| Как-то раз патриарх летел куда-то с визитом на самолете. Когда они пролетали над морем, самолет попал в зону турбулентности и стало трясти. Молодой архиерей, сидевший рядом с патриархом, спросил, что он думает о том, если самолет сейчас упадет. Святейший Павел невозмутимо ответил: «В отношении себя лично я восприму это как акт справедливости: ведь в жизни я съел столько рыбок, что неудивительно, если теперь они съедят меня». Может быть, не лишним будет также привести отрывок из беседы Николая Кокухина с диаконом Небойшей Тополичем: «По милости Божией у нас есть такой духовный пастырь, как Святейший Патриарх Павел… Он ведет аскетическую жизнь и является для нас живым примером евангельского пастыря. Он живет во Христе в полном смысле этого слова… Как православный монах он постится, то есть не кушает мясо, а в понедельник, среду и пятницу у него очень строгий пост… Он каждое утро служит литургию в маленькой часовне, которая находится в здании Патриархии. Там нет хора, а поют только прихожане… Он сам облачается перед службой и сам разоблачается после службы, он сам исповедует прихожан и сам причащает их. Подрясник и рясу он носит с тех пор, как постригся в ангельский чин (а это произошло пятьдесят лет назад). И не меняет их. Он сам стирает, гладит и чинит их. Он сам себе готовит пищу. Однажды он рассказал мне, как из женских сапог сшил себе хорошие ботинки, у него есть все сапожные инструменты, он может отремонтировать любую обувь. Он часто служит в разных храмах, и если увидит, что у священника порвана ряса или фелонь, он говорит ему: «Принеси, я починю ее»… Пребывание рядом с таким человеком – это большое благо для воспитания собственной души, для духовного возрастания». При этом патриарх Павел является доктором богословия (это звание ему было присвоено еще до патриаршества), он автор нескольких книг – монографии о монастыре святого Иоанникия Девичского и трехтомника «Да станут нам яснее некоторые вопросы нашей веры», некоторые выдержки из которого недавно были опубликованы в переводе на руский язык. |
| Когда мы с отцом Антонием поняли, что братство понемногу распадается и духовная жизнь в монастыре гаснет, мы решили уйти в монастырь Горняк, настоятелем которого был отец Серафим, тоже русский, из Польши. Он приехал в Сербию изучать богословие и принял постриг, после окончания богословского факультета стал настоятелем. И он постриг меня в монашество. Спустя два года предложил рукоположение, а после рукоположения по требованию Патриарха Варнавы послал в монастырь Раковица в иконописную школу. Там я встретился с отцом Наумом, вместе с которым мы были в Мильково и который позже перешел в монастырь Манассия. В этот период приверженцы Конкордата отравили Патриарха Варнаву, и на патриарший престол был возведен Патриарх Гавриил (Дожич). Он не уделял большого внимания иконописной школе в Раковице, и она довольно быстро перестала существовать. Меня, как самого младшего монаха, перевели в Печскую Патриархию, где был нужен священник, иеромонах. Началась война. Мы, четверо сербов, вернулись в Белград, а настоятель, черногорец, собрав монастырские деньги, уехал в Черногорию. Но по дороге его схватили албанцы, ограбили и вернули обратно в Печскую Патриархию, а оттуда увезли в Албанию, где он погиб. В Печи остался один старый монах, отец Полихроний, русский, валаамец; позже, после распада Югославии, к нему присоединился иеромонах Елисей, клирик Призренской епархии, у которого раньше был приход рядом с Патриархией. После освобождения от фашистских оккупантов в Печи служил иеромонах Елисей; он много пил, не заботился о монастырском хозяйстве, и народ на него жаловался. В то время Патриарх Гавриил все еще находился в изгнании, и его местоблюстителем был митрополит Иосиф. Он вызвал меня из Витовницы в Белград и поручил мне ехать в Печь, взять управление монастырем на себя. Я знал (так как и до войны бывал в Печи), что там всем заправляют коммунисты, которым я был не по душе. Еще в то время они мне говорили: «Придет наше время, не будешь ты монахом, мы тебе дадим другое дело». Поэтому я просил митрополита направить туда другого человека – наместника монастыря святого Иоанникия Девичского. |
| Монастырь был ограблен, подожжен и полностью уничтожен взрывчаткой, подложенной албанскими боевиками, после прихода немецкого контингента KFOR. 4.Монастырь св.Архангела Гавриила (неподалеку от г.Витина) Монастырский храм до разрушения Храм и братский корпус после нападения экстремистов Монастырь св. Архангела Гавриила (XIVb.), известный под названиями «Бинач» и «Бузовик», находится в 5 км южнее от г.Витина у истока реки Сушица. Монастырский храм – прямоугольный в основании, с полукруглой абсидой и полуцилиндрическим сводом – сохранил два живописных слоя. НА более позднем слое фресок (XVIb.) были изображены лики архиереев. В 1867г. в этом монастыре албанцами был зарезан священник, после чего братский корпус опустел. В начале XX в. монастырь был восстановлен. В храме хранились сосуды XIVb. Албанские экстремисты ворвались в монастырь сразу после заключения так называемого «мира», во второй половине июня 1999г. Храм был осквернен и разорен. Затем был сожжен внутренний интерьер церкви. Братские корпуса были ограблены и подожжены. После передислокации на новое место американского отряда KFOR храм был взорван до основания. 5.Монастырь Девич село Дреница, г.Србица Монастырь Девич Гроб прп Иоанникия разбитый экстремистами Монастырь Девич находится вблизи села Дреница (южнее г. Србица). Храм Введения Богородицы выстроил деспот Джурдж Бранкович около 1434 г. в память о выздоровлении его дочери; монастырь назван в честь этого события (слово «девич» образовано от «девица»). Храм воздвигли на месте старой церквушки, выстроенной первым благодетелем монастыря св. Иоанникием (Яничием). Монастырь несколько раз реконструировался, на сегодняшний день в нем несколько храмов: Введения Богородицы, св. Иоанникия и св. Георгия. В 1941 г., во время итальянской оккупации Оскверненная икона четыре храма и братский корпус были разграблены, осквернены, взорваны и разрушены албанскими нацистами. В монастыре, имевшем ранее свою переписную мастерскую, находилось богатое собрание рукописных и печатных книг. В пожаре 1941 г. сгорели все старинные книги и иконостас с древними и новыми иконами. Тогда же была разрушена и пещера св. Иоанникия Девичского, находившаяся на холме, севернее от монастыря. |
| В православной философии спасение – истинный смысл существования всякого смертного, хоть немного задумывавшегося над своей трагической участью. Преп. Иустин не устает повторять: «Жуть быть человеком», «опасно быть человеком», «трагично быть человеком». В таком же духе говорит и русский философ Николай Федоров, поставивший спасение через воскресение главной целью, общим делом всего человечества. Вот где духовная, метафизическая, онтологическая близость мировоззрения, роднящая православные народы. Спасение, сотериология, а не приспособление, борьба за существование. С глубочайшей любовью и сочувствием говорит преп. Иустин и о Митрофане Воронежском, как о том святом, которым строится рай души русской, ставя его в один ряд «лучших и высших представителей славян». В ряду «славянских бессмертных», «главных зодчих православной культуры» преп. Иустин называет имена «святого Саввы Сербского и святого Сергия Радонежского, святого Симеона Мироточивого и святого Димитрия Ростовского, святого Прохора Пчиньского и святого Тихона Задонского, святого Гавриила Лесновского и святого Серафима Саровского, святого Иоанна Рыльского и святого Иоакима Осоговского, исповедника Тихона, Патриарха Всероссийского, и исповедника Варнавы, Патриарха Сербского, митрополита Антония Храповицкого и епископа Николая Орхидско-Жичского, святого Иоанникия Девичского и преподобного Иоанна Кронштадского, Гоголя и Достоевского, Хомякова и Флоренского». Вот эти люди, образцы-Образы, герои-подвижники, мудрецы-пророки, духовидцы-страстотерпцы, составляют рай русской и сербской души. Содружество святых – вечное дружество народов, подтвердивших свое духовное родство перед Всевышним. Преп. Иустин является как бы ходатаем перед Господом за неразрывно-кровную и духовно-душевную родственность наших народов. Общность заданий философии коренится в общности православных святынь, подтвердивших в течении долгой исторической жизни общность переживания духовной Реальности и духовных ценностей. Единое понимание соборной молитвенной практики, единое чувство и переживание Бога, единая, выражаясь современным языком, ценностно-смысловая картина мира, осознание глубокой чужеродности иных религиозных культурных традиций – все это является знаком и гарантом глубинного духовно-исторического родства и единства. |
| Настоящее чудо Божие, что никто не получил более сильных повреждений во время этого бесчинства, и что монастырь не был разрушен (как это произошло в 1941 году). Повреждения получила церковь, были разбиты иконы (на одной ножом нацарапано «UCK») и осквернена могила св. Иоанникия Девичского. Албанцы пытались открыть гробницу и разбили мраморную надгробную плиту. Вероятно девичские монахини и о. Серафим были бы убиты, если бы в последнюю минуту им на помощь не пришел священник Радивой Панич с игуменьей монастыря Соколица Макарией. Они привели с собой французских солдат, взявших монастырь под охрану. Сестры монастыря Гориоч, которые несколько дней были закрыты в монастыре, с великим облегчением дождались первых итальянских военных, которые вместе с испанцами организовали защиту монастыря. Подобная история была и с метохом Печской патриархии в Будисавцах, который сначала оказался под защитой военнослужащих итальянского, а затем португальского контингента КФОР. Представители Рашко-Призренской и епархии в конце июня 1999 года в сопровождении КФОР-а объехали некоторые районы Косово и Метохии и смогли убедиться на месте событий, что началось систематическое уничтожение сербских святынь. Монастыри Святых целителей Косьмы и Дамиана (Святых Врачей) в Зочиште и Святой Троицы в Мушутиште пережили поджоги, а немного позднее, в июле месяце, церковь и монастырь Святой Троицы были взорваны. На территории Сувой Реки были уничтожены две церкви: приходская в городе, и прекрасная древняя церковь Пресвятой Богородицы в селе Мушутиште (построена как и Грачаница в 1315 году и расписана прекрасными фресками). Днем 24 июня 1999 года около 3200 сербов под защитой КФОР-а организовано покинули Ораховац. Помимо оставшихся 2 тыс. местных сербов, в Ораховце находились и около тысячи жителей сербского села Велика Хоча. Немецкий КФОР обеспечил их охрану, что хоть какое-то существование этого единственного сербского анклава в южной части Метохии. Однако КФОР прилагал слишком мало усилий к тому, чтобы остановить насилие, и это вызвало у сербов еще большее недоверие, а у албанцев ощущение того, что им позволено безнаказанно расправляться над сербами. |
| Другое тоже широкомасштабное переселение сербов из Косово и Метохии произошло в 1737 г. после второй Австро-турецкой войны, при Патриархе Арсении IV Йовановиче-Шакабенде. Приведем одно письменное свидетельство современника из Печи относящееся к 1737 г. в нем говорится: «Ох, лета Господня 1737 был великий мятеж, когда немцы взяли Ниш… Тогда бежал Патриарх Сербский господин Кир Арсений Червертый. Ох, как только все не пострадал тогда род христианский, какой мукой мучен не был. Невозможно в это время писать об этом, в страхе от турок. Тогда и Косово было пленено. Что еще скажу: не было такового во дни Диоклетиана/когда было страшное гонение на христиан/как сейчас, ибо Бог попустил за грехи наши. Писал, Петар Андрейич». Между тем, тогда Косово и Метохия от сербов очищены не были. Наряду с другими свидетельствами, сообщающими о дальнейшем страдании косовско-метохийских сербов в течение XVIII и XIX вв. мы имеем ясное доказательство и о том, что в катастихе монастыря Девича и похожем катастихе монастыря Святой Троицы под Мушутиште/Сува Река/записаны имена многочисленных сербов – благотворителей этих и других монастырей. Речь идет о десятках и сотнях сел, со священниками и приходами. В одном только Девичском катастихе насчитывается по крайней мере 200 сербских сел с приходами и священством, в качестве жертвователей этой особо почитаемой в народе великой православной святыни, в которой покоится святой Иоанникий Девичский. Но сколь сербский народ ни был жизнестойким и способным к сопротивлению и сколь он не выдерживал многие насилия и страдания, все же давление и бесчинства «диких арнаутов» и беззаконных измаильтян турок продолжались и усиливались, в виду чего имели место и единичные и групповые случаи бегства с территории Косово и Метохии, о чем писалось все больше потрясающих свидетельств. Одной из особенностей сербского существования в Косово и Метохии является постоянное восстановление своих христианских святынь, церквей и монастырей после их разорения. По подсчетам историков и других ученых, в XVIII - XIX вв. из Старой Сербии выселено на территорию Сербии к северу от Косово и Метохии в другие западные сербские области, около полумиллиона человек. Наиболее крупномасштабные переселения были связаны с войнами Сербии и Турции в начале XIX в. (восстания Карагеоргия и Милоша, 1804 и 1815 гг.) и войны 1876-1878 гг. Особенно после известного Берлинского конгресса 1878 г, когда страдание сербов в Косово и Метохии было во многом схоже с событиями сегодняшних дней. |
| Из тех же времен и характеристика Сербии как одного большого монастыря, которую дал Григорий Цамблак, а она особенно важна потому, что указывает на значение монастырей и монашества для сербского Православия и сербской духовной жизни. Об этом тоже можно было бы говорить пространнее, но на данный момент подчеркнем лишь значение того продолжительного и в течение веков непрерывного опыта влияния на сербов Афонской Святой Горы, особенно сербского монастыря Хиландар, который был и остается питомником сербской духовности вплоть до наших дней (сейчас у сербов вновь оживились и участились паломничества в Хиландар и на Святую Гору, равно как и в Иерусалим и на Святую Землю, где сербы веками имели свои монастыри, а из монастыря Святого Саввы Освященного перенимали иерусалимскую духовность и богослужебную традицию). То же самое можно сказать о прочном влиянии сербских монастырей в отечестве (Жича, Студеница, Печ, Дечаны, Милешево, Тврдош, Раваница, Крка, Крушедол, Лепавина, Морача, Острог и др.), так что прав Владыка Николай, когда говорит, что “сербское Православие невозможно представить без монастырей, ибо в них сербский народ испокон веков учился правилу веры и образу кротости”. Поэтому не удивительно, что большинство сербских святых были монахами – как в давние времена (начиная со Святого Саввы, Святого Симеона, Святого Гавриила Лесновского, Иоанникия Девичского и иных), так и позднее (Святой Стефан Пиперский, Василий Острожский, Рафаил Банатский, игумен Паисий и диакон Аввакум и другие). Эта сербская верность и родственность восточному Православию, как своей Церкви и своим монастырям, была и поныне есть и у самого простого человека-серба, который “беднее всех, но и тверже всех в вере”, как говорил далматинец Пилипенда (герой писателя Симы Матавуля): “Помоги, святое и прекрасное мое Православие! Мне бы о тебе позаботиться, насколько могу. Когда околею, по мне все же зазвонит мой колокол и проводит меня мой (православный) священник”. ВЕРНОСТЬ ЕВАНГЕЛИЮ И ЧЕСТНОМУ КРЕСТУ Особый вид и вершина сербской верности Православию, т.е. |
| Правители Неманичи и представители серб. знати основали много монастырей-усыпальниц ( Жича , Милешева , Сопочани и др.), многие из правителей и их близких принимали постриг: напр., кор. Стефан Урош I , его супруга Елена (см. Елена Анжуйская ), их сын кор. Драгутин (см. Феоктист , серб. король), супруга царя Душана IV Елена (см. Евгения , местночтимая прп.). Серб. мон-ри помимо духовного имели важное социальное и культурное значение и были своеобразными научными центрами того периода: в них действовали лечебницы, школы и скриптории. Помимо богатых ктиторских обителей возникали и небольшие обители отшельников, о распространении в XIII-XV вв. пустынножительства в Сербии свидетельствуют Жития преподобных Петра Коришского и Иоанникия Девичского . Южнослав. М. с кон. XIII до XV в. находилось под влиянием исихазма и учения прп. Григория Синаита. Главным центром исихазма в Болгарии считались мон-ри в обл. Парория (локализуется возле с. Воден, близ г. Болярово, в горном массиве Странджа, недалеко от черноморского побережья Болгарии). Одним из учеников прп. Григория Синаита был прп. Ромил (ок. 1385), к-рый принял постриг в Тырнове, жил в Парории, подвизался на Афоне, но, желая избежать славы, ушел в Сербию. В Сербии сложилась группа исихастов, живших уединенно либо в скитах (см. в статьях Синаиты сербские , Григорий Новый ). В этот период много мон-рей возникло в удаленных местах (напр., скальные комплексы близ г. Шумен, г. Тервел, мон-рь Аладжа и др.) и в городах. Одним из значимых мон-рей этого периода был Килифаревский мон-рь (см. Килифаревский в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рь), его монахи-книжники заложили основы тырновской книжной школы и воспитали ок. 400 учеников. В XIII-XIV вв. многочисленное южнославянское М. играло весьма заметную роль на Афоне. Афонские монахи славянского происхождения (в т. ч. болгары Дионисий Дивный , Закхей (Философ) и Иосиф ) осуществили т. н. афоно-тырновскую справу (редакцию) большого числа литургических и богословских текстов на славянском языке и способствовали распространению святоотеческой книжности среди всех славян. Зограф и Хиландар способствовали распространению в болг. и серб. обителях визант. духовной культуры, иногда их насельники участвовали в решении конфликтов между К-полем, властями Болгарии и Сербии. Когда Св. Гора фактически входила в Сербское царство (1345-1371), сербские монахи часто возглавляли афонский Протат, а в кон. XIV в. серб. иноки благородного происхождения Герасим и Арсений восстановили афонский Павла святого монастырь . |
| Когда человек находится в беде, тогда познаются его настоящие друзья. И сейчас на помощь приходят те, кто действительно любят сербский народ, и это, говорю с сожалением, немногие страны. Их можно пересчитать на пальцах одной руки. Среди них, что нас очень радует, великая страна — Российская Федерация во главе с ее президентом В.В. Путиным , который с правительством России поддерживал и поддерживает нас во всех наших страданиях и испытаниях. Московский Патриархат и другие Поместные Православные Церкви поддерживают нас. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий неоднократно высказывал свою поддержку, и в последний раз на Парламентской ассамблее выступил и сказал правду Европе о том, что происходит в Косове. Мы собрались сегодня в этом храме под покровом Божией Матери, под покровом первоверховных апостолов Петра и Павла, под омофором сербских угодников, косовских мучеников, святителя Саввы, святых сербских мучеников чьи мощи покоятся в Косове, святого Стефана Дечанского, преподобного Иоанникия Девичского помолиться Всемилостивому Богу и Пресвятой Богородице, чтобы разрешить эту несправедливость в отношении сербского народа, который живет в своих вековых домах. Уповаем, что Господь Своей рукой и Своим промыслом наставит светских властителей, дабы они отменили суверенитет Косова и вернули его Сербии и сербскому народу. Пусть Господь и Матерь Божия помогают нашему народу во веки веков. Аминь. После молебна епископ Антоний в комментарии порталу Патриархия.ru отметил, что сегодня сербский народ нуждается в молитвенной поддержке всех православных христиан. Текст комментария приводится ниже. Как православные христиане просим всех Поместных Церквей и у российских братьев, чад Русской Православной Церкви горячо вознести молитвы Всемилостивому Богу, чтобы справедливо разрешилась сложившаяся ситуация. Мы ожидаем молимся и ожидаем поддержки всех Поместных Православных Церквей. Мы знаем, что Русская Православная Церковь всегда с нами, всегда помогала в ситуациях, когда сербский народ страдал. Не только в Косове и Метохии, но и когда были бомбардировки Сербии 10 лет тому назад, когда была война в Хорватии, в Боснии — Русская Православная Церковь всегда горячо молилась о сербском народе (…). |
| Мой отец воспитывал меня на «Горном венце», Косово с детства у меня в крови. Не только у меня, у сербского народа! Это вертикаль нашей жизни, моей жизни. И вдруг мы видим, что власти Сербии, а до этого, к сожалению и Черногории, — под давлением, конечно, не по доброй воле, при насилии, насилии невиданном в истории, отказались от Косова. Это последствия бомбардировок 1999 года, когда 19 вооруженных стран — никогда в истории не было такой мощной армады — двинулись на Косово и Метохию, Сербию и Черногорию. Таким образом, все что происходило и происходит — последствия насилия. И до такой степени это насилие дошло, что сейчас удалось добиться того, что сначала власти Черногории, которую обвели вокруг пальца, отказались от Косова. Ладно от части Косово, но Метохия! Метохия — главная артерия древней Зеты, с времен чья столица была в Призрене. Немногие это знают. Следовательно, то, что сейчас произошло, подписание так называемого соглашения, в сущности, не соглашение, это насилие, диктат насилия. Это плод бомбардировок — насилия невиданного в истории. А Церковь хранит историческую память о том, чем было Косово. Чем было Косово, если не церковью? И народ, оставшийся там это — церковь. Не я церковь и не патриарх Ириней или какой-то другой владыка. Мы просто несем особую службу в этой церкви, в этот момент. А Церковь — это мощи святого царя Дечанского, Церковь — мощи святых патриархов архиепископов печских, Церковь — святой Иоанникий Девичский, Церковь — моя дивная игумения Анастасия Девичская, вот Церковь. И я как человек этой церкви, этого народа, могу ли не сказать свое слово, свой вопль?! Они думают, что если сейчас всплыла на поверхность монополия на царя Николу, на Иоанникия Девичского? Я не вмешиваюсь в их политику и в их выбор, но я обязан как тот, кто должен хранить вековую память и бытие народа, сказать: подожди, ты избран для того чтобы защищать конституцию Сербии, ты выбран хранить границы Сербии такими, с какими она вошла в ООН . И что это за государство, что это за власть, которая войдя в ООН с Косово и Метохией и признана таковой двумя сотнями государств, сейчас отказывается от нее? |
|
|
