| К выдающимся иерархам XVIII в. относится также Арсений Верещагин, который еще до своего посвящения в сан активно помогал Гавриилу Петрову в улучшении монастырской жизни в Твери; позднее, уже будучи епископом Тверским, а затем Ростовским, он был известен своей заботой о семинариях и народных Предметом особого попечения Тамбовского епископа Феофила Раева (1778–1811) были монастыри, и прежде всего старчество. Платон Левшин (1775–1812) образцово поставил в Москве дело духовного Что касается малороссийских епархий, управление которых было приведено к великорусскому образцу лишь в конце XVIII в., то здесь следует упомянуть Черниговского архиепископа Иродиона Жураковского (1722–1738), проявлявшего большую заботу о духовенстве, а также митрополитов Арсения Могилянского (1757–1770), Гавриила Кременецкого (1770–1783), Самуила Миславского (1783–1796) и Рафаила Заборовского (1731–1757) ради их трудов на пользу Киевской И в 1-й половине XIX в. бывали епископы, считавшие объезды приходов своей главной обязанностью, вызывая, впрочем, одним известием о своем приближении (как выразился в своих записках священник 40-х гг.) «трепет и смятение» Примером для епископов того времени мог служить первый предстоятель новообразованной Олонецкой епархии Игнатий Семенов (1828–1842): он организовал управление епархией, заботился об образовании духовенства, с помощью которого завел приходские школы, и боролся с Прежде чем во 2-й половине XIX в. церковная политика в Грузинском экзархате роковым образом приняла националистический и русификаторский характер, многое для улучшения положения буквально нищенствовавшего духовенства сделал здесь Иона Василевский (1821–1832). И при мягкосердечном Моисее Богданове-Платонове (1832–1834) управление экзархатом также оставалось на высоте. Преемник же его Евгений Базанов (1839–1844), напротив, принес огромный вред своей жестокостью и Выдающимся администратором, помимо прочих его достоинств, был Московский митрополит Филарет Дроздов (1821–1867). Он вникал в каждое отдельное дело и обосновывал свои всегда очень точные решения подробными разъяснениями, которые превращались в общие административные установки. |
| Отсюда можно видеть, как нужны были для нее духовные лица, которые стояли бы на ее стороне и сочувствовали ее стремлениям. Так-как Арсений по происхождению был малоросс, а малороссийские архиереи почти все были одного духа и понятия об отношении между светской и духовной властью, то становится понятным, почему Екатерина была не расположена к малороссийским архиереям, а приближала к себе и поручала все важные дела великороссам: Димитрию Сеченову, Гедеону Криновскому , Иннокентию Нечаеву, Гавриилу Петрову и Платону Левшину . Только немногим малороссам пришлось занимать в начале царствования Екатерины видные места: Тимофей Щербатский в начале ее царствования собственно доживал уже свой век, Гавриил Кременецкий, архиепископ Петербургский, и преемник Тимофея Амвросий Зертис-Каменский, были люди просвещенные и ревнители просвещения и действовали в духе Екатерины, но и им она не особенно доверяла и не давала никаких важных поручений. Нужно заметить, что и великорусские архиереи, пособники Екатерины в ее преобразованиях, сознавали впоследствии свою ошибку и жаловались на поведение своих собратьев, в духе которых они прежде действовали и сами; но это сознание являлось у них довольно поздно, именно тогда, когда они уже удалялись от дел правления. Письма Платона к Амвросию Подобедову , писанные им уже после удаления его от заседания в св. Синоде, носят на себе печать глубокой грусти и сожаления о подчинении интересов церкви и духовенства видам и стремлениям светской власти. В 17 письме его мы читаем следующее: «пишете о жалком положении духовенства: и у нас не иначе: та же надутость. И не удивляюсь, зная, что привнесены светские начала, от чего проистекает все зло, именно им вверена вся власть; нас ставят ни во что и не только хотят подчинить нас себе, но и почитают своими подчиненными.... Особенно тяжко, что наше-то начальство не только не идет против них, но даже содействует им и бежит с ними в перегонки» 112 . В следующем письме Платон пишет Амвросию: «получил и я известие, что отказано в деньгах на поправку церковных зданий и не дивлюсь этому, а тому больше удивляюсь, что наши не только не заботятся облегчить эти бедствия, но еще умножают их и увеличивают. |
| П. Тутолмину236, но, не получив от него никаких указаний, решил на свою ответственность присоединить к православию двух монахов-базилиан и двух униатских священников, отказавшись, впрочем, присоединить их приходы. Об этом акте владыка написал Петербургскому митрополиту Гавриилу (Петрову) и просил «извинения» в самовольном поступке и «защиты» перед Святейшим Синодом237. Видя, что правительство не принимает никаких мер к решению складывающейся проблемы, народ сам начал добиваться того, чего с обретением нового подданства ожидал как само собой разумеющегося. Преосвященному Виктору приходилось уже иметь дело с такими фактами, как одновременное получение прошений «от двадцати деревень с горячейшим желанием о возвращении их на благочестие " 238. Кроме того, прошения о возвращении в православие стали появляться и в уездных правлениях, и в канцеляриях губернаторов и даже у генерал-губернатора. Вопрос не мог больше оставаться без кардинального решения. Полученные прошения Преосвященный Виктор отослал на рассмотрение Святейшего Синода. Однако серьезность ситуации вынуждала его самого ехать в Петербург. 10 января 1794 года владыка написал из Минска в Синод рапорт о позволении ему прибыть в столицу. 7 марта он получил разрешение, но воспользоваться им немедленно не нашел возможности, а вскоре положение дел изменилось настолько, что поездка оказалась излишней239. Присланные Преосвященным Виктором двадцать прошений, подробно рассказывающие о насильном присоединении в унию, бедствиях священников и прихожан, и решительном намерении их вернуться в православие, были доведены Святейшим Синодом до сведения Екатерины. 22 апреля 1794 года синодальный обер-прокурор А. И. Мусин-Пушкин240 на экстренном заседании Синода объявил высочайшее повеление императрицы, коренным образом меняющее положение дел в вопросе присоединения униатов. В высочайшем указе говорилось, что, Ее Императорское Величество, «уведомившаяся, что жители губерний Брацлавской, Изяславской и Минской, которых предки ... лестию и притеснением, во время польского владения, обращены были на унию с римлянами, изъявляют ныне усердное их желание возвратится к истинной их Матери-Церкви благочестивой, высочайше повелеть соизволила», чтобы Святейший Синод «препоручил» Минскому архиепископу обнародовать свою пастырскую грамоту с вызовом униатского населения на возвращение к «благочестию " 241. Генерал-губернатору Т. П. Тутолмину указ повелевал предоставлять, всем желающим возвратиться в православие «от светскаго начальства защиту и пособие " 242. Архипастырская грамота, о которой говорилось в указе, была сразу же составлена в Синоде и немедленно отпечатана тиражом 2150 экземпляров. Тут же была заслушана и одобрена инструкция Преосвященному Виктору с подробным расписанием порядка присоединения униатов. |
| После Димитрия старейшим в Синоде оставался Гавриил (Кременецкий) архиепископ с-петербургский, который не был в эту сессию в Москве, а оставался в С-Петербурге согласно указу государыни, который был объявлен Святейшему Синоду 15-го сентября 1766 года в следующей редакции: «По Высочайшем отсутствии из С-Петербурга в Москву, куда и Святейшему Правительствующему Синоду следует отправиться, синодальным членам преосвященному Димитрию митрополиту великоновгородскому ехать в Москву и присутствовать в Святейшем Синоде, Гавриилу архиепископу с-петербургскому остаться в С-Петербурге и присутствовать в синодальной конторе; в Москве же в Святейшем Синоде присутствие иметь синодальному члену преосвященному Тимофею митрополиту московскому, а третьему архиерею из синодальных членов-чередному или другому кому из преосвященных архиереев быть, о том оставлено на рассмотрение Святейшего Синода, и ежели рассудится кому именно, о том бы представить Ее Величеству от Синода докладом». Митрополит Тимофей не вступал в присутствие Синода, ибо за болезнью 4 января 1767 года, по докладу Синода, был уволен от присутствия в московской синодальной конторе. Место Тимофея как в московской синодальной конторе, так и в Святейшем Синоде, занял Амвросий (Зертис-Каменский) архиепископ крутицкий, который после смерти, 18 апреля 1767 года, Тимофея занял и кафедру московскую. Из других первоначально, 21 декабря 1766 г., повелено присутствовать в Москве в Святейшем Синоде синодальному члену Палладию рязанскому. Впоследствии, а именно указом, от 22 января 1767 года повелено-как преосвященному псковскому, так и преосвященному Гавриилу (Петрову) епископу тверскому-ехать в Москву с тем, чтобы преосвященному псковскому наперед заехать на время в свою епархию. Из означенных членов возвратился в С-Петербург в Синод только Иннокентий псковский, ибо указом от 16 января 1768 года государыня организовала присутствие Синода следующим образом. Она повелела: « к присутствующим ныне в Синоде членам Гавриилу архиепископу с-петербургскому и Симону архимандриту новоспасскому, которому токмо один нынешний год присутствовать определяется, повелеваем членами же в Синоде присутствовать Иннокентию (Нечаеву) епископу псковскому и Троицкой Сергиевой Лавры архимандриту Платону (Левшину) да гвардии нашей протопопу Андрею (Михайлову)». |
| Радостно было также слушателям слышать чисто русскую речь там, где раньше раздавался всегда сильный хохлацкий акцент. Гедеон, сверх всего, обладал прекрасной дикцией, и митрополит Платон отзывается, что „он столь приятно и сладостно произносил слова свои, что слушатели бывали как бы вне себя и боялись, чтоб он не перестал говорить“. Посвященный скоро в архимандриты, сделанный членом Синода, он был назначен архимандритом Троице-Сергиевой Лавры, продолжая жить по преимуществу в Петербурге и сохраняя до кончины Елисаветы звание придворного проповедника. Гедеон, испытавши на себе тяжелую руку малороссов, не мог, конечно, не относиться к ним враждебно. Вознесенный мирской властью, он был всецело предан, а вел себя, как вельможа, что позволяло ему богатство лавры. Носил по моде того времени шелковые башмаки и чулки, на башмаках бриллиантовые пряжки в 10,000 рублей; гардероб его с шелковыми и бархатными рясами занимал целую комнату. О нем говаривали: „Гедеон нажил мильон“. По восшествии своем на престол Екатерина велела посвятить Гедеона в епископы Псковские, но держала его в Петербурге. Третьим видным монахом-великороссом был Гавриил Петров. Родившись в Москве, он получил образование в московской духовной академии. Когда он кончил курс, начальство стало склонять его к принятию монашества, но он решительно отказался и, потеряв место учителя, занял невидную должность корректора московской синодальной типографии. В академии освободилась кафедра пиитики, и св. Синод предложил Петрову занять ее, с чем необходимо тогда было связано и пострижение в монашество, Петров опять отказался. Такое уклонение от иночества нельзя объяснить ни чем иным, как только тем, что грубый деспотизм малороссов-монахов очень уронил эта звание в глазах даровитейших студентов. Петров же имел ясно выраженные аскетические наклонности и только об одном и думал, как бы больше находиться при церкви. Когда он окончил курс и был некоторое время без должности, он думал занять просвирническое место, только чтоб иметь, как сам говорил „маленький кусок хлеба“ и служить при храме. |
| Радостно было также слушателям слышать чисто русскую речь там, где раньше раздавался всегда сильный хохлацкий акцент. Гедеон, сверх всего, обладал прекрасной дикцией, и митрополит Платон отзывается, что «он столь приятно и сладостно произносил слова свои, что слушатели бывали как бы вне себя и боялись, чтоб он не перестал говорить». Посвященный скоро в архимандриты, сделанный членом Синода, он был назначен архимандритом Троице-Сергиевой Лавры, продолжая жить по преимуществу в Петербурге и сохраняя до кончины Елисаветы звание придворного проповедника. Гедеон, испытавший на себе тяжелую руку малороссов, не мог, конечно, не относиться к ним враждебно. Вознесенный мирской властью, он был всецело ей предан, а вел себя, как вельможа, что позволяло ему богатство Лавры. Носил по моде того времени шелковые башмаки и чулки, на башмаках бриллиантовые пряжки в 10,000 рублей; гардероб его с шелковыми и бархатными рясами занимал целую комнату. О нем говаривали: «Гедеон нажил мильон». По восшествии своем на престол Екатерина велела посвятить Гедеона в епископы Псковские, но держала его в Петербурге. Третьим видным монахом-великороссом был Гавриил Петров. Родившись в Москве, он получил образование в Московской духовной академии. Когда он кончил курс, начальство стало склонять его к принятию монашества, но он решительно отказался и, потеряв место учителя, занял невидную должность корректора московской синодальной типографии. В академии освободилась кафедра пиитики, и св. Синод предложил Петрову занять ее, с чем необходимо тогда было связано и пострижение в монашество. Петров опять отказался. Такое уклонение от иночества нельзя объяснить ни чем иным, как только тем, что грубый деспотизм малороссов-монахов очень уронил это звание в глазах даровитейших студентов. Петров же имел ясно выраженные аскетические наклонности и только об одном и думал, как бы больше находиться при церкви. Когда он окончил курс и был некоторое время без должности, он думал занять просвирническое место, только чтоб иметь, как сам говорил, «маленький кусок хлеба» и служить при храме. |
| Эта просьба царя к митрополиту Неофиту имела успех. Как видно из статейного списка посла Нестерова, Неофит тайно являлся к послу в Константинополе и сообщал ему разные вести. Впрочем, с этою же целью являлись к Нестерову и другие духовные особы, как, например, кесарийский митрополит Феодосии и филиппопольский Гавриил 351 . Служили в Константинополе нашим послам и многие другие лица, которые по большей части были посредниками между патриархами и нашими послами, а иногда служили и самостоятельно. В 1629 году прибыли в Москву два грека, Константин и Федор Ларевы, которым дано было сорок соболей в шестьдесят рублей за то, что они в Цареграде у государевых посланников о делах их промышляли. В статейном списке посла Украинцева значится в числе расходов: Иерусалимского патриарха архимандриту Макарию дана пара соболей двухсотрублевого достоинства, так как он приносил от патриарха разные ведомости; сербянину старцу Григорью, который прислан был от него же, святейшего патриарха, к посланником со всякими ведомостями почасту, дана пара соболей двухсотрублевого достоинства 352 . В 1642 году наши послы писали про службу им послам в Константинополе грека Ивана Петрова Тафрали: «А во Царегороде он, Иван, служил тебе, царю, от истинна сердца верою и правдою и о твоих государевых делех вседушно радел и промышлял, на салтанове и на визиреве дворех – везде имел друзей. Ныне у салтана и у визиря ближний человек Речепага жалует иво добре и во всяких делех верят ему, а к нему, Ивану Петрову, Речеп-ага приятлив... и никоторый греченин того не ищет, как он, Иван, во всяких твоих государевых делех радеет, и для того многие гречане его, Ивана, ненавидят, зависти ради» 353 . Один из таких агентов, работавших государю в Константинополе, именно архимандрит Амфилохий, так изображает свою службу в одной из своих грамот государю (1649 года): сообщив разные политические вести и рассказав о нестроениях в патриархии вследствие частой смены патриархов, Амфилохий далее говорит: «Еще объявляем тебе, великому и праведному царю, что в таких нужных и смутных временах, я, богомолец твой, от твоей государской службы не отлучался никогда и по силе моей в таких страшных часах во всякой мере твоему государеву послу помощь оказывал писанием моим Вселенскому патриарху Парфению – посол твой мою к тебе государю прямую службу сам ведает. |
| В. И. Ульяновский, И. Е. Марголина Живопись XIX в. Вознесение Христово. Роспись Кирилловского собора. 1883–1884 гг. Худож. И. Ф. Селезнёв. Вознесение Христово. Роспись Кирилловского собора. 1883–1884 гг. Худож. И. Ф. Селезнёв. (масло, общая площадь - ок. 2000 кв. м) выполнена преподавателями и учениками Киевской рисовальной школы Н. И. Мурашко. Выявленный в 2008 г. архив Прахова позволил дополнить сведения об участниках основного объема живописных работ 1883-1884 гг., а также дал возможность определить авторов отдельных композиций. В центральном куполе по аналогии с церквами вмч. Георгия в Ст. Ладоге (ок. 1167) и Спаса Преображения на Нередице близ Вел. Новгорода (1199) и Преображенским собором Мирожского мон-ря в Пскове (рубеж 30-х и 40-х гг. XII в.) была выполнена сцена «Вознесение Христа в сонме ангелов»; автор - И. Ф. Селезнёв (атрибуцию подтвердила монограмма, обнаруженная во время реставрации 2006 г.). Селезнёву также принадлежит образ Божией Матери «Оранта» в конхе главной апсиды и, вероятно, изображения в арке центральной апсиды (Спаситель, архангелы Михаил и Гавриил). В юж. нефе собора, на западной стене, отделяющей центральную часть собора от 2-го этажа, на хорах размещена композиция «Крещение Иисуса Христа», написанная Х. П. Платоновым. Согласно письму Прахова заведующему Церковно-археологическим музеем при КДА проф. Н. И. Петрову, чтобы воссоздать этот сюжет в стиле XII в., Платонов использовал в качестве образца миниатюру из Никомидийского Евангелия XII - нач. XIII в. (НБУВ ИР. Ф. III. Д. 13602. Л. 1). Несмотря на наличие древнего прототипа, Платонов выполнил композицию в живописных традициях XIX в. Сцена, обрамленная изображением парных колонн с узлом (мотив, присутствующий во фресках XII в.), воспринимается как салонная картина. Два погрудных изображения ангелов на 2-м этаже по обе стороны центрального свода хор принадлежат С. З. Гайдуку. Образ Божией Матери в апсиде княжеской молельни на хорах приписывают И. С. Ижакевичу. На основании воспоминаний художника ( Ижакевич И. Мои воспоминания/Публ. В. И. Ульяновского//Украина. 1989. 2. Янв. С. 12-13) В. И. Ульяновский предположил, что ап. Петр и соответственно вся композиция «Шествие праведников в рай» на северной стене нартекса также принадлежит его кисти ( Maproлiha, Ульяновский. 2005. С. 295). Фресковую композицию «Рождество Христово» поновлял масляными красками Н. К. Пимоненко. На западной стене центрального нефа М. С. Климанов написал «Рождество Пресв. Богородицы» и «Введение Пресв. Богородицы во храм». |
| Дворец гр. А. И. Мусина-Пушкина на Разгуляе в Москве. 1790–1800-е гг. Фотография. Нач. XX в. Дворец гр. А. И. Мусина-Пушкина на Разгуляе в Москве. 1790–1800-е гг. Фотография. Нач. XX в. В дальнейшем коллекция М.-П. пополнилась рукописями из собраний гр. Г. И. Головкина, историка и археолога А. Н. Оленина, прот. П. А. Алексеева, Астраханского и Ставропольского архиеп. Никифора (Феотоки) . Большую коллекцию ростовских и ярославских древностей М.-П. получил благодаря знакомству с Ярославским и Ростовским архиеп. Арсением (Верещагиным) . Архангелогородский архиеп. Аполлос (Байбаков) специально завещал М.-П. книжные редкости и летописи. Екатеринославский, Херсонский и Таврический архиеп. Иов (Потёмкин) подарил ему неск. редких книг, найденных в Польше, в т. ч. Литовский статут, напечатанный «славянскими буквами» в Вильно в 1588 г. Неск. своих рукописных сочинений отдал М.-П. поэт Державин. В коллекцию М.-П. поступали целые б-ки с личными архивами (с 1791 - А. А. Барсова, профессора Московского ун-та, и с 1794 - Болтина, к-рую специально приобрела для собрания императрица) или их значительная часть (рукописи и книжное собрание Елагина и историка Татищева, б-ка архим. Иоиля (Быковского)). Большое место в коллекции М.-П. заняли черновые бумаги выдающихся личностей. Первыми были черновики имп. Екатерины II к «Запискам касательно Российской истории» и к новому уложению, к-рые собирателю подарила сама императрица. Затем к ним добавились рукописи митр. Ростовского свт. Димитрия (Савича (Туптало)) , митрополитов Гавриила (Петрова), Киевского Самуила (Миславского) , архиеп. Арсения (Верещагина). В собрании М.-П. находился сборник на пергамене с Житием вел. кн. св. Владимира. Наиболее известные памятники из собрания М.-П.- «Слово о полку Игореве» (XII в.) и Лаврентьевская летопись (ныне в отделе рукописей РНБ). Со слов М.-П., его комиссионер в 1795 г. приобрел рукопись «Слова...» у архим. Иоиля (Быковского), бывш. настоятеля обращенного к тому времени в архиерейский дом ярославского в честь Преображения Господня монастыря . Но установлено, что М.-П., будучи обер-прокурором Синода, получил сборник, содержавший «Слово...», из б-ки Кириллова Белозерского в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря и присвоил его себе ( Бобров. 2014). Осенью 1791 г., согласно повелению имп. Екатерины II, эту рукопись вместе с другими, «до российской истории относящимся», прислали митр. Гавриилу (Петрову), к-рый в соответствии все с тем же повелением императрицы собирал древние рукописи, посещая мон-ри своей епархии. В дек. того же года митрополит переслал рукопись в Синод к М.-П. |
| Прп. Василий (Кишкин) Прп. Василий (Кишкин) Опытно познав на Св. Горе и в молдав. обителях школу старчества и аскетического делания под рук. прп. Паисия и его учеников, мн. рус. иноки в кон. XVIII в. вернулись в Россию и поселились в брянских и рославльских лесах. Среди них - насельник афонского Ильинского скита иером. Клеопа I, восстановивший основы старчества в Островской Введенской пуст., схим. Афанасий (Охлопов) , посланный прп. Паисием к С.-Петербургскому митр. Гавриилу (Петрову) со слав. переводом «Добротолюбия», иером. Клеопа II, подвизавшийся в Белобережской пуст. и Валаамском мон-ре, прп. Феодор Нямецкий , прп. Феодосий (Маслов) , возобновивший по афонскому уставу Молченскую Софрониеву пуст. , а также наставники оптинских старцев прп. Льва (Наголкина) и прп. Макария (Иванова) - прп. Василий (Кишкин) и прп. Афанасий (Захаров) . В новосозданных и восстановленных обителях ученики прп. Паисия вводили афонский устав и возрождали традицию аскетического делания. К сер. XIX в. мон-ри, придерживавшиеся аскетической школы прп. Паисия (Величковского), располагались в 30 епархиях, в т. ч. Московской, Орловской, Калужской, Тульской, Новгородской. В XVIII в. продолжалась традиц. материальная помощь Российского гос-ва афонским мон-рям, ее размеры и сроки выплат были строго регламентированы по инициативе Петра I. 29 апр. 1725 г. имп. Екатериной I был издан указ, подписанный еще Петром (но не вступивший тогда в силу), согласно к-рому все просители пожертвований переводились из ведения Коллегии иностранных дел в ведение Синода. 27 окт. 1735 г. имп. Анна Иоанновна установила Палестинские штаты - фонд, из к-рого ежегодно вост. Патриархам и мон-рям, в т. ч. афонским, выплачивались пособия, представители Патриархов и обителей приезжали за пособиями в Россию раз в 5 лет. Указом Синода в 1742 г. была введена единообразная дача милостыни афонским мон-рям: Московская синодальная контора обязывалась выдавать Ватопедскому мон-рю 100 р. в год, Вел. Лавре, Хиландарскому, Зографскому, Григориату, Павловскому, Иверскому, Пантелеимонову мон-рям, Эсфигмену, Дионисиату и Филофею - по 35 р. в год. В XVIII в. из-за русско-тур. войн эти суммы поступали нерегулярно, в XIX в. деньги мон-рям выплачивались аккуратно, в т. ч. за прошедшие годы. Так, в 1837-1839 гг. Эсфигмену за 70 лет было выплачено 2100 р., Дионисиату за 5 лет - 150 р., Григориату и мон-рю Св. Павла за 20 лет - по 600 р., Хиландарскому мон-рю за 24 года - 720 р. и др. Кроме того, в XVII-XVIII вв. рус. цари посылали на А. «заздравные» и «заупокойные» милостыни. |
|
|
