| Династия, основанная Митридатом, успешно правила Понтом вплоть до 1 века до Р.Х. Понтийское царство крепло и богатело, в его городах процветали наука и искусство. Последним царем династии был Митридат VI Эвпатор, правивший с 120 по 63 гг. до Р.Х. Он дольше всех остальных греческих правителей сопротивлялся римской экспансии, но все же был побежден, и Понт потерял независимость, подчинившись Риму. В 35 г. по Р.Х. св. апостол Андрей проповедовал в Понте христианскую веру, и это стало началом новой — христианской — эпохи понтийской истории. Понт дал миру многих великих святых, таких как мученик Евгений Трапезундский, святитель Василий Великий, святой Филарет Милостивый… Здесь же в 386 г. на горе Мелас был основан один из первых христианских монастырей — обитель Богородицы Сумельской (Παναγα Σουμελ — Панагия Сумела, от понтийского «σου Μελ», т.е. «на Меласе»). В 9 веке афинские монахи, святые Варнава и Софроний, перевезли в монастырь из Афин древнюю чудотворную икону Богоматери Афинской, написанной, по преданию, апостолом Лукой. С тех пор икона эта известна как образ Богородицы Сумельской. Она стала главной святыней Понта, а в страшные годы геноцида — к которым мы еще вернемся — «ушла в изгнание» вместе с понтийским народом. В эпоху Средневековья Понт был частью Империи Ромеев (европейским историкам больше известной как «Византия», хотя сами греки-ромеи свое государство так никогда не называли). В конце XI века, когда почти вся византийская Малая Азия была захвачена сельджуками, византийский военачальник святой Феодор Гаврас отстоял территорию Понта, положив, таким образом, начало процессу восстановления его самостоятельности. А когда в 1204 году Константинополь был захвачен крестоносцами, внук византийского императора Андроника I Комнина, Алексий Комнин, основал на территории Понта новое государство — т.н. Трапезундскую империю (по названию столицы — города Трапезунда). Эта империя продолжала существовать под властью династии Великих Комнинов и после освобождения Константинополя от крестоносцев, вплоть до 1461 г., когда она была окончательно завоеванатурками-османами. |
| 332. Минея, месяцы: январь и февраль , в лист, неполная, 241 л., полууставом XV–XVI вв., в поврежденном кожаном переплете, разбита. Порваны с ущербом для текста листы: 1, 180, 238 и 241. Рукопись начинается службою 14-го января Савве Сербскому (1–16 об.). В службе 30-го января за 6-ою песнию канона следует статья: «Собор свершаем святых отец наших и великих святителей Василья Вели Григорья Богослова Иоанна Златоустаг о иже прият начало бывати сице списано Никифором Калистом». Начало статьи: «В днех царства благочестивого и христолюбивого царя Алексия Комнинна иже по востания тех скипетр царствия восприял». Службы русским святьм: 1) февраля 11-го – Димитрию Прилуцкому (161–174 об.); 2) февраля 12-го – Алексию митрополиту (174 об.– 187). Под 19-м февраля упоминаются князь Феодор Смоленский и Ярославский и чада его: Давид и Константин. 333. Минея , месяцы: январь, февраль и март , избранныя службы, в четвертку, 395 лл., без начала и конца, полууставом XVI в., с разрисованными буквами, в кожаном переплете. На полях внизу листов 1–11 приписка скорописью: «Сия книга Минеа Общая от церкви пророка Илии что на Устюге отобрана». Рукопись начинается 1 января, а оканчивается 25 марта. 334. Минея, месяцы: январь – март , избранныя службы, в лист, 221 л.,без начала и конца, неполная, полууставом XVI–XVII вв.,в кожаном переплете. Порваны с ущербом для текста листы: 161, 222, 230, 233, 234. Рукопись начинается продолжением службы 1 января, а оканчиваетея службою 26 марта. Между службами под 14 января служба Савве Сербскому (60 об.–82 об.). 335. Минея, месяц февраль, в четвертку, 201л., полууставом XV в., в кожаном переплете; 142 л. порван с ущербом для текста. На поле 1-го листа приписка скорописью: «Из Песочного монастыря». 336. Минея, месяц февраль , в четвертку, 181 л., полууставом XV–XVI вв., в кожаном тисненом переплеге. На 1-м чистом листе приписка: «Сие Минеи дал в дом Пречистой да Николе чудотворцу от Троицы из Сергиева монастыря старец Иасае бывшей владыка по себе и по своих родителех при строителе Селивестре лет 7078 (1570) июля, а те 5 Миней взяты у Троицы в Сергиеве манастыре у старца у Ондреяна Забаровсково и всех Миней дано к Николе 6 во щти книгах». |
| В основном пространстве храма, к сожалению, сохранилось не очень много мозаик, они почти все были сбиты в то время, когда храм стал мечетью. Там осталось только три композиции Христа и Богородицы с надписямипо сторонам от алтаря и на западной стене идеально сохранившаяся композиция «Успения Богоматери». Можно представить, как прекрасны были остальные варварски уничтоженные мозаики. Изображение византийской принцессы, жившей при монгольском дворе Среди мозаик — уникальный деисус, где всего две фигуры — стоящего Христа и обращающейся к Нему с молением Богоматери. Это тоже ктиторская композиция: у ног Христа и Богоматери показаны исторические ктиторы храма, которые поддерживали его до того, как Феодор Метохит начал реконструкцию храма и его украшение. Там изображен член императорской семьи Исаак Комнин, перестраивавший храм в 12 веке и Мария Деспина Монгольская (XIII век) — византийская принцесса, которая оказалась при монгольском дворе в качестве жены одного из ханов, а потом вернулась в Константинополь, стала монахиней, видным деятелем византийского православия своей эпохи. Первые шаги Девы Марии В храме сохранился подробнейший мозаичный цикл с изображением детства Христа и Богородицы. Среди композиций: Первые шаги Девы Марии, Рождество Христа, Бегство в Египет, Прощание Иосифа с Марией (когда он хотел отпустить Ее), Сон Иосифа. В том числе и редчайшая сцена, изображающая налоговую перепись при Ироде, о которой упоминают Евангелия. В ожидании Второго Пришествия Из уникальных иконографических особенностей важны полностью сохранившиеся росписи южного придела (параклессиона), который был предназначен для погребения ктиторов монастыря, в том числе Феодора Метохита. Программа росписи связана с темой Воскресения, Второго Пришествия, отсюда — знаменитая фреска «Сошествие во ад» в алтаре — как образ грядущего воскресения; детальная композиция Страшного суда, а также изображение великих православных гимнографов — Иоанна Дамаскина, Космы Маюмского и других, которые, как евангелисты, изображены в парусах одного из куполов Параклесиона: они боговдохновенно создавали свои гимны, прославляющие Христа и Богоматерь. |
| Наконец много было особенных чтителей достоинств и св. Иоанна Златоустог о. Слова или поучения его чрезвычайно любили слушать. Однажды он предоставил говорить вместо себя прибывшему из Галатии пастырю: «народ с воплями отступал, болезнуя, как будто оставаясь долгое время в голоде, и желал нашей речи, которая рассекала, укоряла; трогала, печалила, поступая точно так, как дитя, которое и тогда, когда его бьют и наказывают, не отстает от матери, но со слезами следует за нею, держась с боку за одежду матери и увлекаясь за нею с рыданиями». 202 Когда он несправедливо низложен был, то многие, ему преданные, отделились даже от Церкви под именем Иоаннитов 203 , и имели особенные богослужебные собрания. Это отделение прекратилось по перенесении мощей св. Златоуста из места заточения в Константинополь. 204 В обличение сих ревностных, но неразумных чтителей св. Иоанна Златоуста константинопольский патриарх Аттик, заботясь о единстве Церкви православной, установил в V веке, чтобы молитвенные поминовения как св. Иоанна, так и прочих епископов совершались равночестно. 205 В царствование Алексия Комнина, в конце XII века, особенно усилилась между верующими распря о заслугах трех св. великих Вселенских учителей и святителей. Одни превозносили Василия, другие возвышали Григория, иные предпочитали Иоанна. От этого произошло разделение между чтителями св. светильников мира, так что одни называли себя Василианами, другие Григорианами, третьи Иоаннитами. Этот спор решили сами святители: явясь все вместе Иоанну епископу евхаитскому, открыли, что «они все у Бога имеют одно равное достоинство. Итак объявили, чтобы христиане оставили напрасный спор. Мы как вовремя жизни старались, о единодушии, так и по преставлении своем всего более желаем единомыслия верующих; установи для нас один праздник». Епископ объявил о видении Церкви, и в честь трех св. Вселенских учителей и святителей установлено общее торжество в 1076 году 30 января, совершаемое после раздельного в этом месяце празднования каждому, а именно после празднования в 1 день января св. Василию Великому , в 25 – св. Григорию Богослову и в 27 – св. Иоанну Златоусту . 206 |
| Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии Великих Комнинов. “Князь-изгой” XII века, “будущий Ричард III византийской истории,” в душе которого было “нечто похожее на душу Цезаря Борджиа,” “Алкивиад средневизантийской империи,” Андроник являл собой “законченный тип византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками.” Красивый и изящный, атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами, которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного нравственного чувства. Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: “Кто родился из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал наподобие темного источника.” Тот же историк в другом месте сравнивает Андроника с “многообразным Протеем,” старцем-прорицателем древней мифологии, известным своими превращениями. Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен сначала императором в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда, после ряда необычайных приключений, ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в темницу. |
| Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии Великих Комнинов. «Князь-изгой» XII века, «будущий Ричард III византийской истории,» в душе которого было «нечто похожее на душу Цезаря Борджиа,» «Алкивиад средневизантийской империи,» Андроник являл собой «законченный тип византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками.» Красивый и изящный, атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами, которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного нравственного чувства. Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: «Кто родился из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал наподобие темного источника.» Тот же историк в другом месте сравнивает Андроника с «многообразным Протеем,» старцем-прорицателем древней мифологии, известным своими превращениями. Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен сначала императором в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда, после ряда необычайных приключений, ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в темницу. |
| На рубеже XV u XVI столетий появилось «Сказание о князьях Владимирских» — похвала и оправдание единовластному правлению великих князей московских. «Сказание» вошло в русские летописи и получило в Московском государстве большую популярность. В нем история Московского княжеского дома связана с римским императором Августом: некий легендарный родственник Августа, Прус, был послан править северными землями Империи — на берега Вислы. Позднее потомок Пруса, Рюрик, был приглашен новгородцами на княжение, а от него уже пошел правящий род князей земли Русской. Следовательно, московские Рюриковичи, те же Иван III и его сын Василий III, являются отдаленными потомками римских императоров, и власть их освящена древней традицией престолонаследия. Простота сущая? Да. Неправдоподобно? Да. Но ровно та же простота, ровно то же неправдоподобие, каким поклонились и многие династии Европы. Скандинавы свои рода королевские выводили от языческих богов! По сравнению с ними наш российский Прус — образец скромности и здравомыслия. По тем временам родство от Августа — идеологически сильная конструкция. Пусть и нагло, вызывающе сказочная. Далее, как утверждает «Сказание», византийский император Константин IX прислал великому князю киевскому Владимиру Мономаху царские регалии: диадему, венец, золотую цепь, сердоликовую шкатулку (чашу?) самого императора Августа, «крест Животворящего Древа» и «порамницу царскую» (бармы). Отсюда делался вывод: «Таковому дарованию не от человек, а Божиим неизреченным судьбам претворяюще и переводяще славу Греческого царства на Российскаго царя. Венчан же бысть тогда в Киеве тем царским венцем во святей великой соборной и апостольской церкви от святейшаго Неофита, митрополита Эфесскаго… И оттоле боговенчанный царь нарицашеся в Российском царствии». В годы, когда Киевская Русь пребывала под рукой князя Владимира, Византией правил Алексей I Комнин, а Константин Мономах скончался еще в середине XI века. Да и не носили князья наши царского титула в домонгольское время. Поэтому вся легенда о византийском даре ныне ставится под сомнение. |
| В свою очередь, и эти уставы имели в своей основе правила древнейших законодателей восточного монашества – св. Пахомия и Василия Великих . Кроме того, один из них, именно устав св. Афанасия, представляет лишь небольшую переделку устава Студийского применительно к условиям и практике монастырей святогорских. Что же касается второстепенных монастырских уставов, то большая часть из них (уставы патриархов Алексея, Григория Пакуриана, Михаила Атталиота, Льва Аргосского, Иоанна Комнина, Нила Тамасского и монастыря Николая Казолы) составлены под сильным влиянием того же Студийского устава. Этот устав имел наибольшее распространение в Византии. Он был принят во всем константинопольском патриархате и некоторых областях Малой Азии. Из Константинополя он перешел на Афон и в Южную Италию. Что касается иерусалимского устава, то до конца XI в. он употреблялся лишь в восточных патриархатах – Иерусалимском, Антиохийском и Александрийском. Но в конце XI и начале XII в. иерусалимские обычаи проникли и в константинопольские монастыри и даже вытеснили прежние порядки в некоторых местах. Уставы императрицы Ирины, св. Христодула и особенно св. Саввы Сербского носят на себе следы влияния иерусалимского типика. Составители монастырских уставов, создавая собственные труды на основе древних монашеских законоположений, иногда делали заимствования и из менее древних и компетентных источников – из уставов второстепенных. Так, св. Дорофей положил в основание своего устава типик соседнего монастыря Золотая Скала, написанный преп. Арсением. 1378 Григорий Пакуриан замечает в конце написанного им устава, что последний заимствован им из монастыря Всесвятого ( μον Παναγου) в Константинополе, порядки которого чрезвычайно ему понравились. 1379 Устав патриарха Алексея, представляющий собой первую полную запись литургическо-дисциплинарной практики Студийского монастыря, составлен, кроме студийских записей, еще на основании правил древних устроителей монашеской жизни, обычаев Великой Церкви и порядков других монастырей. |
| Жоффруа II де Виллардуэн (1226/1231–1246) Вильгельм II де Виллардуэн (1246–1278) Карл I Анжуйский (1278–1285), король Сицилии и Неаполя. После него княжеством управляли наместники неаполитанских королей, последние носители титула ахейских князей. В 1432 г. деспот Мореи Фома Палеолог присоединил остатки княжества к Морее. Императоры Трапезундской империи Династия Великих Комнинов Алексей I (внук Андроника I Комнина) (1204–1222) Андроник I Гид (приемный сын Алексея I) (1222–1235) Иоанн I Асух (сын Адексея I) (1235–1238) Мануил I (брат Uoahha I Асуха) (1238–1263) Андроник II (сын Мануила I) (1263–1266) Георгий (брат Андроника II) (1266–1280) Иоанн II (брат Георгия) (1280–1284, 1285–1297) Феодора (сестра Uoahha II ) (1284–1285) Алексей II (сын Uoahha II ) (1297–1330) Андроник III (сын Алексея II) (1330–1332) Мануил II (сын Андроника III) (1332) Василий (сын Алексея II) (1332–1340) Ирина Палеолог (вдова Василия) (1340–1341) Анна Анахутиу (дочь Алексея II) (1341, 1342) Михаил (сын Uoahha II ) (1341, 1344–1349) Иоанн III (сын Михаила) (1342–1344) Алексей III (сын Василия) (1349–1390) Мануил III (сын Алексея III) (1390–1417) Алексей IV (сын Мануила III) (1417–1429) Иоанн IV Галоян (сын Алексея IV (1429–1458) Давид (брат Uoahha IV Галояна) (1458–1461) Перечень Константинопольских патриархов и Римских пап Константинопольские епископы и Патриархи Епископы Византия (cIVb.): Пров (293–306) Митрофан (306–314) Александр (314–337) Константинопольские епископы и архиепископы: Павел I (337–339, 341–342, 346–351)) Евсевий Никомедийский (339–341) Македоний I (342–346) Евдоксий Антиохиец (360–370) Демофил (370–379) Евагрий (379) Григорий I Богослов (379–381) Максим Киник (381) Константинопольские патриархи: Нектарий (381–397) Иоанн I Хрисостом («Златоуст») (397/398–404) Арсакий Тарсянин (404–405) Аттик (406–425) Сисиний I (426–427) Несторий (428–431) Максимиан (431–434) Прокл (434–446) Флавиан (446–449) Анатолий I (449–458) Геннадий I (458–471) Акакий (472–489) Фравита, или Фраит (он же Флавин II) (489–490) |
| «Книга Космография, писана скорописью же на русском языке в десть» л. 168) – Никон, по-видимому, говорит о рукописи, содержащей древнейший список 1660 г. перевода 1637 г. в Посольском приказе в Москве Дорном Иваном (Адамом) совместно Богданом Лыковым «Космографии» Герарда Меркатора (1512 – 1594 гг.), изданной на латинском языке в Амстердаме в 230 главах 1200 ; в настоящее время эта рукопись хранится в ГИМ, Воскресенское собр., 159-бум., на л. 1 – 20 скрепа от имени патриарха Никона 1661 г. 1201 . «Четыре книги отласмином в лицех, немеикая, розцвечена, в кожах белых в десть – с тех книг переведено на русской язык в четыре же книги,//писаны метным и скорописным писмом в десть же» л. 168 – 169). По описанию книги – источника перевода (4 тома), которое дает патриарх Никон , можно предположить, что речь идет о географическом сочинении – Атласе Блеу: перевод этого труда с латинского языка по изданию 1645 г., состоящему из четырех томов, выполнили в середине XVII в. монахи Епифаний Славинецкий, Арсений Сатановский, Исайя 1202 . Все чистовые списки имеют вкладную патриарха Никона 1661 г., возможно, были изготовлены лично для него, а потом переданы в патриаршую библиотеку 1203 . «Книга Лечебник на латинском языке в лицах в десть – с тое книги переведено на русской язык, писано киевским писмом в десть же» л. 169). Жанр лечебников был чрезвычайно популярным в древнерусской письменности и повседневном обиходе 1204 , а наличие в келейной библиотеке патриарха Никона медицинской книги свидетельствует о живом интересе патриарха к разнообразным способам лечения людей. Известно, что в ссылке в Ферапонтовом монастыре Никон занимался врачеванием и регулярно вел записи об излечении больных 1205 . В домовой казне патриарха Никона числились «Книга лечебник в полъдесть», «Книга Галина врача, в полъдесть», «Книги латинские три, Травники врачебные» 1206 . Об интересе патриарха Никона к российской и всеобщей истории свидетельствует наличие в его библиотеке «Летописцев» «русского» и «римского» «великих» л. 168). В домовой казне патриарха Никона были «Книга писмяной гранограф в десть», «Книга степенная, писмяная в лицах, в тетради в десть», «Книга писмяная в десть летописец», «Книга Летописная царства греческаго до царства Мануила Комнина в полъдесть», «Книга Хронограф в полъдесть» и «Книга Летописания краткая, печатано латински» 1207 . Подтверждением личного интереса Никона к мировой истории является создание в 1652 – 1656 гт. при патриаршей кафедре крупнейшего памятника летописания – Летописного свода патриаршего 1652 г. (обнаружен А.Н. Насоновым, им же дано название и определен характер свода). События Летописного свода охватывают события истории страны от легендарных времен расселения в Восточной Европе «правнуцей Иафетовых» до 1652 г.; последняя статья посвящена перенесению мощей митрополита Филиппа из Соловецкого монастыря в Москву и избранию «без жребия» на патриаршество Никона 1208 . |
|
|
