| В Китае о. Аввакум, помимо церковных обязанностей, занимался исследованием конфуцианства и буддизма, а также при помощи одного тибетского ламы изучал языки народов, исповедующих эти религии: маньчжурский, монгольский и тибетский. Под руководством того же ламы о. Аввакум к концу 1840 г. перевел на тибетский язык «Евангелие от Луки», став, таким образом, христианским просветителем тибетским. Знание языков позволило о. Аввакуму расширить круг своих востоковедных изысканий: он приступил к сбору сведений о древних народах Маньчжурии и Южной Сибири, а также о походах монголов в Россию и другие европейские страны. Кроме того, он собирал известия по истории Кореи и географии Китая, интересуясь проповедниками христианства до иезуитов и племенами Индокитая, обитающими близ границ Поднебесной империи . Среди китайских ученых о. Аввакум пользовался авторитетом знатока восточноазиатских древностей. Так, он показал свои знания пекинским ученым в связи с открытием в местечке Боадиньфу надписи, выбитой на камне неизвестными знаками: когда обратились к о. Аввакуму, предоставив копию загадочного текста, то он разобрал эту надпись, сделанную на древнемонгольском языке. Начальник Миссии архимандрит Вениамин по болезни просил уволить его от должности до истечения определенного 10-летнего срока, и на его прошение последовало согласие. В связи с этим иеромонаху Аввакуму предписанием Азиатского департамента МИДа от 3 (14) июня 1835 г. было поручено принять должность начальника Миссии до истечения срока ее пребывания в Пекине, что и было исполнено. По возвращении в Петербург с 1841 г. о. Аввакум служил в Азиатском департаменте МИДа, где выполнял различные поручения дипломатического и научного характера, иногда выступая рецензентом научных трудов, присылаемых из Пекинской духовной миссии . Руководство МИДа за составление «Каталога по книгам, рукописям и картам на китайском, маньчжурском, монгольском, тибетском и санскритском языках, находящимся в библиотеке Азиатского департамента МИД» ходатайствовало о возведении о. Аввакума в ранг архимандрита. Став в 1844 г. архимандритом, о. Аввакум был назначен членом Санкт-Петербургской духовной консистории и духовной цензуры. |
| И первый пусть ведет нас Моисей, служитель Божий и законодатель, вознесший медного змия, не затем, чтобы он был прославлен, но чтобы послужил знамением (и ядом меди изображая яд злобы, как на суде, показывал сходство меди со злом). И сам Моисей воздвиг некогда руки (Исх. 17:11), прообразуя распеншагося Христа и воздвигаемый ныне крест. Уловляя некогда Амалика, Иисус молился: «да станет солнце прямо Гаваону и луна прямо дебри Елон» (Нав. 10:12), не для того только, чтобы возвестить день креста, в который распрострется «тьма... по всей земли» (Матф. 27:45), и не для того только, чтобы в сей день сделать достоверною высоту силы Божией и мышцу Его, вознесшуюся над врагами, но чтобы показать и воздвижение креста, и прообразовать восхождение на нем Солнца Славы. И Авраам принес жертву (Быт. 22:13) во образ таинственного жертвоприношения, но, повинуясь внезапному гласу с высоты, заклал на вершине горы агнца, прообразуя вознесение креста на высоту. Бывшие с Азариею в огне Вавилонской пещи, молясь, некогда воздвигли руки на высоту и угасили поднявшееся в ней пламя огненное (Дан. 3:24), воздвижением рук изображая возносимый крест. Иона воздвиг некогда глас (Ион. 2:2), крестовидно совозвысив руки, и тотчас привлек свышнюю силу, будучи невредимо извержен зверем. Славная Иудифь воздвигла некогда меч над главою спящего Олоферна (Иудиф. 13:9), прообразуя воздвижение Креста, и соделала спасение Израилю. Даниил некогда во рву львином воздвиг глас к Вышнему, прообразуя воздвижение креста, когда пророк Аввакум, восхищенный в мгновение ока, принес ему пищу (Дан. 14:30—38). А что думает Иеремия, говоря от лица богоубийц: «приидите и вложим древо в хлеб его и потребим от земли живущих» (Иер. 11:19). И что значат подобные этим слова Исаии, который говорит негде: «яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стрегущим его безгласен. Во смирении Его суд Его взятся. Яко вземлется от земли живот Его... И той грехи многих вознесе» (Ис. 53:7—8, 12)? Куда (вознесе), если не на древо крестное, пригвоздивши к которому сей хлеб, они не оставили Его прежде, чем вознесли Его на высоту, во свидетельство видящим и во образ настоящего Воздвижения? Как, в самом деле, назвать это, если не воздвижением и явлением креста, равно как и закланием Агнца, вознесенного на крест и пригвоздившего грехи мира, чем ясно указано на Воздвижение креста?!. Но довольно приводить свидетельства из Писания, предвозвестившие Воздвижение креста, дабы многие не пресытились словом. |
| А вот почему Христос не с нами, ну, не всегда, не во всём с нами – совершенно иной вопрос, уж не ко мне точно. Вот моё: «Судите русский народ не по тем мерзостям, которые он так часто делает, а по тем великим и святым вещам, по которым он и в самой мерзости своей постоянно воздыхает. А ведь не все же и в народе – мерзавцы, есть прямо святые, да ещё какие: сами светят и всем путь освещают!.. Судите наш народ не потому, что он есть, а потому, чем желал бы стать. А идеалы его сильны и святы, и они-то и спасли его в века мучений, они срослись с душой его искони и наградили её навеки простодушием и честностью, искренностью и широким всеоткрытым умом, и всё это в самом привлекательном, гармоническом соединении. А если притом и так много грязи, то русский человек и тоскует от неё более сам, и верит, что всё это – лишь наносное, наваждение диавольское, что кончится тьма и что непременно воссияет когда-нибудь вечный свет» (Ф.М. Достоевский, «Дневник писателя»). И потому для меня аргументы неверности идеи из-за невозможности её абсолютной материализации от лукавого. Отрезав отвлекающее, останемся с главным: «Светильник миру» или «сбережение народа»: Москва – Третий Рим, но нужно ли сие Москве? К сожалению, выбор между Христоцентичной империей и родоплеменной религией – вопрос о цене выбираемого. Именно в этой «цене» вся подлость споров – торговля за места в Царствие Небесном. Мы привыкли, что каинство торговли с Богом о размере жервоприношения присуще католикам, ещё больше протестантам, но никак не православным. Однако присуща торговля и нашим сектантам-старообрядцам. Печально, что именно на этом мы окончательно разошлись с Михаилом Фёдоровичем Антоновым (а ведь дружили аж с СССР), подведшим под аввакумовство экономическое обоснование нерачительности русской имперской жертвенности. Жертвы за свою богоносность. «Осанну» и «распни Его» разделяет «Царство Мое не от мира сего». Чудесное явление «от греческой стороны» в 1423 году деревянного Животворящего Креста в болотах под Ростовом Великим стало началом знаковых событий, ознаменовавших передачу земного попечительства о вселенском Православии: в правление великого князя Василия II крепла и усиливалась Русь Московская, после подписания Ферраро-Флорентийской унии киевский митрополит грек Исидор был с позором изгнан, и предстоятелем единой на три Руси Церкви стал русский митрополит Иона, избранный Собором русских архиереев в 1448 году. |
| В Кормчей, в сказании о седьмом вселенском соборе (на листе 15), сице пишется о честном кресте: «Тако бо честному кресту покланяющеся, на немже животворное распростерто бысть тело Господне, еже на очищение мирови кровь источи. И еще же и образу креста, имже беси отгоними бывают и страсти исцеляются, того ради, еже единой на первообразном сотворившияся благодати и силы, даже и до тех образов с подобным действом происходити». Здесь сказуется, что должно покланяться кресту Христову во всех его образах, ибо «и до тех образов креста благодать и сила с подобным действом происходит», а чтобы только одному которому нибудь виду креста (то есть осмиконечному, или шестиконечному, или четырехконечному) поклянятися, того в догмат седмым вселенским собором не поставлено. А между тем в Поморских Ответах, против которых написана книга «Обличение», содержится несправедливое и хульное мудрование о четырехконечном кресте: именно в ответе 68 отметается поклонение кресту четырехконечному и не признается он животворящим; а в ответе 65 (истязание третие) говорится, что под печатью креста четырехоконечного на просфоре во св. литургии не происходит пресуществление приносимого хлеба в тело Христово. Вот именно против этого лжеучения и восстает писатель книги «Обличение» 20 . Поморские отвещатели, согласно мнению и первоучителей раскола, Аввакума и прочих, поставляли в догмат веры, что должно покланяться только одному виду креста, именно осмиконечному, а четвероконечному кресту поклонение отрицали. Писатель книги «Обличение», возражая против сего неправедного мудрования Поморских Ответов, и говорит: «ни сего вида крестнаго (четвероконечнаго) не ставим в догмат веры, ни осмиконечнаго». Не то говорит писатель, что поклонение кресту не ставим в догмат веры; но говорит, что почитать только один вид креста и покланяться только одному которому-либо виду его, осмиконечному, или четвероконечному, – того не ставим в догмата веры; напротив, обоим видам креста творим поклонение, четырехконечному и осмиконечному. Вот смысл сказанного сочинителем книги «Обличение», и ничего противного православию в словах его нет. |
| В этих строках русский писатель упомянул о корабельном священнике - им был архимандрит Аввакум (Честной), ранее пребывавший в Пекине в составе XI-й Русской Духовной миссии (1830-1840 гг.). Другой член экипажа " Паллады " - И. А. Гошкевич, переводчик МИДа, также долго жил в Пекине и хорошо знал китайский язык. Впоследствии он стал первым русским консулом в Хакодате (Япония). Корея. Начало христианизации Христианство появилось в Корее сравнительно поздно - в конце XVIII в. Как известно, в IV-VI вв. в Корею проник буддизм северного направления (махаяна), ставший к Х в. государственной идеологией. В эпоху позднего Средневековья усилилось влияние конфуцианства, которое, в свою очередь, было объявлено государственной религией в XIV в. " Будда, Конфуций, шаман, обожание (обожествление - прим. автора) гор - все это смешалось и составило религию простого человека в Корее, - писал в начале ХХ-го столетия русский писатель и публицист Н. Г. Гарин-Михайловский, совершивший путешествие в Корею в 1898 г. Русский исследователь вел долгие беседы с местными жителями и даже кратко изложил систему их религиозных воззрений. Есть сведения, что католические миссионеры побывали в Корее еще в XVII в. В том же столетии два голландских корабля потерпели кораблекрушение у корейских берегов. Один из спасшихся моряков, Хенрик Хамель, после долгих лет пребывания в Корее, бежал в Японию, оттуда он перебрался на Запад и первым из европейцев описал эту загадочную страну. До XIX-ro в. это было единственным свидетельством о Корее, известным Европе. Достоверно известно о том, что христианство проникло в Корею в 1784 г. Молодой кореец Сенг, много слышавший о христианской религии, проповедовавшейся в Китае европейскими миссионерами, решил познакомиться с ними. Вскоре случай помог юноше. Его отец был назначен одним из членов посольства, отправлявшегося в Китай, и ему было разрешено присоединиться к свите посольства. По прибытии в Пекин Сенг имел несколько встреч с католическими миссионерами, которые не только подробно ознакомили его с христианской религией, но и крестили его, назвав Петром, в надежде, что он будет первым камнем ( " петрос " - греч. - камень) в здании новосозидаемой корейской Церкви. По возвращении из Пекина Петр Сенг познакомил своих друзей с христианским вероучением. |
| «Нельзя забывать: люди без морали — это рабы» Взглянув на его домашнее фото последних лет и увидев обилие икон, убеждаемся, что Юрий Петрович был православным человеком. В своей автобиографической повести «Формула воли: верить!» Власов анализирует тяжелый земной путь протопопа Аввакума, оказавшего на спортсмена влияние в период тяжелого заболевания, когда его организм стал практически рассыпаться. Интересный образ нашел для сравнения Денис Тукмаков: «Легендарный круг штангиста Юрия Власова на открытии Олимпиады-1964 в Токио — когда он через весь стадион нес знамя СССР на вытянутой руке, держа за конец древка, и никто на Земле не смог повторить такое, — он ведь сродни знаменитому кругу Джотто. Однажды Джотто нарисовал одним движением кисти идеальный круг — и всем, кто понимал, стал ясен масштаб его таланта. Так и с красным флагом в Токио — это был прекрасный вызов, брошенный остальному миру: русский богатырь может вот так, а вы — нет. Быть может, в глазах вечности, перед которой предстал теперь Власов, тот его круг — важнее всего, что он сделал в жизни». Флаг Власов нес на двух Олимпийских играх: в 1960-м, в Риме, где победил, и в 1964-м, на церемонии открытия Игр, на которых неожиданно получит серебро (говорят, эту медаль он потом выбросил в окно). Многим памятно, как Власова, рыцаря чести, перехитрил Жаботинский на Олимпиаде-64, когда два советских тяжа остались в борьбе за золото вдвоем. Власов щедро делился с другом секретами, которых немало у тяжей, и от этих секретов решающе много зависит в этом экстремальном спорте, вплоть до увечий и полной потери здоровья. Он был уверен, что друг не обманет, что все будет по-честному. Перед последней попыткой Власов был впереди, он спросил Жаботинского, сколько тот будет прибавлять, Жаботинский назвал мизер, и Власов решил не напрягаться, прибавил чуть больше и взял. Когда спускался с помоста, увидел хитрую улыбку Жаботинского и понял, что тот возьмет больше. Жаботинский обманул своего наставника и друга. Он понимал, что не выиграет у Власова, зная, какие веса тот берет на тренировках. И какой бы вес Жаботинский ни назвал, Власов мог взять больше. В итоге простодушный Власов оказался на втором месте... |
| Но я честно сказала: — Нет, ни тяжестей не таскала, не ударяла, и насекомые не кусали, а просто — отбивала поклончики. Тогда на меня посмотрели сочувственно, подозрительно и тревожно. Медработники все-таки. Поклончики она отбивала! Это при Бреженеве-то! 82–ой год на дворе… Ну ладно. Все тогда привлекало отца Ерма в старообрядчестве — весь богослужебный чин, знаменное церковное пение по крюкам, эстетизированный церковный быт, и он глубоко и восторженно переживал это как художник, как иконописец. Даже старообрядческий клобук надевал у себя в келье: не этот, похожий на котелок без полей, обтянутый черным, ниспадающим вниз муаром — протопоп Аввакум говорил о таковых с презрением «клабуки–те рогатые ставцами–теми носят», — а тот, старинный, напоминающий длинноухую шапку, — кстати, он очень был ему к лицу. Мне даже удалось его так сфотографировать: вот он стоит, «прислонясь к дверному косяку», артистичные пальцы у подбородка, и смотрит так чудно, так вдохновенно. Портрет этот до сих пор висит у меня над столом в кабинете. Лицо отца Ерма на нем столь прекрасно, что все, кто приходят ко мне, спрашивают изумленно: «А это кто?» И замирают, любуясь… Но я им не отвечаю. Потому что — начнутся дальнейшие расспросы — а что он? А где? А как? Ну и необязательно всем так уж об этом знать… В ту пору игумен Ерм ввел старообрядчество даже в своем монашеском быту — варил сбитень, питался проросшей пшеничкой и национальной репой, отвергая заморскую екатерининскую (никонианскую) картошку, ходил по келье в лаптях, которые сам и плел, не признавал электричества, но читал и работал при свечах, а краски для икон готовил из натуральных веществ — растирал полудрагоценные камни, добавлял желток — какие-то были у него старинные рецепты. И вообще вокруг него царила такая восторженно–эсхатологическая атмосфера — готовился великий исход из этого греховного мира, из этой «не устоявшей перед тремя искушениями сатаны Церкви». Да, как бы именно так. И в то же время не вполне — ибо отец Ерм вовсе и не собирался порывать с Церковью и переходить в старообрядчество, он просто считал, что монашество в миру обмирщвляется и надо дистанцироваться, укрывшись отеческими заветами. Уйти из мира, забрав Кормчую Книгу, по ней и жить. А для нас, неофитов, его окружавших, что могло быть более праздничным и желанным, чем это новое житие, исполненное подвигов и чудес?.. |
| Утвержденный откровеньми Небесными,/в затворе многолетне пребыл еси, Иринарше блаженне,/узами железными связав твое тело,/раны же тому нещадно возлагая,/да никакоже возможет востати на дух твой,/во спасение вечное тобою управляемый. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Утверждал еси прозорливыми твоими словесы ближний твоя, отче предивне,/к любве Христовой всех возбуждая,/еяже преисполнен быв, гонителем твоим кроток и незлобив показался еси,/о покаянии тех моля Бога. И ныне и присно и во веки веков. Аминь. Богородичен: Утверждение на Тя надеющихся, Богородице Дево,/не посрами упования нашего, еже по Бозе на Тя возлагаем,/но буди нам Защитница от нападений вражиих,/да, Тобою помоществуеми, возвеселимся о спасении нашем. Седален, глас 4 Скорый помощник являешися, преподобне отче Иринарше,/всем, с верою притекающим к честному твоему гробу,/исцеления болящим подавая от него силою Господа сил,/прославльшаго тя чудотворения благодатию./Сего ради с любовию почитаем святую и всечестную память твою. Песнь 4 Ирмос: Пророк Аввакум умныма очима/провиде, Господи, пришествие Твое,/тем и вопияше:/от юга приидет Бог./Слава силе Твоей, слава снизхождению Твоему. Припев: Преподобне отче наш Иринарше, моли Бога о нас. Пророком Божиим подобяся, отче Иринарше,/будущая, яко настоящая, созерцал еси/и прозорливо предрекл еси имущее быти изгнание ляхов,/присно умоляя Христа о победе православных/и воспевая Того Божественное снизхождение. Припев: Преподобне отче наш Иринарше, моли Бога о нас. Пророчески омывал еси лице твое слезами/и питие твое плачем растворял еси, преподобне,/да плачем временным плача вечнаго избегнеши./Темже блаженство плачущих унаследовал еси на Небесех/и ныне во Царствии Христа Бога утешаешися,/воспевая Того Божественное снизхождение. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Пророка и царя Давида песнопения возлюби душа твоя, преподобне отче,/имиже Бога день и нощь славил еси,/и, яко птица, особящаяся на зде,/от затвора твоего уединеннаго благоумиленно песни хвалы и славословия Христу Богу воспевал еси присно,/Того Божественное снизхождение прославляя. |
| И первый пусть ведет нас Моисей, служитель Божий и законодатель, вознесший медного змия, не затем, чтобы он был прославлен, но чтобы послужил знамением (и, ядом меди изображая яд злобы, как на суде, показывал сходство меди со злом). И сам Моисей воздвиг некогда руки ( Исх. 17:11 ), прообразуя распеншегося Христа и воздвигаемый ныне Крест. Уловляя некогда Амалика, Иисус молился: да станет солнце прямо Гаваону, и луна прямо дебри Елон (Иис. Нав. 10:12 ), не для того только, чтобы возвестить день креста, в который распрострется тьма по всей земли ( Матф. 27:45 ), и не для того только, чтобы в сей день сделать достоверною высоту силы Божией и мышцу Его, вознесшуюся над врагами, – но чтобы показать и воздвижение Креста, и прообразовать восхождение на него Солнца славы. И Авраам принес жертву ( Быт. 22:13 ), во образ таинственного жертвоприношения, но, повинуясь внезапному гласу с высоты, заклал на вершине горы агнца, преобразуя вознесение креста на высоту. Бывшие с Азариею в огне Вавилонской пещи, молясь, некогда воздвигли руки на высоту и угасили поднявшееся в ней пламя огненное ( Дан. 3:24 ), воздвижением рук изображая возносимый крест. Иона воздвиг некогда глас ( Ион. 2:2 ), крестовидно совозвысив руки, и тотчас привлек свышнюю силу, будучи невредимо извержен зверем. Славная Иудифь воздвигла некогда меч над главою спящего Олоферна ( Иудиф. 13:9 ), прообразуя воздвижение Креста, и соделала спасение Израилю. Даниил некогда во рву львином воздвиг глас к Вышнему, преобразуя воздвижение Креста, когда пророк Аввакум, восхищенный во мгновение ока, принес ему пищу ( Дан. 14:37–38 ). А что разумеет Иеремия, говоря от лица богоубийц: приидите и вложим древо в хлеб его, и истребим от земли живущих ( Иер. 11:19 )? И что значат подобные этим слова Исаии, который говорит негде: яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стригущим его безгласен. Во смирении Его суд Его взятся. Яко вземлется от земли живот Его. И Той грехи многих вознесе ( Ис. 53:7, 8, 12 )? Куда (вознесе), если не на древо крестное, пригвоздивши к которому сей хлеб, они не оставили Его прежде, чем вознесли Его на высоту, во свидетельство видящим и во образ настоящего Воздвижения? Как, в самом деле, назвать это, если не воздвижением и явлением креста, равно как и закланием Агнца, вознесенного на крест и пригвоздившего грехи мира (чем ясно указано на Воздвижение Креста)?!... Но довольно приводить свидетельства из Писания, предвозвестившие Воздвижение Креста, – дабы многие не пресытились словом. |
| И то, и другое, по мысли Священного Писания, есть грех, и жизни наследовать человек не может. В Апокалипсисе сказаны такие слова, что открывается огненное озеро, приготовленное дьяволу и ангелам его, и Дух указывает, кто бросается в это озеро: и брошены будут туда все боязливые. Речь идет не о том, что есть люди, которые боятся и есть которые не боятся. Речь идет о страхе человеческом. Не надейтесь на князи, на сыны человеческие, в них же несть спасение, – не бойтесь людей. Об этом говорит Христос: кто постыдится слов Моих, кто отвергнется Меня перед лицом людей. Вот об этой боязливости речь. С нашей точки зрения, невинная черта. На самом деле она показывает, что мы либо себя сделали идолом, а не Бога боимся, либо боимся какого-то другого человека больше, чем Бога. И в том, и в другом случае это проявление гордыни: мы не хотим смириться перед Богом и признать только Его единственно Владыкой своей жизни. Второе проявление гордыни – немилосердие. Человек немилосердный, жесткий, не способный творить милостыню, не жалеющий рядом с ним находящихся людей, человек, у которого сердце скукожено, этот человек горд. И третье проявление гордыни – это, по сути дела, надежда на приобретение. Звучит это у пророка Аввакума таким образом: «Горе тому, кто жаждет неправедных приобретений для дома своего, чтобы устроить гнездо свое на высоте и тем обезопасить себя от руки несчастья!». Речь не о том, праведно ли или неправедно приобретается богатство – понятно, что воровство есть грех. Речь о том, что человек строит любыми путями… Для чего человек думает о каком-то житейском комфорте? Если он попытается честно заглянуть в глаза этому явлению, он поймет, что на самом деле он хочет быть гарантированно безопасным, что бы ни случилось. Неважно, природные катаклизмы, социальные катаклизмы, болезнь ли, бедность ли, кризис, но комфорт должен пребывать с ним всегда, чтобы он не зависел от случайностей этого мира, не зависел от Бога. Чтобы было не важно, что Бог о нем задумал. Разумеется, надежда на собственное богатство есть проявление гордыни. Об этом и говорит Христос: трудно богатому войти в Царство Небесное. Осуждается не само богатство. Из опыта святых отцов мы видим, что не богатство источник смерти духовной, источник бедствия для души, а именно надежда на богатство, когда человек так прикипел к нему, что боится того, что задумал, что ждет от него Бог. Рекомендуемые статьи |
|
|
