| Вследствие чего, носившее его лицо, диакон или другой клирик, назывался в Риме draconarius 173 . Наконец, Константин повелел изображать крест на гербах, на бронях, щитах и шлемах, и на монетах. Монеты, благодаря прочности материала, за исчезновением других памятников, служат почти единственными памятниками постепенно одерживаемой крестом победы над языческими верованиями, постепенного переворота, произведенного христианством в общественном веросознании, переворота, который мы уже отчасти отметили в целом ряду монет с монограммой имени Христова, и который в таком же виде представляется на монетах с изображением креста, являющимся иногда вместе с монограммой, а иногда отдельно и самостоятельно, в связи с символами языческими. От Константина, впрочем, немного сохранилось монет с изображением креста; гораздо чаще встречаются монеты его, на которых изображены Победа, Марс, Непобедимое солнце и др. языческие символы. Это показывает, что или повеление Константина чеканить крест на монетах не исполнялось в точности, или он сам еще не вполне отрешился от тех образов отцовской веры, с которыми сжился с детства 174 . То и другое, конечно, возможно, хотя кажется вероятнее последнее. Подтверждением этого могут служить монеты, весьма немногие, впрочем, на полях которых крест изображен рядом с богом солнца: такого рода монеты находятся в музеях в Вене и Копенгагене, четыре таких монеты имел Мюнтер в своем собрании, две из них он получил из Александрии 175 . Мы должны несколько долее остановиться здесь, чтобы уяснить себе религиозно-исторический смысл и значение этих монет. Уже в первые времена христианства, особенно со времени Коммода, в язычестве произошел заметный поворот: древняя вера в богов, если не совсем еще угасла в сердцах их поклонников, то, по крайней мере, лишилась своей прежней силы и искренности, религия римлян все больше и больше клонилась к упадку. В виду этого разложения политеизма, естественно, обращали взор на новую религию, и, смутно угадывая в чем заключается ее сила, стали искать точки опоры в идее единого Бога, в пантеистическом, конечно, смысле. |
| Неудивительно, поэтому, что верующие, на берегах Нила, изображали «crux ansata» 367 на своих памятниках и придавали орудию искупления эту форму. Подобное заимствование эмблем прежнего верования, для выражения новых идей, не раз встречается в христианском символизме. Мы, в самом деле, находим фигуру креста с ручкой, возле египетских и нубийских христианских надписей, отдельно, но в таких местах, где, обыкновенно, стоит крест греческой формы, или в соединении с последним. «Сгих ansata» сопровождает, иногда, и официальные эпиграфические памятники; так, например, этот знак виден возле надписи, сделанной по случаю превращения храма Изиды в христианскую церковь , в царствование Юстиниана. Употребляли ли, христиане, египетский крест до того, как они увидели его на стенах Серапеума? На подобный вопрос можно отвечать скорее утвердительно, чем отрицательно. Много надписей, отмеченных им, принадлежат к годам, следовавшим за этим событием, но есть эпиграфические памятники с «сгих ansata», имеющие характер эпитафий первых веков распространения новой религии, время которых, однако, нельзя положительно определить. Что касается до появления монограмм Христа на монетах римских императоров, то вот, что можно сказать об этом предмете. Когда Константин вошел, торжествующим, в Рим, победив 27 октября 312 года Максенция, то не сейчас же прекратил изображения языческих богов на своих монетах 372 . Мифологические сюжеты представлялись на них все время, когда этот император разделял власть с Лицинием, но, лишь только, вследствие поражения и смерти последнего, в 324-м году, Константин сделался единственным правителем и главою империи, он заменил на своих медалях богов классического мира, аллегорическими фигурами, которые напоминали его победы или гражданские деяния, иногда, и знаками христианской веры. После перенесения столицы империи в Византию, на монетах и медалях Константина и его сыновей, христианские символы встречаются гораздо чаще, чем прежде. Но трудно определить, в какое, именно, время, каждый из знаков новой религии начинает появляться на этих памятниках. |
| Крест был первым христианским символом, появившимся на монете императорского Рима. Он имел не только религиозный, но и государственный смысл. Изображение креста могло быть одиночным или сопровождаться иными изображениями (например, ангелов или святых). Легенды при изображении (например: VICTORIA AVGU(STORUM), DEUS ADIUTA ROMANIS, IHSUS XPISTUS NICA) раскрывают понимание креста как триумфального штандарта победоносного Христа Императора. На аверсе (лицевой стороне) монет могло быть представлено изображение Христа различных иконографических типов. С времени Льва IV Мудрого (886–912) на византийских монетах появляется образ Богоматери различных иконографических типов. Наиболее обычное изображение – в позе Оранты (от лат. orans, -ntis – «молящийся»): в рост с поднятыми до уровня лика руками, повернутыми к зрителю ладонями. На солиде Льва VI Оранте сопутствует легенда MARIA, более никогда не употреблявшаяся (за исключением сербских монет 14 в.). Помимо Оранты на монетах встречаются иные иконографические типы Богоматери. Крайне редкий тип изображения на византийских монетах, появившийся в 13 в. и не употреблявшийся в монетном чекане ни ранее, ни позднее, – изображение этимасии («Престола уготованного», от греч. τοιμασα – «готовность»: пустующего трона, приготовленного для Христа, грядущего судить живых и мертвых во втором Своем пришествии 1782 ). В изобразительном искусстве этимасия могла изображаться как богато украшенный трон со свитком или закрытым Евангелием на нем (иногда – с навершием в виде голубя или короны), окруженный орудиями Страстей Христовых (крест наверху, копье и губка на трости по бокам). Кроме того, был обычай выставлять трон с Евангелием в залах заседаний Вселенских соборов – как символ незримого председания Христа на соборе 1783 . Известные монеты с таким изображением – серебряные и медные трахеи (их всего четыре, в т.ч. одна – в коллекции Эрмитажа) – принадлежат времени Михаила VIII Палеолога (1259–1282). На аверсе они имеют изображение императора и неопознанного святого воина (по интерпретации В.В. Гурулевой – Феодора Стратилата), держащих между собой звезду на длинном древке (надписи с именами не сохранились), а на реверсе (оборотной стороне) – «Престол уготованный» с Евангелием на нем и надписью ΕΤΟΙΜΑΣΙΑ в два столбца; по бокам Престола – орудия Страстей, а венчает его крест, заключенный в круг. |
| Том Холланд: «Было бы замечательно увидеть первую монету, которая упоминает Мохаммеда… на которой есть имя Мохаммеда…Разве не странно, что спустя 60 лет после смерти Мохаммеда его имя нигде не упоминается?» Почти 60 лет правители Арабской империи не чеканили имя Мохаммеда на своих монетах. А затем неожиданно начали. Может быть, им понадобилось 60 лет, чтобы определиться с версией истории о пророке? Может быть, дело не в том, почему Мохаммеда нет на ранних монетах, а в том, почему он, в конце концов, вообще появился на монетах? Что, если я все время задавал не тот вопрос? Может быть, это не ислам породил Арабскую империю, а Арабская империя породила ислам? Империя была несметно богата. К середине 680х гг. н.э. она растянулась от восточных окраин Персии до Египта и Северной Африки. Но кто имел право ею править? Насущный вопрос, по которому арабы не могли договориться. Ставка была слишком высока, противостояние между арабами было неминуемо. На дворе 680й год. Прошло 50 лет после смерти Мохаммеда. Арабской империи грозит распад в результате восстаний и гражданской войны. И вот из глубины Аравийской пустыни появляется новый претендент на роль правителя: Абу Абдуллах аз-Зубайр. Именно аз-Зубайр изменит правила игры. У меня в руках монета, которую я искал, но не нашел в Музее монет. Это — монета-печать аз-Зубайра. Ее отпечатали в 685–686 гг, спустя полвека после смерти Мохаммеда. На ней можно прочитать новый слоган веры: “Во имя Бога. Мохаммед — пророк Божий”. Итак, наконец-то, здесь, из глубин черной дыры появилось первое упоминание о Мохаммеде как о пророке. Это первая подобная надпись в истории, первый сохранившийся документ. Аз-Зубайр, по существу, осознал то же, что за многие века до него Константин I, первый христианский правитель Римской империи. Он понял, что правителю нельзя утверждать, что он избран Богом, пока он не построит твердое основание, фундамент для такого утверждения. Пытаясь получить это право, Константин обратился к христианской церкви, а Аз-Зубайр обратился к фигуре Мохаммеда. |
| С этого времени знаки христианства на монетах начинают встречаться чаще и чаще. Это показывает, что общественная жизнь Херсонеса усвоила себе христианские начала спустя долгое время после того как проникли сюда идеи христианства вместе с первыми их проповедниками. На Византийских монетах, чеканеных при Константине великом , христианский штемпель хотя и не вытеснил совершенно изображений языческого характера, но уже дает себя чувствовать с самых же первых пор в употреблении монограммы или начальных букв имени Христова рядом с эмблемами и знаками прежней монетной системы 17 . На Монетах же Херсонесских этого смешанного штемпеля мы не встречаем. В половине VII века папа Мартин, сосланный в Херсонес за несогласие с императором в тогдашних догматических спорах, в следующих чертах изображает нравы его жителей: «мы не только отделены от остального мира, но и лишены необходимого. Жители этой страны все язычники, в них нет человеколюбия, и естественного сострадания, понятного даже и варварам» 18 . В Суроже до половины VIII века было, по словам жития св. Стефана Сурожского, множество поганых и мало христиан. А о св. Стефане говорится, что он, «сед на архиепископском столе за пять лет весь град крести и окрестная его» 19 . Не забудем, что дело идет о городе, имевшем епископов до св. Стефана и входившем в число владений Херсонеса, простиравшихся до Феодосии и далее на восток 20 . Дополнением исторических сведений о религиозном быте Херсонеса в христианскую эпоху служат памятники археологические, и на них-то главным образом должно опереться изучение церковно-религиозных отношений Херсонитян. Если этих памятников не так много, чтобы воскресить пред нами состояние христианства в этом городе, если эти памятники не обозначены точными хронологическими признаками их происхождения: все же в них отразилось много важных и характеристических черт религиозной жизни Херсонеса, о которых молчит история, и которые без этих памятников исчезли бы для нас бесследно. Развалины древних церквей, могилы и надписи – вот археологические данные, которые освещают собою прошедшую судьбу христианского Херсонеса. |
| Монограмма Константиновская изображается раньше монограмматического креста, то отдельно, то, представленная на священной хоругви «labarum». После смерти Константина, при наследниках его, снова происходит на монетах борьба между языческими и христианскими сюжетами, в царствование Юлиана, опять показываются боги классического мира, но это, однако, скоро кончается победой христианских изображений над языческими. Монограмма встречается, иногда, на монетах, в соединении с другими фигурами, не вполне христианского характера, так, например, на медалях Фласиллы, жены Феодосия Великого, видна женщина – аллегория победы – которая чертит на щите константиновскую монограмму. Подобный же щит, в других примерах, повешен на дерево, или поставлен на полустолб. Еще долго потом монограммы встречаются на византийских монетах, так, например, император Юстин I (518–527) представлен с этим знаком на груди, а племянник и наследник его Юстиниан I, изображен с монограммой в рамке, украшенной фигурами драгоценных камней. Известно, что Константин, приказал своим воинам носить монограмму на щитах, шлемах и латах; он сам является на медалях в оружии с этим священным знаком. Посредством монограмм, верующие приучились смотреть на знак, не имевший двойного значения, и прямо напоминавший им орудие, к которому был пригвожден Спаситель. Но, невзирая на то, что, когда они начали изображать крест не скрытно, прошло уже несколько десятилетий, что его, по повелению Константина, перестали употреблять, как орудие казни, повторение креста христианами происходило при обстоятельствах, уменьшавших, по возможности, то позорное значение, которое он имел у древних Римлян, так, например, его делали из драгоценных металлов, покрывали украшениями и т. д. Известно, что уже император Константин поместил в своем дворце в Константинополе, и возле гробницы св. Апостола Петра в Риме, крест, усеянный драгоценными камнями. Первые, дошедшие до нас, монументальные кресты украшены арабесками, фигурами драгоценных камней и цветов 376 , так, например, Спаситель упирается на подобный крест в барельефе саркофага Probus, префекта Рима, умершего в 395-м г. |
| Общий характер композиций на темы Евангелия в стенописях тот же, что и в других памятниках; наиболее крупную особенность, свойственную именно стенописям XVI-XVIII вв., составляет сложное изображение литургии, развившееся в храмах на основе древнего изображения Евхаристии; здесь же находили широкое применение изображения, относящиеся к акафисту в честь Богоматери, равно как и апокалипсические, – последние преимущественно XVII-XVIII вв. Важнейшие памятники: мозаики римские (Марии Великой V в.), равеннские V-VI вв. (два ваптистерия, церкви Галлы Плакиды, Аполлинария Нового и Св. Виталия), солунские ок. VI-VII вв., константинопольские VI-XIII вв. (София, Кахрие-Джами), венецианские XI в. ( церковь Св. Марка), сицилийские XII в. (Палатинская капелла, Монреале), Св. Луки в Фокиде XI в., в Дафни близ Афин ΧΙΙ– ΧΙΙΙ вв., в Киеве XI-XII вв. (Софийский собор, Михаил. монастырь). Стенописи новгородские (Спаса в Нередицах XII-XIII вв., Успения Пресв. Богородицы в селе Волотове XIV u XVII вв.); псковские (Мирожский монастырь XII в.) и владимиро-суздальские (Дмитр. и Успенский соб. XV в.). Греческие стенописи XVI-XVIII вв. (на Афоне-Протат, Лавра Св. Афанасия, Кутлумуш, Дохиар, Ксеноф, Ивер, Ватопед, Каракалл, Хиландарь, монастырь Филофеев); русские XVI-XVII вв. (моск. соборы; ярославские храмы: Спасопреобр. монастырь XVI в., Успенский собор, церкви Ильинская, Иоанна Предтечи в Толчкове, Николонадеинская, Николомокринская, Златоустовская, Феодоровская XVII в.; другие памятники показаны будут в своем месте) 171 . Д) Самый многочисленный класс источников русской иконографии – иконы. Они сохранились почти во всех старинных церквах, особенно в иконостасах, также в частных домах. Значительные собрания их находятся в киевском церковно-археологическом музее, императорской Академии художеств, в церковно-археологической коллекции при С.-Петербургской Духовной Академии, в Троице-Сергиевой лавре, в Спасском монастыре в Ярославле, в костромском Ипатьевском монастыре, в Рождественском монастыре во Владимире на Клязьме, во всех главнейших монастырях Афона, во многих коллекциях частных собирателей старины, в ватиканском музее в Риме 172 и т. |
| XI, 55–60 поместных XI, 60–84 монастырских XI, 84–86 V. В Лопце оброчных поместных XI, 86–90 своеземцевых XI, 90–91 VI. Михайловский погост оброчных XI, 91–99 поместных XI, 99–103 своеземцевых XI, 104–105 монастырских XI, 106 церковных XI, 106–107 VII. Никольск. с Город. оброчных XI, 107–110 поместных XI, 110 своеземцевых XI, 110 Ореховский уезд I. Спасский Городенский оброчных XI, 115–117 наместниковых XI, 117–119 поместных XI, 119–136 ямщиков XI, 136–137 своеземцевых XI, 137–139 XI, 826–832 XI, 139–141 монастырских XI, 142 II. Ивановский-Куйвошск. пог. оброчных XI, 142–152 намесников XI, 152–153 поместных XI, 153–171 172–176 своеземцевых XI, 171–172 176–193 монастырских XI, 193–198 церковных XI, 198–199 III. Воздвижен. Корбосельск. п. оброчных XI, 199–210 намесниковых XI, 210–212 поместных XI, 212–223 своеземцевых XI, 223–231 216, 231–232 монастырских XI, 232–235 IV. Келтушский погост оброчных XI, 235–238 наместниковых XI, 238–239 поместных XI, 239–243 своеземцевых XI, 244–245 XI, 91–97 XI, 245–251 монастырских XI, 251–255 церковных XI, 255–257 V. Егорьевский-Лопский пог. оброчных XI, 257–260 ямщиков XI, 260 поместных XI, 260–284 своеземцевых XI, 285–286 церковных VI. Дудоровский погост оброчных XI, 286–287 поместных XI, 287–341 VII. Ник.-Ижорский погост оброчных XI, 341–353 поместных XI, 353–426 своеземцевых XI, 427–431 VIII. Ник.-Ярвосольский пог. оброчных XI, 432 поместных XI, 432–463 монастырских XI, 463–464 Корельский уезд I. Городенский погост оброчных XII, 8–9 наместниковых XII, 9–10 ямщиков XII, 10–11 поместных XII, 11–13 своеземцевых XII, 13–30 монастырских XII, 30–32–33 церковных XII, 33 II. Михайловский-Сакульский п. оброчных XII, 33–36 ямщиков XII, 36–37 поместных XII, 37–45 своеземцевых XII, 45–64 монастырских XII, 64–76 церковных XII, 76 III. Васильевский-Ровдушский п. оброчных XII, 76–86 наместниковых XII, 86–87 ямщиков XII, 87 поместных XII, 87–91 97–104 своеземцевых XII, 104–113 монастырских XII, 113–120 IV. Богород.-Кирьяшский пог. оброчных XII, 120–122 |
| Чтобы успокоить народ, Юлиан сказал: крест и круг означают, что христиане отовсюду окружены и заперты 203 . Был ли такой случай в действительности, или это плод благочестивой народной фантазии, искусство не могло этим не воспользоваться. Феодосий младший чаще всего изображается на монетах с земным шаром, на котором утверждается крест, или с Победою на руке, или со щитом, на котором изображен крест. На монетах Пульхерии, сестры Феодосия младшего, изображается Победа с длинным крестом в правой руке: Победа же с крестом в правой руке изображается на монетах Валентиниана III. На монетах Марциана то он сам держит Labarum с монограммою, то Победа пишет монограмму на щите; то изображается крест, окруженный венком – символом победы. Авит на монетах держит в правой руке длинный крест, наподобие копья, а на левой – маленькую Победу. Таким же образом представляется Маиориан, Лидий Север и Лев Фракиянин; первый и последний, притом, наступают правой ногой на голову змия 204 . На монетах Анфимия Лев подает ему руку, а над ними висит крест в венке. На монетах Оливия крест впервые является в несколько измененной форме, четыре конца его расширяются 205 . Гликерий в правой руке держит крест, подобный копью, а на левой – маленькую Победу. На монетах Зенона, Василиска, Анастасия, Непота и Ромула изображается Победа, которая держит крест; такое же представление на монетах императора Иустина Фракиянина и его супруги Евфимии. На монетах Юстиниана иногда изображается Победа, которая держит в правой руке жезл, оканчивающийся наверху в виде греческой буквы Р, а в левой – земной шар, на котором стоит крест; на других монетах представляется сам Юстиниан, держащий на правой руке земной шар с утверждающимся на нем крестом, а в левой – щит с изображением всадника, под лошадью коего лежит побежденный, и на стороне, около головы, другой крест 206 . На монетах Тиверия изображается крест на подножии нескольких ступеней и в таком виде встречается очень часто; ступеней, обыкновенно, три, а на некоторых монетах и больше 207 . |
| Соч.: Восстание болгар и влахов в Фессалии в 1066 г.//ВВ. 1956. Т. 11. С. 123-134; Налоговая политика Византии в Болгарии в 1018-1185 гг.//ВВ. 1956. Т. 10. С. 81-110; «Записка греческого топарха»: Документ о русско-визант. отношениях в X в.//Из истории средневек. Европы в X-XVII вв. М., 1957. C. 114-130; Болгария и Византия в XI-XII вв. М., 1960; Был ли Кекавмен, автор «Стратегикона», феодалом?//Визант. очерки. М., 1961. С. 217-240; A propos de Tmutorokan//Byz. 1965. Vol. 35. P. 221-234; Отношения Др. Руси и Византии в XI - 1-й пол. XIII в.//XIIIth Intern. Congress of Byzantine Studies: Main Papers. Oxf., 1966. Vol. 3. P. 1-23 (в соавт. с А. П. Кажданом и З. В. Удальцовой); Пселл о причинах последнего похода русских на Константинополь в 1043 г.//ВВ. 1967. Т. 27. С. 71-86; Ο πππος το Κεκαυμ νου - χθρς τς Ρωμανας: Реплика//ВВ. 1968. Т. 28. С. 151-158; Три письма Михаила Пселла Катакалону Кекавмену//RESEE. 1969. Vol. 7. N 3; Некоторые проблемы русско-визант. отношений IX - XV вв.//История СССР. 1970. 4. C. 32-53 (в соавт. с В. Л. Яниным); Темпове и специфика на социално-икономическото развитие на България в сравнение с Византия (от края на VII до края на XII в.)//ИП. 1970. 6. С. 23-40; Война Руси против Византии в 1043 г.//Исследования по истории славянских и балканских народов. М., 1972. С. 178-222; Восстание в Константинополе в апреле 1042 г.//ВВ. 1972. Т. 33. С. 33-46; Об относительных размерах и составе имущества визант. провинциальной аристократии X-XI вв.//Визант. очерки. 1972. C. 152-168; Культурные связи Др. Руси и Византии в X-XII вв.: Опыт исторической характеристики//Балканские исследования. М., 1976. [Вып. 2]. С. 254-265; Визант. общество и государство в X-XI вв.: Проблемы истории одного столетия (976-1081 гг.). М., 1977; Zur Lage der byzant. Bauernschaft im 10.-11. Jh.: Strittige Fragen//Beiträge zur byzant. Geschichte im 9.-11. Jh.: Akten des Colloquiums «Byzanz auf dem Hohenpunkt seiner Macht» (Libice, 20-23 Sept. 1977). Prag, 1978. S. 47-70; Новое исследование о восстании в Паристрионе и образовании Второго Болгарского царства//ВВ. |
|
|
