| Письмо архимандрита Феофана к К. С. Сербиновичу свидетельствует о том, что в апреле 1857 г. им были переданы в дар библиотеке халкинской богословской школы восемь книг: архимандрита Макария (Булгакова) пятитомное «Православно-догматическое богословие» (СПб., 1849–1853) и «История русского раскола, известного под именем старообрядства» (СПб., 1855); труды архиепископа Антония (Амфитеатрова) «Догматическое богословие Православной Кафолической Восточной Церкви» (Киев, 1848) и «Пастырское богословие. Ч. 1» (Киев, 1851). 99 В июне 1894 г. Троицкий монастырь и здание богословской школы были разрушены землетрясением. Сохранился только храм XVII в. Восстановлением руководил архитектор Петриклос Фотиадис. Деревянное строение заменили каменным – той же планировки, но с укороченными боковыми крыльями; так что алтарная часть церкви, некогда размещавшейся «посреди двора», выступает за границы прямоугольного пространства. Перед ней – просторная лужайка на месте старой каменной библиотеки, от которой сохранился лишь фундамент под слоем дёрна. У алтаря – могилы; на одной из плит высечено имя Илии Танталидиса. Библиотека переехала в основное здание богословской школы. В книжных фондах халкинской школы нами выявлено издание 1847 г. на русском языке. Без переплёта, перевязанное бечёвкой, оно хранится в бумажном конверте формата А4. В верхней части титульного листа – написанный чернилами перевод заглавия на греческий язык. Это «Введение в православное богословие. Сочинение архимандрита Макария, инспектора и профессора богословских наук в Санкт Петербургской духовной академии» (СПб.: В типографии Е. Фишера, 1847). За него автор был удостоен учёной степени доктора богословия. Докторская диссертация преосвященного Макария (Булгакова) по справедливости признана лучшим и наиболее полным изложением право славного догматического богословия и вскоре после выхода в свет была переведена на иностранные языки. Очевидная забота архимандрита Феофана о богословской школе на острове Халки была продиктована заинтересованностью в судьбах её выпускников, в числе которых «бывают желающие большего усовершенствования». 100 Известно, что архимандрит Феофан располагал списком окончивших курс Халкинской богословской школы «с показанием, где они теперь находятся». 101 «Имеющие средства едут даже в Лейпциг... И что услышат там? Из оканчивающих курс в сем году двух иерусалимитов принять в наши академии будет просить Иерусалимский патриарх. Сам слышал от не оканчивающих, что желали бы по окончании ехать в Россию. Нельзя ли предложить Вселенскому патриарху от лица Всероссийского Синода, чтоб по окончании курса в богословском училище посылали всех или по выбору в Россию, без особенных прошений и переписок? Это тем удобнее, что оканчивающих бывает немного. Только с обязательством, чтоб из русских академий прямо поехали к Патриарху в его распоряжение, а не шатались по России без дела. Таким объявлением воли Святейшего Синода будет поддерживаться расположение греков к нам». 102 |
| Из древних отцов Церкви, пытавшихся построить целостные догматические системы, следует отметить свят. Кирилла Иерусалимского (IV в.). Его знаменитые «Огласительные слова» представляют собой обстоятельный труд; однако нужно сказать, что он носит пропедевтический характер, т. к. обращен к оглашаемым, т. е. людям, еще даже не вступившим в Церковь. Примером построения системы догматического богословия можно назвать также «Большое огласительное слово» свят. Григория Нисского (IV в.) и «Сокращенное изложение Божественных догматов» блаж. Феодорита Киррского (первая пол. V в.). На христианском Западе первая попытка систематического изложения догматов была предпринята Лактанцием (ум. после 325 г.) в труде «Божественные установления» (Kh.IV-VII). Среди других догматических систем, созданных на Западе, следует отметить «Энхиридион Лаврентию о вере, надежде и любви» блаж. Августина и «О церковных догматах» Геннадия Марсельского (koh.Vb.). Наиболее совершенным трудом, представляющим собой вершину систематизации святоотеческой богословской мысли, следует признать труд преп. Иоанна Дамаскина «Источник знания» (VIII в.). С догматической точки зрения, особое значение имеет третья, заключительная, часть этого труда, которая называется « " Точное изложение православной веры " " . Эта книга не утратила своего научного значения до сегодняшнего дня. Как на Востоке, так и на Западе она являлась учебником богословия в течение многих веков, причем на христианском Востоке — вплоть до Нового времени, когда для изложения догматического учения в православной богословской науке начали использоваться образцы западных схоластических систем. На Западе до переводов трудов преп. Иоанна Дамаскина на латинский язык большим авторитетом пользовалось произведение Исидора Севильского (ок. 560—636 гг.) «Сентенции» в трех книгах, бывшее прообразом средневековых «сумм богословия». В истории русской богословской мысли было несколько авторов, которые работали над построением догматических систем. В первую очередь нужно назвать митр. Макария (Булгакова), его «Православно-догматическое богословие» впервые было издано в 1849—1853 гг. Это обстоятельнейший труд, хотя и несколько схоластичный. Кроме того, это сочинение не вполне самостоятельно: автор при построении своей системы отчасти опирался на труды западных догматистов. Однако в целом «Православно-догматическое богословие» представляет собой прекрасно структурированное пособие, в котором можно найти хорошую подборку библейских и святоотеческих цитат почти по всем догматическим вопросам. |
| ЖЕЛЕН Альбер (1920-1960) — католический французский священник, экзегет, богослов; участвовал в издании Иерусалимской Библии ИОАНН (Смирнов) (1844-1919) — епископ, ректор Рязанской Духовной Семинарии. Главные труды посвящены толкованию на пророков ИОСИФ (Петровых) (1872-1938) — митрополит. Главный библейский труд посвящен соотношению Ветхого Завета и книг Иосифа Флавия (1903) ИРИНЕЙ (Клементьевский) (1753-1818) — архиепископ, гебраист (Московская Духовная Академия). Главный труд — «Толкование на Псалтирь» (1903) КАРТАШЕВ Антон Владимирович (1875-1960) — проф. Православного Богословского Института (Париж). Главный библейский труд — «Ветхозаветная библейская критика» (1947) КИТТЕЛЬ Рудольф (1853-1929) — протестантский немецкий библеист; редактор критического издания Ветхого Завета (Библиа Гебраика). Главный труд — «История израильского народа» (русск. пер. 1917) КНЯЗЕВ Алексий (род. 1921) — протопресвитер, ректор Православного Богословского Института в Париже; читает курс по Ветхому Завету (лекции опубликованы лишь частично) КОРСУНСКИЙ Иван Николаевич (1849-1899) — проф. Московской Духовной Академии. Главные труды посвящены истории библейской экзегезы ЛАГРАНЖ Мари Жозеф (1855-1938) — католический французский иеромонах; один из основоположников современной католической библейской науки ЛОПУХИН Александр Павлович (1852-1904) — духовный писатель; редактор «Толковой Библии», «Православной Богословской энциклопедии», «Христианского чтения». Главный труд — «Библейская история в свете новейших исследований и открытий» (1889-1895) МАКАРИЙ (Глухарев) (1792-1847) — архимандрит, миссионер, переводчик Ветхого Завета МАККЕНЗИ Джон Лука (1904-1978) — католический американский иеромонах, богослов, библеист. Главный труд по Ветхому Завету — «Обоюдоострый меч» (1956) МИХАИЛ (Лузин) (1830-1887) — епископ, ректор Московской Духовной Академии. Главный труд — «Библейская наука» (1898-1906) МОВИНКЕЛЬ Зигмунд (1884-1965) — протестантский норвежский библеист. Главные труды посвящены Книгам Пророков и Псалтири |
| по 1852 год исполнял должность катехизатора; с 6 сентября 1846 г. по октябрь 1847 года был учителем русской грамматики в Екатеринбургской горной школе, а с октября 1847 по июль 1848 года был законоучителем в горном заводском училище; с сентября 1848 по октябрь 1849 года был законоучителем в Екатеринбургском пансионе благородных девиц, – все эти должности исполнял безмездно. С 5 января 1851 года по июль был увещателем в военно-следственной комиссии, учрежденной в г. Екатеринбурге о хищничестве золота по уральским заводам, а с июля по январь 1853 года постоянным увещателем в той же комиссии; с 2 августа 1857 г. по сентябрь 1861 года был членом Екатеринбургского духовного правления. 2 сентября 1861 года определен в Богословский завод к Введенскому собору на протоиерейское место с возложением на него должностей благочинного Богословского округа, сотрудника епархиального попечительства, законоучителя в окружном горном училище и члена оспенного комитета, а 14 сентября 1861 года за отлично-усердную и полезную службу и ревностное проповедание слова Божия возведен в сан протоиерея. Сентября 9-го 1842 года за ревностное обращение раскольников в православие и усердное исполнение разных поручений, возлагаемых епархиальным начальством, награжден набедренником; 25 апреля 1848 года за долговременное и усердное служение Всемилостивейше пожалован бархатной фиолетовой скуфьей; 14 апреля 1858 года за постоянно усердную и полезную службу пожалован бархатной фиолетовой камилавкой; 25 апреля 1864 года за долговременное благочестное служение усердно-ревностное прохождение разных должностей Высочайше награжден золотым наперсным крестом. О. протоиерей Коровин здравствует и доселе. В 1837 году (восьмой выпуск) кончило курс 34 человека. Из них Петр Словцов, ирбитского уезда, Чубаровской слободы, Богородицкой церкви диакона Иосифа Словцова сын, поступил в Московскую духовную академию; шесть человек поступило в учители училища. Из последних Павел Пьянков, города Оханска протоиерея Георгия Пьянкова сын, – ныне преосвященнейшый Палладий, епископ Кинешемский, викарий Костромской епархии, после двухлетней училищной службы, поступил в Московскую академию, по окончании курса в которой определен наставником в Пермскую семинарию. |
| Иеромонах Пимен (в мире Павел Никитич Троепольский) из воспитанников Орловской Семинарии (где имел товарищами E. В. Амфитеатрова , после профессора Московской Духовной Академии, и – до богословского класса – Феофана Говорова, епископа) выпуска 1839 г., кандидат Киевской Духовной Академии 1843 г., 22 октября 1842 г. пострижен в монашество, 18 августа 1843 рукоположен во иеромонаха, в августе 1843 г. определён и. д. смотрителя Загаецкого приходского училища, 7 июля 1844 г. назначен смотрителем Мелецкого уездного духовного училища, всё в той же Волынской епархии, сначала на правах исправляющего должность, а затем с 21–29 сентября – с утверждением в степени кандидата, – и действительным смотрителем (см. у Н. И. Теодоровича , Волынская Духовная Семинария, Почаев 1901, стр. 185), 12–31 декабря 1849 г. переведён смотрителем Севских училищ, но здесь уже с 1852 г. за ним стали замечаться разные неисправности, – и в 1853 г. Смарагд ходатайствовал о назначении его инспектором какой-либо Семинарии, но получил ответ, что о. Пимена будут иметь в виду при открытии вакансии. Между тем неисправности продолжались и вызывали (по ревизии ректора Орловской семинарии архим. Митрофана) строгие внушения епархиального начальства и правления Киевской Духовной Академии (от 17 мая 1855), которой о. Пимен заявил о нежелании, по слабости здоровья, продолжать училищную службу, почему 31 октября – 6 ноября 1855 г. по его прошению Св. Синодом был уволен по болезни от смотрительства с помещением его в один из монастырей Орловской епархии по усмотрению архиеп. Смарагда, который в начале 1856 г. доносил, что иеромонах Пимен может быть занимаем учёными трудами, состоящими в составлении и скатывании поучений, да кроме того было бы полезно поручить ему составление Церковного Устава, для преподавания в Духовных училищах Орловской епархии, а потому и получаемый им классный кандидатский оклад должен быть за ним оставлен. О. Пимен был помещён в Площанскую Богородицкую пустынь (указом туда из Орловской Консистории от 30 декабря 1855 г.) «с тем чтобы занимаем был предназначенными для него учёными трудами», и здесь скончался 15 июля 1858 г. (См. «Орловские Епархиальные Ведомости» 1866 г., 21, стр. 1193; 1867 г., 10, стр. 801; 1868 г., 12, стр. 933. 946. Дела в Архиве Севского Духовного Училища за 1850–1855 гг. (по выпискам A. Е. Попова ), а в Архиве Св. Синода д. 1856 г. 859; д. Духовно-Учебного Управления при Св. Синоде 17 сентября 1860 г. 3.920). О деятельности о. Пимена в Площанской пустыни ничего не известно, и в послужных её списках он даже не значится ни за один год своего пребывания здесь. Известно только, что о. Пимен получал и классный кандидатский оклад и по 17 р. 83 1 / 2 коп. cep. по полугодиям по званию соборного иеромонаха Донского монастыря, а в августе 1856 г. был отпущен на 3 месяца в Киев на богомолье (см. в Площанской пустыни дела 1856 г. 3, 75 и 80; 1857 г. 7, 10 и 92; 1858 г. 65 и 83, а в исходящих за 14 декабря 1858 г.). |
| 4 Рикардо Пиккио. История древнерусской литературы. – М.: Языки славянской культуры, 2002. – С. 127–208. 5 Хоружий С. С. Очерки синергийной антропологии. – М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2005. – С. 408; Хоружий С. С. Опыты из русской духовной традиции. – М.: Изд-во Парад, 2005. – С. 448; Хоружий С. С. После перерыва. Пути русской философии. – СПб.: Алетейя, 1994. – С. 448; Хоружий С. С. К феноменологии аскезы. – М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. – С. 352; Хоружий С. С. Исихазм. Аннотированная библиография. Под общей и научной ред. С. С. Хоружего. – М.: Издательский совет Русской Православной Церкви, 2004. – С. 911. 6 Прохоров Г. М. Древняя Русь как историко-культурный феномен/Г. М. Прохоров. – СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2010.– С. 158–178. 7 Петрунин В. В. Политический исихазм и его традиции в социальной концепции Московского Патриархата. – СПб.: Алетейя, 2009. – С. 32–46. 8 Ульянов О. Г. Богословское и философское осмысление исихастской традиции//Журнал Московской Патриархии. М., 2006. – – С. 34–40. Олег Ульянов, главный редактор альманаха «Афонский собеседник». Создатель церковно-археологического музея на Афоне (Греция). С 1989 г. Центральный музей древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева; заведующий сектором церковной археологии. С 1986 г. Государственные музеи Московского Кремля; хранитель фондов Оружейной палаты. С 1984 г. Государственный музей-заповедник «Коломенское»; с. н. с. Автор более 100 научных, богословских и энциклопедических работ, публикуется в Большой Российской энциклопедии, «Богословских трудах», «Православной энциклопедии» и целом ряде др. научных и церковных изданий. О. Г. Ульянов предложил признать феномен «культурного исихазма», указав на глубинную взаимосвязь между богословием, практикой «умной молитвы» и художественным творчеством в русле традиций исихазма. 9 Древности Российского Государства. Отделения 1–6. Москва, тип. Августа Семена, 1849–1853. Отд. 1: Святые иконы, кресты, утварь храмовая и облачение сана духовного. |
| В 1848-м году вышло «Догматическое богословие» Антония Амфитеатрова (1815–1879), тогда архимандрита и ректора Киевской академии, а впоследствии архиепископа Казанского. Это была книга в старом стиле. Антоний избегал философии и рассуждений, хотел бы избежать всякого «свободного слова». Он предпочитал держаться слов уже сказанных, в Писании и в прямых определениях Церкви. Здесь чувствуется и прямое влияние Филарета Киевского, «под руководством» и, кажется, по желанию которого эта «догматика» была составлена (Антоний был его племянником)… Ученым Антоний не был вовсе. И назначение в ректора академии, после Димитрия и Иннокентия, человека такого склада, как Антоний, было знаменательно… Но не был Антоний и схоластиком. Это был скорее проповедник и нравоучитель, нежели школьный ученый. В слушателях своих он старался пробудить и укрепить верующую мысль и сердце, призывал их к духовной созерцательности и к нравственному самоуглублению. Когда вышла догматика Макария, Ангоний ее не одобрил, — «составлена как бы по образцу лютеранскому!…» За свой учебник Антоний был возведен в степень доктора… Пратасов писал ему с увлечением. «Вы оказали нам великую услугу. Вы сняли с нас позор, что доселе не было в России своей системы богословской…» Макарий, между тем, продолжал в Петербурге читать лекции и издавать их по главам в «Христианском Чтении». В 1847-м году вышло отдельной книгой его «Введение», в следующие годы он выпустил и саму «систему», в пяти томах (1849–1853). Впоследствии эта «большая догматика» Макария переиздавалась не раз, вскоре же переведена была по-французски, и до сих пор остается в употреблении… Впечатление от этой книги двоится, и двоилось с самого начала… Значительность Макариевской догматики вне всякого спора, особенно в исторической перспективе. Богатство материала, здесь собранного и сопоставленного, почти исчерпывающее. Конечно, в собирании этого материала Макарий не был вполне самостоятельным, но и не должен был быть непременно самостоятелен. У западных авторов, и, в частности, у старинных латинских эрудитов, он мог найти все, что ему было нужно, — симфонию библейских текстов, свод отеческих цитаций. И не было надобности все это разыскивать заново… |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Маркелл (Попель), еп. Полоцкий и Витебский. Фотография. Ок. 1900 г. (Попель Маркелл Онуфриевич; 29.12.1825, с. Медуха Бережанского окр., Австро-Венгрия (ныне Галичский р-н Ивано-Франковской обл., Украина) - 29.09.1903, С.-Петербург), еп. Полоцкий и Витебский. Род. в дворянской семье греко-католиков. Был женат на Клименте Федоровне (урожд. Еловецкая; 1864), имел 2 сыновей. Окончил униатскую классическую гимназию при Бучачском василианском мон-ре. Получил полное богословское образование (обучался во Львовском, затем в Венском ун-тах). Также закончил 8-й класс философских наук в Черновицком ун-те. Во Львове под влиянием преподавателя свящ. Павла Леонтовича написал свои первые театральные пьесы и драмы. В 1849-1850 гг. работал учителем естественных наук во Львове. 20 дек. 1850 г. Попель был рукоположен во иерея, в 1850-1851 гг. служил в Бучаче, в 1850/51-1859 гг.- в Тарнополе (ныне Тернополь). С 1852 г. занимал должность законоучителя в Тарнопольской гимназии, с 1859 г. был учителем укр. языка во Львовской академической гимназии. В тот период Попель принимал деятельное участие в светской литературной жизни. Печатался в русской львовской газ. «Зоря Галицкая», в частности, в 1853 г. опубликовал трагедию «Немира» (перевод с нем. языка произведения неизвестного автора) и исследование о певце Бояне, персонаже «Слова о полку Игореве». Тексты Попеля печатались и в газете галицких русинов «Вестник», издававшейся в Вене. С янв. 1861 г. движение галицких русинов при поддержке основателя «русофильского» движения в Галиции М. Качковского стало издавать газ. «Слово» (Львов), редакторами к-рой были известные прорус. деятели Б. М. Дедицкий и В. М. Площанский. В этой газете Попель публиковал статьи в поддержку делатинизации униатских обрядов, при этом ссылался на незыблемость постановлений т. н. Замойского Собора униат. Церкви (1720), проходившего в г. Замостье (ныне Замосць, Польша). В результате униат. Львовский митр. Григорий Яхимович в 1862 г. создал комиссию по очищению униат. обрядов от лат. элементов. Членом комиссии стал и Попель. В 1862-1863 гг. Попель издавал учебники (гл. обр. переводные с латыни, с нек-рыми изменениями и дополнениями самого переводчика, в частности, с обоснованием необходимости делатинизации униат. богослужения) на средства об-ва «Галицко-русская матица» в типографии Ставропигийского ин-та во Львове. Однако учебники Попеля не пользовались спросом, общество оказалось в больших долгах. В 1864-1865 гг. Попель издавал во Львове независимую «церковно-литературную» газ. «Heдiля». |
| Ювеналия (Медведского) " Христианская богословия " (1806) имеют вводный, катехизический характер и не отвечают всем требованиям догматико-богословской систематизации. В XIX веке направление развития догматического богословия в России было определено рядом официальных церковных документов (Конспект богословских наук (1812), Устав академий и семинарий (1814), Правила преподавания семинарских наук (1838)), принятых с целью реформирования системы духовного образования. Согласно содержащимся в них требованиям, преподавание догматического богословия должно было вестись на русском языке в соответствии с едиными планом, методом и направлением. В результате было разработано несколько учебных курсов (большинство из них осталось в рукописи), наиболее значительными из которых являются " Догматическое богословие " прот. Петра Тернавского (1838), " Догматическое богословие Православной Кафолической Восточной Церкви, с присовокуплением общего введения в курс богословских наук " архиеп. Антония (Амфитеатрова) (1848, имело 7 переизданий и в течение 20 лет являлось нормативным учебником по догматическому богословию для семинарий), " Руководство к изучению христианского православно-догматического богословия " митр. Макария (Булгакова) (1869). Наряду с данными краткими догматическими пособиями в этот же период в России появляются и три объемные системы догматики: " Православно-догматическое богословие " митр. Макария (Булгакова) (5 т., изд. в 1849-1853), " Православное догматическое богословие " архиеп. Филарета (Гумилевского) (2 т., изд. в 1864) и " Опыт православного догматического богословия с историческим изложением догматов " еп. Сильвестра (Малеванского) (1878-1891). " Православно-догматическое богословие " митр. Макария стало первой в русском богословии попыткой научной классификации и взаимного объединения накопившегося догматического материала . Оно отличается четкой структурой, логической стройностью и ясностью изложения. Метод митр. Макария близок к ортодоксальному или церковно-апологетическому методу западных догматических систем XVII в. |
| Телу и крови Господней... должно воздавать единую и нераздельную божескую честь и поклонение, каковыя подобают Спасителю нашему Иисусу Христу. Должно причащаться... как можно чаще, по примеру христиан первенствующей Церкви. Евхаристия есть истинная безкровная жертва – и хвалебная, и благодарственная, и умилостивительная 443 . Вскоре начала издаваться «Догматика» Макария (Булгакова) , будущего митрополита Московского (1816–1882). Первое ее издание вышло в 1849–1853 годах, и до конца века последовало еще четыре издания. «Догматику» Макария отличает дух системы, за что его часто обвиняли в следовании схоластической методике. В общем учении о таинствах Макарий, перечисляя заблуждения различных протестантских сект, проводит параллель между ними и нашими безпоповцами, считавшими, что необходимы только два таинства – Крещение и Покаяние. Подробно описывая литургию, Макарий приводит значительную часть анафоры, повторяя учение катихизиса о том, что «самое важное действие в последней части литургии» – произнесение установительных слов и эпиклеза. По освящении святых даров в Евхаристии находятся и преподаются верующим уже не хлеб и вино, а истинное Тело и истинная Кровь Господа... чрез преложение или претворение самаго существа хлеба и вина в существо Тела и Крови Христовой, то есть чрез пресуществление. Слово: пресуществление... выражающее совершенно ту же самую мысль (что и аналогичные восточные термины. – Авт.), начало входить в употребление на западе с половины XI века, а на востоке с XV, когда встречается оно у Геннадия, Константинопольского патриарха... С того времени слово это, как правильно и весьма сильно выражающее мысль догмата, стало постоянно употребляться православною Церковию наравне с словом: преложение. Здесь митр. Макарий дает ссылки на Досифея, патриарха Иерусалимского, «Православное Исповедание Веры» свт. Петра, «Послание Восточных Патриархов» и чин архиерейской присяги 444 . [Христос] присутствует в сем таинстве не одним Телом Своим и Кровию, но всем существом, то есть и душею Своею, которая нераздельно соединена с Его Телом, и самым божеством Своим, которое ипостасно и нераздельно соединено с Его человечеством... в каждой части – до малейшей частицы – предложеннаго хлеба и вина находится не какая–либо отдельная часть Тела и Крови Господней, но Тело Христово всегда целое и во всех частях единое, и в каждой части... присутствует весь Христос по существу своему, то есть с душею и божеством 445 . |
|
|
