| Структура Г., как правило, следующая: 1) гимны праздников рождественского и пасхального периодов (Proprium de tempore); 2) гимны на дни памяти святых (Proprium de sanctis); 3) гимны, повторяемые в службах разным святым (Commune sanctorum). Иногда встречаются и др. способы организации певч. материала: напр., в Г., написанном П. Абеляром ( 1142), гимны сгруппированы по метрическому признаку ( Peter Abelard " s Hymnarius Paraclitensis/Ed. J. Szövérffy. Albany (N. Y.), 1975. 2 vol.). Поочередное использование в строфах красных и голубых (синих) инициалов служит свидетельством практики попеременного пения 2 хорами (alternatim). Мн. рукописи Г. (с IX в.) содержат глоссы различного характера (филологические, дидактические - для обучения грамоте или стихосложению,- аллегорические, мистические толкования и т. п.; Gneuss. 1968. Kap. 9; Boynton. 1994. P. 106). Дальнейшее расширение Г. происходило в основанных в XII-XIII вв. орденских общинах, к-рые ориентировались гл. обр. на стандартный репертуар и отчасти на местные традиции: доминиканцы - на французские, францисканцы - на итальянские, цистерцианцы - на миланские. Репертуар Нового Г. послужил одним из источников для распространившегося в XII-XIII вв. римского Бревиария , а сам Г. как отдельная книга постепенно стал выходить из употребления (хотя известно мн. рукописей XIV-XVI вв., напр., БАН. F. 162/1 и 162/2). Очень часто Г. в качестве особого раздела помещается в конце Антифонария. Среди древних источников, хранящихся в российских собраниях, следует также упомянуть францисканскую Псалтирь-Гимнарий ГИМ. Щук. 568 (1459-1482 гг.), являющуюся дополнением к Антифонарию ГИМ. Щук. 567 (см.: Moskva J. The Issue of the Melodic of Chants of Franciscan Liturgical Music//Musica Antiqua Europae Orientalis, XII. Acta musicologica: 200 Years of Christian Tradition in Music. Bydgoszcz, 2000, Sept. 14th-17th/Ed. E. Harendarska. Bydgoszcz, 2003. P. 113-120). Возвращение Г. в богослужебную практику связано с литургическими реформами, последовавшими за Ватиканским II Собором (подробнее см. ст. Novus Ordo ). Совр. Г. включает ок. 350 гимнов, инвитатории и 46 пространных респонсориев служб суточного круга и мессы (изд.: Liber Hymnarius: Cum Invitatoriis and Aliquibus Responsoriis. Solesmes, 1983; Lentini. 1984). |
| «Пролог самого христолюбивого царя Симеона», или церк.-слав. стихотворение в похвалу Симеону, находящееся при сборнике из 137 (точнее-135) слов Златоуста, известном под именем Златоструя, сообщает, что сам царь выбрал эти слова и наименовал составившуюся из них книгу «Златоструйной». Но, вероятно, здесь, как и в других сходных случаях, воспользовались готовым греческим сборником. – По-видимому вскоре после «Златоструя» появился в Болгарии другой сборник из 80 слов Златоуста, дошедший до нас вполне в Макарьевских Четьих-Минеях (под 13 ноября) и не вполне находящийся в русском списке XII в., имеющий 67 тех же слов и в том же переводе, как и «Златоструй», но в другом порядке. Наши ученые обыкновенно называют его также Златоструем, но без основания. – Приблизительно в то же время были переведены 21 слово Златоуста по случаю низвержения императорских, статуй в Антиохии: этот сборник в древней Руси назывался Андриятис. – Некоторое число слов Златоуста входило в состав греческих Четьих-Миней древней (до-метафрастовской) редакции и было переведено вместе с житиями и словами других отцов, составлявшими этот сборник. Можно думать, что все упомянутые слова Златоуста перешли со славянского юга на Русь в начале существования русской письменности, т. е. в X-XI вв. и быстро сделались, – не смотря на буквальность и отсюда местами неясность перевода, – любимым чтением у древнерусских книжников. Последние изменили многие из них, сделав вставки, сокращения, упростив язык; их переделки находятся в наибольшем числе в Измарагде и Златоусте, двух сборниках поучений, составленных в России в XIV в., – первый для домашнего чтения мирян, второй для церковного употребления. В XIV и XV вв., во время живых сношений русских с южными славянами, возобновившихся при ослаблении татарского ига, наши предки получили от этих славян значительное число неизвестных им ранее произведений Златоуста, переведенных на церковнославянский язык в Болгарии XIII-XIV вв. – Одна часть их составляла сборник Маргарит (т. |
| Существовало неск. классификаций К., но ни одна из них не стала общепринятой. Чаще всего противопоставлялись боги небесные и земные (дзин-ги), причем небесные К. представали как носители порядка, а земные - как дикие и непокорные. «Уложения годов Энги» («Энгисики», нач. X в.) и др. документы X-XII вв. упорядочивали святилища в зависимости от их роли в гос. обрядности и вводили соответственные эпитеты для К.: «великое светлое божество» (даймёдзин), «светлое божество» (мёдзин) и др. При этом большинство местных святилищ существовало вне гос. культа, и попытки объединить всех К. в пантеон не имели успеха. Мыслители XII-XIV вв. делили К. на разряды, исходя из буддийского учения, напр., на «исконно просветленных», «идущих к просветлению» и «непросветленных» («Толкование очищения Накатоми» («Накатоми-но хараэ-кунгэ», кон. XII в.), или на 6 групп по 6 уровням совершенствования бодхисаттвы («Собрание листьев, найденных в бурном потоке»), «Кэйран сюё-сю», сер. XIV в.)). Канэтомо выделил 3 категории богов: «боги-начала», соотносимые с небесными светилами, «боги-посредники» в телах людей, зверей, деревьев и др. и «боги-духи», чьей деятельностью определяется человеческое сознание, возможность взаимодействия человека с окружающим миром («Сущность божественного пути» («Синто-тайи», 1486)). В преданиях отдельных святилищ и в трактатах жрецов божество по мере развития учения о нем постепенно приобретает более разнообразные функции. Так, Тоёукэ, К. «внешнего святилища» Исэ, вероятно, изначально почиталась как богиня священных яств, «кормилица» богини Аматэрасу, а затем стала почитаться как богиня всякой пищи, а также луны и воды и наконец как верховное божество. Отношения К. с людьми обозначаются понятиями «удзигами» (К. как предок и защитник рода, семьи, сообщества) и «хитогами» (К.- божество, избравшее отдельного человека). В 1-м случае право быть жрецом определяется происхождением, во 2-м - пророческим даром и др. особыми приметами. Основу религ. действий в синто составляет ритуал очищения. К скверне, ненавистной богам, относится все, что связано со смертью, с кровью, с нарушением целостности живого тела (увечья, болезни, особенно кожные). Предполагается, что в обыденной жизни человек неизбежно оскверняется, так что при посещении святилища необходимо очищение - водой, солью и др. Цель ритуала обозначается как «связывание» людей с К. (мусуби), как «умиротворение души» К. (тинкон). Соответственно у К. различаются «мягкая душа» (нигимитама), готовая помогать людям, и «буйная душа» (арамитама), насылающая бедствия. Преимущество почитания К. перед буддийскими и др. обрядами определялось так: К. «скоры и ясны» в своих наградах и карах, так что служение им приносит очевидную пользу («Собрание песка и камней» («Сясэкисю», кон. XIII в.)). |
| Вследствие многозначности понятия «А.», образовавшейся в процессе его длительного употребления в документах и научной лит-ре разных стран, в историографии нет единства мнений по поводу того, какие виды документов надо считать А. Скорее всего А.- это не вид, а большой надвид источников, куда входит неск. видов, выделяемых по основной социальной функции документов, составляющих тот или иной вид. Среди социальных функций различаются договорная, законодательная, удостоверительная, распорядительная и др. Каждая из них порождает документы определенного вида. Существуют и документы смешанных видов, возникшие вследствие совокупного действия неск. социальных функций. Наиболее принято отнесение к А. документов договорного вида. Публичноправовыми А. являются прежде всего договоры между гос-вами. Древнейшими письменными договорами Руси были соглашения с Византией 911, 944 и 971 гг. Они дошли в виде позднейших копий рус. переводов в составе летописных сводов. Международные договоры Руси с Западом известны с кон. XII в. Субъектами договорных отношений в XII-XV вв. были отдельные рус. земли и княжества - Новгород, Псков, Смоленск, Полоцк, Москва, Тверь, Рязань и др. В XIII-XV вв. Новгород заключал договоры с тверскими и московскими вел. князьями. В создании этих А. активную роль играл Новгородский архиепископ, чье благословение упоминается в начале документов. Грамоты скреплялись печатями, в т. ч. и владычной буллой. В XIV-XVI вв. была распространена практика составления договоров («докончания») между вел. князьями (московскими и тверскими, московскими и рязанскими), а также между великими и удельными князьями московского дома. Весьма редко встречаются договорные грамоты, заключенные удельными князьями между собой или с др. владетелями, не имевшими великокняжеского достоинства (напр., докончание галицкого кн. Дмитрия Шемяки с суздальскими князьями 1445 г.). В преамбулу междукняжеских договоров в ряде случаев включалось благословение митрополита. Нек-рые докончания скреплены митрополичьей подписью на греч. или рус. языке. К кон. XIV - нач. XV в. (1392 или 1404) относится церковно-гос. договор, заключенный между вел. кн. Василием I Димитриевичем и митр. Киприаном . |
| Помимо указанных выше мы находим ещё одну статью, адресованную как мужчинам, так и женщинам и встречающуюся в тексте конца XVI в.: «Корчму и блядию собрания ради богатьства не держал ли еси?» 746 Как видим, здесь «корчма» приближается уже не к постоялому двору, а к заведению намного более низкого толка. В другом тексте, появившемся примерно в это же время, у женщины спрашивается, не держала ли она «на корчме блудниц». 747 Здесь уже явным становится совмещение питейного заведения с публичным. В том же смысле порой употреблялись слова «гостиница», «сонмище»: «В гостинницу ходила ли еси блуда ради?», «В сонмищи бывши над блудницею?» и др. 748 Из процитированных выше статей, внесенных в текст исповедных вопросников в XVI в., становится очевидным не просто наличие проституции в то время, а существование специальных заведений, владельцы которых получали доход с содержания «блудниц» Таким содержателем в XVI–XVII вв. мог быть как мужчина, так и женщина. Наконец, доход получали с азартных игр. В поновлении, появившемся в начале XVII в., говорится: «Согреших от неправедных прибытков от зерщиков». 749 «Зерщик» – игрок в «зернь» или кости. 750 2. Ростовщичество «В рез куны ци даешь?» 751 – статья, которая известна по нескольким текстам, обращённым к мужчинам. Она появилась очень рано и читается уже в самых древних исповедных текстах XIV в., а также в Пространной редакции «Русской Правды» и других русских памятниках XII–XIII вв. 752 Вопрос о ростовщичестве проходит сквозной темой через все этапы формирования и развития исповедных вопросников. В наиболее ранних текстах (XIV–XV вв.) за ростовщичество назначалась епитимья в размере года поста; 753 в более поздних текстах епитимья отсутствует. Та же статья могла быть иначе сформулирована: «Рост имал еси?», «Резов не емлешь ли на прирост росту?». 754 Статья на ту же тему записана в одном из вопросников начала XVII в., обращённых к женщинам, причём не к мирянкам, а к монахиням: «Не давала ли денег в росты?» 755 Несмотря на позднее происхождение текста, статья заставляет задуматься о мере финансовой самостоятельности монахинь. 756 Вопросник, в котором читается статья для монахинь, находится в рукописи, чрезвычайно интересной по своему составу и сохранившей немало специальных текстов, предназначенных для исповеди «поселян», «торговых людей», вельмож и т. д. Составитель чина исповеди, являвшийся автором или редактором вошедших в него текстов, внимательно отбирал то, что, по его мнению, соответствует жизни определённой категории лиц. Поэтому невозможно предположить, что статья о ростовщичестве случайно попала в вопросник, предназначенный для исповеди монахинь, будучи механически перенесена из какого-то мирского текста, адресованного мужчинам, – напротив, она была сознательно вставлена в вопросник. 3. Взяточничество |
| Первые письменные упоминания о Й. относятся к XII-XIII вв. Предполагается, что последователи уроженца ливанского г. Баальбек суфийского шейха Ади ибн Мусафира (1073/78-1162) соединили суфийское учение с традиц. курд. обрядами и верованиями. В XIII-XIV вв. йезидизм на короткий период стал офиц. вероучением курд. эмирата Дасени (Шайхан). В нач. XVI в. в результате борьбы за доминирование в регионе Османской и Сефевидской империй, покровительствовавших соответственно суннизму и шиизму, значительная часть племен Й. приняла ислам. Презрительное и враждебное отношение мусульман и христиан обусловило столетия замкнутого существования оставшихся приверженцев йезидизма в горах Курдистана. В XVII-XIX вв. османские власти осуществили ряд карательных экспедиций против племен Й. В XIX в., в годы русско-тур. и русско-персид. войн, и во время первой мировой войны Й. переселялись в Армению и Грузию. В 70-80-х гг. ХХ в. действия властей Ирака и Турции по борьбе с курд. сепаратистами вынудили десятки тысяч Й. покинуть места своего традиц. обитания и переселиться в Зап. Европу (в основном в Германию). Политическое возрождение общины началось после войны в Персидском зал. 1991 г. и образования Курдского автономного р-на, в адм. и военных органах к-рого Й. был предоставлен ряд важных постов. Космогония Й.- монотеисты. В соответствии с их мифологией эманациями непознаваемого бога-создателя (Хуаде или Эзида) являются 7 ангелов: они помогали демиургу в сотворении мира из белой жемчужины и управляют мирозданием. В воскресенье бог сотворил ангела Эзезила «из своей совершенной сущности»; в понедельник создал «из своего света» ангела Дардаила, ангелы Иерафил, Микаил, Джебраил, Шамнаил и Тураил были сотворены в течение оставшихся 5 дней недели, «как светильник зажигается от другого светильника». Затем бог создал 7 небес, солнце, луну, звезды, человека и животных. Создав первочеловека Адама, Эзид подверг ангелов испытанию, приказав поклониться своему творению. Единственный, кто отказался сделать это, был строго исповедовавший принцип единобожия Эзезил, за что и был назначен главой ангелов с титулом Ангела-Павлина (араб. |
| Пергаменный фрагмент, по-видимому относящийся к кон. XII — нач. XIII в., может рассматриваться как свидетельство об использовавшейся на Кипре и в Палестине примитивной системе нотации, возможно, гораздо более древней, чем сам фрагмент: над мн. словами ударение проставлено дважды, а иногда и трижды. Используемые знаки — оксиа (острое ударение), вариа (тупое) и полукружие (облеченное). Сопоставление с более поздними манускриптами показывает, что вариа и полукружие, вероятно, соответствуют «двойным» знакам ранневизант. и средневизант. нотаций, таким как дипли (διπλ) и ксирон клазма (ξηρν κλσμα), или одиночной клазме, в то время как оксиа, может быть, соответствует позднейшим комбинациям с этим знаком. Комбинация оксии с 2 точками (подобным более поздним кендимам (κεντματα)) над одним из слогов гимна в этом фрагменте не находит соответствия в позднейших рукописях. Имеющиеся данные не позволяют сделать окончательные выводы как о наличии связи между этими системами нотации, так и о роли их в формировании более поздних систем нотации, получивших широкое распространение. Др. группа рукописей содержит примитивную систему нотации, представленную различными формами, каждая из которых использует для описания мелизматической фигуры, известной в более поздних рукописях под названием «тематизмос» (θεματισμς), преимущественно один определенный знак (оксиа, двойная оксиа, 2 полукружия, маюскульная фита (Θ) или иногда комбинация из 2 фит). Более развитая форма этой квазинотация — фитная, или «тета-нотация»,— использовалась в греч., сиро-мелькитских и некоторых слав. рукописях и после появления полной палеовизант. нотации. Форма этих систем, хотя и является весьма примитивной и ограниченной, может указывать на связь с позднейшими системами и восприниматься как их предшественница. Запись песнопений с помощью муз. знаков присутствует в Ирмологии , Стихираре , Асматиконе и Псалтиконе . Древнейшие нотированные рукописи — Ирмологии и Стихирари — известны с X в. Асматикон и Псалтикон, списки которых сохранились только от XII и XIII вв., содержат средневизант. нотацию. Образцы песнопений, содержащихся в Псалтиконе и Асматиконе, встречаются и в более ранних рукописях (Ирмологиях и Стихирарях), поэтому нельзя исключить, что полные Псалтиконы и Асматиконы как самостоятельные книги существовали и ранее, в период бытования ранневизант. нотации. Об этом свидетельствуют и слав. рукописи. После исчезновения Асматикона и Псалтикона в XIV в. содержавшиеся в них песнопения наряду с новыми муз. творениями стали помещаться в Аколуфиях или Пападики (самый ранний известный образец — ркп. Athen. Bibl. Nat. 2458, 1336 г.). |
| Нижний (VI) слой выделен условно на основании обнаруженных кремневых орудий, керамики и предметов кон. раннебронзового - нач. среднебронзового века; это, однако, не позволяет говорить о непрерывном существовании здесь города вплоть до эпохи среднебронзового века II-III, к-рая представлена неск. гробницами, сооруженными до постройки городской стены. В целом гробницы, вырубленные в скалах, многочисленны как на самом телле, так и вокруг него; самые ранние (кон. XVIII - сер. XVII в. до Р. Х.) находятся ниже первых жилищ и укреплений, др. расположены внутри города и использовались даже в то время, когда над ними уже стояли дома. Следующий слой (V) относится к развитому бронзовому веку (кон. XVIII - сер. XVI в. до Р. Х.) и включает укрепления среднебронзового века III: стену шириной 2,2-2,4 м в основании с 3 прямоугольными башнями и небольшими 3-камерными воротами. Ни гласиса, ни низкой подпорной стены, к-рые типичны для таких укреплений, не найдено. В стенах города открыт единственный большой дом (т. н. Господский), состоящий из внутреннего двора, окруженного с 3 сторон небольшими комнатами. Верхняя граница слоя V отмечена следами разрушения города (пепел на полу Господского дома и бреши в городской стене), к-рое Дж. Э. Райт датирует сер. XVI в. до Р. Х. Период наибольшего расцвета города - эпоха поздней бронзы, этот слой (IV) достигает 2 м толщины; период продолжался до кон. XIII - нач. XII в. и был прерван большим пожаром. В слое найдено множество больших зданий, ям-хранилищ и обмазных цистерн для воды, а также 3 обжигательных печи. Укрепления города в то время были восстановлены в зап. части холма, но на юж. стороне Господский дом перекрыл часть разрушенной стены, к-рая уже не использовалась. Это можно объяснить как хронологической неоднородностью слоя IV, так и различным использованием частей телля. Райт и Грант делят слой IV на 2 фазы: IV A (XV-XIV вв.) и IV B (XIII - нач. XII в.) на основании различной ориентации зданий. Кроме того, для слоя IV A характерна двухцветная, для слоя IV B - микенская, а для слоя III - филистимская керамика. Среди находок слоя IV - скарабеи с надписями егип. фараонов Аменхотепа III, Рамсесов I и II, обнаружены также скарабеи времени Тутмоса II, Сети I, Рамсеса III. В помещении 526 (слой IV A) открыта клинописная табличка с надписью по-угаритски. Остракон из V или IV слоя содержит протоханаанейскую надпись. От эпохи поздней бронзы дошли также 2 гробницы (внутри стен и вне их). |
| Последний способ дает возможность рельефнее видеть связь и взаимодействие всех сторон церковной жизни и крупных явлений в ней. Чтобы хронологические периоды не были лишь искусственными рамками, нужно, чтобы в основе их деления лежало важное различие в характере самой церковной жизни, т. е. чтобы жизнь Церкви в один период той или другой из своих сторон (если не сразу несколькими) существенно разнилась от жизни ее в другой период. Общепринято деление на пять периодов (домонгольский, монгольский 1237 – 1461 гг., разделенной митрополии 1461 – 1588 гг., патриарший и синодальный). Но я не нахожу серьезных оснований разделять второй и третий из этих периодов [За некоторыми исключениями жизнь Церкви в оба эти периода текла в одном и том же направлении, окончательно раскрывшемся в XVI в. самое разделение русской митрополии на две, окончательно состоявшееся в половине XV в., не только подготовлялось, но и временно уже существовало прежде; освобождение Русской Церкви от власти конституционного патриарха совершается постепенно за все время XIII-XV вв.; одновременно с этим постепенно складывается подчинение Церкви государству, рельефно проявившееся при Иоанне IV; общий характер церковной литературы XIII-XV вв. тот же, что и в XVI в., только ярче обрисовался в этот последний век; еретические движения – стригольническое (XIV в. и начала XV в.) и жидовствующих (конца XV и первой половины XVI в.) имеют много сходства между собою; деятельность католиков в интересах католической пропаганды или унии за XII-XVI в. носит одинаковый характер; богослужебная практика Русской Церкви развивается за все это время и особенно со времени митрополита Киприана (1376– 1406 гг.) становится на тот путь, на каком стоит в XVI в.; одинаков, наконец, общий склад религиозно-нравственной и, в частности, монашеской жизни. Поэтому странным казалось мне разрывать так тесно связанные между собою века; разорвать их значило в моих глазах разорвать плавно и связно текущую жизнь Русской Церкви, и я соединил их в один период.] и признаю более естественным делить историю Русской Церкви только на четыре периода домонгольский (988–1237 гг.), северно-русской митрополии (1237–1588 гг.), патриарший (1589–1700 гг.) и синодальный (от 1700г. |
| Великий князь Киевский Ярослав Мудрый. Гравюра. Сер. XIX в. Это является весьма существенным признаком связи населения Юрьева с русскими ремесленниками и купцами или поселенцами, через них распространялись в городе гончарные изделия русского происхождения. Среди других находок этого же периода можно отметить железные наконечники стрел , похожие на наконечники стрел из древнерусских дружинных курганов и в значительной степени характерные для Новгорода . При раскопках в других областях Эстонии они не найдены, а следовательно, не употреблялись и не были там известны. К предметам, изготовленным русскими ремесленниками, относятся также витые бронзовые браслеты, ключи и замки так называемого киевского типа . Любопытны также несколько черепков красноглиняных амфор домонгольского периода, которые могли попасть в Юрьев только через русских. Амфоры такого типа не встречаются на территории Эстонии нигде, кроме Тарту. Упомянутые находки позволили археологу В. Труммалу сделать вывод, что памятники материальной культуры этого периода могут быть связаны с русским поселением 30-х гг. XI в. Он также считал, что «защитные сооружения и остальные постройки городища могли погибнуть вероятнее всего в результате пожара 1061 г.» . Согласно летописи весной 1061 г. эстонские крестьяне сожгли Юрьев и находящиеся близ него деревни , чтобы избавиться от власти местных князей, а также, по-видимому, свергнуть власть и русского князя. Некоторые ученые, в том числе и Х. А. Моора, в свое время высказывали предположение, что Юрьев мог быть в то время чем-то вроде вотчины русского князя . По-видимому, жившим здесь русским чиновникам построили и соответствующие дома — «хоромы», которые упоминаются в той же летописи. Эти летописные сведения объясняют наличие в Юрьеве материальной культуры древнерусского происхождения. При Ярославе и после него город развивался и рос, укреплялись и культурные связи с Русью. Об этом можно судить по найденным в других частях города черепкам глиняных сосудов разных типов, аналогичных керамике Новгорода и Пскова XII–XIII вв. Такая же керамика представлена на городище в слое следующего строительного периода. По археологическим данным, экономические и культурные связи с Новгородом и Псковом продолжались и в течение XIII–XIV вв. |
|
|
