| Та метанойа, заумь ума, тот выворот души, «покаянием» или «обращением» так тщедушно на нынешние языки переводимый, – никто не указал границ поводам, большим или малым, которые содействуют ему, вызывают его, толкают нас ему навстречу. Блок записал всё в том же ещё восемнадцатом году (13 июня) рассказ Иванова-Разумника о «священнике Введенской церкви» Егорове – «попом его Блок не называет» – в проповеди упомянул «Двенадцать», говоря что «Христос там, где Его не ждут.» И задолго до этого, 28 февраля, ровно через месяц после того, как вчерне были закончены «Двенадцать»: «Сегодня я потерял крылья, и не верю потому. Опять – ложь на 10 лет. А там – старость, бездарность». Крылья эти те, что окрыляли его, когда он поэму свою писал; та самая и «вера». Но в вере этой оказалась – сам он этого не ждал – вкраплена совсем другая вера. «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте Революцию». Этими словами кончал он 9 января статью «Интеллигенция и революция», эту музыку слышал всё время покуда слагал свою поэму. Не раз писал и рассказывал об этом; столь настойчиво слышанье это подчеркивал, как будто хотел описать какой-то едва выносимый шум в ушах. «Скифы» в два дня написал, всё ещё его слыша. Потом слышать перестал. Навсегда. «Потерял крылья». Стихи перестал писать. Но была в этой музыке – на-верхах, в обертонах её – другая, совсем другая музыка. Её слышать – пусть едва-едва, изредка – он не перестал. Не делаю из всего этого никаких «окончательных», никаких «решительных» выводов. Из текстов не стремлюсь вычитать то, чего в них нет. Не просто боюсь лубков, вроде «разуверился», «уверовал», «проклял то, чему поклонялся», «обрёл тихую – или пусть даже и бурную – пристань». Знаю твёрдо: никакой пристани не обрёл, так и не пошёл по-настоящему «врачеваться ко Христу», всенародно не покаялся в том грехе ненависти и, на последней глубине, гордыни, через который он разрушению сказал «да» , и кроваво-бумажному слову «революция» подарил прописную букву. Знаю также, что дневниковые записи, вроде как от 11 апреля всё того же свеже-революционного, но успевшего стать безмузыкальным года, «я уничтожен, меня нет уже три дня. |
| Вечер памяти был устроен Зачатьевским монастырем, открытым при деятельном участии замечательного о.Александра Егорова. Настоятельница игуменья Иулиания (Каледа) одна из многолетних духовных чад и учениц этого замечательного пастыря и духовного наставника. На панихиде В перерыве всем присутствовавшим были предложены угощения работы монастырской пекарни. По окончании всем пришедшим были подарены фотографии о.Александра. После просмотра фильма мы обратились к игумении Иулиании (Каледе), настоятельнице Зачатьевского монастыря, с просьбой поделиться с читателями интернет-портала «Правмир» воспоминаниями об о.Александе Егорове. — После просмотра фильма трудно что-то говорить –такое впечатление, что Батюшка был рядом с нами. И поэтому первое желание – немножко помолчать и побыть рядом с ним. Батюшка всегда излучал любовь, согревал, вселял силы, его молитвами Господь помогал нести дальше свой крест. Я очень счастливый человек, потому что сколько я помню себя, столько я помню и Батюшку. В фильме после кадров, связанных с монастырем, была показана маленькая девочка, которая шла по храму. И я снова вспомнила, что совсем маленькой девочкой меня принесли в храм, батюшка меня воцерковил и с тех пор до самой своей кончины он меня вел. В монастыре я оказалась по его благословению, все это было непросто, и он постепенно меня к этому готовил. И не случайно, что именно он был последним духовным отцом наших монахинь, оставшихся после закрытия монастыря и одну за другой он провожал их в «путь всея земли». И у батюшки сохранялись монастырские фотографии и документы. И вот, когда умерла последняя из насельниц нашего монастыря, схимонахиня Нина, батюшка благословил мне готовить поминки. После разбора ее кельи, он благословил меня монастырской иконой Иоанна Богослова «на всю оставшуюся жизнь» и еще отдал мне монастырские фотографии и документы, сказав: «Пуская это у тебя будет». Конечно, в то время — в 1984 году — ни мне, ни батюшке не могло придти в голову, что монастырь будет возрождаться и тем более, что я буду настоятельницей монастыря. Так Господь через о.Александра незримо указал и мой дальнейший путь и путь возрождения обители. И все что с монастырем происходило в начале, было под непосредственным духовным руководством о.Александра. Он по возрасту и болезням отказался быть официальным духовником монастыря, но сказал, что как был, так и остается моим духовным отцом, как помогал, так и готов помогать… |
| Самые яркие впечатления и в детстве, и в зрелом возрасте — это люди, которые меня окружали. Вокруг нашей семьи было очень много замечательных людей, носителей традиционной русской культуры. Мы жили в одной комнате в коммуналке, жизнь была нелегкой, но смыслом жизни была вера, нужно было сохранить единство с немногими оставшимися прекрасными церковными людьми, через которых осуществлялось духовное преемство со святыми исповедниками и мучениками, новыми подвижниками. Хотелось приобщиться к их духу, идти за ними ко Христу. Ходить в храмы регулярно, как теперь, было тогда невозможно, особенно для родителей, да и меня из школы бы выгнали. Ближайшим храмом к нашему дому было Иерусалимское подворье. Мама привела меня в семь лет на первую исповедь к настоятелю отцу Александру Скворцову, который знал моего деда, так как служил в его благочинии. Он сразу ввел меня в алтарь, потом была исповедь. Это был незабываемый для меня день. Батюшка был замечательный, потом я узнал, что он был духовником московского духовенства. Окончив исповедь, он сказал моей маме: «Он будет священником». С детства моя душа безотчетно стремилась к этому служению. Может быть, это было связано с тем, что мне рассказывали про дедушку. Потом отец Александр скончался, с начала 1960-х я стал ходить в храм Илии Обыденного. В этом храме пели певчие, которые ранее были на клиросе у дедушки. Многие оставшиеся в живых духовные чада дедушки тоже ходили к Илии Обыденному, там собиралась «недобитая» церковная интеллигенция. Мне очень дороги воспоминания об отцах Николае (настоятеле), Александре Егорове, Владимире Смирнове. Наши родители очень старались нас как-то соединить. Сначала нас вместе с нынешним протоиереем Александром Салтыковым и священником Александром Щелкачевым отдали в один класс. Но потом нас всё же развели по разным микрорайонам. Когда я заканчивал школу, в моем классе из 40 человек, кроме меня, не было ни одного верующего. Я хотел быть историком, но мой отец мне сказал: «Понимаешь, ты никогда не сможешь ни одной научной работы написать, ты не комсомолец,а верующий человек, а там нужно быть партийным, советским». Я старался быть послушным и решил, что никуда не буду поступать, хотя у меня была медаль. За год меня уговорили: есть философские вопросы физики, и Церкви нужны верующие ученые. |
| Об истории храма, его пастырях и крепких традициях написано немало. Немало воспоминаний встречается и о матушкином духовном отце протоиерее Александре Егорове, у которого будущая игумения с семилетнего возраста исповедовалась. Из важных сведений об отце Александре можно назвать тот факт, что назначенный сюда священником в 1951 году, этот кроткий, тихий, по воспоминаниям прихожан, батюшка прослужил здесь до конца жизни – более 48 лет. Можно привести и другой не менее красноречивый факт: после кончины отца Александра попрощаться с ним приезжал Святейший Патриарх Алексий II, а отпевание совершил архиепископ Истринский Арсенией, первый викарий Святейшего Патриарха по Москве (ныне – митрополит Липецкий и Задонский) в сослужении 80 священников и большого стечения народа. ...А еще можно привести цитату из очень трогательного рассказа матушки Иулиании, много раз слышавшей о начале священнического служения своего духовника: «Он пришел в Обыденский храм совсем молоденьким священником, в 24 года. В то время там служили такие известные протоиереи как отец Александр Толгский, отец Николай Тихомиров. И наши монахини (последние монахини разоренного Зачатьевского монастыря – Примеч. Ред.) вдруг стали ходить к нему на исповедь. Казалось бы, ну мальчик по существу! Многие, даже батюшки, его звали: отец Александр – " Красно солнышко " . В храме тогда было два отца Александра... Почему его так звали? Да потому что он был очень стеснительный. Когда к нему кто-то подходил под благословение, он стеснялся и покрывался румянцем. Позже от него самого я услышала, что когда монахини у него исповедовались, особенно матушка Антонина, матушка Нина, то они ему такие тайны приоткрывали, что неизвестно, кто у кого учился, кто у кого мудрости набирался. А мы с сестрами долго думали, почему же монахини стали ходить к молоденькому священнику, и как-то в очередной раз рассуждая на эту тему, пришли к мысли: видимо, так Господь управил – чтобы батюшка смог стать переходным мостиком к вновь открывшемуся монастырю. |
| Духовные чада митрополита Гурия стали достойными священнослужителями. Двое из них удостоились архиерейского сана — митрополит Иоанн (Вендланд) и архиепископ Михей (Хархаров). Протоиерей Игорь Мальцев называл митрополита Гурия «очень обаятельной и глубокой личностью»; митрополит Иоанн (Вендланд) отмечал, что владыка «сиял светом радостного благодатного состояния» и в личной беседе «озарял собеседника светлой улыбкой»; по воспоминаниям протоиерея Георгия Северина, «его лицо всегда сияло, глаза излучали тепло и любовь», которая покрывала все человеческие недостатки приходящих к архипастырю. Владыка Гурий был монахом высокой христианской нравственности, никогда не впадал в стяжательство, властолюбие и тщеславие. Со всего Советского Союза к нему стекалось множество верующих, всех их он постоянно держал в уме, молился о них и об их нуждах. Его отличало великое человеколюбие. В каждом из мест своего служения архипастырь стремился наладить богослужебную жизнь в соответствии с церковными канонами и хозяйственную деятельность храмов и монастырей. Жизнь и служение митрополита Гурия являются для священнослужителей, включая высшее духовенство, показательным примером того, как возможно в сложных условиях гонений приумножить веру, сохранить паству, вырастить достойную смену. Дмитрий Павлов Книга Дмитрия Владимировича Павлова « " До смерти я буду призывать вас к молитве " . Жизнь и служение митрополита Гурия (Егорова)» вышла в 2021 году, к 130-летию со дня рождения митрополита Гурия. В 2022 году книга была удостоена первого места в номинации «Лучшее издание по истории Русской Православной Церкви в ХХ веке и казачеству» XVII Открытого конкурса изданий «Просвещение через книгу». Монография о жизни и служении митрополита Гурия освещает проблемы церковной жизни 1920-1960-х годов, раскрывает антицерковную политику советского государства, представляет факты из биографий множества людей, с которыми встречался и взаимодействовал митрополит Гурий. Читатель узнает новые важные для церковной истории сведения о священноисповеднике Луке (Войно-Ясенецком), священномученике Иннокентии (Тихонове), преподобномученике Льве (Егорове), митрополите Иоанне (Вендланде), архиепископах Михее (Хархарове), Ермогене (Голубеве) и о многих других священнослужителях и монашествующих. |
| Я зашел. Батюшка лежит, глаза закрыты. Говорю ему: «Батюшка, я еду по вашему благословению на доклад. Благословите». Он лежит с закрытыми глазами, едва поднимает руку, с трудом, накладывает на меня крестное знамение, потом вдруг говорит: «Доложи, но скажи им о Магомете». Что сказать о Магомете? Спросить его об этом было невозможно, как же я могу спрашивать, когда человек стонет от боли, лежит с закрытыми глазами. Я и не спросил. Поехал туда, но молился, чтобы Господь вразумил, что же я могу сказать о Магомете такое, что бы батюшка хотел, чтобы я сказал? Вот Казанский университет, актовый зал полон, совещание всероссийское, 250 человек в зале, телевизионщики. Люди приехали из Петербурга, из Москвы, с Украины. Я должен был делать доклад о Егорове. Я рассказал о нем сначала как о профессоре, как он лекции читал, как он к студентам относился, какой он был ученый, что я знал о нем. Потом профессора Московского университета дополнили, потому что они лучше меня знали специальные вопросы, которыми занимался Егоров. А потом я сказал в своем докладе, что Егоров был глубоко религиозный человек, имяславец. И был арестован, мы с ним сидели в одной тюрьме. По программе после моего доклада было написано, что приглашаются участники совещания поехать на Арское кладбище города Казани на могилу Егорова, чтобы почтить его память. Я тогда говорю слушателям моего доклада: «Я представляю, что передо мною сидят русские люди, которые могут быть атеистами, а могут быть безрелигиозными, которым все равно: есть Бог или Его нету, а есть и верующие. Но ведь я нахожусь в столице Татарии – Казани, передо мною сидят и мусульмане. Среди мусульман тоже есть люди, которые верят в свое учение или которые не верят. Но я хочу привести вам слова пророка Магомета: «Если человек верит в единого Бога, если высшим его идеалом является добро, такой человек заслуживает уважения». Почему Магомет это говорил? Магомет боролся с язычеством, с многобожием и боролся с жестокостью язычников в начальный период своей деятельности. Учтите, что Дмитрий Федорович Егоров – православный человек, он верил в единого Бога, и высшим идеалом его было то же, что и у каждого православного человека – добро; поэтому вам, кто сидит в зале – магометанам, не будет ничего непочтительного, если вы поедете на могилу и поклонитесь Дмитрию Федоровичу Егорову». Два автобуса поехало. Это произошло, конечно, опять по молитвам отца Александра. Он был не только священник, он был замечательный молитвенник. Я всегда чувствовал и его благословение, когда ездил в командировки, и то, как он молился. Молитву за меня отца Александра я всегда ощущал. |
| и проч. Теперь остается только Савватию принести повинную пред Иовом и подчиниться для заключения «мира» чиноприятию, какое Иов признает нужным ему назначить. Вот на что братчикам надлежало бы обратить внимание, вместо обнимания со Швецовыми и Иголкиными и вместо служения панихид по Антоние Шутове, если они действительно искренние окружники и ратуют за Окружное Послание. И ужели их главный союзник Сильвестр Балтский не потребует у Савватия с Перетрухиным отчета за издание такого позорного для окружников сочинения? Для окружников оно действительно составляет позор, которому притом же они предали себя совершенно добровольно, без всякого вызова со стороны противуокружников, и эти последние, конечно, будут ликовать и услаждаться, смотря, как враги их бичуют самих себя. Совсем почти не говорили мы в нашей Летописи о беспоповцах федосеевского и других согласий. Это потому, что никакими выдающимися событиями они не заявляли о себе, а обычные, установленным порядком творимые темные дела свои они умеют хранить в тайне. Это пауки, расстилающие по углам свои сети и пожирающие беспощадно уловляемых ими. Свои гнусные дела они совершают в потьмах, под прикрытием купленных властей и защитой своего собственного генерала – Егорова. О сем г-не Егорове, истом представителе Федосеевства, этой безобразнейшей и вреднейшей из раскольнических сект, мы только что прочли в одной газете сказание лица, как видно, довольно знакомого с ним, и считаем не излишним кое-что привести из этого сказания 40 . Здесь мы узнаем, что по рождению Егоров не был федосеевец, что и сам он и его отец принадлежали к православной церкви. Значит Егоров не природный старообрядец, а вероотступник, променявший православие на гнусное федосеевство, сознательно принявший безнравственные и противогосударственные учения этой вредной секты, узаконяющей разврат и детоубийство, признающей царя антихристом. За это его бы следовало по закону подвергнуть тяжкими наказанием и всеобщему презрению; а он осыпан милостями и почестями, благодаря покровительству некоторых князей, предающих церковь раскольникам. |
| Тогда у членов семьи возникла идея, что нужно обратиться к автору этой книги Владимиру Филипповичу Смыку, и попросить его написать об отце Глебе. Мы это сделали год назад, попросили написать эту книгу, определив четкие даты, временные пределы – сегодняшний день. И вот сегодня утром эта книжка вышла». Владимир Смык поблагодарил Василия Каледу и представил книгу о протоиерее Глебе: «Дорогие друзья, и, как я надеюсь, будущие читатели только что вышедшей книги. Мне хотелось сказать, что в книжке об отце Александре Егорове уже было несколько страниц, посвященных отцу Глебу. И, поскольку они были связаны с Обыденским храмом, и духовная связь была достаточно тесная, Василий Глебович предложил мне написать эту книгу. Кстати, он сделал это предложение мне по телефону, лицом к лицу мы с ним встретились только вчера, на ваганьковской панихиде по отцу Глебу. Я согласился, Василий Глебович прислал мне необходимые материалы, но в основу была положена книга, переизданная в 2012 году, «Священник Глеб Каледа – ученый и пастырь». Рассказы о войне не были изданы, они были присланы отцом Кириллом Каледой, а наградные орденские листы рядового отца Глеба, описывающие военные подвиги, разыскала в интернете дочь отца Глеба Каледы. Мне захотелось, чтобы читатель представил Петроград начала 20-х годов, когда, собственно говоря, и родился, провел первые годы жизни отец Глеб. Владимир Смык Хотелось, чтобы читатель увидел Сталинградскую битву, участником который был отец Глеб. Должен сказать, что личных впечатлений об отце Глебе у меня не было, я не был с ним знаком. Когда отец Глеб работал над материалами по Туринской плащанице, он сказал, что слова Господа «блаженны не видевшие и уверовавшие» к нему больше не относятся. Я позволю себе перефразировать и сказать, что теперь не могу сказать, что не видел отца Глеба. Мне хотелось передать образ веры, глубину его мысли, силу веры, масштаб личности человека, жизнь которого была подвигом воина, солдата, воина Христова, ученого, богослова, катехизатора, пастора, исполненного светлой любви к людям, в том числе и к преступникам, приговоренным к смерти. Ему судить, насколько мне это удалось. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 ДИМИТРА КИЕВСКАЯ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Матрона Александровна Егорова, Фотография. 1870-е гг. Димитра Киевская, Силистринская ( 1810 - 1878 ), монахиня , основательница киевской Введенской женской общины , преподобная , местночтимая святая Украинской Православной Церкви Память 9 марта (Укр., Болг. ), 8 августа - первое и второе перенесение мощей во Введенский монастырь (1878 и 1996); (Киев. ), 3 сентября - изнесение мощей из нижнего храма Введенского монастыря и перезахоронение их на Зверинецком кладбище (1960) и прославление (2008) (Киев. ), 26 октября - ради тезоименитства (Болг. ) и в Соборе Киевских святых В миру Матрона Александровна Егорова, родилась в 1810 году в Силистре ( Болгария ). Переселилась с семьей в Бессарабию . О её муже, Иване Егорове, известно только, что он был военным и дослужился до чина капитана, погиб в Крымской войне 1853-1856 . Матрона Александровна участвовала в обороне Севастополя ( 1855 - 1856 ), ухаживала за ранеными, была ранена в плечо и контужена, но отказалась покинуть передовую. После завершения Крымской войны в сентябре 1856 года поселилась в Киеве на ул. Рыбальской. Вела благочестивую и скромную жизнь, оградив себя от всякого излишества, довольствовалась самым необходимым. Она познакомилась с митрополитами Киевскими Исидором (Никольским) , Арсением (Москвиным) и Филофеем (Успенским) , последний был особенно благосклонен к ней. Митрополит Исидор предложил Матроне Александровне возложить на себя труд по устройству общины, которая смогла бы облегчить горькую участь многих бедных и бесприютных женщин. Эта мысль нашла живейший отклик в её душе ещё и потому, что со времени гибели мужа она хотела в память о нём и на поминовение его души устроить что-либо полезное для ближнего. С благословения и помощью митрополита Исидора Матрона Александровна в январе 1860 года купила двухэтажный с мезонином деревянный дом на Рыбальской улице, который предназначался, в соответствии с её планами, для будущей обители. |
| Мигулинская. Церковь Троицы Живоначальной. Троицкая церковь /// Объект утрачен Церковь. Утрачена. Престолы: Троицы Живоначальной Год постройки:Между 1801 и 1807. Год утраты:1937 (разрушена) Адрес: Ростовская область, Верхнедонской район, станица Мигулинская Координаты: 49.6916, 41.2654 Изменить описание Добавить фотографии Карта и ближайшие объекты Добавить статью Из сохранившихся старинных актов известно, что в Мигулинской станице на прежнем месте ее поселения, до 1751 года существовала деревянная церковь во имя святителя Николая. В 1751 году станица, по случаю переселения на теперешнее место, ходатайствовала у преосвященного Феофиланта. Епископа Воронежского и Елецкаго, о разрешении перенесть сюда и церковь. А в 1800 году, по ходатайству станицы, преосвященный Арсений, епископ Воронежский и Черкасский благословил перенесть в Мигулинскую станицу из упраздненного Троицкого Мигулинскаго монастыря две каменныи церкви, с двумя кельями и оградою, для построения в станице «вместо устроенного в ней издавна деревянного Николаевского, вновь каменного, с двумя приделами, храма настоящего во имя св. Живоначальныя Троицы, а приделов во имя Владимирския Божия Матери и святителя чудотворца Николая, с тем, чтобы храм тот устроен был прочною и доброю архитектурою». Постройка нового храма была начата с 1801 года и окончена в 1807 г., под наблюдением священствовавшего в здешней станице, присутствовавшего в Хоперском духовном правлении пресвитера Филиппа Матвеева, при попечителе от станицы Антонии Егорове. Строителем церкви, по порядку, — был Воронежский купец Богданов, а строителем иконостаса вольный хлебопашец Федор Краснощеков. Освящение храма совершено 23 июня 1807 г., на праздник Владимирския Божия Матери, по благословлению преосвященного Арсения, епископа Воронежского и Черкасского, пресвитером Филиппом Матвеевым; а северный придел во имя святителя Николая, освящен в 3-й день января 1822 г., по благославлению Деанисия, архиепископа Новочеркаскаго и Георгиевского, членом Нижнечирского духовного правления протоиереем Маркианом Грековым. |
|
|
