| При И. в Псковском кремле дважды случались пожары: в 1770 г. (сгорела крыша на соборе и приделах; от императрицы И. получил на ремонт 15 тыс. р.) и в 1788 г. (сгорели купол, колокольня, здание семинарии, деревянный архиерейский дом, к-рый не был отстроен вновь; в итоге Псковские архиереи лишились резиденции в кремле). 12 июня 1776 г. императрица выделила владыке 8,8 тыс. р. на исправление семинарского дома и 4 погоревших церквей. После пожара здание семинарии было быстро восстановлено, построены хозяйственные флигели. Более 30 лет И. оставался бессменным членом Святейшего Синода, жил в основном в С.-Петербурге. Перед открытием в 1767 г. Комиссии о сочинении нового Уложения имп. Екатерина II поручила доверенным лицам познакомиться с ее Наказом, составленным для руководства Комиссии, и указать на лишние и не соответствующие условиям рус. жизни статьи. От духовенства к этой работе были привлечены еп. Тверской Гавриил (Петров) , И. и настоятель Троице-Сергиевой лавры архим. Платон (Левшин) . Они подготовили отзыв, в к-ром осторожно высказались за сохранение гражданского наказания за религ. проступки, представили проект реформы духовно-учебных заведений (основным автором проекта, к-рый остался неосуществленным, считается еп. Гавриил). Все трое как члены Синода нередко вместе участвовали в богослужениях. Так, 15 сент. 1770 г., когда в С.-Петербурге по случаю победы над тур. флотом совершалось поминовение имп. Петра I как «основателя морских Российских сил», служение панихиды в Петропавловском соборе в присутствии императрицы возглавил архиеп. С.-Петербургский Гавриил, литургию - И., а проповедовал архим. Платон. 29 сент. 1773 г. в Казанской (Богородице-Рождественской) ц. на Невском проспекте И. молился при совершении архиеп. Гавриилом таинства венчания наследника государя Павла Петровича и государыни Наталии Алексеевны и произнес после этого проповедь. 30 авг. 1790 г. И. сослужил митр. С.-Петербургскому Гавриилу (Петрову) за первой литургией в новоосвященном Троицком соборе столичного Александро-Невского мон-ря в присутствии императрицы. |
| В 1795 г. при поддержке митр. Самуила, посоветовавшего ему обратиться за разрешением в Святейший Синод РПЦ и к митр. Новгородскому Гавриилу (Петрову) (1 янв. 1775 - 19 дек. 1800), И. приехал в Москву (Путешествие. 1852. С. 145-151). Вначале он жил в Чудовом в честь Чуда архангела Михаила в Хонех монастыре и служил в Успенском и Благовещенском соборах Кремля. В 1813 г. И. поселился в Московском в честь Богоявления монастыре . В Москве И. встречался с представителями груз. диаспоры: царевичем Давидом (сыном царя Картли-Кахети Георгия XII), царицей Дарией (Дареджан) Георгиевной Дадиани (супругой Ираклия II) и др. И. принимал участие в торжественных церковных церемониях и светских мероприятиях: в частности, хиротонисал во епископа Евгения (Казанцева) (14 июля 1818) и Афанасия (Телятева) (10 марта 1821), присутствовал на вручении наград выпускникам Московского ун-та (5 июня 1821) и др. В московский период жизни И. активно занимался издательской деятельностью: в частности, при его поддержке и рецензировании была издана на груз. языке Праздничная Минея (1805) ( Чкониа. 1945. С. 245). Вместе с еп. Досифеем (Пицхелаури; в 1812-1814 епископ Горийский, в 1814-1817 епископ Алавердский) и архиеп. Абхазским Пафнутием состоял в Российском библейском об-ве, где шла подготовка к изданию Библии на груз. языке ( Рухадзе. 1960. С. 120). Похоронен в московском в честь Покрова Пресвятой Богородицы монастыре . Сохранилось завещание И. на рус. языке, датированное 20 июня 1821 г. (РГАДА. Ф. Чудова мон-ря, 1820-1822 гг. Д. 9. Л. 421 - Чкониа. 1945. С. 245). Арх.: РГАДА. Синод. Д. 17, 209; РГАДА. Ф. Чудова мон-ря. Д. 9; ЦГИА СПб. Ф. 796. Оп. 73. Д. 403. Соч.: Посещение Новороссийского края Ионою, митрополитом Руисским (в Грузии): [Отрывок из полного его путешествия по Востоку и России с 1790 по 1799 год]/Пер. с груз. яз.: Н. Бердзенишвили. Тифлис, 1852; Путешествие по Востоку Ионы, митр. Руисского/Сост., предисл., коммент.: П. Иоселиани. Тифлис, 1852 (на груз. яз.). Ист.: ПГП. 1970. Т. 3. 159, 162, 171, 177, 209, 214, 221, 222, 225, 229, 243, 248, 279, 291, 294, 304, 305, 310, 319, 323, 331, 372, 453, 516. |
| Первый путь, которым, к примеру, пошел великий православный монах, возродитель традиции старчества преподобный Паисий Величковский (1722—1794), — это эмиграция. Не имея возможности вести полноценную монашескую жизнь на территории Российской империи, люди уходили за ее пределы, в другие православные земли. Это могла быть Святая гора Афон, или же территория нынешней Молдавии и Румынии, или Закарпатье. Горькая ирония судьбы в том, что земли эти были подвластны турецкой Османской империи, с которой Россия во второй половине XVIII века постоянно воевала. Вот и получалось, что православные русские монахи, пересекая границу, формально совершали государственное преступление, переходили на сторону врага. А за такое можно было очень серьезно пострадать, будучи пойманным пограничной стражей. Если же такие монахи возвращались на тер риторию России, то у них могли быть серьезные неприятности и по линии Святейшего Синода. Синод не признавал ни монашеских пострижений, ни рукоположений, совершенных за границей. Только впоследствии ситуация изменилась к лучшему: отчасти — благодаря участию екатерининского фаворита Григория Алексеевича Потемкина, который тогда командовал русскими войсками на южном театре военных действий и встречался с преподобным Паисием в Ясах, отчасти — благодаря Петербургскому митрополиту Гавриилу (Петрову), который покровительствовал паисиевским постриженникам. Тем не менее монахи из этой вынужденной эмиграции зачастую возвращались в Россию, принося и традиции афонского монашества, и книжную культуру, и переводы святоотеческих творений. Это отозвалось уже в XIX веке, когда в Русской земле просияли такие святые, как преподобный Серафим Саровский, как святители Игнатий (Брянчанинов) и Феофан Затворник, как оптинские старцы (которые, между прочим, имели духовную преемственность от преподобного Паисия Величковкого: его ученики были учителями первых оптинских подвижников). Второй путь, которым шло русское монашество, — это отшельничество, пустынножительство внутри России. Разумеется, не на рубеже XVIII–XIX веков оно появилась, традиции пустынножительства столько же лет, сколько и самому монашеству. Но отшельничество для многих людей, стремившихся к духовной жизни, в те годы оказалось единственным выходом. В монастырь ведь было не попасть — мест нет… А в тех монастырях, куда принять могут, обстановка часто не соответствует высокому призванию православного иночества. Недаром один из духовных наставников середины XIX века прямо не советовал своему ученику поступать в монастырь, говоря: «Тебе здесь не дадут свободы для истинного пути...». Вот и уходили люди в леса, например в Рославльские леса в Смоленской губернии, как преподобный Зосима Верховский (о котором, надеюсь, я еще расскажу подробнее на страницах «Фомы»), или в сибирские леса. |
| С самой юности возлюбив Бога, Николай оставил мир, и в 1752 году, имея от роду семнадцать лет, ушел в Саровскую пустынь. Здесь он пробыл три года. Услышав о подвижнической жизни епископа Астраханского и Ставропольского Мефодия 12 , Николай отправился к владыке. 20 декабря 1761 года, в присутствии преосвященного епископа Мефодия, в Покровском монастыре Николай был пострижен в монашество с именем Назарий. Через год, 22 октября 1762 года, отец Назарий был рукоположен епископом Мефодием во иеродиакона. При епископе он нес послушание келейника. Впоследствии в своих письмах в Саровскую пустынь владыка Мефодий называет его своим воспитанником. 8 сентября 1764 года, получив увольнение из Астраханской епархии, отец Назарий возвратился в Саровскую пустынь. В монастыре отец Назарий нес послушание, исполняя чреду священнослужения в церкви, имел клиросное послушание, а также шил для братии камилавки. В 1776 году отец Назарий был посвящен во иеромонаха епископом Владимирским и Муромским Иеронимом. Строгое исполнение иноческого устава было всегдашней заботой отца Назария. Он вел постническую и нестяжательную жизнь, и вскоре о нем стало известно митрополиту Санкт-Петербургскому и Новгородскому Гавриилу (Петрову) 13 , ревностно заботившегося о благоустроении монашеских обителей. В начале 1781 года в письме к строителю Саровской пустыни иеромонаху Пахомию митрополит Гавриил просил о высылке иеромонаха Назария для восстановления Валаамского монастыря и для заведения в оном устава Саровского. Отец Пахомий не хотел отпускать опытного монаха, и отца Назария представлял как человека малоумного и неопытного в духовной жизни. Преосвященный Гавриил проник в тайну смирения Назариева: «У меня много своих умников, – отвечал он отцу Пахомию, – пришлите мне вашего глупца». Таким образом, отцу Пахомию невольно пришлось отпустить смиренного подвижника, избранного Промыслом Божиим через архипастыря в оружие к восстановлению древнего Валаама. Указом Консистории от 7 марта 1782 году отца Назария назначают строителем Валаамского монастыря с возведением в сан игумена. В грамоте, данной отцу Назарию, митрополит Гавриил объясняет, что «остров Валаам, по пустынному положению своему и святости жизни первых своих тружеников, самим Промыслом Божиим определенный к пребыванию в нем иноков, требует восстановления селений праведных на непреложных правилах, существующих в Саровской пустыни, и тем самым принесения жертвы Спасителю». III. В должности настоятеля Валаамского монастыря |
| Но вот, в келье одного монаха из скита святителя Василия Великого преподобный Паисий увидел книгу - творения преподобного Петра Дамаскина. На вопрос о том, если ли у братии еще святоотеческие творения, он услышал о творениях таких святых подвижников, как Антоний Великий, Григорий Синаит, Симеон Новый Богослов, Никита Стифат и другие. Здесь же он узнал и о том, почему ему не смогли помочь в других монастырях. За три столетия турецкого ига греческая культура и образование пришли в такой упадок, что практически никто уже не понимал языка святоотеческих творений, так как древнегреческий язык значительно отличался от греческого языка, на котором говорили современники преподобного Паисия, и даже среди афонских насельников очень немногие могли читать и понимать хранившиеся в монастырских библиотеках книги и рукописи. Славянское «Добротолюбие» Теперь преподобный Паисий со своими учениками и сподвижниками (за 17 лет пребывания преподобного на Горе Афон вокруг него собралось братство из 50 монахов) решили браться за переводческое дело. Но внешние и внутренние трудности афонской жизни вынудили преподобного Паисия покинуть Святую гору. Дело в том, что каждый афонский монастырь должен был платить турецким властям ежегодный налог. Братство преподобного Паисия к 1763 году переселяется в пустующий афонский монастырь Симонопетра. Но преподобный понимает, что братия не сможет одновременно и поддерживать в порядке монастырь, и платить непомерный налог, и заниматься переводами святоотеческих творений. Принимается решение покинуть Афон и отправиться в Молдовалахию. Обосновавшись на новом месте, преподобный Паисий продолжает начатое еще на Афоне дело перевода святоотеческих книг с новой силой. Его труды получают известность в том числе и в России. О преподобном Паисии узнают игумен Валаамского монастыря Назарий и митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил (Петров). Они оба желают того же, что и преподобный Паисий,- создания и издания новых переводов святоотеческих творений. Около 1790 года ученик преподобного Паисия монах Афанасий доставил митрополиту Гавриилу (Петрову) рукописи переводов святоотеческих творений. Митрополит Гавриил создает кружок переводчиков, которые осуществляют проверку и редактирование полученных текстов. Первый том переводов святоотеческих творений на славянский язык был издан еще при жизни преподобного Паисия Величковского в 1793 году в Москве . В состав тома вошли творения преподобных отцов Антония Великого, Марка Подвижника, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, Максима Кавсокаливита, Феофана Монаха, Петра Дамаскина и других. Сборник получил название «Добротолюбие». |
| Внешняя история Оптиной подобна истории многих других малых обителей Древней Руси. Основанная в XV в., в Смутное время она была совершенно разрушена польскими отрядами. На основании старых синодиков можно предполагать, что до своего разрушения монастырь этот был «мужеско-женским», а мужским стал лишь после своего возобновления, вскоре после Смуты. В 1717 г. при Петре Великом пустынь была на несколько лет закрыта, возобновили ее в 1726 г., но на протяжении XVIII в. она оставалась маленькой обителью, число иноков в которой не достигало десяти. Митрополит Московский Платон Левшин (1775–1812), который, подобно митрополиту Гавриилу Петрову, возобновил и привел в порядок множество монастырей в своей епархии , обратил внимание и на эту пустынь, живописно расположенную на берегу реки. Он поручил архимандриту Макарию (Брюшкову), настоятелю Песношского монастыря (1788–1811), привести монастырь в порядок . Этот Макарий был связан со школой старца Паисия Величковского, с которым он состоял в переписке. Макарий направил в пустынь монаха Авраамия, впоследствии ставшего настоятелем Оптиной, Авраамий в основном занимался внешним устройством пустыни. Главная заслуга в устроении внутренней жизни обители принадлежит настоятелю Моисею Путилову († 1862). Раньше он спасался в рославльских лесах, где был настоятелем одной из пустынь. Когда в 1820 г. епископ Калужский Филарет (Амфитеатров, впоследствии митрополит Киевский) основал скит около Оптиной, Моисей поселился там, а в 1825 г. епископ назначил его настоятелем скита. Моисей пригласил еще нескольких пустынножителей (Антония, Илария, Савватия), все они были приверженцами строгого общежительного устава в духе наставлений Паисия и неукоснительно соблюдали его. Время настоятельства Моисея (1825–1862) было самым важным периодом в формировании особого духа Оптиной, особого строя ее внутренней жизни . Старчество введено было здесь отцом Леонидом Наголкиным (1768–1841) [ 1317] . Лев Наголкин вырос в мещанской семье, около 10 лет служил он у одного купца, но потом оставил это место и в 1794 г. |
| Феодора Студита. За благословением на публикацию в Яссы к местному архиерею, митрополиту Гавриилу (Бэнулеску-Бодони), Иоанн отправил самого схим. Митрофана, снабдив своим письмом, датированным 4 ноября 1809 г., которое подписали представители братства . Митрополит Гавриил принял идею благосклонно, доверяя качеству перевода старца Паисия, прося, однако, прислать тетрадки с набором . Так как издание по законам Российской Империи должно быть освидетельствовано цензурой, архиерей ставит в известность Санкт-Петербургского митрополита Амвросия (Подобедова). При этом из текста паисиевского предисловия к «Словам» св. Исаака он узнал, что перевод уже отправлялся в Петербург митр. Гавриилу (Петрову) и по каким-то причинам был отложен. Заключение о несвоевременности издания хранится в Синодальном архиве . Митр. Амвросий поручает изучить текст ректору семинарии архим. Анатолию. Также он отправляет текст Мефодию, архиеп. Тверскому, имеющему книгу на греческом. Последний заключил, что перевод св. Паисия во всем сходен с греческим изданием Никифора Феотоки . Однако отзыв архим. Анатолия, принятый митрополитом, отрицательный. Отметим, что особенно несвоевременным показался цензорам призыв к уединению и отказ от монастырского социального служения, которое было актуально в Синодальный период . После такой реакции начинаются злоключения схим. Митрофана, который к тому же поучаствовал в издании своим капиталом . В Нямец из Ясской духовной дикастерии присылают чиновника, прот. Петра Куницкого, который, зачитав братскому собранию постановление, опечатывает помещение с тиражом книги. Схим. Митрофан после этого отправляется в Яссы добиваться справедливости. Он ищет объяснений случившемуся и просит хотя бы вернуть потраченные на издание деньги, «как заблагорассудится» митрополиту Гавриилу. Там же он, беседуя с местными отцами, резко высказывается об умственных способностях цензоров, о чем сразу же составляется донос. Митрофана обвиняют в том, что он «дерзкий и к начальству непочтительный, виновен в напечатании и в ябедничестве(!) по другим делам». |
| Прп. Назарий Валаамский. Икона. Нач. XXI в. (Спасо-Преображенский Валаамский мон-рь) Прп. Назарий Валаамский. Икона. Нач. XXI в. (Спасо-Преображенский Валаамский мон-рь) В 1772 г. Н. нес послушание в арзамасской Высокогорской Вознесенской пуст. Во время восстания Е. И. Пугачёва был голод, в 1775 г. близ Сарова в некой горе, по свидетельству Н., чудесным образом «открылись» запасы муки. 4 (6?) дек. 1776 г. еп. Владимирским и Муромским Иеронимом (Фармаковским) Н. был посвящен во иерея в гороховецком во имя Святой Троицы и святителя Николая Чудотворца монастыре . Он совершал богослужения и «по немощи» только вязал четки для братии (1778), шил камилавки и нес клиросное послушание (1779). 5 дек. 1780 г., выехав из Сарова, Н. посетил в качестве паломника Москву, а затем Соловецкий в честь Преображения Господня монастырь , где отметил неудовлетворительное состояние Анзерского скита. В записке, адресованной Синоду (июль 1781), он высказал желание свое и еще 7 братий (в т. ч. прп. Германа (Зырянова) ) поселиться в этом скиту, чтобы его восстановить. Видимо, из этой записки о Н. стало известно архиеп. Новгородскому и С.-Петербургскому Гавриилу (Петрову) , заботившемуся о благоустроении монастырей. Во 2-й пол. 1781 г. архиерей написал саровскому строителю иером. Пахомию (Леонову; 1794) письмо с просьбой отправить Н. для восстановления Валаамского монастыря и введения в нем Саровского устава. Не желая отпускать Н., иером. Пахомий пытался указать на его неопытность, на что получил ответ: «У меня много своих умников, пришлите мне вашего глупца». 12 янв. 1782 г. Н. обратился к архиеп. Гавриилу с просьбой благословить его посетить св. места - Валаам и Коневский в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастырь . 27 янв. он отправился в С.-Петербург. Однако 7 марта 1782 г., после скоропостижной кончины валаамского игум. Ефрема ( 3 марта 1782), указом С.-Петербургской духовной консистории он был назначен строителем Валаамского мон-ря. В грамоте, выданной Н. по случаю его назначения настоятелем, архиеп. Гавриил объяснял, «что остров Валаам по пустынному положению своему и святости жизни первых своих тружеников» требует восстановления на основе «правил» Саровской пуст. Вероятно, покровительству, которое оказывал Н. митр. Гавриил, содействовал его келейник прп. Феофан (Соколов) (впосл. архим. Кириллова Новоезерского в честь Воскресения Христова монастыря ); Н. познакомился с ним еще в Санаксарском в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыре ок. 1774 г. Одним из первых дел Н. была попытка в нояб. 1782 г. запретить продажу вина на ярмарке, ежегодно проходившей 27-30 июня с участием олонецких и тихвинских купцов на Валааме, когда раздавались «непристойные крики, пение песен и пляски». Несмотря на материальные потери для мон-ря, ярмарка к концу управления Н. была переведена в Сердоболь (ныне Сортавала, Карелия). |
| Наконец, Венедикт обвинялся в Москве в составлении подложных грамат, в подделке подписи Александрийского патриарха, и в заключение – в намерении в компании с митрополитами Варнским, Силистрийским и архиепископом Эласонским, которые вместе с ним были в Москве, пограбить в Польше архимандритов этих иерархов. 1106 Отослав великого учителя Венидикта назад, Алексей Михайлович и патриарх Иосиф поручили подыскивать для Московской школы подходящего человека греку Ивану Петрову, который давно служил русскому правительству в качестве тайного политического агента в Турции, и с которым разные духовные особы Востока, не исключая патриархов, присылали в Москву свои граматы с политическими вестями. Иван Петров нашел учителя в лице известного Мелетия Сирига, который соглашался отправиться в Москву, как об этом Иван Петров доносил патриарху Иосифу будучи в Москве в 1649 году: «Даю ведомость о некотором учителе смышленом эллинскому языку и рассудителя евангельскому слову, и имя ему Мелентий, прозвище – Сирих, что такова учителя втораго необретаетца во всей вселенной и ни в котором месте и дал свое слово – хотел приити сюда ко благочестивому царю и к святейшеству вашему, а будет позволение благочестиваго царя и великаго князя Алексея Михайловича самодержца всеа Русии и произволением святительства вашего изволите дати грамату мне, да он придет сюда и челом бью да мне о том учини указ и подай ответ». 1107 В тоже самое время как Иван Петров отыскивал на Востоке учителя для Московской школы, царь Алексей Михайлович обращался с просьбою об учителе и к вселенским патриархам Константинопольскому и Александрийскому, а Иерусалимского лично просил об этом, когда тот был в Москве. Патриархи исполнили просьбу царя и прислали в Москву «мудраго митрополита Напакты и Арты Гавриила», о котором Константинопольский патриарх Иоанникий писал, что этот Гавриил «и богослов и православный в роде нашем, и что произволит великое ваше царствие от него вопросити от богословия и изыскания церковнаго, о том будет ответ держати благочестно и православно». О том же Гавриил Иерусалимский патриарх Паисий писал царю: |
| 8. Порядок и сроки подачи ходатайств о представлении к наградам духовенства. Ходатайства епархиальных архиереев о представлении к наградам должны быть направлены Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси до начала Великого поста. Списки оформляются по нижеуказанной форме (Таблица 1) и подписываются епархиальным архиереем. На каждого клирика, представляемого к награждению саном протоиерея (для монашествующих саном игумена) и митрой (для монашествующих одновременно с саном архимандрита), прилагается послужной список с характеристикой за подписью епархиального архиерея (в одном экземпляре). Награждения производятся к празднику Пасхи. Представление к внеочередным наградам подается отдельным рапортом с обоснованием причин сокращения установленных межнаградных сроков. Межнаградные сроки могут быть сокращены при назначении клирика на требующую того должность, либо за особые церковные заслуги. I I I . Общецерковные награды Русской Православной Церкви. К общецерковным наградам Русской Православной Церкви относятся: - Ордена и медали Русской Православной Церкви - Патриаршие грамоты. 1. Ордена и медали Русской Православной Церкви. В 1698 году Петром I был учрежден первый русский орден в честь святого апостола Андрея Первозванного. Им награждались за военные подвиги и государственную деятельность, «дабы взирая на сии явные знаки милости и преимуществ, ободрить и других к храбрым и верным услугам и к прочим подвигам в военное и мирное время». При императоре Павле I этот орден был пожалован митрополиту Гавриилу (Петрову). С этого времени православное духовенство стало награждаться следующими орденами Российской империи, которые при вручении освящались особым чином: - Св. Андрея Первозванного; - Св. Владимира, четырех степеней; - Св. Александра Невского; - Св. Анны, трех степеней; - Орден святого Георгия Победоносца. В ХХ веке Русская Православная Церковь учредила и свои собственные ордена и медали. Первой из них стал орден святого равноапостольного князя Владимира, учрежденный в 1957 году к 40-летию восстановления патриаршества в России. |
|
|
.jpeg)
