| е. сущность Кесарийского исповедания Петрова), как не от Самого же Христа? 18 А) Призвание Иоанна и Петра. Первый раз присутствие Иоанна (прямо неназванного) отмечается в рассказе о призвании апостолов, который, как известно, у Иоанна значительно отличается от синоптиков: согласно последним, призвание совершается при море, во время рыбного промысла, здесь же ему, очевидно, предшествует личное призвание отдельных учеников. Верный своему правилу, Иоанн, предполагая уже известным рассказ синоптиков, восполняет его интимными событиями, общему призванию предшествовавшими, но ему, как и многие другие, известными. И оказывается, что первыми последовали Христу Иоанн и Андрей, который затем привел Петра (чем и дается ответ на вопрос о двоице: как и в каком порядке были» призваны Петр и Иоанн?). «На другой день опять стоял Иоанн (Креститель) и двое из учеников его. И увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий. Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом. Иисус же обратившись и увидев их идущих, говорит им: что вам надобно? Они сказали Ему: Равви! (что значит: «учитель»!), где живешь? (μνεις – пребываешь, имеешь остановку, «адрес»)? Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где Он живет. И пробыли y Него день тот. Было около десятого часа (характерный для евангелиста прием обозначать свое личное присутствие: не называя себя прямо, он дает какую-нибудь черту, изобличающую очевидца). Один из двух, слышавших от Иоанна (о Иисусе) и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра. Он первый находит брата своего Симона и говорить ему: мы нашли Мессию, что значит «Христос». И привел его к Иисусу. Иисус же, взглянув на него, сказал: ты – Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: «камень» (Петр).» (Ио. 1, 36–42). В этом рассказе обращает на себя внимание, прежде всего, то обстоятельство, что первыми, последовавшими за Иисусом и назвавшими Его равви, были ученики Иоанновы, Иоанн и Андрей, слышавшие слово своего учителя о Нем (Ио. 1, 26–36). При этом они пробыли целый день у Учителя, услаждаясь словесами Его, и с этого времени для Иоанна началась его близость к Господу. Итак, по последованию Христу он первый вместе с первозванным Андреем. Последний, однако, тотчас приводит «Симона-Петра», т. е. известное всем лицо, то самое, о котором так много написано в прежних Евангелиях, и пророчественные слова ему («взглянув на него») неизбежно заставляют вспоминать о пути в Кесарию Филиппову и явно находятся в молчаливом с ними соотношении. Скрытый смысл этого рассказа такой: да, так был призван Петр, глава апостолов, и сразу же был предопределен в своем особом служении Христу, однако, еще ранее его уже провел день у Учителя, вместе с Андреем, будущий возлюбленный ученик. |
| 2, 18). Ср. 1 Ио. 4, 3; 2 Ио. 1, 7. Об явлении «зверя», антихриста, подробнее повествуется в Апокалипсисе: «и отверз он уста свои для хулы на Бога» и т. д. ( Апок. 13, 5–8 ). Это предварение об антихристе, которое встречается еще у ап. Павла: 2 Фесс. 2, 3–10, не только имеет величайшую важность, но и является актом власти первоапостольской. Есть разница между вразумлением солунских христиан со стороны ап. Павла и торжественным как бы объявлением войны уже действующему антихристу, 29 которое имеем мы у Иоанна. Торжественным и величественным свидетельством о первоапостольстве Иоанна является его Апокалипсис, данное ему Откровение. Иоанн есть новозаветный пророк между апостолами и единственный апостол между пророками 30 . Кроме того, он вообще есть единственный новозаветный пророк, запечатывающий словом своим весь Новый Завет . Апостол-пророк он есть сослужитель Ангела Божьего, открывающего ему тайны: «Я, Иоанн, видел и слышал сие. Когда же услышал и увидел, пал к ногам Ангела, показывающего мне сие, чтобы поклониться (ему). Но он сказал мне: смотри, не делай сего; ибо я сослужитель тебе и братьям твоим пророкам и соблюдающим слова книги сей; Богу поклонись» ( Апок. 22, 8–9 ). И раньше того: «я пал к ногам его (ангела), чтобы поклониться ему, но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись, ибо в свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (19. 10). Откровение, данное Иоанну через Ангела, есть «откровение Иисуса Христа, которое дал ему Бог, чтобы показать рабам своим, чему надлежит быть вскоре. И он показал, послав (оное) чрез Ангела Своего рабу Своему Иоанну» ( Anok. I. 1–2 ). При этом Иоанн выступает не только как свидетель и хранитель тайн Божиих, но и как первостоятель семи церквей, находящихся в Азии (символически же за этими семью церквами скрывается семь образов вселенского христианства, судеб Церкви Христовой в мире, – соответственно духам у престола Его и семи золотым светильникам и священной седмерице даров Св. |
| 20 Господь предрек Петру скорое (т. е. еще до истечения ночи прежде, нежели трижды, или дважды, пропоют петухи) троекратное отречение от Него, вследствие какого-то рокового испуга, с которым он не мог совладеть. Напротив, Иоанн, очевидно, свободный от страха, присутствует при суде над Господом, следуя за Ним от одного места в другое (ср. характерные детали очевидца: «от Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро», Ио. 18, 28, подробности рассказа о суде Пилата, отсутствующие у синоптиков, как то: «что есть истина?», «се человек», «тогда была пятница и час третий» и т. д.) вплоть до Голгофы. Несомненно, присутствие у места казни, среди рассвирепевших иудеев и жестоких воинов, для близких и последователей казнимого было в высшей степени опасно, и недаром, кроме нескольких преданных и самоотверженных женщин – и в числе их двух матерей: Матери Господа и матери самого Иоанна («сестра Матери его»), из учеников у креста был только один Иоанн. Итак, двоица учеников, вошедших во двор первосвященника, разорвалась: один «исшед вон плакася горько», другой последовал и на Голгофу за Учителем. И, тем не менее, тема рассказа Евангелия Иоанна остается о двоице: о двух первоапостолах в часы страданий Христовых. IX D) Y Креста. «Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено, се сын Твой. Потом говорит ученику: се Матерь твоя! И от того часа взял Ее ученик к себе (ες τ δια – восвояси) (Ио. 19, 26–27). Прежде чем говорить о содержании текста, устраним некоторые возможные недоразумения. Едва ли найдутся такие, которые станут рассматривать этот текст исключительно как личное обращение, завещательное распоряжение умирающего относительно своих личных дел. Помимо общих соображений, против такой возможности достаточно говорит самый текст. У креста стояли вместе с Марией несколько преданных женщин, в том числе и мать Иоанна, стало быть, было кому позаботиться о приюте для Скорбящей Богоматери, если бы он был нужен, хотя и на это нет никаких указаний. |
| VII. Ноэт говорит, что (Христос) Сам сказал: Я и Отец едино есмы 77 . Но пусть он обратит внимание и поймет, что (Христос) не сказал: «Я и Отец – единое Я (и εμι)»; но – «едино есмы» ( σμи). Выражение же: «есмы» не говорит об одном; напротив, в нем Христос указал на два лица ( π δο προσωπα), но на одну силу ( δиа μιи μιаи). Это Он и Сам объяснил, когда сказал Отцу об учениках: «славу которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино (и). Я в них и Ты во Мне; да будут совершены во едино, и да познает мир, что Ты послал Меня» 78 . Что могут сказать на это ноэтиане? Все мы не суть ли единое тело по сущности (кат т и о σаи) и не становимся ли единым, благодаря силе (т δυνμει) и расположенности к единомыслию (т διаФ σει т ς μо φρоииа ς)? Точно так же и Сын ( πας). Посланный и не познанный теми, которые находились в мире, Он исповедал, что Он во Отце по силе ( δυνμει) и расположению ( διαФ σει) 79 . В самом деле, единый разум (ио ν) Отца составляет Сын ( πας). И мы, имея разум (ио и) Отца, таким образом, веруем (в Сына); но так как (ноэтиане) этого разума не имеют, то они отвергли и Сына. Правда, вместе с Филиппом, который спрашивал об Отце, ноэтиане желают в данном случае говорить: Покажите нам Отца, и довольно для нас 80 . Но ведь Господь Филиппу ответил: «Столько времени Я с вами, Филипп, и ты не знаешь Меня!... Видевший Меня видел Отца.... Разве ты не веришь, что Я в Отце, и Отец во Мне» 81 ? Ноэтиане говорят, что этими словами подтверждается их учение ( δγμа), так как в них, будто бы, Он исповедует Себя Отцем. Но пусть они узнают, что в данном случае они сами же себе причиняют величайшее затруднение. Ведь изречение (Христа) изобличает их. В самом деле, когда Христос сказал и показал, что Он во всех отношениях ( и πσι) – Сын; когда в данном случае (ученики) не признали и не могли воспринять и узреть Его силы и когда, в частности, Филипп, не вместивши того, что ему было возможно видеть, пожелал узреть Отца – Господь сказал, обращаясь к нему: «Филипп! столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня?... Видевший Меня видел Отца». То есть, если ты видел Меня, то через Меня мог бы познать и Отца. Ведь чрез образ, составляющий полное подобие 82 , Отец легко может быть постигнут. Если же ты не познал Образа, Которым является ( от ιи) Сын, то как же ты выражаешь желание видеть Отца? Все это 83 , конечно, бесспорно. В этом убеждают и все те места (Священного Писания), которые примыкают к данному изречению и составляют его основание. А они показывают, что Сын, Который был предложен (т и πрок ειμεиои) 84 , был послан от Отца ( πар Патр ς) 85 и к Отцу грядет 86 . |
| Почему же Бог Отец не остается одной только Ипостасью в Боге в одиноком совершенстве Своего Божества? Какое значение могут иметь в Его бытии вторая и третья Ипостась Божия? Наш ответ может быть только догадкой, однако же основанной на глубочайших истинах богословия… Первым объяснением может быть то, что Бог есть Любовь. Это очевидно сказано прежде всего о Боге Отце: «Бог есть Любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир единородного Своего Сына… Если мы любим друг друга, Бог в нас пребывает и любовь Его совершенна в нас. Что мы пребываем в Нем и Он в нас, узнаем из того, что Он дал нам Духа Своего» (1 Ио., IV,7–13). Следовательно, Любовь есть Тот, Кто посылает нам Своего Сына и Духа… Отец мог бы любить только Себя, но такая ограниченность любви не была бы Божественна. Любить себя не противоречит благости и равносильно тому, чтобы хотеть жить всем богатством своего бытия во внутренней радости, которую оно может дать личности. Но любовь Божия ио природе бесконечна: она ищет бесконечного блага. Одиночество не есть ли уже ограниченность? Если Бог обладает всеми совершеннейшими благами, то может ли личность удовлетворится ими, поскольку они — особые формы бытия той же личности (ее собственная мудрость, жизнь, святость и т. д.) и следовательно, Ипостась Отчая находит в них Самою же Себя. Абсолютно равноценна личности и вместе с тем иное чем она может быть только другая личность. Сын Божий и Св. Дух равнобожественны Отцу, но Они — иные чем Он; в Них Он имеет новые Образы или Начала бытия Божия, поэтому в Них Его любовь может найти полное удовлетворение и радость — то совершенное общение любви, выше которого ничего не может быть для живой личности. Помимо того, каждая Ипостась не есть только личное начало бытия: она имеет Свое личное свойство и как бы назначение в общем бытии… Обычно указывают, что личные особенности Ипостасей связаны с Их происхождением. Но происходит и Сын Божий, происходит и Св. Дух и вместе с тем Сын не есть Дух Св. и рождение Сына Божия отличается от исхождения Св. Духа. Общее понятие Божественных происхождений есть такая же отвлеченность, как и общее понятие личности: каждая Ипостась происходит особым образом — рождение не есть исхождение, и отличие их очевидно зависит от того именно, что рождается Сын, а исходит Св. Дух. Каждый акт соответствует своей цели. Таким образом, Сын Божий не потому только есть Сын, что происходит от Отца, но потому, что происходит именно, как Сын, и в сы–новстве Его заключается нечто большее чем только факт происхождения от Отца. |
| «Исследуйте Писания, ибо вы думаете через них иметь жизнь вечную: а они свидетельствуют о Мне (Ион. 5:39)… Ибо если бы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он написал о Мне» (Лук. 5:46), — говорил Господь иудейским законникам. Еще яснее и подробнее раскрывал эту истину Господь Своим ученикам, явившись им по воскресении, как свидетельствует ев. Лука: «И начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании…И сказал им: вот то, о чем Я говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах» (Лук. 24:27,44). Кроме такого общего заявления, Господь указывает нередко и частные случаи ветхозаветных образов и пророчеств, имевших отношение к Его жизни, учению, крестным страданиям и смерти. Так, напр., он отмечает преобразовательное значение медного змея, повешенного Моисеем в пустыне (Ио.3:14), указывает на исполнение пророчества Исайи о «лете Господнем благоприятном» (Лук. 4:17–21; Ис. 61:1–2), говорит об осуществлении всех древних пророчеств, касавшихся Его искупительной жертвы (Мф. 26:54, Лук. 22:37) и даже на самом кресте, перед Своей искупительной смертью восклицает: «Совершилось!» (Ио. 19:30), указывая, что исполнилось всё то, что «многократно и многообразно было говорено через пророков» (Евр. 1:1). 3. Исторические Книги Содержание: Краткий обзор исторических книг Библии. Значение ветхозаветных пророков. Книга Иисуса Навина. Верою пал Иерихон. Книга Судей. Книги Царств. Иерусалимский храм. Книга Ездры. Книга Неемии. Книга Есфирь. Книга Иудифь. Маккавейские книги. Последние годы до пришествия Спасителя. Хронология. Краткий обзор исторических книг Библии Исторические книги Ветхого Завета охватывают жизнь еврейского народа со времени его вступления в Обетованную Землю при Иисусе Навине (1451 лет до Р. Х.) до периода Маккавеев (150 лет до Р. Х.). В частности, книги Иисуса Навина и Судей охватывают ранний период жизни еврейского народа, когда еврейские племена, населявшие Обетованную землю, еще не были объединены в одно государство, но жили более или менее обособлено друг от друга. Книги Царств и книги Паралипоменон охватывают монархический период в жизни еврейского народа, длившийся около пятисот лет. Заканчивается этот период падением Иудейского царства и вавилонским пленением, за 586 лет до Р. Х. Книги Ездры, Неемии, Иудифь, Есфирь повествуют о событиях после вавилонского плена и о восстановлении Иерусалима. Наконец, Маккавейские книги охватывают последний период ветхозаветной истории еврейского народа во времена его борьбы за независимость, за несколько столетий до Р. Х. |
| Учение о третьем Лице Пресвятой Троицы с наибольшею ясностью было раскрыто в Прощальной беседе Господа со своими учениками. Никакое предубеждение не может уничтожить той ясной истины, что под Утешителем Господь разумел не какую-нибудь безличную силу Божию, а именно живое Лицо, отличное от Него и от Бога Отца как именно «Иного Утешителя». Свойство Св. Духа как живой личности сказывается и в том, что хотя слово «дух» по-гречески среднего рода (τ Πνεμα), но заменяющее его местоимение употребляется в мужском: «Он Меня прославит – κενος μ δοξσει (Ио. XVI, 14) и проч. Какую же мысль заключает в себе то наименование Утешителя, с которым впервые открыт догмат во всей его ясности? С первого взгляда может показаться, что Св. Дух будет утешать апостолов в разлуке с Иисусом Христом, но подобное толкование опровергается Его-же словами: «лучше вам, чтобы Я пошел, ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам, а если пойду, то пошлю Его к вам. И Он, пришедши, обличит мир о гресе, о правде и о суде» (XVI, 7–10). Утешение в потере, очевидно, не может быть ценнее самого потерянного предмета; поэтому объяснения этого имени должно искать в словах дальнейших: Св. Дух будет утешать последователей Господа в борьбе их с миром, в ненависти к ним мира, и действительно, дальнейшая речь Господа раскрывает со всею ясностью значение этого небесного Утешителя. В то время как мир будет надмеваться над проповедниками евангелия, ненавидеть их и изгонять (XV, 17–21), и даже считать угодным Богу их убиение (XVI, 2): в это самое время Утешитель, пребывающий в апостолах, будет поддерживать бодрость в их, дотоле малодушных, сердцах, обличая в них этот страшный гордый мир в грехе неверия, наставляя их на всякую истину, напоминая и разъясняя им прежния мысли их Учителя, дотоле им непонятныя, – и раскрывая им будущия судьбы мира (XVI, 9–14). Таким образом, взамене прежнего страха пред мирскою силою и оружием, взамен скорби об уничижении Христа миром, Утешитель вложит в сердца апостолов то начало нравственного удовлетворения правдою Христовой, которое научит их торжествовать среди гонений, как это действительно и сбылось вскоре после Пятидесятницы, когда поруганные и опозоренные темничным заключением апостолы вознесли к Богу восторженную молитву, «и по молитве их, поколебалось место, где они были собраны и исполнились все Духа Святого и говорили Слово Божие с дерзновением» ( Дeяh. IV, 31 ). |
| 1 . – Каждый раз перед началом Евхаристического канона мы произносим наше исповедание веры. Только тот, кто верует, как в нем изложено, может участвовать в Евхаристии. Христологическая часть нашего « символа веры » содержит веру в предвечное и сверхъестественное рождение Христа, в Его распятие, погребение, воскресение и седение одесную Бога Отца, а также в Его славное второе пришествие: И паки грядущего со славою… Все эти части нашего исповедания веры неотделимы друг от друга и являются одинаково обязательными для всех. Кто верует, что «Слово стало плотью, и обитало с нами…» (Ио. I, 14), тот верует в Его второе Пришествие, и обратно, кто верует в Его славное Пришествие, тот верует, что Слово стало плотью. Конечно, никто из нас не скажет, что он не верует в грядущего Христа, если он исповедует Его Сыном Божьим, распятым и воскресшим при Понтии Пилате. Но что эта вера сейчас говорит нам, нашей мысли и нашему чувству? Если мы спросим об этом самих себя или других, то ответ, вероятно, получится весьма неопределенный. Если мы веруем во второе Пришествие, то как и в чем эта вера выражается в нашей жизни? Или она ни в чем не выражается, так как мы живем именно так, как будто этой веры нет. Для нас это некоторое туманное будущее, о чем мы предпочитаем не думать. Настолько далекое, что мы почти убеждены в том, что оно наступит не при нашей жизни, даже не при жизни ближайших поколений. Более того, мы можем поставить себе вопрос, действительно ли мы хотим, чтобы Пришествие Христа наступило. Нам уже непонятно чувство первых христиан, которые жили только мыслью о грядущем Христе. Эта надежда наполняла радостью их сердца, помогая им переносить испытания, гонения, мучения и смерть. Нам это непонятно, потому что мы скорее боимся и предпочитаем, чтобы Его пришествие было бы не завтра или послезавтра. «Множество моих лютых прегрешений помышляя, окаянный, трепещу страшнаго дне судного…». В этих словах молитвы сказывается наше чувство перед мыслью о Парусии, в котором преобладающее значение получил предстоящий Страшный Суд. Но и первые христиане знали, что «всем должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить, что он делал, живя в теле, доброе или худое» ( II Kop. 5, 10 ). Зная это, мы уже не воздыхаем, как они, «Ей, гряди, Господи Иисусе», а только трепещем перед мыслью, что Он придет, чтобы судить живых и мертвых. И этот трепет относится не столько к Страшному суду во время Парусии, сколько к мысли о суде, непосредственно связанном со смертью. И когда мы в дни Страстной седмицы слышим: «Се жених грядет в полунощи, и блажен раб, его же обрящет бдяща: недостоин, его же обрящет унывающа…», и здесь наша мысль двоится между грядущим пришествием Христа и нашей смертью, которая нам представляется более реальной и близкой, чем Парусия. |
| Инах женился на женщине по имени Мелия, от которой имел трех детей: сыновей Каса, Бела и дочь, которую назвал Ио 900 в честь Селены; она была очень красивой девушкой 901 . Когда царь западных пределов Пик, он же Зевс, услышал об Инахе, что он имеет очень красивую дочь, он послал грабителей, похитил дочь Инаха Ио, соблазнил ее и, сделав брюхатой, имел от нее дочь, которую назвал Ливией 902 . Ио тяжело переносила случившееся с ней и, не желая жить с Пиком Зевсом, скрылась от него и (D. 75) всех остальных, оставив свою дочь и отца Инаха. Испытывая стыд, она бежала, отплыв в Египет 903 . Прибыв в страну Египет, она поселилась там. Через какое-то время, узнав, что Египтом правит сын Пика Зевса Гермес, и испугавшись Гермеса, Ио бежит оттуда к горе Сильпион, где спустя много веков македонец Селевк Никатор основал город и назвал Антиохией Великой в честь своего сына. Когда Ио добралась до Сирии, она скончалась. Так сообщил мудрейший Феофил 904 . Другие же утверждали, что Ио скончалась в Египте. (Р. 42) Ее отец Инах послал на поиски ее братьев и родичей, а также Триптолема 905 вместе с аргосцами, которые, повсюду разыскивая, не нашли ее. Когда же аргосцы иополиты узнали, что Ио скончалась в Сирии, они, добравшись туда, оставались там недолго, они стучали в каждый дом и говорили: «Пусть спасется душа Ио». Во сне они получили оракул, увидев телицу, говорившую им человеческим голосом: «Я, Ио, нахожусь здесь». Проснувшись, они удивились чуду видения и решили, что Ио покоится в этой горе. Основав для нее святилище, они поселились у горы Сильпион, построив для себя (D. 76) город, который назвали Иополь; сирийцы до сих пор называют их иополитами. Сирийцы Антиохии с того времени, как аргосцы явились к ним на поиски Ио, и поныне сохраняют память об этом событии. Каждый год в определенное время они стучатся в дома эллинов. Аргосцы остались в Сирии потому, что когда отец Ио царь Инах приказал им отправиться на поиски, он сказал: «Если не приведете мне дочь Ио, не возвращайтесь в аргосскую землю». |
| Сказав же сие, молился он так: – Заклинаю тебя, о Небо, великого Бога творение премудрое, милостиво буди! Заклинаю тебя, о Глагол Отчий, первым от Него изглаголанный, когда мироздание утверждал Он по воле Своей! И в книгах, против царя Юлиана Кириллом благочестивейшим написанных, упоминается, что Гермий Трижды Величайший, о грядущем не зная, исповедал, однако, Троицу единосущную. Царь же Сострис, вернувшись после победы своей в Египет, скончался; и воцарился по нем над землею Египетскою Фараон, Марахон тож; и впредь были у египтян цари из рода его. Во времена же преждереченного царя Пика Зевеса явился в землях западных некто из племени Иафетова, в крае Аргивском, звали же его Инах; он первым воцарился в крае том. И основывает он там град, каковой по имени Луны, им почитаемой, нарек он Иополис; ибо и доселе нарекают аргивяне Луну в таинствах своих именем сокровенным сим, Ио. Создал он и святилище Луны во граде том, поставив ей столп медяный, на коем написал: «Ио, Блаженная, Светоченосная». И взял Инах тот себе жену, звали же ее Мелия; и от нее имел он чад троих – Каса, и Вила, и дочерь, каковую наре он Ио по имени Луны. И была дева та прекрасна весьма. И тогда Пик, Зевес тож, царь земель западных, прослышав про Иназа, что есть у того дочь, дева прекрасная, через подосланных похитил Ио, до Инахову, и вот лишает ее девства и творит непраздной; и родила она ему дочь, каковую нарек он Ливией. Но Ио, возмутившись сердцем о приключившемся с нею и не желая более иметь с Пиком общения, дочь свою оставила, отца же своего Инаха узреть устыдилась и бежала на корабле в Египет. Придя же в землю Египетскую, Ио там проживала; узнав же по некоем времени, что царюет над Египтом Гермий , сын Пика Зевеса, и убоявшись Гермия сего, бежит оттоле в Сирию, на гору Сильпий, ту, на коей впоследствии Селевк Никатор, царь македонский, заложил град и назвал его по имени собственного своего сына Антиохиею Великою. Отойдя же в Сирию, Ио там и преставилась, как написал Феофил Премудрый; другие, впрочем, рассказывали, что-де в Египте скончалась Ио. |
|
|
