| Христос в Своей речи обычно пользуется образами, хорошо известными Его слушателям из повседневной жизни, связанными с трудом рыбаков, земледельцев, виноградарей, с торговыми операциями, юридическими процедурами, с отношениями между людьми. В то же время Он использует образы, заимствованные из ВЗ и имеющие для Его слушателей определенное значение. Вероятно, мн. образы и формулы речи были переняты также из устной традиции проповедей палестинских раввинов того времени. В Евангелиях широко используется параллелизм, особенно в кратких изречениях, к-рые обычно бывают построены на контрастах, напр.: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое...» (Лк 6. 45). Характерно для Евангелий употребление синонимов и синонимичных выражений, напр. «Царство Божие» и «Царство Небесное» или глаголы φιλω и γαπω со значением «любить». Иногда в одном из подобных синонимов находят оттенки значений, несвойственные другому, но в целом они действительно синонимичны и не являются терминами со строго разграниченными объемами значений. При всем содержательном сходстве, Евангелия, даже синоптические, значительно различаются по стилю и языку, что отражает индивидуальные особенности писателей и адресатов, к которым они обращались. Евангелие от Матфея более других опирается на ветхозаветную традицию и принимает во внимание иудейскую среду того времени. Оно начинается с типично ветхозаветного родословия. Матфей не просто чаще других прибегает к ветхозаветным цитатам, но и пишет достаточно сложным и ярким языком, полным образов и выражений из ВЗ. Речь Христа в Евангелии от Матфея сохраняет лаконичность афоризмов, зачастую парадоксальных, наполненных созвучиями и ритмическими повторами. В особенности это проявляется в Нагорной проповеди. Такая речь хорошо запоминается слушателями и читателями и заставляет их размышлять над сказанным. Нек-рые отступления от греч. нормы могут нести смысловую нагрузку, напр. в выражении «блаженны алчущие и жаждущие правды» (μακριοι ο πεινντες κα διψντες τν δικαιοσνην) слово «правда» употреблено не в родительном, как требует классический греческий язык, а в винительном падеже. Можно видеть в этом некоторую неправильность, свойственную новозаветному языку в целом, но вероятнее, что такая смена падежа заостряет смысл выражения: они желают получить не просто некоторое «количество правды» (что предполагает родительный падеж, ср. «жаждать воды»), но всю ее целиком, поскольку винительный падеж лишен значения партитивности (часть от целого). Можно сказать, что Матфей достаточно уверенно владеет греч. языком, но стилю классической прозы во мн. отношениях предпочитает стиль греческого перевода ВЗ. Евангелие от Марка |
| Дательный — от слова даты, наиболее типичное его значение — название адресата, то есть имя лица, которому что-то дают. Винительный назван так потому, что объект действия, обозначенный существительным, является причиной, вызывающей само действие (читать книгу, шить платье, делать зарядку). Н.М. Шанский доказал, что название падежу дано по слову вина, в семантике которого в древнерусском и старославянском языках было также и значение «причина» 28 . Творительный связан с глаголом творить, так как одним из основных его значений является значение орудия действия (резать ножом, рисовать карандашом). Предложный. Название введено М.В. Ломоносовым, поскольку этот падеж употребляется только с предлогами. Почему в русском языке шесть падежей? Такой вопрос возник в классе, когда учащиеся приступили к изучению падежей имен существительных. — А в немецком языке четыре падежа. — Ив молдавском только четыре падежа, — уверенно сказала Нина. — А в литовском шесть падежей и одна звательная форма… Ученики задумались, и каждому хотелось сказать что-то новое, но ничего в голову не приходило. Ребята молчали. Тогда учительница сказала: — На один вопрос вы уже ответили: в каждом языке свое количество падежей, времен, наклонений; этот вопрос весьма интересен и требует размышлений и объяснений. Количество падежей в русском языке тесно связано с тем, каким образом выражается падеж. В русском языке, как вам уже известно, он выражается окончанием. — Если так, то падежей столько, сколько окончаний! — поспешил вставить сообразительный Гена. — Это так, но не совсем так, — продолжала учительница. — Давайте запишем окончания существительных 1-го склонения: — Считайте, сколько разных окончаний у существительных 1-го склонения. Оказывается, пять, а падежей шесть. Проделаем такую же работу с существительными 2-го и 3-го склонений. Во 2-м склонении тоже пять разных окончаний, а в 3-м склонении только три. Если следовать точно количеству разных окончаний, то в 1-м и 2-м склонениях было бы по пять падежей, а в 3-м — всего три. Наверное, это было бы не совсем удобно: нужно было бы запоминать для каждого склонения свои падежи. Ученые нашли оптимальный вариант: шесть падежей были «вычислены» из сопоставления окончаний 1-го и 2-го склонений. |
| Что касается до предложного множественного числа, равного по окончанию с родительным, то в этом отношении замечательнее других наречий сербское, удержавшее окончание это исключительно для родительного падежа (човеках, сръдацах, женах вместо човеков, сръдац, жен). Вместе с этим сербское наречие смешало в одном окончании творительного (двойственного числа) падежи творительный, дательный и предложный множественного числа (jeлehuмa значит: оленямъ, оленями, оленяхъ). Звательный падеж еще сохранился для существительных единственного числа в наречиях северо-западных и в сербском, но и то уже не во всех случаях; в хорутанском и хорватском он почти пропал. Болгарское наречие почти совершенно потеряло изменяемость слов по падежам: бедные остатки падежей остаются почти исключительно только в местоимениях, в существительных отличается только звательный. Значительные утраты понес в отношении к падежам и русский язык: звательный сохранился еще в малорусском, но в великорусском об нем напоминают только некоторые слова (боже, господи). Родительный падеж единственного числа женского рода в существительных мягкого окончания и в прилагательных окончания твердого и мягкого принял окончание предложного и дательного (земли – твоей – пахатной) – еще не везде, но в большей части говоров местных, так что и там, где еще слышится старый родительный (на , вместо старослав. : земл – твое – пахотно), он уже употребляется с исключениями (особенно в существительных) и смешанно с предложным и дательным. Винительный множественного числа слился совершенно с именительным и родительным. Это ослабление значения форм падежных показалось в языке русском уже издавна: его можно заметить уже и в памятниках 14 века. Расширяя все более свой круг, оно дошло теперь до таких, как называется, неправильностей, которые не могут не поражать людей, знакомых с языком старым или с правилами книжного языка. Так, между прочим, и окончание дательного множественного числа (амъ) употребляется во многих краях вместо творительного (съ намъ вместо съ нами) и т.п. |
| Но, заметим, и сегодня русский язык, в некоторых своих проявлениях, не отделим от языка славянского, многие русские слова, сохраняя глубочайшее сродство со славянским языком, являют необыкновенную многовидность (полиформность); и русский ученый, христианин Михаил Ломоносов показал это на удивительно простых примерах: в русском языке некоторые слова, глаголы имеют не три времени, а « десять времен» (об этом чуде, о десяти глагольных временах русского языка смотри: Ломоносов М.В. ПСС, том 7, с. 480). В русском языке, в общем, шесть падежей: именительный, родительный, дательный, винительный, творительный, предложный. А в славянском падежей более восьми, до 14 падежей: к шести названным прибавьте звательный падеж (Боже, Господи, Дево, человече) и шесть, а чаще всего семь падежей двойственного числа (очи – двое очей или пара их; очеса – много очей). Конечно, и в русском языке есть седьмой падеж, звательный, если сокращенные имена собственные считать как имена полноценные, а не ущербные (Коль, Вить, Петь, Тань). Эти звательные имена образовались не от полных имен: Николай, Виктор, Петр... – святых имен, нарекаемых в крещении, а от их сокращений: Коля, Витя, Петя..., которые употребляются и в именительном падеже и в звательном. В русском языке, в общем, одно простое ударение в слове, а два ударения могут быть в сложном слове или в длинном; в славянском же, упрощенно говоря, – три вида ударения: острое, тяжелое (тупое), облеченное, да еще придыхание, и еще звательцо, ерок и прочее, обозначающее правильное произношение и написание. Букв в славянском языке почти в полтора раза больше, чем в русском. Не говоря уже о том, что, кроме существующей азбуки кириллицы, была и глаголица, и в каждой более сорока букв – до сорока пяти. В славянском языке нет сквернословия, оно не известно: в церковно-славянском языке нет матерщинных слов. Не ругались скверно братья славяно-русы. Божий язык. Славяне, словени, – в переводе корней на современный язык: – имеющие слово, славные. То есть, – уже в высшем смысле, промыслительном: – имеющие Слово Божие, имеющие правую славу, право-славные. Таково самосознание крещеных в христианство славян в отличие от других языков, хотя и говорящих, но не имеющих истинного Слова Божия, немых, немцев. Ведь немцами называли не только германцев, но и литовцев, латышей, прибалтов. |
| Просвещает всякого человека — глагол fwt…zein может означать ‘освещать, выставлять на свет, делать видимым’ либо ‘просвещать, научать, давать знание’. Второе значение представлено в Пс 18:9 (Септуагинта): Заповедь Господа светла, просвещает очи и в Еф 1:18: просветил очи сердца вашего, ср. Евр 6:4; 10:32. Если пытаться понять Пролог в категориях стоической философии, то неизбежным будет второе значение — причастность всех людей Божественному разуму, которая находит окончательную полноту в воплощении Слова. Сомнительно, однако, чтобы Евангелист имел в виду именно это. В дальнейшем сказано, что мир не познал Слова и не все люди приняли Христа и стали детьми Божиими, поэтому Его приход в мир есть суд над миром. Таким образом, верно первое значение — Свет освещает, делает видимым всякого человека, чтобы обнаружить его истинную сущность, и таким образом производит суд. Приходящего в мир — слово ™гсТтепоп ‘приходящий’ может либо относиться к слову foj ‘свет’ (именительный падеж среднего рода), либо к Ґnqrwpon ‘человека’ (винительный падеж мужского рода). В первом случае имеем значение ‘Свет, приходящий в мир, просвещает всякого человека’, во втором — ‘свет просвещает всякого человека, приходящего в мир’. В пользу второго понимания можно указать на kol ‘все, приходящие в мир’ — обычную в раввинистической традиции формулу, означающую ‘всех людей’. В пользу первого говорит то, что дальше говорится о действии света в мире, а также частое употребление Иоанном аналитического имперфекта (1:28; 2:6; 3:23; 10:40 и др.); кроме того, ‘всякий человек’ соответствовал бы евр. kol Таким образом, более вероятное значение этого стиха — ‘Истинный Свет есть тот, который, приходя в мир, освещает всякого человека’, то есть делает его видимым, обнаруживает его в истинном свете. В мире был — kTsmoj ‘мир’ — еще одно ключевое слово Ин. Оно редко означает творение во всей полноте (11:9; 17:5,24; 21:25). В 12:19 и 18:20 это слово означает просто ‘все люди’, как по-французски tout le monde ‘все’, букв. “весь мир”, ср. в апокрифическом евангелии Фомы (28): “Я стал посреди мира ( kTsmoj), и во плоти Я явился им”. |
| Засим, διψω происходить от желательной формы скр. глагола «пипаса», так что поэтому в самом глаголе διψντες; подразумевается желание иметь 277 . Положим, в πεινω нет желательного значения. – Но πεινντες сродно по материи с πνομαι бедствую, страдаю 278 , а кто беден, тот чувствует страдание и несомненно желает иметь отсутствующий предмет, причиняющий страдание. В замен этого против означенного основания Олеария и Вольфа можно сказать то, что будет служить отчасти и положительным объяснением 4-го блаженства. Проникая в природу винит. и родит. падежей, смысл которых во всех арийских языках одинаков, находим, что глаголы алчу и жажду требуют непременно родит. пад. в том случае, когда желание выражается в совершенном виде – в виде однократная действия: «я хочу съесть хлеба» (род. пад.). Если же это действие мы желаем продолжить, тогда ставим винит. падеж: я хочу есть хлеб (винит. пад.). Таким образом винит. пад. поставлен не без намерения; он здесь обозначает то, о чем говорили 279 Иларий, Августин, Иероним, именно, что эта алчба и жажда правды не должна быть таким аппетитом, который бы исчезал. Означенные Отцы настаивают на том, что пусть у человека алчущая, и жаждущего правды по мере насыщения его охлаждаются страдания, которые выносит голодный; от этого нисколько не меньше искать правды он должен все время своей жизни и неуменьшающейся энергией живого желания. Поэтому – в означение продолжительности без конца и поставляется падеж винительный. Поэтому обращаюсь к доказательству, которое текста не затрагивает. «Правда» здесь обозначена не чрез δη, а чрез διαιοσνη. Διαιοσνη происходит от прилагательного δαιος и следовательно есть существительное принадлежности. Следовательно, говорится о правде, как о принадлежности, о собственности человека 280 . Что заповедью предписывается человеку алкать и жаждать его же собственной принадлежности, это, конечно, не возражение. Возможность предписания легко объясняется или тем, что человек многое принадлежащее ему часто отторгает от себя, или тем, что теперь его призывают сосредоточить все свое внимание на этой именно принадлежности; христианскому просвещению людей в царствии небесном наступила очередь выдвинуть означенную важнейшую сторону человеческой души. |
| 2 . В отношении синтаксиса «κοιν» значительно проще аттического языка: исчезает употребление инфинитива и причастий, обнаруживается склонность к немногословию и несогласованным конструкциям. 3 . Проще становится и грамматика: исчезает двойственное число, дательный падеж сохраняется только в выражениях с предложной конструкцией; винительный падеж множественного числа глаголов 3-го спряжения с основой на согласный начинает совпадать с написанием глаголов с основой на гласный (напр., χθα вместо Ιχθ). В спряжении глаголов выходит из употребления оптатив, мало остается глаголов с окончанием на -μι и в изобилии начинают использоваться описательные конструкции (γνετο βαπτζων, ν £χων, σαν νηστεοντες и др.). 4 . При частом употреблении предложных конструкций предлоги в сложных словах теряют свое значение и уже не несут, как в древнегреческом, прежнюю смысловую нагрузку. 5 . Со стороны лексики наблюдаются значительные изменения. Прежнее значение слов классической древности изменяется на новое, как, например, в словах «εαγγλιον», «πστολος» и других, упомянутых выше. В то же время создаются новые слова для выражения содержания новой веры, создаются, другими словами, новые словесные мехи, которые наполняются вином новой веры. Среди этих новых слов такие, как: обновлять (νακαινζειν), воздаяние (ντιμισθα), антихрист (ντχριστος), благовествовать (εαγγελζεσθαι), сердцеведец (καρδιογνστης), маловерный (λιγπιστος), самовольное служение (θελοθρησκεα), человекоугодие (φθαλμοδουλα), лжеапостол (ψευδαπστολος) и др. Весьма примечательно, что многие слова в Новом Завете являются арах legomena во всей древней письменности. 6 . Проникают в тексты и входят в употребление элементы из других языков. Так, например, встречаются слова еврейского языка (авва, аминь, осанна и др.), семитские выражения (сыны света, этот век, всякая плоть и др.), латинские слова (центурион, спира, т. е. отряд воинов, претория, кодрант, спекулатор и др.). 7 . В заключение следует добавить, что язык Нового Завета претерпел значительное влияние греческого перевода Ветхого Завета (Септуагинты) с его гебраизмами и арамеизмами. |
| Это поэтическое описание праздничной процессии представителей от колен Израилевых, окружающих и сопровождающих ковчег, или не задается целью перечислить все 12 колен, не упоминает даже старейшего Ефрема и ни одного из Заиорданских колен просто по поэтической вольности, называя часть, вместо целого, или, может быть, это умолчание соответствовало каким-то историческим обстоятельствам, которых мы не знаем и разгадать сейчас не в состоянии. Пс.67:29. Русский перевод следует за нынешней вокализацией MsT. и первое слово читает «цивва», т. е. как perfectiim: «определил, назначил», тогда как все переводы древние, и LXX, и Пешито, и Вульгата, и Симмах, и Феодотион, и Иероним переводят повелительным наклонением, т. е. «назначь, даруй» «цавве», что требуется и параллелизмом стиха, в след. половине: «утверди, Боже». LXX, «Заповеждь, Боже, силою Твоею. Укрепи, Боже, сие, еже соделал еси в нас». Два параллельных повелительных наклонения еще не проясняют всей темноты текста. Почему творительный падеж (греч. дательный) «силою твоею»? В нынешнем оригинале просто винительный: «уззэа силу Твою». А посему прибавка суффикса «ха» к Элогим тут неудачна. Она, по-видимому, принадлежит редактору псалма. В древних переводах ее нет, и они предпочтительнее русского перевода. Но у LXX неудачен дат.-творит. падеж. Итак, первую половину стиха: «цивва Элогеха уззеха» нужно перевести: «Учреди (установи, утверди) Боже, спасительную силу Твою», ибо «оз» — сила имеет специфически оттенок в своем значении, как сила «прибежища, спасения». Вторая половина, в общем, верно отражена и в древних, и в русском переводах. Вопрос сводится лишь к точности оригинала: «Узза, Элогим, зо поалта лану»; узза — повелительное с ha paragogicum не есть ли описка? Не было ли первоначально ha членом при Элогим? И тогда параллелизм смысла и буквы с первой половиной стиха будет еще полнее. Не узза, а оз, т. е. «оз гаэлогим» — «спасение Божие, которое Ты соделал (явил) в нас ». Редактор-издатель псалма вставляет это молитвенное восклицание при созерцании одного из триумфов Бога Израилева в истории, прося, чтобы он длился, повторялся и теперь для своего народа. |
| евангелиста читаем: «πορεοντες μαθητεσατε πντα τ θνη βαπτζοντες ατος ες τ νομα το Πατρς κα το Υο κα το γου Πνεματος» 53 – «шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святого Духа»=именем Отца и Сына и Святого Духа=во славу этого имени. 54 И у нас соответствующие этим выражения постоянно заменяют одно другое: требую этого именем закона=требую этого во имя закона. Если и есть какое различие между этими выражениями; то, насколько удалось мне уловить его только в последнее время, оно будет следующее: «ν + дательный падеж» указывает на цельность понятия, заключающегося в имени, выражаемом дательным падежом (Тем создана быша всяческая... о Нем бо живем... о Немже благоволих), а «ες + винительный падеж» указывает, как кажется и, по крайней мере, в большинстве случаев, – на какую-либо из частных сторон понятия, заключающегося в имени, стоящем в винительном падеже (в силу заслуг Его – Сына – милостивою стала душа Моя... Крестяще их во славу имени Отца и Сына и Святого Духа). У пророка: «вот Отрок Мой... умилостивилась в Нем душа Моя», у евангелиста: «вот Отрок Мой... в силу (искупительных) заслуга Которого явилась милостивою душа Моя». Ст. 29. Последние слова этого стиха: «и тогда расхитит дом его», лучше было бы, кажется, видоизменить так: «а тогда 55 он действительно расхитит дом его». Κα не всегда значит: и; часто оно означает и: а (κα δ κα=а также и). У греков – три формы будущего: это, во-первых, – будущее изъявительного наклонения, во-вторых, – все сослагательное наклонение и, наконец, – все желательное наклонение. Первою из них обозначается такое будущее действие, выполнение которого, по мнению говорящего, не подлежит сомнению, второю – такое, для выполнения которого, также по мнению говорящего, существует довольно данных в настоящем, и наконец, третьей – такое, для выполнения которого нет, по мнению говорящего, никаких положительных данных в настоящем, а существуют только одни предположения, надежды, желания. Поэтому к первой форме всегда, когда это требуется контекстом, позволительно прибавить: действительно – ко второй: вероятно или а это вероятно, и – к третьей, желательно, или: а это желательно. Глава девятнадцатая Ст. 4. «Не читали ли (не выдержана видовая форма) вы, что сотворивший в начале мужчину и женщину (слова эти по-гречески стоят без члена) сотворил их?» Ужели вы не прочитали даже о том, что Сотворивший (людей) в начале мужчиною и женщиною сотворил их?» Отрицание «μ» не следует усиливать, отрицание же «ο« или »οκ» всегда позволительно усиливать. |
| Это поэтическое описание праздничной процессии представителей от колен Израилевых, окружающих и сопровождающих ковчег, или не задается целью перечислить все 12 колен, не упоминает даже старейшего Ефрема и ни одного из Заиорданских колен просто по поэтической вольности, называя часть, вместо целого, или, может быть, это умолчание соответствовало каким-то историческим обстоятельствам, которых мы не знаем и разгадать сейчас не в состоянии. Пс.67:29 . Русский перевод следует за нынешней вокализацией MsT . и первое слово читает «цивв а », т. е. как perfectiim: «опреде лил , назна чил », тогда как все переводы древние, и LXX, и Пешито, и Вульгата, и Симмах, и Феодотион, и Иероним переводят повелительным наклонением, т. е. «назначь, даруй» «цавве», что требуется и параллелизмом стиха, в след. половине: «утверди, Боже». LXX, «Заповеждь, Боже, сил ою Тво ею . Укрепи, Боже, сие, еже соделал еси в нас». Два параллельных повелительных наклонения еще не проясняют всей темноты текста. Почему творительный падеж (греч. дательный) «силою твоею»? В нынешнем оригинале просто винительный: «уз з эа силу Твою». А посему прибавка суффикса «ха» к Элогим тут неудачна. Она, по-видимому, принадлежит редактору псалма. В древних переводах ее нет, и они предпочтительнее русского перевода. Но у LXX неудачен дат.-творит. падеж. Итак, первую половину стиха: «цивв а Элог е ха узз е ха» нужно перевести: «Учреди (установи, утверди) Боже, спасительную силу Твою», ибо «оз» – сила имеет специфически оттенок в своем значении, как сила «прибежища, спасения». Вторая половина, в общем, верно отражена и в древних, и в русском переводах. Вопрос сводится лишь к точности оригинала: «Узз а , Элог и м, зо по а лта л а ну»; узз а – повелительное с ha paragogicum не есть ли описка? Не было ли первоначально ha членом при Элогим? И тогда параллелизм смысла и буквы с первой половиной стиха будет еще полнее. Не узз а , а оз, т. е. «оз га элогим» – «спасение Божие, которое Ты соделал (явил) в нас ». Редактор-издатель псалма вставляет это молитвенное восклицание при созерцании одного из триумфов Бога Израилева в истории, прося, чтобы он длился, повторялся и теперь для своего народа. |
|
|
