| Могила грамотою от 8 августа 1637 г. благословил и утвердил устроение этого монастыря, подчинил его Купятицкому монастырю и, ссылаясь на права свои как патриаршего экзарха, имеющего власть над церквами и во всех других епархиях своего округа, а особенно где недостает православного епископа, принял новосоздаваемый Каменецкий монастырь в свое непосредственное ведение. Назначать туда игумена предоставил на будущее время настоятелям Купятицкого монастыря, но на первый раз назначил сам из монашествующих того же монастыря, именно отца Макария Топаревского, мощи которого почивают ныне в переяславском Вознесенском монастыре. Эта грамота митрополита утверждена была и грамотою короля Владислава от 10 ноября 1639 г. В городе Бресте той же Владимирской епархии православным передана была в 1633 г. королевским комиссаром церковь Рождества Пресвятой Богородицы. Чрез несколько времени они пожелали устроить при своей церкви монастырь и восстановить то православное братство, которое существовало некогда в Бресте при соборной Николаевской церкви по грамотам (1591) епископа Мелетия Хрептовича и короля Сигизмунда III. С этою целию они обратились к купятицкому настоятелю Илариону Денисовичу и просили его прислать на игуменство берестейское одного из двух: или отца Макария Топаревского, или отца Афанасия Филиповича. Брошен был жребий, и жребий пал на Филиповича. Это был человек замечательный, особенно по своей пламенной любви к православию и ненависти к унии . По окончании «наук церковнорусских», как сам выражается в своих записках, он служил в разных местах и, между прочим, у гетмана Сапеги, где семь лет был в качестве инспектора какому-то Дмитровичу (известному Лубе), которого поляки выдавали за московского царевича, сына Маринки, потом принял монашеское пострижение (1627) в виленском Свято-Духовском монастыре от Иосифа Бобриковича; проходил послушания в Кутеинском и Межигорском монастырях и состоял наместником Дубойского монастыря Пинской епархии, пока последний не был отобран (1636) у православных литовским канцлером Радзивиллом на иезуитов. |
| По его словам, Перемышльская епархия была обширнейшею из всех западнорусских епархий; приходских церквей считалось в ней до трех тысяч. И Крупецкий, вступивший на Перемышльскую кафедру тотчас после православного епископа Михаила Копыстенского, хотя епископствовал здесь сряду 43 года, едва успел приобресть для унии до 600 церквей, т. е. одну пятую часть всех церквей епархии, а четыре пятых — 2400 церквей, значит, принадлежали еще православным. Вследствие такого преобладания православных не они терпели притеснения от униатов, а будто бы униаты от них, и более всех сам униатский епископ Афанасий Крупецкий. Несколько раз он был прогоняем с своей кафедры и опять возвращался на оную. Еще чаще, когда он путешествовал по епархии, православные и встречали и провожали его бранью, насмешками, камнями и грязью. Не раз он подвергался тяжким побоям, почти до смерти. Даже в 1640 г. жители Самбора и других мест покушались умертвить его, и он едва спасся от смерти . Православные, жившие в тех епархиях, которые остались под властию униатских епископов, именно в Пинской, Владимирской и Холмской, были причислены, сколько можно догадываться, к соседней епархии, Луцкой, и отданы в ведение православного епископа Афанасия Пузины, хотя иногда действовал по отношению к ним и сам непосредственно митрополит Петр Могила как экзарх патриарший. Положение этих христиан в разных местах было неодинаковое, но большею частию плачевное. В Пинске они имели две церкви: святого Феодора Тирона, переданную им в 1633 г., и Богоявления, которую соорудили вновь и при ней основали свой монастырь и братство по королевской грамоте 1634 г. Наблюдение за этими церквами и монастырем Петр Могила поручил настоятелю Купятицкого монастыря, находившегося в одной миле от Пинска, Илариону Денисовичу, который потому и назывался игуменом купятицким и пинским . Жители Каменца Литовского, состоявшего во Владимирской епархии, воздвигли в своем городе церковь Воскресения Христова, снабдили ее всеми церковными принадлежностями, наделили грунтами, пляцами, огородами и просили митрополита Петра Могилу, чтобы благословил устроить при той церкви монастырь. |
| Мученик XX века – зачастую не только часть «толпы», но ее ярчайшее олицетворение: один из миллионов погибающих от голода, на войне, в концлагере, ведомых на расстрел и в газовую камеру. Специфически христианская суть его подвига может проявляться в том, что «радый он в тюрьме сюдеть», как баптист Алеша из «Одного дня Ивана Денисовича», или в том, как он ободряет соузников, сохраняя стойкость и бодрость (как архиепископ Иларион (Троицкий) на Соловках) – а может так и не проявляться. И тогда он становится одним из тысяч и тысяч безымянных страдальцев… Древние мученики исполнены сознания своего достоинства, достоинства своей веры и подвига, своей победы и славы во Христе, а их мучители предстают как часть безбожного, погибающего мира. И хотя они порой молятся о своих убийцах, как первомученик Стефан: «Прости им, ибо не ведают, что творят», – но лишь в новейшее время мученики ощущают свою солидарность со своими мучителями – на основе простой человеческой общности. Ведь в ситуации предельного, критичного страдания – в лагере, например, – только и остается простая человеческая солидарность – та, что выражается в корке сухого хлеба, протянутого соседу . Только в XX веке могла появиться такая молитва: “Мир всем людям злой воли!” И никогда еще, кроме как в XX веке, в истории человечества не звучала молитва, сравнимая с этой, записанной на клочке бумаги анонимным узником Дахау: «Мир всем людям злой воли! Да перестанет всякая месть, всякий призыв к наказанию и возмездию… Преступления переполнили чашу, человеческий разум не в силах больше вместить их. Неисчислимы сонмы мучеников… Поэтому не возлагай их страдания на весы Твоей справедливости, Господи, не обращай их против мучителей грозным обвинением, чтобы взыскать с них страшную расплату. Воздай им иначе! Положи на весы, в защиту палачей, доносчиков, предателей и всех людей злой воли – мужество, духовную силу мучимых, их смирение, их высокое благородство, их постоянную внутреннюю борьбу… Положи всё это, Господи, перед Твоими очами в прощении грехов, как выкуп, ради торжества праведности, прими во внимание добро, а не зло! И пусть мы останемся в памяти наших врагов не как их жертвы, не как жуткий кошмар, не как неотступно преследующие их призраки, но как помощники в их борьбе за искоренение разгула их преступных страстей. А когда всё это кончится, даруй нам жить как людям среди людей, и да возвратится на нашу исстрадавшуюся землю мир – мир людям доброй воли и всем остальным» . |
| Став невольным соучастником политической интриги против Московского государя Михаила Федоровича Романова , Филиппович в 1627 году оставил двор канцлера. В том же 1627 году он принял постриг от игумена Иосифа (Бобриковича) в Виленском монастыре Святого Духа . В скором времени по его благословению Афанасий прошел послушание в Кутеинском монастыре под Оршей , а затем — в Межигорской обители под Киевом . В 1632 году инок Афанасий был рукоположен во иеромонаха и назначен наместником Дубойской (Дубовской) обители под Пинском . В 1636 году ярый сторонник католического прозелитизма Альбрехт Радзивилл , нарушая изданные королем Владиславом IV «Статьи успокоения», силой изгнал из Дубойнского монастыря православных насельников, чтобы передать обитель иезуитам, которые незадолго до того стараниями того же Альбрехта обосновались в Пинске. Афанасий, будучи не в силах противостоять магнату и удержать монастырь, составил жалобу с повествованием об учиненном беззаконии, но этот письменный протест, подписанный множеством православных, не принес положительных результатов. Изгнанный из святой обители, Афанасий Филиппович пришел в Купятицкий монастырь к игумену Илариону (Денисовичу) . Существует предание что сюда его направила явившаяся ему во сне Богоматерь : словно сойдя с Оршанской иконы Божией Матери , Она предсказала ему мученическую кончину, утешила и указала подвизаться в Купятицком монастыре. С 1640 по 1648 года святой Афанасий исполнял послушание игумена Брестского Симеоновского монастыря . Он выступал против унии с Римом , отстаивая права Брестского православного братства и стараясь юридически оформить их. Преподобный претерпел много обид от униатов и незаконных наказаний от властей, трижды испытал тюремное заключение. Святой был направлен властями в Киев , чтобы предстать перед духовным судом, но был оправдан, вновь возвращен в свою обитель. В течение десяти лет преподобный Афанасий, находясь в среде недоброжелательно настроенных к нему лиц, вел непрерывную борьбу за Святое Православие, верность которому засвидетельствовал своими страданиями. |
| Слуцке «едва не больше закона своего церквей, нежели домов», и указано на построенные ими церкви – одну за городом в предместье Царовце, другую в городе Воскресенскую, третью для женского монастыря. Дело арх. Св. Синода 1733 г. 260 стр. 11–15. 803 Дело арх. Св. Синода 1733 г. стр. 86 и след. где находится вся эта переписка. Понеже – писал бискуп к Голембовскому от 25-го февраля 1741 г. – не помня благодеяний несогласные закона греческого не униаты непристойными жалобами утруждают вас, моего господина, и тем невинность мою неправедно порицают, то у мене неповинного ничто больше остается, как сие токмо, чтоб от толь неблагодарных отнять благодеяние до изданной по справедливейшим причинам ингибиции. Хотя бы мне и не надлежало оправдывать себя, ибо по понуждению права делаю то. что закон повелевает, однако ж, в показание вам, моему господину, терпеливости моей, упоминаю о состоянии дела». 804 Там же IV, 232. Письмо его к князю Иерониму Радзивилу от 28 сент. 1754 г. в Арх. сборн. VII, 214. 806 О замешательствах при его избрании Арх. Сборн. VII, 227. Здесь же письма Голяховского к князю Радзивилу 220–231, 233, 235, 236. 808 Грамота киевского митрополита Арсения Могилкнского на предоставление Павлу знания митрополичьего наместника, с присвоением в священно-служении некоторых архиерейских преимуществ, напечатана в Истории росс. иер. VI, стр. 150. М. 1815. 812 Вилен. археогр. соборн. VI 55, 56, 57 и 129. Феодоровская церковь , древнейшая из пинских церквей, и святый Феодор Тирон, в честь которого она построена, считается покровителем г. Пинска. При Феодоровской церкви были братство и школа, из которой поставлялись священники в Туров и Пинск. 816 Денисович, по желанию м. Петра Могилы , описал на польском языке некоторые чудеса Купятицкой иконы Божией Матери. Описание это напечатано при конце книги Тератургимы Афанасия Кальнофайского, изд. в 1638 г. в Киеве на польском же языке (М. Евгения, Словарь дух. пис. I, 197). В 1655 г., когда монастырем завладели униаты, Купятицкая икона перенесена православными монахами в Киевософийский собор, где и ныне находится. |
| В 1634 году он поручил Илариону Денисовичу настоятелю купятицкого монастыря, стоявшего в одной мили от Пинска, наблюдать за двумя пинскими церквами и монастырем. В 1637 году ему же подчинен монастырь при Воскресенской церкви г. Каменца Литовского (Владимирской епархии), который, т. е. монастырь, митрополит принял в свое ведение, ссылаясь на свои права в качестве патриаршего экзарха управлять церквами во всех епархиях своего округа, особенно там, где нет православного епископа. Иларион Денисович является как-бы владимирским епархиальным наместником. Он назначил Афанасия Филиповича настоятелем монастыря при Рождество-Богородичной церкви в г. Бресте (Владимирской епархии), принадлежавшем епископу Пузине. Афанасию Пузине комисары передали так же две церкви в городе Бельске (Владим. епархии); он, вероятно, ведал православные церкви и в г. Дрогичине той же епархии. Положение неуниатов во всех бывших православных епархиях, оставшихся без архиереев, с каждым днем становилось плачевнее. Униаты оставались верными протестам, заявленным на сейме 1635 г., и не уступали православных церквей. Особенно тяжело стало положение их в Холмской епархии. Тамошний униатский епископ Мефодий Терлецкий не позволял им иметь в Холме ни одной церкви и всякая настойчивость православных в попытках иметь свой храм объяснялась бунтом и строго каралась, или же мнимые бунтовщики в наказание вынуждались отрекаться от православия и принимать унию. То же творилось в местечках Красноставе, Парчове, Острове, Тышове, Грубешовке, Сокале, Люблине, Буске. Комиссары с трудом, но только некоторые церкви передавали неуниатам, даже при несомненном количественном превосходстве православных. В Бельзе в 1636 г. они нашли только пятнадцать униатов и огромное число православных, но присудили последним только три церкви: пятницкую, николаевскую и свято-духовскую, и передали их под юрисдикцию Афанасия Пузины, епископа луцкого. Не лучше, даже хуже было положение православия в смоленской и чернигово-северской областях, где свирепствовал Андрей Золотый Квашнин 996 . |
| Через нисколько лет учитель Владимиров берет уже себе жену – дочь одного из Нижегородских протоиереев, предупреждая ее, что врачи сулят ему смерть от чахотки. Таким образом, род Лаврских и здесь вобрал в себя сливки духовной аристократии по образованию; невесту себе дед мой Василий Григорьевич брал у протоиерея – воспитанника «Невской Семинарии» Матвея Филиппова Филиппова. Вот вам хроника дома Лаврских, восходящая до XVIII столетия». Вот схематический итог сказанного: См. след. стр. 804 Александра Ивановна Лаврская – в девичестве Дубровина, сестра Антонины Ивановны, письма к которой архимандрита Феодора были уже напечатаны. О сестрах Дубровиных и об отношении к ним архим. Феодора см. [ 3 , 21 , 10 ] и соответствующие места самых писем. 805 Архимандрит Феодор был назначен в Петербургский Цензурный Комитет 11-го января 1858 г. Тут с ним имел дело, как с цензором, Добролюбов. Как человек противных убеждений, он, конечно, не мог понять о. Феодора, но в разговоре с товарищем своим о. В. В. Лаврским, выражал благодарность о. Феодору за его «благородное» и «деликатное» отношение в цензурных столкновениях. – Сам о. Феодор ценил Добролюбова выше Чернышевского, с которым тоже имел дело, – называя последнего каким-то ломанным (из рассказов Анны Сергеевны Бухаревой). 806 Состав VII курса (1854–1858 г. г.) Казанской Духовной Академии таков: магистры: Алексей Степанович Павлов , Василий Андреевич Орлов, Василий Иванович Соколов, Валериан Викторович Лаврский, Иван Денисович Знаменский. Кандидаты с правом на магистра: Петр Матвеевич Залесский, Яков Иванович Фортунатов, Григорий Яковлевич Покровский. Кандидаты: Петр Васильевич Аквилонов, Александр Семенович Кузнецов, Александр Григорьевич Воскресенский, Николай Яковлевич Аристов, Александр Степанович Троянский, Димитрий Львович Кузнецов, Тихон Алексеевич Горизонтов, Григорий Яковлевич Порфирьев, Виктор Егорович Благовещенский, Василий Иванович Калатузов, Николай Феодорович Глебов, Феодор Дмитриевич Кудеевский, Александр Степанович Верещагин. Студенты: Василий Григорьевич Терсинский, Лазарь Петрович Беляев, Александр Николаевич Благодаров, Феодор Яковлевич Волков, Михаил Иларионович Масловский, Иван Андреевич Шишов. Многие из этих лиц отличились на разных поприщах (см.: П. В. Знаменский , – История Казанской Духовной Академии, Вып. 3-ий, стр. 392–402). Курс этот считался в летописях Академии «образцово-дисциплинированным» (id., стр. 209). Архимандрит Феодор, бывший в Казанской Академии инспектором с 1855 по 1858 г., особенно сблизился с этим курсом и пользовался у него уважением и любовью, чему способствовали и старания о. инспектора ввести своих студентов в светские дома (ср. id., стр. 203). |
| В горячей ревности по святой вере православной преподобный написал жалобный лист о притеснениях православных латино-униатами и, закрепив его подписями многих почтенных людей, вручил его Пречистой Богородице Купятицкой, то есть положил у Ее иконы, моля Ее вступиться и защитить православных от обиды. По отобрании у православных Дубойской обители Афанасий Филиппович был оставлен на послушание в Купятицком монастыре 172 и пребывал здесь в трудах и терпении. В это время (1636 г.) в Купятицкий монастырь пришли листы Петра Могилы , Киевского митрополита 173 , с просьбой собрать милостыню на обновление кафедральной митрополичьей церкви Киево-Софийского собора. Просьба была исполнена, и в мае 1637 года собранные деньги были отправлены митрополиту. Узнав от посланного, что в Купятицах церковь весьма стара, Петр Могила дал «универсальный лист» 174 для сбора подаяний на обновление этого храма, а игумен Иларион (Денисович), после совета с братией, возложил это послушание на святого Афанасия и на послушника Онисима Волковицкого. Преподобный отнесся к труду на благо церкви, в которой помещалась Купятицкая чудотворная икона Богоматери, с необыкновенным усердием и ревностью. После совещания, которое происходило в монастырской трапезе, рассказывает святой Афанасий, «вдруг страх весьма великий напал на меня, и я сидел у стола точно одеревенелый; уйдя в свою келию, я затворился и встал пред Всемогущим Богом молиться о своем послушании. Спустя немного, когда я стоял на молитве, на меня напал такой страх, что я порывался бежать из келии, но, удержанный какой-то неведомой силой, остался и долго горько плакал и, хотя в келии никого не было, я услышал сладкий голос: „Царь московский устроит Мне церковь ; иди к нему“. При этом меня точно облило варом, и я снова начал горько плакать, думая: что-то будет?» В ноябре 1637 года, когда приближалось время отъезда на сбор, идя от заутрени из церкви, преподобный объявил игумену о своем видении, на что тот ответил: «Брате милый, куда тебя Всемогущий Бог и Пречистая Богородица поведут, туда и иди, а я тут с братией буду молиться, чтобы ты во здравии вернулся к нам; а о чем ты говоришь, не знаю, как это сбудется, когда у тебя нет и листа, который выдается от короля, нашего господина». Простившись с братией, преподобный Афанасий вошел в притвор церковный и, поручая себя во всем попечению Божию, стал молиться с коленопреклонением; потом через окно взглянул на чудотворный образ Пречистой Богородицы, и ему послышался из церкви шум, очень страшный. Поверженный в трепет, он хотел бежать, но потом, собравшись с духом, снова поглядел через оконце, говоря: |
| Памве и мученице Акилине 89 ; в 1628 году, при митр. Иове Борецком, в типографии Спиридона Соболя был напечатан «Лимонарь», выдержавший, по мнению С. Т. Голубева 90 , два издания, – это перевод на славянский язык известного труда патриарха Софрония и Иоанна Мосха . Издатели напечатали его с «предмовой до ласкового читателя», где говорят о достоверности книги (лл. 1–4), а в конце присоединили «реестр особ», т. е. святых, по алфавиту. В 1635 году, по инициативе Петра Могилы , Сильвестром Коссовым, епископом Мстиславским и Могилевским, составлен был и издан на польском языке Печерский Патерик. По мнению Д. И. Абрамовича 91 , в основу этого издания положена так называемая Кассиановская редакция Патерика 92 , которую Сильвестр Коссов дополнил примечаниями, заимствованными у разных польских летописцев и историков. Так как цель издания Патерика была не только дидактическая, но и полемическая – опровергнуть несправедливые, кощунственные истории, распространяемые католиками о подвижниках печерских, – то в начале его помещено особое предисловие, где опровергаются эти истории и доказывается достоверность передаваемых в Патерике сказаний о святых. Это издание Патерика скоро вышло из обращения, потому что оно было выпущено в незначительном количестве экземпляров, а иезуиты, кроме того, постарались скупить его и уничтожить. В 1637 году в Кутейне напечатано было на западнорусском наречии «Житие Варлаама и Иоасафа»; в 1638 году в Киеве, при службе свят. Николаю Мирликийскому, напечатано и житие его 93 . В том же, 1638 году в Киеве на польском языке вышла «Тератургима», составленная монахом Афанасием Кальнофойским и содержащая описание чудес, совершившихся как в самом Печерском монастыре, так и в его пещерах; книга издана по инициативе того же Петра Могилы и служит дополнением к Печерскому Патерику 94 . В 1638 же году издано Иларионом Денисовичем на польском языке «Описание чудес от Купятицкой иконы Божией Матери», направленное, вероятно, в противовес тем католическим изданиям о чудесах Богоматери, которые во множестве выходили в то время. |
| Но по обстоятельствам времени и вскоре последовавшей кончине князя Богдана Богдановича намерение его об основании монастыря теперь не осуществилось, а было исполнено, как увидим, уже впоследствии его наследниками . Около 1626 г. основатель Евейского монастыря князь Богдан Огинский, подкоморий троцкий, с женою своею Анною—Раиною положил начало общежительному монастырю в имении своем Кронах (Ковенского повета), соорудил в нем каменную церковь во имя Пресвятой Троицы и, умирая, завещал на покупку местности для монастыря две тысячи коп литовских грошей. И в 1628 г. кронский архимандрит, как мы упоминали, уже присутствовал на Киевском Соборе. А в следующем году жена покойного князя Богдана Огинского передала монастырю два имения свои, Кроны и Войкгово, и несколько фольварков, купленных ею на оставленные мужем и свои собственные деньги, и в фундушевой записи выразила свою волю, чтобы при монастыре существовала школа, чтобы настоятель и вся братия монастыря неизменно оставались в послушании Цареградскому патриарху, и отдала этот монастырь «в дозор, в моц и подаване» православному митрополиту. В 1628 г. новогрудский каштелян Василий Коптя по желанию матери своей Аполлонии Волович Война, каштелянши брестской, питавшей особенное благоговение к чудотворной Купятицкой иконе Богоматери, купил село Купятицкое в Пинском повете, устроил здесь монастырь, наделил его землями и крестьянами и подчинил виленскому Свято-Духову монастырю, так как оттуда принял для своего Купятицкого монастыря первого игумена Илариона Денисовича и первых иноков. Около 1630 г. подкоморий Богдан Стеткевич Заверский с женою своею Еленою Богдановною, княжною Соломерецкою, купив село Кутейно в Оршанском повете, основал мужеский Кутеинский монастырь во имя Рождества Христова и посадил в нем игуменом отца Иоиля Труцевича, а мать Богдана, жена брацлавского подкомория Вильгельма Стеткевича княжна Анна Богдановна Огинская с другим сыном своим Яном основала в том же селе, неподалеку от мужеского, только на другой стороне реки Кутеенки, женский монастырь во имя Успения Пресвятой Богородицы, поставив в нем игуменьею Евфросинию Михайловну Киркоровну. |
|
|
