать саму исповедь, и в) подробное наставление о том, как налагать епитимьи по правилам, изложенным далее в Номоканоне. Вторую часть книги составлял сам этот Номоканон, но не в том виде, в каком он теперь издается при Большом Требнике, а с прибавлением еще «Различных главизн, собранных от иного номоканона», которые также имели ближайшее отношение к священнической и, в частности, духовнической практике. Таким образом, по первоначальному своему составу и содержанию, книга эта принадлежала к разряду тех канонических сборников, которые в средние века назывались у греков: κανονρια, κανονικ, νομοχνονα τν πvευμaτικν πατρων, у латинян – libri poenitentiales, y нас – епитимийниками или «малыми» номоканонами, в отличие от «великого» Номоканона, т. е. Кормчей книги. С первого взгляда видно, что наш Номоканон не есть оригинальное русское и вообще славянское произведение, а перевод с какого-то греческого подлинника. |
| Об источниках права Православной Русской Церкви: [Церковное преобразование Древней Церкви как источник права Русской Церкви] Источник «А управления основание, то есть Закон Божий в Священном Писании предложенный, також каноны, или правила соборные Святых Отец, и Уставы гражданские, Слову Божию согласные, собственной себе книги требуют, а зде не вмещаются» (Регламент или Устав Духовн. Коллегии. Введение). «Основания епархиального управления и суда суть: а) Закон Божий, в Священном Писании предложенный, б) каноны или правила Святых Апостол, Святых соборов Вселенских и поместных и Святых Отец, в) Духовный Регламент н последовавшие за ним указы и определения Святейшего Правительствующего Синода и г) действующие в государстве узаконения» (Уст. Дух. Конс. 1883 г. ст. 6). Не будет излишним вообще, а для некоторых читателей покажется, может быть, и желательным следующее небольшое пояснение заглавия предлагаемой статьи. Выражение «источник права» допускает двоякое толкование. Под этим выражешем разумеется, или им обозначается, сила , внутреннее основание, на коих опирается какое-либо право. Когда, например, два или три епископа решаются совершить акт рукоположения в епископа, убедившись в невозможности прибытия большего числа епископов, опираясь в этом решении на 1-е Апостольское Правило: то это правило и служит источником этого их права. Или когда например причт известного прихода требует три рубля с жениха за повенчание его брака, ссылаясь на местный обычай, то этот местный обычай и служит источником права этого требования для причта этого прихода. Таким образом, и законодательство Церкви (в первом случае) и давний обычай (во втором) суть одинаково источники права. Их называют материальными источниками права. Но выражение «источник права» можно разуметь и в другом смысле. Оно может обозначать просто лишь внешнее изображение или изложение права, чрез которое это последнее становится познаваемым; таковы: кодексы зако- нов, уложения, книга правил, кормчая книга и т.п. Это источники собственно не права, а лишь познания права, посему они и называются формальными источниками права. Так прежде выше упомянутое Апостольское правило можно узнать из Кормчей книги, из книги правил, из Номоканона Фотия, или из какого-либо другого сборника 1 . |
| Владимир Русак Скачать epub pdf Богослужебная жизнь Богослужебные книги. В XVIII веке продолжалось исправление богослужебных книг. В числе важнейших обязанностей Синода Регламентом было предусмотрено: а) рассмотреть акафисты, молебны и службы, составленные за последнее время, особенно в Малороссии, противные Священному Писанию , и непристойные запретить; б) употребить все меры, чтобы и пристойные из них, но ненужные, не вводились в практику и напрасно не отягощали совести человеческой; в) рассмотреть истории святых, нет ли между ними ложных (вроде повести об “аллилуйя” в житии Евфросина); г) искоренить суеверные обычаи (вроде празднования пятницы в Стародубском полку, когда под именем пятницы водили в крестном ходу простоволосую бабу и т. п.). При Петре I эти меры проводились в жизнь настолько решительно, что это вызвало даже недовольство со стороны благочестивых людей, приверженцев старины. Со второй половины XVIII века в этом деле стали поступать более осторожно. Из богослужебных чинов и последований были пересмотрены и исправлены: 1. Чин избрания и рукоположения архиерейского (1725). 2. Чин принятия иноверцев и еретиков (1744). 3. Последование в Неделю Православия (1761). 4. Чин умовения ног (1765). 5.Чин Мироварения(1767). 6. Обе Триоди. Несколько служб и акафистов были составлены заново: 1. Служба в память о Полтавской битвы (1709). 2. Служба Феодоровской иконе Божией Матери (1777). 3. Чин исповедания (1766). 4. Чин исповедания отроков (1769). 5. Акафисты преп. Сергию, князю Даниилу и святителю Алексию (1795). 6. Службы святым: Феодосию Тотемскому, евангелисту Иоанну, Димитрию Ростовскому , Стефану Пермскому (с акафистом). С 1767 года было установлено священническое, а не монашеское погребение архиереев. Во избежание неисправностей в богослужебных книгах, в книгах Священного Писания и в Кормчей, все эти книги должны были издаваться не иначе, как с разрешения Синода в синодальных и подведомственных Синоду типографиях – московской и петербургской, и в лаврских – киево-печерской и почаевской. Праздники |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Забытый сподвижник Петра Документально-художественная повесть. Главы 40-45 23.04.2022 1372 Время на чтение 38 минут Главы 1 – 4 Главы 5 – 10 Главы 11 – 18 Главы 19-30 Главы 31-39 40. Путь в Москву Стояла солнечная и сухая погода. Чтобы скрасить дорожную скуку, порою граф усаживался рядом с кучером, любуясь необъятными просторами, украшенными густыми непроходимыми лесами, наполненными здоровым духом. Во время остановок на ночлег, Савва в который раз возвращался к чтению книги Орбина о единстве славянского племени, размышляя о том, что труд этот непременно необходимо перевести на русский язык. Подстёгивало Савву и то, что Пётр, живо интересуясь особенностями жизненного уклада сербов, поделился своими впечатлениями раннего детства, когда ещё при жизни батюшки его, государя Алексея Михайловича, приходилось бывать на службах в Архангельском соборе Кремля. И он, будучи с детства человеком любознательным, запомнил огромные фрески, на которых – как Пётр выяснил уже гораздо позже – изображены были великие святые сербы – святитель Савва, Симеон Мироточивый и Царь Лазарь. Эти образы соседствовали в его памяти с теми блаженными днями, когда любимый батюшка его, Алексей Михайлович, был ещё жив. Потом его не стало. И для Петра и его матери настали совсем иные времена. Последствием тех ужасов, которые маленькому Петру довелось пережить в детстве, стала его нервность, доходящая до исступления, и полное отвержение всего того, что понималось им как старомосковский уклад. Ненавидимый царственным преобразователем до самой глубины души. Вспоминал Пётр нередко и царя Иоанна Васильевича, чья судьба в чём-то с его судьбой перекликалась. Интересно, что когда Савва упомянул о сербских корнях Грозного русского Царя, Пётр оживился неописуемо, припоминая свои уроки из прошлости Державы Российской, погружение в которую так помогало ему в детстве уходить мыслями своими от грозного и непредсказуемого настоящего. Владиславича несколько удивило то, что Пётр – при всём своём безусловном обожании европейской механики и западного начина живота – неплохо разбирался в церковной старине. Он предметно обсуждал с Саввой детали Кормчей книги, основанной, как известно, на Законоправиле святого Саввы. При этом он неоднократно подчёркивал то, что Церкви нельзя давать тех полномочий в управлении державным механизмом, которые имеются у Римского первосвященника. Иначе, был убеждён Царь, непременно быть беде. |
| Иван Васильевич Грозный правил Россией полвека – с 1533 по 1584 год. Это была целая эпоха в жизни нашей страны. Если говорить точнее, то внутри правления Ивана Грозного можно увидеть несколько разных эпох. Для меня лично правление этого государя памятно следующими великими делами: первое в русской истории венчание великого князя Московского на царство, Стоглавый Собор, «Домострой», Макарьевские Соборы 1547–1549 годов, во время которых к 22 русским святым было добавлено 39, составление Степенной книги и Лицевого летописного свода, Великих Миней Четьих, кодификация церковных правовых норм в Сводной Кормчей, государственных норм – в Судебнике 1550 года, реформы Избранной рады: упорядочение местничества, создание единой приказной системы, начало земских соборов, судебная, финансовая, таможенная и военная реформы – все это темы, о которых можно и нужно говорить отдельно. Великий князь Иван Васильевич – первый русский правитель, который официально стал именоваться царем: в грамоте Вселенского патриарха Иоасафа, утвердившей его на царстве, к нему было применено титулование, которое было присуще византийским василевсам: «Се же сия наша благочестная грамота непоколебимо и твердо дана, еже благочестивому, боговенчанному и христолюбивому царю нашему господину Ивану» . В числе дел, которые были призваны упорядочить и систематизировать русскую жизнь, – составление в 1550 году Тысячной книги, куда были включены лучшие люди страны (чуть более 1000 человек). Иногда бывает так, что история твоего рода оказывается тесно связана с историей того исторического предмета, который исследуешь. Такое было со мной не раз. Сегодня я приведу вам два примера того, как, изучая русскую историю, я выходил на следы собственных предков. Дело в том, что в Тысячную книгу «лутчих людей» попали не только 24 человека из потомков Захарии Чета – Сабуровы, Пешковы, Мусины, Вислоуховы, Пильемовы, Папины, Годуновы и Вельяминовы, но и мой прямой предок – Сила-Савин Захарович-Федорович Лукьянчиков, новгородский помещик Оксотского погоста Деревской пятины . Как тысячник, он получил поместье в Московском уезде – это стало началом 200-летнего пути Лукьянчиковых на юг, вслед за отступающим Диким полем. |
| От жития преподобного отца Саввы, который жил над Вишерою-рекою и там общежительный монастырь создал. Сочинено священноиноком Пахомием Подготовка текста, перевод и комментарии М. А. Федотовой Житие Саввы Вишерского было создано, как пишет сам агиограф (Пахомий Логофет), по повелению архиепископа Ионы, который посетил монастырь в 1461 г., но некоторые списки Жития свидетельствуют о том, что первоначально записки о жизни Саввы были собраны и написаны игуменом Савво-Вишерского монастыря Геласием (имеется приписка: «Нискано же бысть изобртено блаженаго Савы житие священноиноком Галасием, бывшаго тогда игуменом тоя обители в лто 1464, индикта 12 день»; см., например, рукопись: РНБ, собр. Погодина, 850, л. 731). Затем (после 1464 г.) Пахомий Серб оформил их в Житие. Верхняя граница создания Жития – 1472 г. – год создания Жития Ионы Новгородского, в котором упоминается Житие Саввы Вишерского. Древнейшие списки Жития датируются XV в. (РНБ, Соловецкое собр., 518/537; Основное собр., (3. 1. 999). Позднее в XVI в. Житие пополнилось пятью чудесами («О настоятеле обители», «Об архиепископе Ионе», «О том же Андрее», «Об Иоанне, одержимом лихорадкою и исцелившемся от гроба святого», «Об Устиане и о видении святого»). (См.: Янковска Л. А. Житие Саввы Вишерского. Типологический и текстологический анализ//Zeszyty naukowe widziau humanistycznego Universytetu Gdaskiego. Filologia Rosyjska. Gdask, 1979. N 8. S. 41–58). Список XVII в. из РНБ (ОСРК, Р. I. 729) представляет особую редакцию, в которую добавлены и сведения из Родословной книги о роде Бороздиных, к этому роду принадлежал Савва Вишерский. Пахомий Логофет, вероятно, был почти не знаком с жизнью Саввы, хотя они и были современниками. Многие факты биографии Саввы Вишерского до сих пор являются спорными и неизвестными. Савва Вишерский, канонизированный Церковным Собором 1549 г., происходил, по свидетельству Иосифа Волоцкого (см.: Преподобного Иосифа Волоколамского отвщание любозорным и сказание вкратце о святых отцех, бывших в монастырех, иже в Рустей земли сущих), из рода Бороздиных, сын Ивана Васильевича Бороздина. Родился он около 1380 г. в городе Кашине Тверского уезда, постригся, вероятно, в Саввино-Сретенском монастыре, расположенном тогда к юго-западу от Твери на реке Тьме. Возможно, некоторое время он был настоятелем этой обители, которую покинул до 1416 г., уйдя, согласно тому же Иосифу Волоцкому , на Афон. (Ни один список Жития Саввы Вишерского в редакции Пахомия Серба этот биографический факт не отражает). Со Святой Горы Саввой Вишерским был вывезен список Кормчей книги (см.: Описание славяно-российских рукописей собрания графа Ф. А. Толстого. М., 1825. Отд. 1. 169. С. 92). После возвращения с Афона в поисках уединения Савва поселился на реке Вишере около Новгорода, где им и был основан в 1417 г. монастырь. |
| 1) Что касается давности, то не может быть спора относительно ея. Можно почти не погреша против истины сказать, что юридически за всю нашу историю, от начала христианства на Руси – религиозной свободы не было и не признавалось до наших дней. С момента крещения Апостола Руси, Св. Владимира, у нас утвердился надолго и в сознании руководителей народа, и в самой жизни непреложный принцип: „вера православная греческаго закона есть самая лучшая и единая святая вера между всеми верами». Соответственно этому принципу складывались и фактическия отношения к иноверам, отступникам от веры и повстанцам против этой веры, соответственно этому же принципу формулировались и законодательныя нормы. Так как все прочия веры никуда не годились по сравнению с этой верой, то, понятно, не могло быть и вопроса о какой либо конкурренции их с этою единою святою верою, не могло возникать и вопроса о религиозной свободе. В первый раз этот вопрос возник, когда открыто было заявлено сомнение в святости этой веры и последовала открытая ей оппозиция со стороны так называемых стригольников и жидовствующих. Подавляющим большинством вопрос об отношении к повстанцам решен был не в пользу последних. Они были смяты, и прекратили свое существование. Второй раз возник вопрос о религиозной свободе, когда явилась новая партия повстанцев во времена патриарха Никона (глаголемые старообрядцы). Вопрос снова решен весьма категорически: раскольники в качестве врагов святой веры отлучены были от церкви и преданы градским жестоким казням. В опору такого решения вопроса были приведены весьма убедительныя ссылки каноническаго и юридическаго характера – на деяния Вселенских соборов и градские законы Кормчей книги 1 . Выросла новая юридическая догма, что каждый повстанец против Православной веры и отщепенец от нея есть враг Церкви и государства и как таковой долен быть преследуем, а его нечестивое убеждение искореняемо-„градскими» т. е. государственными мерами. Этой догмы держится доселе наше уголовное законодательство по преступлениям против веры. |
| III. В.А. Воропаев. Святоотеческое наследие в жизни и творчестве Н. В. Гоголя. Сразу после смерти Гоголя, разбирая уцелевшие от сожжения бумаги, его друзья обнаружили значительное количество выписок религиозного содержания. Граф А. П. Толстой, в доме которого жил последние годы Гоголь, писал своей сестре С. П. Апраксиной о «множестве тетрадей копий и выдержек из переводов св. отцов»; особо отметил их С. П. Шевырев, разбиравший рукописи Гоголя, оставшиеся после его кончины 76 . Многие десятилетия в архивах Киева, Москвы и Санкт-Петербурга хранились рукописи Гоголя: тетради его выписок из творений святых отцов и богослужебных книг. Эти материалы (около восемнадцати печатных листов) впервые были изданы в 1994 году в девяти томном собрании сочинений писателя 77 . Опубликованные тексты заставляют пересмотреть многие традиционные представления о духовном облике Гоголя. Стоит вспомнить признание Гоголя о том, что сочинения его самым непосредственным образом связаны с его духовным образованием. В статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» (1846) Гоголь указал на три источника самобытности, из которых должны черпать вдохновение русские поэты. Это народные песни, пословицы и слово церковных пастырей (в другом месте статьи он называет церковные песни и каноны). Можно с уверенностью сказать, что эти источники имеют первостепенное значение и для эстетики Гоголя. В свое время профессор Г. П. Георгиевский , хранитель рукописей Румянцевского музея (ныне Российская государственная библиотека), напечатал подготовительные материалы Гоголя фольклорного и этнографического характера, свидетельствующие о серьезности занятий писателя. Выписки Гоголя из творений святых отцов и учителей Церкви, Кормчей книги и служебных Миней открывают нечто новое в его творческих устремлениях. Отсюда тянутся нити к «Размышлениям о Божественной Литургии» и второму тому «Мертвых душ», «Выбранным местам из переписки с друзьями» и «Авторской исповеди». Большая часть этих выписок сделана Гоголем в середине 1840-х годов. Но можно думать, однако, что уже в школьные годы он ознакомился с «Лествицей» преподобного Иоанна Синайского, одной из основных книг в монашеской аскетике. Образ лестницы, соединяющей землю с небом, – один из любимейших у Гоголя. Он встречается уже в одном из самых ранних его произведений – в повести «Майская ночь, или Утопленница» (1829). |
| IV. Общий взгляд на тогдашнее состояние Церкви К оглавлению Во 2-й четверти XVII в., при царях Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче совершилась значительная перемена в управлении и суде Русской Церкви, подготовлявшаяся, впрочем, с давнего времени. Действующим руководством по церковному управлению и суду оставалась еще у нас после Кормчей книги книга Стоглав, или соборное уложение Стоглавого Собора. А по этому уложению ведомству церковного управления и суда подлежали: все духовенство, белое и монашествующее, не только в делах духовных, но и в гражданских, или «управных», за исключением разбоя, душегубства и татьбы с поличным, и все миряне в делах духовных и некоторых других, указанных в уставе святого Владимира, и, кроме того, как с духовенства, так отчасти и с мирян собирались по управлению и суду известные пошлины на епархиальных архиереев. Несудимые же грамоты, которыми монастыри и церковные причты освобождались от подсудности своим архиереям по всем делам гражданским, а иногда и от взноса церковных пошлин, прямо названы в уложении Стоглавого Собора противными священным правилам. Между тем царь Иван Васильевич и после Стоглавого Собора не переставал, хотя изредка, давать несудимые грамоты монастырям и церковным причтам, а за ним давали и его ближайшие преемники. С восшествием на престол царя Михаила Федоровича число таких несудимых грамот не только не уменьшилось, но еще увеличилось. В 1620 г. Вологодский архиепископ Корнилий писал Михаилу Федоровичу, что ему, архиепископу, нечем строить соборный храм святой Софии, совершенно разоренный в Смутное время, и нечем содержать архиерейский дом и платить жалованье своим дворовым людям, потому что не с кого собирать церковные дани. Не только монастыри, имеющие вотчины в Вологодской епархии, каковы Троице-Сергиев, Спасо-Каменный, Прилуцкий, Корнильевский и другие, но и бояре, стольники, боярские дети, имеющие вотчины в той же епархии, повыпросили себе у государя жалованные тарханные грамоты и по ним не позволяют в своих вотчинах и поместьях архиепископу судить попов и собирать с духовенства дани и пошлины, а воеводы и всякие приказные люди защищают тех попов и не велят им судиться у архиепископа и платить ему пошлины. |
|
|
