| Епископы, удостоенные быть членами суда, погрязли в коррупции и доходят на судебных процессах до оскорблений. Такие архиереи и подобные им не только сами не ведут молитвенной и аскетической жизни, но и насмехаются над теми, кто так поступает 85 . Патриарх пишет: «ныне архиереи ни в чем ином обретались и обретаются, кроме как в пьянках, ссорах и раздорах» 86 . Патриарх также указывает на пороки, которые распространены в обществе: гадания, супружеские измены, разврат, блуд, кровосмешение, ростовщичество, пьянство, несправедливость, угнетение бедных, корыстолюбие и клятвопреступление 87 . Можно ли это считать удивительным, если за нравственностью византийцев в это время стояли новые гуманистические веяния. Они (эти веяния) прививали обществу презрение веры, уважение к личности, право «на справедливость в земной, а не в потусторонней жизни», «воспевали естественные радости жизни», удовольствие от созерцания природы, произведений искусства, от поэзии, воздвигали мечты о славе 88 . Общее падение нравственности вписывалось в гуманистические идеи поздней Византии. Так, уже на закате империи Георгий Гемист Плифон не соглашался с реальностью поврежденной грехом природы человека, а добродетель стоически видел в контроле над проявлениями тела, чтобы достичь совершенства в разумном познании природы вещей 89 . Непосредственная культурная преемственность от времен античности обеспечила для Византии более высокий уровень восприятия древнегреческого и древнеримского наследия в философии, чем в странах Западной Европы. При этом вектор византийской философии был существенно скорректирован доминантой православного мировоззрения. Вопрос о месте и роли философии античности в христианской гносеологии вызывал споры на протяжении всей истории империи. «Таким образом, эллинистическая культура, христианская религия, римская государственность, особое положение между Западом и Востоком предопределили неповторимое своеобразие интеллектуальной жизни в Византии» 90 . Уникальной чертой византийской цивилизации было почитание образованности, эрудиции и интеллектуального труда до последнего времени существования империи. |
| Не раз возникала ситуация, когда защитник православия выступал как аристотелик против еретического платоника: например, Николай Мефонский в середине XII века призывал себе на помощь аристотелевскую критику теории идей против гетеродоксального учения Сотириха Пантевгена; на самом исходе исторического бытия Византии, уже в XV веке, последний враг византийского православия, загадочный неопаганист Георгий Гемист Плифон, был ярым платоником, а его оппонент, первый патриарх Константинополя после пленения последнего турками, по имени Геннадий Схолярий — убежденным арнстотеликом. Что до виднейшего православного мистика XIV века Григория Паламы, то он, вообще говоря, выступал против допущения какой бы то ни было языческой философии в зону теологической работы; и все же недаром он выступал почти подростком при дворе с рефератом по аристотелевской логике, — та пара терминов «усия» и «энергейя», при посредстве которых он решает проблему соотношения между трансцендентностью и имманентностью Божества и обосновывает столь характерную для православия доктрину исихазма, заимствована у Аристотеля. Имея в виду хотя бы эти важнейшие факты, трудно утверждать, что все православное должно быть непременно враждебно Аристотелю, а все аристотелевское — враждебно православию. Постановления V Вселенского собора и Константинопольского собора 1076 года строго осуждают эллинские учения о предсуществовании и переселении душ и об идеях — доктрины Платона, не Аристотеля. Но, конечно, христианская переработка Аристотеля на Западе оказалась несравнимо шире и глубже, чем в Византии. И это несмотря на языковые препятствия, которые отделяли латиноязычного западного читателя от подлинных текстов Аристотеля и которых не существовало для византийца. Аристотель на Западе был настолько необходим, что он не мог не стать предметом грандиозной переводческой работы. Эта переводческая работа началась уже на рубеже античности и средневековья, когда потомки римлян начали терять знание греческого языка. «Последний римлянин» Боэций, автор популярнейшей на протяжении всего средневековья трагической диатрибы «Утешение философии», человек, больше кого бы то ни было, исключая разве что Августина, заслуживший имя Отца Западной цивилизации, был остро заинтересован в наследии Аристотеля. |
| С подобным мнением можно спорить, однако бесспорно, что вопрос общехристианских действий против османов воспринимался в Константинополе как вопрос политики, но не догматики. Задача выживания собственного ромейского государства перед лицом воинственных иноверцев была и так в высшей степени законной и оправданной, не нуждаясь в какой-либо дополнительной сакрализации. Вопрос стоял скорее в том, на какие жертвы можно для этого пойти, а если же не получается сохранить все в равной степени, то что именно – государственность или чистота веры – имеет большую ценность. Фактически, речь шла о внутреннем византийском споре, во имя чего жертвовать всем второстепенным и что же именно понимать под «отечеством». Для одних настоящей родиной было национально-культурное наследие Эллады, выдающимся защитником которой был Георгий Гемист Плифон. Для других же – православная вера, которую стремились сохранить, даже больше самого государства, Марк Эфесский и Геннадий Схоларий . Дополнительные сложности были и в иной области. В отличие от арабов VII-IX веков, все более укреплявшиеся на Балканах турки сумели сделать практически невозможное: соединить идею газавата, мотивируя своих единоверцев образами праведных воинов-гази с декларациями веротерпимости для христиан. Хорошо известно, что султаны часто требовали участия в своих походах православных правителей Восточной Европы с их армиями (от такой сомнительной чести не смог уклониться даже Мануил II). Да и многие обыватели считали, что жить под властью турок при хотя бы каких-то гарантиях все же лучше гибели в составе дряхлеющей и изнемогающей от разных бедствий стране. Принятие же ислама манило многими выгодами. В балканском и малоазийском регионе конца XIV – первой половины XV века на поле боя могли встретиться как союзники или противники турки-мусульмане, православные греки, сербы и болгары, недавно принявшие ислам жители Малой Азии или Балкан, католики Венгрии, наемные отряды итальянских городов, а также искатели приключений и легких денег со всей Европы. Такой пестрый конфессиональный состав враждующих армий делал весьма сомнительным апелляцию к идеям «христолюбивого воинства». |
| Следует учитывать, что ромеи предпочитали использовать для обозначения кладбища греч. термин кимитирий. См.: adsanctos. Немесий – епископ сирийского города Эмесы в V в. Автор сочинения «О природе человека», известного в Средние века, переведенного на латынь италийцами Альфаном из Салерно и Бургондио из Пизы. Неокесария – город на северо-востоке Малой Азии. Неоплатонизм – религиозно-философское направление, возникшее в III в. и сохранившее влияние до XVIII в. Позднеантичный Н. явился духовным продолжением эллинизма и окрасил собой весь заключительный период античной философии. Основу его составило учение Платона. На начальной стадии Н. резко противопоставлял себя христианству. Различают три основных направления Н.: 1. Направление, восходящее к философу Плотину (203–269 гг.), – идеалистическое, мистическое, с двойственной картиной мира, в которой материи отводится низшее место; 2. Линия, идущая от философа Прокла (412–485 гг.), со склонностью к научным рассуждениям и идеей о разлитости Бога во всем сущем (пантеизм); 3. Александрийский Н., связанный с линией Прокла, пытающийся создать синтез учения Платона и Аристотеля и в тоже время приблизить его к христианству. В патристике тоже происходило частичное слияние христианской теологии с Н. Характерные черты Н.: восприятие Бога как высшего существа, не сводимого ни к чему земному (апофатичное богословие); отождествление мышления и существования как проявления «единого»; одухотворение всего психического; отождествление познания Бога с самопознанием; высокая оценка человеческой индивидуальности; представление о красоте и гармонии как о выражении божественного происхождения мира. См.: философия, Ориген , Синесий Киренский, Георгий Гемист Плифон. Неоплатоник – см.: неоплатонизм. Неорий – 1) верфь; 2) одноименный порт в гавани Золотой Рог, где строили военные суда. Неоф и т – новообращенный в христианство. Неофит Пафосский (1134–1214 гг.) – автор монашеского катехизиса. Нереиды – в греческих мифах дочери морского бога Нерея и океаниды Дориды, одной из дочерей Океана. Их насчитывали десятками и сотнями, полагая что они живут в глубине моря во дворце отца, прядут на золотых прялках, кружатся в хороводах в такт волнам, а в лунные ночи выходят на берег, где поют и пляшут. Н. благожелательны к людям, помогают морякам в опасности. Представлялись в виде прекрасных девушек в легких одеждах, окруженных морскими чудовищами, чаще на спинах дельфинов. Н. были восприняты византийским народным христианством. |
| Так, в средних и высших школах изучали теорию силлогизмов, аналитику, риторику и метафизику по Аристотелю, а квадривиум математических наук – по Евклиду и Никомаху. Риторы и писатели и в устных беседах, и в своих произведениях широко пользовались примерами из древнегреческой мифологии, истории, литературы. Особенно высок был интерес к учению о государстве Платона, к физике и логике Аристотеля, к философским взглядам того и другого. Одни, как например, Георгий Амируци из Трапезунда, пытаются доказать, что Аристотель был пророком, предсказавшим появление христианства. Другие, в том числе крупнейший политический и культурный деятель Византийской империи Виссарион, утверждали, что христианству гораздо ближе Платон с его учением о сверхчувственном мире идей и о первичном существовании души по сравнению с существованием тела 410 . В этом споре выявляются аристотелисты и платонисты. В числе первых – Никифор Влеммид, Феодор II Ласкарис, Никифор Хумн, Геннадий Схоларий . В числе вторых – Феодор Метохит, Гемист Плифон, Мануил Хрисолор, Виссарион. Эта линия аристотелистов и платонистов проходит через всю историю византийской литературы XIII–XV вв. и наиболее полно выражает основную проблему духовной жизни высших слоев общества – необходимость соединения христианской этики с бесспорными завоеваниями древнегреческой языческой философии. Народная литература имеет не много отчетливо выраженных точек соприкосновения с предшествовавшей ей письменной литературной традицией. Кроме того, от ее памятников дошла до нас весьма незначительная часть, да и та в настоящее время не только мало изучена, но даже недостаточно собрана и издана. В общих словах о народной литературе интересующей нас эпохи можно сказать, что наиболее популярный ее жанр составляли небольшие рассказы аллегорического содержания, близкие к басням, как, например, сказка «Бедный лев», собрание присказок о птицах, животных и плодах в «Поучительной азбуке», схеда «Мышь». Это составило так называемый «эпос о животных». В народной литературе довольно сильной была сатирическая струя, и именно это отличает ее от официальной литературы. |
| О живописи первой и особенно второй половины XIV века дают представление фрески Мистры – столицы Морейского деспотата и росписи Сербии. Они принадлежат к разным направлениям. Живопись монастырей Мистры, превратившейся после изгнания из нее в 1262 году крестоносцев в огромный город, явилась результатом тех завоеваний, которыми было отмечено искусство Константинополя. За двухсотлетний период своего существования, вплоть до захвата ее в 1460 году турками, Мистра стала крупным центром напряженной интеллектуальной, культурной жизни Византии. Здесь широко велось рукописание. Два крупнейших монастыря – Митрополия и Бронтохион – располагали большими библиотеками. Однако сведений о том, как здесь декорировались рукописи, нет. Одним из выдающихся ученых и философов, связавших свою судьбу с Мистрой и принесших ей мировую славу, был Георгий Гемист Плифон. В Мистре им были написаны многочисленные сочинения по истории, географии, астрономии, музыке и риторике. Вершиной его философской мысли явился фундаментальный антихристианский трактат «Законы». Проповедник неоплатоновской философии, заседая на Флорентийском соборе, Плифон заявил, что вскоре христианство и ислам уступят место новой религии, близкой античной философии. Мистра В Мистре вокруг Плифона сложился кружок его последователей, «избранных», к которым постоянно присоединялись те, кто приезжал к великому философу со всех концов христианского мира. В течение шести лет в Мистре жил верный ученик Плифона, будущий кардинал римской католической церкви Виссарион. Именно в Мистре осуществлялись контакты византийских и итальянских гуманистов. Мистра раскинулась недалеко от древней Спарты, на крутом конусе горы, вершина которой увенчана рыцарским замком, воздвигнутым латинянами в период их господства. Город, состоявший из многих кварталов, отделенных друг от друга крепостными стенами, делился в средневековье на две части. Из них северная была расположена на обширной горизонтальной террасе и покрыта дворцами и домами деспотов Мистры и их придворных. Южная, занимавшая склон, состояла из узких извилистых улочек, проходящих между домов горожан. Среди светских построек поднимались главы многочисленных храмов процветавших монастырей. |
| Кроме того, вместо единой, универсальной и вечной Римской Империи «новая», восстановленная Византия рассматривалась как одна из исторических империй, подверженная общему закону рождения, угасания и гибели. Так, великий логофет и писатель Феодор Метохит (1270-†1332) обнаруживал, по Плутарху, корни Рима в Трое, погубленной данайцами-греками. Поэтому ни о каком особом имперском происхождении Рима говорить уже не приходится - считалось, что он был создан невообразимой конгломерацией различных варварских народов, сошедшихся в одном месте. В результате идея Империи утратила свое обаяние, теперь она ассоциировалась с грабежом, войной и братоубийством. Великий логофет Феодор Метохит, светский учитель Святителя Григория Паламы. Мозаика монастыря в Хоре Святая святых Византии - идея императорской власти, также не обошлась без новых веяний. Пожалуй, в наиболее «языческом» виде ее излагал видный мыслитель-гуманист Георгий Гемист Плифон (1360-†1452), который не только искренне полагал христианство учением «второго сорта» после Платона, но слыл также яростным националистом. Являясь участником Ферраро-Флорентийского собора 1438-39 годов, он категорично отвергал латинские редакции догматов исключительно по причине того, что они «не греческие». А его мысль о принципиальной возможности и правомочности социальных преобразований сама по себе объективно означала отрицание всей теократической системы государственной власти в Византии. Он же, копируя своего кумира Платона, предлагал отказаться от идеи Империи и создать небольшую национальную греческую автаркию, замкнутую ото всего мipa. Кроме того, нарисованный им образ императорской власти дисперсируется на множество личных черт, что приводит к ослаблению иератического характера царской идеи . Следует помнить, что по старинной традиции многие государственные должности занимались интеллектуалами. Поэтому византийское просвещение становилось весьма действенным орудием практической церковной и государственной политики . -II- В Церкви, как мы знаем, нет ничего лишнего, искусственного, на «всякий случай» или противоречащего друг другу - истина не разделяется в себе. Халкидонск ий догмат о двух природах в Иисусе Христе, неслиянных и нераздельных - Божественной и человеческой, отражает и природу социального мipa, если мы говорим о Церкви. Находясь в мipy, Церковь не сливается с ним - иначе она перестала бы быть Церковью. Но и не отделяется от него - иначе и в этом случае она превратилась бы в секту «избранных». Она живет в мipy, преображая его. |
| Павлопулос Η. ( Παυλπουλος Ν.) 110 2, 4 Павский Г. , прот. 154 Паисий Величковский ( Πασιος Βελιτσκφσκι), прп. 3, 137 (2) , 138, 139 (1) , 140, 141, 143, 147, 153, 203 Палладий (Пьянков) , еп. Сарапульский 187 1 Памела (персонаж книги Ричардсона) 166 (2) Панагопулос И. ( Παναγπουλος .) 209, 219 (1) Пападопулос-Керамевс А. И. 34 (11) Папулидис К. 110 4 Папий, еп. Иерапольский 46 Паписк (персонаж произв. Аристона Пельского) 21 Пахомий Логофет, монах 124 Пахомий Русан (Ракендит), монах 97 Певницкий В. 37 1 Пейчинович К. (Nejчuhobuч К.), игум. 164, 165 (1) , 204 Переферкович Н. А. 186 2 Петров В. В. 53 сн., 203, 206 Петр I Великий, импер. 132 Петр Могила , митр. Киевский, свт. 100, 130 (4) , 131 Петр II Петрович Негош (Ньегош), митр. Черногорский 167 (1, 2) , 168 (1) , 169, 204 Петр, св. первоверх. ап. 133 Пиперов Б. 185 (2) Писарев Д. И. 171 Платон (Атанацкович), еп. Бачский 170, 171 Платон (Левшин) , митр. 135 Платон, философ 25, 37, 40, 65, 65(сн.) Плигузов А. И. 128 3 Плифон Георгий (Гемист), еретик 66 (1) Плотин 44, 65 Подскальски Г. (Podskalsky G.) 63 сн., 95 1 , 97 3 , 99 2 , 100 8 , 101 2 , 102 2 , 103 2, 5 , 104 3 , 107 1, 4 , 109 1 , 112 1 , 113 2, 3 , 115 1–4 , 116 4 ,118 2 , 119 2 , 120 1 , 122 сн., 122 2, 5 , 123 1 , 124 1, 2 , 126 7 , 204, 208 Полемис И. Д. (Polemis I.) 75 2 , 208 Полихроний, экзегет 118 Полывянный Д. И. 122 4 , 204 Попович М. (Попович Μ.) 172 2 , 205 Порфирьев И. Я. 121 4 , 127 1 , 205 Поспелов Д. А. 137 2 Прелипцеану В., свящ. 183 Преображенский П., прот. 205 Прокопий Газский 46 (5) Радлов Э. Л. 206 Радованович А. 172 Радованович Т. (Радованович Т), впосл. Тихон, еп. Захумско-Герцеговинский 1751, 195 (2) , 205 Раду В. 183 Ракич В. 164 Ревентлоу X. Г. (Reventlow Н. G.) 221 (3) Риго A. (Rigo А.) 62 3 , 63 сн. Ричардсон С. 166 (2) Родионов О. А. 137 2 Розанов В. В. 161 6 , 187 Ромодановская В. А. 128 1, 2 Росцелин 56 Руколь О. В. 202 Русев П. 202 Руссо Ж. – Ж. 136 Руфь, библ. 46 5 , 187 Савва, архиеп. Сербский (Охридский), равноап., исп. 4, 115 (1) , 166, 167 1 , 193, 199 |
| Всячески защищая Платона и с ожесточением нападая на Аристотеля, Плифон хочет саму Церковь древнего времени сделать союзницей своих симпатий и антипатий. Он находит, что Церковь во многих из своих представлений сближалась с этим философом; указывает на то, что отцы Церкви, когда относятся сочувственно к эллинской мудрости, становились на сторону Платона, а не Аристотеля, как, например, делает Кирилл Александрийский . А об Аристотеле Плифон писал, что им могли интересоваться только те, кто были заражены арианством, ибо ариане утверждались на основании принципов Аристотеля, и вообще о последнем он замечал, что этот философ если не прямо безбожник, то во всяком случае склоняется к атеизму 925 . Защита Платона со стороны Гемиста Плифона не была, однако же, выражением простой любви этого философа XV в. к платонизму; нет, это было язычествующее тяготение к философии Платона, сознательное проникновение идеями древнего корифея философии. В сочинениях Плифона христианский элемент повсюду отодвигается на задний план при сравнении с эллино-платоническим элементом. В своих последних выводах главнейшее сочинение Плифона («О законах») сводилось к следующему: «Чудо отрицалось, отвергалась и ответственность человека за грех, отрицалась потребность Искупления и самое Искупление, словом, – все христианство » 926 . Этот философ XV в. в своих сочинениях не упускает случая сделать нападки на христианство , не называя его, однако же, прямо по имени: он ведет борьбу против духовенства. И в особенности против монашества 927 . Свое враждебное отношение к христианству Плифон однажды выразил совершенно открыто (это было во Флоренции). Плифон сказал: пройдет еще несколько времени и все обратятся к единой религии; у него спросили: к какой же – христианской или магометанской? Он отвечал: ни к той, ни к другой, но к третьей, которая ничем не отличается от эллинизма 928 . Каким духом были проникнуты ученики Плифона, об этом красноречиво свидетельствует следующий факт. Говорят, что когда Плифон умер, то почитатель его Виссарион (митрополит Никейский, а потом папский кардинал) написал утешительное письмо к его детям, в котором корреспондент говорил: «Дошло до меня, что общий отец и учитель, оставив все земное, переселился на небо в светлую страну, чтобы с Олимпийскими богами участвовать в таинственной пляске» (т. е. |
| Как дидаскал, Плифон именовался богомудрым учителем ( θεσοφος διδσκαλος), новым Сократом и Платоном и имел большое влияние на слушателей. И в качестве блюстителя законов он водворил в Пелопоннесе справедливость и мир, благоустроил общественные отношения и поднял нравственность в народе; это был новый Аристид, Солон или Ликург. Плифон организовал даже в Пелопоннесе особую религиозную общину, или союз, для которой составил свою книгу законов ( νμοι) с ясно выраженными неоплатоническими религиозно-нравственными тенденциями; члены этого союза являлись «избранными», или эзотериками, в отличие от всех внешних или посторонних (экзотерики) для кружка лиц, вступление которых в среду общины Плифона было обставлено особыми формальностями. Слава Плифона достигла и Византии, где также явились у него сторонники и почитатели. Как весьма образованный деятель, Плифон вошёл в состав особой комиссии, которая, по желанию императора Иоанна Палеолога, сопровождала этого басилевса во Флоренцию для участия в заседаниях собора по делу об унии между Восточной и Западной церквами. Членами этой комиссии были и известные деятели XIV b. Виссарион Никейский, Марк Ефесский и митрополит России Исидор. Но, однако, при всём своём увлечении платонизмом, как философской и социальной системой, Плифон заявил себя на Ферраро-Флорентийском соборе (1438г.) представителем строгого Православия, защитником догматов Восточной церкви и горячим противником религиозной унии с Римом. Очевидно, к этому времени в мировоззрении Плифона совершился кризис, причём философ отказался от религиозной части в учении Платона и разделял лишь строго философские его воззрения. Находясь во Флоренции, он, по просьбе известного мецената Косьмы Медичи, читал здесь лекции по философии, причём сосредоточивался на сравнении учения Платона с философией Аристотеля. Он написал и специальный об этом труд («О различии в философии Аристотеля и Платона»), где защищает учение Платона об идеях и резко порицает Аристотеля. Плифон называет Аристотеля безбожником, не признающим ни абсолютного существа Божьего, ни всесовершеннейшей Его природы, ни бессмертия души. |
|
|
