| 1561 г. Свт. Мелетий I, архиеп. Антиохийский. Фреска ц. св. Апостолов в Печской Патриархии. 1561 г. Однако миссия епископов Евсевия и Астерия завершилась неудачей. Еще до их приезда в Антиохию прибыл еп. Луцифер Каралисский, к-рый прежде был сослан в Аравию и теперь, согласно эдикту имп. Юлиана, возвращался из ссылки на свою кафедру. В Антиохии он нашел единственную православную, по его мнению, общину, которую возглавлял пресв. Павлин, и рукоположил его во епископа Антиохии ( Rufin. Hist. eccl. X 27, 30; Socr. Schol. Hist. eccl. III 6; Sozom. Hist. eccl. V 12; Theodoret. Hist. eccl. III 4-5). Т. о., ситуация еще больше усложнилась: посланники Александрийского Собора нашли в Антиохии уже 2 правосл. общины. М. со своей стороны подозревал в действиях Луцифера влияние свт. Афанасия, поскольку сам Луцифер утверждал, что он ревностный сторонник святителя. Осенью 363 г., после гибели имп. Юлиана и избрания на престол имп. Иовиана , в Антиохию прибыл свт. Афанасий, чтобы встретиться с новым императором ( Sozom. Hist. eccl. VI 5). Находясь под впечатлением от предыдущих событий, М. отказался вступить с ним в общение, а еп. Павлин, напротив, принял Афанасия с почетом. Т. о., Александрийская Церковь признала Павлина законным Антиохийским епископом, вскоре и Церковь на Западе империи, в т. ч. Римский еп. Дамас , последовала ее примеру. Сложившаяся ситуация законсервировала антиохийскую схизму на 2 десятилетия вперед. Несмотря на это, свт. Афанасий в своих сочинениях довольно уважительно относится к М., хотя и критикует его за уступки арианам. Однако раскол между ним и М. продолжался в течение всей их жизни. Лишь 2-й преемник свт. Афанасия в Александрии, архиеп. Тимофей I , на II Вселенском Соборе в 381 г. отказался от поддержки еп. Павлина и признал законным епископом Антиохии преемника М. Флавиана I . Конфликт между свт. Афанасием и М. имел продолжение и на заседаниях Антиохийского Собора осенью 363 г. ( Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 73. 26; Hieron. Chron.//PL. 27. Col. 693; Socr. |
| Афанасия К. написал неск. писем Констанцию II, призывая его позволить ранее изгнанным епископам-никейцам вернуться на свои кафедры. Не добившись согласия, К. вскоре отправил Констанцию письмо, в котором начал угрожать брату войной. Текст письма К. не сохранился и известен только по кратким сообщениям церковных историков, но, вероятно, письмо произвело впечатление на Констанция и вынудило его согласиться с К. ради сохранения союза между императорами ( Athanas. Alex. Apol. contr. ar. 20–22; Hieron. Chron.//PL. 27. Col. 681–682; Rufin. Hist. eccl. X 19; Socr. Schol. Hist. eccl. II 22; Sozom. Hist. eccl. III 20; Philost. Hist. eccl. III 12). Констанций позволил свт. Афанасию, Павлу Исповеднику и некоторым др. иерархам вернуться на Восток и в последующие годы (до гибели К.) пошел на ряд уступок зап. проникейской церковной партии в вероучительных вопросах ( Athanas. Alex. Apol. contr. ar. 22–24; Socr. Schol. Hist. eccl. II 15–16, 23–24). К донатистам, которых было много в Карфагенской Африке, К. в первые годы правления относился лояльно; он был даже более терпимым к их позиции, чем его отец (см. ст. Донатизм ). Имп. Константин I в распоряжениях 320–321 гг. признал право называться Православной (кафолической) Церковью только за общиной еп. Цецилиана Карфагенского; общины донатистов не признавались таковыми, но и не преследовались. К. в начале правления фактически уравнял положение православных и донатистов, так что клир обеих общин пользовался одинаковыми правами, и донатисты даже получали дары от императора. Такое положение сохранялось почти до 348 г., когда сами донатисты спровоцировали новый конфликт с властью. В это время К. отправил в Африку своих представителей, нотариев Павла и Макария, для раздачи имп. милости и православной, и донатистской церквам ( Optat. De schism. donat. III 1–2). Однако Донат Карфагенский в своем окружном послании запретил принимать императорские дары. Гос. власть восприняла это как оскорбление ее величия и откровенный протест. В ответ на него К. |
| Подобный же Собор с судебным разбирательством в отношении свт. Афанасия Александрийского предполагалось провести в Кесарии Палестинской в 334 г. ( Sozom. Hist. eccl. II 25). К. издал эдикт о созыве Собора, но Афанасий, видимо, учтя опыт Евстафия Антиохийского, обратился к К. за разъяснениями. Евсевиане и мелетиане обвинили Афанасия в убийстве еп. Арсения Гипсельского, однако эмиссары свт. Афанасия вскоре обнаружили его живым в Тире и предъявили суду. Узнав об обнаружении еп. Арсения, К. отказался рассматривать проч. претензии к Афанасию. Собор был отменен, а К. отправил к Афанасию еще одно послание, заверив его в своем полном доверии, и тем самым вынудил оппозицию в Александрийской Церкви на время замолчать ( Athanas. Alex. Apol. contr. ar. 68-71). Кульминацией церковной политики последних лет К. стал Собор в Тире и Иерусалиме (июль-сент. 335), созванный для освящения построенной в Иерусалиме базилики Гроба Господня и приуроченный к триценналиям правления К. ( Euseb. Vita Const. IV 41-48; Athanas. Alex. Apol. contr. ar. 7-19, 71-87; Rufin. Hist. eccl. X 11, 16-17; Socr. Schol. Hist. eccl. I 28-36; Sozom. Hist. eccl. II 25-28, III 7; Theodoret. Hist. eccl. I 28-31; Chron. Pasch. P. 531; Theoph. Chron. P. 31-33). По поручению К. соборные заседания вел комит Дионисий, распорядителем праздничной церемонии освящения храма и торжественных обедов был Мариан, знаток Свящ. Писания и советник К.; помимо епископата и клира на Соборе присутствовало много придворных и высоких чинов империи. В специальном письме К. обязал свт. Афанасия явиться на Собор ( Athanas. Alex. Apol. contr. ar. 71). Главным событием Собора была торжественная церемония освящения базилики в Иерусалиме, продемонстрировавшая социальную значимость и офиц. единство укрепившейся христ. Церкви, ставшая для современников символическим итогом религ. политики К. Собор был омрачен продолжавшимся противостоянием партий евсевиан и Афанасия Великого. В этот раз противники святителя выдвинули новую серию обвинений в насилиях, якобы чинившихся по отношению к мелетианам в Египте с одобрения и при прямом участии Афанасия. |
| С. богословское применение: он на слух дословно выучил все книги ВЗ и НЗ, знал наизусть все церковные догматы и мог излагать их содержание «так тонко и основательно, как никто из древних» ( Palladius. Hist. Laus. 4. 2). По словам блж. Иеронима, Д. С. был самым образованным мыслителем своего времени (vir sui temporis eruditissimus - Hieron. Comm. in Os. Prol.//PL. 25. Col. 820). Под диктовку Д. С. были записаны многочисленные богословские и экзегетические сочинения, а также снабжены богословским комментарием сочинения Оригена ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 25). С 40-х гг. IV в. до смерти он возглавлял (был дидаскалом) знаменитое со времен Климента Александрийского и Оригена Александрийское огласительное училище ( Sozom. Hist. eccl. III 15; Ghattas. 2002. S. 11; см. также ст. Богословские школы древней Церкви ), порученное ему свт. Афанасием I Великим , с которым у Д. С. всегда сохранялись хорошие отношения ( Rufin. Hist. eccl. II 7). Он явился, по свидетельству Филиппа Сидетского, автора не дошедшего до наст. времени соч. «Христианская история» (1-я пол. V в.), 12-м по счету дидаскалом Александрийского уч-ща, переехавшего после его смерти в М. Азию. Д. С. имел высокий авторитет среди христ. богословов. Он занимал четкую позицию в совр. ему догматических спорах: был сторонником Вселенского I Собора (325), поддерживал свт. Афанасия Великого в борьбе с арианством , выступал против ариан как письменно, так и устно, «опровергая их софистические построения и разоблачая ложные ухищрения» ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 25). Д. С. полемизировал также с возникшими в 60-70-х гг. IV в. аполлинарианством и ересью духоборчества . Тесные связи были у Д. С. с прославленными егип. монахами. Его не раз посещал прп. Антоний Великий ( Palladius. Hist. Laus. 4. 3). Так, он останавливался у Д. С., вероятно, в 338 г., прибыв в Александрию для поддержки свт. Афанасия Великого в борьбе с арианами ( Athanas. Alex. Vita Antonii. 69). Прп. Антоний утешал Д. С. в его недуге слепоты, говоря, что он не должен скорбеть «о потере того, что имеют и муравьи, и мухи, и комары», но должен радоваться, что имеет духовное зрение, «то, чего удостоились одни святые и апостолы» ( Hieron. |
| др. епископами-омиусианами ( Theodoret. Hist. eccl. IV 13). Неясно, кто из партии евдоксиан занимал кафедру Л. с этого времени до нач. 80-х гг. IV в. Пелагий, вероятно уже после низложения и изгнания из Л., участвовал в Соборе омиусиан в Тиане Каппадокийской ( Sozom. Hist. eccl. VI 12). Одновременно в Л. с нач. 60-х гг. IV в. большим влиянием пользовался Аполлинарий (младший), который, по сведениям некоторых источников, также был епископом Л. ( Rufin. Hist. eccl. II 20; Theodoret. Hist. eccl. V 4; Карташев. Соборы. С. 189; Спасский. 1895. С. 27). Попытки Аполлинария распространять учение аполлинарианства потерпели неудачу. Его посольство в составе неск. монахов прибыло на Александрийский Собор в 362 г., но свт. Афанасий отверг предложенную ими версию христологии, хотя к самому Аполлинарию по-прежнему относился дружески, вероятно видя в нем союзника в борьбе против ариан ( Athanas. Alex. Ad Antioch. 7-9). Аполлинарий не оспаривал прав еп. Пелагия на кафедру Л. После начала правления имп. Феодосия I в 379 г., когда имп. двор вернулся к исповеданию никейского православия, свт. Пелагий получил возможность вернуться на кафедру Л. В 381 г. он участвовал во II Вселенском Соборе в К-поле, на к-ром, в частности, подверглось осуждению и аполлинарианство. При этом на Соборе вопрос о возможном низложении Аполлинария с епископской кафедры не обсуждался. Неясно также, какое положение в Л. занимал Аполлинарий после возвращения Пелагия; о конфликте между Аполлинарием и Пелагием ничего не известно. Преемником свт. Пелагия на рубеже IV и V вв. был еп. Елпидий. Он долгое время был приближенным архиеп. Мелетия Антиохийского, воспитывался им и был известен подвижническим образом жизни ( Theodoret. Hist. eccl. V 27). В 404 г. еп. Елпидий, прибыв в К-поль на Собор, созванный против свт. Иоанна Златоуста , выступал перед имп. Аркадием и пытался убедить его оставить свт. Иоанна на к-польском престоле ( Pallad. Dial. de vita Ioan. Chrysost. P. 53-54, 127). Позднее свт. Иоанн отправил еп. Елпидию неск. |
| Стефан I , еп. Антиохийский) ( Athanas. Alex. Hist. arian. 4) и обвинил тех епископов, к-рые, не отказываясь полностью от никейского вероопределения, искажали его смысл, толкуя его в соответствии со своими взглядами. Через некоторое время Е. обвинил Евсевия Кесарийского в искажении никейской веры, последний в свою очередь обвинил Е. в савеллианстве ( Sozom. Hist. eccl. II 18). На Антиохийском Соборе (между 327 и 330) состоялось осуждение Е. Под предлогом посещения базилик, строившихся в Палестине имп. св. Константином, Евсевий Никомидийский и Феогний Никейский с согласия императора отправились в Св. землю. Там они встретились со своими единомышленниками и из Палестины прибыли в Антиохию. Т. о., в Антиохии впервые собрались ведущие представители антиникейской реакции: Евсевий Никомидийский, Феогний Никейский, Патрофил Скифопольский и Павлин Тирский. Главным обвинителем Е. на Соборе выступил его преемник на Веррийской кафедре еп. Кир. По мнению большинства древнецерковных писателей, истинной причиной суда над Е. была его мужественная защита никейской веры. Однако мотивация соборного обвинения излагалась по-разному. Блж. Иероним, Феодорит и Созомен утверждают, что Е. обвинили в безнравственном поступке ( Hieron. Adv. Rufin. 42; Theodoret. Hist. eccl. I 21; Sozom. Hist. eccl. II 7). По др. версии, обвинение было направлено против его учения: в Похвальном слове Евсевию Эмесскому Георгий Лаодикийский пишет, что Е. был обвинен еп. Киром Веррийским в савеллианстве, хотя и сам еп. Кир, уличенный в том же самом, был низложен Собором ( Socr. Schol. Hist. eccl. I 24). Поскольку невозможно, чтобы Кир, следуя учению Савеллия, стал обвинять в савеллианстве Е., Сократ Схоластик решил, что обвинение против Е. заключалось в чем-то другом (Ibidem). Свт. Афанасий Великий утверждает, что главной причиной, по к-рой Е. был сослан имп. св. Константином, была клевета, будто бы Е. непочтительно отзывался о его матери ( Athanas. Alex. Hist. arian. 4). В связи с низложением Е. антиохийцы разделились на 2 партии: одни требовали восстановить Е., другие старались перевести в Антиохию Евсевия Кесарийского. |
| Иовиан не оспаривал прав свт. Афанасия на престол; 5 сент. 363 г. свт. Афанасий вернулся в Александрию, а Л. в очередной раз лишился кафедры ( Rufin. Hist. eccl. XI 1; Socr. Schol. Hist. eccl. III 24; Sozom. Hist. eccl. VI 5). С воцарением имп. Валента , сторонника арианства, весной 364 г. положение свт. Афанасия вновь осложнилось. 4 мая 365 г. Валент объявил, что епископы, прежде низложенные имп. Констанцием II, подлежат изгнанию. Л. оказался удобной кандидатурой для того, чтобы сменить свт. Афанасия на Александрийской кафедре. 5-6 окт. 365 г. в Александрию прибыл Л. с военной командой, к-рая попыталась арестовать свт. Афанасия. Однако святитель скрылся в пустыне, а Л. занял кафедру, хотя большинство христиан Александрии встретили его враждебно и направили к Валенту петицию с требованием позволить Афанасию вернуться. Спустя полгода Валент уступил просьбам александрийцев; 1 февр. 366 г. Афанасий занял кафедру, а Л. покинул город ( Sozom. Hist. eccl. VI 12). Однако борьба Л. за александрийский престол продолжалась. 24-26 сент. 367 г. он приезжал в Александрию, чтобы попытаться публично заявить о своих правах. Л. вошел в город ночью, что само по себе возмутило как местные власти, так и горожан. Он был арестован, проведен через город; из толпы в его адрес кричали: «Это новый Иуда!» Через 3 дня Л. был выслан из Александрии ( Athanas. Alex. Hist. arian. 5. 11-13). Неясно, был ли этот приезд Л. его личной инициативой или он выполнял чьи-то политические поручения. Новый виток борьбы за кафедру начался со смертью свт. Афанасия 2 мая 373 г. Преемником святителя стал архиеп. Петр II, сторонник никейского вероисповедания. Однако Л. не оставлял надежд на свое возвращение в Александрию и в течение 2 лет пытался сместить Петра. Сторонниками Л. выступили правительство имп. Валента, префект Египта Палладий, а также большинство арианствующих епископов Востока. В кон. 375 г. (или в нач. 376) в Александрию от Валента явилось церковное посольство во главе с Л. и архиеп. Евзоием Антиохийским. |
| 10//PG. 65. Col. 285). Прп. Иоанн Кассиан Римлянин (IV-V вв.) приводит в «Собеседованиях» поучения жившего в Скиту мон. Моисея, c которым он лично был знаком ( Ioan. Cassian. De inst. coenob. X 25). Моисей Скитский учил, что для достижения Царствия Небесного необходимо стяжать чистоту сердца, наставлял о благе рассудительности ( Ioan. Cassian. Collat. 1. 2). Возможно, о нем же говорится как об одном из немногих аскетов, к-рый наряду с преподобными Пафнутием и 2 Макариями достиг равного совершенства в общежительном и отшельническом жительстве (Ibid. 19. 9). Также в «Собеседованиях» упоминается авва Моисей, подвизавшийся в той части пустыни, к-рая называлась Калам (Calamus). Этот Моисей ушел в мон-рь из-за страха смерти после совершённого им убийства, однако впоследствии достиг духовных высот, «превратив вынужденное обращение к Богу в собственное желание сердца». Однажды он высказал неодобрение в отношении аввы Макария (Великого (?)), за что тотчас же был поражен демоном, который принуждал его класть себе в рот человеческие экскременты, но после того как Макарий обратился к Господу с молитвой, нечистый дух оставил Моисея (Ibid. 3. 5; 7. 26, 27). По мнению Ж. К. Ги и ряда других исследователей, Моисея Скитского и Моисея Каламского следует отождествлять с М. М. (Apopht. Patr. (Guy). 1993. Vol. 1. P. 68). Относительно времени кончины М. М. среди исследователей нет единого мнения. По всей вероятности, она последовала после 400 г., поскольку Иоанн Кассиан Римлянин, покинувший Скит в 399/400 г., не сообщает о смерти М. М., а еп. Палладий, примерно в это же время уехавший из Египта, пишет о ней как о событии, происшедшем уже после его отъезда. Высказывалась гипотеза о том, что М. М. был убит в 407 или 408 г., во время 1-го крупного набега берберов на Скит ( Evelyn-White. 1932. P. 154-155; Apopht. Patr. (Guy). 1993. Vol. 1. P. 69). В агиографических источниках встречаются еще 2 св. подвижника с именем Моисей. Так, в «Лавсаике» еп. Палладия помимо М. М. рассказывается о мон. Моисее, к-рый был родом из Ливии, подвизался в Нитрийской пустыне и удостоился дара исцеления ( Pallad. Hist. Laus. 39). Возможно, он же упоминается среди последователей прп. Антония Великого в лат. переводе «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, выполненном Руфином Аквилейским (нач. V в.; Rufin. Hist. eccl. XI 6). Известен также отшельник Моисей, подвизавшийся в пустыне и впосл. рукоположенный во епископа сарацин ( Socr. Schol. Hist. eccl. IV 36; Theodoret. Hist. eccl. IV 23; Sozom. Hist. eccl. VI 38). |
| Отрывки заимствованы из «Изъяснения учения» (Εξγησις το μαθματος - Doctrina Patrum. P. 31, 92), 2-й кн. трактата «О церковных действиях» (Η κατ τν κκλησαν πρακτικ - Ibid. P. 102), «Слова на Пасху» (Ibid. P. 76), «Слова на Богоявление» ( Theodoret. Eranistes. P. 244). По всей видимости, первые 2 сочинения Г. представляли собой катехитические и тайноводственные поучения наподобие тех, что дошли до нас от свт. Кирилла Иерусалимского. Патриарх Фотий упоминает только одно соч. Г.- «Церковную историю», продолжавшую одноименный труд Евсевия Кесарийского, над к-рой Г. работал по просьбе свт. Кирилла. Со ссылкой на неопределенный источник Фотий уточняет, что Г. не писал особого сочинения, но ограничился переводом истории Руфина Римлянина (Bibl. 89). Геласий Кизический в «Церковной истории» также ссылается на текст Г. под именем Руфина ( Rufin. Hist. eccl. Praef. I 1. 7). Этого «Руфина Римлянина» естественно отождествить с Руфином Аквилейским , к-рый в нач. V в. перевел «Церковную историю» Евсевия на латынь, добавив к ней 2 книги с продолжением до смерти Феодосия I (395). Однако, как следует из предисловия Руфина, он приступил к переводу вскоре после 401 г., когда Г. уже не было в живых. Исходя из этого была высказана гипотеза, что, напротив, Руфин положил в основу 2 последних книг «Церковную историю» Г. В таком случае именно к нему, а не к Руфину следует относить указания автора о самом себе, содержащиеся в этих книгах: 1) он узнал об обращении эфиопов от пресв. Эдесия из Тира, спутника Фрументия ( Rufin. Hist. eccl. 10 (1). 9); 2) узнал об обращении иберов от их царя Бакурия, находившегося на рим. службе (Ibid. 10); 3) был очевидцем чудес нитрийских монахов, когда был в Египте во время епископата Лукия Александрийского (375-378) (Ibid. 11 (2). 4). Однако уже Сократ Схоластик цитирует эти места как относящиеся к Руфину ( Socr. Hist. eccl. I 19, 20; IV 24), на к-рого он часто ссылается, не упоминая о Г. Прп. Феофан Исповедник передает историю об обращении иберов также со ссылкой на Руфина ( Theophan. |
| Л. не вполне разделял миролюбивые настроения свт. Афанасия Великого: он не принял личного участия в Александрийском Соборе, отправив на него диаконов Еренния и Агапита в качестве своих представителей (Ibid. 9), а сам уехал в Антиохию, где существовали 2 ортодоксальные общины, не находившиеся между собой в общении. Одну из них возглавлял еп. Мелетий, на момент приезда Л. изгнанный из города за свою приверженность никейскому православию. Др. община, возводившая себя к свт. Евстафию Антиохийскому, не имела предстоятеля, но и не присоединялась к мелетианам. Л. рукоположил по просьбе евстафиан во епископа Антиохии Павлина I . Появление в Антиохии второго никейского епископа привело к началу длительной Антиохийской схизмы, осложнившей отношения между вост. и зап. епископатом. Прибывший из Александрии в Антиохию свт. Евсевий Верцелльский, стремившийся взять на себя миротворческую миссию объединения всех православных Антиохии, был весьма раздосадован действиями Л. Узнав о рукоположении Павлина, свт. Евсевий не вступил с ним в общение и уехал на Запад. Л. в свою очередь был оскорблен тем фактом, что свт. Евсевий не принял рукоположенного им епископа. Он даже вознамерился не признавать постановления Александрийского Собора 362 г., к-рые, очевидно, казались ему слишком примирительными, но его удержало осознание того, что его собственные представители подписали соборный томос ( Rufin. Hist. eccl. I(X) 27, 30; Socr. Schol. Hist. eccl. III 6, 9; Sozom. Hist. eccl. V 12-13; Theodoret. Hist. eccl. III. 5; Hieron. Adv. Lucifer. 20). Через нек-рое время Л. вернулся на Сардинию ( Hieron. De vir. illustr. 95). О последних годах его жизни достоверных свидетельств в источниках почти нет; имеются лишь указания на поездку Л. в Рим и посещение им по пути Неаполя, где он отказался встретиться с арианским еп. Зосимом ( Faustini et Marcellini Libellus Precum. 63). Сообщая о смерти Л., блж. Иероним Стридонский отмечает, что тот «никогда не был соучастником арианской порочности» ( Hieron. Chron. 370). |
|
|
