| О том, что Церковь отдала предпочтение общей собственности с момента своего появления на свет, прямо говорится в восемнадцатом собеседовании книги «Писания» святого отца и учителя Церкви Иоанна Кассиана Римлянина: «Итак, род жизни киновитян получил начало со времени апостольской проповеди. Ибо таким было все множество верующих в Иерусалиме, которое в Деяниях Апостольских описывается так: у множества уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавали их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду (Деян. 4, 32; 34-35). Такова была тогда вся Церковь...»; «было установлено апостолами вообще для всей Церкви» . Посмотрите, в книге Иоанна Кассиана прямо говорится: «такова была тогда вся Церковь» и «было установлено апостолами вообще для всей Церкви». Преподобный Иоанн Кассиан в книге седьмой послания к епископу Кастору, упоминая о поступке Анании и Сапфиры, прямо пишет, что они «должны были полностью принести апостолам (имущество. — В.М.) или раздать братьям» . О том же говорит и святитель Иоанн Златоуст в «Беседе на Деяния Апостольские»: «Не часть одну они давали, а другую оставляли у себя; и (отдавая) все, не считали за свое. Они изгнали из среды себя неравенство и жили в большом изобилии, притом делали это с великою честию» . В другом месте этот вселенский учитель поясняет, почему возникла такая совершенная милостыня: «Милостыня есть мать любви, – любви, отличающей христианство, превосходящей все знамения, служащей признаком учеников Христовых; она – врачество против наших грехов, очищение нечистот нашей души, лестница, ведущая на небо; она служит связью тела Христова. Хотите знать, какое она благо? При апостолах все продавали свои имения и приносили к ним вырученные деньги, которые и раздавались: " и каждому давалось " , – говорится, – " в чем кто имел нужду " (Деян. 4, 35). Скажи мне без отношения к жизни будущей, – мы не станем говорить теперь о будущем царствии, но взглянем на настоящую жизнь, – кто приобретает больше, принимающие или дающие? Другие роптали и ссорились между собой, а они имели одну душу: у всех их, сказано, " было одно сердце и одна душа; великая благодать была на всех их " и жили они с великой для себя пользой (Деян. 4, 32-33). Видишь, сколько они приобретали через это? Скажи же, где желал бы ты находиться, – в числе ли покидавших свое имение и ничего не имевших, или в числе принимавших чужое? Таков плод милостыни: через нее упразднялись перегородки и препятствия, и души их тотчас соединялись; у всех их " было одно сердце и одна душа " . Впрочем, и без милостыни отвержение богатства приносит великую пользу» [iv] . |
| „Не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек». ( Втор. 8:3 . Ср. Мф. 4:4 ). „Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в царство небесное». ( Мф. 5:20 ) „Если свет, который в тебе, – тьма, то какова же тьма?» ( Мф. 6:23 ). „Кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать во век. Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать и верующий в Меня не будет жаждать никогда. Кто жаждет, иди ко Мне и пей». ( Ин. 4:14 ; Ин. 6:35 ; Ин. 7:37 ). „Говорю не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус». ( Флп. 3:12 ). Пребывающие „пред престолом Бога не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной; ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их». ( Откр. 7:16–17 ). „Знаю твои дела: ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч». ( Откр. 3:15 ). Изречения В публичном собеседовании некто, для оправдания религиозного скептицизма, спросил: „что лучше искания истины?» Ему ответили: „обретение ея». „Мыслить истину, чувствовать красоту и желать добра – цель разумной жизни». (Платон). „Ум – драгоценный камень, блестящий особенно в оправе смирения». (Клопшток). „Всякий человек по природе желает знать, но в знании без страха Божия какая важность? Лучше, по истине, смиренный поселянин, служащий Богу, чем гордый мудрец, незадумывающийся о себе. Кто себя самого впраду знает, тот о себе низко думает и не услаждается человеческими похвалами». (Фома Кемпийский). „Учение Божие уподобляется воде: как вода, оставляя высоты, скопляется в низинах, так и учение Божие воспринимается только людьми скромными». (Талмуд). „Знать много и не выставлять себя знающим есть нравственная высота. Знать мало и выставлять себя знающим есть болезнь. Только признав в себе эту болезнь, мы можем избавиться от нея». (Лао-Тсе). „Когда человек изучит все науки и узнает все то, что люди знали и знают, то он увидит, что эти знания, вместе взятые, так ничтожны, что по ним нет возможности действительно понять мир Божий, и он убедится, что ученые, в сущности, так-же ничего не знают, как и простые, неученые. Но есть люди верхогляды, которые кое чему поучились, нахватались верхушек разных наук и зазнались. Эти то люди, считающие себя умниками, и мутят мир. Они о всем судят самоуверенно и опрометчиво, но, разумеется, постоянно ошибаются. Они умеют бросать пыль в глаза и презирают народ, считая его невежественным». (Паскаль). |
| Предисловие 1. Божественные Писания все святы, но особенною святостью проникнуты псалмы. Так, с самого начала книги (они говорят) прямо о воздержании, и прежде всего о том, чтобы не иметь общения с нечестивыми. С этого именно и начал блаженный Давид своими словами: «блажен муж, который не ходил на собрание нечестивых» ( Пс.1:1 ). Говоря о блаженстве, он разумеет высшую степень всего хорошего. Вместе с тем (говорят псалмы) об общении с добрыми, об обуздании чрева, об удержании рук, о нелюбостяжании, о ничтожестве денег, славы и всего подобного. Послушай, например, его слова о том, чтобы хранить целомудрие: «внутренность моя насыщена позором» ( Пс.37:8 ), и в другом месте: " Ты истребил всякого пре любодейству ющего от Тебя " ( Пс.72:27 ). О том, что должно обуздывать чрево, он говорит: «еще пища была в устах их, когда гнев Божий пришел на них, и убил очень многих из них» ( Пс.77:30–31 ). О том, что должно удаляться стяжания: «если богатство притекает, не прилагайте к нему сердца " ( Пс.61:11 ), – и не искать славы: «при смерти он ничего не возьмет, и не с ойдет с ним слава его» ( Пс.48:18 ). Не подражать порочным: " не ревнуй лукавым» ( Пс.36:1 ). Он поучает ни во что вменять земное могущество: «видел я нечестивца, превозносящего ся и высящего ся, как кедры ливанские: и прошел я мимо, и вот его нет: и искал его, и не нашлось место его» ( Пс.36:35–36 ), – и презирать все временное: «считали счастливым народ, у которого это есть, (но) блажен народ, блажен народ, у которого Господь... – Бог его» ( Пс.143:15 ). Говорит (псалмопевец и) о том, что мы не просто согрешаем, но есть воздаяние: «Ты возда...шь каждому по делам его» ( Пс.61:13 ). И почему не за каждый день воздает (тотчас): «Бог – судь я праведный и [крепкий, и долготерпеливый]» ( Пс.7:12 ). Также говорит он о том, что смирение прекрасно: »не пре возносилось сердце мое» ( Пс.130:1 ), и что гордость – зло: «посему овладела ими гордость... их совершенно, оделись они в неправду и нечестия свои... " ( Пс.72:6 ), а в другом месте: «смиренным дает благодать» ( Притч.3:34 ), – что милостыня прекрасна: " расточил: ...дал нищим, правда его пребывает в... |
| Так поступало упоминаемое в книге Деяний общество верующих, о котором говорится: «у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее.... Ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» ( Деян.4:32, 34–35 ). А чтобы не показалось, что принадлежит немногим, то апостол свидетельствует, что любостяжание есть идолопоклонство ( Кол.3:5 ), и справедливо. Ибо кто не подает необходимого бедным и деньги свои, которые бережет по недоверчивой скупости, предпочитает заповедям Христовым, тот впадает в порок идолопоклонства, так как любовь к мирскому веществу предпочитает любви Божией. Глава 3. О подавлении блудной страсти и нечистоты Впрочем, мы должны знать, что хотя бы мы соблюдали всю строгость воздержания: голод, жажду, бдение, постоянный труд – и с неослабевающим усердием занимались чтением; однако посредством этих подвигов мы не можем приобрести постоянную чистоту целомудрия, если, постоянно упражняясь в них, по опыту не познаем, что чистота подается по милости благодати Божией. Всякий пусть знает, что он должен неутомимо упражняться в этих подвигах только для того, чтобы ради скорби их, приклонив милосердие Божие, удостоиться, по божественному дару, освободиться от борьбы плоти и господства преобладающих страстей, и пусть не надеется, что будто он сам посредством их (т. е. поста, бдения, чтения и проч.) получит ненарушимую чистоту тела, которой желает. А для приобретения целомудрия должен воспламеняться таким желанием и любовью, с каким жадный корыстолюбец желает денег, честолюбец – высших почестей, или увлекаемый нестерпимой любовью к красивой женщине с невыносимым жаром хочет исполнить свое желание. От того бывает, что когда мы воспламеняемся ненасытным желанием всегдашней непорочности, то пренебрегается и желанная пища, необходимое питье бывает противно, наконец, даже сон, требуемый природою, отгоняется или, по крайней мере, как коварный обольститель целомудрия и как ревнивый противник чистоты, допускается боязливым и подозрительным умом; и таким образом всякий поутру, испытав свою непорочность, радуется сохранившейся у него чистоте и сознает, что он приобрел ее не своим старанием и бдением, а покровительством Божиим, и понимает, что она столько будет пребывать в его теле, сколько Господь даст по Своему милосердию. Кто постоянно имеет такую уверенность, тот, не думая о себе высоко, не полагается на свою добродетель, не обольщаясь долгим отсутствием нечистого истечения, не предается обманчивой обеспеченности, зная, что он тотчас будет осквернен истечением нечистой влаги, если хоть немного отступит от него покровительство Божие. Потому для продолжения покровительства он со всем сокрушением и смирением сердца неослабно принадлежит молитве. Глава 5. О пользе борьбы, которая бывает от воспламенения страсти |
| Итак, род жизни киновитян получил начало со времени апостольской проповеди . Ибо таким было все множество верующих в Иерусалиме, которое в Деяниях Апостольских описывается так: «у множества... уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавали их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» ( Деян.4:32, 34–35 ). Такова была тогда вся церковь , каких ныне с трудом, весьма мало можно найти в киновиях. Но когда после смерти апостолов начало охладевать общество верующих, особенно те, которые из иноплеменников и разных народов присоединялись к вере Христовой, от коих апостолы, по их невежеству в вере и застарелым обычаям языческим, ничего больше не требовали, как только «воздерживаться от идоложертвенного и крови, блуда, удавленины» ( Деян.15:29 ); и когда свобода, предоставленная язычникам по причине слабости их веры, начала мало-помалу ослаблять совершенство и церкви иерусалимской, и при ежедневном возрастании числа из туземцев и пришельцев горячность первой веры стала охладевать; то не только обращавшиеся к вере Христовой, но и предстоятели церкви уклонились от прежней строгости. Ибо некоторые, позволенное язычникам считая позволительным и для себя, думали, что они не потерпят никакого вреда, если при имуществе и богатстве своем будут содержать веру и исповедание Христа. А те, у которых еще была горячность апостольская, помня о прежнем совершенстве, удаляясь из своих городов и от общения с теми, которые считали позволительной для себя или для церкви Божией распущенную жизнь, стали пребывать в местах подгородных и уединенных, и что было установлено апостолами вообще для всей церкви, в том начали упражняться всякий сам по себе. Таким образом составился вышесказанный род жизни учеников, которые удалялись от общения с прочими. Они, мало-помалу с течением времени отделяясь от общества верующих, по той причине, что воздерживались от супружества и уклонялись от общения с родителями и с этим миром, по строгости одинокой и уединенной жизни назывались монахами (От μονζω – уединяюсь, один живу), единожительствующими. Отсюда последовало, что по совместному жительству они назывались киновитянами, а кельи и местожительство их – киновиями. Следовательно, этот только род монахов был самый древний, который не только по времени, но и по благодати есть первый, и который через многие годы один ненарушимо продолжался до времен аввы Павла (Фивейского) или Антония Великого 1 . Следы этого даже ныне мы видим в отдельных киновиях. Глава 6. О чине и начале анахоретов |
| Так, мы читаем, что Авраам превзошел заповеди будущего закона, когда, победив четырех царей, из добычи содомской, которая справедливо принадлежала ему как победителю и которую сам царь с покорностью просил взять, никакие согласился взять что-либо; свидетельствуясь именем Божиим, он говорил: «поднимаю руку мою к Господу Богу Всевышнему, Владыке неба и земли, что даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего» ( Быт.14:22–23 ). Так исполнял заповеди закона, как знаем, и Давид, который по заповеди Моисея, по которой воздавалось отмщение врагам, не только этого не сделал, но еще оказывал любовь к гонителям и, усердно молясь о них Богу, даже горько плакал и отмстил за убитых. Также утверждаем, что не были под законом Илия и Иеремия, которые хотя безукоризненно могли бы воспользоваться позволенным супружеством, однако захотели остаться девственниками. Так превзошли Моисеевы заповеди и Елисей, и набожные мужи одинакового с ним расположения, о которых апостол так говорит: «скитались в милотях и в козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли» ( Евр.11:37–38 ). Что сказать о сынах Ионадава, сына Рехава, о которых читаем, что пророку Иеремии, принесшему по поведению Господню вино, они отвечали так: «мы вина не пьем; потому что Ионадав, сын Рехава, отец наш, дал нам заповедь, сказав: «не пейте вина ни вы, ни дети ваши вовеки; и домов не стройте, и семян не сейте, и виноградников не разводите, и не имейте их, но живите в шатрах во все дни жизни вашей.» За то и удостоились услышать от того же пророка: «за то, так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: не отнимется у Ионадава, сына Рехавова, муж, предстоящий пред лицом Моим во все дни» ( Иер.35:6–7, 19 ). Все они, не довольствуясь приношением десятины из своих приобретений, но отвергая и саму добычу, приносили Богу преимущественно самих себя и свои души, которые человек не может ничем заменить, как свидетельствует Господь в Евангелии: «какой выкуп даст человек за душу свою?» ( Мф.16:26 ). Глава 5. Живущие под благодатью евангельской должны превзойти заповеди закона |
| Огромную душевную и телесную помощь доставляет доверие Богу, когда ты можешь положиться на Бога и вверить Ему свои проблемы, – но только в уверенности, что Бог сделает то, чего ты у Него просишь. В это надо верить. Вера в Церкви имеет огромное значение и для души, и для тела. Что говорит Христос? Вера твоя спасла тебя (Лк. 7: 50; 8: 48; 17: 19; 18: 42). А что значит вера? Вера значит, что в тебе оживет цветок, который заставит тебя сказать: «Боже мой, я предаю себя Тебе! И не просто предаю себя, но и будет то, что Ты мне обещал!» Это задействует все твои силы, душевные и телесные. Если хочешь выздороветь, но не веришь в это, тогда ничего не выйдет, ты не выздоровеешь. Ничего не получится. Все твои органы опять оказываются больны, как раньше, и ты не выздоравливаешь. Христос спрашивал: веришь ли ты (Мф. 9: 28; Ин. 9: 35)? Слепой просил Его: – Господи, верни мне зрение! – А ты веришь, что Я могу дать тебе зрение? Так что же значит веришь ли ты? Это значит, что ты должен живо видеть это в себе еще до того, как прозреешь. Итак, видишь ли ты это? Точно так же мне сказала одна девочка, но только не с тем настроем. Она сказала: – Отче, я в третий раз иду на аттестацию по английскому языку. Помолитесь, чтобы я прошла! – а потом добавила: – Чтобы то, чего я не вижу, сбылось. А ты научись это видеть! Видеть его еще до того, как пройдешь, чтобы пройти, когда туда явишься. Потому что если ты идешь на экзамен, заранее видя перед собой неудачу, то провалишься. Ибо Христос скажет тебе: – Да будет по вере твоей! Ты, дитя Мое, верила в неудачу! Если думать о неудаче, верить, что ничего не получится, будет тебе по вере твоей: ничего и не получится – Отче, сегодня я иду на собеседование с тем-то для приема на работу. Раньше я получала даже по десять баллов, а меня всё равно не брали. Хоть бы сейчас получилось. Но боюсь. Конечно же, этот тоже не захочет меня взять! Ну, если это конечно и он не захочет тебя взять, тогда, конечно же, не захочет! А почему? Потому что в то, что ты говоришь, в то, что чувствуешь, ты в конце концов начинаешь так сильно верить, что оно сбывается. Происходит то, о чем говорит Евангелие, когда Христос пошел в один город и – не совершил там многих чудес по неверию их (Мф. 13: 58). Христос был рядом, и больные могли выздороветь, но никто не выздоровел, потому что они не верили, что это может произойти. |
| Последнее основание, которое, без сомнения, есть общий истребитель всех пороков, состоит в том, чтобы всякий думал, что он в этот же день переселится из мира сего. Это убеждение не только не допустит никакой скорби оставаться в сердце, но и подавит все движения вожделений и всех грехов. Итак, кто это сохранит, тот не может ни потерпеть горечи гнева и раздора, ни причинить другим. А когда этого не будет и когда враг (Дьявол, или страсть) любви в сердца друзей неприметно будет вливать яд огорчения, то обязательно, при постепенном охлаждении любви от частых огорчений, сердца любящих, долго растравляемые, когда-нибудь он разлучит. Как может когда-нибудь рассориться со своим братом тот, кто поступает по вышесказанному правилу, кто первую причину распри, которая обычно происходит из-за малых вещей и ничтожных предметов, совершенно пресечет, ничего своего не защищая, всей силою сохраняя то, что в книге Деяний Апостольских читаем о единении верующих: «у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее» ( Деян.4:32 )? Потом, как произойдет семя раздора от того, кто, угождая воле не своей, а брата, сделается подражателем Господа и Владыки своего, Который от лица человека говорит: «Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца» ( Ин.6:38 )? Каким образом подаст повод к спору тот, кто касательно разума и чувства своего решился доверять не столько своему суждению, сколько мнению брата, по его воле, со смирением благочестивого сердца исполняя то, что говорится в Евангелии: «впрочем не как Я хочу, но как Ты» ( Мф.26:39 )? Или как допустит что-либо, чем бы опечалился брат, тот, кто ничего не считает драгоценнее блага мира, не выпуская из памяти изречения Господа: «по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» ( Ин.13:35 )? По любви, как по духовной печати, Христос хотел, чтобы узнавали стадо Его овец в этом мире, и этим, так сказать, характером они отличались от прочих. |
| Уединенному образу жизни – отшельничеству противопоставляется другой вид монашеского жития – общежительный монастырь (киновия). Прообразом его, по слову древнего писателя конца IV века, преп. Иоанна Кассиана Римлянина , была первохристианская община. Сей писатель, Иоанн Кассиан († 435), сын богатых и знатных родителей, получивший прекрасное научное образование, в молодых годах отправился в Палестину, поступил в Вифлеемскую киновию (т.е. общежительный монастырь), и стал монахом. Здесь, прожив два года, он вместе с другом своим Германом решился посетить около 390 г. египетские монастыри, где в то время подвизались великие подвижники. «Посещая все славные монастыри в нижнем и верхнем Египте, они, как пчелы, собирали все лучшее, что видели в монастырских постановлениях и примерах жизни строгих подвижников, и с более просвещенными и опытными старцами входили в собеседование о разных духовных предметах». Таким образом, преп. Кассиан Римлянин сохранил для потомства свои наблюдения над жизнью монашества в раннем его развитии. Эти наблюдения для нас ценны, т. к. они отражают быт и взгляды монашества того времени. Преп. Касссиан Римлянин говорит, что: «род сей жизни», – т.е. общежительный, – «получил начало с апостольской проповедью», т. к. такого образа жизни придерживалось все множество верующих в Иерусалиме. В деяниях апостольских говорится: «У множества же верующих было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее... Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось то, в чем кто имел нужду» ( Деян. 4:32, 34–35 ). – «Такова, говорю, была тогда Церковь » и такой образ жизни теперь сохранился «весьма мало и его можно с трудом найти даже в киновиях». «После смерти Апостолов общество верующих начало охладевать, особенно среди тех, которые присоединились из иноплеменников и разных народов». К последним, «по причине их невежества в вере и застарелым обычаям языческим» еще апостолами предъявлялись минимальные требования: «чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови» ( Деян. 15:2 ). Когда же число верующих сильно возросло по причине ежедневного присоединения «из числа туземцев и пришельцев», то эта свобода, предоставленная бывшим язычникам, мало-помалу стала ослаблять совершенство Церкви Иерусалимской и охлаждать «горячность первой веры», и не только новообращенные, «но и представители Церкви уклонились от прежней строгости». «Ибо некоторые, дозволенное язычникам по немощи, почитали позволительным и для себя, и думали, что не потерпят никакого вреда и при имуществе и богатстве своем, если будут содержать веру и исповедание Христа». |
| Они придут и сразятся с антихристом. Моисей 40 дней простоял на молитве пред Богом на горе Синай. Не знаю, были ли вы там, я тоже там был, давно, в 1979 году. Был от румынской обители в Иерусалиме, с монахами и мирянами. Мы провели там 2 дня и причастились. А Моисей провел на горе 40 дней и получил скрижали закона, начертанные перстом Божиим. Когда он спустился, бедный, после 40 дней поста и молитвы, у него ни единой мысли в голове не было, а народ ему говорил: «Мы не можем на тебя смотреть, у тебя лицо сияет ярче солнца!» А отчего это? Он сам не знал, что отражает на своем лице свет Божества, – так одуховорился, будучи там, на горе Синай. И тогда он положил на лицо покрывало. «Прикрой себе лицо, чтобы не ослепить нас», – сказали ему. И тогда он положил покрывало на лицо и так говорил с народом (см.: Исх. 34: 33–35). Вот плод собеседования с Богом! Молитва и сознание того, что стоишь пред лицем Божиим, делает тебя чистым и светозарным. Ты пронизан светом Божиим. Моисей стоял пред лицем Божиим, поэтому и сказано, что Моисей говор ил с Богом, «как бы говорил кто с другом своим» Моисей стоял пред лицем Божиим, поэтому и сказано, что Моисей говорил с Богом, «как бы говорил кто с другом своим» (Исх. 33: 11). Но через какое-то время и он тоже, как человек, говорит Богу: «Покажи мне лице Твое». Что же отвечает ему Господь Бог? «Моисей, Моисей, Я уже столько времени говорю с тобою…» Моисей всё чувствовал, но ничего не видел, он чувствовал, что Друг говорит ему: «Запиши Закон, сделай так-то, сделай так-то» И Бог говорит ему: «Я уже столько времени говорю с тобою, а ты еще не знаешь, что Я Бог. Ты человек и не можешь увидеть Моего лица и остаться в живых» (см.: Исх 33: 20). Это Бог сказал ему в сердце его, но он так и ни увидел Бога ни разу. Мы тоже живем верою. Это говорит святой евангелист Иоанн: «Бога не видел никто никогда» (Ин. 1: 18). И говорит Бог Моисею: «Ты захотел увидеть лице Мое, а Я тебе покажу Мою спину» (см.: Исх. 33: 23). Святитель Григорий Нисский, брат святителя Василия Великого, объясняет, что такое мрак Божества . Для нас это мрак, ибо свет до того велик, что мы не можем на него смотреть. И здесь же объясняет и это место, говоря: «Спина Божества – это Слово Бога воплощенного» . Моисей был послушен Богу, стоял пред Ним, исполнял Его повеления. И тут всё сходится, старое с новым. Моисей и Закон ведут нас к послушанию Евангелию и Христу. |
|
|
