| В Берлине в 1923 г. вышел большой труд Карсавина «Философия истории», – позже в издании YMCA-PRESS (Париж) появилась небольшая книга по патрологии («Учения Св. Отцов»); наконец, в 1925 г. появилась книга «О началах» (подражание заглавию главного труда Оригена). После этого Карсавин, всецело примкнувший к так наз. евразийцам, выпустил в свет несколько небольших выпустил также книгу, посвященную Дж. Насколько мне известно, Карсавин ничего больше по философии не писал. Обращаясь к изучению философских построений Карсавина, скажем прежде всего о том, что, кроме влияния Соловьева, у него, несомненно, сказалось влияние старых славянофилов. Будучи историком религиозной жизни Зап. Европы, Карсавин не только не увлекся этой богатой историей, но, наоборот, подобно славянофилам, сильнее оттолкнулся от Запада. Единственно кто привлек к себе симпатии Карсавина (сужу, конечно, лишь по его книгам), это Дж. Бруно, которому Карсавин посвятил большую работу, и, конечно, стоящий за Дж. Бруно – Николай Но вне этого Карсавин в своих суждениях о Западе – пристрастен и – недаром он в последние десять лет творчества примкнул к евразий- 793 ЧАСТЬ IV цам. А в одном Карсавин высказывает такую мысль: «История (т.е. наука истории. – 5.3.) должна быть православной». Чтобы понять это претенциозное утверждение, нужно, конечно, иметь в виду, что для Карсавина «осмысление развития человечества возможно только как метафизика истории, степенью близости к которой определяется ценность всякой исторической работы». Мы еще будем иметь случай вернуться к этому столь же методологическому, сколь и гносеологическому принципу Карсавина – здесь же только отмечаем эту сращенностъ для Карсавина всякого «осмысления» данных опыта и метафизики – из чего и вытекает у него своеобразная конфессионалъностъ в «Чистое» познание Карсавина вообще представляется «отвлеченным»: «отъединенное от прочих качествований знание необходимо умалено в качестве знания»,— пишет «Инобытное» (т.е. то, что вне человека. – В.З.), – пишет в другом месте – постигается нами в непременной связи с нашим самосознанием и Для «вера – основа знания, наличная в каждом акте его, наличная и в признании чего-либо истинным». |
| Начиная с 1905 г. Зеньковский принимал деятельное участие в работе киевского Общества по изучению религии и философии (в 1910 г. стал его председателем). Замысел создания фундаментального обобщающего труда по истории русской философии также относится к данному периоду его творчества (1910 г.). Октябрьскую революцию 1917 г. Зеньковский воспринял как катастрофу, ибо «всегда считал себя монархистом, хотя и конституционным» . В мае—октябре 1918 г. в качестве министра вероисповеданий входил в состав правительства гетмана П. П. Скоропадского. Считая свой опыт политической деятельности явно неудавшимся, Зеньковский так писал по этому поводу: «Принадлежа по своему происхождению на 7/« к украинцам, я по воспитанию и чувствам всецело и абсолютно принадлежал России, — и это создавало лично для меня постоянные трудности на обе стороны. Те русские люди, которые узнавали о моем участии в украинском правительстве, нередко начинали относиться с недоверием ко мне как русскому человеку. А украинцы, хорошо зная о том, что я не только не разделяю политических идей сепаратизма, но и по своим убеждениям и чувствам являюсь русским человеком, относились и относятся ко мне с чрезвычайным недоверием, нередко награждая меня званием «зрадника» (изменника)» . В 1919 г. Зеньковский эмигрировал в Югославию (Белград), затем перебрался в Чехословакию (Прага, 1923) и, наконец, во Францию (Париж, 1926). В эмиграции энергичная натура Зеньковского проявилась в полной мере. В Белграде, куда он первоначально прибыл, — его принимали за «левого», что практически закрывало ему возможность получить место в университете. Лишь после ходатайства сербского патриарха Зеньковский смог занять должность профессора одновременно на философском и богословском факультетах Белградского университета. В белградский период Зеньковский плодотворно работал, опубликовал две книги: «Психология детства» (Берлин, 1923) и по–сербски «Русские мыслители и Европа» (русское издание вышло в «YMCA–Press» в 1926 г.). Зеньковский проявил недюжинные способности в области организации педагогической работы: был председателем Педагогического бюро по делам русской зарубежной школы в Праге (1923—1927), по его инициативе и при непосредственном участии открылся Высший педагогический институт в Праге (директор с 1923 по 1926); он один из основателей Русского богословского института имени преп. Сергия Радонежского в Париже (профессор с 1926 г. до конца жизни, после смерти о. Сергия Булгакова (1944) — декан); редактировал журнал «Вопросы религиозного воспитания и образования» (1927) и «Религиозно–педагогический бюллетень» (1927—1961). Зеньковский стоял у истоков организационного оформления Русского студенческого христианского движения (возникло в России еще до первой мировой войны) и с 1924 г. вплоть до своей кончины являлся его бессменным председателем. |
| Это культура, где их судьба зачастую трагична, но трагична потому, что высока. Это культура, где красота и уродство, истина и ложь определяются не партийными декретами и даже не учеными диссертациями, а приговором совести, которая наделена даром различать добро и зло. Это культура, где у человека есть абсолютная цель, где он не детерминирован безличными силами, где он, падая в грехе, знает также свет раскаяния и жажду святости. Всем этим было наполнено, вдохновлялось и определялось творчество Одена, но прежде всего – религиозным отношением к слову – к тому самому слову, что в наши дни растлено дешевой пропагандой, сделалось рабом лжи и ненависти. В последние годы своей жизни Оден все больше и больше обращал свой духовный взор к России. В молодой русской литературе и поэзии он видел возрождение того света и вдохновения, отречение от которых привело к великому кризису и падению европейской культуры. А сердце Одена все более устремлялось к православию с его сокровенной пасхальной радостью и светлым космизмом. Ушел большой поэт, но его творчество останется жить и тогда, когда умрут и будут всеми забыты плоские, бесчеловечные идеологии, наполнившие мир страхом, ненавистью и кровью. И радостно знать, что свет той христианской культуры, носителем которой он был, остается светом, по-прежнему светит, вдохновляет и побеждает. 306 Имеется в виду изд.: Алпатов М.В. Андрей Рублев. М.: Изобразительное искусство, 1972. 310 Грабарь Игорь Эммануилович (1871–1960) – русский художник, искусствовед, организатор музейно-реставрационного дела. 312 Розанов В.В. Люди лунного света. Предисл.//[Собр. соч. в 2 т.] Т. 2: Уединенное. М.: Правда, 1990. С. 8. 313 По-видимому, подразумевается изд.: Трубецкой Е. Три очерка о русской иконе. Parus: YMCA-Press, 1965, включающее лекции «Умозрение в красках» (1915), «Два мира в древнерусской иконописи» (1916) и «Россия в ее иконе» (1917). Сверка цитат произведена по изд.: Трубецкой Е. Три очерка о русской иконе. Новосибирск: Сибирь XXI век, 1991. 320 Подразумеваются грубо-бесцеремонные высказывания главы советского руководства Н.С. |
| 4 «Заложники». В советской историографии этот институт замалчивался. При использовании этого «метода» в годы гражданской страдали от большевиков, прежде всего, известные и уважаемые в каждом городе люди: представители интеллигенции (ученые, профессора, присяжные и адвокаты, директора и преподаватели гимназий), государственные служащие, владельцы объектов собственности, родственники офицеров. В Перми, напр., в начале июня были арестованы 38 чел., в июле – 80, в августе – 144 чел. Статистика на юге России, по данным С. Мельгунова , намного превосходит эти цифры (комиссия генерала Деникина работала по «горячим следам»). 6 14 января 1918 г. Красной гвардией были разогнаны и расстреляны мастеровые, рабочие и служащие станции Тула, собравшиеся для обсуждения вопроса об убийстве большевиком Кожариным двух железнодорожников. 9 мая сего 1918 года было расстреляно собрание рабочих Березовского завода Екатеринбургского уезда, в результате чего погибло 15 чел. Во второй половине мая и в июне 1918 года были жестоко подавлены многочисленные рабочие манифестации в Сормове, Ярославле, Туле, а также в таких индустриальных центрах Урала, как Нижний Тагил, Белорецк, Златоуст, Екатеринбург. (Н. Бернштам, Урал и Прикамье, ноябрь 1917-январь 1919, Париж, YMCA Press, 1982. См: «Черная книга коммунизма». «Государство против своего народа». Глава 2. «Вооруженная рука пролетарской диктатуры»//ВикипедиЯ. Свободная энциклопедия. http://www.goldentime.ru/nbk_02.htm) В июне 1918 г. после 70 антибольшевистских выступлений, участниками которых были преимущественно рабочие, Петроградская ЧК арестовала более восьмисот «зачинщиков». Собрание рабочих уполномоченных – организация, координирующая оппозиционную деятельность среди рабочих, которой руководили меньшевики, – было распущено. (Газета «Новая жизнь», 16, 26, 27, 28 июня 1918 г.. Цит. по: «Черная книга коммунизма». «Государство против своего народа». Глава 2. «Вооруженная рука пролетарской диктатуры». http://www.goldentime.ru/nbk_02.htm) В сентябре 1918-го о «красном терроре» было объявлено открыто. Широту полномочий ЧК определяла директива Дзержинского, посланная в сентябре 1918 г. во все губернские ЧК: «В своей деятельности ВЧК совершенно самостоятельна, производя обыски, аресты, расстрелы, давая после отчет Совнаркому и ВЦИК» (Еженедельник ВЧК. С. 11).. |
| Какое замечательное повествование! Неудивительно, что те, кто отвергают историческую реальность Христа, ополчились прежде всего против этого отрывка из Иос. Флавия и считают его «несомненной поздней вставкой». Однако Ориген (III в.), упрекавший Иос. Флавия за то, что он не признал в Иисусе Христе Мессии, свидетельствует все же о том, что у него было упоминание о Христе. Быть может, как думает напр. проф. Г. Флоровский (см. его небольшую, но очень ценную брошюру «Жил ли Христос?» YMCA-Press, 1929), слова Иос. Флавия о том, что Христос «явился на третий день после смерти живым» и не принадлежат ему, т. е. являются чьей-то позднейшей вставкой. Но надо обратить внимание на то, что указанная фраза могла сопровождаться у Иос. Флавия такими словами: «как утверждают последователи Христа», и что эти именно последние слова были позже кем-то вычеркнуты, как ослабляющие силу основных слов Иос. Флавия. О. Флоровский приводит из одного сирийского источника (вероятно V в.) слова Иос. Флавия о Христе, как «муже праведном и добром, засвидетельствованном от божественной благодати знамениями». Даже если принимать (как это делает о. Флоровский), что только эти слова собственно и принадлежали Иос. Флавию, то и их ведь достаточно, чтобы усмотреть в них историческое свидетельство о Христе. Не могу тут же не привести слов упомянутого уже Weigall по поводу споров об истинности рассказов историков о Христе: «удивительно не то, пишет он, что есть столько невероятных повествований о Христе, а наоборот, что их так мало! Иисус, добавляет Wieigall, был гораздо меньше предметом невероятных повествований, чем большое число других героев». Да, вокруг Христа, при обилии евангельских рассказов, было совсем мало «выдумок». Достаточно сравнить жизнь мудреца и чародея I в. Аполлония Тианского, о котором в III в. сочинил много легендарных рассказов (в подражание Евангелию) некий Филострат (представитель угасавшего язычества), чтобы убедиться, что о Христе никто ничего не «сочинял» – ибо если бы только стали «сочинять», то этим «сочинениям» действительно не было бы конца. |
| И. С. Гагарин. О примирении Русской Церкви с Римскою. Фрагмент Впервые: О примирении Русской Церкви с Римскою. Сочинение И. Гагарина, перевод И. Мартынова, священников Братства Иисусова. Париж, 1858. Печатается по: Символ. Декабрь. Париж, 1982. С.210–215. В. С. Соловьев. Национальный вопрос в России. Фрагмент Печатается по: Соловьев В.С. Собр. соч.: В Ют. Изд. 2. Т. 5. СПб., 1912. С. 66–71. А.А. Киреев. Воссоединение Церквей и славянство. Фрагменты Печатается по: Киреев А.А. Сочинения. Ч. 2. Политика и полемика. СПб., 1912. С. 193–205. В. С. Соловьев. Догматическое развитие Церкви в связи с вопросом о соединении Церквей. Фрагменты Печатается по: Соловьев В.С. Собр. соч. Т. 11. Брюссель, 1969. С. 9–17. А. А. Киреев. Несколько замечаний на статью В. С. Соловьева «Догматическое развитие Церкви в связи с вопросом о соединении Церквей» Печатается по: Киреев А.А. Сочинения. Ч. 2. Политика и полемика. СПб., 1912. С. 233–239. В. С. Соловьев. О народности и народных делах в России (О соединении Церквей). Фрагмент Печатается по: Соловьев В.С. Национальный вопрос в России//Соловьев В.С. Собр. соч.: В Ют. Изд. 2. Т. 5. СПб., 1912. С. 34–38. А. А. Киреев. Призыв Востока к соединению с Римом Печатается по: Киреев А.А. Сочинения. Ч. 2. Политика и полемика. СПб., 1912. С. 34–36. В. С. Соловьев. Соглашение с Римом и московские газеты (Польский вопрос) Печатается по: Соловьев В.С. Собр. соч.: В Ют. 1911–1914. Т. 4. С.117–122. А. А. Киреев. Греко-восточный обряд в Ватикане Печатается по: Киреев А.А. Сочинения. Ч. 2. Политика и полемика. СПб., 1912. С. 377–378. Н.А. Бердяев. Вселенскость и конфессионализм Печатается по: Христианское воссоединение. Париж: YMCA-Press, 1933. С. 63–81. Бердяев Николай Александрович (1874–1948) – русский религиозный и политический философ, представитель экзистенциализма. После исключения из Киевского университета в 1898 г. сослан в Вологду. Стал членом социал- демократической партии. В 1901 г. опубликовал первую книгу «Субъективизм и индивидуализм в социальной философии». Учился в Германии, вернулся в Петербург в 1904 г. Принял участие в сборнике «Вехи» (1909), издал ряд книг по религиозной философии: «Философия свободы» (1911), «Смысл творчества» (1916). Избран профессором философии Московского университета (1917), а в следующем году изгнан из профессуры Лениным. Участвовал в сборнике «Из глубины» (1918). Преподавал в Вольной академии духовной культуры (1918–1922). Выслан из России (1922). Возглавлял Религиозно-философскую академию в Париже (1925–1940). Редактор журнала «Путь» (1925–1940). Умер в Париже 24 марта. Протоиерей Георгий Флоровский. Проблематика христианского воссоединения. Фрагмент |
| Если принять такие координаты, Позов во многом, в неожиданно многом окажется прав — при всех мозолящих глаз нарушениях правил литературного и научного приличия. Поверх всех нелепостей проступит главное, что он почувствовал и показал как умел, с небывалой, почти юродской прямотой: тот подлинный масштаб, который соответствует явлению Пушкина и его вмещает. По существу, именно ради этого чуть ли не вся мировая литература, включая русскую, со всеми своими гениями, превращенными в мальчиков для битья, слагается Позовым к ногам Пушкина, пребывающего в обществе Сократа с одной стороны, светочей христианства — с другой. Картина, конечно, абсурдная, если понимать ее прозаически-предметно (хотя даже и тут абсурдность настолько очевидна, что в сущности безобидна). Но лучше понимать ее поэтически. Поэзии можно то, чего нельзя другим занятиям, в том числе быть, «прости Господи, глуповатой» — когда невозможно иначе выразить ту правду, которая менее глуповатым совсем не по зубам. Схождение параллельных прямых — вещь по-своему абсурдная, по крайней мере парадоксальная, во всяком случае при прозаическом подходе; в поэзии же, или лучше сказать, во всем, что основано на интуиции и вере, это явление обычное. Комментарии Об авторе публикуемой книги известно немногое: он жил, судя по всему, в стороне от эмигрантских общественных центров, избегая пристальных взоров журналистов и прочих летописцев эпохи Русского Исхода, не водя дружбу с прославленными беженцами. Сведения о нем скудные, основные содержатся в работе видного историка религиозно-философской мысли Н. М. Зернова «Русское религиозное возрождение XX века» (Париж, YMCA-Press, 1991). Авраам Самуилович Позов родился 17 декабря 1890 года в Закавказье, в городе Карс (после революции вошел в состав Турции). Учился в Киеве, стал врачом. В качестве медицинского работника принимал участие в мировой войне, находился в действующей армии. Позднее оказался в Петрограде, где продолжил занятия медициной. Там, в северной столице, он и встретил, и пережил революционную катастрофу. |
| Указатель выполнен в алфавите имен авторов статей и персоналий. Персональные указатели рус. философов, подготовленные Славистической лабораторией Национального центра научных исследований в Париже совместно с YMCA-press, чрезвычайно полно учитывают наследие авторов на мн. языках и снабжены рядом вспомогательных указателей. Вышли библиографические указатели, посвященные наследию Н. А. Бердяева (Bibliographie de N. Berdiaev: En 2 vol. (P., 1978-1992), С. Л. Франка (Bibliographie des œuvres de S. Frank. P., 1980), Л. Шестова (Bibliographie de L. Chestov: En 2 vol. P., 1975-1978), прот. Сергия Булгакова (Bibliographie des œuvres de S. Boulgakov. P., 1994) и Н. О. Лосского (Bibliographie des œuvres de N. Lossky. P., 1978). После 1988 г. в России возникает стремление составить полную библиографию зарубежных изданий на основе фондов отечественных б-к (в основном Москвы и С.-Петербурга). С этой целью предпринято издание серии печатных сводных каталогов, напр. «Сводный каталог русских зарубежных периодических и продолжающихся изданий в библиотеках С.-Петербурга, 1917-1995» (изд. РНБ; СПб., 19962; Дополнения и новые поступления за 1996-1999 гг.- 2001), а также «Сводный каталог периодических и продолжающихся изданий русского зарубежья в библиотеках Москвы (1917-1996 гг.)» (изд. РГБ; М., 1999), включающие сведения о периодике духовного содержания. Закончено издание указателя «Книга русского зарубежья в собрании Российской государственной библиотеки, 1918-1991» (СПб., 1997-2002. 3 т.), к-рый включает религ. и светскую лит-ру, дает аналитическую роспись сборников; т. 1 снабжен вспомогательным указателем (Аннотационный список библиографических пособий по изданиям русского зарубежья). Остается малоизученной ситуация в Лат. Америке, Австралии и азиат. странах. Отчасти эмигрантские издания Азиатско-Тихоокеанского региона отражены в указателе М. С. Тюнина (Указатель периодических и повременных изданий, выходивших в г. Харбине на рус. и др. европ. языках. Харбин, 1927) и каталоге собрания Библиотеки им. |
| Вышеславцев предлагает строить этику благодати, исходящую из принципа любви, классифицируя при этом этику Франка как этику “консервативно-смиренного успокоения”, но вряд ли современного читателя, помнящего, какие разочарования принесла в XX веке квази-мораль самовлюбленного радикального романтизма с его плохо преображенным эросом вместо любви, убедит такая позиция. Во всяком случае с одним тезисом Вышеславцева хочется согласится без оговорок: “Удивительно, до какой степени высшая степень христианской этики еще остается таинственной и неисследованной…”. Книга Франка написана в берлинские годы и, видимо, связана с его обширной лекционной деятельностью в этот период, хотя несомненно, что к обобщающей работе по социальной философии он шел много лет. Книга была опубликована в Париже издательством YMCA Press в 1930 г. Публикацию встретили с интересом, и после мировой войны книга даже стала учебным пособием на курсах, организованных в “лагерях для новых людей из России в Германии и в Австрии” 2 . Однако похоже, что сам Семен Людвигович был не вполне удовлетворен работой и отказался от ее переиздания. Как бы там ни было, книга остается одним из итоговых социально-философских трудов российской христианской мысли XX века, и ее концепцией невозможно пренебречь в спорах о христианской государственности, которые, кажется, сейчас переживают очередное обострение. Рецензия Б. П. Вышеславцева публикуется по изданию: “Путь. Орган русской религиозной мысли”. 20. Февраль 1930. — Сс. 107–111 3 . Примечания Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 8 июня, 2020 24 июля, 2019 29 июля, 2016 30 марта, 2016 29 марта, 2016 12 апреля, 2015 8 июля, 2013 4 мая, 2013 |
| Подлинность этого сообщения не подвергается сомнению самыми большими скептиками. Какое замечательное повествование! Неудивительно, что те, кто отвергает историческую реальность Христа, ополчились прежде всего против этого отрывка из Иосифа Флавия и считают его «несомненной поздней вставкой». Однако Ориген (III в.), упрекавший Флавия за то, что он не признал в Иисусе Христе Мессии, свидетельствует все же о том, что у него было упоминание о Христе. Быть может, как думает, например, проф. Г. Флоровский (см. его небольшую, но очень ценную брошюру «Жил ли Христос?», YMCA-Press, 1829), слова Иосифа Флавия о том, что Христос «явился на третий день после смерти живым» и не принадлежат ему, т. е. являются чьей-то позднейшей вставкой. Но надо обратить внимание на то, что указанная фраза могла сопровождаться у Флавия такими словами: «Как утверждают последователи Христа» — и что эти именно последние слова были позже кем-то вычеркнуты, как ослабляющие силу основных слов Иосифа Флавия. Флоровский приводит из одного сирийского источника (вероятно, V в.) слова Иосифа Флавия о Христе как «муже праведном и добром, засвидетельствованном от божественной благодати знамениями». Даже если принимать (как это делает Флоровский), что только эти слова собственно и принадлежали Иосифу Флавию, то и их ведь достаточно, чтобы усмотреть в них историческое свидетельство о Христе. Не могу тут же не привести слов упомянутого уже Weigall " a по поводу споров об истинности рассказов историков о Христе. «Удивительно не то,— пишет он,— что есть столько невероятных повествований о Христе, а, наоборот, что их так мало! Иисус,— добавляет Weigall,— был гораздо меньше предметом невероятных повествований, чем большое число других героев». Да, вокруг Христа, при обилии евангельских рассказов, было совсем мало «выдумок». Достаточно сравнить жизнь мудреца и чародея I в. Аполлония Ти-анского, о котором в III в. сочинил много легендарных рассказов (в подражание Евангелию) некий Филострат (представитель угасавшего язычества), чтобы убедиться, что о Христе никто ничего не «сочинял»,— ибо если бы только стали «сочинять», то этим «сочинениям» действительно не было бы конца. |
|
|
