| 17 . Таким образом, девственница отправилась обратно, удостоенная почетной процессии, сопровождаемая теми, кто, следуя за ней и распевая гимны и песни, нес на головах серебряные и золотые сосуды, в окружении вооруженной охраны, выделенной по приказу короля. Толпы Христиан стекались из укромных мест, заслышав поющие голоса. Даже язычники шли с ними, притворяясь Христианами, чтобы избежать гибели. 18 . В то время Готы захватили в Риме Галлу Плацидию, дочь правителя Феодосия, сестру императоров Аркадия и Гонория, вместе с неисчислимым количеством золота. Отняв у Римлян богатства, разрушив и спалив некоторые части города, они ушли на третий день. Оттуда, взойдя на корабли, они решили отправиться на Сицилию, которая отделена от Италии узким проливом. Рискнув во враждебном море, они потеряли значительную часть армии. Однако настолько велика была слава победителей Рима, что в сравнении с ней потери на море казались несущественны; победа полностью искупала кораблекрушения. Вскоре случилась смерть Алариха. Он умер в Италии на двадцать восьмом году правления. 19 . В эру 448 ( AD 410) на шестнадцатом году императоров Гонория и Аркадия, когда после разграбления Города умер Аларих, Атаульф стал королем Готов и правил шесть лет 20 . На пятом году правления он оставил Италию и отправился в Галлию. Он взял в жены Галлу Плацидию, дочь императора Феодосия, которую Готы захватили в Риме. Некоторые верили, что так сбылось предсказание Даниила, который вещал, что дочь короля юга выйдет замуж за короля севера, но их потомство не выживет. Этот пророк далее добавил: «И не продолжится его род.» И в самом деле от него не было потомков, которые могли бы наследовать королевство отца. После того, как Атаульф покинул Галлию и пришел в Испанию, в Барселоне во время дружеского разговора ему перерезал горло один из собственных людей. 20 . В эру 454 ( AD 416) на двадцать втором году императоров Аркадия и Гонория, Сигерих был избран королем на место Атаульфа 21 . Усердный в достижении мира с Римлянами, он вскоре был убит своими людьми. |
| (28) Там, встретившись с Бонифацием, они увидели письмо Аэция и, услышав эту историю, со всей поспешностью вернулись в Рим и рассказали Плацидии, почему Бонифаций так поступил по отношению к ней. (29) Они была поражена, но не причинила Аэцию никакого вреда, даже не упрекнула его за поступок, принесший вред царскому дому, поскольку он имел великую силу, а государство в это время было уже в очень тяжелом положении. Друзьям же Бонифация она рассказала о данном ей Аэцием совете и клятвенно просила их, чтобы они, если возможно, убедили Бонифация вернуться на родину и не допустить, чтобы Римская держава лежала под пятою варваров. (30) Когда Бонифаций узнал об этом, он раскаялся в своем поступке и в своем соглашении с варварами и стал умолять их, давая им тысячу обещаний, уйти из Ливии. (31) Но вандалы не соглашались на его просьбы; напротив, считали себя оскорбленными. Бонифацию пришлось вступить с ними в сражение, но, побежденный, он вынужден был удалиться в Гиппонерегий 33 , укрепленный город, расположенный в Нумидии. (32) Вандалы под предводительством Гизериха стали здесь лагерем и начали осаду; Гонтарис к этому времени уже умер. (33) Говорят, что он был умерщвлен братом. Но вандалы отвергают эти утверждения, говоря, что Гонтарис в битве с германцами был захвачен и посажен ими на кол и что Гизерих, будучи уже единодержавным вождем, привел вандалов в Ливию. (34) Это я слышал и от самих вандалов, передававших события в таком виде. Прошло немало времени, и так как вандалы ни силой, ни по соглашению не могли захватить Гиппонерегий, они, страдая от голода, сняли осаду. (35) Немного времени спустя Бонифаций и находившиеся в Ливии римляне, поскольку к ним из Рима и Византия прибыло большое войско под предводительством Аспара, решили вновь вступить в бой. Произошла жестокая битва, и римляне, наголову разбитые врагами, бежали кто куда 34 . (36) Аспар отправился домой, а Бонифаций, прибыв к Плацидии, рассеял ее подозрения, доказав, что они были возведены на него несправедливо. Глава IV |
| Переправившись через Пиренейские перевалы, готы овладели Барселоной. В этом городе у Атаульфа и Галлы Плацидии родился сын, которому дали имя его деда Феодосия, но он скончался в младенчестве. Союзнические отношения Атаульфа с Римом вызывали несогласие у многих его соплеменников. В 415 г. он пал жертвой заговора, «пронзенный мечом Эвервульфа в живот... После его смерти королем был поставлен Сегерих, но и он, умерщвленный из-за коварства своих же людей, еще скорее покинул как власть, так и жизнь. Затем уже четвертым после Алариха королем был поставлен Валия, человек весьма строгий и благоразумный» 525 . Валия был ставленником антиримских элементов, поэтому Гонорий направил против него войска под командованием Констанция, которому он пообещал выдать замуж свою овдовевшую сестру Галлу Плацидию, если тому удастся вызволить ее из рук готов. Две армии, римская и готская, двинулись навстречу друг другу. Сблизившись в теснинах Пиренеев, они не вступили в бой. Состоялись переговоры, в результате которых договорились о выдаче Галлы Плацидии и о том, что готы останутся римскими федератами – «не будут отказывать римской империи в помощи, если в ней случится нужда» 526 . Такой договор был заключен в 416 г. По словам Орозия, «и другие короли: аланов, вандалов и свевов», обосновавшихся в Испании, «вступили с нами, – имеются в виду римляне, – в договор, с той же любезностью вручая себя императору Гонорию» 527 , иными словами, признали себя федератами Рима. Еще раньше, в 413 г., бургунды, заключившие в 411 г. союз с узурпатором Иовином, вступили в федеративные отношения уже с законным императором Гонорием и получили для поселения местность, расположенную на левом берегу Рейна в его среднем течении, сделав своей столицей Вормс. Таким образом, в прямом управлении императорского правительства осталась Италия и лишь часть территории Галлии и Испании. Британия была потеряна империей окончательно. С уходом оттуда войск узурпатора Константина в ней навсегда прекратилось присутствие римских легионов. |
| Феодосий помышлял сначала о поездке в Рим, но отказался от этого намерения и отправил в качестве своего представителя магистра оффиций Гелиона, который облек в императорский пурпур Валентиниана. 753 За малолетством императора правила его мать Плацидия. Она не сумела надлежащим образом воспитать своего сына. Он возымел склонность к тайным наукам астрологии и отрав и, войдя в юношеский возраст, вел распущенную жизнь, любил роскошь и удовольствия и вовсе не проявлял знаний и талантов, требуемых его саном и трудным положением империи. 754 При дворе шло соперничество враждовавших между собой сильных людей. Интриги Аэция вызвали восстание Бонифация в Африке. Будучи объявлен врагом отечества, Бонифаций вызвал на помощь вандалов из Испании. Царь Гензерих переправился в Африку всем племенем вместе с слившимися с вандалами аланами. Бонифаций скоро возобновил свои добрые отношения к двору, но Гензерих превратил свою помощь в завоевание. Из Рима были посланы войска для поддержки Бонифация в борьбе с вандалами. На границе провинции Мавритании Бонифаций дал вандалам битву, но потерпел жестокое поражение. Гензерих его преследовал и осадил в Гиппоне. Августин, епископ этого города, поддерживал бодрость населения и защитников до самой своей смерти. Плацидия просила помощи у Феодосия, и он отправил в Африку войска под начальством Аспара (431 г.). Гензерих снял осаду Гиппона, но военные действия имперских войск шли неуспешно, и Гензерих нанес им поражение. Бонифаций бежал в Рим, а Аспар уехал в Константинополь, оставив в руках Гензериха много пленных и в числе их своего доместика Маркиана, будущего императора. Не встречая сопротивления, вандалы взяли и сожгли крепость Гиппон, из которой население разбежалось заранее, и продолжали подчинять себе страну. Равеннский двор начал переговоры с Гензерихом, и в 435 году был заключен договор, 755 по которому император признал вандалов властителями захваченных ими областей, а Гензерих обязался выплачивать часть взимаемых с населения податей. Карфаген остался римским городом. В обеспечение верности договору, Гензерих выдал Валентиниану заложником своего сына Гунериха, но вскоре получил его назад. Так как вандалы были ариане и духовенство их отличалось большим фанатизмом, то между победителями и местными жителями, твердо державшими православие, была глубокая вражда. |
| 155 Анфимий был прямо назначен императором Львом и правил с 467 по 472 гг. После смерти Майориана Рецимер заместил престол Либием Севером, который правил с 461 по 465 гг. Затем престол два года оставался не занятым – Рецимер, видимо не имел своей кандидатуры на престол и предоставил римскому Сенату отправить делегацию в Константинополь. Анфимий был коронован 12 апреля 467 г. 156 Здесь разумеется поход против африканских вандалов, нападавших на Римскую Империю под предводительством Гензериха, в 468 г. по Р. Хр. – прим. к первому изданию. Этот поход, одно из самых широко задуманных военных предприятий до Юстиниана. Планировалось одновременно произвести нападение из Египта сушей, Марцеллин из Далмации высадился в Сардинии, а собственно Василиск с основными силами огромного флота должен был нанести главный удар. Но благодаря подкупу, он поставил флот под удар брандеров Гензериха и погубил все предприятие. (Прокопий Кесарийский. Война с вандалами. кн. 1 гл. VI, 1–25 Последнее издание – М., 1993 г. с. 191–193) 158 Прокопий так пишет об этом»... василевс Лев незадолго до этого убил во дворце Аспара и Ардавурия, так как у него было подозрение, что они злоумышляют против него, собираясь его умертвить». (Прокопий Кесарийский. Война с вандалами. кн. 1 гл. V, 27 Последнее издание – М., 1993 г. с.194.) Феофан же так объясняет эти подозрения: «В сем году император Лев отправил, для военных нужд, во Фракию Зенона, предводителя Восточных войск (магистр милитум Востока – А.К.) и зятя своего, повелев придать ему в помощь часть из собственной стражи, которые, по наущению Аспара, чуть было не истребили Зенона, если бы он, предуведомленный о злоумышлении, не бежал в Сердику, город Фракийский, и тем не спасся. С этих пор Аспар навлек на себя подозрение василевса Льва. (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.92). 159 После провала экспедиции против вандалов, Рецимер убил (или организовал убийство) в Сардинии Марцеллина, не признававшего власти ставленников Рецимера и остававшегося верным Восточной империи. Затем он поднял открытый мятеж против Анфимия, после пятимесячной осады взял Рим (11 июля 472 г.) и приказал своему родственнику Гундобаду казнить бывшего императора. (см. Иордан. О происхождении и деяниях готов. Спб, 1997 г. прим. 570 с.316). «Тогда Лев, по случаю беспокойств, возникших в Риме, послал туда Оливрия, супруга Плацидии, провозгласив его автократором. Рекимер же, прожив по убиении Анфимия только три месяца, скончался от болезни, а за ним последовал и Олибрий, тоже от телесного недуга». (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.93). Олибрий умер 23 октября 472 г. Его возведение на престол, кроме всего прочего, имело своей целью умиротворение Гензериха, давно настаивавшего на кандидатуре родственника (Олибрий был женат на Плацидии, дочери Евдоксии и внучке Феодосия Младшего, ее сестра была замужем за Гонорихом, сыном Гензериха.) |
| До получения ответа на сие моё отношение, я приказал приостановиться приведением в действо означенного выше постановления Литовской консистории. 60. Список с отношения к Виленскому военному губернатору, от 13 марта 1847 года за 754, о чиновнице Корецкой, перешедшей с сестрою и матерью в Латинство В исходе 1845 года дошло до моего сведения, что священническая вдова Розалия Марциновская, быв просвирнею Вилейского уезда при Радошковской церкви и пользуясь жалованьем по сей должности, проживала несколько месяцев в городе Вильне. Когда это сведение подтвердилось, то Марциновская отрешена мною от должности, а благочинный, допустивший таковое злоупотребление, подвергнут взысканию. Между тем, по поводу означенного дела раскрылось, что у Розалии Марциновской пять дочерей: София 28 лет в замужестве за дворянином Скоробогатым, писарем Волколатского казённого староства; Плацида 30 лет в замужестве за дворянином Григоровичем, жительствующим в г. Минске; Юлия 27 лет в замужестве за Корецким, правителем канцелярии Вашего Высокопревосходительства; Люция, девица 15 лет, состоит при сестре своей Корецкой, и Антонина, девица 35 лет, просвирнею при церкви Роговской. По донесению бывшего настоятеля Виленской Николаевской приходской церкви протоиерея Янковского, жена г-на Корецкого и сестра её Люция показали, что они состоят в Римско-католической вере от рождения, следуя матери их Розалии, которая будто всегда принадлежала и ныне принадлежит сему вероисповеданию. Но по делу оказывается противное. Вдовствующая священница Розалия Марциновская присоединилась к Православной Церкви в 1842 году и получила затем от преосвященного Минского место просвирни; а об исповеди и причащении её по чину Православной церкви за 1842 и 1843 год есть письменные доказательства. Плацида Григоровичева, как уведомляет Минская консистория, состоит постоянно в Православной вере с дочерьми Викториею и Михалиною. Антонина Марциновская принадлежит также Православному исповеданию и поступила на место матери просвирнею к церкви Радошковской. София Скоробогатова, Юлия Корецкая и сестра её Люция крещены и миропомазаны и записаны по метрическим книгам при Радошковской, бывшей Униатской, ныне Православной церкви; и, по показанию местного духовенства, только Скоробогатова находилась с детства и доныне в Римской вере, Юлия ж Корецкая и сестра её Люция приняли сию веру, находясь в Вильне при родственнике их Марциновском, бывшем редакторе Виленского Вестника. |
| Это произошло 12 июня 455 г. Через день после гибели узурпатора оставшиеся дома римляне стали свидетелями второго в течение одного столетия падения прежней столицы полумира. Ф. Грегоровиус прибегает к патетической фразеологии, изображая захват безоружного города вандалами: «Злополучные римляне смотрели, как в сердце их города... вторгаются... алчные сыны африканских степей, бедуины из страны Югурты и вместе с германскими вандалами раздирают это сердце так же, как дикое животное рвет внутренности своей жертвы... Вандалы могли предаться грабежу с бесстыдным спокойствием, так как Гензерих дал им долгий срок в 14 дней. ...Грабеж происходил одновременно по всем улицам, и сотни нагруженных добычей повозок выезжали через портовые ворота к кораблям, которыми был покрыт Тибр» 801 . Тотальному разграблению подверглись императорский дворец, храм Юпитера на Капитолии, с крыши которого содраны были позолоченные бронзовые дощечки, другие языческие храмы, христианские церкви, особняки частных граждан. Корабли вандалов нагружены были золотыми и серебряными изделиями, драгоценными камнями, бронзовыми и мраморными статуями. Одной из добыч Гензериха стали переправленные им в Карфаген священные сосуды из Иерусалимского Храма, доставленные в Рим Титом. Грабеж сопровождался пожарами и убийствами пытавшихся защитить свое имущество римлян и массовыми изнасилованиями. Число жителей Рима, и прежде уже резко сократившееся в сравнении с тем, каким оно было до его первого падения при Аларихе, даже после возвращения беженцев в родной город сократилось, по выкладкам Ф. Грегоровиуса, до 150 тысяч 802 , так что многие из его дворцов, особняков и инсул стояли полупыстые, а полуразрушенные строения некому и незачем было восстанавливать – великий город, в котором некогда кипела яркая и беспокойная жизнь, превращался в полумертвый город руин. Само имя вандалов, прославленное на века разорением Рима, стало с тех пор нарицательными понятием. Среди многих тысяч пленников, увезенных для продажи на невольничьих рынках Африки, находились Евдоксия и две ее дочери: Евдокия и Плацидия. Евдокию Гензерих принудил к браку со своим сыном Гуннерихом, с которым она прожила 16 лет, после чего бежала из Карфагена в Иерусалим, где вскоре после этого умерла и была погребена рядом со своей бабушкой, носившей после крещения одинаковое с ней имя, но прежде именовавшейся Афинаидой. Ее сестра Плацидия после кончины императора Маркиана была вместе с матерью отпущена в Константинополь. |
| Вот они: 20. Эпиктету Нутрицию. Мульвия К(аиева) д(очь) Плацида, Патрона Тада (?), внука Льва, пропретора провинции Македонии 170 . Латинская семистрочная надпись, вполне сохранившаяся. Поверх её особо стоят две буквы D и М, означающие без сомнения: Diis Manibus – Богам подземным, обычное посвящение подобного рода записей у римлян. Nitricius есть ли собственное имя, или значит: воспитатель, решить не можем. Плацида – наиболее вероятное чтение, хотя на камне совершенно ясно видится I, а не L, и есть возможность разделять имя на два отдельных слова: pia и cida. О слове: Tadi ничего даже гадательно сказать не можем. Nepotis есть ли родительный падеж слова nepos, и относится ли к Таду, внуку (Львову?), или употреблено вместо neptis, и относится к самой Мульвие, тоже для нас представляется неясным. Наконец и в собственном имени: Лев (Leo) можно ещё предполагать слово Legio=Легион, а в pro. pr. угадывать: propriae т.е. Macedoniae. Вообще, по малому знакомству моему с Латинскими древними надписями, я затрудняюсь представить точный перевод этого памятника Римской Македонии, утешая себя тем, что, по-видимому, он не имеет большой исторической важности. 21. Ещё менее в состоянии я прибрать какой-нибудь смысл к Латинским буквам LDLL(N)I(E), читаемым на обломке колонны из тёмноцветного камня, разбитой турками, по достойному времён до-карановых предположению, что недаром же кто-то высекал тут «язы», и что, значит, внутри камня спрятаны добрые денежки... Став на точку зрения этих новых археологов, мы со спутником без труда прочли в таинственной надписи начальные буквы слов: Лиры (турецкие), Дукаты, Лиры (Англ.), Лиры (французские)... в чём и просим прощения у людей серьёзных. 22. Л. Юлий Эпафродит Юлию Никифору и Юлие Роме отпущенникам. На память. Года 316 171 . Отлично начертанная и отлично сохранившаяся шестистрочная греческая надпись. Не угадаешь причины такого редкого внимания бывшего господина к бывшим рабам. Не кроется ли причина, его в каких-нибудь неявных родственных отношениях первого к последним? И он Юлий, и те зовутся Юлием и Юлией. |
| Ил. 4. Процессия мучеников во главе со св. Мартином. Мозаика базилики Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне. До 526 г. Ил. 5. Матерн, епископ Миланский. Мозаика капеллы Сан-Витторе-ин-Чьелд’Оро в Милане. V в. Ил. 6. Аполлинарий, епископ Равеннский. Мозаика базилики Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне. Ок. 549 г. Ил. 7. Папа Гонорий. Мозаика церкви Сант-Аньезе-фуори-ле-Мура. 625 г. Из соборных правил известно, что представители духовенства в IV в. также носили орарь 17 , только диаконы на левом плече, а священники – на шее 18 , хотя изобразительные памятники ранневизантийского периода не отображают орарь на священнослужителях. Исключением является изображение епископа Экклесия на мозаике конхи апсиды церкви Сан-Витале в Равенне (546–547) (ил. 8). В состав его облачения входит орарь 19 . Помимо наплечных лент нижней одеждой епископов и священников и верхней одеждой диаконов по-прежнему остается туника, верхней одеждой епископов и священников – фелонь. Тунику, украшенную полосами clavi, носили в числе других отличий не только римские сенаторы, но и некоторые первенствующие епископы 20 . В подобной тунике изображен Христос в образе Доброго Пастыря на мозаике северного люнета мавзолея Галлы Плацидии в Равенне (V в.) (ил. 9). В храмовых росписях и на иконах в туники с полосами также традиционно облачены апостолы. Позже эта одежда твердо вошла в иконографию святительских облачений. Полосы проходили параллельно боковому срезу и могли быть сдвоенными. Ил. 8. Христос Эммануил, ангелы, св. Виталий и епископ Экклесий. Мозаика конхи апсиды церкви Сан-Витале в Равенне. 547–548 гг. Ил. 9. Христос Добрый Пастырь. Мозаика мавзолея Галлы Плацидии в Равенне. V в. Ил. 10. Мозаика конхи апсиды капеллы Сан-Венанцио при Латеранском баптистерии в Риме. VII в. Что касается головных уборов, то у ранних церковных писателей IV–V вв. нет сведений о том, что современные им епископы, преемники апостолов, во время богослужения прикрывали голову, несмотря на то что из предания известно об апостольских головных повязках. Нет их и среди одежд в изображении епископов на ранних памятниках монументального искусства. |
| Повествование Олимпиодора касается главным образом судеб Западной Римской империи; восточной половине Римского государства автор уделяет сравнительно мало внимания. Перед читателем мелькает калейдоскоп событий, происходивших на Западе в период правления Гонория (395—423): борьба императоров за колеблющийся престол, мимолетное возвышение и столь же стремительное падение узурпаторов, самовластное вмешательство варварских вождей в дела одряхлевшей империи. Могущественные варвары — Стилихон, Аларих, Атаульф зачастую предстают вершителями судеб Западной Римской империи. В центре изложения Олимпиодора находится одна из последних схваток греко-римского мира с варварским — походы Алариха в Италию. Историк рисует картину страха и уныния, царящего в Риме перед нашествием варваров, против которых бессильны и римские войска, и древние стены городов. Он воспринимает проникновение варваров в недра некогда великой Римской империи как неизбежное зло. Сочинение Олимпиодора вводит читателя в атмосферу напряженной борьбы «римской» и «проварварской» партий в Западной Римской империи. Политические симпатии самого историка, видимо, на стороне той партии, которая проводит политику союза с молодыми варварскими королевствами и с сильными вождями варварских дружин. Эта партия, трезво оценивая силу варваров и растущую слабость империи, видит путь к спасению Римского государства в натравливании одних варваров против других. В сочинении Олимпиодора, даже в его сокращенной передаче Фотием, проступают живые образы современников — гордой и умной Галлы Плацидии, безмерно преданного ей полководца, правителя Африки Бонифация, заключившего союз с империей, мрачного и сурового Констанция III, разделившего на краткое время престол с императором Гонорием. Олимпиодор глубоко симпатизирует Галле Плацидии и оправдывает ее политику, ориентировавшуюся на сближение с варварами. Он преклоняется перед Стилихоном и осуждает Гонория, казнившего этого талантливого полководца по проискам сторонников «римской» партии. |
|
|
