| «Господь премудростью основал землю и небеса подтвердил разумом; Его премудростью разверзлись бездны и облака кропят росою. Сын мой! не упускай их из глаз твоих; храни здравомыслие и рассудительность, и они будут жизнью для души твоей и украшением для шеи твоей. Тогда безопасно пойдешь по пути твоему, и нога твоя не споткнется; когда ляжешь спать, – не будешь бояться; и когда уснешь, – сон твой приятен будет. Не убоишься внезапного страха и пагубы от нечестивых, когда она придет, потому что Господь будет упованием твоим и сохранит ногу твою от уловления» ( Притч. 3:1–26 ). Прекрасное изречение, которое приятно ложится на нашу неспокойную душу. «Не отказывай в благодеянии нуждающемуся, когда рука твоя в силе сделать это. Не говори другу твоему: «пойди и приди опять, и завтра я дам», когда ты имеешь при себе. Ибо ты не знаешь, что родит грядущий день» ( Притч. 3:27 ). Все, что сказано здесь, – это наша жизнь; то, что было при Соломоне, то есть и сейчас. Выводы из притчи – не нужно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. «Слушайте, дети, наставление отца, и внимайте, чтобы научиться разуму, потому что я преподал вам доброе учение. Не оставляйте заповеди моей. Ибо и я был сын у отца моего, нежно любимый и единственный у матери моей, и он учил меня и говорил мне: да удержит сердце твое слова мои; храни заповеди мои, и живи» ( Притч. 4,1–4 ). Кроме притчей Соломона, в этой книге содержатся так называемые «слова мудрых». «Приклони ухо твое, и слушай слова мудрых, и сердце твое обрати к моему знанию; потому что утешительно будет, если ты будешь хранить их в сердце твоем… Не будь грабителем бедного, потому что он беден, и не притесняй несчастного у ворот, потому что Господь вступится в дело их и исхитит душу грабителей их. Не дружись с гневливым и не сообщайся с человеком вспыльчивым, чтобы не научиться путям его и не навлечь петли на душу твою» ( Притч.22,17 и 22). А какими словами говорит нам об этом Священное Писание Нового Завета? Все эти притчи ложатся в одну фразу ап. Павла «не обманывайтесь, худые сообщества развращают добрые нравы». Под этими мудрецами подразумеваются, по всей вероятности, люди близкие Соломону: Ефам, Еман и ряд других. В заключение мы находим слова Лемуила царя в книге Притчей Соломона. |
| В последние десятилетия часть наших соотечественников пыталась извлечь из исторических морских глубин литературного Ахава. Вроде бы, извлекли и даже поставили памятник к его 100-летнему юбилею. Но «народная тропа» к нему так и не образовалась. И не образуется теперь уже никогда. У Бориса Пастернака есть замечательные строки: Цель творчества – самоотдача, А не шумиха, не успех. Позорно, ничего не знача, Быть притчей на устах у всех. Уж не знаю – кого конкретно имел в виду поэт, но то, что эти строки подходят к фигуре Александра Исаевича, – несомненно. Да, время, когда Александр Исаевич был «притчей на устах у всех», давно миновало, и все дорогостоящие медийные попытки и даже все усилия верховной российской власти вернуть солженицынскую «притчу» на народные «уста» полностью провалились. Почему? – Ответ снова находим в русской (и мировой) классике – у Николая Васильевича Гоголя. Солженицын напоминает гоголевского персонажа Чичикова, который преуспел в торговле мёртвыми душами. Да и хлестаковщину он довёл до мирового масштаба. Что же – тоже своеобразное достижение. Но у хлестаковщины есть одно непреложное свойство: её в конце концов всегда разоблачают. Именно это и произошло с автором «Архипелага Гулага». А с Иосифом Виссарионовичем – картина обратная: чем больше пытались его разоблачать в последние десятилетия многочисленные либеральные СМИ, тем более величественным становился его образ, тем больше он становился «притчей на устах» народа. И этот процесс возрастания продолжается, и ничего здесь уже не поделаешь. Ярким доказательством этого возрастания является тот факт, что 21-го декабря, в день рождения Сталина, на его могилу люди принесли более 13000 гвоздик. И никто этих людей специально не организовывал – они пришли по зову сердца и ума. В одном из разговоров с генералом де Голлем Сталин, прозревая свою загробную судьбу, сказал, что после его смерти на его могилу навалят много мусора, но ветер истории этот мусор развеет. Именно в этом, на мой взгляд, и заключается один из важнейших итогов прошедшего года: юбилей Солженицына реально превратился в бенефис Сталина. И наша верховная власть должна в конце концов определиться – какое знамя она развернёт в будущем году – солженицынское знамя поражения или сталинское знамя победы. |
| Священник Дмитрий Барицкий: Книга Притчей написана мудрым царем Соломоном. Он был сыном прославленного Давида, великого еврейского царя, который правил Израилем за тысячу лет до Рождества Христова. Основная цель этой книги — предложить слушателям нравственное назидание. Для этого автор выбрал наиболее доступную форму: книга содержит множество кратких и ярких афоризмов в виде наставлений и советов мудрого родителя юноше, который вступает во взрослую жизнь. В чем же заключается это назидание? Об этом мы узнаем с первых же строк. Общая идея состоит в том, что человек должен познать мудрость и следовать по ее пути. Ведь только такой путь ведет к жизни. Но что является основой мудрости, ее истоком? Современный человек наверняка скажет: образованность, начитанность, ученость, интеллигентность, в конце концов, житейский опыт. Автор Книги Притчей думает иначе. Основа мудрости — это особое духовное состояние, которое он называет страхом Господним. Страх перед Богом — вот источник пути, который ведет человека к жизни. Поэтому и безумие — это не просто невежество, необразованность или даже психическое расстройство. Безумие для премудрого Соломона — это в первую очередь безбожие. Проще говоря, умный и мудрый — тот, кто стремится к Богу и старается жить по Его закону; глупый — тот, кто не хочет познать Бога и живет так, как ему заблагорассудится. О каком же страхе идет речь? В нашем сознании страх связан с такими вещами, как ненависть, недоверие, осторожность и тому подобное. Однако для Соломона все иначе. Речь идет не о животном страхе перед кем-то, наделенным неограниченной властью, который может сделать с тобой все, что ему захочется. Речь о почтительном благоговении перед небесным Отцом, о свободном и ревностном желании угодить Ему, не дай Бог не обидеть Его, словно Он твой самый любимый и дорогой человек. Не случайно свои наставления Соломон начинает с призыва к почитанию родителей. Тот, кто не «слушает наставление отца и отвергает завет матери», не способен почитать и Бога. Он не способен познать подлинную мудрость, ведь как говорил один из христианских святых, родители для ребенка — это домашние боги. И если ты не слышишь их, ты не услышишь и подлинного Творца. Ты обязательно пойдешь путем глупости и безумия, как бы высоко ты о себе ни думал. И в конце концов окажешься в яме. |
| 15 Peisker C. H. Konsekutives hina in Markus 4:12. P. 126–127; Chilton B. D. A Galilean Rabbi and His Bible. P. 93–94. 30 Bailey K. E. Jesus through Middle Eastern Eyes. P. 279–280. См. также: Bailey K. E. Finding the Lost. P. 15–22. 31 Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 64, 3 (PG 57, 613). Рус. пер.: С. 656. 39 Николай (Сахаров), иером. Краткий обзор методики современного толкования притчей Христовых в синоптических Евангелиях. С. 199, 207–209. 44 См., напр.: Jeremias J. The Parables of Jesus. P. 77–79, 81–85; Scott B. B. Hear Then the Parable. P. 343–352; Funk R. W., Scott B. B., Butts J. R. The Parables of Jesus. P. 59, 65. 48 Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 45, 1 (PG 58, 471–472). Рус. пер.: С. 475–476. 50 Hunter A. M. Interpreting the Parables. P. 42–91; Boucher M. I. The Parables. P. 69–160; Stein R. H. An Introduction to the Parables of Jesus. P. 82–145. 57 Там же. 4, 36, 7 (PG 7, 1097–1098). Рус. пер.: С. 427. Подробнее о толковании притч у Иринея см. в: Kissinger W. S. The Parables of Jesus. P. 1–4. 60 Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 64, 3 (PG 58, 613). Рус. пер.: С. 655. 63 Бломберг К. Интерпретация притчей. С. 32–33 (со ссылкой на: Jülicher A. Die Gleichnisreden Jesu. Bd. 1. S. 472–495, 495–514, 617–641). 68 Эсхатология – учение о конце истории, о посмертной участи людей и загробном воздаянии, включая Страшный суд. Эсхатологический – относящийся к этому учению. – Примеч. ред. 74 Обзор новых литературоведческих и герменевтических методов интерпретации притч Иисуса см. в: Бломберг К. Интрепретация притчей. С. 140–176. См. также: Николай (Сахаров), иером. Краткий обзор. С. 187–222. 76 «Евангелие Фомы» – памятник, датируемый условно концом I или началом II в. Фрагменты греческого текста известны с 1897 г., полный коптский перевод обнаружен в 1945-м. 77 Евангелие Фомы. 8 («Человек подобен мудрому рыбаку, который бросил свою сеть в море. Он вытащил ее из моря, полную малых рыб; среди них этот мудрый рыбак нашел большую и хорошую рыбу. Он выбросил всех малых рыб в море, он без труда выбрал большую рыбу. Тот, кто имеет уши слышать, да слышит!»). С. 250–251. |
| 11:33—34); в отношении к Сыну Божию, как Ипостасной Премудрости Божией: «мы проповедуем Христа распятого...Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1:23—24)....Который сделался для нас премудростью от Бога (ст. 30). В Ветхозаветном Св. Писании находим во многих местах речь о премудрости. И здесь те же три значения этого термина. В особенности говорится о премудрости в книге Притчей и в двух неканонических книгах: Премудрости Соломона и Премудрости Иисуса, сына Сирахова. В большинстве случаев здесь представлена человеческая мудрость, как дар от Бога, которым нужно исключительно дорожить. Сами названия «Премудрости» Соломона, «Премудрости» Иисуса, сына Сирахова показывают, в каком смысле – именно, в смысле мудрости человеческой – нужно понимать здесь это слово. В других Ветхозаветных книгах приводятся отдельные эпизоды, специально рисующие человеческую мудрость, напр. известный суд Соломона. Вышеназванные книги вводят нас в направление мысли боговдохновенных учителей иудейского народа. Эти учители внушают народу руководиться рассудком, не поддаваться слепым влечениям и страстям и крепко держаться в своих поступках велений благоразумия, рассудительности, морального закона, твердых устоев долга в жизни личной, семейной и общественной. Этой теме посвящена значительная часть мыслей в книге Притчей. Наименование этой книги: «Книга Притчей» предупреждает читателя, что он в ней встретит переносный, метафорический и аллегорический способ изложения. Во вступлении к книге, после указания темы «О разуме, премудрости и наказании,» автор высказывает уверенность, что «разумный.... уразумеет притчу и замысловатую речь, слова мудрецов и загадки их» (Пртч. 1:6); т. е. поймет образность, приточность, загадочность словес, не принимая всех образов в буквальном смысле. И действительно, в дальнейших рассуждениях обнаруживается обилие образов и олицетворений к той мудрости, которой способен обладать человек. «Приобрети премудрость, приобрети разум... скажи мудрости: ты сестра моя, и разум назови родным твоим» т.е. |
| В параллель этому толкованию Афанасия Великого мы должны указать на объяснения слов из той же главы книги Притчей: Господь созда Мя начало путей Своих в дела Своя 181 – св. Василием Великим . Как и св. Афанасий, Василий Великий находит вполне допустимым на основании библейских свидетельств употребление слова: созда в смысле родил. Поэтому в творениях сего св. отца мы находим такие слова: «Если во плоти Пришедший говорит: Аз есмь путь ( Ин. 14:6 )... то Им же Самим сказано: Господь созда Мя начало путей Своих. Но и о рождении употребляются слова: создание и тварь, например: создах человека Богом ( Быт. 4:1 ); и еще: сотвори сыны и дщери ( Быт. 5:4 ); и Давид говорит: сердце чисто созижди во мне Боже ( Пс. 50:12 ) " 182 . Подобно св. Афанасию и Василий Великий относит данные слова из книги Притчей к человеческой природе Божественной Ипостасной Премудрости. «К Богу Сыну, – говорит он, – надобно относить Слово родил ( Притч. 8:2 ); а слово: созда, – к Принявшему на Себя зрак раба. Впрочем, – замечает Великий Святитель, – во всех сих выражениях разумеем не двоих, не Бога особо и человека особо (ибо Один был), а только по понятию отделяем естество каждого. Ибо Петр не двоих разумел, сказав: Христу убо пострадавшему за ны плотию ( 1Пет. 4:1 ) " 183 . Таким образом, вместе с св. Афанасием, Василий Великий в только что указанных словах книги Притчей под Премудростию разумеет Вторую Божественную Ипостась, Сына Божия, Который именуется созидаемым началом путей в дела Господни не по сущности Своей, а лишь в Своем воплощении. «У премудрого Соломона в Притчах, – говорит св. Василий Великий в другом месте своих творений, – созидается (ибо сказано: Господь созда Мя, Притч. 8:22 ) и именуется началом путей евангельских, ведущим нас к царству небесному, не Тот, Кто в сущности тварь, но Тот, Кто соделался путем по домостроительству. Ибо сие выражают слова: „стать“ и „быть создану“. Так стал Он путем, и дверью, и Пастырем, и Ангелом, и Овчатем, и еще Архиереем и Апостолом; потому что дается Ему то или другое имя в том или другом отношении» 184 . |
| Духовные народные стихи всегда предполагают существования определенного книжного источника и большую или меньшую от него зависимость. В данном случае, по отношению к избранной нами группе стихов, является вопрос: существовал ли такой книжный источник, как посредствующий между евангельским текстом и духовным стихом или же духовный стих мог возникнуть и сложиться во всех известных его вариантах и без такого посредства, следовательно, до известной степени вполне независимо и самостоятельно?.. Евангельская притча о богатом и Лазаре, в древнехристианской церкви, как и в средние века, в Византии, как и на Западе, имела обширнейшую литературу, излагавшую ее – эту притчу – в прямых церковноучительных целях, соответственно ее содержанию, и между прочим эта именно притча, во второй своей части – в изображении загробной участи богатого и бедного – послужила зерном, из которого столь пышно разлилась, особенно в средние века, хритианская эсхатология. Было много церковно-учительных изложений ее и в древней церковно-славянской письменности – разных бесед и поучений на нее и т. под. Но мы уже видели, при знакомстве с Прологом, что вопрос, поставленный этой притчей – вопрос об отношении богатого и бедного, сытого и голодного, веселящагося и угнетенного нуждой и горем, в нашей церковно-учительной литературе был одним из тех важнейших общественных вопросов, которыми она больше всего занималась, к которым постоянно и неустанно возвращалась. В виду этого искания и указания одного определенного книжного источника, как посредствующего между евангельской притчей и духовными стихами, – само собою уже представляется вопросом второстепенным: им одним нельзя уяснить их происхождение, напротив – стихи эти стоят в связи с целым обширным отделом книжной церковно-учительной литературы, некоторые памятники которой, пожалуй, ближе и прямее связаны своим текстом с текстами духовных стихов, чем другие, и в этом только смысле могут считаться посредствующими между ними и излагаемой в них евангельской притчей. Ближайший книжный источник наших духовных стихов о богатом и Лазаре можно находить в витиеватом и обширном слове Златоуста, ему впрочем не принадлежащем, под заглавием – « Иоанна Златоустог о о втором пришествии Христове и о милостыни и о богатом и о Лазаре», древнейшие списки которого, по указаниям Срезневского, восходят к XI–XII в. 70 Но сличения наших стихов с этим словом и показывает именно, что в данном случае стихи не были только копированием или переложением в стихи книжных чтений, а возникли и развились самостоятельно на почве указанной обширной церковно-учительной литературы, к которой относится и названное «Слово» Златоуста... |
| Григория Нисского; 1 - Феодора Ираклийского; 2 - неидентифицированы. Древнейший свидетель текста этой катены, кодекс Taurin. B VII 30, VIII-IX вв., содержащий не только первичную коллекцию схолий прп. Исихия, но также фрагменты др. авторов, погиб во время пожара 26 янв. 1904 г. II. Катена мн. авторов (CPG. C. 46) содержится примерно в 20 рукописях (наиболее древние: Ambros. H 45 sup., IX в.; Ambros. B 106 sup., X в.; список см.: Rahlfs. 1914. S. 399-410; Duval. 1973. P. 631-633) и включает фрагменты из сочинений тех же экзегетов, что и катена Исихия, а также ряд дополнительных отрывков катенарного происхождения др. авторов: Макария Магнезийского, святителей Кирилла Александрийского (на книги пророков Аввакума и Ионы и Евангелия от Луки), Геннадия К-польского, Григория Богослова, Николая, пресв. Анкирского, сщмч. Мефодия Олимпийского (Авв 3. 1-2), Севира Антиохийского (Иона 2. 2-7, на Евангелие от Луки), Оригена (на Евангелие от Луки), Виктора Антиохийского (на Евангелие от Луки) и др. Дополнительные фрагменты на песнь Моисея (Исх 15. 1-19) заимствованы из катены на Восьмикнижие 3-го типа (catena Lipsiensis, collectio Coisliniana; основной автор - блж. Феодорит Кирский); на песни из Книг пророков Исаии и Даниила - из К., близких к К. Иоанна Друнгария (CPG. C. 60 и C. 75); на Книгу прор. Аввакума - из катены 2-го типа на малых пророков (CPG. C. 56). Каков бы ни был дополнительный материал, основным автором остается прп. Исихий Иерусалимский. В нек-рых рукописях X-XI вв. его схолии представлены в сокращенном виде или ограничиваются только песнями из книг Исход, Второзаконие и прор. Даниила (в таком составе сохранились также на сир. языке в рукописях VIII-IX вв.). Катена на библейские песни данного типа была издана Кордье ( Corderius. 1646). Лат. перевод похожей катены из Vat. gr. 1232, XVI в., помещен в качестве приложения к изданию комментария Феодорита Кирского на Псалтирь ( Carafa. 1565) и позднее перепечатан в издании лат. перевода катены на Восьмикнижие Ф. Дзеффи ( Zephyrus. 1546, 1564 2, 1572 3). Книга Притчей Соломоновых На Книгу Притчей Соломоновых существует 3 типа К., все они в той или иной степени зависят от утерянной катены VI в., к-рую М. Ришар называет «источником C». Ни одна из К. на Книгу Притчей Соломоновых пока не издана полностью. В статье Девресса даются ссылки на издания фрагментов нек-рых авторов в составе К., как правило, какого-то одного типа ( Devreesse. 1928. Col. 1161-1162). Ришар предпринял критическое издание фрагментов из произведений Ипполита Римского, основаное на 11 рукописях, содержащих К. разных типов ( Richard. 1966. P. 75-94). Изданные фрагменты из толкований др. авторов (см. ниже) происходят из К. какого-то одного типа. |
| (8, 1-20, 32, 35). Так вот кто давал мудрые советы юноше! Это не отец и не мать, это сама Премудрость говорит, та сила, та энергия Божия, которой Он творит и держит мир: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда … Он не сотворил еще … начальных пылинок вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там … когда давал морю устав … я была при Нем художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его … и радость моя была с сынами человеческими…» (8, 22-31). Не потому ли, создав человека, Бог увидел, что «хорошо весьма»? Не потому ли счастлив человек в раю? Он был приобщен к Премудрости Ягвэ, к Божественной Софии. В 9-ой гл. Притчей премудрость приоткрывает о Себе еще одну тайну: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столпов его, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу; послала слуг своих провозгласить … : «идите, ешьте хлеб мой, и пейте вино, мною растворенное; и ходите путем разума…» (9, 1-6). В этом фрагменте, пересекающемся и с евангельской притчей о званых на царский пир, и с формулой евхаристического завета ( «приимите, ядите … пийте от нея вси») мы уже имеем дело с явным Откровением о Христе и Его Церкви, стоящей на «семи столпах» — семи таинствах. Премудрость — Хокма — София оказывается не просто свойством Ягвэ, в НЗ-ной перспективе — это вторая Ипостась Троицы. Того, Кто будет назван в Евангелии Сыном и Словом, Того, Кем всё сотворено, автор Притчей пророчески называет Премудростью. (И потому можно сказать, что Иисус — это воплощенная София, Премудрость Ягвэ. На древних иконах мы и встречаем изображения царственного Христа с надписанием Господь Иисус Христос София.) Идея автора оказывается очень глубокой — через воспитание в себе премудрости, включающей благоговение к Богу, мы становимся детьми и причастниками Премудрости как Божьей энергии и Божьей красоты, а затем в перспективе спасения окажется, что Премудрость эта и есть Сам Бог в другом Своем Лице. Т. е. возрастание в премудрости становится путем соединения с Богом! И тогда даже брак становится образом иного союза — обручения праведника с Премудростью. И понятны тогда несколько преувеличенные рассуждения о неизбежной гибели юноши, увлекшегося блудницей ( «дом ее ведет к смерти … никто из вошедших к ней не возвращается» (2, 18-19))– речь идет об образе духовного заблуждения, обручения с блудной и непостоянной моралью падшего мира глупых людей, которые вместо истинного причастия «едят хлеб беззакония и пьют вино хищения» (4, 17). |
| Паремьи из книги Бытия и Притчей читаются постоянно на вечерни и, в богослужебном порядке, в самое важное время, – именно пред пением известного стиха: да исправится молитва моя, – когда все молятся с преклонением колен. Чтение из книги Бытия и Притчей служит приготовлением и предрасположением к этому молитвенному покаянному действию и, соответствуя чтению Апостола и Евангелия, изображает, как можно судить из дневных стихов, которые поются на Господи возвах пред паремьями, и из прокимнов, – чтение из книги Бытия есть путь восстановления из падения милосердием Отца небесного к падшему человечеству, являемый в деятельной жизни праведных и святых патриархов; – чтение из книги Притчей преднаписует самый путь нравственного совершенства и образ деятельного восхождения к совершенству в правилах мудрости. Пред чтением этих паремий возглашение священнослужителем многознаменательного изречения с предшествующим: – премудрость прости: свет Христов просвещает всех, показывает, что шествие путем мудрости, который преднаписуется в Притчах, возможно для нас только при свете Ипостасной, Премудрости, – Христа, просвещающего всякого человека, грядущего в мир. Таким образом, ясно, что паремьи преднаписуют нам троякий путь деятельной жизни, – путь покаяния, путь восстановления от растления греховного и путь восхождения к совершенству. На этот-то путь Церковь и хочет поставить нас в святую Четыредесятницу. В паремьях из Исаии показывается состояние падения Как же св. Церковь поприщем Четыредесятницы ведет нас к этой спасительной цели, – как поставляет нас на святой путь покаяния, исправления и совершенства? Для того, чтобы каяться и прийти в сокрушение и плачь о своих грехах, необходимо прежде твердо знать, верно понимать и живо чувствовать состояние своего падения, без чего не может быть никакого покаяния. Посему св. Церковь , чтобы возбудить нас к покаянию, во 1-х изображает пред мысленными взорами нашими состояние нашего падения, – изображает как во всем своем богослужении, так к особенности самыми резкими, сильными чертами в чтениях из книги Исаии. |
|
|
