| Историческое и культурное богатство старообрядчества раскрыли в своих докладах ученые из различных академических заведений города: Будорагин Владимир Павлович, заслуженный работник науки, заведующий древлехранилищем ИРЛИ РАН, Флорентина Викторовна Панченко, кандидат искусствоведения, декан музыковедческого факультета С.-Петербургской консерватории, зав.кафедрой древнерусского певческого искусства и Надежда Валерьевна Пивоварова, кандидат искусствоведения, Русский Музей, ведущий научный сотрудник, , отдел древнерусского искусства, Русского Музея Николай Юрьевич Бубнов, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Библиотеки Академии Наук рассказал о богатстве книжной культуры старообрядчества, сохранению которого он посвятил свою жизнь. Продолжением доклада Н.Ю. Бубнова стало выступление Глеба Валентиновича Маркелова, старшего научного сотрудника Пушкинского Дома по теме " Старообрядцы-поморцы: три портрета " . Он поделился личными воспоминаниями о встречах с поморцами, одним из самых выдающихся из которых был Иван Никифорович Заволоко. Заволоко посвятил свою жизнь сохранению и распространению старообрядческих традиций и письменности, а под конец жизни он передал свое собрание в фонды Пушкинского Дома и сейчас оно доступно для исследователей и любителей книжной старины. Особенно теплым получился рассказ об этом человеке, поскольку Глеб Валентинович провел с ним много времени вместе в обсуждениях важной для обоих темы старообрядчества. Флорентина Викторовна Панченко, декан музыковедческого факультета С.-Петербургской консерватории, зав.кафедрой древнерусского певческого искусства, доцент, кандидат искусствоведения уже несколько лет подряд руководит подготовкой ежегодных Бражниковских Чтений, которые продолжают традиции Общества Любителей Древней Письменности. Ее доклад в основном касался музыкальных аспектов древней традиции. После получасового перерыва, в продолжение которого участники и слушатели конференции трапезничали и общались, Надежда Валерьевна Пивоварова, кандидат искусствоведения, ведущий научный сотрудник отдела древнерусского искусства Русского Музея, прокомментировала слайды с изображением древних икон и литых крестов, а также других предметов старины из фондов Русского Музея. Ее выступление наглядно показало красоту древнего искусства, которое старообрядческие авторы сохраняют и доныне. |
| В 1958 г. с помощью В. И. Малышева З. получил разрешение на возвращение в Ригу. От собрания рукописей З. к этому времени сохранились 2 экз., была уничтожена уникальная коллекция писем и документов. З. наладил переписку с Малышевым, к-рый предложил ему сотрудничать с ИРЛИ (Пушкинским Домом) и участвовать в археографических экспедициях. Знания и влияние З. позволили значительно пополнить коллекцию Древлехранилища Пушкинского Дома , созданного в 1949 г. по инициативе Малышева. З. участвовал в подготовке археографической экспедиции Пушкинского Дома в Эстонию в 1961 г. По поручению Малышева он подготовил и опубликовал в «Трудах отдела древнерусской литературы» описание собраний рукописных и старопечатных книг Д. И. Першина и И. В. Дорофеева, хранившихся в книжнице РГСО (1960. Т. 16. С. 567-569). В 60-х гг. З. предпринимал поездки в разные старообрядческие центры для ознакомления с собраниями рукописей, в т. ч. в Серпуховскую федосеевскую общину. В 1966 г. председатель московской федосеевской Преображенской общины (см. Преображенское кладбище в Москве) М. С. Сергеев подарил З. рукопись, открывающуюся «Поучением аввы Дорофея» и происходящую из коллекции А. В. Мараевой . Изучив книгу, З. установил, что она содержит автографы Житий и др. сочинений протопопа Аввакума и инока Епифания в редакциях, отличных от открытых В. Г. Дружининым в 1912 г. О находке 2-го Пустозерского сборника З. сообщил исследователям творчества протопопа Аввакума Малышеву и А. Н. Робинсону. Несмотря на полученные предложения продать уникальную рукопись, в т. ч. в книжницу РГСО, как писал З., он «твердо решил - рукопись должна принадлежать науке». 20 марта 1968 г. на торжественном заседании сотрудников отдела древнерусской лит-ры З. передал открытый им Пустозерский сборник в дар Пушкинскому Дому. Необходимо упомянуть еще одну уникальную рукопись, сохранившуюся для науки благодаря З.: Выговский Чиновник, содержащий в подлинниках и автографах соборные постановления и уставные статьи Выголексинского общежительства . В 1974 г. по желанию З. в Древлехранилище был открыт фонд - Коллекция И. Н. Заволоко, состоящий из рукописного собрания и личного архива собирателя. Причудское и Латгальское собрания ИРЛИ вместе с Коллекцией З. отражают все богатство старообрядческой книжности Прибалтики. |
| 10. Собр. Черниговской духовной семинарии No 150. Рукопись конца XVIII в.; 4°; л. 226–342. Сведения об этом списке «Хождения» приводятся в книге М.И. Лилеева «Описание рукописей, хранящихся в библиотеке Черниговской духовной семинарии» 155 . Собрание рукописных книг Черниговской духовной семинарии, по данным А.И. Рогова, «по всей вероятности, погибло во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», в Государственном архиве Черниговской области его нет 156 . 11. ИРЛИ. Древлехранилище. Колл. В.Н. Перетца. No 532. «Путишественник в Царьград и во Иерусалим и оттоль обратно в Россию посланнаго Леонтия старца из Москвы». Рукопись 1801 г. (см. писцовую запись на обложке: «Путешественник в Царьград и во Иерусалим и в протчи места, списанное 1801 году Матвеем Храмцевским»; водяные знаки: «ДОФЕ», «1800» – типа Клепиков, I, No 230); 4° (21,0 х 17,0); 93 л. (л. 1 об., 93 об. – чистые); скоропись. Инициалы выделены чернилами, заглавия писаны крупной скорописью. Книга состоит из 6 тетрадей, вверху и внизу соединенных между собой нитками; в каждой тетради по 16 листов, в последней – 14. Рукопись не имеет переплета. Первый лист представляет собой обложку книги из той же бумаги, что и вся рукопись, он сильно загрязнен, не пронумерован и при нумерации не учтен. Нумерация листов рукописи цифровая, выполнена карандашом в правом углу верхнего поля. На обложке в левом верхнем углу сохранился книжный знак «Библиотека П.Ф. Симеона. Отд. II, No 300» и карандашные записи: «В.Н. Перетц. 1927. XI. 10», «Путешествие в Иерусалим, рук. к. XVIII в.» (датировка ошибочна). Внизу, на месте отсутствующего переплета, – разорванная наклейка с шифром рукописи «Q. No 272». В левом верхнем углу л. 2 находится печать «Институт литературы им. М. Горького при ЦИК СССР». Указание на рукопись содержится в издании В.И. Малышева «Древнерусские рукописи Пушкинского Дома (Обзор фондов)» (М.; Л., 1965). Судя по экслибрису, книга принадлежала П.Ф. Симеону, в 1927 г. была приобретена В.Н. Перетцем. В конце 30-х годов XX в. вместе с другими рукописями В.Н. Перетца поступила в Институт мировой литературы им. А.М. Горького от его вдовы В.П. Адриановой-Перетц. В 1951 г. собрание В.Н. Перетца по решению Президиума АН СССР в полном составе было передано в Институт русской литературы (Пушкинский Дом). |
| Брокельман, 1974. – Brockettnann C. Kalila wa – Dimna. – El. 1974, vol. 4, fasc. 67–6 8. Бударгин, 1983. – Бударгин В. П. Новые поступления в Древлехранилище Пушкинского дома. – Русская литература. Л., 1983, 2. Буддачарита, 1972 – The Buddhacarita of Asvaghosa. Pt. 1. Sanskrit Text. Ed. by E. H. Johnston. Pt. 2. Cantos I – XIX. Transl. by E. H. Johnston. New Delhi, 1972. Будде, 1896 – Budde K. Das nomadische Ideal in А. Т. – Preussische Jahrbucher. В., 1896, Bd. 85. Бультман, 1941. – Bulmmann R. Das Evangelium des Johannes. Gottingen, 1941. Бультман, 1985 – Bultmann R. Neues Testament und Mythologie: Das Problem der Entmythologisierung der neutestamentlichen Verkundingung. Munchen, 1985. Буслаев, 1861. – Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. I. СПб., 1861. Буслаев, 1886. – Буслаев Ф. И. Перехожие повести. – Мои досуги. Т. 2. М., 1886. Буслаев, 1908. – Буслаев Ф. И. Сочинения. Т. I. СПб., 1908. Бхагавадгита, 1975. – The Bhagavadgita. With an Introductory Essay, Sanskrit Text, English Translation and Notes by S. Radhakrishnan. Bombay, 1975. Былины, 1958. – Былины в двух томах. Подгот. текста, вступит, ст. и коммент. В. Я. Проппа и Б. Н. Путилова. Т. 1. М., 1958. Бэшем, 1981. – Basham A. L. History and Doctrine of the Ajivikas. A Vanished Indian Religion. Delhi a. o., 1981. Вадия, 1923. – Wadia B. P. Buddha as a Christian Saint. – Orient. N. Y., 1923,. vol. 1, 3. Вайн, 1937 – Vine A. R. The Nestorian Churches. L., 1937. Валле-Пуссен, 1906. – Vallee Poussin L. de la. Le Bouddhisme et les Evangelies Canoniques a propos d " une publication recente. – Revue Biblique. P., 1906„ Juillet. Валле-Пуссен, 1915. – Vallee Poussin L. de la. Mahavastu. – ERE. 1915, vol. 8. Ванеева, 1976. – Ванеева E. И. К изучению истории текста сербской «Александрии» (на материале ленинградских списков XV – XVII вв.). – ТОДРЛ. 1976, т. 30. Васильков, 1979. – Васильков Я. В. Земледельческий миф в древнеиндийском эпосе (сказание о Ришьяшринге). – Литература и культура древней и средневековой Индии. М., 1979. |
| ЖИТИЕ ВЛАДИМИРА МАЛЫШЕВА 14.01.2013 23:55:01 Александр Владимирович Богатырев По берегу Волги на фоне шатровой церкви едет телега. Правит лошадьми красноармеец в «буденовке». На груде старинных книг в кожаных переплетах сидит другой красноармеец. Навстречу им идет молодой человек с вещевым мешком за плечами. Поравнявшись с телегой, он останавливается, смотрит на сваленные книги, разворачивается и идет рядом с телегой. - Здорово, ребята. Где столько добра набрали? - Где набрали, там уж нет. Ступай себе, - недовольно отвечает возница. - Уж не в Семеновском ли? - Тебе-то что… - Да я туда иду вот за такими книгами. - Ну, так тебя мы и определим вместе с книжками как контру. Красноармеец натягивает вожжи. Его приятель спрыгивает с телеги: - Покажь документы. Дружков твоих в район отправили. И тебя захватим. Молодой человек улыбается, достает из нагрудного кармана удостоверение и бумагу с гербовой печатью. Военный читает бумагу, оглядывает с недоверием потрепанный паджак и латаные штаны задержанного. - Что-то ты не больно похож на ученого. Вот так приблизительно началась беседа Владимира Ивановича Малышева с чекистами, разгромившими старообрядческую общину. Результатом этой беседы было то, что все конфискованные книги оказались не в топке местной котельной, а в Ленинградской библиотеке Академии Наук. Это была первая поездка студента Малышева по старообрядческим местам Поволжья. Потом будут десятки экспедиций, но уже не студента, а известного ученого – собирателя древних рукописей по поморским деревням Русского Севера: по Печоре, Северной Двине, по Карелии, русским селам Прибалтики, Сибири. Итог этой собирательной деятельности – 12 тысяч рукописей, хранящихся в созданном им древлехранилище Института Русской Литературы (Пушкинского Дома). 7 тысяч было собрано самим Владимиром Ивановичем или совместно с учениками. Владимир Иванович Малышев, чей столетний юбилей мы отмечаем в этом году – уникальный ученый. Выбор собственного пути в науке - изучение древнерусской литературы и поиск уцелевших рукописных книг он сделал в самое неподходящее время – тогда, когда взрывали церкви, расстреливали и сажали в тюрьмы священников и простых верующих, когда сжигали иконы, богослужебные книги, уничтожали все, что напоминало о Боге. |
| В. Н. Перетца - насчитывает 672 рукописи XII-XX вв. В коллекцию вошли и 2 уникальные старообрядческие б-ки: В. М. Амосова - А. Ф. Богдановой (из дер. Борок Архангельской обл.) и М. С. Бурмагиной (из дер. Топса Архангельской обл.), к-рые по характеру материалов примыкают к Северодвинскому и Красноборскому собраниям. Дополняет Латгальское и Причудское собрания коллекция И. Н. Заволоко, певческие рукописи составили основу коллекции М. В. Бражникова, преимущественно ярославские по происхождению материалы отложились в коллекции В. В. Лукьянова (в Д. П. Д. хранится часть собрания, др. часть - в БАН), алтайского происхождения рукописи из коллекции Н. Н. Губанкова, у казаков- некрасовцев приобретал рукописи Ф. В. Тумилевич. Наряду с коллекциями, имеющими географическую отнесенность, в Д. П. Д. есть собрания, приобретавшиеся у букинистов или др. коллекционеров (в их числе, напр., коллекции А. Г. Боброва, В. В. Величко (часть собрания, др. часть - в НБ МГУ), В. Ф. Груздева (часть собрания, др. часть - в собр. М. Н. Тихомирова в ГПНТБ СО РАН (Новосибирск), там же находится и часть собрания Заволоко), М. С. Лесмана). Фонд отдельных поступлений Д. П. Д. подразделяется на 4 описи и включает сочинения лит., исторического и естественнонаучного содержания (оп. 23), рукописные сборники (оп. 24), церковно-служебные рукописи (оп. 25) и деловые бумаги (оп. 26). География рукописей, хранящихся в этом фонде, обширна: от Праги до Хабаровского края, от Мурманска до Симферополя; их хронологические границы также широки: начиная с пергаменного Евангелия-апракос галицко-волынского письма XIV в. до рукописи, переписанной полууставом в нач. 2000-х гг. Основу фонда составили материалы, собранные Малышевым, к-рый вел обширную переписку с потенциальными держателями рукописей. Небольшое собрание старопечатных и старообрядческих изданий Д. П. Д. насчитывает ок. 500 книг XVI-XX вв. Имеется коллекция польск. материалов. В числе особо примечательных рукописей, находящихся в Д. П. Д.,- древнейший (3-я четв. |
| Видный русский писатель XX столетия Андрей Платонов, говоря о старообрядчестве как об еще не разгаданном, но скорее загаданном нам явлении, писал: «Старообрядчество – это серьезно, это всемирное принципиальное движение, причем – из него неизвестно что могло бы еще выйти, а из прогресса известно что...» И действительно, феномен старообрядчества красноречиво свидетельствует о мощнейшем духовном потенциале, заложенном в русской культуре. Именно этот потенциал не дал ей раствориться и окончательно погибнуть в эпоху коренной ломки вековых традиций русского народа, в эпоху тотальной денационализации и секуляризации культуры. Из среды старообрядчества также вышли многие выдающиеся деятели, оставившие свой заметный след в «большой» русской культуре и в русской истории: М.В. Ломоносов, атаман М.И. Платов, поэты Ф.Н. Слепушкин, H.A. Клюев. С.А. Есенин, С.А. Клычков, Б.П. Корнилов, писатели Ф.В. Гладков. А.М. Волков. И.А. Ефремов, академики Б.А. Рыбаков и Д.С. Лихачев, народный академик-земледелец Т.С. Мальцев, театральные деятели С.И. Зимин и К.С. Станиславский (Алексеев), министр Временного правительства А.И. Гучков и советский министр обороны Д.Ф. Устинов. Знаменитые сказители русских былин Рябинины, принадлежавшие к четырем поколениям одной крестьянской семьи, тоже были старообрядцами. Всемирно известный карело-финский эпос «Калевала» был записан Э. Ленротом у карельских староверов. Основные собрания древнерусской книжности, находящиеся в Библиотеке Академии наук, Российской национальной библиотеке, Российской государственной библиотеке, в Древлехранилище Пушкинского дома – во многом пополнялись благодаря старообрядческим коллекциям. В них есть даже целые фонды, подаренные известными старообрядческими собирателями – И.П. Заволоко, Ф.А. Каликиным, М.И. Чувановым, Е.А. Бобковым и др. Рассказ о культуре старообрядчества хотелось бы закончить замечательными словами современного русского писателя Валентина Распутина: «Мы должны быть благодарны старообрядчеству за то, в первую очередь, что на добрых три столетия оно продлило Русь в ее обычаях, верованиях, обрядах, песне, характере, устоях и лице. Эта служба, быть может, не меньше, чем защита Отечества на поле брани» 90 . Библиографический список |
| Рукопись составлена Николаем Ивановичем Заборским (1887–1953), крестьянином села Зачачье, Холмогорского уезду Архангельской губернии (ныне Емецкий Район Архангельской обл.). См. о нем: Гунн Г. Две реки — два рассказа. М., 1976. С. 71–72. Повествование Г. П. Гунькина (Г. Гунн — один из его литературных псевдонимов) о посещении Н. И. Заборского относится к 1951 г.; он же четверть века спустя получил от сына Н. И. Заборского «конторскую книгу», случайно оставшуюся в доме после распродажи всей библиотеки (Там же. С. 77–78). Впоследствии Г. П. Гунькин передал эту, никак не озаглавленную автором, рукопись в Древлехранилище им. В. И. Малышева Пушкинского Дома РАН. Рукопись представляет собой частично сшитую тетрадь. В начале это четыре отдельных листа оберточной бумаги размером приблизительно 35 х 20 см, исписанных карандашом и не закрепленных в блоке. Потом следует тетрадь из 24 листов более плотной оберточной бумаги в среднем размером 25 х 20 см, тетрадь из 14-ти листов приблизительно того же формата, еще 14 сшитых в тетрадь листов 28 х 24 см (но есть среди них и 23 см по высоте), тетрадь в 30 листов подобного же формата нарезки, после чего формат увеличивается до 37 см по высоте и укрупняется до шести тетрадей, 194-й лист которых — последний в этом варианте «писчего материала». Конец рукописи пишется карандашом (иногда красным) уже на сшитых в тетрадь листах линованной (по преимуществу) бумаги, канцелярских бланках. Последняя запись была сделана на л. 216 (по архивной пагинации) и датирована 4 апреля 1953 г., еще четыре листа остались незаполненными. Возможно, Н. И. Заборский чувствовал уже, что не вернется к этим записям, и в конце последней поставил свою подпись. Все тетради сшиты в единый блок и вложены в картонный переплет, оклеенный зеленой «мраморной» бумагой, с матерчатым корешком и наугольниками. Публикуемая «летописная» часть текста занимает малую толику всего повествования (24 листа из 216): с 1946 г. «летопись» превращается в «дневник», т. е. меняет свою жанровую отнесенность — и постепенно ставшие почти ежедневными эти записи заполнили остальное бумажно-обёрточное пространство импровизированной книги. При публикации сохраняются некоторые, не всегда грамматически правильные, написания автора; не прочитывающиеся по внешним краям листов слова заменены многоточиями; слова, написанные автором сокращенно, раскрываются в скобках; оставшиеся непрочтенными фрагменты текста отмечаются пометой [нрзб). |
| Переводы всех трех памятников выполнены по рукописи из Древлехранилища ИРЛИ РАН (Пушкинского Дома), Карельское собрание, середины XVI в. и публикуются впервые. Сказание о двенадцати пятницах «Сказание о двенадцати пятницах» – апокриф, возникший, по-видимому, в начале христианской эпохи, когда споры «о правой вере» с иудеями были еще животрепещущими. На русскую почву текст попал в переводе с греческого языка, скорее всего, через южнославянское посредство. Одним из наиболее ранних славянских списков (если не самым ранним) считается сербский по происхождению список, опубликованный по рукописи Белградской библиотеки в 1872 г. Ст. Новаковичем, который датировал его началом XIV в. Известны также списки XV-XIX вв. под разными названиями: «Слово о сказании...», «Обретение...» и др. Специального текстологического исследования этого апокрифа не проводилось, однако можно говорить по крайней мере о двух разных редакциях «Сказания о двенадцати пятницах» в славяно – русской рукописной традиции, что было отмечено еще А. Н. Веселовским. Ученый выделил так называемую «Элевтериеву» редакцию (по имени христианского богослова, который вступает в конфессиональный спор с иудейским философом Тарасием) и «Климентову» редакцию (по упоминанию в тексте и приписыванию его Клименту, папе римскому), которая, в свою очередь, распадается на варианты А и Б. «Элевтериева» редакция известна лишь в славяно – русских списках, тогда как «Климентова» – в славянских и западноевропейских. Текст «Сказания о двенадцати пятницах» пережил сложную литературную историю, о чем свидетельствует наличие смысловых лакун, неясных фраз, «темных» мест как в публикуемом переводе, так и в других. Эта «затемненность» текста осложняет его перевод и комментирование. Ряд древнерусских списков «Сказания» относится к XV-XVI вв., и они представляют, в основном, «Элевтериеву» редакцию с размерной полнотой. Так, в некоторых из них подробно излагается спор между иудейским и христианским философами в форме вопросов – загадок и ответов – разгадок, которые являются христианскими толкованиями ветхозаветных событий. В других списках этот спор пересказан кратко. Различаются списки и композицией отдельных фрагментов текста, и последовательностью рассказа о двенадцати пятницах. Этот рассказ, переданный христианину Ельферию сыном иудея Малхом, таким образом нарушившим древнюю клятву и убитым за это собственным отцом, представляет собой отдельный сюжет внутри всего повествования, хотя и связанный с ним по смыслу. Рассказ о двенадцати пятничных днях часто переписывался на Руси как самостоятельное произведение, особенно в XVII-XIX вв. На его основе, по-видимому, возник духовный стих о 12 пятницах, известный в разных вариантах вплоть до XX в. |
| От автора-составителя Выносимый на суд читателей сборник документов – плод моей шестилетней работы. Он не мог бы состояться без участия моих наставников и учителей, коллег, архивных и библиотечных работников, без помощи моих близких и друзей. Я выражаю глубокую признательность ведущему научному сотруднику Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук Б.Н. Миронову, главному научному сотруднику Института российской истории РАН С.В. Тютюкину и старшему научному сотруднику Древлехранилища им. В.И. Малышева Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН Г.В. Маркелову за консультации, помощь и советы при работе над сборником. Особенно я благодарен за доброжелательную критику и ценные советы профессору Э.Б. Ершовой и всему коллективу кафедры истории и политологии Государственного университета управления. В их научной среде была мной написана и защищена (фактически – на публикуемом материале) кандидатская диссертация. Хочется поблагодарить за научные консультации коллектив кафедры истории ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова и лично заслуженного профессора МГУ О.И. Митяеву, профессора А.И. Уткина и доктора исторических наук В.А. Змеева. За моральную и материальную поддержку в исследовательской работе над сборником я глубоко признателен руководству филиала Южно-Уральского государственного университета в г. Миассе – профессорам И.В. Воинову, Б.Н. Гришаю, А.И. Телегину, доцентам А.И. Бабкину и С.Н. Кравченко. Во многом благодаря им мною была проведена работа в центральных архивах и книгохранилищах России. Труд был бы во многом неполон без помощи в северной столице семьи ученых Г.В. Маркелова и кандидата искусствоведения Ф.В. Панченко. Им, а также И.В. Панченко за неоднократно оказанное гостеприимство – низкий поклон. Глубокая признательность адресуется кандидату исторических наук В.В. Поликарпову (научному редактору журнала «Вопросы истории») и члену Союза писателей Санкт-Петербурга С.С. Гречишкину, предоставившим мне трибуну для изложения основных результатов работы и сбора критических отзывов о ней. За весьма важные консультации, рекомендации и помощь в проведении научной работы мне хочется поблагодарить профессора А.Н. Кашеварова (ответственного секретаря журнала «Клио»), Н.И. Абдулаеву и С.И. Варехову (заведующих читальными залами Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного исторического архива). |
|
|
