| Но если они так созданы, что могут они сказать о грехе? Что знают о нем? Рак, который их гложет, подобен многим опухолям — он не причиняет боли. Большинство, в лучшем случае, ощутило укол в какой-то момент, но боль тут же ушла, и они позабыли о ней думать. Редко найдется ребенок, у которого внутренняя жизнь, в христианском понимании этого слова, не намечалась, хотя бы в самой зачаточной форме. Был день, когда юная жизнь забилась сильнее, дух героизма зашевелился в глубине невинного сердца. Не так уж и властно, быть может, а все же достаточно, чтобы крохотное существо смутно что-то ощутило, а иногда, пусть и неосознанно, прияло великий риск спасения, заключающий в себе божественное начало человеческого бытия. Ребенок узнал нечто о добре и зле, получил представление о добре и зле в чистом виде, вне всякой связи с социальными условностями и нравами. Но он, естественно, реагировал на случившееся с ним по-детски, так что взрослым не сохранит об этой решающей, высокой минуте ничего, кроме воспоминанья о ребяческой драме, а может, даже и шалости. Так что ее подлинный смысл от него ускользнет, и до конца жизни он будет говорить о ней с размягченной улыбкой, со старческим умилением, чуть ли не со сладострастием. Трудно даже себе представить, сколько детского в людях, которые слывут серьезными, сколько поистине необъяснимого, невероятного ребячества. Мне, хоть я и не так давно священствую, нередко доводилось, случается и теперь, внутренне улыбаться этому. А каким снисходительным, каким сочувственным тоном разговаривают с нами! Один арраский нотариус, которого я напутствовал перед кончиной — лицо значительное, бывший сенатор, один из самых крупных землевладельцев департамента, — сказал мне однажды, по-видимому желая извиниться за то, что выслушивает мои увещевания с некоторым скептицизмом, вполне, впрочем, благожелательным: «Я хорошо вас понимаю, господин аббат, мне знакомы ваши чувства, я и сам был очень набожен. Лет в одиннадцать я ни за что бы не уснул, не прочтя трижды «Ave Maria» , да еще я положил себе читать эти молитвы единым духом, без роздыха. Иначе, считал я, это принесет мне несчастье…» |
| Не будем доказывать мы в настоящий раз, что вера в личное бессмертие души человеческой- не иллюзия, как несправедливо утверждает Гартман 66 , а несомненная истина, основывающаяся на твердых рациональных началах. Отлагаем до времени и допущенное Гартманом искажение евангельского учения об оправдании человека и о сущности христианского вероучения. Не считаем нужным останавливать внимание читателей и на том неверном и самопротиворечивом понятии о мистике, которое имеет Гартман и которым он запутывает и себя, и других. Мы раз смотрим здесь только общее у Шопенгауэра и Гартмана учение о том, будто бы скорби жизни и зло, господствующее в мире послужили для человечества основанием и поводом создать религию. Можно ли согласиться с этим мнением? Что скорби жизни, страдания, болезни, потеря близких и родных, мысль о собственной смерти, эпидемии, кровопролитные войны и явная опасность для жизни возбуждают в нас религиозные настроения, веру и надежду на Бога, преданность Его святой воле, – против этого никто никогда не станет спорить. Истину сказанного подтверждают и отдельные лица, и целые народы. «Кто на море не бывал, тот и Богу не молился», говорят моряки. «Гром не грянет, мужик не перекрестится», – замечает русский народ в своей пословице. «Noth lehrt beten», говорят немцы. Вся книга «Псалтирь» посвящена почти одной мысли о том, что опечаленный и угнетенный человек может найти полное утешение для себя только в молитве ко Господу. Напротив ежедневный опыт свидетельствует, что люди, пользующиеся богатством, благоденствием и высоким положением в обществе часто забывают Бога и перестают быть религиозными и благочестивыми. Мало того. Скорби и опасности жизни часто вызывают религиозное настроение даже у тех лиц, которые до того казались безбожниками и даже рисовались своими атеистическими убеждениями. Известный безбожник Ванини, сожженный на костре (19 февраля 1585 г.), увидев приготовленный для него костер, невольно воскликнул: «О, Боже мой»! Граф Вольней, известный этнограф и политический писатель, открыто объявивший себя атеистом, во время страшной бури у берегов Америки, где ему грозило поплатиться жизнью, вдруг, к общему удивлению пассажиров, стал громко читать «Pater noster» и «Ave Maria». |
| По требованию Конта, духовенство новой религии человечества должно пользоваться таким же авторитетом в глазах народа, каким пользовались ветхозаветные пророки. Оно должно состоять из теоретиков иди философов. Правительство обязано положить ему содержание, но не в большом размере, чтобы оно жило в такой же бедности, в какой живет и простой народ. Быть богатыми жрецы религии позитивизма не имеют права; они не могут ни наследовать, ни получать доходов от какой либо из своих должностей, даже от продажи своих сочинений и от уроков. Вообще бедность и необеспеченность своего духовенства Конт считает необходимым условием полной бескорыстности его служения. Предметом частной религии или частного поклонения у Конта служит уже не человечество, как коллективное существо, не «Grand Etre», а его конкретные и достойные индивидуальные представительницы – женщины: мат, жена и дочь, как прошедшее, настоящее и будущее, которым соответствуют и три социальных чувства- почтение, привязанность и доброта. Живы ли или уже умерли, – эти женщины и в том, и в другом случае могут быть предметом религиозного почитания; у холостяка – жену и дочь могут заменять другие женщины- родственницы или знакомые или даже исторические лица. Культ частной религии Конта составляют молитвы в смысле, впрочем, простого излияния чувств, а не в виде просьбы. Конт составил свои собственные образцы молитв в роде католических «Pater noster» и «Ave Maria»; но каждому предоставляется право сочинять свои особые молитвы с примесью даже отрывков из лучших поэтических произведений лирического характера. На молитву каждый ежедневно должен посвятит два часа, разделив их на три части. Утром нужно непременно молиться на коленях с наибольшею продолжительностью; среди рабочих часов молитва должна быть краткою, а вечером следует молиться до тех пор, пока станут от желания заснуть смыкаться глаза, чтобы эта молитва отразилась и на сновидении. В своей религии Конт устанавливает девять таинств, которыми должны быть освящены выдающиеся события в жизни человека: рождение, воспитание, женитьба, поступление на службу и т. д. Последнее таинство совершается уже семь лет спустя после смерти человека, когда жрецы произносят свой суд о памяти умершего и торжественно причисляют его к «Grand Etre», а его останки с гражданского места погребения переносятся на религиозное. Конт установил для своей религии даже нечто соответствующее крестному знамению, употребляемому христианами. Загробного существования и личного бессмертия души человеческой, в смысле христианского богооткровенного учения об этом предмете, О. Конт не признает, но он охотно поддерживает мысль о субъективном бессмертии человека, т. е., о существовании человека после смерти в воспоминании я почитании со стороны человечества вообще или, как он сам выражается, в коллективном почитании, которое живые воздают человечеству в его совокупности, как единому «Grand Etre». |
| Он сыграл нам несколько песен, сочиненных президентом; пианино, как и следовало ожидать в этом климате, было расстроено. Песни были громкие, неудобные для дыхания, слова были тоже написаны президентом, они были полны романтической любви и набожности: «Ave Maria» и «Я послал моей любимой алую-алую розу, а она в ответ прислала мне белую-белую». Потом он сыграл аранжированный президентом романс «Я восстал от снов о тебе». Друг его, президент, с грустью сказал нам министр, вертясь на стульчике возле пианино, когда-то писал много стихов и музыки, а теперь… — министр финансов тяжело вздохнул над участью человека, которого засасывает политика. Он сказал: — Может быть, вы знаете эту песню. И пока молодые люди из министерства зажигали керосиновые лампы и поворачивали абажуры так, чтобы свет выгодно падал на тирольских мальчиков, ласкающих собак или слушающих сказку на коленях у матери, он запел: «Что б ни случилось, запомню я тот горный склон, от солнца золотой». Все это отдавало красивостью самого низкого пошиба, но стремление к красоте было искренним. И чем он виноват, что лучшей пищи для этого чувствительного, нежного сердца нельзя было найти на либерийском побережье? Музыка мистера Эдвина Барклея, гипсовые бюсты, «Дева гор», керосиновые лампы, сентиментальная песенка под названием «Деревья» и патриотические стихи президента, которые министр сейчас декламировал, барабаня на пианино, — «Звезда одинокая навек». Когда на зеленых холмах Монтсеррадо Увидели Вольности лик золотой, Она еще в тени мелькала ночной — Средь грозного неба, средь грома и града — Звезда Свободы. У раннего утра она заняла Доспех его светлый, огнем позлащенный, Народ угнетенный и порабощенный Высоким призваньем своим повела К высокой судьбе . Песня была нисколько не хуже большинства патриотических сочинений, которые мы слышим у нас, в странах старой культуры. На чужеземца, приехавшего сюда из европейской колонии, Монровия и Либерийский берег должны произвести глубокое впечатление. Он найдет здесь редкую простоту и подлинное воодушевление, чего не встретишь в таких гнилых местах, как Сьерра-Леоне; брошенные без всякой помощи на эту малярийную полоску земли, люди выстояли; если они даже и принесли с собой продажность американского политиканства, они все же пробудили в народе искреннюю любовь к родине и даже слабые зачатки культуры. |
| Salzburg, 1983. Bd. 1. S. 70-110). Пространное разъяснение Символа веры, молитвы «Отче наш», заповедей и таинств в форме вопросов и ответов «Основы вечного блаженства» (Fundamentum aeternae felicitatis omnibus hominibus utilissimum) издано впервые в 1498 г. в Кёльне Генрихом Квентелем и в 1499 г. в Лейпциге Мельхиором Лоттером (см.: Ein verlorge geglaubter Katechismus des ausgehenden Mittelalters//Der Katholik. Folge 3. Mainz, 1893. Okt. S. 382-384). Приписываемая доминиканцу-проповеднику XV в. Иоганну Герольту книга «О Христовом просвещении верующих» издана в 1477 г. в Страсбурге Георгом Гуснером. К этому же периоду относятся многочисленные толкования декалога, Молитвы Господней и Символа веры, такие как «Praeceptorium divinae legis, sive Expositio decalogi» (изд.: Basel, 1472) доминиканца Иоганна Нидера и «Speculum aureum decem praeceptorum Dei» (изд.: Mainz, 1474) - сборник 213 разъясняющих заповеди декалога проповедей францисканского мистика фламандца Хендрика Херпа и др. Первым из известных пособий для обучения христианской вере на итал. языке является приписываемая архиеп. Флорентийскому Антонино «Книжица о христианском учении» (Libretto della Dottrina Christiana). Она была впервые издана в Венеции в 1473 г. и содержала толкование десяти заповедей, Символа веры, 7 таинств и др. необходимых по закону жанра седмиц (совр. изд.: Libretto della Dottrina Cristiana attribuito a S. Antonino Arcivescovo di Firenze/A cura di G. Aranci. Firenze, 1996). Ряд сочинений в этом жанре был написан Дж. Савонаролой . Это - «Толкование Молитвы Господней» (Expositio orationis Dominicae), изданное на латыни и на итальянском в 1495 г., «Толкование молитвы «Аве, Мария»» (Esposizione sopra l " Ave Maria. Florentiae, 1495), а также «Правила благой жизни» (Regola del ben vivere. Florentiae, 1498). Изложению основ христ. вероучения и разъяснению смысла главных христ. традиций посвящены неск. сочинений, написанных гуманистами. К ним относятся: трактат Якоба Вимпфелинга «Юность», изданный им в 1500 г. |
| Трогательный обряд оживляет каждый вечер ------ величие храма. Все латинские дети арабов, обучаемые закону Божию римскими миссионерами, попарно в белых одеждах вместе с братией святилище, оглашая его гимнами в честь Богоматери и преклоняя колена пред каждым из многочисленных престолов. Хотя нет гармонии в звуках, но, но отрадны сами их песни: «Ave Maria». Детская невинность, напоминая небесную чистоту вестника благодати, освящает в устах их ангельский привет: Ave Maria! И невольное благоговение проникает душу, когда глубокие своды храма вторят младенческому хору: Ave Maria! Ave Maria! И когда сквозь открытые врата святилища, на ясном небе Востока, вечереющий день благочестиво гаснет в звуках: Ave Maria! Ave Maria! Четыре другие церкви воздвигнуты в Назарете, на память первых годов Христа, или кротких Его подвигов во дни проповеди , когда любил Он возвращаться из пустыни и Иерусалима в свою земную отчизну Галилею. Греки владеют только одной, очень древней, и показывают внутри оной ключ, из которого черпала Св. Дева, неосновательно уверяя, что на том месте было благовещение. Им противоречат и обширные развалины монастыря, и древнее благоговение Востока к вертепу Марии. Остальные церкви принадлежат латинам и соединенным с ними маронитам. В одной уцелела еще, по преданиям, часть стены ветхого дома Иосифа, где малолетний Иисус помогал ему в смиренном ремесле плотника и зодчий небесный не гнушался строительства земного. В церковь обращена также древняя синагога, посреди коей в одну из суббот Спаситель кротко воссел между евреев и, открыв писания, прочел о себе пророчество Исаии: «Дух Господень на мне, ибо он помазал меня; послал меня благовествовать нищим, исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать плененным отпущение и слепым прозрение, отпустить сокрушенных в отраду, возвестить лето Господне благоприятное». И из сей синагоги повлекли Христа разъяренные евреи, когда Он объявил им, что ни один пророк не приемлется в своей отчизне. Они повлекли его на страшную стремнину, чтобы свергнуть с утеса в долину Эздрелонскую; но там Он скрылся, освятив памятью своею место преступного замысла, которое доныне показывают за полчаса от города. Посреди третьей церкви маронитов, существует еще обширный, круглый камень, служивший, по преданиям, трапезой Господу и апостолам. Там же хранится и список с образа Спасителя, которого подлинник был писан по просьбе царя армянского Авгаря апостолом Фаддеем, к принесен им вместе с проповедью Евангелия в Эдессу. Живопись очень древняя и черты наброшены суровой кистью; но сам образ Христа имеет сходство с тем идеальным ликом, который привыкли мы себе воображать по древним описаниям. Черные глаза исполнены выражения, черты правильны, но слишком усы локоны и мрачен вид. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АНГЕЛУС [транскрипция с франц. Анжелюс, лат. Angelus Domini], в обиходе католич. Церкви означает: 1) молитва в честь Воплощения Христа. Состоит из чтения 3 евангельских отрывков (Лк 1. 28-35; Лк 1. 38; Ин 1. 14), между к-рыми трижды произносится «Ave Maria» , в конце следует заключительная молитва «Gratiam tuam [quaesumus, Domine]» (Просим, Господи, Твоей благодати), на Пасху она заменяется на «Regina caeli, laetare» (Радуйся, Царица Небесная). А. назван по началу первого отрывка из Евангелия: «Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная!» (Лк 1. 28); 2) троекратный удар колокола или колоколов утром, в полдень и вечером, напоминающий верующим о времени молитвы. Вечерний звон на молитву «Ave Maria» появился в XIII в., в XIV в. к нему добавился утренний, а с нач. XV в.- полуденный звон, сначала употреблявшийся только по пятницам в напоминание о крестной смерти Христа. Возможно, происхождение троекратного звона А. связано с обычаем звонить к 3 службам оффиция : Laudes (утрене), 6-му часу и вечерне . В 1456 г. папа Каллист III ввел полуденный каждодневный звон (на 3 молитвы «Pater noster» , 3 «Ave Maria») как средство сплочения и укрепления христиан, необходимое в тот момент из-за опасности тур. вторжения в Европу. В XVI в. троекратный звон стал восприниматься как единый комплекс, его применение было рекомендовано католич. синодами XVII в. Именно с этого времени каждая из молитв в течение дня, сопровождаемая звоном А., начинает приобретать собственное символическое значение: утренний А. символизирует Воскресение Христово, полуденный - Распятие, вечерний - Воплощение. С XIV в. Римские папы даруют прощение грехов ( индульгенцию ) ежедневно читающим молитву А. Начиная с понтификата Иоанна XXIII (1958-1963) в воскресенье во время полуденной службы папа благословляет собравшихся, появляясь во время А. в окне 4-го этажа своих покоев. Чтение А. становится центральным местом церемонии, в ходе к-рой папа произносит речь. Обращение папы, касающееся разных тем, носит неофиц. характер, его слова не публикуются. Чаще всего папа использует А. для обсуждения буд. деятельности Римского престола и его, папы, как епископа Рима. В течение последних лет чтение А. передается через громкоговорители. Лит.: Esser T. Il suono del «Ave Maria». Firenze, 1902; Thalhofer V. Handbuch der katholischen Liturgik: In 2 Bde. Freiburg i. Br., 1912. Bd. 1. S. 309-311; Inguanez M. Un documento cassinense del sec. XIII per il suono dell " Ave//Miscellanea Cassinensia. Montecassino, 1932. Vol. 11. Е. В. Казбекова Рубрики: Ключевые слова: АКОЛУФ в древней Римско-католической и Армянской Церквах - церковнослужитель, помогающий священнослужителям совершать богослужение |
| Колодник С каждым шагом тяжкие оковы На руках и на ногах гремят, С каждым шагом дальше в край суровый – Не вернешься, бедный брат! На лице спокойствие могилы, Очи тихи; может быть, ты рад, Что оставил край, тебе немилый? Помолися, бедный брат! Молитва Владычица Сиона, пред Тобою Во мгле моя лампада зажжена. Все спит кругом, – душа моя полна Молитвою и сладкой тишиною. Ты мне близка… Покорною душою Молюсь за ту, кем жизнь моя ясна. Дай ей цвести, будь счастлива она – С другим ли избранным, одна или со мною. О нет! Прости влиянию недуга! Ты знаешь нас: нам суждено друг друга Взаимными молитвами спасать. Так дай же сил, простри святые руки, Чтоб ярче мог в полночный час разлуки Я пред Тобой лампаду возжигать! Ave Maria «Ave Maria!» – лампада тиха… В сердце готовы четыре стиха: «Чистая Дева, скорбящая мать, Душу проникла Твоя благодать, Неба Царица, не в блеске лучей, – В тихом предстань сновидении ей!» «Ave Maria!» – лампада тиха… Я прошептал все четыре стиха. Мадонна Я не ропщу на трудный путь земной, Я буйного не слушаю невежды: Моим ушам понятен звук иной, И сердцу голос слышится надежды С тех пор, как Санцио передо мной Изобразил склоняющую вежды, И этот лик, и этот взор святой, Смиренные и легкие одежды, И это лоно Матери, и в нем Младенца с ясным, радостным челом, С улыбкою к Марии наклоненной. О, как душа стихает вся до дна! Как много со святого полотна Ты шлешь, мой Бог, с пречистою Мадонной! Обычно исследователи сравнивают «Мадонну» Фета с «Мадоной» Пушкина, что вполне правомерно, учитывая саму форму сонета, которую Фет, вслед за Пушкиным, выбрал для всех трех своих молитв, обращенных к Богородице. Но не менее важно и другое сравнение – с «Мадонной» Степана Шевырева, созданной в 1839 году в Риме и впервые опубликованной в 1840 году в «Отечественных Записках». Сонеты Фета 1842 года сохранились в авторизованных копиях из архива С. П. Шевырева в ГП Б и, вероятнее всего, были преподнесены студентом Фетом своему университетскому на ставнику, о котором он сохранит самые теплые воспоминания. Но в эти годы Фет еще не видел подлинника «святого полотна». После посещения Дрезденской галереи он напишет новое стихотворение – «К Сикстинской Мадонне». |
| Новый кафедральный собор Святой Троицы в Тбилиси Я иногда пишу музыку. Вы слышали мою музыку? — Да, я очень люблю Вашу музыку. И это мой следующий вопрос — что значит творчество в Вашей жизни? — Творчество — это потребность. Оно само приходит. Эта музыка, она внутри, в моем сердце и разуме. Она не может находиться постоянно сокрытой, поэтому выходит наружу. Однажды, будучи епископом или митрополитом, я приехал в Москву. На улице стояла дождливая погода. А в моем номере (не то в «Советской» гостинице, не то в «Украине») было пианино. Я сел и начал перебирать клавиши. Получилась музыка, которую я назвал «Мысли о прошлом и грядущем». Мое первое сочинение — это музыкальная обработка молитвы «Святый Боже». Никто тогда не знал, что я пишу музыку. Я и сам относился к этому как-то несерьезно. И вот я сопровождал Святейшего Патриарха Ефрема на конференцию в Прагу. «Трисвятое» «Κριε ελησον» «Agnus Dei» Нас привезли в большой зал. Вероятно, этот зал раньше был храмом. Я увидел в глубине сзади большой орган и сказал Святейшему: «Я сейчас приду». Поднялся наверх и сыграл Трисвятое. Наш Святейший сразу понял, что это я и что это за молитва. Он стал петь: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас». Теперь эта молитва облетела весь мир и где есть грузины, там они поют это «Святый Боже». — Ваше «Святый Боже» я впервые услышала на Кипре… — Вот… А потом, года три тому назад, был новогодний концерт в Батуми. И одна наша известная певица исполнила «Ave Maria» Шуберта, и настолько эмоционально, что у меня появилось желание написать самому. Но представляете, как трудно, после Баха, и Гуно, и Шуберта писать «Ave Maria»?! «Ave Maria» значит «Радуйся, Мария». Это «Богородице, Дево, радуйся», точно те же слова, только добавлено: «Божия Матерь, помоги мне ныне, во время кончины». Одна из самых древних молитв. И вот я начал подбирать ноты в Грузии, а потом поехал в Германию на исследование здоровья и там закончил. Получилось то, что получилось. Не знаю, Вам нравится или нет? |
|
|
