| III. Дела Иисуса Христа в Иерусалиме, страдания Его, смерть и воскресение ( Мк.11:12–16 ) 1 . На пути из Вифании в Иерусалим Господь изрек проклятие на бесплодную смоковницу, выражая этим Свое негодование на скудость веры и благочестия в Своем народе, который не узнал в Нем истинного высочайшего Царя своего ( Мк.11:12–14 ). В Иерусалиме Он изгнал из храма торгашей в ознаменование того, что святилище должно быть восстановлено в его первоначальной чистоте ( Мк.11:15–19 ). Когда на другой день ученики заметили на проклятой смоковнице действие гнева Божия, Он изъяснил им силу веры и могущество молитвы к Богу, если она исходит от чистого и не отягченного злобою сердца ( Мк.11:20–26 ). Старейшины иудейские, припоминая вчерашнее изгнание торжников, спросили Иисуса Христа: на чем основывает Он Свое право распоряжаться в храме? Вместо ответа Он Сам предложил им вопрос об Иоанне Крестителе и поставил их в затруднение ( Мк.11:27–33 ). В притче о злых делателях в винограднике Иисус Христос дал понять Своим завистникам, что они намерены предать Его смерти, чтобы отнять у Него ту власть, которая принадлежит Ему как Посланнику и Сыну Божию ( Мк.12:1–9 ); но, заключает Свое слово Божественный Учитель, камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла ( Мк.12:10–11 ). Враги Иисуса Христа поняли этот намек и старались погубить своего Обличителя. Желая дать повод гражданской власти схватить Его как подозрительного человека, старейшины предлагали Ему самые коварные вопросы; но Иисус Христос разрушил все их козни, разрешил их хитрые вопросы ( Мк.12:13–37 ) и торжественно изобличил их невежество в законе, коварство и ханжество ( Мк.12:38–40 ). В противоположность мнимому благочестию фарисеев Господь указал на одну бедную вдову, которая принесла последние свои две лепты в храм Господень ( Мк.12:41–44 ). По выходе из храма Господь предвозвестил Своим ученикам предстоящую погибель гордого Иерусалима и разрушение великолепного его храма; вместе с тем Он указал и признаки наступления этого тяжкого времени ( Мк.13:1–13 ). Объяснив последние признаки наступления суда Божия, Иисус Христос завещал ученикам необходимую осторожность в этот период скорби ( Мк.13:14–23 ). |
| е. что в скрещении имя ересиархи, было Иеремия, а славянское Богомил 144 . Исторические сведения о ноне Богомиле ограничиваются тем, что он жил в правление царя Петра (Козьма пресвит.) и что он был священником «в навек на Верзиулове колу» (другие списки «на Верзилове колу», см. Калайдовича в Иоанне экзархе стр. 210, у Горского и Невемструева Описания 391, л. 333 об., III, 1, стр. 339, – в других списках это говорится о ноне Иеремии, см. Летописи занятий Археогр. Коммиссии, выпуск 1-й, стр. 38). Еретики назывались еще бабу ванн по горному хребту и по р. Бабунам; из которых первый тянется в направлении от севера к югу, на восток от городов Прилепа и Бистоля, а вторая, выходя из сейчас названного хребта, течет в направлении на северо-восток и впадает справа в Вардар немного ниже Велеса или Кюприли (см. вторую карту при 2-м изд. Reise von Belgrad nach Salonik Гана и в тексте S. 172 sqq, также Григоровича Путеш. по Турции стр. 139 fin.), и где вероятно был один из главных центров или притонов секты. В письменных памятниках греческих и славянских еретики называются также манихеями, мессалиянами, евхитами, армянами и павликианами (у Горского и Невоструева в Описании 155, л. 287 об., II, 2, 280). Некоторые писатели называют их еще фундаитами или фундагиагитами ( φουνδα ται, φουνδαγιγιται), что производят от средневекового греческого φονδα – мешок, так как богомилы скитались с мешками, собирая милостыню (у Вольфа Hist. Bogomil, р. 6 sqq). Учение богомилов, которое по существующим источникам не может быть изложено с надлежащей полнотой и обстоятельностию 145 , было дуалистическое. 1) Они признавали верховного Бога доброго, Который, по их учению, сотворил невидимый, духовный мир, и отпадшего демона злого, который сотворил видимый, вещественный мир. 2) О падшем демоне они учили, что он есть сын Бога и назывался Сатанаилом, что он есть старший Сына-Слова и превосходнейший Его как первородный; что он был управителем дома и занимал второе место после Отца, быв одеян тем же самым одеянием, но что, глупо возгордившись своим достоинством, помыслил об отпадении и, улучив некоторый случай, соблазнил служебные власти сбросить с себя ярмо служения и восстать против Отца, за что последним низвергнут был с неба (Зигаб. |
| Окончательное оформление Д. св. П. в Англии произошло при кор. Иоанне Безземельном (1199-1216), когда папа Иннокентий III выразил недовольство суммой в 299 мерков, указав, что мн. англ. епископы утаивают значительную часть подати (denarios). Д. св. П. нередко смешивался с вассальными выплатами Английского королевства Папскому престолу (до 1343). Папы чаще всего интерпретировали Д. св. П. как материальное выражение сюзеренитета над светскими правителями. В период Реформации выплата Д. св. П. была прекращена. В качестве добровольного пожертвования католиков папе в знак почитания ап. Петра Д. св. П. возродился в годы понтификата папы Пия IX (после бегства папы из Рима в 1848 и особенно после ликвидации папской власти над городом в 1870); подтвержден Пием IX в энциклике «Saepe Venerabilis» (1871). В XX в. эта практика получила широкое распространение, были созданы специальные об-ва для сбора Д. св. П. и его отправки в Рим. Пожертвования собираются ежегодно к празднику апостолов Петра и Павла (29 июня). В речи 25 февр. 2006 г. папа Бенедикт XVI подчеркнул важность Д. св. П. как формы участия католиков в деятельности Римского епископа. Доходы от пожертвований направляются на содержание Папского престола и благотворительные нужды (в частности, на помощь бедным епископствам). Лит.: Maydorn B. Der Peterspfennig in Schlesien bis in die Mitte des 14. Jahrhunderts//Zschr. d. Vereins f. Geschichte (u. Alterthum) Schlesiens. Schleswig, 1883. Bd. 17. S. 44-62; Markgraf H. Die Rechnung über den Peterspfennig im Archidiakonat Oppeln 1447.//Ibid. 1893. Bd. 27. S. 356-403; Jensen O. Der englische Peterspfennig und die Lehnssteuer aus England und Irland an den Papststuhl im Mittelalter. Hdlb., 1903; Daux C. Le denier de St. Pierre: ses origines, ses raisons et convenances, ses modifications. P., 1907; Maschke E. Der Peterspfennig in Polen und dem deutschen Osten. Lpz., 1933. Sigmaringen, 19792; Naz R. Denier de Saint-Pierre//DDC. Vol. 4. Col. 1121-1123; Nyberg T. S. Köönig Knut der Heilige, Teuzo und der Peterspfennig aus Däänemark//Archivium historiae pontificiae. R., 1985. Vol. 23. P. 359-366; Denzel M. A. Kleriker und Klaufleute: Polen und der Peterspfennig im kurialen Zahlungsverkehr des 14. Jh.//Vierteljahrsschrift f. Sozial- u. Wirtschaftsgeschichte. Wiesbaden; Stuttg., 1995. Bd. 82. S. 305-331; Roberg B. Peterspfennig//LexMA. 19992. Bd. 6. Sp. 1942. |
| Деятели культуры настолько обычно внецерковны в самых основах и глубинах своей творческой жизни, что среди них одинаково возможны (без серьезного перелома) и дружелюбное и враждебное отношение к Церкви. Нов обоих случаях светская культура стихийно движется в сторону вытеснения Церкви из жизни; этот внутренний конфликт Церкви и культуры объясним только из того, что секуляризация культуры (по крайней мере, в Западной Европе) развивалась в линиях отхода и разрыва с Церковью, но не с христианством. Вот отчего в самой динамике культурного творчества, в движущих силах культуры пылает видимым или скрытым пламенем вековая тяжба с Церковью. В России этот процесс отхода от целостной церковности и создания нового стиля «мирской» жизни начался приблизительно уже в конце XV–ro века (при Иоанне III), — но уже тогда он сразу осложнился тем, что новый стиль жизни формировался под влиянием западной светской жизни, притягательность, а позже и очарование которой действовали чрезвычайно сильно на русских людей. Этот процесс принимает яркие, можно сказать — «острые» формы после Смутного времени, т. е. с половины XVII–ro века, но во всей своей силе, почти «стихийности», он проявился при Петре Великом и его наследниках. Сначала быт самих царей и их приближенных, а затем постепенно и тех слоев которые их окружали, стал сильно и быстро меняться. Не только разные технические «удобства» жизни, но еще больше эстетика западного быта пленяли русских людей часто с невообразимой силой. Уже в XVII–oм веке у нас заводится театр, а при Петре Великом, под его прямым наблюдением и по строгому приказу, насаждаются разные формы западного быта (костюмы, снятие бороды, ассамблеи, свободное появление на них женщин и т. д.. Эти перемены отвечали, конечно, внутренним сдвигам, происходившим в русской душе, — и прежде всего внутренней секуляризации, которая создавала потребность и внешнего выражения своего. Так было и на Западе, который не обошелся без своей модели (каковой была для него античность), — но на Западе этот процесс шел около двух веков. |
| Южнославянские царства поднимались тогда, когда Константинополь еще стоял, и они принуждены были спорить с ним за владение единой и единственной православной державой, вступая в неблагообразную ситуацию спора, а под власть турок они попали даже чуть ранее конца Византии, в последние десятилетия XIV века. Напротив, Московское царство, едва явившись на свет, сразу оказалось без всякого спора единственным в мире православным государством и вне досягаемости для сил ислама. Оригинальными были не сами по себе слова Филофея: «…вся христианская царства приидоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя». Новым было стечение исторических обстоятельств, которое на века сделало их верными в самом что ни на есть буквальном смысле (если, конечно, вместе со старцем и его адресатами однозначно понять слово «христианский» как синоним слова «православный»). Новым или все-таки не совсем новым? Неповторимое время державы Константина словно повторялось: на свете снова было только одно государственное воплощение для истинной веры, не могущее, в отличие от католических государств Запада, войти ни в какой ряд, ни в какие отношения соподчинения с единоверными ему государствами. Когда в одном из духовных стихов народ говорит о власти Белого царя «надо всей землей, над вселенною» – это уже не политика, это нечто иное. Недаром употреблено книжное, заимствованное из церковного обихода слово «вселенная» – буквальный перевод византийского «икумени». Наряду с вероисповедным моментом важен момент географический. Киевская Русь, территориально большое, но умещавшееся в каких-то самоочевидных пределах государство, еще могла ощущать себя хотя и пограничной, но все же интегрирующей частью целого – европейской christianitas, благо и вероисповедные различия еще не настолько болезненно воспринимались, чтобы мешать, например, династическим бракам между правящими домами Руси и Запада. Но после татарского завоевания, а в особенности после освобождения при Иоанне III и победоносных походов Uoahha IV на татар, после завоевания Казанского и Астраханского ханств Русь все более становится ареалом евразийским – на иной лад, но не меньше, чем Византия 404 . |
| Таким образом, постепенное развитие верховной власти государя, начавшееся утверждением единодержавия в северо-восточной Руси при великом князе Иване Васильевиче III, после упорной борьбы боярства, защищавшего старые исторические права дружинников и держателей Русской земли, постепенно достигло при Иоанне IV до самодержавия, опиравшегося на Боярской думе и Земских соборах, созываемых по воле государя; наконец, после двадцатипятилетних колебаний окончательно окрепло при царе Михаиле Федоровиче, который после страшных смут самозванщины и боярского правления в междуцарствие был избран в самодержавные наследственные цари приговором всей Русской земли на Московском соборе 1613 года, состоявшем из представителей всех сословий от всех русских городов, которые были присланы по добровольному выбору местных земщин всей Русской земли. Служилые люди Мы уже видели, что со времени великого князя Дмитрия Ивановича Донского значительнейшие земские должности были уничтожены; следовательно боярам, особенно знаменитым, в земской службе уже не было места, и они волей-неволей должны были дорожить княжескою службою, чтобы не потерять значения в обществе. А с водворением единодержавия права бояр, как вольных слуг, подверглись еще большим стеснениям; при царе Иване Васильевиче они уже лишились права отъезда или свободного оставления княжеской службы и обратились из дружинников в служилых людей. Мало этого, при том же царе самые поземельные владения бояр и слуг, как их собственные, т.е. вотчины, так и поместные жалованные от государя были зачислены в службу. По царскому уставу 1556 года каждый землевладелец из служилых людей непременно должен нести службу, постоянно являться в походы по первому требованию с определенным числом вооруженных слуг; именно, чтобы со ста четвертей (50 десятин) земли был один вооруженный слуга на коне, а в дальний поход на двух конях. По этому уставу даже по смерти землевладельца должны были нести службу его наследники, – жена и дети малолетние или дочери, разумеется не лично, а посылкою в поход определенного числа вооруженных слуг. |
| Если есть какое-либо различие в этом отношении между ними, то оно состоит в том, что Диоскор превзошел своих предшественников – в злобе. Кирилл был племянник Феофила, Диоскор совсем не был родня им; но он много лет провел около первого в качестве архидиакона и его примером воспитал в себе тиранический дух, которым отличались эти епископы, эти фараоны египетские, как называет их один св. муж» (Р. 232–233). 135 После этого автор, конечно, не мог хорошо отзываться о Кирилле и его сторонниках. Тьери пишет историю несторианства с заметным сочувствием к антиохийцам; поэтому, внимательно занося в книгу факты, неблагоприятные для александрийцев, он или совсем обходит, или упоминает вскользь факты, которые не рекомендуют антиохийцев. В противоположность тому, как автор относится к Кириллу, он с сердечной теплотой говорит об Иоанне, патриархе Антиохийском (Р. 101–103). Точка зрения автора не чужда односторонности. Впрочем, справедливость требует сказать, что он не умалчивает о нравственных недостатках в характере и деятельности Нестория (Р. 13), и, кажется, иногда изображает их в излишне мрачных красках. В сочинении Тьери встречаются суждения неосновательные или, по крайней мере, научно недоказанные. Так, автор, занимаясь объяснением причин, вызвавших евтихианство, делает несколько замечаний об Евтихии, замечаний, которые должны, по мысли автора, служить цели, однако же, они далеко не достигают ее. Он говорит, что Евтихий потому стал еретиком, что был недоволен деятельностью III Вселенского собора (Р. 196–197), что он был конкурентом Флавиана на Константинопольский престол, и что, потерпев неудачу, он захотел сделаться, по крайней мере, главой секты (Р. 199), что в его душе гнездилась «гордость сектанта» (Р. 200). Но все это недостаточно объясняет происхождение ереси. Что он был недоволен Ефесским собором, это несправедливо и не может быть доказано; что он был претендентом на Константинопольский престол, на это в документах нет указаний; что он имел какую-то «гордость сектанта», это ничего не объясняет. |
| 756 Cupiebanm illi nihil minus quam totius, ut verbo dixerim, transformationem ecclesiae ( της εκκλησας ς επεΓν μεταποησις). Pachymeris. De Andronico… Lib. I, p. 42. 765 Григора. Ук. соч. Кн. VI, гл. 2, с. 163–165. Главарем рассматриваемого собрания зилотов был епископ Сардский Андроник (в монашестве Афанасий). А так как известно, что он был вожаком арсенитов, то ясно, что виновниками безобразной сцены были именно эти ревнители чести патриарха, от имени которого они получили свое наименование. Pachymeris. Hist. de Andronico Palaeologo. Lib. 1, cap. 17, p. 52. 771 Григора. Византийская история. Кн. VI, гл. 8, с. 186; кн. VII, гл. 11, с. 263 (Речь об Иоанне Глике). 780 Например, с Георгием Акрополитом (Пахимер. О Михаиле… Кн. IV, гл 11·с. 260), с Феодором Метохитом (Григора. Ук. соч. Кн. VI, гл. 8, с. 186), с Никифором Григорой (Ibid. Кн. VII, гл. 11, с. 264), вообще с образованнейшими людьми (Ibid Кн V, гл. 2, с. 122 и др.). 788 Похвальное слово св. Евфимию, епископу и чудотворцу Мадитскому, написанное Григорием Кипрским (патриархом). – Оно отпечатано в оригинале с переводом о. архимандритом (теперь епископ) Арсением в Чтен. Общ. Люб. Дух. Просв., 1889. (Приложение, с. 1 – 70). 805 Григора. Ук. соч. Кн. III, гл. 2, с. 55; Пахимер. Ук. соч. Кн. II, гл. 1–2 с. 85–87: «Все они (архиереи) при вышеуказанном случае делились на партии и каждая из них была сильна». Взяла же верх та партия, которая была не заодно с патриархом; в крайнем случае та, которая имела на своей стороне лишь молчаливое согласие Константинопольского архипастыря. 814 В отличие от политиков, архиереи зилотского направления, случалось, не только сами глубоко проникались аскетическими началами, но и делали попытки насаждать семена строгого аскетизма как среди клира, так и среди пасомых вверенной им Церкви. Так, митрополит Филадельфийский Феолипт (в конце XIII в) так именно поступал в среде вверенной его управлению Церкви. Boissonade. Anecdota Graeca. Т. V (Никифор Хумн. Надгробное слово Феолипту), рр. 223–224. Ср. Canmacuseni. Historae. Т. I, р. 67. |
| б) «О причинах быстрого успеха Монголов в завоевании Руси». в) «Разбор духовного завещания Димитрия Донского». г) «Характер и цель сношений России с западом Европы при Иоанне III». д) «Нравственные свойства Русских XV и XVI века по отзывам писателей иностранных». При постоянном посещении всех классов и внимательном выслушивании ежедневно трех и четырех лекций, я не мог серьезно заниматься сочинениями, при утомленных силах. Между тем как мои юные товарищи спокойно и без зазрения совести опускали большую часть классов, и, следовательно, больше моего сберегали времени и сил для занятия сочинениями, – моя священническая совесть не дозволяла мне делать эти упущения, к оскорблению почтенных наставников. 25 апреля писал ме Абакумовский друг мой, М.Д. Граменицкий: «Милый, незабвенный, любезнейший Иван Михайлович! Христос воскресе! Не буду теперь объяснять вам причин и обстоятельств, по которым не мог доселе отозваться на ваше искреннейшее, сладостное и утешительное послание; спешу только, хотя кратким образом, сообщить вам мое усерднейшее к вам почтение, чистосердечное уважение, любовь и преданность. Несколько раз собирался писать к вам подробное уведомление обо всем, но собраться доселе не мог, и теперь пишу наскоро; пообстоятельнее беседовать с вами питаюсь надеждой, удостоиться лично, во время каникул. Если намерены побывать в Муроме, а, кажется, нельзя утерпеть вашему сердцу, чтобы не оросить слезой искреннего сожаления священного праха вашей подруги, при первой возможности: то, друг, не лишите прежнего знакомца, много вас уважающего, не лишите своего посещения, уделите, назначьте несколько дней для моего осчастливления. Как бы я ожил душой, как бы воспрянул сердцем! О, друг, мое сердце не то, что было прежде; оно испепелилось от неприятностей. Это все вам сладостно желал бы сообщить лично... Но только прошу вас уведомьте одной чертой, могу ли я надеяться и когда ожидать вас?.. Пред Рождеством Христовым был я в Муроме. Поклонившись в соборе святым чудотворцам, грустно воспоминал о вашем здесь служении, вышедши из собора – со смятенным сердцем долго смотрел на дом, где так счастливо наслаждался мирной жизнью с доброй подругой мой искренний друг, – и теперь ударом рока лишен счастья и блаженства земного – к скорейшему достижению блаженства небесного 104 . |
| IV. Знаменитое свидетельство еврейского историка Иосифа Флавия (ум. после 103 г. по P. X.) заслуживает отдельного рассмотрения. В своих «Иудейских древностях» он дает такое поразительное описание жизни Иисуса: «Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния (παραδξων ργων ποιητς) и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к Себе многих иудеев и еллинов. То был Христос ( Χριστς οτος ν). По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любил Его, продолжали любить его и теперь. На третий день Он вновь явился им живой (φνη γαρ ατος τρτην χων μραν πλιν ζν), как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах (λλα μυρα θαυμσια) боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют Его последователи, именующие себя христианами по Его имени» (том I, гл. 3, § 3). Это свидетельство впервые процитировал Евсевий — дважды и без каких–либо опасений («Церковная история», I. 11, и «Доказательство Евангелия», III. 5). Оно считалось подлинным вплоть до начала XVI века, но потом стало объектом критики. Наиболее сомнительные фразы мы повторили в тексте по–гречески. Вот доводы в пользу подлинности этого отрывка: 1) Он есть во всех рукописях Иосифа Флавия. Однако все эти рукописи были написаны христианами, и мы не располагаем ни одной, написанной ранее XI века. 2) Он соответствует стилю Иосифа Флавия. 3) Крайне маловероятно, что Иосиф Флавий, составивший историю евреев до 66 г. по Р.Х., мог проигнорировать Иисуса, — тем более что он с симпатией отзывается об Иоанне Крестителе («Древности», XVIII. 5, 2) и с сочувствием упоминает о мученической кончине Иакова, «брата Иисуса, именуемого Христом» («Древности», XX. 9, 1: τον δελφν Ιησο το λεγομνου Χριστο, Ικωβος νομα ατω). Оба отрывка в целом считаются подлинными, разве что слова το λεγομνου Χριστο могут быть позднейшей вставкой. На это можно возразить, что у Иосифа Флавия могли быть разумные основания для того, чтобы полностью игнорировать христианство. |
|
|
