| Кома, куда ему изредка приносил пищу знакомый человек ( Athanas. Alex. Vita Antonii. 8). В этой гробнице преподобный прожил более 15 лет. В старости, будучи уже известным аввой, он избрал местом нового затвора «внутреннюю гору» близ побережья Суэцкого зал., хотя и продолжал периодически посещать своих учеников. Прп. Антоний Великий в затворе. Миниатюра из Киевской Псалтири. 1397 г. (РНБ. ОЛДП. F. 6. Л. 25) Прп. Антоний Великий в затворе. Миниатюра из Киевской Псалтири. 1397 г. (РНБ. ОЛДП. F. 6. Л. 25) Ранние примеры З. свидетельствуют о том, как затворники высоко ценили одиночество. Напр., упоминаемый блж. Феодоритом Симеон Древний жил, избегая любого общения с внешним миром: «Он непрерывно, в продолжение многих лет, проводил жизнь пустынную, поселившись в маленькой пещере; не видел ни одной человеческой души, потому что желал быть один, чтобы постоянно беседовать с Богом всяческих» ( Theodoret. Hist. rel. 6). Его случайно нашли заблудившиеся в пустыне торговцы. Живя в полном уединении, он стяжал такую чистоту, что его слушались звери. Др. живший в затворе подвижник, Ниламон, когда его хотели поставить епископом (на этом настаивал епископ Александрии), молился, чтобы Бог даровал ему смерть, и умер в день, назначенный для хиротонии ( Sozom. Hist. eccl. 8. 19). Требование одиночества для затворников далеко не всегда означало их фактическое удаление от людей. Так, по свидетельству блж. Феодорита, подвижник Апексим 60 лет провел в келье, к к-рой мог подойти любой человек, однако все это время он никого не видел и ни с кем не разговаривал, «углубляясь в самого себя и созерцая Бога». Пищу он принимал через специальное отверстие в стене кельи, к-рое было «просверлено не совершенно прямо, но сделано несколько извилистым, дабы любопытствующие не могли заглянуть внутрь» ( Theodoret. Hist. rel. 5). Известный затворник Иоанн Ликопольский был доступен всем приходящим, он не отказывал во внимании нуждающимся в наставлении и даже сам писал к имп. Феодосию I Великому (Ibid. 35). Он прожил в своей келье более 48 лет и все это время ни разу не выходил из нее. |
| Происхождение руфиновской редакции относят к времени „между 404 и 410 г.“ 374 . Автор этой Истории, по мнению арх. Сергия и проф. Казанского, „неизвестный“ по имени „монах Елеонской горы“ 375 , „в 894 г. 376 путешествовавший из Иерусалима в Египет“ („путники двукратно называют себя и называются Иерусалимлянами 377 в сказании об Иоанне Ликопольском и в сказании об Аполлоние») и, как он заявляет, лично ознакомившийся с Пм, о чем пишет 378 . Происхождение „греческого“ текста (но был ли последний оригинальным, пока не говорим об этом.) падает на время, следовавшее, „конечно, вскоре» за возвращением автора из путешествия 379 . История монахов, по мнению арх. Сергия 380 , „дошла до нас на греческом языке в своем виде без вставок“... Архиеп. Сергий сопоставил между собою греческий (находящийся в „двух греческих рукописях Московской синодальной библиотеки: 165 и 191“) 381 и латинский (издаваемый среди сочинений Руфина, о чем уже была речь) 382 тексты Истории монахов. Между Лм и другим оказалось некоторое различие, имеющее место, в частности, и в отношении сообщений о преп. Макарии Египетском или, что тоже, „Скитском“. Рассказы: о том, что ветви, которых попросил преп. Макарий у преп. Антония, после напоминания последним конечных слов 10-й Моисеевой заповеди моментально засохли 383 , – о том, что диавол тщетно пытался соблазнить утомившегося в пути пр. Макария, показав его очам призрачного верблюда, навьюченного всем потребным и даже предложившего святому свои услуги 384 , – о том, что, начиная с самого пр. Макария, никто не хотел съесть виноградной кисти, но что всякий, побуждаемый воздержанием, пересылал ее другому,. пока она в конце концов опять не оказалась у пр. Макария 385 , – о посещении пр. Макарием могильного кургана (κηποτφιον), под которым были погребены славившиеся при Моисее егип. маги – Ианний и Иамврий 386 , – о возвращении преп. Макарием зрения слепому детенышу гиены, которая в благодарность принесла ему кожу большой овцы 387 , – все эти, повторяем, рассказы в упомянутых греческих рукописях приурочены к пр. Макарию – „ученику Антония», т. е., Скитскому-Египетскому 388 . к Макарию же Египетскому в греческих рукописях приурочен и рассказ о возвращении им прежнего – человеческого – вида женщине, которая, вследствие чародейства мага, всем, смотревшим на нее, казалась лошадью 389 390 . |
| „Эта“ (2-я) „часть Палладиева труда почти во всем буквально согласна с " » руфиновскою редакциею „Истории монахов. В первой части только нечто рассказывается тем и другим“, т. е., и Палладием, и Руфином, „а во второй“, за некоторыми исключениями, все повести обоих имеют своим предметом „одних и тех же монахов» 528 . Чем объяснить такую взаимную близость произведений Палладия и Руфина? Трудность дела усиливается еще вследствие того, что и тот, и другой, без сомнения, лично путешествовали в Египет, о чем говорят и сами они, и другие 529 . Каждый из них, следовательно, мог передать то, о чем пишет, независимо друг от друга, на основании личных наблюдений, на основании рассказов тех лиц, с какими они встречались, и проч. Время их путешествия не совпадает: Руфин, как мы уже знаем, был в Египте до 385 г. 530 ; а Палладий впервые прибыл в Александрию только в 388 г. 531 . И, несмотря на все это, между обоими источниками имеет место слишком близкое родство, „об одних и тех же предметах они беспрестанно рассказывают одними и теми же почти словами – один по-латыни, а другой по-гречески“. Один из них заимствовал у другого 532 , „или оба – из“ третьего источника 533 ? Выше мы уже говорили, что путешествия по Египту, которое описывается в Истории монахов, не мог совершить Руфин 534 . Говорили мы также, что путешествие, как оно описано в Истории монахов, могло иметь место лишь в течение не одного года, а нескольких, притом, отделенных друг от друга значительным промежутком лет (напр., в какую-либо часть периода: 386–388 гг., затем в – 394/5 гг.). 535 То же самое надлежит сказать и о путешествии, описанном в Лавсаике и будто бы совершённом „семью братьями“ (πτ αδελφο=septem fratres). Эти путешественники посещали, напр., Иоанна Ликопольского 536 , посещали и Аполлоса (πολλς – Apollo) (=руфин. Аполлоний ) 537 ... О времени посещения ими того и другого надлежит сказать тоже, что выше сказано было об этом при рассмотрении Истории монахов 538 , – так как данные два решения настоящего вопроса одни и те же в обоих источниках, т. |
| Затем отметим и то еще обстоятельство, что, по Истории монахов автор ее явился в нитрийскую пустыню уже по смерти обоих Макариев, которых, поэтому, он не видел лично и о которых только мог слышать от других: „рассказывали нам“, говорит он, „некоторые из отцов, которые там (в Келлиях) были, что в тех местах, как бы два небесных светила, сияли два Макария“, из которых один был родом Египтянин и – учеником блаж. Антония, другой – Александрийский“ 356 . Пр. Макарий Египетский умер не раньше 390 г. 357 , а преп. Макарий Александрийский – „около 395 г“. 358 Эти годы как раз и будут стоять в соответствии с вышеуказанным нами временем посещения Иоанна Ликопольского автором Истории монахов, явившимся в Египет по смерти обоих подвижников и потому говорящим о них со слов уже других лиц. Между тем относительно Руфина знаем из его сочинений, что он видел и того, и другого Макариев. Так, в сар. IV его „Historiae Ecclesiasticae» читаем похвалу подвижникам, между прочим, „Макарию... и другому Макарию» (очевидно, Египетскому и Александрийскому). „Я“, рассказывает при этом Руфин, „говорю о том, что видел»; „я передаю о подвигах“ мужей, „страдания которых удостоился» разделить сам. Далее Руфином и сообщается рассказ о некоторых чудесах египетских подвижников, а в том числе и преп. Макария (какого именно, он не говорит 359 ), а также о ссылке подвижников на „некоторый остров египетских болот 11, – ссылке, которую, очевидно, разделил с ними и автор и которую он мог разуметь, говоря, что он был „общником в страданиях“ подвижников 360 . В сар. VIII речь вполне ясна и определенна. „Те“, говорит Руфин, „кого сами видели и от рук которых удостоились получить благословение, суть следующие: Макарий из верхней пустыни, другой Макарий – из нижней“... 361 В своей Апологии Руфин свидетельствует о своих частых и тесных сношениях с „Макарием – учеником Антония и другим Макарием..., которые“, говорит он, „учили нас тому, чему сами научились от Бога“ 362 . Другие данные Истории монахов также ясно свидетельствуют, что описываемое в этом памятнике путешествие автора его не может быть отнесено к Руфину. В XXIII главе, говоря о посещении им „Аммония, Евсевия и Евфимия, автор называет Диоскура, их брата, епископом Гермопольским“, который, „между тем в 390 г. еще не был епископом». Следовательно, указанное посещение не могло иметь места, по крайней мере, раньше 390 г. 363 , а Руфин мог бы сделать его, как знаем уже 364 , только до 385 г. |
| Еще гонение не закончилось, когда возвратившийся изъ места убежища Петръ обнаружилъ готовность снисходительно обсуждать вопросъ о падшихъ; строгая партия сгруппировалась около Мелетия епископа ликопольскаго, считавшагося вторымъ по своему влиянию епископомъ въ Египте и, по заверениямъ Епифания, прославившагося исповедничествомъ за Христа во время гонения. Серьезныя нравственныя требования, на страже которыхъ стояла партия Мелетия, придавала ей высокую моралъную силу. На сторону Мелетия встало множество епископовъ, монаховъ и другихъ чиновъ, при Петре же остались весьма немногие. Мелетий прервалъ общение съ Петромъ и образовалъ особую церковь, церковь мучениковъ, въ противоположность общине Петра, именовавшей себя кафолической церковью. Почув–ствовавъ себя главой всей александрийской церкви, Мелетий сталъ повсюду рукополагать епископовъ, пресвитеровъ и диаконовъ, нарушая темъ исконный обычай Египетскихъ церквей, по которому все епископы Египта должны были получать свое посвящение только отъ александрийскаго. За решение мелетианскаго вопроса, какъ известно, взялся никейский соборъ, но и онъ не привелъ его къ желательному концу. Правда, никейские отцы под–твердили древния преимущества александрийской кафедры и этимъ косвенно осудили мелетианство, но на епископовъ мелетианскихъ они взглянули весьма снисходительно, отчасти желая привлечь ихъ къ церковному единению, a отчасти, быть можетъ, и потому, что на соборныхъ заседанияхъ мелетиане поддерживали сторону Александра. По отношению къ мелетианскимъ епископамъ соборъ постановилъ принимать ихъ въ церковь въ сущемъ сане, т. — е. съ сохранениемъ епископскаго достоинства, съ темъ, однако, ограничениемъ, что действительныя епископския права надъ паствою они получаютъ лишь по смерти православнаго епископа этой паствы. Легко понять, что на практике постановление собора не могло удовлетворить мелетианъ; въ особенности же оно должно было вызывать неудовольствие у старыхъ мелетианскихъ епископовъ, которые не надеялись пережить своихъ соперниковъ. |
| Когда в 362 г. Юлиан возвратил изгнанных донатистов, то они опять начали испытанный образ действий и обнаружили мстительность по отношению к кафоликам за нанесенные страдания. Около 370 г. Оптат Милевийский выступил против донатистов с сочинением: «de schismate Donatistarum», где выясняет их происхождение и историю. Августин в своих полемических трактатах поражал заблуждение донатистов. Однако, все было безрезультатно. Великое собрание в Карфагене в 411 г. где с обеих сторон приняли участие 565 епископов, не привело к желанной цели. Разделение, раскол исчез только с завоеванием Африки сарацинами в VII b. Сущность учения донатистов может быть выражена в следующих пунктах: 1) только та Церковь может быть истинною, которая не допускает общения с собою явных грешников; 2) действительность таинств стоит в зависимости не просто от правой веры, но и от нравственной чистоты, от личной святости совершителя. Поэтому всех переходящих от других христианских обществ должно перекрещивать; 3) Донатисты считали себя «Церковью мучеников» в противоположность «Церкви предателей»; 4) но в противовес новацианам допускали покаяние для тяжелых грехов и не проводили последовательно до конца идею святости Церкви, допуская, что в ней есть скрытые грешники; 5) они противились императорским указам и предпочитали смерть подчинению им. Мелетианский раскол В Египте вопрос о падших осложнился спором о правах митрополита. Гонение здесь, как свидетельствует Евсевий (Церковная История VIII, 7–10), отличалось особенно жестоким характером. Епископ Александрийский Петр в 4-ый год гонения (в 306 г.) издал послание о покаянии, ставшее каноническим, где рекомендовал довольно снисходительные правила и меры в отношении кающихся. Он советовал принимать их обратно в Церковь во время самого даже гонения, порицал нарочитое стремление к мученичеству и не только восхвалял благоразумное уклонение от мученичества, но сам показал пример этого чрез бегство от гонителей. Мелетий , епископ Ликопольский (в Фиваиде) решительно отказался признать такие правила. |
| Об Иллирике упоминают папы и просят чрез своих делегатов возвратить его Святому Престолу на Константинопольском Соборе в 869–870 г. Но что интереснее всего, о нем не забыл в половине XI-ro века папа Лeb IX. Претерпевши немало от византийских императоров, не удивительно если папы со вниманием и даже с сочувствием отнеслись к новым политическим образованиям среди варварских народов в Ломбардии и за Альпами. Они даже помогли им, и эта помощь их была хорошо оценена. Франкский королевский дом вступил в союз с папою. Пипин в 754-ом г. положил начало светской власти пап, подаривши им часть Равенского экзархата, отвоеванную им у лангобардов. Папа в 800-ом г. короновал на царство императора Карла. Чрез это произошел формальный разрыв с византийскими императорами за период IV – VIII b.b. По справедливости должно сказать, что западная иерархия, возглавляемая папами, проявила более высокое самосознание и мужество в борьбе с византийскими императорами за достоинство веры и Церкви. Один превосходный исследователь изучаемой эпохи, профессор А. П. Доброклонский говорит: «действительно, западная иерархия, во главе с римским епископом, по отдаленности расстояния и политическим обстоятельствам более свободная от деспотизма византийских императоров, обычно давала решительный отпор их незаконным действиям, не останавливаясь даже пред соборным осуждением императорских эдиктов, и римские епископы не раз в своих посланиях к императорам высказывали со всею определенностью традиционный принцип независимости Церкви в делах веры и церковного управления ( Феликс III , Геласий I, Симмах и другие)» (Проф. А. П. Доброклонский . Преподобный Феодор исповедник. Одесса 1913. стр. 80; ср. его же «Сочинение Факунда Гермионского в защиту трех глав». Москва 1884 г. стр. 289–290). Александрийский патриархат Собственно повод для составления VI-ro Константинопольского Вселенского Собора подал архиепископ Александрийский, права которого нарушал Милетий Ликопольский. В начале изучаемого периода Александрийская кафедра достигла апогея своего развития. Больше половины века в IV-oм столетии её занимали такие великие представители и борцы за православие, как епископы Александр и Афанасий. В конце IV и начале V-ro века Александрийскую кафедру представительствовал Феофил, личность во всяком случае талантливая и яркая. Преемником его был Кирилл. Последний прославился своею борьбою против еретика Нестория. В V-oм веке на всем Востоке не было личности более популярной, в смысле решительного защитника ортодоксии, как Александрийский епископ Кирилл. В лице Кирилла (и отчасти его преемника Диоскора) Александрийская Церковь достигла кульминационного своего пункта, и после половины V-ro века пошла к своему закату. |
| Первый вселенский собор, как известно, вопрос о мелитианах разрешил в том смысле, что епископам, которых рукоположил Мелитий ликопольский, предоставил быть (если они пожелают присоединиться к кафолической церкви) вторыми при епископах, рукоположенных Александром александрийским . Эти епископы из мелитиан сохраняли епископский «сан и служение», (Socr., h. е. 1, 9, 7: φ τε χειν μν ατος τν τιμν κα λειτουργαν, δευτρους δ εναι ξπαντος), но были ограничены в чисто архиерейских правах (не имели права ни избирать, ни рукополагать); а по смерти первенствующих епископов они могли стать их преемниками, если их избирал как достойных народ, λας, и утверждал архиепископ александрийский. Ава I поступил несколько иначе: аа) он устранил епископов порочных; bb) из лиц беспорочных отдал преимущество старейшим по хиротонии и достойнейшим по поведению и признал их епископами; сс) а их совместников временно назначил во пресвитеры cum spe succedendi, т.е., вычеркнув и Элиша, и Нарсая из католикосов, Ава I ео ipso признал, что хиротонии, совершенные и тем и другим, были неправильны, irregulares; тем не менее они были действенны, validaë только при этом последнем предположении имеет смысл принцип «старшинства», которым руководствуется Ава I. Напомню читателю, что Евстафий, епископ (в 449–451 гг. митрополит) виритский, двух епископов, рукоположенных митрополитом Фотием тирским, низвел во пресвитеры (Mansi, VII. 92; IV, 85 русск. пер.), и это происшествие было поводом к изданию 29 канона халкидонского собора. 159 ,,pulus“=„Paulôs“=П αλος. Ср. под. – Цифра 636? потому стоит с вопросом, что – умерший, по Амру, в шестой год Хосрау I (10 июля 536–9 июля 537) в неделю ваий (следовательно, 5 апреля 537 г.) – Павлос занимал кафедру католикоса, по Маре и Амру, только два месяца, по Элии аль-Джаухари дамаскскому – два года (sanatayni) (Assemani, II, 411; III, 1, рр. 615. 78), а по Бар-Эврайе – один год. 160 sa «mryaba», d «mraba», uge «aba». Обычно это имя пишут «Мгав h »; но так как сам этот католикос свое имя пишет , то вопрос решается бесповоротно. |
| Не говорим уже о действиях того же Святителя против заблуждений, являвшихся в собственном его округе: против ереси Савеллия пентапольского 70 и лжеучения Непота арсенойского 71 . Епископ александрийский, «по древнему обычаю» 72 , управлял, как Патриарх, всеми Церквами в Египте, Ливии и Пентаполе. В его округе было около ста епархий 73 . Предстоятель Церкви александрийской, чтимый от других наименованием «Папы», но обыкновенно, употребляя общее высшим пастырям Церкви имя епископа 74 , стоял в ближайших отношениях к подчиненным ему епископам, нежели как это было в других патриарших округах. В Египте не имели такой силы, как в других областях, права митрополитов, посредствующих между Патриархом и областными епископами. Управление сосредоточивалось преимущественно во главе Церкви александрийской 75 . Даже в отдаленном от Александрии Пентаполе власть александрийского епископа простиралась на все дела 76 . Такая сосредоточенность власти давала более крепости церковному союзу. Но, еще во время гонения Диоклетианова и Максимианова, открылось в иерархии египетской разделение, возбужденное спорами о принятии падших в общение церковное, и усиленное властолюбием. Тогда как св. Петр, епископ александрийский, по духу любви и снисходительности, разрешал принимать падших во время жестокого гонения, как скоро снова обратятся к Церкви, налагая впрочем на них, смотря по степени их вины, различные церковные наказания 77 , – Мелетий еп. ликопольский, в Фиваиде, настоял, чтобы до окончания гонения никого из падших не принимать к покаянию, и решить их участь уже по восстановлении мира в Церкви 78 . И когда св. Петр должен был оставить свою Церковь и искать себе убежища в Месопотамии и Сирии 79 , – Мелетий, освободившись из темницы, в которой был заключен вместе с прочими исповедниками, начал повсюду, в чужих епархиях, ставить своих пресвитеров и диаконов, и даже епископов, и свое общество именовать Церковью мучеников 80 . В самой Александрии, где св. Петром поручен был надзор за делами Церкви некоторым пресвитерам, он произвел раздор. |
| Мн. исследователи, не отрицая определенной роли зороастрийского дуализма, отмечают, что истоки доктрины Мани следует искать в иудеохристианстве. Одним из подтверждений этого может служить факт принадлежности Мани к общине эльксаитов. Хосроев подчеркивает, что М. должно рассматриваться как направление в рамках христианства, поскольку главным показателем при определении характера религ. учения является самосознание его носителей. Основатель М. считал себя «апостолом Иисуса Христа» и рассматривал в качестве своей задачи реформирование христианства (Там же. С. 238-257). Смагина высказала аналогичную т. зр., подчеркивая при этом роль гностического элемента в манихейском учении и характеризуя М. как сир. ветвь гностицизма, к-рая представлена в доктринах Маркиона и Бардесана. При этом исследовательница связывает нек-рые черты космологии и антропологии манихеев как с лит-рой межзаветного периода, так и с античными философскими доктринами ( Смагина. 2011. С. 130-132). Тем не менее во мн. совр. исследованиях можно найти более сдержанное отношение к идее о влиянии гностицизма на М. (см.: Baker-Brian. 2011. P. 7-15), что связано в т. ч. с переоценкой в последние десятилетия понятия «гностицизм», к-рое больше не рассматривается как однородное течение ( Williams. 1996). Учение о Боге и космогония В реконструкции доктрины М. исследователи опираются на 3 традиции т. н. манихейского мифа: версия, которая содержится в аутентичных манихейских сочинениях, а также в близкой к ним «Книге схолий» Феодора бар Кони; версия, предназначенная для проповеди на территории Римской империи (цель - обращение в М. философски образованной части населения; одним из источников, опирающихся на данную версию, является трактат «Против учения Мани» Александра Ликопольского); вариант манихейской традиции, в рамках к-рого доброе и злое начала описывались как 2 древа (отражена, в частности, в «Кафедральных проповедях» Севира Антиохийского). Адекватная реконструкция доктрины М. возможна только при учете всех этих традиций (см.: Lieu. |
|
|
