| Второй вопрос касался открытия арианских церквей для готов. В Кодексе Юстиниана (CJ. I 4. 12) сохранился указ императоров Юстина I и Юстиниана I от 527 г., согласно к-рому готам как верным федератам империи предоставлялось право иметь арианские церкви. Очевидно, папе не удалось добиться от императора удовлетворения всех требований кор. Теодориха по «арианскому вопросу», и после возвращения в Италию И., которого Теодорих, вероятно, подозревал в сговоре с императором, был заточен в темницу. Поводом для подозрений могло стать торжественное венчание имп. Юстина I, к-рое И., по сообщению Liber Pontificalis, совершил в К-поле. Согласно Liber Pontificalis, в период пребывания И. в К-поле из-за подозрений в сговоре с визант. императором Теодорих приказал казнить рим. сенаторов Северина Боэция и Симмаха. Казнь Симмаха подтверждает Аноним Валезия, однако рассказ о казни Боэция там предшествует рассказу об отъезде И. в К-поль. Если принять последовательность событий, предложенную в Liber Pontificalis, можно говорить о более ранней датировке папского посольства на Восток - не позднее окт. 525 г., т. к. Боэций был казнен 23 окт. После того как послы покинули К-поль, патрикий Агапит скончался в Фессалонике, а другие члены посольства по прибытии в Равенну были брошены в темницу. Согласно Liber Pontificalis, Теодорих хотел казнить И., однако испугался имп. Юстина I, поскольку военное и политическое положение остгот. короля в тот момент было не очень прочным даже на Западе, где усилилось королевство франков, а кор. вандалов Хильдерик оставался верным союзником Византии. И. скончался, не вынеся тяжелых условий заточения. Его тело было перевезено в Рим и погребено в базилике св. Петра. В Liber Pontificalis сообщается о скорой кончине Теодориха - вероятно, автор считал, что она явилась Божией карой за несправедливость по отношению к папе. Уже в кон. VI в. Григорий Турский именовал И. мучеником и посвятил ему главу в соч. «О славе мучеников» ( Greg. Turon. Glor. martyr. 40). Память И. внесена в Мартирологи Флора Лионского и Узуарда (IX в.). |
| На Востоке Д. не получила такого распространения, как на Западе. Известна, в частности, конституция императоров Льва и Антемия, в которой священнослужителям запрещалось принуждать верующих к выплатам в пользу Церкви под угрозой различных прещений. Хотя в конституции не употребляется термин decima, речь идет о начатках и, по всей видимости, о выплатах, аналогичных Д., к-рые, по мнению императоров, верующие должны совершать добровольно, без всякого принуждения (CJ. I 3. 38(39). 2-6). Е. В. Сильвестрова Русская Церковь На Руси церковная Д. не взималась регулярно. Первое упоминание о ней содержится в древнейшем из известных русских юридических актов - Уставе кн. Владимира. Устав содержит перечень лиц и дел, подлежащих суду митрополита. Перечень предваряется сообщением о пожаловании Д. от всех княжеских доходов на содержание каменного собора, получившего в связи с этим название «Десятинной церкви», и всей митрополии (Российское законодательство X-XX веков: В 9 т. М., 1984. Т. 1: Законодательство Древней Руси. С. 40). В удельную эпоху Д. вводилась в отдельных княжествах. Принципиальное отличие Д., существовавшей на Руси, от западной заключалось в том, что она взималась не со всего населения, а только с княжеских доходов на основании пожалования и поэтому была многократно меньшей, чем на Западе. Для сбора Д. при епископских кафедрах учреждалась должность десятильников. Лит.: Любимов Г. М. , свящ. Историческое обозрение способов содержания христ. духовенства со времен апостольских до XVII-XVIII вв. СПб., 1851; Uhlhorn G. Die christliche Liebesthätigkeit in der alten Kirche. Stuttg., 18822; Wellhausen J. Prolegomena zur Geschichte Israels. B., 19056; Landsell H. The Sacred Tenth, or Studies in the Tithe-Giving, Ancient and Modern. L.; N. Y., 1906. Grand Rapids, 19552. 2 vol.; Viard P. Histoire de la dîme ecclésiastique, principalement en France, jusqu " au décret de Gratien. Dijon, 1909; Lesne E. Histoire de la propriété ecclésiastique en France. Lille; P., 1910-1943. 6 vol.; Babbs A. |
| Среди многих других христианских деятелей, готовых восхвалять царство в эллинистических выражениях и протестующих против его посягательств на Церковь , можно назвать папу Льва Римского. С одной стороны, в его посланиях императорам есть формальное признание их прав не только созывать церковные соборы и руководить ими, но и еще более двусмысленные утверждения; он, например, выражает радость по поводу того, что душа Феодосия II “не только императорская, но и священническая” 114 ; он желает Маркиану “помимо императорского венца еще и священническую пальму” 115 . С другой стороны, тот же римский епископ хорошо известен своими протестами как против постановлений разбойнического собора 449 г., утвержденного Феодосием II, так и против того, что он считал посягательством покровительствуемого Маркианом Халкидонского собора на права Римской церкви. Отсюда ясно, что между Востоком и Западом в V веке не было подлинного контраста в общепринятом понимании роли императора в церковных делах, a было скорее одинаковое отсутствие ясных юридических определений и одинаковая непоследовательность. Императоры, которые поддерживали позиции, считавшиеся православными, наделяются “божественными” и “священническими” титулами; те же, которые, наоборот, поддерживали еретиков и преследовали православных, считаются тиранами. To, что позже отношения между Церковью и Государством на Востоке и Западе пошли разными путями, зависело прежде всего от изменения исторических условий. На Востоке империя “Нового Рима” прожила еще много столетий, тогда как на Западе, завоеванном варварами, идея римского принципата – постепенно, но неуклонно – находила новое воплощение в личности “апостольского” епископа Римского. 4 Текст у Лактанция. De morte pers., 18 и у Евсевия. Eccl. hist. X, 5, 1–14 (пер. D.Williamson. Baltimore, MD, 1965. P. 401–403). 5 Krüger P., ed. Codex JustinianUs (далее: CJ). 1, 11,9; пер. в кн. Coleman-Norton P.R. Roman State and Christian Church. A Collection of Legal Documents to A.D. 535, 1-HI. London, SPCK, 1966. |
| 17 июля 1274 г., на заключительной 6-й сессии, II Лионский Собор принял конституцию «Religionum diversitatem nimiam» (23-й канон), подтвердившую запрет IV Латеранского Собора на создание новых орденов. В тексте конституции впервые встречается термин «нищенствующие ордены» (ordines mendicantes) как общее название, но с негативным оттенком (выражение «incerta mendicitas» было заимствовано, вероятно, из Кодекса Юстиниана (VI в.), в к-ром оно означает тех, кто прикидываются нищими, а потому не заслуживают поддержки со стороны гос-ва - CJ. XI 26. 1), т. е. Собор осуждал те общины, к-рые, имея возможность прокормить своих членов, заставляли их просить подаяние и отнимали хлеб у настоящих нищих. Новые ордены, созданные после 1215 г. и не имевшие одобрения папы Римского, безусловно упразднялись. Ордены, появившиеся после указанного года и получившие папское одобрение, могли продолжать свою деятельность, но им запрещалось без специального папского разрешения приобретать и отчуждать землю или дома, принимать новициев, основывать обители, проповедовать публично, принимать исповедь у мирян и совершать погребения. Имущество этих орденов переходило в ведение Папского престола и подлежало продаже, а полученную выручку планировалось передать христианам на Св. земле и раздать беднякам. Отдельные члены подлежавших упразднению объединений (но не целые конвенты) получили право переходить в др. ордены. Исключение делалось для доминиканцев и францисканцев ввиду их несомненной полезности для католич. Церкви. Кармелиты и августинцы-еремиты, к-рые возникли (по крайней мере как отдельные общины) раньше 1215 г., также могли продолжить существование без к.-л. изменений, но окончательное решение относительно них было оставлено за Римским понтификом (первоначальный вариант конституции был менее благоприятным для этих орденов - Kuttner S. Conciliar Law in the Making: The Lyonese Constitutions (1274) of Gregory X in a Manuscript at Washington//Studi di storia ecclesiastica: Miscellanea P. Paschini. R., 1949. Vol. 2. P. 39-81). Кармелиты смогли заручиться поддержкой англ. кор. Эдуарда I Длинноногого (1239-1307), а в 1286 г. деятельность ордена одобрил папа Римский Гонорий IV (1285-1287). Августинцы-еремиты, чьи конвенты находились в основном в Италии, были сохранены в качестве ордена из уважения к их протектору кард. Риккардо Аннибальди († 1276) ( Salimbene. Cronica. [Fol. 316]//MGH. SS. T. 32. P. 254). |
| При имп. Феодосии II сторонники М., как и др. еретики, подвергались суровым наказаниям в соответствии с законом от 30 мая 428 г. (CTh. 16. 5. 65). Согласно «Кодексу Юстиниана», исповедание манихейской веры являлось гос. преступлением (publicum crimen), не имевшим срока давности. Манихей, обратившийся в христианство и вернувшийся в М., подвергался смертной казни (CJ. 1. 5). В результате этих мер М. в Византийской империи было практически искоренено (по всей видимости, уже в VI в.). В VII в. в Византии распространяется павликианство, возникшее на территории Армении, и христианские авторы концентрируются на полемике с новым учением. При этом визант. полемисты рассматривали павликиан как прямых преемников манихеев и нередко отождествляли сторонников этих дуалистических учений. Нек-рые ученые, следуя информации, содержащейся в поздневизант. полемических сочинениях, принимают это отождествление ( Obolensky. 1948. P. 44-47; Ангелов. 1993), однако, по всей видимости, прямого преемства между М. и павликианством не было ( Stoyanov. 2000. P. 127-128). М. на территории Арабского халифата в VII - нач. XI в. В ходе арабских завоеваний VII в. обширные территории, на к-рых жили приверженцы М., в т. ч. Месопотамия, Сирия и Египет, стали частью Арабского халифата. Во время правления халифов из династии Омейядов (с 661), проводивших политику веротерпимости, манихеи имели возможность открыто исповедовать свою веру. В этот период наблюдался даже приток на территорию халифата манихеев из Центр. Азии. Манихеи могли вести активную полемику как с христианами, так и с мусульманами; эта полемика отражена в сочинении прп. Иоанна Дамаскина «Против манихеев». Положение манихейской «церкви» ухудшилось после прихода к власти первых халифов из династии Аббасидов (750), несмотря на то что в целом они отличались веротерпимостью. Так, халиф аль-Махди (775-785) преследовал манихеев как зиндиков, лиц, к-рые распространяют учения, противоречащие исламу; в случае отказа принять ислам манихеи приговаривались к смерти. Особого размаха гонения достигли при халифе аль-Муктадире (908-932), известном также жестокими гонениями против христиан. Мн. манихеи были вынуждены бежать на восток, в т. ч. в Хорасан; количество манихеев, оставшихся на территории халифата, резко сократилось. Так, в сер. X в. ан-Надим знал о 300 манихеях, к-рые жили в Багдаде; ко времени составления соч. «Китаб аль-Фихрист» их было не более пяти. Т. о., можно констатировать, что М. прекратило существование в Арабском халифате к кон. X в. ( Хосроев. 2007. С. 236). М. в Средней Азии и Китае |
| В 80-х гг. IV в., при Грациане и Феодосии I Великом произошел открытый и окончательный разрыв старого союза язычества с гос-вом. Феодосий I, управлявший вост. частью империи после гибели Валента, издал эдикт, лишавший гражданских прав отступников от христианства (2 мая 381 и 20 мая 383 - CThXVI 7. 1-2). Подобным образом на Западе действовал Грациан (закон 21 мая 383 - CTh XVI 7. 3=CJ I 7. 2). Др. эдикты, опубликованные Феодосием I на Востоке в это же время, повторяли прежние нормы: вновь были запрещены кровавые жертвоприношения и гадания, закрыты нек-рые храмы, в т. ч. в Эдессе (20 нояб. 382 и 30 нояб. 382 - CTh XVI 10. 7-8). В 382 г. имп. Грациан под влиянием свт. Амвросия Медиоланского нанес сокрушительный удар язычеству: он отказался от титула «pontifex maximus», лишил привилегий коллегии жрецов и весталок в Риме, конфисковав их владения, и приказал удалить из здания римского сената алтарь Победы. Тем самым Грациан осуществил отделение языческой религии от гос-ва. Это не было гонением на культ или покушением на религ. свободу язычников, хотя старая рим. знать, имевшая заметное влияние в сенате, противилась такой политике императора, а после его гибели (383) предпринимала попытки вернуться к прежнему порядку (см.: Ambros. Mediol. Epp. 17, 18, 57). В отношении к арианам имп. Грациан поначалу следовал принципу невмешательства, как и его отец Валентиниан I, но затем начал борьбу против еретиков (законы 3 авг. 379 и 22 апр. 380 - CTh XVI 5. 5 и 4; последний предусматривал передачу церквей православным). Принятый им в соправители Феодосий Великий, едва вступив на престол (379), объявил себя решительным сторонником Никейского Символа веры. Находясь в Фессалонике, он тяжело заболел и крестился у местного еп. А(с)холия, от к-рого потребовал (прежде совершения таинства) исповедания никейской веры ( Sozom. Hist. eccl. VII 4. 3; Socr. Schol. Hist. eccl. V 6). Законом 28 февр. 380 г. (CTh XVI 1. 2) император предписал всем следовать кафолической вере, к-рую сохраняют Дамас, еп. Римский, и Петр, еп. Александрийский. «Привилегиями в делах веры,- провозглашал император,- должны пользоваться только соблюдающие кафолический закон. Мы желаем, чтобы еретики и раскольники не только были чужды этих привилегий, но и подверглись различным повинностям. Заклейменные позорным именем еретиков, они, кроме осуждения божественного правосудия, должны ожидать еще тяжких наказаний, к-рым по внушению небесной мудрости заблагорассудит подвергнуть их наше величество» (цит. по: Болотов. Т. 4. С. 78). Прибыв в К-поль, Феодосий потребовал от арианского еп. Димофила признать учение о единосущии, но тот предпочел отправиться в ссылку. 27 нояб. 380 г. император лично ввел свт. Григория Богослова в столичный кафедральный храм св. Апостолов ( Socr. Schol. Hist. eccl. V 6), а 10 янв. 381 г. предписал отбирать у еретиков церкви и запретил им собираться в пределах городских стен (CTh XVI 5. 6). |
| Гражданское законодательство в том же вопросе касается проблемы диспенсации в отношении срока несения епитимии и определения лица, таким правом обладающего (см. Номоканон. 9. 39). Законодательство императора св. Юстиниана (CJ. I 7. 3) лишало покаяния отпавших в ересь членов Церкви. Другое противоречие церковным установлениям со стороны государственных законов происходит оттого, что норма римского права подразумевала строгую сепарацию судьи, устанавливающего наказание и его исполнителя. В применении к исполнению епитимии это рождало коллизию норм римского права и каноники в вопросе «правообладателя» на применение снисхождения. В «Дигестах» допускается изменение меры наказания начальником, надзирающим за его исполнением, – но только в случае специального царского повеления (Dig. XLII 1. 45), чего, естественно, не требуется для уполномоченного клирика в отношении епитимии кающегося. Нарушение покаянной дисциплины Экстраординарным случаем для канонической регламентации покаянной дисциплины является переход из лаиков в клирики: Пресвитер, согрешив телом, если произведен и исповедует, что согрешил прежде рукоположения, – да не священнодействует, сохраняя прочие преимущества, ради других добродетелей. Ибо рукоположение разрешает и прочие грехи, как утверждают многие. Если же сам не исповедует, и не может быть явно обличен, то властен сам в себе (Неокес. 9; ср. I Всел. 9). Таковым является и само вхождение в Церковь в таинстве Крещения: Лиц, идоложертвовавших прежде Крещения и потом крестившихся, рассуждено производить в чин священный, как омывших грех (Анкир. 12). Отпущение грехов при Крещении обосновывает 124-е правило Карфагенского Собора, направленное против пелагианского отрицания необходимости Крещения для младенцев. Слова св. ап. Павла ( Рим. 5:12 ), согласно правилу, подобает разуметь не иначе, разве как всегда разумела Кафолическая Церковь , повсюду разлиянная и распространенная. Ибо по сему правилу веры и младенцы, никаких грехов сами собою содевать еще не могущие, крещаются истинно во отпущение грехов, да чрез паки-рождение очистится в них то, что они заняли от ветхого рождения. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДЕЛЕГАЦИЯ [лат. delegatio; греч. πιτροπ, ντολ, διαϒραφ и др.], юридический термин, означающий - в наиболее общем, теоретико-правовом смысле - передачу прав и обязанностей одним субъектом другому (как формальный акт и как комплекс возникающих при этом правоотношений), с тем чтобы последний действовал от имени первого. Институт Д. возник в рим. праве, впосл. его аналог появился в зап. каноническом праве и до наст. времени существует в рамках правовой системы Римско-католической Церкви. Д. в различных видах - делегированное законодательство, Д. в обязательственном праве и т. д. - присутствует практически в любой совр. правовой системе, светской или религиозной. В правосл. церковном праве также возможна Д.; напр., Патриарху Московскому и всея Руси в управлении Московской епархией помогает Патриарший наместник на правах епархиального архиерея (Устав РПЦ. 2000. IV 9); Патриарх Московский и всея Руси вправе поручить наблюдение и управление ставропигиальными монастырями определенному синодальному учреждению (Там же. XII 4). Однако в правосл. церковной практике Д. не получила специального терминологического обозначения и подробной нормативной регламентации. Д. в римском праве Первоначально Д. являлась институтом частного права, выступая одним из способов перемены лиц в обязательстве. Основным свойством Д. было наличие особого субъекта - делеганта (delegans), соединяющего посредством своего приказа (mandatum, iussus) 2 др. субъектов - делегата (delegatus) и делегатария (delegatarius) - новым обязательственным отношением. Как правило, делегант был кредитором делегата и в то же время должником делегатария. Однако существование таких связей не являлось необходимым для Д.; Дигесты имп. Юстиниана I говорят о Д. и в том случае, когда делегат вступает на место прежнего должника в качестве дарителя (Dig. XXXIX 5. 21. Pr., 33. 3; XLII 1. 41. Pr.; XLIV 4. 5. 5). Также не требуется, чтобы делегатарий обязательно был кредитором делеганта; цель делегации может состоять в том, чтобы, напр., установить дарение в пользу делегатария (Dig. XLII 1. 41. Pr.; ср.: CJ. IV 10. 2). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «ДИГЕСТЫ» ЮСТИНИАНА «Дигесты» Юстиниана [лат. Digesta Iustiniani; греч. Πανδκται; Пандекты], наиболее известный и крупный сборник фрагментов произведений рим. юристов I-III вв. Составлен по указанию визант. имп. св. Юстиниана I в 530-533 гг. комиссией во главе с юристом Трибонианом из Каппадокии в рамках крупномасштабной реформы законодательства и юридического образования в Византии. «Д.» Ю. составляют 2-ю, наиболее объемную часть Corpus juris civilis (Свод гражданского права - под этим общим названием части юстиниановской кодификации были соединены в средние века начиная с XII в.) имп. Юстиниана I. Составление «Д.» Ю. было обусловлено необходимостью упорядочить источники рим. права, произведения рим. юристов II-III вв. (ius) и имп. конституции (leges). Первые составляли обширный и неудобный в употреблении корпус лит-ры, которую не всегда понимали юристы, судьи, гос. деятели поздней античности. Кроме того, с течением времени сочинения юристов II-III вв. постепенно становились «древним правом» (ius vetus), к-рое не отражало изменений в действующем праве. По сравнению с имп. конституциями (с кон. III в. было составлено 3 кодекса: частные - Codex Gregorianus и Codex Hermogenianus и офиц.- Кодекс имп. Феодосия II Младшего (438)) упорядочение и обновление юридической лит-ры было менее успешным. В 321 г., чтобы облегчить работу с юридическими сочинениями, имп. равноап. Константин I Великий лишил силы замечания юристов Ульпиана и Павла к сочинениям Папиниана, который был признан величайшим авторитетом (CJ. 9. 51. 13 pr.). В 426 г. императоры Феодосий II и Валентиниан III издали конституцию (т. н. закон о цитировании - Lex Allegatoria: CTh. 1. 4. 3) об обязательности правовых позиций 5 корифеев рим. юриспруденции - Папиниана, Павла, Ульпиана, Гая и Модестина. В IV-V вв. появились небольшие частные сборники сочинений юристов (в т. ч. Сирийско-Римский судебник V в., Fragmenta Vaticana нач. V в., Сентенции Павла). Однако в целом задача по упорядочению и обновлению «древнего права» вплоть до составления «Д.» Ю. оставалась нерешенной. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПЕТР II ГНАФЕВС [Кнафей; греч. Πτρος Γναφες (Κναφες)] († 488), патриарх Антиохийский (471, 475-476/7 и с 485), один из важнейших представителей антихалкидонской партии (см. в ст. Монофизитство ). Основные сведения о жизни П. Г. сообщают авторы VI в.: Феодор Чтец , Евагрий Схоластик и мон. Александр Кипрский . Нек-рую информацию отразил в «Хронографии» прп. Феофан Исповедник (нач. IX в.). Точное время и место рождения П. Г. неизвестны. Согласно традиции, зафиксированной в Энкомии ап. Варнаве Александра Кипрского, П. Г. поступил в к-польский мон-рь акимитов (неусыпающих), большинство насельников к-рого были строгими халкидонитами. Нес послушание валяльщика, или сукновала, после чего и получил соответствующее прозвище. Затем был рукоположен во пресвитера. Когда в обители стало известно о том, что П. Г. не признаёт решения Вселенского IV Собора , его исключили из числа братии. По всей видимости, это произошло в 60-х гг. V в. П. Г. бежал в Халкидон, вскоре стал известен буд. имп. Зинону , зятю имп. Льва I (457-474), и занял место настоятеля ц. мц. Вассы Алонской. После назначения Зинона магистром армии Востока (468) П. Г. прибыл с ним в Антиохию, где заметно возросло влияние антихалкидонитов. При поддержке Зинона активно противостоял деятельности патриарха Антиохийского Мартирия , убежденного халкидонита. П. Г., в частности, утверждал, что Мартирий является скрытым приверженцем несторианства . В результате в городе начались волнения, в которые были вовлечены местные монахи ( Alex. Mon. Laudatio in apostolum Barnabam. 24-25//PG. 87. Col. 4099-4100; ср.: Theod. Lect. Eccl. hist. I 20), а П. Г. стал претендовать на Патриарший престол. В поисках защиты со стороны имп. Льва I и патриарха К-польского свт. Геннадия I (458-471), придерживавшихся христологического определения Халкидонского Собора, Мартирий прибыл в К-поль. Итогом этой поездки стало издание императором эдикта на имя Зинона (июнь 471), согласно которому монахам, жившим в Сирии, запрещалось покидать свои монастыри, а лицам, прибывшим в Антиохию из др. мест,- вести в городе споры о вере (CJ. I 3. 29). Впрочем, меры, принятые Львом и свт. Геннадием, не изменили ситуацию принципиально: влияние П. Г. было настолько велико, что вскоре после возвращения Мартирия из столицы Зинон вынудил патриарха отречься от престола. При этом Мартирий заявил, что сохраняет за собой достоинство священства. Антиохийскую кафедру «тираническим образом» занял П. Г., к-рый сразу же возвел во епископа Апамейского пресв. Иоанна (впосл. Иоанн II Кодонат , патриарх Антиохийский), ранее подвергавшегося каноническим прещениям ( Theod. Lect. Eccl. hist. I 20; Theoph. Chron. P. 113-114). После рукоположения Иоанн не был принят населением Апамеи и вернулся в Антиохию. Одним из важнейших действий П. Г. стало также внесение в Трисвятое теопасхитского добавления «Распныйся за ны» ( σταυρωθες δι μς - Theod. Lect. Eccl. hist. I 20). |
|
|
