| Антоний Храповицкий)… . Правда, эти слова сказаны немного позже, в 1896 г., но они могли быть сказаны и раньше… Здесь пастырская ревность резко сталкивается и расходится с официозным и официальным неверием… С середины 80-х годов уже очень заметно это пастырское пробуждение, обновление пастырского идеала… Раньше всего это сказалось в Петербургской академии, когда Янышев был заменен в должности ректора Арсением Брянцевым, впосл. архиепископом Харьковским. Инспектором академии был переведен из Казани, тогда еще архимандрит, Антоний Вадковский (1846–1912), впосл. митрополит Санкт-Петербургский. Это был человек большой сердечной отзывчивости и благожелательства. Вокруг него собирается кружок ревнителей иноческого подвига, т. наз. «дружина». После двадцатилетнего перерыва вновь начинаются пострижения в студенческой среде. Аскетический идеал при этом внутренне срастается с пастырским призванием, это было новой чертой. В этом порядке и могло быть оправдываемо монашество «ученое», внемонастырское (срв. статью Антония Храповицкого, «О монашестве ученом», 1889 г.)… Первое пострижение в Петербургской академии относится к 1884-му году. Пострижен был Михаил Грибановский (1856–1898), впосл. епископ Таврический. Теперь его назвали бы «белым иноком». Это в особенности относится к его книге «Над Евангелием». В ней так много какого-то весеннего света. Очень живое и острое чувство соборности. Она не снизу, от человеческого соглашения, но сверху, как отблеск Триединства. «Отсюда ее безусловный авторитет: не сама по себе соборная внешняя форма, но Дух Святой, ясно в ней проявляющейся Своими дарами и внушениями. Соборность есть высший безусловный авторитет после Христа, как форма проявления и средство проявления Святого Духа». И еще характерно для Михаила его религиозное восприятие природы. Вера открывает в природе новое совершенство, не улавливаемое внешним рассеянным сознанием. «Земля прейдет в своей грубой материальности, но ее формы жизни, отражающие вечную красоту Бога, останутся, чтобы в своем обновленном расцвете еще громче и гармоничнее славить Господа и услаждать наши духовные очи и сердца. Природа есть та обновленная земля, в которую мы войдем владыками с победителем Иисусом, — войдем воскресшими и обновленными, как Ангелы Божии…» |
| В 50–60-х гг. выходили привлекавшие интерес читателей исагогические и экзегетические труды профессора Казанской духовной академии архимандрита Феодора (Бухарева) «О подлинности и ценности некоторых священных книг (Великих пророков, посланий апостола Павла и Третьей книги Ездры)», «Изъяснение на первую главу Книги Бытия». Его книга «Исследование Апокалипсиса» была запрещена цензурой. Плохо зная историю, не имея исторического чутья, автор попытался в ней истолковать исторический процесс и судьбы мира, опираясь на произвольные и надуманные толкования отдельных мест Откровения. В «Исследовании Апокалипсиса» отразились настроения утопической мечтательности, унаследованные богословом от александровской эпохи. Ответом Бухарева на цензурный запрет было сложение иноческих обетов, отречение от священства и вступление в брак. За этим последовали неудачные попытки печататься, общественный остракизм, нищета и ранняя смерть. В конце столетия появилась незаурядная работа епископа Таврического Михаила (Грибановского) (1856–1898) «Над Евангелием». Книга носит не столько экзегетический, сколько апологетический характер. Магистерское сочинение епископа Михаила названо «Опыт изъяснения основных христианских истин естественной человеческой мыслью». В печати вышла лишь первая часть диссертации под названием «Истина бытия Божия». В 1884 г. вышел обстоятельный курс основного богословия профессора Н. П. Рождественского «Христианская апологетика». Этот труд отличается особенной полнотой в изложении материала. В области богословской апологетики и христианской философии глубиной и оригинальностью мысли отличается трехтомное сочинение архиепископа Херсонского Никанора (Бровковича) «Положительная философия и сверхъестественное откровение». В нем ведется аргументированный спор с позитивизмом и материализмом ради оправдания веры разума. Архиепископу Никанору принадлежит также «Разбор римского учения о видимом главенстве в Церкви». Архиепископ Никанор был замечательным проповедником. В проповедях о Завете Божием, произнесенных в 70-х гг., он развивает мысль о том, что до сотворения мира, в вечности, уже «совершилась сущность творческого, искупительного, спасительного Завета», и Пресвятая Дева «прежде века стала посредницей между миром, человеком, воплощенным Сыном Божиим и Божеством». В своем гомилетическом наследии архиепископ Никанор близок со святителем Филаретом Московским . |
| В XIX веке отечественная богословская мысль достигла своего расцвета. После столетия инославных влияний, которое было одновременно эпохой собирания сил, эпохой культурного роста, русское богословие в возврате к святоотеческому наследию обрело для себя твердую почву. У истоков богословского подъема стоит фигура митрополита Московского Филарета. В 50–60-х годах выходили исагогические и экзегетические труды профессора Казанской Духовной Академии архимандрита Феодора (Бухарева) «О подлинности и ценности некоторых Священных книг (Великих пророков, Посланий апостола Павла и 3 книги Ездры)», «Изъяснение на первую главу книги Бытия». Его книга «Исследование Апокалипсиса» была запрещена цензурой. Плохо зная историю, не имея исторического чутья, автор попытался в ней истолковать исторический процесс и судьбы мира, опираясь на произвольные и надуманные толкования отдельных мест Откровения. В «Исследовании Апокалипсиса» отразились настроения утопической мечтательности, унаследованные богословом от Александровской эпохи. Ответом Букарева на цензурный запрет было сложение иноческих обетов, отречение от священства и брак. За этим последовали неудачные попытки печататься, общественный остракизм, нищета и ранняя смерть. Во второй половине столетия крупным экзегетом был архимадрит Михаил (Лузин) (1830–1887), профессор Московской, а потом ректор Киевской Духовной Академии, в конце жизни – епископ Курский. Его толкования на Евангелия и Книгу деяний апостольских легли в основу преподавания экзегетики в Духовной школе. Написанная им книга «О Евангелиях и евангельской истории» явилась тонким, умным и строго православным ответом на отрицательную критику тюбингенской школы, Штрауса и в особенности Ренана. В конце века появилась незаурядная работа епископа Таврического Михаила (Грибановского) (1856–1898) «Над Евангелием». Книга носит не столько экзегетический, сколько апологетический характер. Магистерское сочинение епископа Михаила названо «Опыт изъяснения основных христианских истин естественною человеческой мыслью». В печати вышла лишь первая часть диссертации под названием «Истина бытия Божия». |
| В ней «рациональный элемент нашел для себя законное и естественное место по отношению к самой природе догмата, историческому формированию его и авторитетному достоинству, разрешаясь не дерзновенной узурпацией прав на создание догматической истины, а убежденным и аргументированным исповеданием ее Богооткровенной несомненности» с. 6]. У Преосвященного Сильвестра «догматический комплекс является богословским организмом живой мысли и жизненной действительности. Этим одинаково раскрываются и внутреннее достоинство и нормирующая сила догматов при их разностороннем научном истолковании» с. 6]. Системы митрополита Макария (Булгакова) и епископа Сильвестра (Малеванского) являются главными выразителями понимания догматов православной веры Русской Церковью. Митрополит Макарий, продолжая нить церковного Предания, учит, что именно так заповедала веровать своим чадам Вселенская Церковь ; епископ Сильвестр, продолжая благоговейно эту традицию, разъясняет в процессе научно-богословского исследования, почему именно так должны мы веровать. В научно-богословском сознании представителей Церкви догмат, как научная истина, определялся и формулировался постепенно (что и показывает в своем историческом изложении епископ Сильвестр), но в живом сознании Церкви, как предмет веры, он содержался всегда в полноте и неизменности (что и показывает митрополит Макарий). Основная задача митрополита Макария состояла, таким образом, в том, чтобы библейско-экзегетическим и историко-патристи-ческим путем подтвердить формулу догмата, а задача епископа Сильвестра – дать «научное оправдание догмата», ввести читателя в разумение его вечной жизненности и духа. Не противореча, а взаимно дополняя друг друга, эти две системы составляют центральный догматический ствол разросшегося древа русского церковного богословия. 2.5. Школа антропологического раскрытия догматов в русском богословии 2.5.1. Нравственное истолкование догматов в Санкт-Петербургской Духовной Академии Прямым продолжением общего направления развития русской догматической мысли является богословское движение, возникшее первоначально в 80-х годах XIX века среди ученого монашества Санкт-Петербургской Духовной Академии и возглавленное ее инспектором, доцентом кафедры Основного богословия иеромонахом (с 1888 года – архимандритом, с 1894 года – епископом) Михаилом (Грибановским ; 1856–1898) 115 . Сформировалось новое поколение русских иноков-богословов, лучше подготовленных к решению богословских проблем, поставленных развитием религиозного сознания Русской Церкви и русского общества. Молодые представители возрождавшегося ученого монашества сумели в эти годы критически воспринять и творчески переосмыслить главные достижения светской религиозной мысли. Они воспринимали все лучшее у славянофилов, у Ф. М. Достоевского, и совершенствовали свой богословский метод в полемике с В. С. Соловьевым и Л. Н. Толстым. |
| Выпускник СПбДА, состоял в ней бакалавром физико-математических наук. С 1856 г. определен в Санкт-Петербургский университет профессором богословия и философии; в 1858 г. назначен священником в церковь при русском посольстве в Берлине, а в 1859 г. (в сане протоиерея) перемещен в Висбаден. Автор перевода с франц. на нем. яз. переписки протоиерея Иосифа Васильева (служившего с 1846 по 1866 г. настоятелем церкви при русском посольстве в Париже) с католическим Нантским епископом А. Жакмэ (Франкфурт-на-Майне, 1861; в рус. пер.: Два письма к Нантскому епископу Жакмэ//Странник. 1861. 5, 7, 8; существовали отдельные оттиски). В 1864 г. отец Иоанн был приглашен в Копенгаген преподавать Закон Божий невесте наследника русского престола принцессе Дагмаре, ставшей впоследствии русской императрицей Марией Феодоровной, супругой императора Александра III и матерью Николая II. С 1866 по 1883 г. И. Л. Янышев был ректором СПбДА. С 1883 г. – духовник царской семьи, заведующий придворным духовенством и протопресвитер Большого собора в Зимнем дворце и Благовещенского в Московском Кремле. В 1899 г. по представлению Казанской ДА утвержден Святейшим Синодом в степени доктора богословия. – Ред. 528 Речь идет о подготовке новой реформы высшей духовной школы, завершившейся для академий введением устава 1884 г. – Ред. 529 Согласно академическому уставу 1869 г. эти предметы были обязательными только для студентов богословских отделений; устав 1884 г. сделал их общеобязательными. – Ред. 530 Имеется в виду первое издание: Димитрий (Самбикин), архим. Месяцеслов святых, всею Русскою Церковью или местно чтимых, и указатель празднеств в честь икон Божией Матери и святых угодников Божиих в нашем Отечестве. Тамбов, 1878–1883. Вып. 1–4. – Ред. 531 То есть религиозно-просветительные чтения для народа, к участию в которых привлекались не только преподаватели, но и студенты СПбДА. – Ред. 532 Заркевич Павел Парфениевич – протоиерей, из Могилевской ДС, окончил СПбДА кандидатом XXIV курса (1861); был священником в Гренадерском корпусе; скончался в должности настоятеля Введенской церкви лейб-гвардии Семеновского полка 26 ноября 1891 г. |
| Епископ Игнатий был противником Запада, и в его писаниях звучат ноты отрицания ценности культуры. Это настроение, однако, далеко не было типичным для наших духовных писателей. Их основным настроением были призывы к братолюбию и к освящению всех сторон жизни светом Евангелия. Такими были поучения одного из самых талантливых проповедников Русской Церкви Епископа Иннокентия (Борисова) Херсонского (1800–1857), автора многочисленных сочинений и составителя акафистов. Большой след оставили после себя также книги Епископа Михаила (Грибановского) (1856–1898), одухотворенного проповедника Соборности Церкви, и Митрополита Антония Храповицкого (1864–1936), друга и вдохновителя молодежи и горячего защитника восстановления Патриаршества. Русская Церковь в XIX веке дала также несколько первоклассных ученых и историков, внесших значительный вклад в изучение Восточной и Русской культуры. Наиболее известными среди них являются: проф. В. В. Болотов (1854–1900), исключительный знаток Ближнего Востока и проникновенный исследователь церковной истории. Велики также научные заслуги проф, византологии И. С. Троицкого (1832–1902) и А. П. Лебедева (1845–1908), знаменитых историков Русской Церкви, епископа- Филарета Черниговского († 1866), профессора Е. Е. Голубинского (1834–1912) и Н. Ф. Каптерева (1847–1914). Много поработали для Православия археолог и отважный исследователь Ближнего Востока, епископ Порфирий Успенский (1804–1855) и прот. А. В. Горский (1812–1875), ректор Московской Академии, мудрый и благостный воспитатель и даровитый ученый, и многие другие. Некоторые из них были новаторами, как, например, профессор Казанской Академии А. П. Щапов (1830–1876), который внес в изучение духовного прошлого России столь много новых мыслей, что ему пришлось даже покинуть преподавание. Его убеждения показались слишком революционными правительственным кругам. Можно сказать, что, несмотря на цензурные стеснения, русские православные богословы проделали плодотворную работу во всех областях знания в течение 19-го и 20-го столетий. |
| Иванов А. О чудесах и знамениях в Церкви Христовой. Владимир. епарх. вед., 1914, Иванцов Н. Новое протестантское учение о Церкви в ее отличии от Царства Божия. Правосл. обозрение, 1878, ч.2. Керенский В.А., проф. Школа ричлианского богословия в лютеранстве. Казань, 1903. Кейт А. Доказательство истинности пророчеств. СПб., 1874. Кожевников В.А. Преобладание научного сомнения в современном неверии. Богословский вестник, 1911, m.II. Кудрявцев-Платонов В.Д., проф. Религия, ее сущность и происхождение, m.II, b.I. Сергиев Посад, 1892. Лагарп. Опровержение злоумышленных толков, распространенных философами XVIII века, против христианского благочестия. Пер. с фр. Бардовского. Москва, 1810. Линицкий П.И., проф. Пособие к апологетическому богословию. Киев, 1904. Лопухин А.П., проф. Промысл Божий в истории человечества. СПб, 1898. Макарий, митр. Православно-догматическое богословие, m.I. СПб., 1856, 1868. Его же. Введение в Православное богословие. СПб., 1871. Меньян, еп. Мир и первобытный человек по учению Библии. СПб., 1872. Михаил, еп. (Грибановский) Лекции по введению в круг богословских наук. Казань, 1899. Муретов М.Д., проф. Эрнест Ренан и его «Жизнь Иисуса». СПб., 1908. Несмелов В.И., проф. Догматическая система св. Григория Нисского . Казань, 1887. Никанор, архиеп. Поучение. Странник, 1877, VIII. Николин И.И. Курс основного богословия или апологетика. Сергиев Посад, 1908. Никольский А., свящ. Молитва и ее значение в жизни христианина. Смоленск, 1904. Никольский В.А., проф. Вера в Промысл Божий и ее основания. Казань, 1896. Новое знамение милости Божией. Церковные ведомости, 1891, Остроумов С.И., прот. Суждения замечательнейших естествоведов XIXb. в защиту христианской веры. Вера и разум, 1901, m.II. Пальмов М.С. Идолопоклонство у древних евреев. СПб., 1897. Петропавловский И., прот. Общедоступные статьи в защиту христианской веры против неверия. Москва, 1881. Платон, еп. Сокращенное изложение догматов веры по учению Православной Церкви. Кострома, 1869. Поснов М.Э. О личности Основателя христианской Церкви. СПб., 1910. |
| Леонтий (Лебединский Иван Алексеевич; 1822–1893), митрополит. Начальное образование получил в Павловском ДУ, а среднее – в Воронежской ДС, в которой окончил курс с отличным успехом в 1843 г. При окончании курса семинарии он на акте сказал тогдашнему архиепископу Антонию (Смирнитскому) приветственную речь с таким необычайным воодушевлением, что растрогал владыку до слез и тот с особенным чувством благословил молодого оратора, возложивши на его голову руки и прочитав молитву. Замечательное совпадение, говорит очевидец, протоиерей Вакх Васильевич Гурьев: «Догоравший уже великий светильник (архиепископ Антоний почитается святым) на закате своих дней благословил молодое восходящее светило и как бы тайнодейственно перелил свой благодатный свет на новый лучезарный светильник...» М Леонтий окончил СПбДА магистром XVII курса в 1847 г.; был профессором по кафедре нравственного богословия и инспектором в Киевской ДА; с 1856 по 1860 г. проходил должность ректора семинарий: Владимирской, Новгородской и Санкт-Петербургской; в 1860 г. рукоположен во епископа Ревельского, викария Петербургского; в 1863 г. назначен на самостоятельную Подольскую кафедру, в 1873 г. возведен в сан архиепископа, в 1874 г. перемещен на Херсонскую кафедру, в 1875 г. – на Холмско-Варшавскую, а в 1891 г. был назначен митрополитом Московским и Коломенским. Митрополит Леонтий отличался даром слова и неустанно проповедовал слово Божие. Собрание его слов в двух томах выдержало три издания. Выдающейся заслугой в 33-летнем архипастырском служении митрополита Леонтия была более чем 30-летняя епископская служба его на окраинах отечества, среди инородцев, а отсюда – и его особенная заслуга для православия. Знаменательным событием в его жизни было освящение им 30 августа 1861 г. православного русского храма в Париже. Насколько митрополит Леонтий был популярен и уважаем, можно видеть уже из одного того, что в день празднования им своего 30-летнего святительского служения он с разных концов России получил более 50 адресов, свыше 1200 приветствий, свыше 720 телеграмм и до 20 икон. См.: Родосский А.С. Биографический словарь. С. 239–241. |
| Никанор. Ук. соч. С. 122 и др. Иннокентий (Беляев), архим. О пострижении в монашество (1899); Иннокентий Беляев (1862–1913) сделал очень быструю карьеру: в 1903 г. он был уже епископом Тамбовским, в 1909 г. назначен архиепископом и экзархом Грузии, став преемником убитого 25 мая 1908 г. архиепископа Никона (Софийского), но в 1913 г. скончался. Под влиянием Антония постриг приняли: талантливый студент Михаил Грибановский, епископ Таврический (1856–1898); Иоанн Алексеев, епископ Пермский (1902–1905); Сергий Страгородский († 1946) (в действительности † 1944.— Прим. пер.), который был студентом последнего семестра, когда Антоний Храповицкий начал преподавать в Петербургской Духовной Академии; а также Дионисий Валединский, митрополит Польской Православной Церкви (и сейчас, в 1947 г.). Сергий известен также своим участием в так называемых «религиозно-философских собраниях» (1902/03) петербургской интеллигенции; впоследствии, будучи архиепископом Финляндским, Сергий был одним из самых деятельных членов Предсоборного Присутствия (1906); после 1918 г. он играл важную роль в церковной жизни России, став местоблюстителем патриаршего престола (1925–1943) (в действительности 1936–1943; до 1936 г.— заместитель местоблюстителя.— Прим. пер.); скончался в 1946 (в 1944.— Прим. пер.) патриархом Московским и всея Руси. В 1862 г. обер-прокурор Синода Ахматов даже поставил перед духовными академиями вопрос о том, действительно ли необходимо монашество для хиротонии во епископы, что было весьма характерно для тогдашних взглядов на епископат и его отношение к монашеству. Архимандрит Иоанн Соколов написал труд «О монашестве епископов» (в: Прав. соб. 1863), который получил одобрение со стороны митрополита Филарета Дроздова. Савва. Хроника. 2. С. 731; 4. С. 487. Иоанн Соколов, впоследствии епископ Смоленский († 1868), несколько раз упоминался здесь, ср. примеч. 1228. О старчестве см. ниже библиографию, где, как нам кажется, приведены почти все работы, посвященные этому явлению в истории монашеского аскетизма Восточной Церкви. |
| Ну разве можно так во время войны, когда, бывало, за ночь приготовишь палату на сто больных… По случаю зимы бои затихли, фронт наш переместился, и должны были передвигаться. Можно было воспользоваться временем: поехать повидаться с братом, которому предложили отдых. Ему сказали в штабе дивизии: “Вы, Михаил Дмитриевич, столь времени в окопах без всякой передышки, вам надо отдохнуть. Мы вам дадим почетную должность — председателя военного суда, и вы отдохнете с семьей”. Семья его была около Ревеля, и его туда назначили. Мне тоже дали отпуск, и я поехала. В Киеве остановилась в гостинице Покровского монастыря и пошла в Главное Управление Красного Креста: так полагалось, когда едешь с фронта. Вхожу в Управление, здороваюсь и слышу кричат: «Сергей Васильевич, Сергей Васильевич, вот спасительница ваша, идите!” Выходит доктор Суворов, мы с радостью здороваемся. Он уже окончательно поправился, и ему дают отпуск. Мы с ним там поговорили, он не забыл про Оптину и хочет туда ехать, у него уже билет взят, зовет и меня. Хорошо бы, если бы и я собралась, мы бы завтра и выехали. Окончательного ответа я не дала, но сказала, что если решу, то вечером скажу. Поднялся ветер, и я решила почему-то не ехать вместе; подумала: поеду лучше одна, так и сделала. Поехала прямо к брату, так как если я задержусь, то не успею приехать к празднику Рождества Христова. Брат жил с семьей в дачной местности (станция или две от города), в каком-то имении: там расположена та часть, к которой он был прикомандирован. В Ревель я приехала 21 декабря, пошла в монастырь, узнала, что батюшка о. Александр Зыбин умер, а матушка его Любовь Петровна уехала в Вятку и там устроила приют для детей. Славу Богу, у брата все благополучно. На сочельник полковой священник служил всенощную в роте, а у нас молебен и панихиду. Уголок с образами мы хорошо убрали елками. Это имение называлось Пелькуль, в четырех верстах от станции Ладензе по Балтийской жел. дороге. Ктитор — церковный староста. Авторы книг, купленных м. Амвросией: архиепископ Филарет (Гумилевский, 1805–1866) и епископ Михаил (Грибановский, 1856–1898). Архиеп. Филарет — богослов и историк церкви, был епископом Рижским, Харьковским и Ахтырским, с 1859 г. архиеп. Черниговский и Нежинский. Возможно, речь идет о его книге «Беседы о страданиях Господа нашего Иисуса Христа». Ч. 1–2. М., 1857 (2е изд., СПб, 1864). Еп. Михаил — духовный писатель, магистр Петербургской Духовной Академии. Был епископом Прилукским, Каширским, Таврическим и Симферопольским (с 1897 г.). Его книга, упомянутая м. Амвросией, — «Над Евангелием». Б.м., 1896 (3е изд, 1911). |
|
|
